Тогда он подошел к дивану и смог посмотреть на предмет своей недавней страсти. Предмет лежал неподвижно в позе эмбриона, закрыв лицо руками, только поднимались бока от тяжелого дыхания, как у лошади, выигравшей дерби.
- А девкой был бы краше, - сообщил Родион, развеселясь.
- Ты же обещал, Бруно, - простонал юноша, - вернуть мне мое тело.
- Давай все по порядку, - Родион переставил лампу и устроился на стуле. Для начала оденься. И сотри косметику, смотреть противно.
Оставшись один, Родион решил, что раз его считают Бруно, он не станет больше спорить. Так можно будет кое-чего разузнать.
Он снова услышал знакомый скрип, когда поднималась крышка гроба, и ему стало смешно, когда вспомнил, как сначала испугался.
Крепко выпив, он всегда становился хладнокровно-насмешливым.
Через некоторое время перед ним предстало существо в белой свободной одежде, скрывающей угловатость фигуры, не накрашенными губами и зелеными глазами, прятавшимися за тенью густых ресниц.
- Ты ведь Бруно, да? - робко спросило это существо.
- Ясное дело, - согласился Родион.
- Но почему ты раньше требовал, чтобы я гримировалась под покойницу?
- Я заблуждался.
- Это хорошо, - согласилось существо. - Такой быть мне больше нравится. Теперь дашь мне новое тело, которого я заслуживаю?
- Не сразу, не сразу, - отмахнулся Родион. - Для начала кое-что расскажи. Как тебя зовут?
- Александра.
- Александр, значит.
- Нет, Александра. Я - женщина.
- Ладно, я тебя Сашкой называть буду, - Родион нашел компромисс.
- На Сашку я согласна. Но почему ты забыл, как меня зовут? Бруно должен был знать.
- Я же изменился внешне, верно?
- Да, как и обещал, что найдешь новое тело.
- Вот видишь. Процесс переселения душ, - Родион почесал затылок, пытаясь вспомнить, что он когда-то прочитал в "Страшных газетах", он любил читать всякую ерунду, - явление достаточно сложное. Не все участки мозга поддаются перезаписи. Вот в лобных долях - все помню, а в мозжечке - нет.
- Раньше ты по-другому об этом говорил.
- Ну, так то раньше... Каким я раньше был, расскажи?
- Среднего роста, черноволосый.
- А возраст?
- Сорок три.
- Я был знаком с твоим братом?
- Как же, конечно...
- Твой брат мне поставлял... ну, то, что там в банках, наверху?
Кивок головы.
- А с Валентином Семеновичем, школьным приятелем твоего брата, я тоже знаком?
- Нет.
- И никогда не говорил о нем? - Только когда рассердился, узнав, что Вильгельм ему проболтался.
- А о чем он проболтался?
- Когда мы гостили у них, брат сказал Валентину Семеновичу, что продает тебе разные органы. Валентин Семенович его долго обо всем расспрашивал, узнавал, как это делается, много ли можно на этом заработать. Он напоил брата, а Вильгельм, когда напьется, все рассказывает. Поэтому он никогда не пьет с посторонними.
- Я был очень зол на Валентина Семеновича? Говорил, что убью его?
- Не помню... Ты только меня ударил, а я заплакала, так как ни в чем не была виновата. Просто подслушала их разговор.
- Хорошо, опиши мне, что происходило в последние дни, перед тем, как я исчез?
- Ты сказал, что болен, что скоро умрешь, если не подыщешь себе новое тело. И потом, ты сердился, как складываются дела. Тебя заставляют зарабатывать деньги на твоем даре, твоих знаниях, и все эти деньги у тебя забирают. Ты сказал, что тебе надоела такая жизнь. Я плакала и умоляла не бросать меня. И тогда ты предупредил, что подыщешь себе новое тело, вселишься в него, и таким предстанешь передо мной - сильным, красивым и богатым. А потом и мне поможешь стать такой, какой я должна была появиться при рождении, если бы не вмешались силы хаоса. Все дни, пока тебя не было, я приходила сюда и ждала. Я пряталась от того маленького человечка, потому что ты не мог им быть. Ведь прежний Бруно предупредил, что сердце мне подскажет, в каком новом теле ты явишься. И сегодня утром я поняла... А ты не хочешь со мной... меня... потому что... потому что мне дано такое наказание... - и Александр ударил сам себя в низ живота.
- Я бы не назвал это наказанием, - возразил Родион.
- Как ты не понимаешь? - лицо у Сашки пылало, - Вот ты родился с телом и душой мужчины, но если бы только в одном месте, понимаешь, в одном, ты был бы как женщина? А вот я - наоборот...
