А мой хранитель не нуждается в кровавых дарах, потому что он — это самая красивая, добрая, милая, чудесная, необыкновенная девушка, которую я встретил в своей жизни.
Хельви хотел сказать еще что-то, не Сури опередила его — она наклонила головку и поцеловала принца своими нежными розовыми губками куда-то в уголок рта. Хельви, который никогда в жизни не целовался, замер с зажмуренными глазами. Он почувствовал запах духов Сури, ощутил тепло ее кожи и только потянулся, чтобы обнять красавицу, как в дверь довольно громко постучали. Принцесса мигом прижалась к спинке кресла и стала внимально разглядывать ложечку, словно на ней было написано слово, от которого зависела жизнь Хельви.
— Совсем не умеют лечить эти Младшие! Того и гляди уморят нашего славного мальчика. — Вепрь в новых окулярах и с Мечом королей, притороченным за плечами, протиснулся в комнату, где лежал раненый. В руках у алхина была чашка, из которой шел пар.
Интересно, раньше Вепрь никогда не стучался, подумал принц, и тут ему пришло в голову, что алхин мог, ворвавшись, как обычно, в покой, увидеть их целующимися. Видно, ему все-таки хватило деликатности закрыть за собой дверь и постучать. Хельви покраснел, но не от стыда, а от вони, которая шла от чашки, принесенной алхином. Вепрь взялся за лечение приятеля со всей серьезностью — он с утра до вечера, не расставаясь ни на минуту с заветным клинком, мешал и варил в императорской лаборатории какие-то снадобья, многие из которых вызывали отвращение своим видом и запахом у самого создателя. Однако если алхину удавалось сварить более-менее съедобное зелье, он тут же тащил его принцу и заставлял выпить. Протестовать было невозможно, поэтому Хельви покорно принимал принесенную гадость, искренне считая, что уж настоящую отраву Вепрь ему не подсунет. Правда, иногда принцу везло, и охотник за сокровищами Младших оставлял свое зелье «выпить позже», и тогда Хельви со спокойной совестью выливал его в окно. Он уже мог подниматься с кровати и делать несколько шагов, хотя грудь ломило, а ноги подкашивались, словно ватные.
— Заметь, хороший мой, — весело продолжал Вепрь, приближаясь с чашкой к кровати, — эдак я скоро стану твоим личным королевским лекарем. Неплохая карьера для бывшего алхина, как ты считаешь? Представь себе, Сури, все время, пока мы с ним рисковали потерять головы в каком-нибудь ужасном приключении, он вел себя паинькой, а как только связался с альвами, так словно с цепи сорвался. Не успеваю менять ему повязки. Это ваши чары на него так действуют?
Смущенная Сури улыбнулась дежурной шутке человека, но головы не подняла. Она только что вперые в жизни по-настоящему целовалась с мужчиной, настоящим героем, и эмоции по поводу этого безумного поступка переполняли ее. Правда, пришлось проявить инициативу самой, и теперь принцесса переживала, не нарушила ли она одно из каких-нибудь правил. Ведь она с детства слышала рассказы о рыцарях, которые завоевывали расположение прекрасных дам, а не наоборот. В конце концов, он первый сказал, что я чудесная и прекрасная, а я только поблагодарила его за милый комплимент, решила Сури.
— Слышал новости: наш любезный Тар по приказу императора собирает войско, чтобы вести его на Верхат, где якобы укрылся изменник. Раги все-таки решил прислушаться к той партии, которая твердит, что Рив укрылся в доме Красного петуха. По мне, так это полный бред, но не больший, чем искать его в Черных горах. Вот там он точно ничего не забыл!
— А разве Водр не управляет владениями Хате по приказу императора?
— Управляет. Только в последние два дня от него не получено ни одной весточки. Два императорских гонца, отправленных в Верхат, не вернулись. Придворные маги поначалу били себя в грудь, что могут при помощи заклятий увидеть, что творится у леса Ашух, но теперь ходят тихие и лица отворачивают. Так что пей давай. — Вепрь неожиданно придвинул чашку с вонючим чаем прямо под нос принцу. — Это очень хорошее снадобье, алхины его всегда пьют, когда болеют.
Ну погоди, ты заболеешь — я тебя напою, раздраженно подумал Хельви, глотая снадобье, на вкус напоминавшее слегка разбавленный остывший мясной бульон. Что же ты туда положил, Вепрь из Межичей, что так воняет!
