Я знаю, что ты сделаешь все возможное. Видел твою работу. Какая здесь примерно глубина?
- Дно пологое. Думаю, метров десять - двенадцать, не больше.
Я повернулся к констеблю, которого Мильтон дал мне в помощники.
- Крепко держи за конец, но не натягивай, пока я буду спускаться. Если дерну один раз, - отпусти побольше. Если найду, что-нибудь стоящее, зацеплю веревкой и дерну три раза. Сразу тяни. Понятно?
Полицейский кивнул.
- А как насчет тебя, Рой? Разве не нужен какой-нибудь страховочный трос?
- Мне - нет! Я привык страховать себя сам, а не нырять на поводке.
Напоследок Мильтон меня напутствовал:
- Лишний раз не рискуй, сынок! Нам не нужны улики любой ценой!
Под водой мне стало гораздо лучше. Отсутствие силы тяжести дает телу необычайный покой. Вода была прохладной и хорошо освежала. Однако, я понимал, что расслабляться не приходится. Когда не совсем в форме, устаешь и холод чувствуешь быстрее, чем обычно.
Я быстро спускался по тросу маркировочного буя. Первые метры спуска видимость была сносной, но дальше практически исчезла из-за поднявшегося со дна ила и песка. На глубине чуть больше десяти метров мои ноги коснулись дна. Все было как в тумане. Дно, покрытое илом, с редкими худосочными водорослями, напоминало пустынный пезаж.
Здесь нельзя применить поиск по кругу, так как трос мог запутаться вокруг буя. Поэтому я решил двигаться взад и вперед по компасу. Дважды прходил мимо троса, а один раз отклонился в сторону по касательной от зоны поиска. Все это напоминало движение посреди дороги в тумане.
На "Ятаган" я наткнулся скорее случайно, чем в результате расчета. Внезапно из мутной воды возникли зловещие очертания погибшего судна, и у меня непритно кольнуло внутри от ощущения невидимой опасности. Взрыв разорвал катер на куски. Передо мной возникла носовая часть. Ближе к середине корпус заканчивался ощетинившимися во все стороны обломками досок. Киль катера увяз в песке. Крыша каюты сорвана, рубка превратилась в груду обломков. Только варвар мог уничтожить такое прекрасное судно. Меня охватило отчаяние, злость и досада.
Теперь я стал искать целенаправленно, делая круги вокруг судна и пробуя на ощупь все, что привлекало внимание. Обнаружив гребной вал вместе с винтом, вокруг которого был намотан кусок троса, я улыбнулся под маской.
Слабое мерцание металла под водой привело меня к первой стоящей находке - кучке гильз, расщепленных, почерневших, с вывернутыми после взрыва краями. Напряженно вглядываясь в темноту, поблизости я обнаружил и патронный ящик. Он был изрядно изуродован взрывом, одна сторона вырвана полностью, а в верхней части огромное отверстие, словно вырубленное гигантским топором. Вероятно, он находился рядом с эпицентром взрыва. Рядом валялось ещё несколько ящиков, также разорванных и измененных до неузнаваемости, краска с них облезла и покоробилась.
Наконец я наткнулся на три винтовочных ствола и затвор, почти целый. Этого было более, чем достаточно, чтобы удовлетворить интерес Мильтона. Обмотав конец троса вокруг наименее поврежденного ящика, я положил части винтовок и горсть гильз в него, затем дернул три раза. Через минуту груз пошел вверх. Меня позабавила мысль, как двое или трое здоровенных полицейских тянут все это, сопя и потея. Жаль только, что нельзя увязаться следом. Любопытство толкнуло меня обратно к обломкам.
Всматриваясь в хаос из останков катера, я вдруг почувствовал нечто за спиной в мутной воде. Такое часто случается в темноте, но со временем учишься справляться с ненужными эмоциями. Однако резкий рывок акваланга и прекращение подачи воздуха не были плодами моего воображения. Я обернулся, подавляя неразумное желание закричать от страха и отчаянно хватаясь за регулятор подачи воздуха. Надо мной зависла какая-то темная фигура, словно птица, высматривающая добычу.
Уязвимость подводника в том, что регулятор подачи воздуха у него за спиной. Постороннему до него легче добраться, чем самому аквалангисту. Но в общем-то аквалангисты - народ мирный, и вряд ли кому придет в голову, что у кого-то возникнет желание перекрыть воздух на глубине.
