А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Будет день, и будет время для вопросов и ответов.
…Как и обычно, Бриджит проснулась на рассвете. Она привыкла к короткому, часто прерываемому сну, поэтому чувствовала себя сносно. Бриджит встала, умылась, оделась и привела в порядок волосы. Утро предвещало хорошую погоду, хотя небо было серым, а озеро — неспокойным. Бриджит взглянула на барометр: стрелка застыла в неподвижности.
Бриджит слышала, как на кухне миссис Хансен занимается обычными домашними делами, напевая что-то по-норвежски. При мысли о завтраке и горячем кофе Бриджит почувствовала, что умирает от голода. Но маяк — прежде всего.
Она снова взобралась на вершину башни — на этот раз для того, чтобы погасить все четыре фитиля и остановить механизм. Затем проверила резервуар и запасы топлива. Надо будет принести несколько канистр из подвала до того, как стемнеет. Бриджит протерла линзу кусочком замши, хотя в этом и не было особой необходимости. Отец рассказывал ей о том, что раньше лампы работали на китовом жире, от которого за ночь линзы покрывались толстым слоем копоти. Помня его суровые наставления, Бриджит всегда с усердием выполняла свою работу.
«Я должен быть уверен, что смогу оставить маяк на тебя, Бриджит, — говорил он, объясняя ей, как работают насосы, или когда она помогала ему втаскивать по железной лестнице канистры с нефтью. — Работа — это все, что я могу тебе завещать». Отец стал говорить об этом чаще, когда одышка, появившаяся после пневмонии, уже не позволяла ему подниматься по лестнице так же быстро, как раньше. Но сколько бы он ни повторял эти слова, он ни разу не добавил: «После того как ты уничтожила то, что оставалось от нашего доброго имени». И все же Бриджит была уверена, что у него были такие мысли. Абсолютно уверена.
Когда лампа остыла, Бриджит аккуратно подрезала фитили, готовя их к будущей ночи. Напоследок она задвинула шторки, которые закрывали лампу от солнца: сфокусированные линзой лучи могли воспламенить нефть в резервуаре.
Выполнив привычные обязанности, Бриджит ощутила в себе приятную цельность и основательность. Теперь она готова была лицом к лицу встретить любые трудности. В бодром расположении духа она вернулась в дом.
Подойдя к гостевой спальне, Бриджит негромко постучала. Не получив ответа, она отворила дверь и вошла. Незнакомец по-прежнему лежал на спине, левая рука свешивалась с кровати, правая покоилась на груди. Несмотря на смуглый цвет кожи, лицо его казалось очень бледным. Бриджит подошла ближе, встревоженно пригляделась и с облегчением увидела, как грудь незнакомца равномерно вздымается. Каким бы подозрительным ни казался ей этот человек, она вовсе не желала ему смерти. Она коснулась его лба — он не был ни холодным, ни чересчур горячим.
Волосы мужчины, высохнув, превратились в волнистую черную гриву, и Бриджит подумала, что ему не мешало бы постричься. На квадратном подбородке темнела щетина. К тому времени, когда он достаточно окрепнет, для того чтобы заниматься своей внешностью, надо будет найти папино лезвие и бритвенный ремень. Бриджит осторожно подняла его левую руку и положила на край постели. Незнакомец даже не шелохнулся.
Бриджит спустилась на кухню, откуда разносились вкуснейшие запахи свежего печенья, бекона, кофе и яичницы. Миссис Хансен хлопотала у плиты, где аппетитно шкворчали яйца. Бриджит взяла кофейник и налила себе кружку черного дымящегося напитка.
— Как вел себя наш гость ночью, миссис Хансен? — спросила она, отхлебывая горячий кофе маленькими глоточками.
— Я ничего не слыхала, Сэмюэль вроде тоже, — ответила экономка, и ее широкое загорелое лицо посерьезнело. — Но вот что я скажу вам, мисс: не смогу я спать спокойно, пока он здесь.
— Хорошо. Когда он проснется, я поговорю с ним. — Бриджит поставила чашку на стол.
— Если вы собираетесь его дожидаться, нечего рассиживать, сходите-ка лучше в курятник. — Миссис Хансен отвернулась и принялась сурово разглядывать свою стряпню, словно опасаясь встретиться с Бриджит взглядом.
Хозяйкой была, конечно же, Бриджит, но миссис Хансен помогала ее отцу воспитывать и растить ее. И когда эта добрая женщина волновалась, она напрочь забывала о том, что Бриджит уже давно выросла, и обращалась с ней, как с десятилетней девочкой.
