— Поднимемся над тьмой, — предложил Дрив. Они отодвинулись, улыбнувшись в едином понимании, и; пошли по разным бортам крейсера, поворачивая наговорённые лопасти так, чтобы поймать последние красные лучи. Когда они встретились на носу и снова обнялись, паруса колдовского шелка туго наполнились сумерками. С этого момента время застыло неподвижно на корабле, поднявшемся к ярким слоям неба над тенью мира.
Поч сопровождал Джиоти, когда она представилась лорду Дриву с мечом Тараном. Герцог, только оправившийся от чармового сна, был худ до прозрачности и рвался как можно скорее покинуть Нхэт со своей обретённой невестой. Но он отпустил свиту и извинился перед возлюбленной, чтобы встретиться наедине с детьми лорда Кеона в серебряной тени своей палатки.Он снова выразил им сочувствие по поводу страшной потери и услышал обо всём, что они перенесли после перехода через Каф. Он всё это время думал, что уже никогда их не увидит. И всё же они здесь — бледный брат и атлетическая маркграфиня, одинокие сироты Арвар Одола, уцелевшие на путях опасностей.Торжественным жестом, в котором было столько же чуткости, сколько и справедливости, он передал им меч Таран, дабы тот служил гербом, отмечающим их поколение как родоначальников нового Дома Одола.Сомнительная честь — получить меч, создавший то зло, которым был Врэт, подумал Поч. Что за благодать в мече, который вёл мусорщиков против пэров? Для него, брата маркграфини, это было странное наследство — лезвие, которое пресекло нить жизни сестры герцога, Мивеи. Юноша мог бы посчитать, что этот меч — не трофей, а проклятие, если бы не победная гордость сестры, когда она его приняла.— Вы несёте с собой только то, что утратили, — сказал им герцог, вручая меч. — Несите своё бремя с лёгкостью, и да поможет вам этот меч вытесать будущее из пустоты.Вскоре герцог со своей возлюбленной отбыли на крейсере, а Джиоти и Поч сели на бугорке неподалёку от лагеря, воткнув в землю меч, сиявший светом дня.— Я не вернусь с тобой, Джио.Джиоти только посмотрела на него с полным спокойствием.— Нам надо отстроить город.— Оставь Арвар в его развалинах. — Поч нахмурился, но его злоба смягчилась Чармом из амулетов на шее. — Не надо его отстраивать.— Почему?— Его никакой Чарм не восстановит, — горько ответил брат. — Он никогда не будет прежним.Апатия Джиоти сменилась спокойным вниманием. Она вгляделась в тени на лице брата, вслушалась в цвета его голоса. С тех пор как змеедемоны растворились дымом, она все пыталась понять, что случилось с братом во Дворце Мерзостей. Он об этом не говорил, прячась за амулетами.— Я завтра улетаю первым рейсом в Моодрун, — сказала она с тем же раздражением. — Как мы говорили. Я — маркграфиня…— Маркграфиня развалин, — передразнил он и добавил уже спокойнее: — Оставь все как есть, Джио— Ярл Моодрунский уже связывался с нами, ты это знаешь. Он посылает эскорт. — Она напряжённо рассматривала брата, стараясь сквозь пелену дней увидеть того шумного и радостного ребёнка, которым он когда-то был. — Илвр ищет нас как своих вождей, Поч. Мы теперь Арвар Одол.— Ты теперь Арвар Одол.— Я хочу, чтобы ты служил со мной. — Она взяла его за руку. — Одной слишком трудно.— Ты не будешь одна. — Он порывисто пожал её руку, и в глазах его сверкнула искра лукавства. — Есть ярл и десятки пэров по всему доминиону, готовых заменить наш павший род.— Никто никогда не сможет его заменить… Поч возвёл глаза к небу и отпустил её руку.— Так что же ты собираешься делать? — спросила она, довольная уже тем, что Чарм восстановил его настолько, что Поч может выбирать.— Я остаюсь здесь.— Здесь? — спросила она презрительно, пнув кочку высохших травяных колосьев. — Болота и развалины. И что ты тут будешь делать? Служить помощником сторожа в музее зверств?— Я буду работать на Гнилое Болото, — сообщил он ей с самоуверенной улыбкой. — Бульдог говорит, что когда-нибудь эти палатки станут храмами исцеления. Люди со всех доминионов будут приезжать узнавать целебные свойства Чарма.— Бульдог… — Остатки спокойствия покинули Джиоти, она напустилась на брата. — Он же вор с метками зверя! Это скопище светлых палаток — единственный для него шанс добыть себе хоть какую-то свободу! И ты хочешь служить ему в этой глухомани, когда можешь играть легитимную роль в большом мире?