- Может, ты прав, - задумчиво произнес Родион. - Мир не делится на мужчин и женщин. Мир делится на тех, кто имеет, и кого имеют. Причем половые признаки тут не играют никакой роли.
Послышались глухие удары. Александр встрепенулся. Род посмотрел на часы.
- Пора, - сказал он. - Приехал наш маленький сыщик. Он отвезет нас к твоему брату.
- Зачем? Брат не знает, что я и Бруно... Что я и ты...
- И незачем ему знать о том, что между нами произошло, - охотно согласился Родион. - Я только хочу задать ему один единственный вопрос.
- Какой?
- С какой стати Бруно Ковальский решил выбрать себе новое обличье? Ведь что такое обличье? В наше время не обязательно менять для этого морду лица. Достаточно переклеить фотографии на документах. А я знаю одного самоубийцу, чьи документы куда-то исчезли. Такие дела.
- Послушай, хочу спросить про Бруно... ну, то есть, про самого себя... Я зарабатывал большие деньги на всем этом барахле? - спросил Родион у юноши, когда они возвращались в город.
- Конечно. Не знаю, как во всем мире, но на этом континенте ты - лучший. Только у Бруно можно было найти то, что необходимо и белым, и черным магам, и друидам, и солнечным тамплиерам... Правда, я начинаю сомневаться, тот ли ты Бруно, которого я знала, - заметил Сашка.
- Когда я учился в школе, - мечтательно произнес Родион, - в биологическом кабинете стояла банка с заспиртованным органом, не помню уже каким. Спирт мы с пацанами выпили, и учебное пособие испортилось. А надо было, наверное загнать за большие деньги и уже деньги пропить.
- Важно ведь не просто кусок чего-то, - презрительно пояснил юноша. Главное, чей он, откуда и когда взят, как сохранен. Как корешки и травы для примитивного знахарства надо собирать в определенное время и в определенном месте, так и то, чем занимался Бруно, требует особых знаний. Скажем, сердце самоубийцы нужно брать на девятые сутки, если они совпали с полнолунием, и филин в эту ночь кричал два раза...
- Что за чушь, - вырвалось у Родиона.
- Этим знаниям тысячи лет, они собраны со всех уголков света. Кто и что будет знать через какую-нибудь сотню лет про шампунь "Хед энд Шолдерс" компании "Проктор энд Гэмбел"? А знания, которые, скажем, донес до нас Парацельс, существовали и в Древнем Египте, и в античной Европе, и у диких племен Африки, и у арабов и цыган.
- А чего он до нас донес? - поинтересовался маленький сыщик, который до этого молчал и лишь изредка отрывался от дороги и озадаченно поглядывал через плечо то на Родиона, то на Сашку.
- Каждая сотворенная вещь имеет два тела - одно видимое, а другое эфирное. Видимое тело - оболочка, или мумия. Эфирное - вечное, оно не распадается со смертью. Обе субстанции связаны друг с другом, зависят одна от другой. Парацельс учил: "Все, что составляет жизнь, содержится в мумии, и, наделяя что-либо мумией, мы наделяем его жизнью". Вот в чем секрет талисманов и амулетов. Мумии субстанций, из которых они состоят, служат каналами между лицом, их носящим, и жизненной силой, которой они принадлежали. И чем выше жизненная сила, которой принадлежала мумия, тем сильнее амулет. Ведь и современная медицина использует древние знания. Скажем, жизненная сила растения. С чем у вас ассоциируется ромашка? Я имею ввиду не форму цветка и количество лепестков. А астральное тело, эфир. Что-то светлое, нежное, верно?
- Верно, - подтвердил Родион.
- Значит и ваши волосы после того, как вы используете мумию, видимое тело ромашки, приобретут свойства его эфирного тела - станут светлее и мягче. А вакцина - ни что иное, как оболочка вируса. Вводя ее в себя, мы получаем власть над астральным образом этого вируса. И чем выше духовная энергия у живого существа, тем большая власть у того, кто обладает его мумией. Власть над астралом человека, эта вершина, настолько мощная, насколько и опасная...
Родион незаметно покрутил у виска, так, чтобы было видно только сыщику.
- Не скажи, - вдруг возразил мужичок. - Уж про всяких колдунов и магов не говорю - какую газету не открой - всюду реклама. Крутой бизнес, что и говорить. А еще я по телевизору смотрел, как из эмбрионов, ну, которые недоношенные или в результате аборта, делают препараты для лечения. Минздрав поддерживает, лекарства эти за большую валюту продают. Вроде как подобное надо лечить подобным. Скажем, если болят почки, то делают инъекцию тканей из почек этих младенцев. А если придурок, то из тканей мозга...