— Хорошо, миссис Хансен, — с деланной покорностью отозвалась Бриджит и со вздохом встала из-за стола.
В ответ экономка лишь махнула рукой, выпроваживая ее из кухни. Улыбнувшись, Бриджит пошла к черному ходу, но ее улыбка вскоре погасла. Опасения миссис Хансен были вовсе не беспочвенны. Бриджит понимала, из-за чего волнуется добропорядочная вдова: если человек, которого они приютили, не сможет достоверно объяснить все свои странности, в округе пойдут дурные разговоры. И их будет еще больше, если он не покинет остров как можно скорее.
Но делать нечего: пока незнакомец спит, нет причин отлынивать от обычных утренних дел. Бриджит накинула на голову шаль и захватила стоявшую у двери кухни корзинку для яиц. Выйдя из дому, она прошла через заросший кустарником заиндевелый двор. С озера дул свежий ветер, пощипывая нос и кончики пальцев, но не обещая в этот пасмурный день ничего страшного, кроме дальнейшего похолодания.
У одной из прибрежных скал слегка покачивалась на волнах лодка пришельца. Надо будет вытащить ее на берег.
Бриджит покормила кур, которые скреблись на своем пятачке, и собрала в корзинку яйца, снесенные ими сегодня. Проходя мимо сарая, она увидела Сэмюэля, который колол дрова и складывал их в поленницу. Бриджит отнесла яйца на кухню и как раз поспела к завтраку, чтобы насладиться результатами вчерашних куриных трудов. С беконом. А еще — хрустящими галетами, намазанными толстым слоем меда.
Миссис Хансен и Сэмюэль с аппетитом уплетали свои порции, и беседа за столом, по молчаливому уговору, сводилась к замечаниям о погоде и невинным сплетням об обитателях соседнего городка. Допив свой кофе, Бриджит объявила:
— Я собираюсь сегодня на лодке в Истбэй. Нам что-нибудь нужно купить у мистера Гэйджа?
— Привезите, пожалуйста, соли, — кивнула экономка.. — Да, и еще кофе.
— Мисс, а мне, пожалуйста, бочонок гвоздей по десять пенсов, — добавил Сэм. — И ведро извести.
— Хорошо. — Огрызком карандаша Бриджит записала заказы на обратной стороне старого конверта. — Я вернусь засветло.
Она протянула руку через стол и коснулась ладони Сэма, чтобы привлечь его внимание.
— Сэмюэль, я хочу, чтобы ты спустился к озеру, там лодка нашего гостя. Посмотри, что там еще можно спасти. Только будь осторожен. Хорошо?
Сэм, который в этот момент сидел с полным ртом бекона, торопливо проглотил его и произнес:
— Да, мисс.
— Спасибо. — Бриджит похлопала его по руке и обернулась к миссис Хансен: — Перед тем как ехать, пойду взгляну, как он там.
— Вам нужна моя защита? — шутливо спросила миссис Хансен.
— Думаю, я и сама справлюсь, — в тон ей ответила Бриджит. — Если что — вы услышите, как я закричу.
Встав из-за стола, она вновь поднялась в спальню. Постучала, снова не получила ответа и вошла в комнату. Незнакомец лежал на узкой кровати неподвижно, как мертвец, и не проснулся даже от ужасающего скрипа половиц. Бриджит подошла к подоконнику и взяла пояс, который привлек ее внимание накануне.
Золотая пряжка поблескивала в неярком свете, проникавшем сквозь плотно задернутые шторы. Тонкие ниточки драгоценного металла переплетались, образуя нити потолще, которые в свою очередь свивались в причудливый овальный узор. Бриджит взвесила пряжку на ладони — тяжелая, не меньше фунта.
Бриджит остановилась в нерешительности. С одной стороны, она стеснялась брать такую дорогую вещь без разрешения хозяина. С другой — ей не хотелось будить усталого путника. А пряжка сделана с таким мастерством и оригинальностью, что в городе кто-нибудь наверняка опознает по ней владельца и подскажет Бриджит, как связаться с его друзьями или родственниками. Она задумчиво провела пальцем по узору.
…И увидела женщину, уже далеко не молодую, в платье пурпурного бархата, расшитом золотом. Женщина передавала эту самую пряжку ее нынешнему владельцу.
Затем Бриджит увидела этого человека на лесной просеке — он протягивал флягу с вином какому-то рыжему зверю. Лису?..
Потом она увидела того темноволосого мужчину, который уже появлялся в ее видении раньше. В прошлый раз он высматривал в море ее нынешнего гостя. Теперь она увидела его перед льдиной, на которой стояло чудище с красной шкурой, рогатой головой и ужасной, полной клыков пастью.
