- Излагайте.
- Это очень деликатное дело и оно касается вас тоже, поэтому мне бы не хотелось обсуждать его по телефону. Давайте встретимся сегодня вечером, посидим где-нибудь, и я вам все расскажу.
- Давайте встретимся. Только предупреждаю сразу, в ресторан я вас сводить не смогу по причине тяжелого финансового положения, но пивом угощу, если пожелаете.
- Вот и замечательно. Тогда давайте встретимся в пивбаре на углу улиц Волочаевская и Самородная. Там подают мой любимый сорт пива "Миллер". Часиков в восемь вас устроит?
- Устроит. До встречи, - сказал Вязов и положил трубку.
После этого он немного помолчал, о чем-то раздумывая, потом поднял глаза на меня и спросил:
- Игорь, у тебя не найдется в займы ста рублей. Пообещал даму угостить пивом "Миллер". Черт знает, сколько оно стоит.
- Сотни нет, но полтинник ссужу, - ухмыльнулся я. - Только, Виталий, говорят, криминальные авторитеты очень ревниво относятся к связям своих подружек с ментами. Напьетесь с Ириной пива, в сон потянет, окажетесь в одной постели. А если об этом узнает Колчедан, скандала не миновать.
- Ерунда, - отмахнулся Вязов. - Это чисто деловая встреча. Я уверен, что Колчедан сам и послал ее на свидание со мной.
Следуя неписаным правилам ритуала свиданий, Ирина, как представитель слабого пола, малость опоздала. Виталий предвидел это и запасся газетой. Он так увлекся чтением, что не сразу заметил появление в пивбаре своей дамы.
- Привет! - раздался голос Ирины возле него.
Вязов поспешно поднялся. Подвинул стул женщине, помогая ей сесть.
- В городе такие ужасные пробки.....,- из вежливости объяснила причину своего опоздания Ирина и крутанула на пальце брелок с ключами от автомобиля.
- Ничего. Говорят, чем дольше ожидание встречи, тем она приятнее, улыбнулся Виталий. - Что будем пить?
- Ну вот, ты уже забыл мой любимый сорт пива, - притворно вздохнула женщина. - Будем пить пиво "Миллер".
- Я не забыл. Просто некоторые люди за рулем пиво не употребляют. Вот и решил уточнить.
- А я надеялась, что обратно мы уедем вместе, и ты будешь защищать меня от придирчивых гаишников.
Виталий засмеялся, ничего не сказал и отправился к стойке бара за пивом. Когда он вернулся с кружками в одной руке и сушеными креветками в другой, дама сосредоточенно изучала какую-то статью в его газете.
- Ничего себе! Представляешь, Брынцалов включил в избирательный список "Русской социалистической партии" под первым номером себя любимого, под вторым - Игоря Брынцалова, под третьим Юрия Брынцалова, под восьмым Татьяну Брынцалову, под десятым - Наталью Брынцалову и под шестнадцатым Александра Брынцалова. Всех своих родственников в думу хочет пристроить, поделилась мнением от прочитанного она.
- Политика - удел богатых людей. Если у человека есть деньги, он может профинансировать избирательную компанию своей жене, если есть большие деньги - то и теще, а если сумасшедшие деньги - то и двоюродному брату тещи первой жены. Надо полагать, у Брынцалова деньги водятся в немалом количестве. Он создал идеальную сферу бизнеса, выпуская одновременно и водку, и лекарства. Если исходить из постулата "пить - здоровью вредить", то благодаря его продукции люди сначала подрывают свое здоровье, а потом его поправляют, причем за все платят деньги.
- М-да, интересно, - покачала головой Ирина и вдруг спросила: Виталий, а ты бы хотел стать депутатом?
- А что, у тебя есть контрамарка в Государственную Думу? - с усмешкой ответил вопросом на вопрос Вязов.
- Нет, я серьезно. В Государственную Думу, конечно, мы тебя протолкнуть сразу не сможем, а вот в городскую можно попробовать. А что? Человек ты внешне привлекательный, с положительной биографией, если тебя должным образом раскрутить, соберешь неплохой электорат. Ну, а дальше, когда освоишься в политике, поднатореешь в законотворчестве, может быть, и выдвинем тебя в Госдуму.
- Ирина, а мы - это кто?
- Мы - это организация, в которую входят многие очень и очень влиятельные люди в городе.
- А руководит ею, надо полагать, господин Пахомов?
- Да.
- И зачем же Пахомову, не самому законопослушному представителю общества, благодетельствовать менту, то бишь мне?