- Если придурок, ничего уже не поможет, - заметил Род.
- То, о чем вы рассказали - примитивно, - Сашка поморщился.
- Все равно, что пожевать куст полыни, когда у тебя голова болит. А вот если собрать ее в день весеннего или осеннего солнцестояния, промыть в воде горного ручья и разложить провялиться на ограде кладбища, а потом просушить...
- Помедленнее, пожалуйста, я записываю, - хмыкнул Родион.
- Вот тогда повязка из этой субстанции снимет любую мигрень, - закончил как ни в чем не бывало юноша. - Это еще Авиценна знал.
- Слушай, а вот я там видел заспиртованный половой член, - сыщик живо оглянулся, и если бы шоссе не было пустое в такую рань, они бы непременно попали в аварию, - Он-то от чего помогает?..
- От запора, - подсказал Родион - Странно, что брат не приехал, - произнес юноша, когда они остановились у ворот.
- Как это - не приехал? - возмутился Родион.
- Он всегда ставит вот здесь машину, - пояснил Сашка. - Но машины-то нет...
- А где пес? - спросил сыщик уже во дворе. - Еще выскочит откуда-нибудь из кустов.
Овчарку обнаружили на крыльце. Собака мелко тряслась и заскулила, когда Родион почесал ее за ухом.
- Кажется, произошло что-то нехорошее, - задумчиво сказал Род. - Будьте осторожны...
Юноша открыл дверь и вошел первым. И тут же они услышали крик и звук упавшего тела.
Следом на террасу ворвался Родион.
- А ты мне не верил, - сообщил он маленькому сыщику, выглядывавшему у него из под руки.
В плетеном кресле сидел Вильгельм, патологоанатом. Из переносицы, как раз между бровей, у него торчало оперение короткой стальной стрелы.
Арбалетной стрелы.
Родион догадывался, какие цифры выгравированы на наконечнике, который сейчас находился внутри черепа.
- Ничего не трогайте до приезда милиции! - завопил Юрасов.
Родион не обратил на его слова ни малейшего внимания. Равно как и Сашка, который лежал на полу в глубоком обмороке.
Быстро и аккуратно Родион оглядел террасу, по пути указав сыщику на одно из опрокинутых кресел, следы от сигаретного пепла на полу, потом прошел внутрь дома.
В комнате хозяина стояла пустая бутылка водки, две чашки, из которых пили кофе.
- Сначала мирно беседовали, - прокомментировал Родион. - Вышли покурить на террасу, тут он и выстрелил.
Род подошел к лежавшему на полу юноше, возле которого суетился маленький сыщик - брызгал в лицо водой и похлопывал по щекам.
- Бруно курил? - спросил Родион.
Юноша пришел в себя, но пока бессмысленно хлопал ресницами.
- А это что такое? - Род подошел к убитому и присел на корточки.
Обернув руку носовым платком, попытался разжать пальцы мертвеца. Наконец, ему удалось рассмотреть, за что тот ухватился в последние мгновения перед смертью.
- Вызывай милицию, - согласился Родион, выпрямляясь. - Думаю, им будет на что посмотреть.
- Повторяю, я никогда раньше не видел Вильгельма, и этой ночью находился в двадцати километрах, не менее, от его дома, - в который раз повторял Родион лысому следователю.
- Брат потерпевшего утверждает, что он провел ночь с Бруно Ковальским, а не с вами, судя по документам, Родионом Лобовым.
- У этого брата мозги не на месте. Как, впрочем, и некоторые другие органы, - возразил Родион.
- Однако вы приехали в город, чтобы встретиться с потерпевшим?
- Он тогда еще не был потерпевшим, а всего лишь подписал заключение о смерти Валентина Семеновича. Там говорилось, что произошло самоубийство. Я был уверен, что суицидом и не пахло. И теперь - вот доказательство, - Родион сделал рукой широкий жест.
- Где доказательство? - осторожно переспросил следователь.
От следователя пахло лосьоном для бритья, зубной пастой и застарелым табачным дымом. Сам он, вроде бы, не курил, наверное просто подолгу сидел в прокуренном помещении.
- Ремешок, который убитый сжимал в кулаке. Я знаю, откуда он.
Следователь посмотрел вопросительно.
- Есть такие небольшие мужские сумочки, последнее время они снова вошли в моду. Для документов, денег и всякой мелочи. Их носят, накинув на запястье ремешок. Именно такой ремешок. Значит, он держал "визитку" в руках, пока кто-то у него ее силой не вырвал. Наверное, после того, как всадил ему стрелу в голову.
