– А что это такое заклятье… как ты сказал?– Заклятье лояльности. Это колдовство. Чары, которые может наложить любой ихний маг. После него человек не способен сделать ничего дурного Мэгиене.– А почему сразу не наложить на весь народ, с которым собираешься воевать? – недоверчиво спросил Рон. «Чушь какая-то» – подумал он. – «Деревенский парень!»– Нет, тут нужно работать с одним человеком. Кроме того, треть людей после этого сходят с ума. Представляешь, не понравится им дорога или дом в Мэгиене, их уже в жар бросает! Как тут жить?– И люди на это соглашаются?– Неохотно. Неизвестно, что лучше – жить рабом или умереть сумасшедшим.– Их убивают? А вдруг они выздоровеют?– Не выздоровеют. Заклятье не снимается. С ними уже ничего не сделаешь. А они даже и не граждане. Заклятье лояльности действует не на всех. Люди, про которых у нас на Элдароне говорят «огненная душа», сильные и вспыльчивые либо сходят с ума, либо способны полностью противостоять колдовству. Таким может помочь только заклятье любви.– А это как? – вежливо поинтересовался Рон. Он не верил ни в колдунов, ни в заклятья. Ротени относились с презрением к суеверию племен. Разговор начал ему надоедать.– Понимаешь, здесь тебя как будто ни к чему не принуждают, просто начинаешь любить Мэгиену и становишься равнодушен к прежней родине. Больше с твоим мозгом ничего не случается, остаешься нормальным человеком. Не всякий маг может навести такое заклятье, и не всякий за это возьмется. Да и стоит дорого – ведь занимает это не час, а ладонь, а то и больше. Первое-то они обязаны накладывать бесплатно. Если у раба добрый хозяин или богатые друзья, денег ему, конечно, дадут. Многие рабы об этом мечтают, ведь после этого получаешь гражданство.– А откуда ты все это знаешь?– Когда я был малышом, я тоже задавал вопросы. Как ты. – глаза Риндона весело блеснули в темноте трюма. – Я тоже хотел узнать, что заставило наших предков покориться твен. Кроме того, я собирался учиться в Мэгиене.– Почему же не учился?– Ну… так вышло. В общем, это не важно. – его голос прозвучал неожиданно резко. – Какая разница?– А когда мы прибудем? – примирительно спросил Рон.– Часов в десять… Но на берег сойдем не раньше двенадцати. Волокита.Когда Риндон и остальные моряки улеглись, Рон долго не мог уснуть. Ни разу в жизни перед ним не стояло такой неизвестности. Было страшно, но любопытство, пожалуй, доминировало. Рон, словно, бросал вызов лежащей перед ним стране. Около двенадцати, уже засыпая, Рон успел подумать: «По крайней мере, надеюсь, больше не будет этого храпа… и запаха!» Глава 4Конец ноября 954 г. п.и. Аулэйнос – Не хочу показаться навязчивым, – Мэйдон Фингар говорил с обычной насмешкой в голосе, – но Вам не мешает повторить еще раз, мой принц.– Что толку? Мне уже осточертели эти нудные уставы! Ну какая мне разница, какой цвет у какого подмастерья? Зачем же мне тогда советники?– Король тем и отличается от советников, что его образование должно быть универсальным. Советники не всегда окружают короля. И Вы…– Лорд Фингар, – прервал его поучения стражник.– Да?– Здесь Джани Винтрис.– Пусть войдет.– Мой принц, лорд Мэйдон. – высокий юноша, крепко сложенный и не лишенный щегольства поклонился Эмрио и Фингару.– Добрый день, Джани. Что случилось?– Прибыл корабль с группой Онгальда. Вы просили сообщить, мой лорд.– Спасибо, я скоро освобожусь. Надеюсь, ты позаботился о гостях?– Есть проблема. У них пленник.– Пленник?– Ротен. Когда они отплывали, обнаружили, что за ними следит мальчишка, беглый раб. Пришлось взять его с собой. Ему около девяти.– Мальчик из Ротонны? – воскликнул Эмрио. – Я хочу его видеть!Фингар с легкой укоризной взглянул на Винтриса и покачал головой.– Мэйдон, Вы всегда скрываете от меня массу интересного! Я хочу познакомиться с ним!– Пожалуй, это действительно будет небесполезно и для Вас, и для него. Но не больше ладони! Как только подвернется случай, надо передать его в один из северных интернатов.– И Вы освободите меня от занятий?– Это уже слишком! Вы сегодня не в меру нахальны! Вы отлично можете слушать лекции вместе. В крайнем случае, он подождет Вас час-другой. Винтрис, – обратился он к Джани. – Вы сейчас относительно свободны, я освобожу Вас от следующего дежурства, будете отвечать за мальчика.