Он рассмеялся в ответ на её слова, полные знакомой горячности, с насмешливым укором.— Ты сама себя слышишь, Джио? Ты говоришь как отец. «Легитимную роль в большом мире!» — Он состроил каменное лицо, пародируя её торжественную интонацию, и тут же расплылся в ухмылке. — Что сталось с той Джиоти, которую дедушка Фаз бросал, как весёлую глупую обезьяну? Где моя сестра, которая каталась со мной на песчаных санях?— Она стала маркграфиней.Он серьёзно кивнул и погладил её руку. Потом встал и посмотрел на сияющий золотом клинок.— Этот меч твой. Я с ним ничего общего иметь не хочу. Он мне напоминает о Врэте.— Не суди поспешно. — Джиоти поднялась на ноги и положила руку на рукоять. — Этот меч куда благороднее любой ненавистной лжи, которой мог запятнать его Врэт.Она повернула лезвие, пустив солнечный зайчик по лицам.— Это древний меч! — продолжала она. — Когда-то он принадлежал Освободителю, портному по имени Таран. А до того служил королям. — Она заглянула в меч глубже, и свет зазвучал музыкой в её глазах. — Он был выкован на Хеллгейте в первые талисманные дни Тарсом Кулканом, слепым кузнецом, основателем сновидческой школы чародейства.Поч потрепал её по руке и отошёл.— Как я уже сказал, этот меч твой. Он пошёл по переливающейся под ветром траве, в сторону от призматических палаток лечебницы.— Куда ты?— У меня встреча с Бульдогом, — ответил Поч. — Он строит периметр оповещения с помощью Глаз Чарма, на случай, если огры решат, что их слишком манят запасы в наших кладовых.Джиоти поняла, что он решительно настроен идти своим путём, и вздохнула, поняв его и отпустив.— Ладно. Я буду знать, где тебя найти, если ты мне будешь нужен, — произнесла она тоном старшей сестры. — Будем общаться по коммуникатору.— Конечно, Джио, — бросил он через плечо. — Когда-нибудь сядем за стол переговоров и будем обсуждать торговые пути между Арваром и Гнилым Болотом.— Когда-нибудь.Он добродушно махнул рукой, не оглядываясь, и пошёл дальше, уже в ней не нуждаясь. Джиоти со сладкой печалью улыбнулась ему вслед.Она не стала ждать прибытия эскорта от ярла из Илвра. На следующее утро она на небесной барже отплыла от Гнилого Болота. Сдвоенные воздушные шары — всего сорок и с проворной командой из восемнадцати человек, направлялись в Моодрун, нагруженные последним уловом мусорщиков — костями кракенов и продуктами линьки морских драконов.Стоя на корме, Джиоти глядела на болотного ангела, горящего над сумеречными просторами, освещающего булькающий чёрный пруд, где утонул Дворец Мерзостей. Баржа поплыла прочь, ангел стал тускло мигать среди островков джунглей и растворился в красках рассвета.Среди высоких гряд блистающих облаков встало голубое утро. Внизу плескалось спокойное сильное море, покрытое пеной и брызгами выдохов левиафанов, поднимающихся к собственной тени.Над горизонтом выросли зелёные плато Илвра и просторы джунглей. Вскоре небесная баржа выскользнула из морского ветра на Дорогу Облаков, главный торговый путь. Серебристые подмости небесных пристаней сверкали над лесом, принимая и выпуская дирижабли в утолщениях, где внизу лежали города.Штурман баржи сообщил Джиоти, что они подходят к месту, наиболее близкому от упавшего Арвара. На пусковой площадке над грузовыми трюмами Джиоти привязала себя к одноместному глайдеру, и навигатор настроил заговорённую паутину на приём лучей Извечной Звезды под нужным углом, чтобы долететь до развалин. Он отдал швартовы, и глайдер поднялся в облачный туман.Джиоти влетела прямо в миграционный маршрут переливчатых разноцветных водоплавающих птиц. Почти весь день она плыла над просторами девственных джунглей. Куда бы ни падал взгляд, виднелись только бурые речные разливы да изумрудные горизонты тропического леса.Упавший Арвар Одол появился в косых лучах уходящего дня. Воронку от удара обступили плотные джунгли, язва расплавленного камня в её середине застыла коркой с вкраплениями обломков города.