Человек Дао Чистой Пустоты сказал: «Сейчас прежде всего поговорим об „очищении духа шэнь и воли“, чтобы заранее тебя предупредить. Не надо пугаться, что бы ни произошло, надо сохранять чистоту и ясность духа и воли. На двух предыдущих шагах все картины появлялись в голове, это было внутреннее наблюдение, А на третьем шаге внутреннее ци выносится наружу. И те маленькие зверушки, которые обладают одухотворенным ци, следуя ци, соберутся вокруг тебя. В это время тебе ни в коем не надо тревожиться и бояться, не обращай на них внимания. Пусть ведут себя естественно. Хотя зверушки и приблизятся, они тебе не причинят вреда, и когда ты свернешь посыл в конце работы, сами уйдут. Эти зверушки, по большей части, будут мышами, хорьками, будут и некоторые пернатые, птицы. Но они умные. Да плюс к тому обладают одухотворенным ци, некоторые из них способны поклоняться луне, воспринимать блеск луны и сияние солнца, следуя природе, заниматься кое-какими маленькими упражнениями. Если ты будешь к ним безразличен, не станешь их затрагивать, ничего плохого они тебе не сделают».
Слушая Учителя, Ван Липин невольно подумал: «Как удивителен и таинственен этот мир! Кто бы мог подумать, что у этих маленьких симпатичных зверушек есть еще одухотворенное ци, они тоже „проводят изыскания“ тайн природы, хотят обрести бессмертие. Как интересно!» С этих пор он стал прежде всего заниматься «различением истинного и ложного», хорошо рассмотрел и понял строение тела, а также тренировал внешние посылы ци и действительно увидел, что собирается много мелких зверушек, они садились неподалеку от него, словно слушали какую-то интересную историю или красивую песню. Ван Липин, как и велел ему Учитель, не обращал на них внимания. Когда он свертывал посыл, зверушки тоже «отводили войско в лагерь», друг другу они не мешали. Каждый раз когда Ван Липин видел такое, ему становилось очень смешно, но сердцем он уже постигал глубокую тайну природы.
Когда три шага мастерства были завершены. Учителя преподали ему четвертый шаг – «знание своих перспектив».
Что же означало «знание своих перспектив»? А то, что на основе установления контроля над сердцем и пестования природы сердца при полном отсутствии посторонних мыслей, обладая уже мастерством внутреннего наблюдения и мастерством испускания ци наружу, нужно было теперь на более высоком уровне сознательно тренировать мышление. Мышление в это время уже не было «рисованием в воображении» в темной каморке, не было и теми картинами, которые «виделись» при внутреннем наблюдении на первом и втором шагах «метода укрепления умственных способностей». Оно состояло в том, что устанавливалась тема, из нее нужно было вывести следствия, предложить способы решения.
«Знание своих перспектив» не является случайным и беспорядочным мышлением. Прежде всего, надо «установить тему» Когда еще не обучен вхождению в покой, все мысли в голове посторонние, то есть заставить мысль сосредоточиться на обдумывании одного вопроса очень трудно. Обучение вхождению в покой избавляет от посторонних мыслей , и умственные силы возрастают против прежнего в десять, в сто, в тысячу раз. И здесь при выдвижении «темы» обращаются не к прошлому, а к будущему. В реальной жизни бывают важные вопросы, которые обычными способами решить трудно, а решать надо. Их-то теперь и выдвигают, а потом ищут способ решения Это мастерство тренировки умственных способностей, или мышления, и называется «знанием своих перспектив». Перспектива – это вопрос, который надо решить в данный момент. Это , конечно, пока только начальный шаг. Чтобы судить о перспективах на более длительное время и по более крупным проблемам, нужно обучаться и тренироваться дальше. Но это первоначальное «знание своих перспектив» является базой, которая крайне важна для будущего. «Метод укрепления умственных способностей» используется для лечения болезней и спасения людей, поэтому «знание своих перспектив» так же главным образом применяется при лечении больных. Днем смотришь больного, болезнь неясна или хочешь придумать, как ее лечить. Ночью во Время Мыши начинаешь заниматься, выдвигаешь этот вопрос, подробно рассматриваешь состояние больного и ищешь способ решения. Ван Липин шаг за шагом совершенствовался по указаниям Учителей, и его умственные способности намного возросли. Нечего и говорить, что он намного превзошел своих сверстников, взрослые и то не могли с ним сравниться. Ему было нипочем обдумать и решить любой жизненный вопрос, не говоря уж о школьных отметках. Но Липин этот был чрезвычайно умным, в обычное время при общении с людьми всегда смеялся, вел себя непринужденно, а истинного своего мастерства не обнаруживал, и люди тоже относились к нему как к обычному человеку. Притворялся «простачком» он также очень «серьезно».
