"Наружка" фиксировала все их передвижения.
Но мы ждали. Что-то подсказывало: еще немного, и они проявятся. Все. В одном месте. И мы не ошиблись.
На два дня вылетели в Минск. Скворцов вывел нас на братьев Толстых. Теперь мы знали, где их искать, когда объявят общий сбор.
По пути в аэропорт неожиданно позвонил Борис.
- Андрей Михайлович, только что заработали телефоны Лихова и Мартынова. Они под Смоленском. С ними некий Димон на "девятке", вероятно Борин.
- Что они там делают? - удивился я.
- Как мы поняли, они собираются "отрабатывать" фуру с ценным грузом. Что за груз - еще не удалось установить. Номер фуры тоже не знаем. Известно только, что это "ман"-двадцатитонник.
- Что еще известно про фуру? Откуда она идет?
- Полагаем, что из Польши, поскольку в разговоре упоминался Брест. Установлено, что на таможне у них свой человек. И, по всей видимости, давно. Он сливает им нужную информацию о проходящем грузе и номерах автомашин, на которых этот груз перевозят.
- Ясно. А где они намерены напасть?
- Еще непонятно: то ли на трассе, то ли в самой Москве.
- Хорошо, держите нас постоянно в курсе. Ребята пускай не расходятся. Ждут нашего возвращения. Мы через два часа будем в Москве.
Не успели сесть в самолет, снова позвонил Борис.
- Андрей Михайлович, только что поступила информация: фура пересекла белорусскую границу и направляется по Смоленскому тракту в сторону Москвы. Наши объекты зацепились и едут следом. Пока все.
- Спасибо, - ответил я. - Отзванивайтесь по мере поступления информации.
Пока мы летели, Толян несколько раз созванивался с Дрюней.
- Дрюндель, давай срочно выдвигайся на Смоленскую трассу. Бери "цветную"! Будем работать. Сразу переодевайся в форму...
Этот час полета показался нам вечностью. Мы сидели как на иголках. В воздухе, соответственно, нам никакой информации не поступало.
Однако едва мы ступили на московскую землю, телефон ожил. Борис сообщил, что Дрюня только что встретился с ними. Мы сели в машину и полетели на Петровку. Ребята все были на месте. В эту минуту опять позвонил Борис:
- Андрей Михайлович! Только что прошел телефонный звонок. Они в восьмидесяти километрах от Москвы. Толян только что дал указание Дрюне обогнать и остановить фуру. Дрюня отказался, аргументировав тем, что водитель не остановится. Фура идет со скоростью сто двадцать километров в час.
- Надо выдвигаться на Можайку, - сказал Ринат. - Они тянут его к Москве. Попытаются взять на трассе. Но ночью водитель вряд ли остановится. Так что будут гнать его до Москвы. В городе остановить проще. Да и нам удобнее.
"Главное, - думал я, - чтобы не повторилась история с Минасом, когда мы все слышали, но ничего не могли сделать. Их надо непременно найти. Это последний шанс".
Я набрал телефон Смирнова, начальника отдела по радиоконтролю.
- Добрый вечер, Михаил Семенович. Вы можете вывести свой пеленг на нашу частоту?
- Честно сказать, это технически трудно, но сейчас попробуем.
Сидя в машине, мы перестроили рацию на вторую частоту. Через несколько минут в эфире раздался знакомый голос Толяна:
- Алле, Андрюха! Ну мы сейчас, наверное, подъедем. Вы где стоите?
- Проедешь сейчас терминал. Слева будет такая заправка старая. Там знак "Стоп" и стрелочка прямо. Знаки будут прямо на нас смотреть.
Дрюня, уже переодетый в милицейскую форму, сидел за рулем "пятерки" с синими госномерами.
- Алле, Андрюха, так вы голицинский пост проехали?
- Нет! Зачем? Я же тебя объяснил, где мы стоим.
- Ну все! Мы сейчас его проедем, больше ничего не надо! Вот Сканию проезжаем.
- Ну все! Смотрите внимательней. Мы справа стоим.
- Все! Мы проехали голицинский пост. Сейчас эту сладкую парочку вы увидите. Еще не видите? Там на повороте, у вас.
- У нас там кто-то ссыт. Встал.
- Ну пусть ссыт. Блин! За такие грязные номера нужно вешать. Ночью никому не разобрать ни черта.
- Видел бы ты, какие у нас номера! - ответил Дрюня. - Если пойдет дождь, то финиш! Они будут бежать, как акварель. И они не светятся вообще. Кто их красил в синий цвет - я бы руки оторвал, по самую, сука, шею.
- Вот сейчас проезжает мимо вас эта парочка. Смотрите. Видите?
Две фуры, обогнав "пятерку", летели на большой скорости в сторону Москвы.
- Да, видим!
