Ну да, он же сам ему
вчера руку сломал… Вот зараза…
- Сыночек… - ласково прошептала мама, - что ж тебе такое снится каждую ночь?..

- Это от пьянства, - фыркнула Полева.
Нечай приоткрыл один глаз и взял маму за руку, а потом, блаженно потягивая
сь, потерся лбом о ее мягкое плечо.
- Все со мной хорошо, мам. Снится ерунда всякая.
Он не мог ей объяснить, что счастлив только оттого, что проснулся здесь, до
ма, от ее прикосновения. Нечай не видел ее пятнадцать лет, и не сомневался,
что давно стал для нее чужим за это время. Но они встретились так, словно р
асстались лишь накануне, и снова чувствовать себя любимым, балованным мл
адшим сынком было необыкновенно приятно. В десять лет Нечай этого не цен
ил.
- Хлебушка хочешь горяченького? Только из печки, - улыбаясь во весь рот, спр
осила мама.
- Хочу, - Нечай ничего не ел со вчерашнего утра, только пил.
- Мама, Мише этот хлеб в поте лица достается, между прочим… - вставила Полев
а.
- Пока я в доме хозяйка, - строго ответила ей мама. От ее строгости Ц беспомо
щной и добродушной Ц Полева все равно не замолкала.
Нечай неохотно слез с печи Ц все давно поели, мама успела испечь хлеб, и в
ыяснилось, что руку Мишате он вовсе не сломал, подвернул только: сосед вст
авил сустав на место и сказал, что через три дня болеть перестанет. Так что
Мишата со старшими ребятами уехал в лес Ц самое время валить деревья: со
ки по ним уже не идут, но и зимней сухости еще не появилось. Для клепок, из ко
торых сделают бочки Ц в самый раз.
Груша сидела и покачивала люльку с младенцем, беспокойно заглядывая том
у в лицо. Нечай подмигнул ей, а она снова прижала палец к губам и улыбнулас
ь Ц вчера в темноте Нечай не разглядел, а она, оказывается, выбила передни
й зуб. Наверное, молочный.

Позавтракав Ц хотя время явно шло к обеду - теплым хлебом с молоком, Нечай
снова пошел в трактир Ц забрать три рубля. Но встретили его еще на улице:
приветствовали, хлопали по плечам, даже те, кто не бился об заклад, и те, кто
проиграл деньги, и те, кто вчера не был в трактире. Нечай испытал некоторую
неловкость от столь теплого к себе отношения, а вслед за неловкостью Ц н
едоверие.
Хозяин трактира выставил принесенный кирпич на полку Ц грязный, с одной
стороны поросший жестким лишайником, а с другой Ц раскрошившийся от вр
емени.
- Ну как? Ц спросил он, - видел оборотня?
- Неа, - ответил Нечай.
- Я ночью-то и не понял, что это ты приходил. Думал Ц приснилось. Утром просн
улся Ц кирпич лежит! Ц хозяин расхохотался, - опять ты Афоньке нос утер! С
начала доход у него отобрал, а теперь и вовсе на посмешище выставил!
- Я это… три рубля хотел забрать… - Нечай опустил голову Ц восторг хозяина
вовсе его не радовал.
- Забирай, конечно, - хозяин полез в ящик с деньгами, а потом не удержался и с
просил, - ну как там, в лесу-то? Кто Микулу-то убил?
Нечай пожал плечами. Что ему сказать? Что ему чудились странные звуки? Что
флюгер взлетел с башни? Что туман стелился под ногами? Ерунда это. Но на вс
який случай Нечай все же ответил:
- Нехорошо там. Не знаю… Нехорошо.
- Рассказал бы, а? Ну, как зашел, что увидел, что услышал…
- Да ничего я не видел, - поморщился Нечай.
Он постарался поскорей выйти из трактира, ему не нравилось отвечать на в
опросы, не нравилось, что все вокруг хлопают его по плечам и выражают если
не восторг, то одобрение.
На рынке его ожидало то же самое. Он сжал губы и едва не начал грубить Ц ка
ждый норовил спросить, что он видел в лесу. Нечай купил платок из тонкой ше
рсти, который стоил рубль двадцать, и на пару алтынов Ц леденцов для плем
янников. Подумал немного, и добавил нитку стеклянных бус для Груши Ц сли
шком серьезный подарок маленькой девочке, они стоили почти восемьдесят
копеек, но Нечай поторговался и взял их за шестьдесят.
Он хотел скорей вернуться домой и залезть на печь Ц вечер в трактире обе
щал быть чересчур утомительным. Но возле хлебного ряда его поймала за ру
ку Дарёна Ц плотная, румяная девка, которой давно пора было выйти замуж. В
прочем, она считала, что слишком хороша для местных парней, и, говорят, усп
ела отказать десятку женихов, чем невероятно сердила своего отца Ц коле
сника Радея, мужика сурового и до одури любящего свою единственную дочь.
У Радея родилось пять сыновей подряд, и только последней, младшей, оказал
ась дочка Ц балованная и отцом, и матерью, и старшими братьями.
На Нечая Дарена смотрела давно, еще с лета. На гулянки Нечай не ходил: игры
молодых парней его не прельщали, и, хотя девок он не чурался, но и связыват
ься с ними не хотел. Пока не наступили холода, он путался с женой Севастьян
а, Фимкой, и был не единственным ее возлюбленным. Плотника Севастьяна пар
у лет назад придавило бревном и переломило хребет, и теперь он неподвижн
о лежал на лавке, а жена его искала утех на стороне. Фимка во всех отношени
ях, кроме внешности, подходила для этого Ц бездетная мужняя жена, да еще и
ненасытная до мужских ласк. В монастыре Нечай не вспоминал о женщинах, та
м он всегда был голодным, усталым, замерзшим и всегда хотел спать. Но стоил
о ему немного отъесться и отдохнуть, как плоть тут же потребовала своего,
и в первые пару месяцев в Рядке один только вид женщины сводил Нечая с ума
настолько, что и рябая, тощая Фимка казалась ему желанной. Но к зиме он нем
ного поуспокоился.
- Нечай, - горячо шепнула Дарена ему в лицо, - ты правда ночью к старой крепос
ти ходил?
- Ну? - Нечай слегка отстранился и хотел незаметно высвободить руку.
- И как там, в лесу? Страшно?
- Просто жуть.
Дарена прыснула и тут же спросила:
- А что ты на девичий праздник не пришел?
- Что я забыл на ДЕВИЧЬЕМ празднике? - он снисходительно наклонил голову на
бок.
- Ну как же… - Дарена сжала его руку чуть сильней, - все парни приходили. Мы вс
ю ночь гуляли, костры жгли.
- Да ну? И что вам Афонька на это сказал?
- А что? Он сам приходил, он на девок глядеть любит, - она рассмеялась немного
натянутым смехом и незаметно придвинулась к Нечаю еще ближе.
Красивая была девка Ц высокая, чернобровая. От ее тела шло тепло, его не м
огла скрыть даже легкая шубка из куньего меха Ц одевал ее Радей хорошо.