Как уже было сказано, три старца поистине вкладывали в воспитание всю свою душу. Чтобы воспитать человека, требуется много лет. Изучение внутреннего мастерства мало-помалу продвигалось вперед, а к изучению внешнего мастерства даже еще и не приступали. Когда говорят о квинтэссенции внутреннего и внешнего мастерства, всегда имеют в виду «зарождающееся» и «сокровенное». «Зарождающееся» – это едва заметное, мельчайшее, это предзнаменование события и его ключевой момент. «Сокровенное» – это тончайшее, это глубинное, это самая суть. В «И чжуань» говорится: «Опираясь на Перемены, совершенномудрый находит искомое, потому что очень внимательно изучает зарождающееся отклонение». И еще: «Благородный муж действует, заметив зарождающееся, а не ждет, пока пройдет время». И далее: «Благородный муж знает зарождающееся и явное, мягкое и твердое». В «Лао-цзы» говорится: «В древности умелые мужи доходили до сокровенного и тайного, скрытого и всепроницающего». В «Гуань-цзы» говорится: «Чтобы сердце было на месте, думай о том, чтобы понимать не только в грубом. Чтобы уйти от грубого, разбирайся в сокровенном и тайном, потому что в совершенствовании главное дойти до сути». Чтобы овладеть зарождающимся и сокровенным, совершенствуют природу сердца и жизнь. Вершка недостанет – потеряешь тысячу верст. Не разберешься в зарождающемся и сокровенном – не достигнешь высшего мастерства. Из таких соображений , после того как завершилась работа Ван Липина в погребе, начали с ним еще более специфические занятия.
Сначала его заперли в большом деревянном ящике. Ящик был сделан специально для занятий, высота его равнялась росту Ван Липина, а по ширине и длине он был просторным, но сверху утыкан гвоздями, торчавшими внутрь на вершок, так что если Липин в нем вставал, то не мог двигаться, а если двигался, то в него впивались гвозди. Кроме того, были устроены и другие сложности. Когда Липин залез в ящик и ящик заперли, он тщательно все вокруг осмотрел и благодаря мастерству сидячей медитации, обретенному в многомесячном внутреннем самосовершенствовании, нашел там нужное положение стоя. Липин подумал: «Ну, что тут сложного? Гораздо легче, чем сидеть в позе лотоса». Неожиданно для него в это самое время Человек Дао Чистого Покоя потянул за веревку и подвесил ящик на большое дерево. От порывов ветра дерево качалось, и ящик начал качаться вместе с ним. Липин не думал, что Учителя еще и такое ему устроят. А все для того. чтобы не позволить ему отвлекаться; ему пришлось сосредоточиться на поддержании равновесия в ящике, чтобы не пораниться гвоздями. Сидя внутри ящика, он тщательно продумывал и испытывал на себе тончайшие связи между движением ветра, движением дерева, ящика и человека. Постепенно некоторые закономерности нашел, физических сил для этого не надо было затрачивать, но зато требовалось сосредоточить тонкую энергию ума цзин и собрать энергию духа шэнь, напрячь все духовные силы. За два с лишним месяца такой тренировки он научился чувствовать малейшее дуновение ветерка и шевеление травы. Ночью в горах он мог ощутить любое движение, даже если снаружи в нескольких шагах бесшумно пробегала мышь.
Видя, что Липин уже «прошел эту заставу», старики сделали ящик поменьше, так что в нем теперь можно было только поместиться, а двигаться место уже не позволяло. Тут уж уберечься от гвоздей можно было только в том случае, если тело будет внутри как приклеенное. Но поскольку за несколько предыдущих месяцев уже была заложена основа мастерства сидячей и стоячей медитации в покое, а теперь надо было только совершенствоваться в этом мастерстве, то через некоторое время он его полностью освоил.