Все ещё поднимались струйки тумана из этой горы перекрученных труб, каменных глыб и огромных кусков кладки. Подсвеченная разбухшей Извечной Звездой, гора напоминала лысый череп, тронутый разложением, уже покрытый губкообразными лишайниками джунглей и перевитый ганглиями лиан и лоз.И другие глайдеры тоже парили на тепловых потоках над городом: зеваки, плакальщики, родственники погибших, и бдительный патруль хорошо вооружённых воздушных рейнджеров, посланных ярлом Моодруна, чтобы следить за мародёрами. Когда она появилась на горизонте, рейнджеры в защитных шлемах сразу узнали Глазами Чарма свою маркграфиню и сопроводили её, освещая зелёными светящимися жезлами путь к расчищенному откосу над хаосом крон и тумана.Отсюда открывался вид на место катастрофы, окрашенное киноварью последних лучей дня. Воздушный рейнджер помог ей отстегнуться от глайдера, другой представил себя и свою команду.Новые лица, новые имена, новый город — все новое.Она бегло кивнула каждому рейнджеру, потом обратила внимание на разрушенную столицу, которую собиралась восстановить. В тёмно-коричневом свете и в ядовитых дымах лесов, поднимающихся от ночного прилива, она увидела новый Арвар. Он будет современным настолько, насколько классическим был старый. Она запустит его по широкой эллиптической траектории над доминионом, и в одном фокусе будет эта груда смертей, а в другом — полный жизни Моодрун.У неё есть планы. И новые имена, новые лица помогут ей их осуществить. Она повернулась, чтобы обратиться к ним, и заметила поодаль какую-то суету. Несколько стражей боролись с кем-то под кровавыми лучами на краю поляны, а потом бросили человека наземь.— Бесчармовый негодяй, — шепнул один из рейнджеров. — Скорее всего безумец. Говорит, что знает маркграфиню и настаивает, что должен её видеть.— Пропустите его, — велела Джиоти, любопытствуя, кто мог так быстро узнать о её возвращении в Арвар Одол.С земли поднялся бледный полуголый человек и прошёл сквозь строй рейнджеров с надвинутыми шлемами. На нём не было амулетов, а из одежды — одни только воровские сапоги на мягкой подошве и чёрные вельветовые штаны. Тощий, как кот, он был лишён физической красоты и развитой мускулатуры зрелого пэра, и по всему его виду рейнджеры резонно заключили, что это — бродяга бесчармовый.— Риис! — воскликнула она с открытым и неподдельным изумлением.— Я знал, что ты сюда вернёшься, — спокойно ответил он.Она отпустила свою охрану и вперилась взглядом в этого человека с опушённым короткой бородкой лицом. В серебряном свете планет он казался ей более знакомым, чем она помнила.— Ты растерял свою магию? — спросила она. — Почему ты позволил моим рейнджерам себя схватить?— Я был уверен, что в конце концов увижу тебя, — откровенно ответил он. — В магии не было нужды. Она шагнула ближе, жадно его разглядывая.— Убив Врэта, ты так быстро исчез… Поч и я, и лорд Дрив — все хотели благодарить тебя за то, что ты сделал.— Благодарить меня? — Лицо Рииса омрачилось печалью. — Нет. Это я оставил открытой Дверь в Воздухе. И потому Врэт смог пройти сюда со своими змеедемонами. Это из-за меня пал Арвар. — Он посмотрел в дымящийся кратер и пробормотал ещё тише: — Это из-за меня погибли тысячи людей — и твоя семья тоже. — А потом, опустив голову, он добавил с тайной надеждой: — Я не стою твоей благодарности — но надеюсь на твоё прощение.Джиоти протянула руку и подняла его лицо к своим пылающим глазам.— Любовь вела тебя, Риис. Ты пришёл найти Лару.— Призрака. И разыскивая мёртвую, я принёс смерть. Она кивнула и прищурилась, поняв его.— Ты вернулся отстраивать. Как и я. Вот почему ты знал, что я буду здесь. И вот почему ты не использовал тёмную магию. Ты хочешь того, что не может дать никакая магия.— Да, — сказал Риис с надеждой. — У тебя есть город, который нужно построить заново. У меня — душа, которая требует той же работы. И я думал, быть может…Он заглянул ей в лицо, и когда она тихо улыбнулась, туман в его костях испарился.Глубоко в душе Джиоти при виде такого непомерного облегчения заиграл смех — смех узнавания — и она радостно обхватила Рииса руками и закачалась с ним под клубами звёздных туманов и блеска планет Светлого Берега. ПРИЛОЖЕНИЯ ВИСЕЛЬНЫЕ СВИТКИ Пояснение: в скобках указаны общеупотребительные неканонические варианты.