- Во-первых, так поступить ему рекомендовала я. Все-таки я же его референт, и должна давать умные советы.
- А ничего пивко. На счет него твой совет попал в точку. А вот на счет меня - вряд ли. Ты же меня совсем не знаешь. Видишь второй раз в жизни.
- А вот и ошибаешься, Виталий. Я о тебе очень многое знаю и вижу тебя не второй раз.
- Да ну?
- Я несколько раз видела тебя с Мариной на презентациях год назад. Завидовала вам страшно. Вы смотрелись потрясающе красивой парой, всегда были веселыми, улыбались, смеялись. И никого не замечали вокруг. Потому ты меня и не запомнил. Для Марины я была мелкой сошкой, хотя она и знача, что я работаю у Пахомова. Она всегда отличалась повышенным самомнением и высокомерием. Слушай, Виталий, а, правда, говорят, что именно ты ее посадил?
- Нет, не я. Но ребята из нашего отделения.
- Ну вот, такую красивую легенду разрушил. Лучше бы я не спрашивала.
- Какую легенду?
- Да так. Просто рассказывали, будто бы она тебя приревновала и пыталась отравить. А ты в отместку раскопал кое-какие из ее делишек и отправил любимую в тюрьму.
- Ерунда. Твой информатор насочинял шекспировских страстей. Все было гораздо банальнее и проще. Правда, был случай, когда она нас с Игорем усыпила посредством клофелина, но любовь и ревность тут ни при чем. Свой срок Маринка получила вполне заслуженно, хотя я и сейчас вспоминаю ее с теплотой. И что ты еще обо мне знаешь?
- Очень многое, Виталий, очень многое. У меня на тебя целое досье имеется.
- Как интересно! И компромат в нем есть?
- Есть кое что.
- Можно подробней?
- Можно. Вот, например, не так давно ты в одном загородном коттедже одного человека застрелил. И якобы скрыл данный факт от всех. Это правда?
- Ирина, а ты не допускаешь, что это такая же легенда, как та, что тебе рассказывали обо мне и Марине.
- Допускаю. И даже допускаю, что в коттедже с твоей стороны была самооборона. Но вот какая загвоздка имеется. Говорят, при этом происшествии присутствовали еще четыре человека. Один из них мертв, а остальные трое утверждают, якобы, с твоей стороны была не самооборона, а хладнокровное убийство. И еще говорят, что в некой банковской ячейке лежат их письменные показания на сей счет и ручка болгарского производства, из которой был произведен выстрел, с твоими отпечатками пальцев.
- Слушай, и, правда, у тебя интересное досье на меня собрано. Нельзя ли на него взглянуть?
- Извини, Виталий, нельзя. Даже при всей моей симпатии к тебе.
- Странная ты женщина, Ирочка. Не пойму я тебя. То ты меня соблазняешь мифическим депутатством, то пугаешь обвинением в мифическом убийстве. Давай начистоту. Что ты, или вернее Колчедан от меня хочет?
- Пустяк. Прекращение уголовного дела в отношении Зубарского. И недопущения в дальнейшем репрессий со стороны ОБЭП к подконтрольным нашей организации структурам.
- Не слишком ли много он хочет от простого опера. Я не могу отвечать за все ОБЭП.
- Естественно. Имеется в виду исключительно содействие нам в пределах твоей компетенции. А со своей стороны мы обещаем принять меры для выдвижения тебя на ближайших выборах кандидатом в городскую Думу. Депутатская неприкосновенность обеспечит тебя защитой от недоброжелателей, если кто-нибудь из них пожелает выдвинуть против тебя обвинения по поводу происшествия в загородном коттедже. Как видишь, мы предлагаем честную игру.
- Да, Ирочка, умеешь ты мужчину заинтриговать. Пожалуй, надо еще пивка взять. Ты как?
- Я за, - кивнула женщина и мощным глотком осушила свою кружку.
Виталий прогулялся до стойки, купил еще пива и пачку сигарет. Вернувшись обратно за столик, он некоторое время помолчал, подумал, потом возобновил разговор.
- Послушай, Ирочка, просвети: зачем Колчедану весь этот сыр-бор разводить вокруг моей персоны? Не проще ли меня вывести из игры каким-либо способом, чем обхаживать, толкать в политику и все такое-прочее?