Учителя все еще продолжали строить «темные замыслы», чтобы испытать мастерство Ван Липина в сосредоточении ума и собирании духа, раскрыть способности его души и ума схватывать суть. Один раз он незаметно приблизился к жилищу Учителей и из-за двери стал украдкой подсматривать, что там они делают. Неожиданно дверь с шумом отворилась, его отбросило на несколько шагов в сторону. Пощупал голову – вскочила громадная шишка. А Человек Дао Чистой Пустоты в комнате со смехом сказал: «Дурачок, что ж ты уселся за дверью?» Только тогда Липин сообразил, что «даосские стариканы» с самого начала его вычислили, и с тех пор вел себя осмотрительно, не смел допускать небрежности.
В другой раз он пошел по нужде в отхожее место. Над ямой там были положены доски, чтобы садиться на корточки. Только собрался Липин присесть и сделать свое дело, как вдруг – «Та-ра-рах!» – и он уже в яме и весь перемазан в испражнениях. Только хотел выругаться , как из комнаты отчетливо донесся смех стариков. Сдерживая досаду, Липин подумал: «Опять эти стариканы меня подловили! Ну, я тоже вам устрою, посмотрим, как будете смеяться!»
Действительно, все это подстроил Человек Дао Чистой Пустоты с целью проучить Липина, чтобы он и в повседневной жизни всегда сохранял высокую бдительность, не допускал оплошностей и невнимательности даже в самых ничтожных делах. В результате такого урока бдительность у Ван Липина, конечно, возросла еще больше.
Однажды Ван Липин случайно увидел в стене ржавую кнопку. В голове сразу родился план, он вытащил кнопку и потихоньку подложил ее в то место, где спал Человек Дао Чистой Пустоты. А потом, делая вид, что ничего не произошло, и занимаясь другими делами, стал спокойно ждать, когда «старикану» придется несладко за «старые подвохи». И неожиданно, когда вечером он залез на кан заниматься, эта кнопка впилась в него. Тут уж, хотя несладко пришлось ему самому, жаловаться было неудобно. Человек Дао Чистой Пустоты сразу заметил, что Липину больно, а признаться он не может, но не стал его разоблачать, а только сказал: «Паренек! Ну, и молод же ты еще!» Липин понял и горько усмехнулся: «Какой Учитель жестокий!» Но маленькие «фокусы» Учителей и ученика вносили немало интересного в жизнь, посвященную совершенствованию в Дао.
Следующей «заставой» стали занятия под большой глиняной корчагой. Когда эту корчагу перевернули кверху дном, Липин смог поместиться под ней, сидя на корточках и опустив голову. Внутри корчаги положили два осколка кирпича, Учителя потребовали, чтобы на корточках он сидел только на кирпичах. Да еще поставили ту корчагу на самом краю выгребной ямы таким образом, что сбоку оставалась щель. Как раз стояла жара, и корчага сверху накалялась на солнце. Сидящему внутри на корточках было так жарко, что пот рекой стекал вдоль спины. Да плюс еще вонь от выгребной ямы, мухи жужжат, червяки повсюду ползают, так противно, что Липина просто тошнило. А Учителя использовали этот метод как раз для того, чтобы Липин мог «контролировать сердце и пестовать природу сердца» , «сосредоточивать ум и собирать дух» в любой самой отвратительной обстановке и заниматься не отвлекаясь. На этой тихой и пустынной пригородной горе в такую жару корчага и выгребная яма могли, пожалуй, быть «самыми лучшими» инструментами Дао, предоставляемыми окружающей средой. А старики в использовании рельефа местности и предметов на местности были поистине искусны и хитроумно устраивали полигоны для занятий, исходя из местного материала.