- Вы видели такую сумочку у потерпевшего?
- Да я и самого потерпевшего, этого Вильгельма, при жизни ни разу не видел.
- Тогда почему вы утверждаете, что у него была эта, как ее, "визитка"?
- Наверное, мне лучше начать с самого начала, - предложил Родион.
Следователь кивнул.
- Некоторое время назад тут у вас, неподалеку, в лесополосе, - Родион умышленно употребил последнее слово, чтобы не выглядеть романтиком, рассказывающим сказки, - был обнаружен неопознанный труп. По заключению специалиста, а конкретно - Вильгельма, причиной смерти явилось самоубийство. А спустя сколько-то дней неподалеку от того места, где был обнаружен висельник, Род смутился, так как слово "висельник" явно позабавило следователя. - Так вот, неподалеку был найден автомобиль. Установив владельца "Форд Эскорта", связались с его женой. Она-то и опознала в человеке, покончившим с собой, своего мужа. Кажется, я ничего не упустил?
- Продолжайте.
- Возникают два вопроса...
- Всего-то навсего? - вдруг улыбнулся следователь.
Родиону показалось, что его не воспринимают серьезно. Впрочем, это беда всех профессионалов, когда кто-то из посторонних пытается выполнять их работу.
- Да, пока что всего два вопроса, - твердо ответил Род. - Во-первых, почему Вильгельм не сообщил жене висельника, - теперь уже он сознательно употребил это слово, - что тот является Валентином Семеновичем, а попросту, его приятелем еще с юношеских лет, и у которого не далее как нынешним летом он, Вильгельм, гостил вместе со своим братом Александром.
- Вот именно, что же он ничего не сказал? - добродушно переспросил следователь.
- Не забывайте, труп лежал в морге пару недель вовсе неопознанным.
- Безобразие, - лысый покачал головой. - А какой второй вопрос?
- Куда делись документы и деньги Валентина Семеновича, которые он хранил, я знаю, вот в такой маленькой сумочке с ремешком?
- И это все?
- Разве - мало?
- Ну, если пошел такой консилиум, - следователь веселился от души, Попробую вам возразить, коллега. Вы ведь тоже частный сыщик, как и второй свидетель? - следователь махнул рукой в сторону коридора, где ожидал своей очереди Юрасов.
- Не имею чести, - отрезал Родион.
- А как же ваше удостоверение?
- Охрана пунктов обмена валюты, - пояснил Род.
- Вот ведь Россия, нелепая страна, - следователь подмигнул.
- Живи вы в Лондоне, где-нибудь на Бейкер-стрит... Или на худой конец окажись старушкой-провинциалкой в той же Великобритании...
- Намеки на Конан Дойля и Агату Кристи неуместны... - Родион гордо выпрямился, сидя на казенном стуле.
- Полагаете? Ну, тогда беру свои слова обратно. Что же касается двух вопросов... Начну со второго. Осмотр трупа на месте его обнаружения проводил я, лично, в присутствии понятых и с участием судебно-медицинского эксперта. Никакой сумочки с деньгами там не было. Кстати, и Вильгельма Ивановича там тоже не было. Наш сумедэксперт - вчера только со студенческой скамьи. Но парень башковитый... Это - ответ на ваш другой вопрос. Первым осматривал труп судмэдэксперт, он и подписывал протокол. А вскрытие, которое проводил Вильгельм Иванович, лишь подтвердило, что характер повреждений, в результате которого наступила смерть вышеозначенного лица, свидетельствуют, что мы имеем дело с самоубийством. Поэтому, ввиду отсутствия события преступления, уголовное дело не могло быть возбуждено. А вот почему патологоанатом не сообщил жене погибшего, чей труп он вскрывал... Может, какие-нибудь чисто этические причины ему помешали?
- Но ведь документы пропали, у Вильгельма в черепе находится совершенно посторонний предмет, а Бруно Ковальский...
- Наконец-то, - следователь всплеснул руками. - А я все сижу и жду, когда мы наконец подойдем к Бруно Ковальскому, куда он пропал и почему вы и этот юноша, брат убитого, провели ночь в чужом доме?
- Мне представляется, все выглядело так, - Родион решил не обращать внимания на насмешливое выражение лица у собеседника. - Когда Вильгельм с братом гостили у Валентина Семеновича, то рассказали ему о том, что Бруно Ковальский зарабатывает неплохие деньги на своем, мягко скажем, экзотическом бизнесе, а патологоанатом ему помогает, поставляя, опять скажем уклончиво, сырье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12