- Проще - не значит лучше, - назидательно заметила женщина. - Тимофей Васильевич - очень умный и прозорливый человек. Он действительно старается действовать во благо людям и городу. То, что сейчас творится: дикая коррупция во всех эшелонах власти, беззастенчивое разворовывание государственных средств и ресурсов, эпидемия наркомании ему так же отвратительно, как и всем честным людям. Поэтому он душой болеет за наведение порядка в государстве и пытается что-то сделать для этого. Поверь, он не против милиции, а лишь хочет, чтобы она работала более эффективно и получала достойное вознаграждение за свой нелегкий труд, а не подачки в виде взяток.
- Красиво. Просто рекламный ролик какой-то.
- Это не реклама. Это программа действий. И она уже осуществляется. Тимофею Васильевичу удалось объединить многих очень умных и влиятельных людей в нашем городе, которые, как и он, искренне желают перемен к лучшему. Согласованы вопросы финансирования организации со стороны банков и крупных промышленных предприятий, обеспечена поддержка намеченных начинаний во властных структурах. И сейчас первоочередная задача - создание команды единомышленников, которая эти начинания будет проводить в жизнь. А тебе, Виталий, предлагают стать членом данной команды.
- За что же мне такая честь? - развел руками Вязов.
- Один из наших известных олигархов Потанин начал свое восхождение в элиту бизнеса с того, что привлек в свою команду самых умных и квалифицированных специалистов, переманивая их из других организаций высочайшими окладами. Но затраты Потанина быстро окупились. Он стал одним из богатейших людей у нас в стране. Таким образом, хорошая квалифицированная команда - залог будущего успеха. А привлечь тебя на свою сторону Тимофею Васильевичу посоветовала я. Проанализировала собранную на тебя информацию и решила, что твой потенциал значительно выше, нежели должность оперативника ОБЭП. Хотя на первых порах ты можешь быть нам полезен и на своем рабочем месте.
- Знаешь, Ирочка, нечто подобное я уже слышал года полтора назад. Когда я впервые встретился с Мариной, она примерно теми же словами убеждала меня потрудиться на благо ее папаши, вора в законе.
- Да, я в курсе этого и знаю, что ты отказался.
- И знаешь, что Джавдет, ее папахен, мне миллион рублей предлагал?
- Нет, вот об этом я не слышала. Что же ты ему ответил?
- Предложил засунуть свой миллион себе в задницу.
- После чего он организовал покушение на тебя?
- Да. А ты действительно весьма осведомленная на мой счет особа. Но, если так хорошо знаешь мою биографию, как же не поняла, что я не продаюсь и ничьих угроз не боюсь?
- Существует избитая истина, что продаются все, только у каждого своя цена.
- Не обижайся, Ирочка, но существует еще и народная поговорка: "по себе людей не судят". Понятно, что ты под Колчедана легла не по любви, а по расчету. Только меня с собой не ровняй и по своим меркам не суди.
- Зря ты так, Виталий. Я ведь тебе искренне симпатизирую. Знаю, что ты очень гордый и уважаю за это. Если хочешь знать, я так и сказала Тимофею Васильевичу: "Он настолько горд, что отвергнет любые деньги, которые вы ему предложите. Единственное чем вы сможете привлечь его на свою сторону, это увлечь высокой идеей и предложить достойное положение в обществе.
- Перемудрила ты, Ирочка, перемудрила. Нам, ментам, на высокие идеи и положение в обществе наплевать. А Колчедану передай: никаких благодеяний мне от него не нужно, и, если не хочет неприятностей, пусть не пробует меня пугать или шантажировать. Джавдет попытался на меня давить, так я его потом в Голландии достал и посадил. Как бы с господином Пахомовым того же не получилось. Все понятно?
- Да.
- Тогда, Ирочка, допивай пиво и пошли. Отвезу тебя домой, чтобы гаишники ненароком прав не лишили за управление транспортным средством в нетрезвом состоянии.
- Спасибо, не нужно меня отвозить. Доберусь как-нибудь сама.
- Нет проблем. А я думал, что ты меня еще домой пригласишь на рюмку чая. Такой приятный вечер было бы здорово закончить в одной постели.
- Не пошли, Виталий. У тебя денег на меня не хватит.
- Ну, извини. Я думал, ты меня любишь, а ты, как настоящая профессионалка, сразу про деньги.
- Пошел к черту, Вязов!
- Да я не сильно и напрашиваюсь. Ты же меня первая пригласила на свидание.
- Теперь понимаю, что сделала глупость! - заявила Ирина.
Потом чуть помолчала, подумала, махнула рукой и добавила:
- А плевать! Сделаю еще одну.
Достав из сумочки ключи от машины, она бросила их на стол перед Вязовым и сказала:
- Поехали ко мне!