Из-за внешних помех Ван Липину не удавалось погрузиться в покой и приступить к занятиям . В это время по корчаге вдруг постучали и раздался грубый голос Человека Дао Чистого Покоя, который бранил его: «Прекрати посторонние мысли! Занимайся сосредоточенно!» Еще через некоторое время Человек Дао Чистого Покоя снова пришел и стал нарочно нарушать покой, бросать осколки кирпича в днище корчаги, испытывая таким образом, может ли Ван Липин, как должно, не обращать внимания на помехи. Как будто чувствуя, что этого еще недостаточно, Учитель зачерпнул черпак из выгребной ямы, да и полил корчагу сверху. Вонь сделалась еще невыносимей, а червяки полезли прямо в корчагу. На этот раз Ван Липин стерпеть уже воистину не мог, громко закричал: «Слушаюсь, понял!» Хорошо еще, что пощады не попросил, а то еще хуже было бы. Видя, что Липин все никак не успокоится, Учитель подлил еще масла в огонь, плеснул черпаком так, что содержимое выгребной ямы через щель на краю корчаги попало прямо внутрь и эта грязь облепила Липина с головы до ног. Липин знал характер Человека Дао Чистого Покоя, знал, что к процессу обучения он подходит крайне строго и просить пощады у него бесполезно, оставалось только собрать все терпение и все переносить, не издавая больше ни звука.
С тех пор как он мучился в темной комнате, не зная, куда сходить по нужде, Ван Липин всегда заранее готовился к занятиям, тут у него уже был опыт. Но сейчас он опять с этим столкнулся, терпеть действительно было невозможно, и Липин хотел перевернуть корчагу и вылезти. Учитель, заметив внутри корчаги какое-то волнение, взял ветку дерева и стал тыкать ею внутри. Тыкал так, что поранил Липина в нескольких местах.
Выйти было нельзя, но и терпеть невозможно, оставалось Липину только разрешиться внутри корчаги. Учитель узнал, что он так сделал, и принялся бранить его за то, что загрязнил место занятий. Липин знал, что заповеди дисциплины нельзя нарушать, раз уж ты посвятил себя Дао, как же не послушаться приказа Учителя? Пришлось убрать все, вытерев грязь одеждой.
Так прошло несколько дней. Постепенно Ван Липин приспособился к этим условиям, да и Учителя тоже больше не приходили «мешать» его занятиям. Поистине, это был необычный подросток, и он выдержал это испытание. В преодолении беспорядка, вони, грязи покоем, в контроле над сердцем и пестовании природы закалялась природа его сердца, становившаяся все чище.
А дальше Учителя увидели, что для занятий годится расположенное неподалеку кладбище, и, используя такой подручный материал, спланировали дело в соответствии с особенностями места, а именно, к процессу самосовершенствования по «контролю над сердцем и пестованию природы» добавили еще один пункт: стойкость духа и сохранение от растерянности.
Три старца знали, что у отрока Липина природа сердца чиста и правильна, если они и принимались снова и снова за ее закалку, то только для того, чтобы она стала еще более рафинированной. Так, если его дух и душу не тревожить, они привыкнут к благополучию и не будет в них стойкости. Следует употребить чрезвычайный прием, чтобы укрепить их стойкость.
Этот прием для обычных людей очень труден, поэтому старцы призвали Липина и Человек Беспредельного Дао, стараясь раздразнить его, сказал: «Юный ученик Юн Шэн уже год занимается самосовершенствованием, чтобы вступить на Путь. Дело немного продвинулось вперед. Ныне мы хотим углубить методы работы, использовать особый прием, чтобы сделать его храбрее, чтобы укрепить его душу. Осмелится он или нет?»
Ван Липин понимал только, что мастерству, которому его хотят научить, надо учиться, но не знал, о каком приеме говорит Учитель. Он ответил без всяких раздумий: «Осмелюсь, почему не осмелюсь?»
Человек Беспредельного Дао усмехнулся: «Замечательно. Этот прием состоит в том, чтобы заниматься ночью одному на кладбище, осмелишься пойти?»