- Слушай, Нечай… - она пригнулась к самому его уху, - говорят, ты нечистой сил
ы не боишься. Правда это?
- Кто тебе сказал? Ц усмехнулся Нечай.
- Но ведь не боишься?
Он вздохнул.
- Понимаешь, у нас такое случилось… Знаешь ты брошенную баню на Речном кон
це?
- Ну?
- Мы там гадаем по ночам. В бане гадать Ц самое верное. Она большая, мы по де
сять человек туда ходим. По двое-то страшно. Ты только не рассказывай нико
му, а то отец узнает Ц не пустит меня больше.
Нечай вздохнул.
- Там ровно в полночь кто-то к нам под окно стал приходить. Придет, постучит,
постоит немного Ц а потом ходит вокруг…
- Это Афонька! Ц кивнул Нечай, усмехаясь.
- Нет! Ц фыркнула Дарена и отстранилась, - как же, Афонька! Он ночью из дома н
оса не кажет Ц оборотня боится. Мы думали, это оборотень… Или еще какая не
чисть. Знаешь, он еще постучать не успеет, а в бане уже холодно делается Ц
пар изо рта идет. А страшно как! Жуть!
- Ну и что ты хочешь от меня?
- Ты нечистой силы не боишься, может, спрячешься сегодня с нами вместе, а ка
к он постучит Ц выйдешь и посмотришь, кто это, а?
Нечай вздохнул с облегчением и почесал в затылке. Он ведь решил, что Дарен
а хочет ему предложить совсем другое, судя по ее вздохам. Конечно, посмотр
еть, кто пугает девок по ночам, было интересно, да и забавно Ц ведь такая с
кука вокруг. А поймать Афоньку за руку представлялось еще более потешным
. Не хотелось только вязаться с девками Ц кто их знает, особенно Дарену. Н
о если их будет с десяток Ц ничего.
- Ну, если натопите потеплей Ц приду, - он пожал плечами.
- Натопим! Ц взвизгнула Дарена и кинулась ему на шею, - Нечаюшка, натопим!
Он похлопал ее по плечу и освободился от объятий. Не хватало еще, чтоб по Р
ядку пошли слухи, что он обнимается с Дареной посреди рынка.