Свиток Первый (Священный Отрывок) 1. Молчание слушает.2. Все наблюдает.3. Нет тайн среди людей.4. Прошлое меняется всегда. (Всегда меняется прошлое.)5. (Каждый из нас) Ритуальная жертва, кровавое подношение, сделанное вечной побудительной силой сна смертной силе мира.6. Каждый (поистине) священный акт сначала отзовётся в аду.7. Святой идёт по убивающей земле Творения (и) неотличим от проклятого.8. Нет (не может быть) лжи на убивающей земле.9. Священное есть вещее. (Священное вещее.)
Свиток Второй (Пустой Отрывок) 10. Нет лжи для обречённых.11. Все меняет все.12. Много места в сердце человека.13. Каждый горизонт — это нож.14. Куда удаляются семеро, когда они разрывают круг?!15. Богиня даёт. Жизнь отнимает.16. Нет свободы от (нашей) свободы.17. Музыка — судья молчания.18. Мудрость не всегда мудра.19. В древнем театре ночи всякая пьеса правдива.20. Чтобы выжить, смиряй противоток.
Свиток Третий (Светский Отрывок) 21. Жизнь куётся на наковальне снов — а молотом служит смерть.22. Для святых и проклятых время весит чуть меньше.23. Тех, кто отдаёт свет, поглощает тьма.24. Правда — самая необходимая выдумка.25. Владеет ли поток своей водой?26. Для заблудившихся и преследуемых время весит чуть больше.27. Надежда — горькое желание.28. Вот наше проклятие: на каждое «да» — своё «нет».
Свиток Четвёртый (Отрывок Любви) 29. Любовь возрождает обезьяну из зеркала.30. Любовь нельзя ни создать, ни уничтожить.31. Любовь сама есть своё оправдание.32. Любовь — это полнота пустоты.33. Любящие ждут поступи Охотника и едят из его руки.34. Люби, и многих найдёшь помощников.35. Любовь — это вопрос.36. Любовь. Может ли она летать?
Свиток Пятый (Отрывок Повелений) 37. Чтобы удержать весы, откажись от дороги.38. Постигни свой предел.39. Знай все.40. Всё остальное — тьма. О ВИСЕЛЬНЫХ СВИТКАХ Сорок афоризмов, известных под общим названием «Висельных Свитков», восходят к доталисманическим временам. Примерно за 750 000 тысяч дней до того, как Одноглазый Герцог из дома Дорзена победил свирепые царства и создал современных семь доминионов, были собраны эти изречения. Оригинальные свитки погибли при разграблении Кери во время войн с гоблинами, но многочисленные копии, снятые за много веков, убеждают нас, что современные версии полностью совпадают с наиболее древними текстами.В древние времена в Королевстве Пса (регион, включающий современные Мир дат и Брис), уголовные и политические преступники, приговорённые к смерти, должны были написать полное предложение, чтобы доказать свою грамотность и своё право на смерть через повешение. (Неграмотные и непокорные подвергались расчленению в суровом ритуале, который продлевал смерть на несколько дней.) Тонкие дощечки, на которых приговорённые писали свои последние слова, прибивались им на лбы и уносились с ними ночным приливом.Турбулентные потоки воздуха и частые бури над водопадами разбрасывали трупы в горах, и там их поглощали заросшие кустарником склоны. Безымянные мудрецы и ведьмы собирали эти останки и снова запускали в ночь. Легенда гласит, что мудрец Все Облака собирал рейки со лбов казнённых и записывал фразы, которые дошли до нас в виде Висельных Свитков, хотя современные исследователи справедливо указывают, что такая работа почти наверняка выполнялась не одним человеком, а целой сектой.Многие исследования посвящены тому, почему выбраны именно эти сорок строк и именно в такой последовательности включены в пять отдельных свитков, и здесь этот вопрос обсуждаться не будет. Вполне могло быть, что в прежние времена существовало более пяти свитков, и в истории часто встречаются заявления о нахождении шестого и даже седьмого свитка. Но ни одно такое заявление никогда не было подтверждено.С доталисманических времён Висельные Свитки, также известные как Пять Отрывков, почитались многими религиозными и социополитическими группами. В нынешние времена этот сборник почти забыт пэрами в пользу «Талисманных Од» — компиляции спиритических и социологических откровений специалистов по чародейству.