Ван Липин ответил: «Это сделать нетрудно». Человек Беспредельного Дао почувствовал, что за такую храбрость надо похвалить, и сказал: «Древние говорили, что дух в теле все равно что государь в стране. Если дух беспокоен внутри, вовне теряется форма. Это как если государь теряет разум наверху, в стране начинается смута внизу. Благородный муж знает, что чтобы укрепить форму, надо опираться на дух, а духу для существования нужна форма. Поэтому совершенствование природы сберегает дух, стойкость сердца сохраняет целостность тела. Когда форма и дух друг с другом близки, это на пользу и лицу и подкладке. Умение жить разумно– это чистая пустота и спокойная гармония, уменьшение корысти и ограничение желаний. Внешние вещи перестают волновать сердце, шэнь и ци чисты, бескрайняя невозмутимость, тихое безмыслие сохраняются с помощью единого, пестуются с помощью гармонии, мир и порядок с каждым днем возрастают, за этим следует общее благоденствие и великий лад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Слушая Учителя, Ван Липин невольно подумал: «Как удивителен и таинственен этот мир! Кто бы мог подумать, что у этих маленьких симпатичных зверушек есть еще одухотворенное ци, они тоже „проводят изыскания“ тайн природы, хотят обрести бессмертие. Как интересно!» С этих пор он стал прежде всего заниматься «различением истинного и ложного», хорошо рассмотрел и понял строение тела, а также тренировал внешние посылы ци и действительно увидел, что собирается много мелких зверушек, они садились неподалеку от него, словно слушали какую-то интересную историю или красивую песню. Ван Липин, как и велел ему Учитель, не обращал на них внимания. Когда он свертывал посыл, зверушки тоже «отводили войско в лагерь», друг другу они не мешали. Каждый раз когда Ван Липин видел такое, ему становилось очень смешно, но сердцем он уже постигал глубокую тайну природы.
Когда три шага мастерства были завершены. Учителя преподали ему четвертый шаг – «знание своих перспектив».
Что же означало «знание своих перспектив»? А то, что на основе установления контроля над сердцем и пестования природы сердца при полном отсутствии посторонних мыслей, обладая уже мастерством внутреннего наблюдения и мастерством испускания ци наружу, нужно было теперь на более высоком уровне сознательно тренировать мышление. Мышление в это время уже не было «рисованием в воображении» в темной каморке, не было и теми картинами, которые «виделись» при внутреннем наблюдении на первом и втором шагах «метода укрепления умственных способностей». Оно состояло в том, что устанавливалась тема, из нее нужно было вывести следствия, предложить способы решения.
«Знание своих перспектив» не является случайным и беспорядочным мышлением. Прежде всего, надо «установить тему» Когда еще не обучен вхождению в покой, все мысли в голове посторонние, то есть заставить мысль сосредоточиться на обдумывании одного вопроса очень трудно. Обучение вхождению в покой избавляет от посторонних мыслей , и умственные силы возрастают против прежнего в десять, в сто, в тысячу раз. И здесь при выдвижении «темы» обращаются не к прошлому, а к будущему. В реальной жизни бывают важные вопросы, которые обычными способами решить трудно, а решать надо. Их-то теперь и выдвигают, а потом ищут способ решения Это мастерство тренировки умственных способностей, или мышления, и называется «знанием своих перспектив». Перспектива – это вопрос, который надо решить в данный момент. Это , конечно, пока только начальный шаг. Чтобы судить о перспективах на более длительное время и по более крупным проблемам, нужно обучаться и тренироваться дальше. Но это первоначальное «знание своих перспектив» является базой, которая крайне важна для будущего. «Метод укрепления умственных способностей» используется для лечения болезней и спасения людей, поэтому «знание своих перспектив» так же главным образом применяется при лечении больных. Днем смотришь больного, болезнь неясна или хочешь придумать, как ее лечить. Ночью во Время Мыши начинаешь заниматься, выдвигаешь этот вопрос, подробно рассматриваешь состояние больного и ищешь способ решения. Ван Липин шаг за шагом совершенствовался по указаниям Учителей, и его умственные способности намного возросли. Нечего и говорить, что он намного превзошел своих сверстников, взрослые и то не могли с ним сравниться. Ему было нипочем обдумать и решить любой жизненный вопрос, не говоря уж о школьных отметках. Но Липин этот был чрезвычайно умным, в обычное время при общении с людьми всегда смеялся, вел себя непринужденно, а истинного своего мастерства не обнаруживал, и люди тоже относились к нему как к обычному человеку. Притворялся «простачком» он также очень «серьезно».