Бриджит пошатнулась и не упала только потому, что оперлась рукой о подоконник. «Да что это со мной?» Видения никогда раньше не сменялись так быстро и не были такими отчетливыми. Даже в самый страшный шторм. И они всегда были понятны ей. До сих пор она видела только обычных людей, мужчин и женщин, попавших в беду. Она видела кораблекрушения, аварию на лесопилке или обвал в каменоломне — что-нибудь в этом роде. Очень редко ей открывалось будущее: будет ли женщина счастлива в браке или каков пол не рожденного еще ребенка.
Но то, что заставил ее увидеть этот человек… Это было словно из сказки. Нечто неведомое и загадочное. Бриджит сжала виски ладонями, как будто это могло ей помочь. Что до прежних видений, то она находила утешение в том, что знала: о них нужно рассказать. Даже много лет назад, когда люди еще не верили ее словам, она чувствовала, что должна рассказывать — о тонущих судах, о разрушенном разливом мосте… С детства она была уверена, что Бог или некто другой хочет, чтобы она говорила вслух о том, что является ее мысленному взору.
Но нынешние видения были не такими. В них не было никаких приказаний, они не приносили ни уверенности, ни цели. Только страх.
«Нет, так нельзя! — Бриджит выпрямилась и положила пояс обратно на подоконник. Если этот человек останется здесь, она может лишиться рассудка. — Надо срочно что-то делать!»
— Что вы видели?
Бриджит резко обернулась. Незнакомец спокойно глядел на нее. Над грудой одеял возвышалась только его голова, и на секунду Бриджит показалось, что у него и вовсе нет тела.
— Что вы видели? — повторил он. Голос у него был слабый, но резкий; такой мог бы быть у человека, лишенного легких.
— Рада, что вы проснулись, — Бриджит попыталась выбросить из головы эти нелепые образы. Она подошла к кровати, взяла кувшин, наполнила водой чашку и подала незнакомцу. Его руки не дрожали, и воду он выпил залпом.
— Спасибо, — он отдал ей чашку, и она вернула ее на столик.
— Как вы себя чувствуете? — спросила Бриджит, поправляя передник. — Голова не кружится? Не болит? Жара или боли нигде не чувствуете?
Каким бы странным и чужим ни был этот человек, он все же едва не утонул и нуждался в отдыхе и уходе.
— Спасибо, госпожа. Ничего из перечисленного. — Он подложил под спину подушку и, тихо застонав, сел на кровати, словно для того, чтобы показать, что тело у него все-таки есть. — За исключением того, что я довольно слаб и чрезвычайно голоден, чувствую я себя великолепно.
— Очень хорошо, — кивнула Бриджит. Она вновь ощутила себя в своей тарелке. — Я распоряжусь, чтобы вам приготовили что-нибудь поесть. Например, молочную кашу. Если не возражаете, от более грубой пищи пока следует воздержаться.
Он покорно склонил голову:
— Я согласен на все, что вы посчитаете нужным, госпожа.
Бриджит глянула на него с удивлением: ни один из спасенных ею рыбаков так легко не согласился бы есть кашу, когда по дому разносятся запахи бекона и яичницы. «Что ж, спасибо ему за эту любезность». Она скрестила руки на груди.
— Могу я узнать ваше имя, сэр?
Секундное колебание отразилось на его лице. Затем он, очевидно, принял решение.
— Мое имя Вэлин Калами. Я главный чародей и советник Ее Величества вдовствующей императрицы Медеан, дочери Эдемско, внучки Начерады — владычицы государства Изавальта. По ее повелению я прошел через Земли Смерти и Духов, чтобы найти вас здесь.
Глаза Бриджит изумленно округлились.
— Понимаю…
«Видимо, все-таки сотрясение мозга».
Калами, или кто бы он ни был, покачал головой:
— Нет, госпожа. Не понимаете.
— Не смешно. — Бриджит попыталась придать своему голосу деловитость. — Я прикажу принести ваш завтрак. Мой вам совет: отдохните…
Калами поднял тонкую смуглую руку:
— Не соблаговолите ли вы все же ответить на мой вопрос?
— Какой вопрос, сэр? — Бриджит уже взялась за ручку двери.
— Когда вы прикасались к моей пряжке — что вы видели?
Вопрос застал ее врасплох — но только на мгновение. Бриджит обернулась и посмотрела ему в глаза, сделав вид, что ничуть не смутилась:
— Я видела красивую вещицу из благородного металла. — Она вскинула голову. — А что еще я должна была увидеть?