- Ну все! Теперь работа на ваши плечи ложится, - сказал Толян. Действуйте по ситуации! Давай! Да, если он куда-нибудь свернет, принимайте его сразу там. Не надо, чтобы он к терминалу ехал.
- Понял. Давай!
Через двадцать минут в эфире снова раздался голос Толяна:
- Ну все, давайте выбирайте местечко! Пора уже. Смотрите там.
- Смотрим, смотрим!
- Может, нам вперед заехать и выбрать вам место у указателя какого-нибудь?
- Да ты чё? А вдруг он в город въедет?
- Да на хрен нам город этот? В городе брать? Ну его в жопу!
- А вдруг будет тот же вариант, как в прошлый раз? Он скажет: "Давай доедем до поста!" Тогда чего? Не откроет вообще дверь, как в прошлый раз? Высунет только башку, и все!
- Скажешь тогда, поехали до поста.
- Мы думаем так: как въедет в город, так сразу. Только сворачивает мы тут же обгоняем и херачим.
- Давай-давай! Смотрите сами, короче.
Пауза была недолгой. Не прошло и пяти минут, как Толян снова позвонил Дрюне:
- Ну ты видишь, Андрюха, они перецепляются, у поста. По-моему, тот уедет, и этот один будет.
- Очень хорошо! Мы пока постоим за поворотом. Светиться не будем.
- Давай...
- Ну чего там, друган? - спросил Дрюня.
- Ну они перецепились. Теперь синий будет тянуть.
- А этот не уехал еще?
- Ну вот они стоят пока там, оба. Хрен его знает!
- К ним никто не подходил?
- Нет!
- К ним никто не подходил? - вновь переспросил Дрюня. - Так что если тормознете, сразу скажете: "Мы с поста, чего вы там перецеплялись?"
- Ну да, да! Тут мы его и лупанем!
- Все-все! Они расстаются. Маленький остался. Теперь будет тянуть этот, с синей головой. Давай, гони! Он один! Мы обязаны его взять. Вытаскивайте его как хотите.
- Я понял! Мы рванули! Давай! Короче, мы его лупим прямо с машины.
- Все! Давай!
Нас охватило волнение. Напряжение нарастало. Но что-то мне подсказывало, что брать фуру будут в Москве. Как бы в подтверждение в эфире раздался голос Толяна:
- Андрюх, вы или берите его, или отстаньте. Не висите так на хвосте.
- Я понял. Сейчас он пост пройдет, который с таможней, и все! Мы отстаем...
- И все, сразу лупите! Давай!
После этого в эфире еще двадцать минут стояла тишина. Потом снова послышался голос Толяна:
- Андрюха, вы по кольцу едете? По МКАДу?
- Да, идем!
- Понятно! А то мы немного отстали. А, все! Видим!
- Да, все нормально. Мы следуем за ним. Алле, ну он в Москву, короче, идет. Вы видите?
- Ну видим, Андрей! А чё вы его не долбанули?
- Да потому что вон он, пост, виден. Сейчас пикет проедем и там, в Москве, сразу его берем!
- Ну хорошо!
- Все, въезжает в Текстильщики, - добавил Дрюня.
- Ну давай! Уже давно пора его брать! - произнес Толян.
- Может, после Текстильщиков, на Автозаводской?
- Ну да! После Текстильщиков, где этот автозавод. Или... черт его знает. В общем, берите, где вам удобно. Все, давай!
Через пять минут мы услышали последний разговор:
- Алле, ну вы чё, проехали его?
- Все, обогнали. Мы лупим его! Давайте подтягивайтесь быстрее. Останавливаю.
- Давай-давай! Лупи его, Андрюха! - кричал в трубку телефона Толян.
Двадцать тонн кофе "Чибо" - это полмиллиона долларов. Подумать только, стоимость этого груза, не считая самой фуры, - стоит целое состояние.
У пятидесятилетнего водителя Александра Кологриева было не очень хорошее настроение. Всю дорогу от Бреста до Москвы его точили какие-то нехорошие предчувствия. К тому же машина то и дело глохла. Фуру явно перегрузили. Хорошо, что еще он едет не один. За ним порожняком несется Анатоль. Если бы не он, до Москвы бы не доехал. Ну, не тянет фура в гору такую тяжесть. Приходилось дважды перецепляться с Анатолем.
Эту зеленую "девятку", неотступно следовавшую за фурой, Кологриев заметил еще под Смоленском. Она стояла на обочине и явно кого-то пасла. Когда полчаса спустя водитель взглянул в зеркальце, то с удивлением заметил, что "девятка" следует за ним.