Как уже было сказано, три старца поистине вкладывали в воспитание всю свою душу. Чтобы воспитать человека, требуется много лет. Изучение внутреннего мастерства мало-помалу продвигалось вперед, а к изучению внешнего мастерства даже еще и не приступали. Когда говорят о квинтэссенции внутреннего и внешнего мастерства, всегда имеют в виду «зарождающееся» и «сокровенное». «Зарождающееся» – это едва заметное, мельчайшее, это предзнаменование события и его ключевой момент. «Сокровенное» – это тончайшее, это глубинное, это самая суть. В «И чжуань» говорится: «Опираясь на Перемены, совершенномудрый находит искомое, потому что очень внимательно изучает зарождающееся отклонение». И еще: «Благородный муж действует, заметив зарождающееся, а не ждет, пока пройдет время». И далее: «Благородный муж знает зарождающееся и явное, мягкое и твердое». В «Лао-цзы» говорится: «В древности умелые мужи доходили до сокровенного и тайного, скрытого и всепроницающего». В «Гуань-цзы» говорится: «Чтобы сердце было на месте, думай о том, чтобы понимать не только в грубом. Чтобы уйти от грубого, разбирайся в сокровенном и тайном, потому что в совершенствовании главное дойти до сути». Чтобы овладеть зарождающимся и сокровенным, совершенствуют природу сердца и жизнь. Вершка недостанет – потеряешь тысячу верст. Не разберешься в зарождающемся и сокровенном – не достигнешь высшего мастерства. Из таких соображений , после того как завершилась работа Ван Липина в погребе, начали с ним еще более специфические занятия.
Сначала его заперли в большом деревянном ящике. Ящик был сделан специально для занятий, высота его равнялась росту Ван Липина, а по ширине и длине он был просторным, но сверху утыкан гвоздями, торчавшими внутрь на вершок, так что если Липин в нем вставал, то не мог двигаться, а если двигался, то в него впивались гвозди. Кроме того, были устроены и другие сложности. Когда Липин залез в ящик и ящик заперли, он тщательно все вокруг осмотрел и благодаря мастерству сидячей медитации, обретенному в многомесячном внутреннем самосовершенствовании, нашел там нужное положение стоя. Липин подумал: «Ну, что тут сложного? Гораздо легче, чем сидеть в позе лотоса». Неожиданно для него в это самое время Человек Дао Чистого Покоя потянул за веревку и подвесил ящик на большое дерево. От порывов ветра дерево качалось, и ящик начал качаться вместе с ним. Липин не думал, что Учителя еще и такое ему устроят. А все для того. чтобы не позволить ему отвлекаться; ему пришлось сосредоточиться на поддержании равновесия в ящике, чтобы не пораниться гвоздями. Сидя внутри ящика, он тщательно продумывал и испытывал на себе тончайшие связи между движением ветра, движением дерева, ящика и человека. Постепенно некоторые закономерности нашел, физических сил для этого не надо было затрачивать, но зато требовалось сосредоточить тонкую энергию ума цзин и собрать энергию духа шэнь, напрячь все духовные силы. За два с лишним месяца такой тренировки он научился чувствовать малейшее дуновение ветерка и шевеление травы. Ночью в горах он мог ощутить любое движение, даже если снаружи в нескольких шагах бесшумно пробегала мышь.
Видя, что Липин уже «прошел эту заставу», старики сделали ящик поменьше, так что в нем теперь можно было только поместиться, а двигаться место уже не позволяло. Тут уж уберечься от гвоздей можно было только в том случае, если тело будет внутри как приклеенное. Но поскольку за несколько предыдущих месяцев уже была заложена основа мастерства сидячей и стоячей медитации в покое, а теперь надо было только совершенствоваться в этом мастерстве, то через некоторое время он его полностью освоил.
Учителя все еще продолжали строить «темные замыслы», чтобы испытать мастерство Ван Липина в сосредоточении ума и собирании духа, раскрыть способности его души и ума схватывать суть. Один раз он незаметно приблизился к жилищу Учителей и из-за двери стал украдкой подсматривать, что там они делают. Неожиданно дверь с шумом отворилась, его отбросило на несколько шагов в сторону. Пощупал голову – вскочила громадная шишка. А Человек Дао Чистой Пустоты в комнате со смехом сказал: «Дурачок, что ж ты уселся за дверью?» Только тогда Липин сообразил, что «даосские стариканы» с самого начала его вычислили, и с тех пор вел себя осмотрительно, не смел допускать небрежности.
