Вокруг постепенно приходили в чувство наши коллеги и клиенты, а мы так и стояли, глядя друг на друга. Вот бы всю жизнь смотреть в его глаза и видеть в них любовь!– Поеду в больницу, – проговорил Массимо.Я кивнула. Конечно, должен же кто-то быть рядом с Фейт!Он посмотрел на сидящих на банкетке дам.– Простите, у нее никого нет. – Его голос задрожал, но он тут же взял себя в руки. – Мы ее семья.
Как прошел остаток дня? Ужасно. Подобные события бесследно не исчезают. Клиенты приходили и уходили, Жан-Люк попросил меня взять клиентов Фейт. К концу дня пальцы покраснели, голова раскалывалась. Мы с Патриком думали только о Фейт, а для большинства остальных случившееся – досадная неприятность.Наконец я поняла, что хочу. Сигарету. За год выкуриваю сигарет пять максимум. Похоже, один из таких моментов настал. Массимо еще не вернулся, о состоянии Фейт новостей нет. Мы с Патриком то и дело переглядывались, будто поддерживая друг друга. Казалось, страшные события зачеркнули все наши разногласия и обиды.Стрельнув у одной из ассистенток сигарету, я вышла на лестницу. Курить в здании категорически запрещено, но не спускаться же на лифте с самого верхнего этажа! Желая максимально насладиться каждой затяжкой, я не спешила. Кстати, а где наш маэстро? Повесил на меня клиентов Фейт и исчез. Странно, дверь на служебную лестницу открыта. Поддавшись неясному предчувствию, я поднялась по ступенькам и… услышала голос Жан-Люка.– Надеюсь, в новости ничего не просочится?– Нет, конечно. Даже не беспокойтесь… Завтра мне принесут все газеты, но у нас еще никогда…Кажется, это миссис Эн-Эн…– Фейт – идиотка! А если начнет болтать, что поскользнулась на плитках или аллергию у нас заработала?Я стала медленно пятиться, будто от приготовившегося к атаке хищника. Тошнит, еще немного, и вырвет! Сколько лет Фейт проработала на Жан-Люка? А знакомы они и того дольше…Затушив сигарету, я бросила бычок на лестницу. Вспомнились слова, которые любит повторять Дорин: «Бог говорит с тобой каждую минуту. Остается только слушать». Господь для нее не просто всемогущий, всезнающий повелитель. Мама слишком прагматична и цинична, чтобы безоговорочно во что-то верить. Наверняка она имела в виду, что только глупец может не замечать очевидного.
В салон Массимо вернулся лишь к шести, очень усталый и измученный. Он всегда восхищался Фейт, да мы все ею восхищались. Такая спокойная, надежная, разве с ней что-то может случиться? А теперь она в больнице…– Прогнозы хорошие, но Фейт до сих пор в реанимации. Врачи считают: обморок случился из-за сильного перенапряжения. Завтра к утру будут готовы результаты анализов.В зале мы остались втроем: Патрик, Массимо и я. Как бы я ни беспокоилась за Фейт, в тот момент мои мысли были о другом: мы одно целое. Не отпущу их ни за что на свете, а все страхи – ерунда.– Ну, дружище, – обращаясь к Патрику, начал Массимо, – кажется, нам пора. Момент не самый подходящий, но завтра это будет в газетах. Пойдем к Жан-Люку?Патрик коротко кивнул, и они направились к лифту. Актовый зал, где вечерами работал Жан-Люк, этажом ниже. Массимо уже нажал на кнопку, когда я, словно очнувшись, бросилась следом:– Стойте!Оба обернулись. Дорогие мои, любимые…– Я хочу с вами!Массимо поднял усталые глаза.– Могу я пойти с вами? Пожалуйста…Они молчали. Боже мой, неужели уже поздно?Наконец Массимо протянул мне руку:– Пойдем! Мы партнеры, как договаривались. Война Солнечным летним утром салон «У Дорин» на Мотт-стрит распахнул двери. Первые посетители придут к десяти утра. Накануне вечером мы обзвонили всех, кто на ближайшую неделю записался к нам в «Жан-Люк».– Миссис Эл? Беспокоит Массимо из «Жан-Люка». Вообще-то я уже не из «Жан-Люка»… Нет-нет, не беспокойтесь! Мы открыли новый салон на Мотт-стрит… Да, правильно, в Нолите. Завтра о нас в газетах напишут… Конечно, завтра в одиннадцать тридцать. Договорились! Ну, до встречи!Одну за другой мы обзвонили всех клиенток из списка, который Патрик с Массимо составляли несколько месяцев. В основном дамы реагировали положительно и обещали прийти.А еще к нам просятся ассистенты из «Жан-Люка».– Салон «У Дорин», чем могу вам помочь?Салон «У Дорин»… Боже, я словно в детство вернулась!– Джорджия?– Да?– Это Тиффани!Сердце болезненно сжалось: ну вот, сейчас начнутся упреки, обиды, обвинения.– Что случилось, Тифф?