Я успел повернуть регулятор к себе и заметил, что мой противник отнюдь не чудище морское, а человеческое существо, облаченное в итальянский гидрокостюм и с несколько устаревшим килородным аппаратом. И хотя лица за маской видно не было, но нетрудно догодаться, кому оно принадлежало. Радовало, что он немноко опоздал, и вещественные доказательства успели поднять на верх. Однако мне было не до схваток: я изрядно замерз, устал и закружился на месте, порываясь сорваться прочь. Но зловещая тень неподвижно висела надо мной.
Дважды он бросался на меня, и я вырывался. Потом в его руке блеснул нож, и я выхватил свой. Первоначальный страх уступил место злости, я сделал встречный выпад, схватил его за правое запястье и взмахнул ножом. Прескот, а это был именно он, успел перехватить мою руку и отвести нож в сторону. Мы закрутились в бешеном танце смерти, поднимая вокруг клубы грязи и ила, уже не различая друг друга. Порочный круг: ни один из нас не мог оторваться от другого, и любая попытка усилить захват заканчивалась ещё большим кружением в воде.
В голове прояснилось, и я сообразил, что вода нейтрализовала преимущества Прескота в физической силе и умении бороться. К тому же мой дыхательный аппарат работал на сжатом воздухе, а его - на кислородной смеси, что не очень благоприятно на глубине. Оказавшись сверху, я бешено зароботал ластами и ринулся вниз, увлекая его за собой туда, где он мог потерять сознание.
Прескот сразу раскусил мой замысел и попытался вырваться. Но теперь он перешел в оборону и прилагал все усилия, чтобы только уйти от меня. Он согнулся пополам и ударил меня коленями в живот, но в тот момент, когда я отпускал его руку, мне удалось полоснуть по ней ножом. Вода порозовела. Прескот зажал рану другой рукой, чтобы не попала соленая вода. Быстро заработав ластами, он устремился в темноту.
Я поплыл, пытаясь перевести дыхание и успокоить непроизвольную дрожь, вызванную холодом и напряжением.
Должно быть, я плавал по кругу, потому что вскоре снова наткнулся на корпус затонувшего катера. Мне захотелось присесть, прислонившись спиной к обшивке. Все ещё сжимая в руке нож, я предчувствовал, что схватка ещё не закончена. Немного передохнув, я решил всплывать..
Хорошо, что я делал это согласно инструкции, глядя вверх. Как только вода стала светлеть, я увидел Прескота.
Он лежал почти на поверхности, его гидрокостюм поблескивал, отражая солнечные лучи. Меня он не замечал. Но облачко пузырьков от каждого моего выдоха позволяло наблюдать за моим передвижением. Наверху преимущество было на его стороне. Воздух быстро кончался, так что у меня мало шансов удрать; к тому же в случае ранения я просто как топор пойду на дно.
Нелепая ситуация. Всего в нескольких метрах отсюда катер, набитый полицейскими, но они просто не успеют прийти на помощь. Оставалось только решится на схватку с Прескотом, хотя шансов на победу практически никаких. Но другого выхода не было - баллон стремительно пустел. Может, есть другой способ стать невидимым для Прескота, задержать дыхание и уничтожить след из предательских пузырьков?
Я нырнул к останкам катера и задумался. Не хотелось признать поражение, но стрелка манометра уже входила в красный сектор, и вода вокруг казалась все мрачнее и холоднее.
Мне пришла интересная идея, от которой, правда, сердце уходило в пятки. Но другого выхода не было.
Не торопясь, я стал отстегивать акваланг, снял ремни и баллоны, продолжая удерживать их руками, не выпуская загубника. Дышал медленно и неглубоко, чтобы затраты воздуха были минимальны. Потом повесил акваланг на выступающий край обломка и обмотал его ремнями, чтобы тот не сорвался. Сделав ещё один глубокий вдох, я закрутил регулятор подачи воздуха, чтобы пошла маленькая струйка воздуха. Теперь, когда я отпустил загубник регулятора, маленькая струйка пузырьков будет подниматься на поверхность, пока в акваланге не кончится воздух. Я повернул и поплыл вдоль дна, задерживая дыхание и изо всех сил работая ластами. Нужно было уйти как можно дальше от источника пузырьков.
Почувствовав, что легкие разрывает от боли, я не выдержал, рванул замок на поясе с грузами и пошел вверх, выпуская лишний воздух сквозь зубы, чтобы уменьшить давление.
Если повезет, Прескот будет стеречь пузырьки в нескольких метрах от меня. Попытка - не пытка!