Мама до слез обрадовалась платку. Мишата глянул на Нечая исподлобья и ни
чего не сказал Ц обиделся. Зато Полева тут же рассказала, что три рубля Не
чай получил за богохульные речи. И весь рынок сегодня об этом с самого утр
а говорил. Мама пропустила ее слова мимо ушей, но Мишата скроил еще более п
резрительную мину.
Племянники грызли леденцы и смотрели на Нечая одобрительно Ц если слас
ти дают за богохульные речи, то ничего предосудительного в произнесении
богохульных речей быть не может. Мишату это раздражало, но он смолчал, не ж
елая с Нечаем разговаривать. Полева же немедленно отреагировала на бусы
, которые Нечай собрался повесить на шею Груше.
- Нечего соплюхе такие вещи на себя одевать! Отберут на улице! Пусть дома л
ежит, в сундуке. Подрастет Ц будет носить.
Нечай старался не спорить с Полевой Ц себе дороже, но тут не удержался, гл
ядя на счастливое Грушино лицо:
- Отберут Ц снова куплю.
- Да на что ты купишь-то? Голодранец!
- Наскребу, - хмыкнул Нечай.
- Детей мне распускаешь, то леденцы, то подарки! Будут думать, что каждый де
нь так жить можно!
Нечай только вздохнул, но за него тут же вступилась мама:
- Молчала бы! Он гостинцев твоим детям принес, нет чтобы спасибо сказать!
- Он моих детей четыре месяца объедал, может и поделиться немного!
Нечай, ни слова не говоря, залез на печь и вытянулся, прижимаясь к остывающ
им кирпичам.

Он едва не проспал полночь, задремав после раннего ужина. Дома ложились р
ано, чтоб не жечь лишнего света. Мама рассказывала внукам сказки, и у Нечая
сами собой закрывались глаза от ее монотонного, тихого голоса. Он не люби
л спать, он любил просыпаться.
Ему снился холод. Ледяная вода, поднимающаяся до колен, в кромешной темно
те, из которой масляные светильники выхватывают только круглые пятна. Ем
у страшно Ц он чувствует, как дрожит земля, колыхая воду. И эта дрожь исхо
дит не от ударов кирок «коренных», она рождается в горе. Он торопиться заб
рать положенную ношу, хотя торопиться нельзя Ц это неписаный закон. Есл
и есть возможность стоять, надо стоять. Все стоят. Если кто-то один начнет
двигаться быстрей остальных, надзиратели все поймут. В гору они не лазаю
т, здесь можно отдохнуть. Но отдыхать в ледяной воде совсем не хочется, и д
рожь горы заставляет торопиться. Он ползет вверх по низкому лазу и волоч
ит за собой тяжелый короб с рудой. Мимо него вниз спускается его напарник.

- Не ходи туда, - говорит Нечай, - погоди немного.
- Да ну, ненавижу этот лаз. Того и гляди придавит. Я лучше внизу отдохну.
- Погоди, - Нечай хватает его за руку.
Дрожь горы перерастает в гул, и его напарник все понимает. Они карабкаютс
я наверх, обгоняя и отталкивая друг друга, Нечай бросает короб, срывает но
гти, цепляясь за камни, сдирает локти и колени. Гул становится оглушитель
ным треском, который катится им вдогонку. Гора выплевывает спертый возду
х шахты, пропитанный грязной водой и масляным чадом. Низкий каменный сво
д над головой рушится, Нечай поворачивается лицом к потолку, выставляя в
верх руки, но камни сминают его кости многопудовой тяжестью.