– Читала сегодняшние газеты, поэтому и звоню…– Послушай, мне очень жаль, но…– Можно мне у вас работать? – выпалила девушка.На душе стало легко, как в тот момент, когда я решила уйти с Патриком и Массимо.– Ну конечно, – осипшим от волнения голосом проговорила я.– Эмилио и Сью тоже хотят к вам, – продолжала Тиффани. – Ребята, у вас уже есть ассистенты?Нет, ни одного. Похоже, Массимо заранее знал, что так случится, и не стал никого брать.– Пусть приходят! – радостно сказала я.Попрощавшись с Тиффани, я обернулась к Массимо, который ставил в вазу большой букет из фрезий и орхидей.– К нам придут Тиффани, Эмилио и Сью! – сказала я.– А еще Лори и Джеффри.– Представляю, как взбесится Жан-Люк!– Да он уже взбесился…Я вспомнила вчерашний вечер. Когда мы объявили, что уходим, Жан-Люк повел себя подозрительно спокойно. Лишь мертвенно-бледные губы выдавали бурлящие внутри эмоции. «Мы открываем свой салон», – коротко и спокойно сказал Массимо. Жан-Люк встал и молча показал на дверь. Проходя мимо, я чувствовала гнев, страшными волнами исходящий от маэстро.– Он потеряет больше половины ассистентов, – заметила я.– Жан-Люк этого так не оставит. Обязательно отомстит. Вылепит три глиняных фигурки и воткнет иголки в их сердца!– Ужас какой!– Не бойся, bella, я шучу!Голос у Массимо совершенно спокойный. Удивительно, но его спокойствие передалось и мне. Страх отступил. У нас получится… Все будет хорошо.– Иди ко мне! – Массимо раскрыл объятия. Какие сильные у него руки, сильные и надежные. Ужас, я ведь чуть его не потеряла! – Я так рад, что ты здесь, со мной…– Я тоже… Массимо, прости меня…– Ш-ш, bella, – он прижал к моим губам палец, – главное, мы вместе!
В десять утра в салоне играл любимый джазовый квартет Массимо, у каждого рабочего места – живые цветы. На хрустящих белых полотенцах – ножницы и расчески, а у меня – фольга, зажимы, ватные тампоны. Прибыли первые ассистенты из «Жан-Люка» – те, кто ушел, едва прочитав утренние газеты.Часы пробили десять – никого. Десять пятнадцать. Половина одиннадцатого. Мне стало не по себе: где же клиенты? Вряд ли все опаздывают! Хотя всякое бывает…– Вдруг они не могут найти Мотт-стрит? – предположил Массимо.– Или решили, что мы открываемся на следующей неделе, а не на этой, – неуверенно сказал Патрик.Похоже, они обескуражены не меньше, чем я.– Думаю, после обеда клиенты появятся, – бодро проговорила я. – А пока не будем терять времени, нам есть чем заняться!Дела и правда нашлись: освещение над рабочими местами недостаточно яркое, парадная дверь скрипит, стереоустановка ломается.Полдень… Два часа… Полтретьего… Ни одного клиента!– Джорджия? – Тиффани присела за кофейный столик.– Да, Тифф?– Слушай, только не обижайся, но ты уверена, что… все будет в порядке? Я-то думала, к вам все клиенты перебегут…– Мы тоже…– Начинать всегда трудно, – вмешался Патрик. – Удивляться нечему: мы ведь пытаемся перетянуть клиентов из центра в никому не известную Нолиту. Да и стиль у нас совсем другой…– Думаешь, клиенты его оценят? – нетерпеливо перебила Тифф. Испугалась девочка, хотя упрекнуть ее не в чем: у Жан-Люка она хоть что-то на чаевых зарабатывала, а здесь без клиентов ничего не получит. Равно как и мы все…– Да, конечно! – с преувеличенным энтузиазмом сказала я. – Посетители не сразу, но придут… Оглянись по сторонам: ты когда-нибудь видела салон красивее?В эту минуту в дверях появилась девушка. Мы все чуть не подпрыгнули от неожиданности. Кажется, в «Жан-Люке» я ее не видела… Волосы огненно-рыжие, явно не в стиле Верхнего Ист-Сайда. Потертые джинсы, ярко-оранжевый топ, в носу маленький алмазный гвоздик.– Чем можем вам помочь? – первым спросил Массимо.– Новый салон? – поинтересовалась девушка.– Да, только сегодня открылись!– Красиво… – оглянувшись по сторонам, проговорила гостья.– Спасибо, – отозвался Массимо. «Красиво…» Бедная девушка не может придумать ничего оригинальнее! А мы взвалили на нее весь груз ожидания…– И сколько берете за стрижку? – спросила она, коснувшись копны ярко-рыжих волос.– Девяносто у младшего стилиста, сто пятьдесят у старшего.– Сто пятьдесят? – не веря своим ушам, переспросила девушка.– Да, мы же…Но посетительница уже качала головой:– Вот так черт, сто пятьдесят баксов за стрижку! Где вы найдете таких идиотов?Она повернулась и ушла, покачивая бедрами в потертых джинсах.– Сто пятьдесят баксов за стрижку! – уже за дверью повторила она.