— Молодец, — скупо похвалил принца алхин, забирая чашку. — Доживешь до ста лет, уверяю. Если только до этого момента тебе голову не снесут. От снесенной головы у меня средств нет. Спи давай, я пойду еще что-нибудь сварю.
С этими словами, поклонившись Сури, Вепрь вышел из комнаты. Хельви посмотрел на дочь императора, которая, съежившись, сидела в кресле. Она тоже подняла наконец голову и улыбнулась.
— Я забыла тебе сказать — я нашла в библиотеке книгу, где есть кое-что про ожерелье Онэли. То есть не совсем про ожерелье, а про листья и цветы. В общем, это монография сильфов, она называется «О символах в колдовстве». Так вот, растительный мотив в амулетах, сделанных наподобие ювелирных украшений, наиболее часто встречается в так называемом «естественном волшебстве», которое практиковали сильфы, населявшие побережье Теплого моря. Ты когда-нибудь слышал о таком?
— Нет, — ответил Хельви, беря Сури за руку.
Та сделала вид, что не обращает на этот жест никакого внимания.
— Так что история о том, что ожерелье могло быть выковано карлами или висами, не так однозначна. К сожалению, больше я там ничего не разобрала. Нужно быть настоящим магом, чтобы разбирать формулы сильфов.
— Как хорошо, что ты не маг. Я так люблю тебя такой, какая ты есть.
Сури хотела ответить, но запнулась и покраснела. А принц нагнулся и сам поцеловал маленькую кокетку, и на этот раз поцелуй был более долгим и чудесным. У Сури закружилась голова, и она обхватила руками шею юноши. Они совсем позабыли, где они находятся, как вдруг проклятая дверь снова распахнулась. Хельви, повернувшись, уже решил сказать алхину раз и навсегда, что он о нем думает, но принцесса вдруг ойкнула, выскользнула из его объятий и вскочила на ноги. И неудивительно — на пороге стоял император Раги Второй собственной персоной. Его сопровождали Тар и какой-то альв в серой мантии, наверное, лекарь или маг. Только они носят такие длинные и теплые одежды — в тайных лабораториях, которые расположены, как правило, под землей, они проводят достаточно времени и поэтому всегда мерзнут.
Раги что-то негромко сказал дочери, и она стрелой выскочила из комнаты. Хельви, красный как рак, судорожно вцепился в край одеяла. Он не знал, что именно полагается по Кодексу чести проходимцам, которые тайно целуются с дочерьми императора, но подозревал, что ничего хорошего. Однако испуг вскоре уступил место любопытству, тем более что Раги Второй не топал ногами, не грозил убить человека собственными руками, а спокойно расположился в том самом кресле, на котором минуту назад сидела Сури. Тар, который насупленно смотрел на принца, словно это он был отец девушки, подойдя ближе к кровати, протянул Хельви небольшой нож с граненой черной рукояткой.
— Узнаешь оружие, принц? Кажется, эта метка должна быть тебе хорошо знакома.
Дрогнувшей рукой Хельви принял оружие и внимательно осмотрел клеймо. Оно изображало толстую змею, заглатывающую свой хвост — геральдический знак, так и не утвержденный королевскими советниками, однако самолично присвоенный Халленом Темным. Сомнений не было — именно этим ножом его пытался зарезать Рив во время поединка между Фосе и Таром.
— Вижу, ты узнал это оружие, — отрывисто сказал Раги. — И что скажешь? Опять люди хотят вмешаться в жизнь подданных империи Младших? Или это дело рук вашего мерзкого колдуна?
— Если бы люди королевства Синих озер готовили войну против альвов, они бы послали вперед лазутчиков, а не принца-изгнанника и бродягу-алхина, — ответил Хельви и прикусил язык. А если император спросит, как именно он собирается доказывать, что они с Вепрем не шпионы?
В комнату неслышно вошел алхин и пристроился у подоконника. Меч королей, с которым он поклялся не расставаться, торчал из-за спины. Гарпию на совещание не пригласили.
— У меня, конечно, нет оснований обвинять тебя в шпионаже, однако, согласись, кое-какие совпадения наводят меня на неприятные мысли. То есть они неприятны мне, а для тебя могут быть очень-очень болезненны! Но, в конце концов, этот нож оказался в кармане у Рива. И поэтому его нужно немедленно найти. Это необходимо не только мне, но и тебе. В первую очередь для того, чтобы у меня к тебе больше не возникало неприятных и болезненных вопросов. Мой маг Базл даст тебе дополнительные объяснения.
