Ты где-то узнал?– Когда я работал в мастерской у Коннета, в 54-м, туда перед моим побегом наведывался Онгальд со своей группой.– Да, ты рассказывал.– Я долго думал, что они могли делать в Трис-Броке? Разведчики, а они явно были разведчиками, обычно изолированы. Есть довольно правдоподобное объяснение: тогда уже был сентябрь, дело шло к холодам, а это значит, что они могли искать зимнюю «крышу» для магов. А из этого следует, что летом 54-го были созданы первые две точки. Тогда всего их двадцать восемь. Я мог бы найти Риндона и узнать точно, но и так почти уверен.– Но некоторые могли быть обнаружены или были неудачи с погодой.– Про первое я ни разу не слышал. Что же касается второго, то на моей памяти на юго-западных границах Ротонны лето всегда было довольно стабильным. Кроме того, я проверил метеосводки.Рон на секунду замолчал.– Я примерно знаю, где расположены семь точек – я всегда держу уши открытыми, а рот на замке. Со мной у человека легко развязывается язык, особенно, если мне помогает эль. – юноша усмехнулся. – Интерполяцией по карте я вычислил еще пять. Если мы их обезвредим, а остальные сможем обнаружить в первый же день нападения, то диктовать условия будем мы.– Если не будет десанта с моря.– Это вряд ли. Эдоры понимают, как это опасно. Ротени чувствуют себя в лесу, как рыба в воде.– Мой народ тоже. – мрачно возразил Руджен.– Да, конечно, – Рон положил руку на плечо Руджена, – но вы были раздроблены, а Ротонна – достаточно большое и цивилизованное государство, хотя и замкнутое. Мы сможем отразить атаку.– Но у вас за спиой Трис-Брок и порты. Они не ударят?– Эти-то? – Рон пренебрежительно рассмеялся. – Они не будут готовы. Кроме того, среди них нет любителей вести проигранную войну.– Хорошо быть оптимистом! Но им могут пригрозить.– Грозить народу отдельно взятых собственников, включая и короля, – все равно, что резать тесто ножом. Может эффект и будет, но наверняка не сразу.– Послушай! – Руджен неожиданно встрепенулся. – Если вы сможете диктовать условия, может стоит заключить союз? Как Элдарон? А?Рон посерьезнел.– Это было бы лучше всего, – произнес он медленно. – Но вот какая штука. Мне кажется, что твен не слишком к этому стремятся, иначе не стали бы насаждать секретность, а трубили бы об этом на каждом углу. По-моему, Элдарона им за глаза хватило. Но это ладно, преодолимо. Но что же будет, когда твен нашими руками или руками эдоров захватят полисы и племена? Ротонна и Элдарон окажутся в центре их сферы влияния. Долго ли они позволят оставаться им свободными, идти своим путем? Всем известно, какие чувства твен испытывают к эдорам!– Да. – грустно подтвердил Руджен. – Твен изгнали за то, что они были непохожи на других, и очень скоро в мире не останется непохожих на них.– Но в этом случае, хотя бы, жители Ротонны и Элдарона не будут рабами, – мрачно подытожил Рон.– Но если кроме законов ничего не изменится, ассимиляции так и не произойдет! Интересно, что все-таки твен собираются с этим делать?– Вообще говоря, ты не прав. Число эдоров, живущих по-старому уменьшается из года в год, хоть и очень медленно.– Слишком медленно!– Что же касается моего народа…– Если твои родичи похожи на тебя, – улыбнулся Руджен, – то они не так тупы и упямы, как жители Элдарона.– На самом деле для ассимиляции достаточно семьи перебросить на материк, а детей отдать в полуинтернаты. Эдоры ничего не смогут сделать.– Ладно, это далекое будущее. Итак, ваши первые действия – завладеть точками перемещения. Но для этого тебе надо попасть в Ротонну к сроку. Кстати, тебе не приходило в голову, что Талебрант может ошибаться?– Приходило. Мне даже приходило в голову, что он может лгать. В Толлите в то время не было никого, кто мог бы мне помочь, и я бросился через зал связи в Аулэйнос. Там я договорился с одним моим близким другом. Он капитан небольшого торгового судна. Я сказал ему, что еду с тайной миссией, и мне нужен корабль. Он должен подняться по Эйнари до Толлита, а затем спуститься по Эйну, где я к нему присоединюсь. Он – надежный друг и ни о чем не расспрашивал. Может, чувствовал, что придется выбирать между лояльностью и дружбой. Я обещал ему попутный ветер, да еще немало заплатил – корабль полетит, как стрела, и до независимых островов доберемся за четыре ладони. После разговора с Пеком я заходил под разными предлогами на другие корабли, на случай, если за мной следят.