Калами опустил глаза и покачал головой:
— Как знаете, госпожа. Не смею возражать.
«Спасибо и на этом. — Бриджит сдвинула брови. — Откуда же ты узнал о моих странностях? Думаешь, я такая же безумная, как ты сам? Потому и явился сюда?»
Внезапно у Бриджит возникло ощущение, что она не выдержит больше ни минуты рядом с этим человеком. Ей захотелось быть где угодно, только не здесь. А лучше всего было бы сейчас оказаться там, где она сможет спокойно обдумать все, что происходит, и прийти в себя. Она не желала больше находиться рядом с человеком, который проникает в ее видения, обжигает ее светом черных глаз и разговаривает с ней так почтительно, что становится не по себе.
— Советую вам отдохнуть, сэр, — повторила Бриджит. — Откуда бы вы к нам ни прибыли, вам здорово досталось этой ночью, и теперь вам нужно набираться сил.
— Да, госпожа, — ответил он подчеркнуто смиренно, точно так же как миссис Хансен, когда подшучивала над Бриджит.
«Я окружена». Ее смятение вдруг сменилось раздражением, и она вышла из комнаты, чуть ли не хлопнув дверью.
На кухне миссис Хансен мыла оставшуюся после завтрака посуду.
— Знаете, — Бриджит оперлась кончиками пальцев о свежевыскобленный стол и вдохнула успокаивающие запахи теплой воды и мыла, — похоже, наш гость страдает каким-то душевным расстройством.
«Ну вот, сказала — и сразу полегчало на душе».
— Он сумасшедший?! — Вода так и брызнула с рук экономки, когда она схватилась за крестик на груди.
Реакция пожилой женщины была такой знакомой, что Бриджит успокоилась окончательно.
— Возможно, это просто временное помрачение рассудка от того, что он ударился головой. Точнее скажет доктор Ханнум.
Она взяла миссис Хансен за руку:
— Я поеду за доктором и заодно подыщу для этого человека более подходящее место, — она ободряюще улыбнулась, и миссис Хансен с неохотой, но все же выпустила крест из распаренных рук. — Он еще очень слаб и, скорее всего, будет спать весь день. Не надо нервничать, лучше скажите Сэмюэлю, чтобы он отнес ему кашу. Бояться вам нечего.
— Ну, если вы уверены… — Миссис Хансен с сомнением взглянула на Бриджит.
— Уверена, — твердо ответили та. — Если бы моему дому угрожала опасность, я бы об этом знала.
— Все-таки надо быть настороже, Бриджит Ледерли, — сурово сказала экономка. — Не нравится мне этот тип.
Бриджит сжала мокрую ладонь миссис Хансен:
— Не беспокойтесь. Я постараюсь вернуться поскорее. Осенний день короток, и ей нельзя задерживаться на материке до темноты.
Приободрившись, миссис Хансен кивнула:
— Я послежу за ним, пока вы не вернетесь.
Бриджит задержалась у дверей, чтобы надеть шляпу и шаль. Почту, которую нужно было отправить, в том числе квартальный отчет в Управление маяков, она вместе со списком покупок сунула в карман передника и вышла навстречу утру. Вздохнула и по скрипучим ступеням направилась к причалу.
Стоя у окна спальни, Калами наблюдал, как лодка Бриджит отчалила от берега. Видно, она сочла его слишком измученным и слабым, чтобы представлять опасность для ее домочадцев. Ясно также и то, что она сочла его безумным. А еще она думает, что видит его впервые…
По правде говоря, он действительно очень устал. Пресноводное море, лежавшее у дверей Бриджит Ледерли, разъярившись, едва его не погубило. За последние восемь лет он и забыл, что озеро такое широкое. К тому же предыдущие два раза он переплывал его в тихую погоду. Да, этот мир суров и могуч. Калами покачал головой: вот бы провести здесь год или даже больше и хорошенько разведать эти земли. «Когда-нибудь, но не теперь, — подумал он, возвращаясь на жесткую кровать. — Сейчас у меня другие задачи».
Сочтя его сумасшедшим, Бриджит, скорее всего, отправилась за лекарем. И есть опасность, что его увезут из ее дома прежде, чем она его выслушает. Кто же станет держать у себя душевнобольного?..
Калами сел на кровати. Необходимо поговорить с Бриджит. Он обязан заставить ее все понять и всему поверить.
Послышался робкий стук в дверь. Калами откинулся на подушки и прикрыл одеялом обнаженное тело.
— Войдите.
Дверь отворилась, и в комнату вошел упитанный парень с подносом, на котором стояла дымящаяся тарелка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60