Проиграв, Греттин сказал себе, что произошла ошибка. Должно быть, Госпожа Удача просто моргнула не вовремя. Так что на следующий кон он поставил свой командирский кинжал с рубинами в рукояти – знак его чина, пожалованный Греттину Церковью. Десять лет кинжал украшал его пояс. Он да красные нашивки на рукаве символизировали единственное настоящее достижение в жизни Греттина. Он всегда носил кинжал в ножнах на бедре, без устали полировал и протирал лезвие. Когда на кинжал падал свет, сталь ярко блестела, и рубины переливались всеми оттенками алого.Кинжал был его гордостью и знаком его положения. Пусть он жил в Кельтримине – захудалом городишке, населенном идиотами, зато он был начальником стражи. Человеком, облеченным властью и влиянием. Каждый горожанин, до последнего нищего, знал Греттина в лицо. Мало кто его уважал – но все боялись. И Греттина это вполне устраивало.Однако за игровым столом все люди равны. Удача не станет благоволить к тебе более, чем к другим, потому лишь, что ты – начальник стражи. Греттин проиграл свое жалованье. И кинжал.Пока Греттин умывался и надевал украшенную изображением Скаррендестина накидку, он не переставал сокрушаться. День, начавшийся столь печальным образом, сулил одни неприятности. Однако тут Греттин ошибся. Перед входом в караульное помещение его ожидал бывший заключенный, а ныне ловец угрей Люджен Краск, обитающий в домике на болоте. Он принес невероятные новости. Новости, которым Греттин, видевший мир в черном цвете, едва смел поверить.В доме у Краска находился плененный чужак. Опасаясь, что человек может оказаться опасным преступником, Краск просил, чтобы стража забрала непьющего гостя. Взамен Краск обещал Греттину мзду: корзину угрей. Само по себе это обнадеживало: угрей можно было продать за приличную сумму. Ее должно хватить, чтобы расплатиться с долгами и даже – что более важно – выкупить драгоценный кинжал с рубиновой рукоятью… Но когда Краск описал пришельца, тут уж сердце начальника стражи застучало как бешеное. «Очень высокий, – говорил старик, – широкоплечий, уродливой наружности. Лицо и тело покрыты шрамами – старыми и свежими. Да еще – акцент какого-то из сельских уголков Друина. Герншир, – предположил Краск, – или Хатфол».Хатфол…Несколько дней назад Греттин – как и любой другой начальник стражи – получил срочное распоряжение Благих Магистров. Разыскивался опасный преступник, которого в случае обнаружения следовало уничтожить на месте. Не оглашалось, какие преступления он совершил, однако, судя по всему, они были очень и очень серьезны. Гонец, прискакавший на взмыленной лошади, сообщил Греттину сведения, которые летели сейчас по всему Друину, передаваясь самыми быстрыми способами. Почтовые голуби, лучшие наездники-курьеры и даже семафорные и гелиографические башни – которые использовались только в случае важнейших государственных необходимостей – несли новости в самые отдаленные уголки страны. Беглеца звали Анхага Баллас. И его описание полностью совпадало с приметами, названными Людженом Краском.Мрачное настроение Греттина рассеялось как дым. Преступник не только находился в доме Краска – он был связан и одурманен наркотиком. Краск дал ему сильное успокоительное средство, и сейчас Анхага Баллас спал как младенец.Кликнув четверых своих лучших людей, Греттин велел Краску вести его к дому.Вскоре начальник стражи уже пробирался через болото. Штаны его были заляпаны вязкой жижей, а рубаха, несмотря на утренний морозец, промокла от пота. Греттина окружала темная вода, гниющие растения, туман… и угри. Он не видел ни одной твари, но ощущал их присутствие совсем рядом, под самой поверхностью воды. Греттину казалось, что угри смотрят на него. Болото было их царством, их вселенной, а он – чужаком, незваным гостем. Ему стало страшно. До сих пор Греттин видел тварей лишь снулыми, на рыночном прилавке Краска. А здесь они кишели тысячами – живые, сильные и кровожадные…– Краск, – сказал Греттин, – ты уверен, что нам ничто не грозит?– Разумеется, – невозмутимо отозвался старик, шедший в нескольких шагах впереди. – Ступайте по моим следам, и все будет в порядке.Греттин покосился на остальных стражей. Им тоже явно было не по себе. Командир сплюнул в воду.