Волшебник, которому предоставили слово, рванулся вперед, но наступил ногой на край своей же мантии, взмахнул руками и в последний момент чудом избежал падения, схватившись за кроватный столбик. Хельви внимательно пригляделся к новому знакомому и понял, что напрасно принял его за альва. Узкий профиль мага, ровный тонкий нос, совсем немного выступавший вперед, словно вдавленный в щеки, продолговатые матовые глаза с длинными ресницами, наконец, торчащие лопухами уши — Базл выглядел настолько необычно, что принц даже не мог предположить — Младший какого рода-племени стоит перед ним. При этом волшебник был крайне вертляв, постоянно жестикулировал и подпрыгивал на месте. Через несколько секунд пристального наблюдения за ним юноша почувствовал, что у него кружится голова.
— Доброе утро, принц. Не хотел лезть к тебе сразу с приветствиями, ты же еще слаб, хотя при дворе только и разговоров о тебе, и сама дочь императора пытается, как может, сделать твое пребывание в нашем дворце как можно приятней, — с милой улыбкой заговорил Базл.
Тар поморщился, император вопросительно поднял бровь. Вепрь на подоконнике отвернулся, как будто увлеченный рассматриванием потолочных перекрытий. Хельви мрачно посмотрел на издевающегося мага, однако тот, скорее всего, совершенно не понял, почему его слова вызвали такую реакцию.
— Нынче вечером я отправляюсь с отрядом э-э-э… Тара, да, моего дорогого друга Тара в Верхат, на поимку коварного преступника Рива. Мало того что он обвинен в отцеубийстве и нападении на наблюдателя во время поединка чести, равно как и в недозволенном применении магии, фу, я запутался, — вдруг жалобно признался Базл, обращаясь к императору.
— Ты рассказал, в чем обвиняется Рив, — терпеливо начал Раги, — но ты забыл о главном…
— Точно! Он посмел принести сюда нож Черного колдуна. Он принес зло в самое сердце Горы девяти драконов. Никто не может предположить, чтобы альв добровольно мог решиться на такое дело. Кто-то очень серьезно решил избавиться от… — Базл сделал страшные глаза и кивнул в сторону Раги Второго. — Только по счастливой случайности преступник не довел свое страшное дело до конца. К всеобщей радости, он тяжело ранил тебя! Я хотел сказать, к радости — что тебя, а не императора.
Хельви предпочел пропустить мимо ушей эту реплику, потому что, в общем, чувства мага были ему понятны. Потерять любимого повелителя гораздо ужаснее, чем какого-то проходимца не твоего племени. Особенно если слуга не способен самостоятельно два шага сделать. Хельви посмотрел на алхина. Тот с заметным интересом наблюдал, как Базл пытается выпутаться из подола собственной мантии.
— Значит, Рив — закоренелый преступник? Успел перед тем, как попытаться устроить покушение на императора, еще отца убить. Имя несчастного, конечно, известно? Почему же он не был наказан за это злодеяние раньше, а продолжал преспокойно служить в дружине Хате Красного петуха? — Хельви адресовал вопросы Тару.
— Тут такая история… — мрачно отвечал альв. — В общем, Рив оказался сыном Хате.
— Значит, у Хате было три сына: Фосе, Рив и «мешок»? — ошеломленно спросил принц.
— Не совсем так. В общем, у Красного петуха было два сына — Рив и выродок.
— Хороши маги в империи альвов! Видят врага насквозь! Странно еще, что Рив не оказался тем самым выродком. Вы бы и тогда, наверное, ничего не заметили. — Вепрь с презрением посмотрел на Базла.
— Мы бы заметили и нейтрализовали любую магию, если бы она исходила от Младшего. Но человеческий колдун, или, как ты его называешь, Мудрый, пользуется совершенно иным волшебством. И, разумеется, никому в голову не пришло проверять Рива, никто и предположить не мог, что простой дружинник, прибывший в столицу откуда-то из провинции, может привезти с собой артефакт столь могучей древней силы, — горячо отвечал маг, вероятно обидевшись за своих собратьев.