В другой раз он пошел по нужде в отхожее место. Над ямой там были положены доски, чтобы садиться на корточки. Только собрался Липин присесть и сделать свое дело, как вдруг – «Та-ра-рах!» – и он уже в яме и весь перемазан в испражнениях. Только хотел выругаться , как из комнаты отчетливо донесся смех стариков. Сдерживая досаду, Липин подумал: «Опять эти стариканы меня подловили! Ну, я тоже вам устрою, посмотрим, как будете смеяться!»
Действительно, все это подстроил Человек Дао Чистой Пустоты с целью проучить Липина, чтобы он и в повседневной жизни всегда сохранял высокую бдительность, не допускал оплошностей и невнимательности даже в самых ничтожных делах. В результате такого урока бдительность у Ван Липина, конечно, возросла еще больше.
Однажды Ван Липин случайно увидел в стене ржавую кнопку. В голове сразу родился план, он вытащил кнопку и потихоньку подложил ее в то место, где спал Человек Дао Чистой Пустоты. А потом, делая вид, что ничего не произошло, и занимаясь другими делами, стал спокойно ждать, когда «старикану» придется несладко за «старые подвохи». И неожиданно, когда вечером он залез на кан заниматься, эта кнопка впилась в него. Тут уж, хотя несладко пришлось ему самому, жаловаться было неудобно. Человек Дао Чистой Пустоты сразу заметил, что Липину больно, а признаться он не может, но не стал его разоблачать, а только сказал: «Паренек! Ну, и молод же ты еще!» Липин понял и горько усмехнулся: «Какой Учитель жестокий!» Но маленькие «фокусы» Учителей и ученика вносили немало интересного в жизнь, посвященную совершенствованию в Дао.
Следующей «заставой» стали занятия под большой глиняной корчагой. Когда эту корчагу перевернули кверху дном, Липин смог поместиться под ней, сидя на корточках и опустив голову. Внутри корчаги положили два осколка кирпича, Учителя потребовали, чтобы на корточках он сидел только на кирпичах. Да еще поставили ту корчагу на самом краю выгребной ямы таким образом, что сбоку оставалась щель. Как раз стояла жара, и корчага сверху накалялась на солнце. Сидящему внутри на корточках было так жарко, что пот рекой стекал вдоль спины. Да плюс еще вонь от выгребной ямы, мухи жужжат, червяки повсюду ползают, так противно, что Липина просто тошнило. А Учителя использовали этот метод как раз для того, чтобы Липин мог «контролировать сердце и пестовать природу сердца» , «сосредоточивать ум и собирать дух» в любой самой отвратительной обстановке и заниматься не отвлекаясь. На этой тихой и пустынной пригородной горе в такую жару корчага и выгребная яма могли, пожалуй, быть «самыми лучшими» инструментами Дао, предоставляемыми окружающей средой. А старики в использовании рельефа местности и предметов на местности были поистине искусны и хитроумно устраивали полигоны для занятий, исходя из местного материала.
Из-за внешних помех Ван Липину не удавалось погрузиться в покой и приступить к занятиям . В это время по корчаге вдруг постучали и раздался грубый голос Человека Дао Чистого Покоя, который бранил его: «Прекрати посторонние мысли! Занимайся сосредоточенно!» Еще через некоторое время Человек Дао Чистого Покоя снова пришел и стал нарочно нарушать покой, бросать осколки кирпича в днище корчаги, испытывая таким образом, может ли Ван Липин, как должно, не обращать внимания на помехи. Как будто чувствуя, что этого еще недостаточно, Учитель зачерпнул черпак из выгребной ямы, да и полил корчагу сверху. Вонь сделалась еще невыносимей, а червяки полезли прямо в корчагу. На этот раз Ван Липин стерпеть уже воистину не мог, громко закричал: «Слушаюсь, понял!» Хорошо еще, что пощады не попросил, а то еще хуже было бы. Видя, что Липин все никак не успокоится, Учитель подлил еще масла в огонь, плеснул черпаком так, что содержимое выгребной ямы через щель на краю корчаги попало прямо внутрь и эта грязь облепила Липина с головы до ног. Липин знал характер Человека Дао Чистого Покоя, знал, что к процессу обучения он подходит крайне строго и просить пощады у него бесполезно, оставалось только собрать все терпение и все переносить, не издавая больше ни звука.