МАМЕД - ПОДЛЫЙ ОТРАВИТЕЛЬ
На следующий день утром Виталий прибыл на работу небритым и невыспавшимся. Он сразу же предупредил:
- Если позвонит Жанна, а меня не будет на месте, скажи, что ночью я был в засаде.
- В "засаде", которая от слова "засаживать"? - усмехнулся я.
- Какой ты пошлый, Игорь. Ты меня сегодня не доставай, ладно.
- Хорошо, - пожал плечами я.
Вязов с затуманенным взглядом открыл сейф и невидяще уставился в его нутро, надо полагать, все еще находясь под впечатлением ночных страстей. Потом, улыбнувшись чему-то своему, он пришел в себя, закрыл сейф, так ничего из него не достав, и заметил:
- Знаешь, Игорь, я никогда жуликам не завидовал. Ни их деньгам, ни роскошным тачкам, но всегда восхищался их селекционной работой. Где только они умудряются столь классных девчонок подбирать?
- Ты о колчедановской референтше что ли? Ну видел я ее, ничего особенного, - заметил я.
- Внешнее впечатление не всегда соответствует внутреннему содержанию. В постели эта женщина - огнедышащий вулкан, кипящая лава. Огонь, порох, ракета! Ничего подобного в жизни я еще не испытывал.
- Рад за тебя. Ладно, бери ежедневник, пошли на оперативку.
Во второй половине дня из прокуратуры вернулась следователь Вера Феоктистовна, которая вела наше дело в отношении Зубарского. Приехала она чуть не плача. Ей, весьма уважаемой и почитаемой в райотделе женщине предпенсионного возраста, стало весьма обидно от беспардонного наезда прокурора, и она пришла пожалиться к Петровичу.
- Как девчонку сопливую меня отчитал, - рассказывала Вера Феоктистовна. - Ругался словно сапожник. "Какого хрена, - кричит, - вы опять ко мне с этим делом приперлись! Вы что там, в милиции все такие глупые что ли?! Я вам в прошлый раз русским языком сказал: не дам санкции на арест Зубарского, а вы ко мне снова с тем же самым заявляетесь!" Я ему пытаюсь объяснить: так, мол, и так, открылись новые обстоятельства преступной деятельности директора рынка. А прокурор меня чуть ли не матом. "Вы, - говорит, - там у себя в райотделе совсем охренели! Какое право вы имеете возбуждать на Зубарского новое уголовное дело и опять задерживать его, если преступление, которое вы вменяете ему, про-дол-жа-е-мо-е! Понимаете вы это?!" В общем, прокурор дело у меня забрал. Сказал, что вынесет по нему постановление о прекращении за отсутствием состава преступления, а так же направит письмо в РОВД для проведения в отношении меня и вас, Владимир Петрович, служебного расследования.
- Это почему?!
- Да потому, что не имели мы права возбуждать по Зубарскому несколько дел и трижды задерживать его в порядке ст. 122 УПК. Кстати, хоть ругань и не делает ему чести, но прокурор прав. Я должна была сама раньше разобраться в этом, но поддалась горячей настойчивости ваших сотрудников. Теперь буду с вашими материалами детально разбираться, больше вы мне такой свиньи не подложите.
- Подождите, подождите, Вера Феоктистовна. У нас и в мыслях не было вас поставлять. Давайте разберемся. Разве можно трактовать действия Зубарского, как продолжаемое преступление?
- Не можно, а нужно.
- Предположим, у него имелся умысел получить коммерческий подкуп от пяти коммерсантов. Мы это фиксируем, возбуждаем дело, задерживаем директора рынка. Он возвращается из ИВС на свободу и снова получает коммерческий подкуп. Разве эти действия охватываются общим умыслом?
- Охватывается. Его умысел направлен на получение коммерческого подкупа от арендаторов в принципе. И от скольких из них он его получит, неважно. Нельзя было возбуждать в отношении Зубарского три уголовных дела и трижды применять к нему задержание "по сотке". Теперь получилось, что за одно преступление он отсидел 9 суток, что является грубым нарушением законности.
- Ничего не понимаю. А как же тогда, Вера Феоктистовна, наши коллеги из ОУР делают? У них же в систему вошло не позволять выпускать опасных бандитов из СИЗО путем предъявления им обвинений по дополнительным фактам. Судья выпускает бандита из под ареста, а они хлоп тому новое обвинение, и, будьте добры, пожалуйте обратно в камеру. Только так и противодействуют гуманности наших судов, иначе те бы давно уже всех головорезов за деньги повыпускали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40