– Но они могли прочесть по губам твой разговор с другом!– Я отвел взгляд.Руджен замер и «прислушался».– Да ты и сейчас! – возмущенно начал он.– Верно!– Но это же подозрительно!– А я и так весь подозрительный. Мне важно, чтобы они ничего не узнали, кроме того, что подозрительнее меня мага в Аулэйносе нет. Арестовать меня они пока не могут, а через несколько часов уже будет поздно.– Что ты имеешь в виду?– Погоди, узнаешь. Так вот. После этой возни я выехал из столицы и пешком вернулся назад. Мне хотелось узнать точный срок. Я пошел и потребовал ответа у кристалла равновесия.– Что?! – Руджен вскочил.– Какая наглость! А, Руджен?– Ты заходил в зал совета?– Нет, конечно. Я еще жить хочу. Я спросил так.– Но он не должен был тебе отвечать!– Когда на мне королевский перстень?Руджен открыл рот и так глубоко вздохнул, что чуть не закашлялся. Его напряженный взгляд не отрывался от лица Рона.– Я всего лишь зашел в комнату Эмрио и взял кольцо, слегка усыпив при этом стражника. Я даже обличья не менял, там слишком много магов, и это опасно. Но они ничего не заподозрили. Ведь не могут же все они состоять в маленьком заговоре Талебранта! Я еще в детстве предупреждал Эмрио, что его служба безопасности не может тягаться с враждебными магами.– Да, такой наглости… конечно никто ожидать не мог. И что ты узнал?– Что срок не через три месяца, как говорил этот душка, а через два. Я ожидал худшего.– Что же ты заодно не узнал все точки? – Руджен уже, похоже, оправился от потрясения.– У было мало времени, и я не хотел рисковать понапрасну. Хотя искушение было велико. А здорово я это провернул! – Рон опять рассмеялся, довольный, как мальчишка, укравший на базаре яблоко.– Значит, за тобой все-таки следят, и разговор с Талебрантом – провокация?– Да, но я жутко умный. Бьюсь об заклад, мы их перехитрим.– Очень хорошо. Чего же ты ждешь от меня?– Тут начинается вторая часть разговора, чисто теоретическая. – Рон уселся на ручку кресла и, опираясь на стол, закинул ногу на ногу. – Задумывался ли ты когда-нибудь о том, что такое душа?Убедившись, что Рон вполне серьезен, Руджен ответил, немного поразмыслив:– Странный вопрос. Все равно, что спрашивать, что такое мысль.– П-фф, не совсем. Скажем так: как душа соотносится с телом?– Не знаю, наверное, витает где-то неподалеку, – попытался сострить Руджен.– Я полагаю, что души расположены где-то в одном месте, хотя вряд ли корректно говорить, что душа где-то расположена, и воздействуют на материю. Ведь, если задуматься, то мы колдуем отнюдь не мозгом. Он нам, скорее, мешает.– Почему ты так решил?– Любой целитель знает, что мозг – это много клеток, связанных через нервную систему с частями нашего тела, но никак не связанных, скажем, со столом. И вряд ли электромагнитное поле мозга, даже очень сильное способно поднять стол, да еще двигать его туда-сюда. Нам в школе подробно объясняли, что происходит, когда мы движем частицы и поля, но не говорили, как мы это делаем. Я полагаю, что именно наша душа воздействует на вещество, из которого сделан стол. У нормального человека душа может воздействовать только на одно вещество. Угадай, какое? – Руджен молчал. – Правильно, на вещество его мозга. В сущности, когда мы колдуем, наша душа отвлекается от мозга и «вселяется» в стол. И чем легче ей оторваться от мозга, тем сильнее маг.– Я не совсем понимаю, к чему ты ведешь, ну да ладно.– Это все, конечно, чисто теоретические изыскания, но из них можно сделать некоторые практические выводы. Кстати, как ты думаешь, почему после смерти люди почти ничего не помнят?– Вот уж не знаю!– А я тебе скажу. Большая часть примитивной, ненужной информации, то есть 90 % содержимого памяти, хранится в мозгу. И только самые важные знания и самые сильные впечатления хранятся в душе. Вот, кстати, почему люди не вспоминают ни страсть, ни привязанность, а только самую сильную и искреннюю любовь. Первое – это ощущение тела, а второе – мозга. Произведение творца – художника, или музыканта, запоминается, если он вложил в него кусочек души. Тех, кто это делает слишком часто, называют гениями. Но злоупотреблять этим, скорее всего, нельзя. Вот почему, наверное, такие люди рано умирают. – Рон помолчал и продолжил другим тоном:– Теперь перейдем к новому вопросу. Кто может иметь душу?