В следующие несколько дней ситуация практически не изменилась. Несколько отважных клиентов все-таки добрались до Мотт-стрит. Приезжала редакторша и бесстрашная дама с Шорт-Хиллз, открывшая короткий путь через Голландский туннель. Остальные либо извинялись через секретарей, либо просто не появлялись.Вскоре выяснилось, что Жан-Люк не терял времени даром и провел массовую рассылку.«Уважаемый клиент салона «Жан-Люк»! Предлагаем дисконт на стрижку у любого из старших стилистов салона и бесплатный пробный сеанс биотоков у нашего косметолога Вайолет. А после чашечки кофе в уютной обстановке «Жан-Люка» приглашаем воспользоваться услугами Деррика Дермиса, всемирно известного специалиста по пластической хирургии. С 1 июля по 31 августа предоставляем пятипроцентные скидки на инъекции “Ботокса”».Боже милостивый! И как мы должны с этим конкурировать? Бесплатные стрижки, косметолог, «Ботокс»…– Нужно просчитать, как долго мы сможем продержаться без клиентов, – на четвертый день сказала я Массимо.– Уже просчитал, – отозвался он. – Три месяца. У нас тридцать тысяч отложено, по десять тысяч на месяц. Если к тому времени ситуация не исправится…Неизвестно, о чем Массимо сожалеет больше: что просчитался насчет клиентов или что сорвал с места меня? Я, как могла, поддерживала их с Патриком, но получалось, честно говоря, не очень, наш красивый, построенный с таким трудом корабль шел ко дну.
Вторая среда в новом салоне. Мы с Массимо пришли, как обычно, в девять – несусветную для Нолиты рань. Магазины, за исключением круглосуточных, открываются не раньше десяти-одиннадцати. А что нам оставалось? Сидеть дома и киснуть?Вместо этого мы кисли в салоне.– Что это за парень? – спросил Массимо, заглядывая в приемную.Мужчина среднего возраста нерешительно переминается с ноги на ногу. На клиента не похож, на праздношатающегося жителя Нолиты тоже. Как бы описать его поточнее? Коричневый костюм… м-м-м… далеко не лучшего качества, куплен, наверное, на распродаже, а туфли черные, потертые, на резиновой подошве. Незнакомец о чем-то спросил администраторшу, а она, поколебавшись, указала на нас.Мне не по себе: ладони вспотели, по спине мороз пробежал. Патрик и Массимо как ни в чем не бывало потягивали остывающий капуччино.– Джорджия Уоткинс?Я встала, чувствуя, как к щекам приливает кровь.– Да?– Распишитесь, что получили лично в руки, – проговорил незнакомец, протягивая тяжелый конверт. Вот почему я испугалась: этот мужчина похож на переодетого в штатское копа из детективного сериала.– Что это?– Повестка в суд! – пояснил мужчина, темные глаза радостно заблестели.Точно такие же конверты были вручены моим компаньонам.– По какому поводу повестка? – обескураженно спросил Патрик.– Жан-Люк подал на нас в суд, – уныло ответил Массимо.Конечно, кто еще?– Но как он мог?! – вскричала я.Мужчина в дешевом костюме уже ушел. Наверное, спешит испортить настроение кому-нибудь еще…– Пойдемте! – позвал Массимо.Мы поднялись на второй этаж. На нас вопросительно смотрели ассистенты. Сейчас никаких комментариев: сами до смерти напуганы.Массимо набрал номер.– Позовите, пожалуйста, мистера Кей, – вежливо начал он. – Мне плевать, что он на совещании! Дело срочное! * * * Чтобы добиться успеха в бизнесе, необходимо даже в самые трудные моменты сохранять присутствие духа. Мы старались, как могли. В семь вечера мы сидели в манхэттенском ресторане и ждали мистера Кей. Занятное заведение: мартини подают в бокалах размером с детскую ванночку!Немного выпить сейчас не помешает – мы все в шоке. Почему Жан-Люк так взъелся на нас? Ришар ведь тоже открыл салон, а на него никто в суд не подавал!– Наш маэстро выжил из ума, – пробормотал Массимо.– Ты что, только сейчас об этом узнал?Из искового заявления следовало, что Жан-Люк хочет отсудить у каждого из нас по миллиону долларов.Миллион! Перед глазами возникла яркая, переливающаяся разными цветами единица с шестью нулями. Бывший шеф обвинял нас в разглашении коммерческой тайны и создании недобросовестной конкуренции.