— Человек прав. Империя давно не воевала, и мы стали преступно беспечны, — медленно произнес император. — К счастью, большой беды мы не допустили. Принц выздоравливает. Остальные живы. Теперь Тар должен найти в Верхате или его окрестностях Рива. Разумеется, все, что я сейчас говорю, является строгой государственной тайной, — вдруг возвысил голос Раги Второй.
Видно, он переживает из-за всех этих событий гораздо больше, чем хочет показать, решил Хельви. Вепрь полузевнул. Базл рассматривал нож Халлена Темного, вертя его, пока не уронил оружие на пол. Тар быстро нагнулся и поднял ножик, сделав Базлу жест рукой, словно откручивая незадачливому волшебнику голову. Однако маг не обиделся, а совершенно по-детски заулыбался — широко, но виновато. На такого было трудно сердиться.
— Кабата только прошлой ночью рассказала всю правду. Ее настоящий сын — Рив. Он так же мало похож на альва, как и выродок — его старший брат. Кабата сказала, что он скорее похож на человека, но я так и не понял, что она имела в виду. После рождения сына Хате, который боялся, что и второй ребенок превратится в чудовище, велел унести его в дом своего дальнего родича. Там Рива вырастили и воспитали, как родного сына, а в колыбель в доме Красного петуха положили младенца, родившегося на кухне. Конечно, его воспитали как наследника главы клана, пытаясь обмануть судьбу. Хате собирался открыть Риву его истинное происхождение именно той роковой ночью, когда был убит. Однако, по всей видимости, младший сын уже был подготовлен к покушению на отца — он захватил с собой стрелы цветов императора и оставил их на месте преступления. Где он их взял, я не знаю.
— Значит, Хате погиб вовсе не от рук своего сына-выродка?! — воскликнул Хельви.
— Кабата утверждала, что выродок никак не мог попасть в тронный зал. Хате знал о способности своего старшенького пролезать в самые узкие щелки и специально позаботился о том, чтобы ни одна замочная скважина не могла привести чудовище к трону, где он принимал делегации от императора и судил своих подданных. Как бы то ни было, в случае с Ривом мы имеем дело с опаснейшей тварью, гораздо опаснее выродка. Тар связан с ней особыми отношениями — он вызвал сына Красного петуха на поединок чести, а тот подставил вместо себя запуганного и зачарованного слугу. Теперь Рив должен будет принять бой. Если, конечно, его сущность альва еще не вытеснена гнилостной магией. И это еще не все, принц, — император вздохнул, переводя дыхание. — У Базлa появилось предположение, что Рив каким-то образом получил помощь от Черного колдуна. Это он дал ему стрелы. Это он передал ему заговоренный нож с совершенно определенной целью. Черный колдун желает отомстить всему живому за то, что проиграл сражение четыреста лет назад. И я подумал о твоем рассказе об усыпальнице Ашух. Если ее стражи и впрямь считают тебя своими друзьями, а Рив скрывается в подземелье у своего тайного сообщника, то ты можешь попросить их вывести преступника?
— Не знаю. Конечно, я могу попробовать. Сваны показались мне народом, умеющим быть благодарными.
— Я не ждал от тебя другого ответа. Ты благородный воин и принц крови, ты просил у меня чести стать Ожидающим. Клянусь, принц Хельви, если ты поможешь мне поймать этого монстра, я выполню любое твое пожелание. В пределах разумного, — после короткого раздумья добавил император, припомнив, видимо, что-то свое.
— Ну хорошо, мальчишку вы купили за обещанный титул и прочие глупости. Но зачем сюда позвали меня? Я-то, кажется, не выражал желания быть ни Ожидающим, ни коченеющим трупом. Если дары императора готовы посыпаться на мою старую голову только после того, как я оторву башку выжившему из ума Мудрому, то я хотел бы отказаться от такой чести, император. — И Вепрь склонился перед Раги Вторым в низком поклоне. — Я принес с собой в Гору девяти драконов небольшой скарб, позволь мне забрать его и отпусти на все четыре стороны.