Я вынырнул на поверхность в десяти метрах от полицейского катера. После пережитого под водой возвращение к яркому солнечному свету равносильно путешествию с того света. Глотнув сладкий прохладный воздух, я помахал людям на катере. Меня заметили и спустили шлюпку. Глядя на спокойную поверхность моря, казалось, что никакого Прескота и вовсе не было, но я знал, что он всего в нескольких метрах отсюда.
Когда подошла шлюпка, мне не хватало сил в неё забраться. Меня втащили, словно куль с мукой, и уложили на дно, где я тяжело сопел, как раненный лось. Сильные руки ухватили меня и подняли на палубу полицейского катера. Прислонившись к люку, я, наконец, стащил маску, ласты и расстегнул гидрокостюм. Теплый воздух обласкал продрогшее тело. Через некоторое время дрожь прошла, и кто-то предложил сигарету. Я прикурил и с наслаждением затянулся. Мильтон нагнулся ко мне и заботливо спросил.
- Все хорошо, Рой? Но что произошло после того, как подняли груз?
- Принимал гостя! - хмуро буркнул я. - Прескота, в полной водолазной экипировке, и с единственным желанием меня утопить. Он остался сторожить мой акваланг. Думает, что я ещё на дне. Пришлось пожертвовать аппаратом, чтобы незаметно улизнуть.
- Что? Прескот? - впервые Мильтон был по-настоящему взволнован. - Ты уверен? Ты его узнал?
- Черт, ну конечно же, нет! Правда, я не знаю никого еще, кто так меня любит, что желает смерти!
Мильтон явно разочаровался.
- Мы-то знаем, что это был Прескот. Но любой адвокат докажет, что в наше время полно водолазов - профессионалов и любителей.
- Это, старший инспектор, ваши заботы! Может, беспокойство и преждевременно. Если Прескот ещё раз перейдет мне дорогу, не ручаюсь, что он останется в живых. По крайней мере налогоплательщики освободятся от лишних расходов.
Мильтон нахмурился.
- Перестань, ты - не бестолковый юнец! Это не вендетта между тобой и Прескотом. Когда соберем достаточно улик, предъявим обвинение и суд решит его участь. Как положено в цивилизованном мире. А за такие речи я тебя отправлю под арест. Так называемое превентивное задержание!
- Ну, ладно, ладно! Пар нельзя выпустить, что ли? Хотя, по-моему, по правилам играет только наша сторона, а другая о них вообще забыла!
- Да, но другая сторона обычно проигрывает!
Неожиданно раздался крик одного из полицейских, и мы повернулись к морю. В десятке метров на поверхности плыл Прескот, высунув из воды руку, как голосующий на дороге. Раздался рев быстроходного катера, несущегося на полном ходу. Далее произошло то, что просто повергло нас в изумление и поразило своей дерзостью, а одновременно являлось хрестоматийным примером спасения водолаза у берега противника.
Катер с резиновой лодкой у борта летел к человеку в воде, не сбавляя скорости. В резиновой лодке сидел Гэс, держа на вытянутых руках огромный обруч. Когда катер поравнялся с Прескотом, тот сунул правую руку в обруч, и быстрый рывок, усиленный инерцией движения катера, забросил его в лодку. Затем оба перепрыгнули в катер, бросив лодку на произвол судьбы, и с победным ревом исчезли вдали. Вся операция заняла считанные секунды.
Мильтон попытался отдавать приказы, но вовремя спохватился. Пока мы поднимем якорь, этот летун будет на середине Ферта. Он повернулся ко мне, и на лице его было написано нечто похожее на восхищение.
- Ловко, а? Никаких опознавательных знаков, название закрашено. Здесь полно бухточек и заливов, где вполне можно скрыться. Бьюсь об заклад, когда этот катер попадется кому-нибудь на глаза, на нем крупными буквами будет написано немудреное название и принадлежать оно будет какому-нибудь водно-спотивному клубу. Да, этот типа начинает меня раздражать.
Он все-таки направился в рубку отдать распоряжение по захвату катера и вызову отряда водолазов для продолжения поиска. Радовало, что Гэса и Спайдера опознали, так что им придется или провалиться сквозь землю, или спокойно ожидать допроса. Через пару минут Мильтон вернулся на палубу.
- Ну, что ж, пожалуй, это все, что сейчас можно сделать. Железки отправим в лабораторию на исследование. Пришлем водолазов, чтобы они провели крупномасштабный поиск. А тебе мы очень благодарны за помощь. По-моему, ты нуждаешься в отдыхе.