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Поч сопровождал Джиоти, когда она представилась лорду Дриву с мечом Тараном. Герцог, только оправившийся от чармового сна, был худ до прозрачности и рвался как можно скорее покинуть Нхэт со своей обретённой невестой. Но он отпустил свиту и извинился перед возлюбленной, чтобы встретиться наедине с детьми лорда Кеона в серебряной тени своей палатки.Он снова выразил им сочувствие по поводу страшной потери и услышал обо всём, что они перенесли после перехода через Каф. Он всё это время думал, что уже никогда их не увидит. И всё же они здесь — бледный брат и атлетическая маркграфиня, одинокие сироты Арвар Одола, уцелевшие на путях опасностей.Торжественным жестом, в котором было столько же чуткости, сколько и справедливости, он передал им меч Таран, дабы тот служил гербом, отмечающим их поколение как родоначальников нового Дома Одола.Сомнительная честь — получить меч, создавший то зло, которым был Врэт, подумал Поч. Что за благодать в мече, который вёл мусорщиков против пэров? Для него, брата маркграфини, это было странное наследство — лезвие, которое пресекло нить жизни сестры герцога, Мивеи. Юноша мог бы посчитать, что этот меч — не трофей, а проклятие, если бы не победная гордость сестры, когда она его приняла.— Вы несёте с собой только то, что утратили, — сказал им герцог, вручая меч. — Несите своё бремя с лёгкостью, и да поможет вам этот меч вытесать будущее из пустоты.Вскоре герцог со своей возлюбленной отбыли на крейсере, а Джиоти и Поч сели на бугорке неподалёку от лагеря, воткнув в землю меч, сиявший светом дня.— Я не вернусь с тобой, Джио.Джиоти только посмотрела на него с полным спокойствием.— Нам надо отстроить город.— Оставь Арвар в его развалинах. — Поч нахмурился, но его злоба смягчилась Чармом из амулетов на шее. — Не надо его отстраивать.— Почему?— Его никакой Чарм не восстановит, — горько ответил брат. — Он никогда не будет прежним.Апатия Джиоти сменилась спокойным вниманием. Она вгляделась в тени на лице брата, вслушалась в цвета его голоса. С тех пор как змеедемоны растворились дымом, она все пыталась понять, что случилось с братом во Дворце Мерзостей. Он об этом не говорил, прячась за амулетами.— Я завтра улетаю первым рейсом в Моодрун, — сказала она с тем же раздражением. — Как мы говорили. Я — маркграфиня…— Маркграфиня развалин, — передразнил он и добавил уже спокойнее: — Оставь все как есть, Джио— Ярл Моодрунский уже связывался с нами, ты это знаешь. Он посылает эскорт. — Она напряжённо рассматривала брата, стараясь сквозь пелену дней увидеть того шумного и радостного ребёнка, которым он когда-то был. — Илвр ищет нас как своих вождей, Поч. Мы теперь Арвар Одол.— Ты теперь Арвар Одол.— Я хочу, чтобы ты служил со мной. — Она взяла его за руку. — Одной слишком трудно.— Ты не будешь одна. — Он порывисто пожал её руку, и в глазах его сверкнула искра лукавства. — Есть ярл и десятки пэров по всему доминиону, готовых заменить наш павший род.— Никто никогда не сможет его заменить… Поч возвёл глаза к небу и отпустил её руку.— Так что же ты собираешься делать? — спросила она, довольная уже тем, что Чарм восстановил его настолько, что Поч может выбирать.— Я остаюсь здесь.— Здесь? — спросила она презрительно, пнув кочку высохших травяных колосьев. — Болота и развалины. И что ты тут будешь делать? Служить помощником сторожа в музее зверств?— Я буду работать на Гнилое Болото, — сообщил он ей с самоуверенной улыбкой. — Бульдог говорит, что когда-нибудь эти палатки станут храмами исцеления. Люди со всех доминионов будут приезжать узнавать целебные свойства Чарма.— Бульдог… — Остатки спокойствия покинули Джиоти, она напустилась на брата. — Он же вор с метками зверя! Это скопище светлых палаток — единственный для него шанс добыть себе хоть какую-то свободу! И ты хочешь служить ему в этой глухомани, когда можешь играть легитимную роль в большом мире?Он рассмеялся в ответ на её слова, полные знакомой горячности, с насмешливым укором.