— Ты любишь богатство, человек. Ты в самом деле не похож на своего спутника. — Раги покачал головой. — Но кто сказал, что я хочу предложить тебе достойную награду после поимки Рива и его подельников? Я, император альвов, предлагаю тебе забрать все, что только приглянется тебе во время охоты за чудовищем. Иными словами, все, что ты найдешь в усыпальнице Ашух, я дарю тебе. Там спрятаны несметные богатства, уверяю тебя. Их караванами отправляли туда моим предкам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Хельви хотел сказать еще что-то, не Сури опередила его — она наклонила головку и поцеловала принца своими нежными розовыми губками куда-то в уголок рта. Хельви, который никогда в жизни не целовался, замер с зажмуренными глазами. Он почувствовал запах духов Сури, ощутил тепло ее кожи и только потянулся, чтобы обнять красавицу, как в дверь довольно громко постучали. Принцесса мигом прижалась к спинке кресла и стала внимально разглядывать ложечку, словно на ней было написано слово, от которого зависела жизнь Хельви.
— Совсем не умеют лечить эти Младшие! Того и гляди уморят нашего славного мальчика. — Вепрь в новых окулярах и с Мечом королей, притороченным за плечами, протиснулся в комнату, где лежал раненый. В руках у алхина была чашка, из которой шел пар.
Интересно, раньше Вепрь никогда не стучался, подумал принц, и тут ему пришло в голову, что алхин мог, ворвавшись, как обычно, в покой, увидеть их целующимися. Видно, ему все-таки хватило деликатности закрыть за собой дверь и постучать. Хельви покраснел, но не от стыда, а от вони, которая шла от чашки, принесенной алхином. Вепрь взялся за лечение приятеля со всей серьезностью — он с утра до вечера, не расставаясь ни на минуту с заветным клинком, мешал и варил в императорской лаборатории какие-то снадобья, многие из которых вызывали отвращение своим видом и запахом у самого создателя. Однако если алхину удавалось сварить более-менее съедобное зелье, он тут же тащил его принцу и заставлял выпить. Протестовать было невозможно, поэтому Хельви покорно принимал принесенную гадость, искренне считая, что уж настоящую отраву Вепрь ему не подсунет. Правда, иногда принцу везло, и охотник за сокровищами Младших оставлял свое зелье «выпить позже», и тогда Хельви со спокойной совестью выливал его в окно. Он уже мог подниматься с кровати и делать несколько шагов, хотя грудь ломило, а ноги подкашивались, словно ватные.
— Заметь, хороший мой, — весело продолжал Вепрь, приближаясь с чашкой к кровати, — эдак я скоро стану твоим личным королевским лекарем. Неплохая карьера для бывшего алхина, как ты считаешь? Представь себе, Сури, все время, пока мы с ним рисковали потерять головы в каком-нибудь ужасном приключении, он вел себя паинькой, а как только связался с альвами, так словно с цепи сорвался. Не успеваю менять ему повязки. Это ваши чары на него так действуют?
Смущенная Сури улыбнулась дежурной шутке человека, но головы не подняла. Она только что вперые в жизни по-настоящему целовалась с мужчиной, настоящим героем, и эмоции по поводу этого безумного поступка переполняли ее. Правда, пришлось проявить инициативу самой, и теперь принцесса переживала, не нарушила ли она одно из каких-нибудь правил. Ведь она с детства слышала рассказы о рыцарях, которые завоевывали расположение прекрасных дам, а не наоборот. В конце концов, он первый сказал, что я чудесная и прекрасная, а я только поблагодарила его за милый комплимент, решила Сури.
— Слышал новости: наш любезный Тар по приказу императора собирает войско, чтобы вести его на Верхат, где якобы укрылся изменник. Раги все-таки решил прислушаться к той партии, которая твердит, что Рив укрылся в доме Красного петуха. По мне, так это полный бред, но не больший, чем искать его в Черных горах. Вот там он точно ничего не забыл!
— А разве Водр не управляет владениями Хате по приказу императора?
— Управляет. Только в последние два дня от него не получено ни одной весточки. Два императорских гонца, отправленных в Верхат, не вернулись. Придворные маги поначалу били себя в грудь, что могут при помощи заклятий увидеть, что творится у леса Ашух, но теперь ходят тихие и лица отворачивают. Так что пей давай. — Вепрь неожиданно придвинул чашку с вонючим чаем прямо под нос принцу. — Это очень хорошее снадобье, алхины его всегда пьют, когда болеют.
Ну погоди, ты заболеешь — я тебя напою, раздраженно подумал Хельви, глотая снадобье, на вкус напоминавшее слегка разбавленный остывший мясной бульон. Что же ты туда положил, Вепрь из Межичей, что так воняет!