Впрочем, не с таким уж и удивлением. Правильнее было бы сказать, с тупым равнодушием. Что на Минской дороге частенько грабят фуры, водитель, конечно, знал. Знал он и то, что его груз представляет большой интерес для грабителей. Четыре года назад какие-то деятели, из бывших военных, ограбили его друга. Он вез в Москву молдавский коньяк. Остановили какие-то гаишники, потребовали документы, накладные и сделали под козырек. Через сорок километров остановили другие гаиишники и тоже потребовали документы. Однако не сделали под козырек, а дали по башке, заковали в наручники и увезли в лес. Друг еле оттуда выбрался. Потом этих деятелей поймали. Вероятно, сейчас топчут зону.
Словом, зеленая "девятка", следовавшая за фурой, не вызвала у водителя особого беспокойства. Серьезный рэкет не ездит на отечественных машинах.
Даже когда уже ближе к Москве водитель взглянул в зеркальце и увидел, что "девятка" по-прежнему следует за ним, не отставая и не перегоняя, и тогда это не вызвало тревоги. Настроение улучшалось по мере того, как приближалась Москва. Анатоль тащил груз, и проблем с мотором не было. Еще от силы час, и они будут на месте.
Внезапно Анатоль затормозил у поста ГАИ и выскочил из кабины. Кологриев встал рядом.
- Давай перецепляться, - произнес Анатоль. - Мне сейчас надо заехать в одно место.
- Знаю, куда ты хочешь заехать, - подмигнул Александр. - Все твоей жене расскажу. Ладно, давай быстрей!
Груз перецепили, и Кологриев поехал дальше, оставив товарища у поста ГАИ. "А если заглохнет? - подумал водитель. - А, один черт, уже почти приехали".
Внезапно фуру обогнал милицейский "жигуль", остановился, и из него выскочил милиционер с палочкой. "Это еще что за номера? - удивился водитель. - Неужели будет останавливать на такой скорости?" Стрелка на спидометре показывала 120. Однако мент не остановил, и милицейская машина вскоре вылетела из головы водителя.
Но когда двадцатитонник въехал на Московскую окружную дорогу, водила внезапно заметил сзади себя тот же милицейский "жигуль". "Какого черта ему надо? - удивился Клогриев и вдруг сообразил, что у него грязные номера. - А ведь предупреждали таможенники, чтобы перед въездом в Москву обязательно их помыл, иначе оштрафуют".
Потом милицейские "жигули" отстали, и водитель снова забыл про них. Однако на повороте в Текстильщики снова увидел ту же белую "пятерку", следующую за ним в отдалении. "Смотри-ка, не отстают мусора, - удивился водитель. - Чего же еще, кроме номеров, они усекли? Ах да! Поворотник не горит. Значит, сейчас оштрафуют".
Хотя, честно говоря, шофер фуры не был уверен, что это та же милицейская машина, которая следовала за ним на трассе. Мало ли в Москве милицейских "пятерок" белого цвета?
Все-таки на Волгоградском проспекте милицейская машина обогнала большегруз и встала на обочине. На дорогу выскочил красный от негодования инспектор и сразу принялся размахивать палочкой. Ничего не оставалось, как нажать на тормоз и прижаться к краю дороги.
Инспектор, в чине капитана, подбежал к фуре, распахнул дверь и с искаженным от злобы лицом прокричал:
- Сука! Я тебе машу, а ты не останавливаешься! Давай сюда документы.
Он был невысокого роста, плотный, с румяным лицом и двумя солидными подбородками.
- Где махали, я не видел, - произнес водитель и вдруг осекся.
Рядом с его машиной остановилась та самая зеленая "девятка". А может, и не та. Может, другая. Пес его знает какая. Мало ли в Москве зеленых "девяток"?
- Давай путевой лист и накладную! - прохрипел капитан милиции.
Он не взял, а буквально вырвал из рук шофера документы и, не взглянув на них, приказал:
- Иди ко мне в машину!
Водитель, прежде чем сесть в милицейский "жигуль", пару раз оглянулся на зеленую "девятку". Из нее никто не выходил. Это было подозрительно. Тогда зачем она остановилась?
Капитан сел на переднее сиденье, а водитель расположился на заднем. Не успел он захлопнуть за собой дверцу, как в машину вихрем влетели два здоровых лба.
- Спокойно, милиция! - крикнул один из них и натянул на шоферюгу черную шапку. Руки водителю со знанием дела закрутили за спину и молниеносно заключили в наручники.
Кологриев был не робкого десятка, но в ту минуту сообразил, что сопротивляться и качать права бесполезно.
Сразу вспомнилась зеленая "девятка", пасущая кого-то под Смоленском, и милицейская "пятерка", дважды обгонявшая его на трассе. "Ну только идиот может не догадаться, в чем тут дело".
Водитель был не дурак и сразу понял, что дело тут не в нем, а в его грузе. Также он понял, что это не случайные грабители. Его путь отслеживали от самого Бреста, а может, и от самого Белостока. Поэтому пленник вел себя послушно. Не сопротивлялся, не возмущался, не грозил. Словом, не рыпался, как сразу посоветовали бандиты.