– Что он называет коммерческой тайной? – взорвался Патрик. – Рецепт красящего состава? Его придумал не он, а Эдна Боско!– Какая еще Эдна Боско?– Наша преподавательница из Википими, – пояснила я и невольно улыбнулась. Самый ценный урок миссис Боско: «В умелых руках даже гель для бровей – краска».– Жан-Люк с ума сошел! – кипел Патрик. – Так ведь делают все, абсолютно все!– О чем ты? – не поняла я.– Из любого салона рано или поздно начинает уходить персонал! Даже от таких гуру, как Кеннет и Видал Сассун! Каждому нормальному человеку хочется работать на себя… Пусть радуется, что мы у него под носом не открылись.– Жан-Люк ведь сам когда-то ушел от Хироши… – вспомнил Массимо.– Я-то надеялся, он поймет, – ворчал Патрик. – Благословения, конечно, не ждал, но такое…– Привет, ребята!Мистер Кей опустился на свободный стул, достал из нагрудного кармана носовой платок и вытер лысину.– Ну, как настроение?– Не очень… – отозвался Патрик.– Много вопросов, – вставил Массимо.А я вовсе онемела от страха.– Ерунда какая-то. – Мистер Кей достал текст заявления, который утром мы отправили ему по факсу. – Иск совершенно необоснованный, в судебной практике даже прецедента не имеется! Жан-Люк хочет вас напугать.– И небезуспешно! – проговорила я.Заказав мартини, мистер Кей положил на стол визитную карточку:– Вот этот парень вам поможет.– Кто он?– Мой друг и адвокат, на коммерческом праве специализируется. Считается одним из лучших.Конечно, один из лучших, других знакомых у мистера Кей нет. Все, к кому он нас посылал: от подрядчика до бухгалтера, – были самыми лучшими и очень дорогими.– И сколько стоят его услуги?– Я уже с ним говорил, – проигнорировал мой вопрос мистер Кей. – Он уверен, что убедит судью оставить иск без рассмотрения. Вопрос только в том, как быстро.– Так сколько стоят его услуги? – переспросил Патрик.– Он попросит предварительный гонорар, – вздохнул мистер Кей. – Думаю, в общей сложности получится тысяч тридцать.
В ту ночь мы с Массимо не сомкнули глаз. Крутились, вертелись, так что к утру постель была похожа на воронье гнездо.Разговаривать не хотелось. Да и о чем? Тридцать тысяч… Это все, что у нас есть, последняя надежда поднять на ноги салон…Под утро я все-таки заснула, потому что, когда открыла глаза, Массимо уже не было. На туалетном столике в большой керамической пепельнице записка: «Жду тебя в салоне, целую, М.». Интересно, зачем он ушел в такую рань? Куда спешить? Я представила, как он сидит в кабинете, в сотый раз перечитывая исковое заявление. * * * Я ушла из дома в десять. Меньше всего на свете хотелось сидеть в пустом салоне с Массимо и Патриком. На Мотт-стрит можно выйти через парки. Тенистая зелень, играющие в летающую тарелку студенты, бородатый парень на лавке. Похоже, он просидел здесь всю ночь…Магазины еще не открылись. С тех пор как мы начали ремонт, появилось несколько новых: в одном продавали детскую одежду из Франции, в другом – совершенно дикое белье. На витрине манекен в прозрачных розово-черных стрингах и бюстгальтере с конической формы чашечками. Интересно, кто отважится купить нечто подобное? Комплект очень похож на тот, в котором в восьмидесятых выступала Мадонна.А вот и Мотт-стрит. Что такое? На нашей улочке восемь или десять лимузинов! Может, в итальянское кафе заглянул президент? Или премьер-министр Великобритании решил порадовать жену парой итальянских туфель?Напротив салона остановился черный «мерседес». Водитель почтительно открыл заднюю дверь, и я увидела сначала одну, потом другую ножку в лавандовых туфельках от Джимми Чу.Судя по свежему, безупречно аккуратному педикюру, ножки приехали с Верхнего Ист-Сайда.– Эге-гей! – пропел нежный голосок.Роксана Милдбери! Увидев меня, оторопело застывшую на тротуаре, Роксана тут же подлетела и запечатлела на щеке поцелуй оттенка «Мерцающий аметист» из последней коллекции «Шанель».– Роксана! Что вы здесь…– Привет! – раздался знакомый голос, и, обернувшись, я увидела Маффи фон Ховен с Тамарой Штайн-Херц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20