– Краск, – сказал он. – Что за отвратное местечко! И как ты можешь здесь жить?– А разве у меня есть выбор? – ответил Краск. – Нет. И тебе о том отлично известно. – Остановившись, он указал на темные кочки, торчащие из болота. – Идите по ним. Не наступайте в воду.– Почему?– Потому что иначе вы умрете. – Краск усмехнулся. – Здесь живут самые ядовитые угри. Единственный укус парализует человека. Пришелец, которого вы собираетесь забрать из моего дома, пренебрег кочками. Он дорого за это заплатил.Начальник стражи вступил на тонкую стежку, составленную темными бугорками. Он двигался во всей возможной осторожностью, раскинув руки в стороны, точно канатоходец. Греттин смотрел только себе под ноги и все же краем глаза заметил под водой темную извилистую тень. Угорь? Или просто ветка, гниющая в болоте? Греттин нервно сглотнул.– Краск, – сказал он, – те угри, которых ты собираешься мне отдать… Их много?– Полная корзина, как я и обещал, – отозвался Краск, осторожно пробираясь по кочкам. – Достаточно, чтобы получить полную пригоршню золота – если продать их за настоящие деньги.Греттин фыркнул.– Уж я продам.Кочки закончились. Краск прошел еще с четверть мили по болоту и остановился подле домика – крепкого деревянного строения, поднятого на сваях высоко над водой. Краск остановился возле лестницы и вынул нож. Этот жест ошеломил Греттина: старик завлек их в какую-то ловушку? Он машинально потянулся к своему драгоценному кинжалу… однако ножны были пусты. Греттин выругался. Краск издал невеселый смешок.– Успокойся, господин начальник стражи, – сказал он с ехидцей в голосе. – Я собираюсь не убить вас, а почистить. – Он провел лезвием по голенищу Греттина. Глянув вниз, начальник стражи увидел пиявок – не меньше дюжины на каждом сапоге. Он снова выругался.Нагнувшись, Краск принялся счищать пиявок со своих башмаков. Греттин взял кинжал одного из стражников и последовал его примеру. Он вздрагивал от омерзения каждый раз, как нож рассекал черное мягкое тело пиявки. По сапогам текли капельки крови.Наконец неприятное дело было кончено, и Люджен Краск провел стражей в дом. Старик кивнул на закрытую дверь комнаты и прошептал:– Он там.Повинуясь жесту начальника, стражи вытащили кинжалы. Это удивило Краска.– Зачем? – спросил он.Краск не знал об указе Магистров. Он и понятия не имел, что чужак в его доме – самый опасный преступник в Друине. Греттин не собирался его просвещать. У него в голове зрел собственный план.– Краск, я начальник стражи, а ты – ловец угрей, – сказал Греттин. – Я не учу тебя их добывать, а ты не лезь в мое дело.– Но это мой дом. Я не желаю, чтобы вы устраивали здесь кровопролитие.– Твои желания – буркнул Греттин, – меня не волнуют. – Повернув ручку, он шагнул в комнату.Человек лежал на узкой кровати. Он был в точности таким, как описал Краск: высоким, широкоплечим и уродливым. Синяки покрывали его лицо – и все же черты можно было опознать. Тяжелая квадратная челюсть, сломанный нос, густые брови и широкий лоб. Все как в сообщении Магистров.Один из стражей шепнул:– Это он. Греттин кивнул.– Краск, – сказал он, оборачиваясь к хозяину. – Никому в Друине не нравится, когда его будит стража. Твой гость может устроить бучу. Я не сказал бы, что сильно тебя люблю, но мой долг – сделать так, чтобы ты не пострадал. Поэтому тебе лучше убраться отсюда и оставить нас с ним наедине.– Он уже крепко связан, – сказал Краск. – Что он может сделать?Греттин не ответил. Он в упор смотрел на Краска. Тот развел руками и вышел из комнаты.– Нам повезло, командир, – сказал один из стражей. – За этого малого мы получим награду. Магистры не останутся в долгу.– Тс-с, – прошипел Греттин, – говори тише. Мы же не хотим разбудить нашего пленника, верно? – Он покосился на дверь, желая убедиться, что она плотно закрыта. – Вдобавок есть вещи, которые не предназначены для лишних ушей. Например, для Краска…– То есть? – спросил страж. Греттин оглядел своих людей.– Когда мы сдадим пленника Магистрам, нас вознаградят. Возможно, это будет неплохая сумма… Но почему не получить еще больше?Стражники навострили уши.