— Молодец, — скупо похвалил принца алхин, забирая чашку. — Доживешь до ста лет, уверяю. Если только до этого момента тебе голову не снесут. От снесенной головы у меня средств нет. Спи давай, я пойду еще что-нибудь сварю.
С этими словами, поклонившись Сури, Вепрь вышел из комнаты. Хельви посмотрел на дочь императора, которая, съежившись, сидела в кресле. Она тоже подняла наконец голову и улыбнулась.
— Я забыла тебе сказать — я нашла в библиотеке книгу, где есть кое-что про ожерелье Онэли. То есть не совсем про ожерелье, а про листья и цветы. В общем, это монография сильфов, она называется «О символах в колдовстве». Так вот, растительный мотив в амулетах, сделанных наподобие ювелирных украшений, наиболее часто встречается в так называемом «естественном волшебстве», которое практиковали сильфы, населявшие побережье Теплого моря. Ты когда-нибудь слышал о таком?
— Нет, — ответил Хельви, беря Сури за руку.
Та сделала вид, что не обращает на этот жест никакого внимания.
— Так что история о том, что ожерелье могло быть выковано карлами или висами, не так однозначна. К сожалению, больше я там ничего не разобрала. Нужно быть настоящим магом, чтобы разбирать формулы сильфов.
— Как хорошо, что ты не маг. Я так люблю тебя такой, какая ты есть.
Сури хотела ответить, но запнулась и покраснела. А принц нагнулся и сам поцеловал маленькую кокетку, и на этот раз поцелуй был более долгим и чудесным. У Сури закружилась голова, и она обхватила руками шею юноши. Они совсем позабыли, где они находятся, как вдруг проклятая дверь снова распахнулась. Хельви, повернувшись, уже решил сказать алхину раз и навсегда, что он о нем думает, но принцесса вдруг ойкнула, выскользнула из его объятий и вскочила на ноги. И неудивительно — на пороге стоял император Раги Второй собственной персоной. Его сопровождали Тар и какой-то альв в серой мантии, наверное, лекарь или маг. Только они носят такие длинные и теплые одежды — в тайных лабораториях, которые расположены, как правило, под землей, они проводят достаточно времени и поэтому всегда мерзнут.
Раги что-то негромко сказал дочери, и она стрелой выскочила из комнаты. Хельви, красный как рак, судорожно вцепился в край одеяла. Он не знал, что именно полагается по Кодексу чести проходимцам, которые тайно целуются с дочерьми императора, но подозревал, что ничего хорошего. Однако испуг вскоре уступил место любопытству, тем более что Раги Второй не топал ногами, не грозил убить человека собственными руками, а спокойно расположился в том самом кресле, на котором минуту назад сидела Сури. Тар, который насупленно смотрел на принца, словно это он был отец девушки, подойдя ближе к кровати, протянул Хельви небольшой нож с граненой черной рукояткой.
— Узнаешь оружие, принц? Кажется, эта метка должна быть тебе хорошо знакома.
Дрогнувшей рукой Хельви принял оружие и внимательно осмотрел клеймо. Оно изображало толстую змею, заглатывающую свой хвост — геральдический знак, так и не утвержденный королевскими советниками, однако самолично присвоенный Халленом Темным. Сомнений не было — именно этим ножом его пытался зарезать Рив во время поединка между Фосе и Таром.
— Вижу, ты узнал это оружие, — отрывисто сказал Раги. — И что скажешь? Опять люди хотят вмешаться в жизнь подданных империи Младших? Или это дело рук вашего мерзкого колдуна?
— Если бы люди королевства Синих озер готовили войну против альвов, они бы послали вперед лазутчиков, а не принца-изгнанника и бродягу-алхина, — ответил Хельви и прикусил язык. А если император спросит, как именно он собирается доказывать, что они с Вепрем не шпионы?
В комнату неслышно вошел алхин и пристроился у подоконника. Меч королей, с которым он поклялся не расставаться, торчал из-за спины. Гарпию на совещание не пригласили.
— У меня, конечно, нет оснований обвинять тебя в шпионаже, однако, согласись, кое-какие совпадения наводят меня на неприятные мысли. То есть они неприятны мне, а для тебя могут быть очень-очень болезненны! Но, в конце концов, этот нож оказался в кармане у Рива. И поэтому его нужно немедленно найти. Это необходимо не только мне, но и тебе. В первую очередь для того, чтобы у меня к тебе больше не возникало неприятных и болезненных вопросов. Мой маг Базл даст тебе дополнительные объяснения.