– Я бы сказал, что человек, но ты, верно, опять меня разочаруешь.– Ты прав, разочарую. Душа есть у животных и, я полагаю, у некоторых комплексов растений.– Ты это тоже вывел из своей теории?– Нет, на этой стадии я перешел от рассуждений к опытам.– Как?! Наш ленивый мальчик еще способен проводить опыты?– Вот так всегда! Гениев всегда гнали!– По твоей теории гением все равно быть опасно. Вот что, гению не мешало бы выпить чаю, а то глотка пересохнет.– ТЕТУШКА БЕЛЬДА! – заорал Руджен. – Я слышу запах пирожков с луком! Не принесете ли Вы нам по чашечке чая?– Охотно. Пирожки только из духовки.Через несколько минут Рон продолжил с набитым ртом:– Ты знаешь, как осуществляется магическое перемещение.– Да, смутно знаком, – засмеялся Руджен.– Области отображаются в кристаллы, затем происходит обмен информацией и восстановление.– «А чтобы лишний раз не подвергать риску людей, в точке отправления помещается фиктивный груз, чаще всего камень или песок», – процитировал Руджен учебник.– Да, да, – нетерпеливо прервал его Рон, – Теперь предположим, что у нас будет не обмен информацией, а копирование. Что тогда?– Это невозможно!– Ну почему же? Впрочем, здесь достаточно одного кристалла, как у целителей.– Но целители ничего не копируют! Они только заменяют информацию о больном органе на парный здоровый и перевосстанавливают.– Правильно. Они имеют дело только с одним объемом. В принципе, можно включить в этот объем камень и потом отразить на него человека.– Об этом я не подумал! Но это же…– Это очень неудобный, громоздкий и опасный способ. На самом деле достаточно оторвать кристалл от одной материи и «перенести» его внимание на другую, а первую оставить в покое.– И у тебя это получилось?!– Вот именно! Это я и пытался тебе втолковать. Сначала я, как водится, маялся с кирпичами да монетками, потом мне это надоело, и я скопировал кролика.– Интересно, почему до этого раньше никто не додумался? – почти не слушая его, проговорил Руджен.– Может быть, мозги закостенели. Когда слишком много свободы для творчества, становится скучно творить на совесть. Иногда полезно и побороться. А, может быть, кто-нибудь уже додумался, да засекретили. Больно неудобная это штука.– Чем же? – удивился Руджен.– Поймешь. Так вот, я скопировал кролика. И что же я получил?– Наверное, двух кроликов.– Бе-зус-лов-но! Но какие они были? Вспомни, что я говорил тебе о душе! Вдруг возникают два тела на одну душу!– А душа разве не копируется? – простодушно спросил Руджен.– А ты об этом позаботился? Кристалл ведь отображает только материю!– Тогда… один из них будет мертвым? – неуверенно спросил Руджен.– Правильно! Умник. Я тоже так подумал. Все было в порядке. Но когда я скопировал муравья, получилось два живых насекомых.– Как это? Тут уж я ничего не могу понять.– А когда – целый муравейник, то один из них был мертвым.– Все муравьи из второго гнезда?– Да!– И как ты это объяснишь?– Ни один, ни два муравья души не имеют. Но когда берешь все больше и больше, количество переходит в качество, и она появляется. Кажется, это связано с наличием матки, но не всегда. Так же и с пчелами. Рой имеет душу, а одна – нет. Точно имеют дущи птицы и звери – я проверял.– Потрясающе! Только за это ты мог бы безоговорочно получить «мастера».– Я не собираюсь никому раскрывать свои исследования. Эх, если бы у меня было время! – Рон хлопнул рукой по колену. – Я бы защитил «мастера» только по одной частной темке. Отход производства.– Да? И что же это за тема?– Изоморфизм сигма-алгебр над некоторыми подпространствами в пространстве заклинаний.– Действительно, мелочь! – невозмутимо заметил Руджен.– Когда-нибудь, может быть, у меня будут ученики! – мечтательнотщеславно произнес Рон, не обращая на него внимания. – Несмотря на то, что я был уверен на 90 %, мне все же хотелось провести последний эксперимент. Человек все же как-никак отличается от зверя.– И кто же разрешил произвести над собой такую экзекуцию? Или ты пришел по мою душу?