Милицейские "жигули" сорвались с места и покатили в неизвестном направлении. Ехали не очень долго. Всего минут двадцать. После чего водителя высадили и препроводили под руки в какое-то душное помещение, воняющее бензином. По железному скрипу двери и по бетонным ступеням Кологриев понял, что его ведут в подземные гаражи. И не ошибся.
Через минуту его втолкнули в один из гаражей, где он животом наткнулся на верстак. Его подвели к стене и опустили на пол.
- Не бойся, тебя никто убивать не собирается. Посиди пока, - произнес кто-то ласковым голосом. - Будешь тихо сидеть - оставим жить. Попробуешь пискнуть - пристрелим!
Когда их шаги стихли, пленник скинул с себя черную шапку и огляделся. "Да здесь пищи - не пищи, глухо, как в танке", - подумал он.
Через минуту после захвата фуры, мы услышали, как Мартынов позвонил какому-то Володе, судя по всему, перекупщику.
- Кофе "Чибо" кому надо? Только что "сработали".
- Сколько?
- Двадцать тонн.
- Взять можно, если сойдемся в цене.
- Думаю, сойдемся. Где встретимся?
- Давай на Таганке!
- Я понял. Куда гнать фуру?
- Либо на Щелковскую, либо на Рябиновую улицу. Это недалеко от Можайки. Нам надо сейчас встретиться и посмотреть.
- А чего смотреть? - ответил Толян.
- Посмотреть документы. Что за ассортимент, в каких пропорциях. Сколько стоит, например, каждая банка "Чибо эксклюзив".
- Я понял. Ну давай! Я сейчас привезу документы. Так где встречаемся?
- Метро Таганка. У театра.
- А выгружать где будем?
- Выгружать только завтра. С утра, - сказал Володя.
- Понятно. А сейчас куда ее подогнать?
- Мы сейчас встретимся и все обговорим. Ты в данный момент где?
- Я в Печатниках.
- Давай конкретный адрес, я подъеду.
- Ну, в общем, улица Портовая... Хотя нет! Давай знаешь где встретимся? Сбоку от театра на Таганке. Минут через пятьдесят.
- Добро!
Была половина двенадцатого ночи. У Толяна вновь зазвонил телефон. На этот раз звонил Дрюня, который охранял водителя.
- Ну как? Куда едете? - поинтересовался он.
- В Печатники! Блин! Мы в гору никак не можем въехать. Фура сложилась. Спроси, чё сделать.
- Сейчас спрошу. Пождите, я сейчас к нему спущусь.
Через минуту мы услышали в эфире железный лязг открываемой двери и следом приглушенный голос Дрюнделя:
- У тебя хотят кое-что спросить. Алле, я здесь. Что вы хотите у него спросить? Что? Где у него ручник отключается? Где?
"Ага, - злорадно мелькнуло в голове у Кологриева. - Хрен вам, а не ручник! Сейчас заглохнете на первом же повороте!" Но, увидев злую физиономию бандита, нехотя произнес:
- С правой стороны, есть такая груша! Ее нужно правой рукой поднять вверх, и ручник отключится.
- На панели, что ли, ручник? - переспросил Толян.
- На какой панели? Справа, где рычаг переключения скоростей. Груша такая.
- Я нашел.
"Эх, доканают сейчас мою машину, - подумал пленник. - Она и так на ладан дышит. Да ну и черт с ней. Ее давно пора списать!"
- Слушай, брат. Она в гору очень плохо тянет, - добавил водитель. Пожалей машину. Иди только на пониженной, а то заглохнет.
- Пониженная есть?
- Есть три штуки. Нужно влево рычаг, и он переключается на пониженную.
- Это, слушай, подожди! А как отключается ручник? Я поднял вверх. Он вроде отключился. Но лампа горит все равно.
- Лампочка пусть горит. Это контролька.
- Ладно. До связи.
Через пять минут Толян снова позвонил Дрюне.
- Алле, Андрюха! Мы въехали в гору! Ну мы пока поставили машину на стоянку, недалеко от твоего дома. Я сейчас еду встречаться с барыгой. Он скажет, куда везти. Потом найдем шофера и отгоним. Спроси, он никому не должен звонить?
- Сейчас спрошу. (Пауза). Он говорит, что должен до утра растаможиться.
- А, ну ладно, хорошо. Время терпит. Поехал я встречаться с барыгой...
На Таганской площади, несмотря на позднее время, болтался народ. Справа от входа в метро небольшая куча бомжей устроила маленький пикник, разливая остатки дешевой водки в пластмассовые стаканчики.
Напротив у здания театра не было ни одной машины. Мы запарковались чуть дальше, у кафе "Арлекино".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16