Волшебник, которому предоставили слово, рванулся вперед, но наступил ногой на край своей же мантии, взмахнул руками и в последний момент чудом избежал падения, схватившись за кроватный столбик. Хельви внимательно пригляделся к новому знакомому и понял, что напрасно принял его за альва. Узкий профиль мага, ровный тонкий нос, совсем немного выступавший вперед, словно вдавленный в щеки, продолговатые матовые глаза с длинными ресницами, наконец, торчащие лопухами уши — Базл выглядел настолько необычно, что принц даже не мог предположить — Младший какого рода-племени стоит перед ним. При этом волшебник был крайне вертляв, постоянно жестикулировал и подпрыгивал на месте. Через несколько секунд пристального наблюдения за ним юноша почувствовал, что у него кружится голова.
— Доброе утро, принц. Не хотел лезть к тебе сразу с приветствиями, ты же еще слаб, хотя при дворе только и разговоров о тебе, и сама дочь императора пытается, как может, сделать твое пребывание в нашем дворце как можно приятней, — с милой улыбкой заговорил Базл.
Тар поморщился, император вопросительно поднял бровь. Вепрь на подоконнике отвернулся, как будто увлеченный рассматриванием потолочных перекрытий. Хельви мрачно посмотрел на издевающегося мага, однако тот, скорее всего, совершенно не понял, почему его слова вызвали такую реакцию.
— Нынче вечером я отправляюсь с отрядом э-э-э… Тара, да, моего дорогого друга Тара в Верхат, на поимку коварного преступника Рива. Мало того что он обвинен в отцеубийстве и нападении на наблюдателя во время поединка чести, равно как и в недозволенном применении магии, фу, я запутался, — вдруг жалобно признался Базл, обращаясь к императору.
— Ты рассказал, в чем обвиняется Рив, — терпеливо начал Раги, — но ты забыл о главном…
— Точно! Он посмел принести сюда нож Черного колдуна. Он принес зло в самое сердце Горы девяти драконов. Никто не может предположить, чтобы альв добровольно мог решиться на такое дело. Кто-то очень серьезно решил избавиться от… — Базл сделал страшные глаза и кивнул в сторону Раги Второго. — Только по счастливой случайности преступник не довел свое страшное дело до конца. К всеобщей радости, он тяжело ранил тебя! Я хотел сказать, к радости — что тебя, а не императора.
Хельви предпочел пропустить мимо ушей эту реплику, потому что, в общем, чувства мага были ему понятны. Потерять любимого повелителя гораздо ужаснее, чем какого-то проходимца не твоего племени. Особенно если слуга не способен самостоятельно два шага сделать. Хельви посмотрел на алхина. Тот с заметным интересом наблюдал, как Базл пытается выпутаться из подола собственной мантии.
— Значит, Рив — закоренелый преступник? Успел перед тем, как попытаться устроить покушение на императора, еще отца убить. Имя несчастного, конечно, известно? Почему же он не был наказан за это злодеяние раньше, а продолжал преспокойно служить в дружине Хате Красного петуха? — Хельви адресовал вопросы Тару.
— Тут такая история… — мрачно отвечал альв. — В общем, Рив оказался сыном Хате.
— Значит, у Хате было три сына: Фосе, Рив и «мешок»? — ошеломленно спросил принц.
— Не совсем так. В общем, у Красного петуха было два сына — Рив и выродок.
— Хороши маги в империи альвов! Видят врага насквозь! Странно еще, что Рив не оказался тем самым выродком. Вы бы и тогда, наверное, ничего не заметили. — Вепрь с презрением посмотрел на Базла.
— Мы бы заметили и нейтрализовали любую магию, если бы она исходила от Младшего. Но человеческий колдун, или, как ты его называешь, Мудрый, пользуется совершенно иным волшебством. И, разумеется, никому в голову не пришло проверять Рива, никто и предположить не мог, что простой дружинник, прибывший в столицу откуда-то из провинции, может привезти с собой артефакт столь могучей древней силы, — горячо отвечал маг, вероятно обидевшись за своих собратьев.