– О, нет! Таким ужасам я тебя не подвергну. Видишь ли, во второй части неподвижной практики, три года назад, я попросился в комитет по распределению детей рабов. Ты ведь слышал об этих новшествах?– Да, они решили отлавливать малышей со способностями, и помещают их в интернат неподалеку от третьего полукружья то ли в Куратосе, то ли в Серентине.– В Серентине. Мне, конечно, не отказали. Это считается очень трогательным: бывший пленник помогает новым юным гражданам Кэрол-Тивендаля обрести свою судьбу! Как раз к концу практики я заканчивал и эти исследования.– Так давно? А сейчас чем же ты занимаешься?– Бегаю по Мэгиене. Не перебивай. Так вот, я пригласил на ужин одного парнишку. Способностей в нем не было ни на грош, зато он легко поддавался внушению. Я поставил эксперимент на нем и велел ему все забыть. Все получилось так, как я и ожидал.– Куда же ты дел труп?– Превратил в песок и посыпал им дорожку.– Да ты циничен!– Да нет! Просто не так эмоционален. – Рон вскочил и принялся расхаживать по комнате. – Циничны те, кто устроил эти дурацкие интернаты, кто отнимает у детей родителей и, почти на глазах у ребенка превращает их в рабов, а называет все это великими принципами Тивендаля. Я не смогу жить, когда вокруг меня будут рабы – мои сверстники, друзья, а я один буду – свободным, – Рон почти выплюнул это слово.Руджен с удивлением смотрел на него. Никогда он еще не видел своего обычно уравновешенного и доброжелательного друга таким возбужденным.– Посмотри объективно. Кому я сделал плохо своим экспериментом?– Может быть, самому себе, – тихо сказал Руджен.– А это уже мое дело. – полувопросительно-полуутвердительно воскликнул Рон. Он уже начал остывать. – Ну да ладно, все это не так важно. Перейдем к практике. Рон схватил слушателя за руку и поволок наверх.– Ты о чем?– Мне интересно, сможешь ли ты все это воспроизвести.– Я даже догадываться не хочу, зачем тебе это нужно, но новые знания всегда пригодятся! – проворчал волшебник.– Вот именно! Идем!Руджен едва успел крикнуть:– Тетушка Бельда! Принесите нам, пожалуйста, кофе в кабинет, но больше не беспокойте! Старушка понимающе кивнула. Она жутко боялась всяческой магии, и ей было совсем неинтересно, чем они там занимаются. Однако через час хозяин потребовал еще кофе, а еще через час – зачем-то живую курицу.Когда курица прибыла, Рон озабоченно проводил старушку взглядом и, как бы про себя, сказал:– С ней надо что-то делать.Руджен глянул на него с подозрением.– Не знаю, что ты затеял, Роне, но Бельда служит у меня давно, и на растерзание я тебе ее не отдам. Впрочем, внушению она, похоже, поддается хорошо. Никто ее не знает так, как я. И если ее расколют, то только после пристрастного допроса.– Спасибо. Хоть об этом не надо беспокоиться. Продолжим.После трехчасовых занятий, завершившихся полным успехом, друзья опять спустились в гостинную.– Бельда! – обратился Руджен к экономке.– Да, хозяин!– Смотри на меня! Мы с Роном все время были тут. Ты носила нам сюда кофе. Ты не могла носить его наверх, ведь тогда бы у тебя заболела нога, а она не болит. Не болит?– Нет, хозяин.– А курицу мы у тебя не просили. Зачем нам это? Все это – глупости, глупый сон, твой сон. Всего лишь сон. Ты утром проснулась, глянула в окошко, и он забылся. В общем, ничего не произошло. Главное – приехал волшебник Ронис. Мы здесь сидели и разговаривали, разговаривали. Послали тебя за чаем и за кофе. Главное – с утра приехал Ронис, мы сидели и разговаривали. Если кто-нибудь спросит, что было утром, ты что скажешь?– Приехал мастер Ронис.– Правильно, Бельда, умница. Сейчас ты задумалась ни о чем, спишь наяву.Руджен хлопнул в ладоши. Бельда вздрогнула, словно проснулась.– Ой, простите, хозяин, замечталась. Чего вам угодно?– Нам еще кофе, пожалуйста. И пирожков. – Руджен улыбнулся женщине и вопросительно взглянул на Рона. Тот жестом показал ему: «Замечательно!».– Прекрасно, старина. Теперь к самому главному, зачем я к тебе приехал. Ты ведь уже кое о чем догадываешься?– Немного. Но лучше расскажи.– Мне нужно обмануть магов. Хотя бы ненадолго. Минимум – до завтрашнего вечера. Но, конечно, было бы идеальным, если бы они ни о чем не подозревали до самого нападения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35