– Да, мой лорд. Я могу идти?– Да. Я жду Онгальда к обеду. Ступайте.Джани еще раз поклонился и легким шагом вышел из комнаты. * * * Рон вздрогнул – холодные брызги от весел добрались и до него. Дул свежий ветер, море было неспокойно. До берега оставалось не больше ста ярдов, и уже отсюда можно было наблюдать, кипение жизни в гавани. По набережной сновали торговцы и грузчики, капитаны и матросы. Почти рядом с пристанью был базар, оттуда доносились оживленные азартные и деловые выкрики, складывавшиеся в нестройный гул.Утро доживало последние минуты, день вступал в свои права. Около девяти часов часть офицеров и трое воинов отплыли на берег; где-то часа через полтора лодки вернулись, готовые перевезти всех остальных. В одной из них сидел Онгальд, приехавший за Роном. Вот шлюпка причалила к пристани, и Рон осторожно, держась за руку Онгальда, сошел на берег. Он плыл в лодке всего второй раз в жизни и не слишком доверял этой качающейся при каждом шаге посудине.Рон огляделся. Радостно сходившие на берег моряки сразу же разбредались небольшими компаниями, оживленно переговариваясь. К нему и Онгальду по причалу шел высокий молодой мужчина в светло-зеленом плаще, тунике и штанах белых, но тоже с зеленоватым оттенком. Одежду дополняли черный пояс и сапоги с каблуками. На тунике было что-то вроде герба – золотой меч с рубиновой рукоятью.Подойдя поближе, юноша улыбнулся, с любопытством глядя на Рона. Мальчик сразу же почувствовал симпатию – видно было, что незнакомец настроен дружелюбно.– Вот, лорд Винтрис, – произнес Онгальд. – Сдаю его Вам целым и невредимым. Да передайте там, чтобы приглядывали за ним, а то он только на вид тихий, может обвести вокруг пальца простака, поверившего в его скромность.Рон покраснел от обиды. Онгальд не имел права говорить такое! Теперь его будут считать здесь негодным лгуном. А ему так вдруг захотелось понравиться этому человеку! Но опасения его были напрасны – парень расхохотался, продолжая смотреть на Рона все так же доброжелательно.– Да, обвел он вас, Онгальд! Ай да бравые воины! Молодец, парень! – юноша хлопнул Рона по плечу. – Давай, прощайся, и пойдем.Рон повернулся к Онгальду и с удивлением обнаружил, что старый воин смотрит на него с добродушной усмешкой.– Прощай, малыш! Счастливо тебе! И прости, если что не так.– До свидания! – Рон сглотнул. – И передайте, пожалуйста, привет Риндону.– Хорошо. Этот охламон не дождался тебя! Ну, будь здоров! * * * – Ну вот, здесь недалеко.Они шли по шумной улице, поднимавшейся в гору и заканчивавшейся небольшой башней старой крепости. Слева, в просветах между домами, виднелось море. По краям улицы стояли торговцы, продававшие большинстве своем рыбу. То и дело раздавались крики: «Поберегись!». Ржанье лошадей, вопли кошек, пинками отгоняемых от соблазнительных корзин и речь! Разные языки, акценты, интонации! Рон понимал едва треть от услышанного. Говорили, в основном, на твентри, но слышался и эдорский.– Куда мы идем? – стараясь перекричать толпу, спросил Рон у своего провожатого.– В королевский дворец! – прокричал тот. – Погоди, сейчас будет потише.Они свернули за башню, обогнув ее с правой стороны, миновали узкий проход между домами и вышли на пустынную, по сравнению с предыдущей, улицу, которая вела к маленькой площади. Дальше вздымались стены и башни замка, древнего и довольно обветшалого. Под ногами был тротуар, выложенный шестиугольными плитами; по мостовой из крупного булыжника изредка проезжали телеги и экипажи. Наверное, утром прошел дождь, и на плитах кое-где поблескивали лужицы. В углублении между тротуаром и мостовой журчала струйка воды. Кровли домов, мимо которых проходили Рон и его спутник, были выложены красной черепицей, а по углам или наверху торчали маленькие башенки с флюгерами и шпили. Этот город понравился Рону куда больше, чем Трис-Брок. Здесь то и дело попадались деревья, росшие на заботливо освобожденных от плит участках земли. Они создавали приятную тень и уют, и улица выглядела чистой и акуратной. Воздух был свеж, пахло морем.– Что ж, давай познакомимся. – предложил юноша. – Меня зовут Джани, лорд Винтрис. Я капитан личной охраны Его Высочества. Можешь называть меня просто Джани.– Меня зовут Ронис… Рон. Рон Ворансон. Я из Ротонны.