- Спасибо. Сразу же отправлюсь в постель. Хотя бы часика на два. Потом надо поехать в Глазго, поискать работу.
- Зайди в отдел. Надо составить несколько бумажек о событиях ночи и сегодняшнего утра. А я займусь поисками Прескота и его головорезов.
Вернувшись на "Мингулэй", я поджарил себе яичницу с ветчиной и с удовольствием позавтракал. Когда я снова вышел на палубу, солнце стояло уже высоко, хотя часы показывали только десять. Потом вынес надувной матрас, разделся и задремал. Беспощадная схватка в мутной воде показалась далекой и чужой.
В начале двенадцатого я проснулся, искупался и выбрался на палубу. Потом надел небольшой акваланг с одним баллоном, маску, ласты и нырнул к затонувшему судну. Большой акваланг с двумя баллонами - слишком дорогостоящая штука, чтобы дарить его морю. Я обнаружил его там, где закрепил. Но Прескот оставил на нем свою "визитную карточку" - перерезанные дыхательные шланги. Пожалуй, пора научить этого выскочку не трогать чужое.
На палубе я докрасна растерся полотенцем и почувствовал себя вполне бодрым и отдохнувшим. С сожалением подумал, что будь я в такой форме четыре часа назад, не ударил бы в грязь лицом. Хотя, по правде сказать, действовал я совсем неплохо.
Потом я поднял якорь и на небольшом ходу направился Хеленсбургу, пришвартовался, переоделся и на ялике переправился на берег. Там забрал из гаража свой "Моррис" и поехал в Глазго.
ЛАВА 7
Элейн делает предложение.
Я остановился у своего дома, собираясь пообедать в соседней закусочной, и тут увидел впереди черный "Ягуар". За рулем сидела роскошная блондинка. Да, не заметить такую парочку трудно.
Все это меня несколько озадачило и встревожило: приехать домой после стольких происшествий и встретить поджидающую меня жену Прескота! Загадка. Но ответ на неё можно получить только одним способом. Я вылез из машины и направился к Элейн.
Да, это была именно она, одетая в нечто легкое и декольтированное; темно-синий цвет здорово щел к её золотистым волосам и легкому загару. Элейн была свежа, чиста и невозмутима, как весеннее утро.
Я облокотился на открытое окно машины и почувствовал дразнящий запах её духов. Округлые формы тела приковывали взгляд и сбивали ритм моего дыхания.
- Привет! - Я старался говорить как ни в чем не бывало. - Знай я, что меня ждет такая очаровательная гостья, постарался бы приехать пораньше. Давно здесь?
- Да нет! Минут десять! Рой, нам нужно поговорить. Куда мы можем зайти?
- Поднимемся ко мне. Только пусть вас не пугает вид моей квартиры, за последние две недели я туда заходил раза три.
Элейн выплыла из машины нисколько не смутившись. Она уже стояла около меня, приподняла голову и наши взгляды встретились. В её глазах чувствовалась твердость, сила и глубина, свидетельствуя, что несмотря на обольстительный вид их хозяйка весьма неприступная особа. Но я и не собирался осаждать эту крепость. У меня на уме было лишь одно: Элейн - жена Прескота, а он - подлый убийца.
Поднимаясь по лестнице, я подумал, может, это ловушка? Но сразу же отбросил подозрения. Элейн - хорошая приманка, но это не тот случай, когда забрасывают удочку. Место здесь людное. По парадной лестнице все время снуют жильцы, а от двери моей квартиры до черного хода далековато, чтобы проскочить незамеченным.
Тем не менее, открыв дверь, я пропустил Элейн вперед и весь напрягся. Но напрасно: квартира была пуста, толстый слой пыли оставался нетронутым.
Под дверью лежали три конверта: два счета и гонорар за статью в один из журналов. Очень хорошо! Этих денег как раз хватит, чтобы оплатить счета. Не хотелось бы жалеть о тех грязных 100 фунтах Прескота.
Засунув снаряжение в шкаф, я прошел на кухню и замочил в раковине гидрокостюм, чтобы отмыть его от морской соли. Потом порылся в своем баре, достал два бокала и смешал мартини. Элейн ходила по квартире, с живым любопытством все рассматривая.
Я невольно улыбнулся, заметив как она морщила нос, точно как Мариан.
- У тебя есть неплохие вещи. Особенно мне понравились эти акварели. Чудесные марины! Но все какое-то заброшенное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16