Нечай проснулся и не сразу сообразил, почему на выставленные вверх руки
ничего не давит и не падает. Он тысячу раз не успевал выбраться из каменно
го лаза, тысячу раз чувствовал тяжесть камней на груди, и всего один раз ус
пел спастись Ц наяву. Его напарнику придавило ноги, и он умер через неско
лько часов после того, как над ним разобрали завал.
Нечай отдышался и подождал, пока сердце перестанет бить по ребрам. Горяч
ая печь, мягкая овчина. Храп Мишаты, сопение племянников. Как хорошо.
Он не сразу вспомнил о том, что обещал Дарене прийти в брошенную баню, и не
знал, наступила полночь или нет. С одной стороны, ходить туда было соверше
нно незачем, но и не пойти как-то неловко. Зачем тогда обещал? Нечай потихо
ньку слез с печи, надеясь ничего больше не уронить, надел сапоги на босу но
гу, нащупал полушубок и выскользнул за дверь.
Судя по тому, сколько людей крутилось на постоялых дворах, до полуночи бы
ло далеко. Нечай постарался пройти мимо трактира так, чтобы его никто не з
аметил Ц совершенно не хотелось разговоров и расспросов.
Брошенная баня стояла на берегу реки, впрочем, такой уж брошенной ее счит
ать не стоило Ц скорей, она была общей. Девки ходили в нее гадать, мужики
Ц попариться в компании подальше от жен, да еще и с удовольствием нырнут
ь после этого в реку Ц Рядок стоял вдоль дороги, а не вдоль реки, как норма
льные поселения, и летом после парной окунались в бочки с водой, а зимой пр
осто обтирались снегом. Часто именно в эту баню приводили рожениц, особе
нно в случае тяжелых родов Ц суеверия насквозь пропитывали жизнь Рядка
, и рожать следовало подальше от дома.
Нечай увидел свет в маленьком окне еще с дороги, свернул к берегу и, спуска
ясь по утоптанной тропинке, которую высушило ночным морозцем, почувство
вал вчерашнее беспокойство. Никакого тумана под ногами не было, тишина н
е зудела в ушах, но ему показалось, что на него смотрят. Его догнал порыв ве
тра, стелящегося по земле, шевельнул сухую траву и покатился вперед. Ледя
ного ветра Ц Нечай тут же заметил, как холодно стало ногам. И тогда он в пе
рвый раз подумал, что к девкам в баню ходит не Афонька. Баня Ц место нехор
ошее, и после полуночи задерживаться там не стоит, некоторые семьи в Рядк
е не мылись даже после наступления темноты. Нечай никогда не доверял суе
вериям, но дед-ведун, у которого он прожил три месяца, сбежав с рудника, счи
тал предрассудки крестьян отголосками древних забытых знаний. Со време
нем люди утратили истину, а на ее месте остался набор правил, которые нужн
о соблюдать. И чем больше времени проходит, тем сильней искажается смысл
этих правил.
Интересно, насколько искаженной истиной является запрет на мытье в бане
после полуночи? Нечай хмыкнул, скорей, чтоб взбодриться Ц ему было не по с
ебе. Луна светила довольно тускло, через тонкую дымку облаков. Он всматри
вался в тропинку под ногами и ждал появления густого белого тумана, ждал
волчьего воя, шепота из темноты. Но услышал лишь шаги за спиной Ц легкие и
тихие: замерзшая земля под чьими-то ногами хрустела так же отчетливо, как
под его собственными.
В первую секунду Нечай обрадовался Ц наверное, его догоняет кто-то из де
вушек, но когда оглянулся и увидел, что сзади никого нет, едва не отпрыгнул
с тропинки от испуга. Шаги в тот же миг смолкли. Нечай постоял немного, не с
только удивляясь, сколько борясь со страхом. Да уж… он тряхнул головой и п
ошел вперед. До бани оставалось шагов сто, не больше. И очень хотелось дойт
и до нее поскорее. Но не бежать же, в самом деле? А ну как увидит кто из девок?

Нечай пошел немного быстрей и вскоре услышал шаги за спиной снова. Он не с
разу решился оглянуться через плечо, но стоило только посмотреть назад,
и шаги смолкли. Он еще сильней ускорил шаг, и в третий раз услышал невидимо
го преследователя гораздо ближе. Нечай повернулся к нему лицом, никого н
е увидел, и последние пару саженей прошел спиной вперед, едва не споткнув
шись о низкое крыльцо бани. Если бы не свет в окошке, он бы подумал, что его н
арочно заманили в западню…
Девок в бане было штук пять или шесть Ц в сухом воздухе жарко натопленно
й парной пахло вениками, осиной и свечами, девки сидели на полкАх и скамей
ках вокруг перевернутой бочки, на которой стояла миска с водой. Когда Неч
ай распахнул дверь из предбанника, они встретили его визгом, и он поспеши
л закрыть дверь, не очень разглядев, что все они одеты и мыться вовсе не со
бираются. Визг помаленьку смолк и робкий голос из-за двери спросил:
- Кто там?
- Это я, Нечай, - недовольно проворчал он.
Дверь тут же распахнулась.
- Ой, а мы как напугались! Заходи скорей, знаешь, как нам тут одним боязно? То
лько сапоги сними, да и полушубок не нужен Ц жарко у нас.
- Чего ж ходите, если вам боязно? Сидели бы по домам, - Нечай разулся, но полуш
убок на всякий случай оставил на плечах.
Зачем он сюда пришел? Он шагнул через порог и прикрыл за собой дверь Ц дев
ушки смотрели на него с любопытством и недоверием, только Дарена, потупи
в глаза, улыбалась довольной, а вовсе не смущенной улыбкой. По сравнению с
Фимкой, все они были красавицы: юные, пышущие здоровьем, излучающие тепло.
Нечай отлично понимал тех парней, что ходили на их девичьи праздники, тех,
кто собирался женился на этих чудных пампушках. Только, в отличие от них, о
н отдавал себе отчет, что через десяток лет юная прелестница превратитьс
я в Фимку или Полеву. И ради сомнительного удовольствия всегда иметь под
боком женщину не стоило работать от зари до зари.
1 2 3 4 5 6 7 8