– Это-то я знаю. Только, спрашивается, чего ради тебя потянуло следить за эдорами? Сбежал – радоваться надо было!Рон, потупившись, молчал. Он и сам сейчас не понимал, чего это его вдруг потянуло следить за эдорами и каждый раз, вспоминая, проклинал свою дурость. В рабстве он уже почти перестал огорчаться по поводу похищения. В конце концов, его тешила мысль, что, может быть, удастся сбежать. Теперь, когда от родины его отделял океан, тоска по родителям и друзьям вспыхнула с новой силой. Даже о надоедливой сестренке он теперь думал с нежностью.– Ну да ладно. – прервал его размышления Джани. – Как я уже сказал, мы идем в королевский дворец. С тобой хочет познакомиться принц.– Принц?! – Рон испуганно уставился на Винтриса.– Не бойся, – рассмеялся тот. – Он всего-то на год старше тебя. Королем он будет только через четыре года, а пока не может ни казнить, ни миловать. Он неплохой парень. Добрый, хотя иногда и капризный. Да и общаться ты с ним будешь не больше ладони.«Ладони?! О, звезды!» – подумал Рон. – «Ну что за напасть!»Миновав стражу, отсалютовавшую лорду, они вошли на территорию дворца. Это был целый городок и занимал, наверное, сотню акров. Навстречу то и дело попадались стражники. У большинства была желтоватая кожа и курчавые черные волосы, до плеч, но были и люди, похожие на эдоров. Его спутник принадлежал к первому типу.– Мы вошли с бокового входа, поэтому надо пройти через башню. – прокомментировал Джани.Поднявшись и спустившись по лестницам и миновав арку, Рон с Джани очутились на небольшой площади. Прямо перед ними стоял дворец, выглядевший ничем не лучше окружавших его зданий. Вокруг дворца теснились многочисленные пристройки. От некоторых ко дворцу тянулись крытые галереи, значительно новее остальных строений. Джани повел Рона в одно из второстепенных зданий. Они поднялись на второй этаж. Пройдя немного по коридору, Джани остановился и постучал в дверь. Ее открыл слуга, на вид чуть постарше своего хозяина.– Мой господин!– Доброе утро, Гевин. Заходи, малыш!Из маленькой прихожей дверь вела в две смежных комнатки, по-видимому, гостиную и спальню. Обстановка была очень небогатой. «Ну и лорд!» – подумал Рон. Словно подслушав его мысли, Джани сказал:– Не слишком удобно, но я здесь редко бываю. Эту ладонь, однако, придется пожить здесь. Вот что, Гевин. Отскреби с мальчишки грязь и найди для него костюм пажа без герба, а то негоже ему предстать перед принцем в таком виде. Потом распорядись, чтобы сюда принесли еще одну кровать или диван. А я пойду перекушу.– Будет сделано, господин. – кивнул Гевин. – Мальчика покормить?– Нет, думаю, Эмрио пригласит его отобедать. И еще – отдай его одежду в стирку.– Хорошо.Гевин отвел Рона в купульню, где уже плескались несколько воинов и пажей. Впервые за много ладоней мальчик вымылся в мягкой, пресной воде. Слуга дал ему горстку порошка, который, растворяясь в воде, давал пышную пену.Затем мальчик оделся в светло-зеленые рубашку и штаны, и Гевин в течении двадцати минут терзал его отросшие стальные волосы расческой с крупными зубьями.Поглядев в зеркало, Рон с трудом узнал себя. Последний раз он изучал свое изображение месяца три назад. Его и так темная, золотистая кожа потемнела еще больше, лицо обветрилось, черты его обострились. И, кроме того, он вырос – вырос на целый дюйм!Сейчас мальчик блаженствовал от чистоты и покоя в гостиной Винтриса, ожидая лорд вернется. Гевин сжалился над ним и угостил пирожком и стаканом молока. Но вот в комнату ворвался Джани.– Нам пора!Рон поспешно вскочил, отряхивая с колен крошки.– О, как ты изменился! Но погоди, я хочу тебе кое-что сказать. Послушай меня, – Джани строго погледел в лицо Рону, приподняв рукой его подбородок. – Я очень надеюсь, что у тебя хватит ума не убегать отсюда. Пойми, это безнадежное предприятие. Сухопутного пути в твою Ротонну нет, а на корабль тебе попасть не удастся – они тщательно проверяются, в том числе и груз. Если же ты просто убежишь, тебя остановит первый же крестьянин или коман, как только ты потеряешь презентабельный вид. Жители не терпят нищих бродяг на дорогах. Да и к чему тебе это? Здесь у тебя будет гораздо больше возможностей, чем на родине. В общем, надеюсь на твои мозги. Я отвечаю за тебя эту ладонь, но у меня нет ни возможности, ни охоты постоянно следить за тобой. Не надо меня подводить!