– Что мы скажем Магистрам? Правду? Ха! То, что мы делаем, не очень-то смахивает на подвиг. Старик поймал преступника, связал, опоил – а мы просто притащили его с болота и заперли в каталажку? – Греттин покачал головой. – Не годится. История, мягко говоря, не очень. Нужно придумать что-нибудь получше.– Например? – спросил страж.– Очень просто, – отозвался Греттин. – Скажем, что мы сами его захватили. И это была непростая задача. Много дней мы выслеживали его на вересковье. Погода была омерзительной, а наш беглец – хитрым и ловким. Однако в конце концов мы его изловили. Разумеется, он отчаянно сопротивлялся. Дрался как безумный…– Он потер руки. – Благие Магистры оценят наши усилия. Мы получим гораздо больше денег – а то и повышение. Может даже, нас переведут в другой город. Я ненавижу Кельтримин. Это самая захудалая дыра во всем Друине.– Со всем уважением, командир, – сказал страж, – но вы кое о чем забыли. Люджен Краск знает правду. Что, если он…– А Люджен Краск, – спокойно сказал Греттин, – будет мертв.Стражи переглянулись.– Как только он выведет нас из болота, мы убьем его и скормим угрям.– А дочь?– Туда же. – Греттин пожал плечами. – Люди подумают, что они сидят у себя на болоте. Никто их не хватится еще очень-очень долго. А когда тела начнут искать… что ж, после того, как над ними поработают угри, и тел-то не останется – одни кости. Никто ничего не докажет. А теперь, – он кивнул на Балласа, – задело.И Греттин двинулся к кровати.Пробуждение было не из приятных. Град ударов и тычков обрушился на Балласа. Открыв глаза, он увидел над собой человека с нашивками начальника стражи, заносящего кулак для очередной зуботычины. Тонкие губы стража расплылись в злорадной ухмылке. Двинув Балласа по лицу, он сделал знак своим подчиненным, и общими усилиями пленника стащили с кровати. Тот тяжело шлепнулся на пол. Отступив на шаг, начальник стражи ударил его ногой под ребра, потом в живот. Связанный по рукам и ногам Баллас не мог сопротивляться. Он свернулся клубком и лишь принимал удары.Наконец избиение прекратилось.– Нет лучшего лекарства от похмелья, – сказал командир, – чем небольшая порция жестокости с утречка. Рыбьи кишки, собачья шерсть – все это чушь, а не лекарство. А вот пара хороших зуботычин и пинков освежают как нельзя лучше. – Он пихнул Балласа сапогом в бок. – Поднимайся, Анхага Баллас.Приподняв голову, тот взглянул на стража.– Давай! – рявкнул начальник. – Вставай.– Я не Анхага Баллас, – сказал Баллас, сплевывая кровь. – Вы ошиблись.– Да ну? – Командир ухмыльнулся. – Все стражи в Друине знают о тебе и получили твое описание. На свое несчастье, ты очень приметен. Тебя проще опознать, чем моржа среди кур. – Он сделал знак двум стражам. Те ухватили Балласа под локти и вздернули на ноги. Третий присел на корточки и развязал ему ноги.Несколько секунд Баллас стоял прямо. Потом комната поплыла перед глазами, и если бы стражи не держали его, он рухнул бы на пол. Баллас застонал, к горлу подступила тошнота; его вырвало желчью. Это не было следствием избиения. Баллас вспотел, хотя было нежарко. Глаза нестерпимо щипало, ресницы намокли от слез. Утренний свет, пробивающийся сквозь занавески, казался нестерпимо ярким.Он обвис в руках стражей. Начальник пренебрежительно скривился.– Для опасного преступника ты что-то слишком нежен, – сказал он. – Даже такие ерундовые побои не можешь выдержать, слизняк. Мы и били-то тебя несильно. Так, для острастки.– Меня… тошнит, – прохрипел Баллас. – Меня отравили. Старик напоил меня какой-то дрянью…– Угу. Снотворным… – задумчиво сказал командир. – Он боялся тебя, Анхага Баллас. И решил, что будет разумнее принять меры. – Он прищурился. – Странное дело. Тебя ищут, как никакого другого преступника в Друине. А я не могу представить, что ты такое совершил. Ты не похож на фальшивомонетчика или жулика. И, кажется, не слишком большого ума для того, чтобы колдовать… Скажи: что ты сделал?Баллас не ответил.– Ладно, брось. Не время скромничать. Что за кошмарное преступление на твоей совести? Не каждый день Благие Магистры поднимают такой шум.Баллас молчал. Командир смерил его долгим взглядом. Потом вздохнул и пожал плечами.– Ладно, как знаешь. Думаю, мне расскажут, когда я сдам тебя Магистрам.Баллас моргнул.– Вы не собираетесь меня убивать?