С тех пор как он мучился в темной комнате, не зная, куда сходить по нужде, Ван Липин всегда заранее готовился к занятиям, тут у него уже был опыт. Но сейчас он опять с этим столкнулся, терпеть действительно было невозможно, и Липин хотел перевернуть корчагу и вылезти. Учитель, заметив внутри корчаги какое-то волнение, взял ветку дерева и стал тыкать ею внутри. Тыкал так, что поранил Липина в нескольких местах.
Выйти было нельзя, но и терпеть невозможно, оставалось Липину только разрешиться внутри корчаги. Учитель узнал, что он так сделал, и принялся бранить его за то, что загрязнил место занятий. Липин знал, что заповеди дисциплины нельзя нарушать, раз уж ты посвятил себя Дао, как же не послушаться приказа Учителя? Пришлось убрать все, вытерев грязь одеждой.
Так прошло несколько дней. Постепенно Ван Липин приспособился к этим условиям, да и Учителя тоже больше не приходили «мешать» его занятиям. Поистине, это был необычный подросток, и он выдержал это испытание. В преодолении беспорядка, вони, грязи покоем, в контроле над сердцем и пестовании природы закалялась природа его сердца, становившаяся все чище.
А дальше Учителя увидели, что для занятий годится расположенное неподалеку кладбище, и, используя такой подручный материал, спланировали дело в соответствии с особенностями места, а именно, к процессу самосовершенствования по «контролю над сердцем и пестованию природы» добавили еще один пункт: стойкость духа и сохранение от растерянности.
Три старца знали, что у отрока Липина природа сердца чиста и правильна, если они и принимались снова и снова за ее закалку, то только для того, чтобы она стала еще более рафинированной. Так, если его дух и душу не тревожить, они привыкнут к благополучию и не будет в них стойкости. Следует употребить чрезвычайный прием, чтобы укрепить их стойкость.
Этот прием для обычных людей очень труден, поэтому старцы призвали Липина и Человек Беспредельного Дао, стараясь раздразнить его, сказал: «Юный ученик Юн Шэн уже год занимается самосовершенствованием, чтобы вступить на Путь. Дело немного продвинулось вперед. Ныне мы хотим углубить методы работы, использовать особый прием, чтобы сделать его храбрее, чтобы укрепить его душу. Осмелится он или нет?»
Ван Липин понимал только, что мастерству, которому его хотят научить, надо учиться, но не знал, о каком приеме говорит Учитель. Он ответил без всяких раздумий: «Осмелюсь, почему не осмелюсь?»
Человек Беспредельного Дао усмехнулся: «Замечательно. Этот прием состоит в том, чтобы заниматься ночью одному на кладбище, осмелишься пойти?»
Ван Липин ответил: «Это сделать нетрудно». Человек Беспредельного Дао почувствовал, что за такую храбрость надо похвалить, и сказал: «Древние говорили, что дух в теле все равно что государь в стране. Если дух беспокоен внутри, вовне теряется форма. Это как если государь теряет разум наверху, в стране начинается смута внизу. Благородный муж знает, что чтобы укрепить форму, надо опираться на дух, а духу для существования нужна форма. Поэтому совершенствование природы сберегает дух, стойкость сердца сохраняет целостность тела. Когда форма и дух друг с другом близки, это на пользу и лицу и подкладке. Умение жить разумно– это чистая пустота и спокойная гармония, уменьшение корысти и ограничение желаний. Внешние вещи перестают волновать сердце, шэнь и ци чисты, бескрайняя невозмутимость, тихое безмыслие сохраняются с помощью единого, пестуются с помощью гармонии, мир и порядок с каждым днем возрастают, за этим следует общее благоденствие и великий лад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45