– Хорошо. – сказал Рон, не отводя взгляда.– Ну и замечательно, – улыбнулся Джани. – Пойдем. * * * Так же беспрепятственно, как и в первый раз, Рон и Джани покинули пристройку и направились во дворец по галерее. Стены дворца были построены из массивных серых камней. Их освещали какие-то странные штуки, вставленные в гнезда для факелов. Они излучали мягкий свет без всяких следов огня. У Рона отчего-то родилась уверенность, что если дотронуться до этого необычного светильника, он окажется холодным. Они подошли к дверному проему закрытому занавеской, у которого стояли два стражника, почему-то в разной форме. Джани остановился перед ними.– Секунду, мой капитан. – пробормотал один из них. – Сейчас я доложу. Его высочество уже справлялись…– Да, да, Кейт, пусть войдут, – донеслось из комнаты.Они вступили в обитель принца. Помещение было весьма странным. Мебели не было, кроме одной мягкой табуретки. Стены – голые, кирпичные. Напротив двери было вырублено небольшое окно, из которого просматривалась гавань. Слева в стене был проем, похожий на арку, окаймленный золотыми (или позолоченными) кирпичами. Его закрывала так же позолоченная решетка, высотой примерно по пояс взрослому человеку, а за ней на постаменте мерцал симметричный кристалл округлой формы. Часть пола покрывал ковер, разделенный на девять секторов с различными рисунками.Все это Рон разглядел позже, а сейчас его внимание привлек стоящий на этом ковре мальчик. У него тоже были черные волосы и желтоватая кожа (как понял Рон, именно так выглядели чистокровные твен). На уверенном и живом лице с любопытством поблескивали зеленые глаза. Из одежды на нем была только белоснежная туника с зеленым листком на груди. На шее висел алый медальон. Чуть поодаль, облокотившись на подоконник, стоял могучий, полный достоинства человек, слегка похожий на мальчика. Одет он был гораздо шикарнее. В качестве герба у него на груди был изображен натянутый лук в зеленом кольце. (Все гербы, увиденные до сих пор Роном, изображали меч в прямоугольнике, как у Джани.) Зеленоглазый, как и принц, мужчина смотрел, казалось, чуть-чуть насмешливо.Некоторое время мальчики молчали, уставившись друг на друга. Тишину нарушил мужчина. Сделав несколько шагов вперед, он обратился к Рону.– Что ж, здравствуй, – сказал он, улыбаясь. – Добро пожаловать! Я Мэйдон, лорд Фингар, а это – принц Эмрио Цетвел. Назови свое имя, юный ротен.Рон невольно облизнулся. Горло пересохло, и от этого голос звучал хрипло:– Ронис Ворансон, сын Ворана Водерсона.– Приятно познакомиться. – Мэйдон сжал его плечо, и Рон приоткрыл рот от удивления – именно так приветствовали друг друга ротени. Заметив его реакцию, лорд усмехнулся, но тут же посерьезнел и обратился к Джани:– Надеюсь, ты отправишь всю информацию, – тот утвердительно наклонил голову. – А сейчас, не пообедаешь ли с нами? Эмрио, где твои манеры? Ты даже не предложил гостям разделить с нами трапезу!– Да, дядя. Прошу прощения. Лорд Винтрис и ты, Ронис, прошу вас пообедать с нами!– С удовольствием принял бы Ваше предложение, мой принц. – Джани слегка поклонился, – но у меня появились дела, и я хотел бы просить лорда Фингара отпустить меня на полтора часа.– Нехорошо с твоей стороны оставлять своего подопечного одного, так сразу, но, так уж и быть, иди, Эмрио о нем позаботится. Я, пожалуй, тоже вас покину. Обедайте вдвоем.– Наконец-то нас оставили в покое! – воскликнул Эмрио, когда Джани с Фингаром вышли из комнаты. – Мне так надоели эти церемонии! Папа не заставлял меня так… Пошли! – принц схватил Рона за руку и потащил прочь из комнаты.– Ты прости меня за то, что я заставил тебя притащиться во дворец, но мне так хотелось познакомиться с мальчиком из Ротонны! Ты понимаешь, когда я говорю на сиалоне?Рон кивнул. Он с удивлением смотрел на принца. Вспоминая рассказы о монархии Трис-Брока и то высокомерие с долей раздражения и насмешки, с которым с ним, рабом и пленником обращались эдоры, Рон полагал, что все короли и принцы холодны и высокомерны и ожидал здесь встретить церемонный двор и недоброжелательный, чопорный прием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35