– Если ты нас к тому не вынудишь, – отозвался командир. – Магистры приказали уничтожить тебя на месте и отослать голову в Эскларион Сакрос. Но я думаю, они будут рады получить тебя живьем. Сдается мне, они знают много способов наказать человека сообразно его преступлениям – весьма болезненным образом – и с удовольствием применят к тебе всяческие репрессалии. – Он ухмыльнулся. – Взамен я получу хорошее вознаграждение. Когда я проснулся ныне утром, мне виделись только темные тучи. Теперь же ярко сияет солнце. Удивительно, как переменчива фортуна… – Командир перевел взгляд на стражей. – Ну, берите его. Пошли.Они выволокли Балласа в соседнюю комнату. Здесь ожидал Люджен Краск, а вместе с ним – рыжеволосая девушка. Дочь Краска, понял Баллас. Раньше он не видел ее – только слышал голос, долетавший из-за деревянной стены домика. Из комнаты дверь вела на улицу. Балласа вытолкали наружу и сволокли по лесенке. Перед домом расстилалось царство камышей, тумана и темной воды. Баллас увидел это в единый миг – а потом дневной свет ударил в глаза, и голова словно взорвалась изнутри. Сморщившись, он зажмурился и услышал рядом голос командира:– Краск, у твоего снотворного просто великолепные побочные эффекты. Глянь на него: слаб как котенок.– К вечеру все пройдет, – отвечал Краск.– А до того?– Он будет чувствовать себя больным, – сказал Краск. – Как при лихорадке.Баллас глянул сквозь полуопущенные ресницы. Свет пронзал мозг словно раскаленная игла. Хотелось снова закрыть глаза, однако он сопротивлялся этому желанию. Сейчас нельзя быть слепым. Если придется бежать, он должен ориентироваться в ситуации и на местности. Баллас оглядел болото, изыскивая способы для побега, но ничего путного не обнаружил.Дальше стало хуже. Командир стражи вынул из сумки длинную цепь с петлей из звеньев на одном конце и накинул на Балласа.– Отличная вещь, – сказал он. – Называется «душитель». Такие штуки усмиряют самых норовистых. Неприятно, спорить не буду. Зато как действенно!Он дернул цепь, и петля затянулась вокруг шеи. Острые тяжелые звенья впились в кожу и кадык, все глубже врезаясь в плоть. Баллас закашлялся, у него потемнело в глазах. Мгновенно закружилась голова, колени подломились. Командир, явно довольный эффектом, сильнее натянул цепь. Опрокинувшись на бок, Баллас схватил цепь возле петли, не давая ей затянуться еще туже.– Опусти! – рявкнул командир. Баллас поудобнее перехватил цепь.Зарычав от ярости, командир ударил его сапогом в лицо. Баллас упал навзничь и невольно взглянул на небо. Сквозь туманную дымку пробивалось солнце – и снова свет раскаленным копьем пронзил мозг. Баллас застонал и закрыл глаза, не в силах терпеть эту пытку. Цепь врезалась в горло. Его затрясло от боли и холода. Только сейчас Баллас понял, что он почти обнажен. Кроме штанов, на нем не осталось ничего из одежды. Краск, должно быть, снял с него мокрое, когда приволок в дом. Теперь он лежал почти голый на мерзлой земле. От холода заломило кости. Баллас осторожно приоткрыл глаза.– Дайте мне что-нибудь надеть, – выдавил он. Командир рассмеялся.– Прохладно? Что тебе надо? Теплый шерстяной плащ, а? Может, еще перчатки и шарфик? Это привилегия законопослушных граждан. Думаешь, когда тебя доставят к Магистрам, они обеспечат тебе все удобства? – Он сплюнул на землю. – Осмелюсь сказать, там тебе будет хуже, чем здесь. Теперешнее состояние покажется райским блаженством.– Я замерзну до смерти, – буркнул Баллас. Он заметил, что болотную воду покрывает тонкая корочка льда. Головки камышей поблескивали от инея. – Ты же собираешься доставить меня к Магистрам живым. Если будешь продолжать в том же духе, дело не выгорит.– Поднимайся на ноги, – рявкнул командир, – и двигайся. Если не знаешь, толстяк: физические упражнения согревают.Он слегка дернул цепь. Петля затянулась. Баллас захрипел и забился, пытаясь встать на ноги. Его затрясло пуще прежнего.– Постойте. – Дочь Краска опустила на землю корзину с угрями, которую держала в руках. Девушка исчезла в доме и вскоре вернулась, неся плотный серый плащ. Она накинула его на плечи Балласа, попытавшись замкнуть застежку на шее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45