— Человек прав. Империя давно не воевала, и мы стали преступно беспечны, — медленно произнес император. — К счастью, большой беды мы не допустили. Принц выздоравливает. Остальные живы. Теперь Тар должен найти в Верхате или его окрестностях Рива. Разумеется, все, что я сейчас говорю, является строгой государственной тайной, — вдруг возвысил голос Раги Второй.
Видно, он переживает из-за всех этих событий гораздо больше, чем хочет показать, решил Хельви. Вепрь полузевнул. Базл рассматривал нож Халлена Темного, вертя его, пока не уронил оружие на пол. Тар быстро нагнулся и поднял ножик, сделав Базлу жест рукой, словно откручивая незадачливому волшебнику голову. Однако маг не обиделся, а совершенно по-детски заулыбался — широко, но виновато. На такого было трудно сердиться.
— Кабата только прошлой ночью рассказала всю правду. Ее настоящий сын — Рив. Он так же мало похож на альва, как и выродок — его старший брат. Кабата сказала, что он скорее похож на человека, но я так и не понял, что она имела в виду. После рождения сына Хате, который боялся, что и второй ребенок превратится в чудовище, велел унести его в дом своего дальнего родича. Там Рива вырастили и воспитали, как родного сына, а в колыбель в доме Красного петуха положили младенца, родившегося на кухне. Конечно, его воспитали как наследника главы клана, пытаясь обмануть судьбу. Хате собирался открыть Риву его истинное происхождение именно той роковой ночью, когда был убит. Однако, по всей видимости, младший сын уже был подготовлен к покушению на отца — он захватил с собой стрелы цветов императора и оставил их на месте преступления. Где он их взял, я не знаю.
— Значит, Хате погиб вовсе не от рук своего сына-выродка?! — воскликнул Хельви.
— Кабата утверждала, что выродок никак не мог попасть в тронный зал. Хате знал о способности своего старшенького пролезать в самые узкие щелки и специально позаботился о том, чтобы ни одна замочная скважина не могла привести чудовище к трону, где он принимал делегации от императора и судил своих подданных. Как бы то ни было, в случае с Ривом мы имеем дело с опаснейшей тварью, гораздо опаснее выродка. Тар связан с ней особыми отношениями — он вызвал сына Красного петуха на поединок чести, а тот подставил вместо себя запуганного и зачарованного слугу. Теперь Рив должен будет принять бой. Если, конечно, его сущность альва еще не вытеснена гнилостной магией. И это еще не все, принц, — император вздохнул, переводя дыхание. — У Базлa появилось предположение, что Рив каким-то образом получил помощь от Черного колдуна. Это он дал ему стрелы. Это он передал ему заговоренный нож с совершенно определенной целью. Черный колдун желает отомстить всему живому за то, что проиграл сражение четыреста лет назад. И я подумал о твоем рассказе об усыпальнице Ашух. Если ее стражи и впрямь считают тебя своими друзьями, а Рив скрывается в подземелье у своего тайного сообщника, то ты можешь попросить их вывести преступника?
— Не знаю. Конечно, я могу попробовать. Сваны показались мне народом, умеющим быть благодарными.
— Я не ждал от тебя другого ответа. Ты благородный воин и принц крови, ты просил у меня чести стать Ожидающим. Клянусь, принц Хельви, если ты поможешь мне поймать этого монстра, я выполню любое твое пожелание. В пределах разумного, — после короткого раздумья добавил император, припомнив, видимо, что-то свое.
— Ну хорошо, мальчишку вы купили за обещанный титул и прочие глупости. Но зачем сюда позвали меня? Я-то, кажется, не выражал желания быть ни Ожидающим, ни коченеющим трупом. Если дары императора готовы посыпаться на мою старую голову только после того, как я оторву башку выжившему из ума Мудрому, то я хотел бы отказаться от такой чести, император. — И Вепрь склонился перед Раги Вторым в низком поклоне. — Я принес с собой в Гору девяти драконов небольшой скарб, позволь мне забрать его и отпусти на все четыре стороны.
— Ты любишь богатство, человек. Ты в самом деле не похож на своего спутника. — Раги покачал головой. — Но кто сказал, что я хочу предложить тебе достойную награду после поимки Рива и его подельников? Я, император альвов, предлагаю тебе забрать все, что только приглянется тебе во время охоты за чудовищем. Иными словами, все, что ты найдешь в усыпальнице Ашух, я дарю тебе. Там спрятаны несметные богатства, уверяю тебя. Их караванами отправляли туда моим предкам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40