— Ты сама себя слышишь, Джио? Ты говоришь как отец. «Легитимную роль в большом мире!» — Он состроил каменное лицо, пародируя её торжественную интонацию, и тут же расплылся в ухмылке. — Что сталось с той Джиоти, которую дедушка Фаз бросал, как весёлую глупую обезьяну? Где моя сестра, которая каталась со мной на песчаных санях?— Она стала маркграфиней.Он серьёзно кивнул и погладил её руку. Потом встал и посмотрел на сияющий золотом клинок.— Этот меч твой. Я с ним ничего общего иметь не хочу. Он мне напоминает о Врэте.— Не суди поспешно. — Джиоти поднялась на ноги и положила руку на рукоять. — Этот меч куда благороднее любой ненавистной лжи, которой мог запятнать его Врэт.Она повернула лезвие, пустив солнечный зайчик по лицам.— Это древний меч! — продолжала она. — Когда-то он принадлежал Освободителю, портному по имени Таран. А до того служил королям. — Она заглянула в меч глубже, и свет зазвучал музыкой в её глазах. — Он был выкован на Хеллгейте в первые талисманные дни Тарсом Кулканом, слепым кузнецом, основателем сновидческой школы чародейства.Поч потрепал её по руке и отошёл.— Как я уже сказал, этот меч твой. Он пошёл по переливающейся под ветром траве, в сторону от призматических палаток лечебницы.— Куда ты?— У меня встреча с Бульдогом, — ответил Поч. — Он строит периметр оповещения с помощью Глаз Чарма, на случай, если огры решат, что их слишком манят запасы в наших кладовых.Джиоти поняла, что он решительно настроен идти своим путём, и вздохнула, поняв его и отпустив.— Ладно. Я буду знать, где тебя найти, если ты мне будешь нужен, — произнесла она тоном старшей сестры. — Будем общаться по коммуникатору.— Конечно, Джио, — бросил он через плечо. — Когда-нибудь сядем за стол переговоров и будем обсуждать торговые пути между Арваром и Гнилым Болотом.— Когда-нибудь.Он добродушно махнул рукой, не оглядываясь, и пошёл дальше, уже в ней не нуждаясь. Джиоти со сладкой печалью улыбнулась ему вслед.Она не стала ждать прибытия эскорта от ярла из Илвра. На следующее утро она на небесной барже отплыла от Гнилого Болота. Сдвоенные воздушные шары — всего сорок и с проворной командой из восемнадцати человек, направлялись в Моодрун, нагруженные последним уловом мусорщиков — костями кракенов и продуктами линьки морских драконов.Стоя на корме, Джиоти глядела на болотного ангела, горящего над сумеречными просторами, освещающего булькающий чёрный пруд, где утонул Дворец Мерзостей. Баржа поплыла прочь, ангел стал тускло мигать среди островков джунглей и растворился в красках рассвета.Среди высоких гряд блистающих облаков встало голубое утро. Внизу плескалось спокойное сильное море, покрытое пеной и брызгами выдохов левиафанов, поднимающихся к собственной тени.Над горизонтом выросли зелёные плато Илвра и просторы джунглей. Вскоре небесная баржа выскользнула из морского ветра на Дорогу Облаков, главный торговый путь. Серебристые подмости небесных пристаней сверкали над лесом, принимая и выпуская дирижабли в утолщениях, где внизу лежали города.Штурман баржи сообщил Джиоти, что они подходят к месту, наиболее близкому от упавшего Арвара. На пусковой площадке над грузовыми трюмами Джиоти привязала себя к одноместному глайдеру, и навигатор настроил заговорённую паутину на приём лучей Извечной Звезды под нужным углом, чтобы долететь до развалин. Он отдал швартовы, и глайдер поднялся в облачный туман.Джиоти влетела прямо в миграционный маршрут переливчатых разноцветных водоплавающих птиц. Почти весь день она плыла над просторами девственных джунглей. Куда бы ни падал взгляд, виднелись только бурые речные разливы да изумрудные горизонты тропического леса.Упавший Арвар Одол появился в косых лучах уходящего дня. Воронку от удара обступили плотные джунгли, язва расплавленного камня в её середине застыла коркой с вкраплениями обломков города.Все ещё поднимались струйки тумана из этой горы перекрученных труб, каменных глыб и огромных кусков кладки. Подсвеченная разбухшей Извечной Звездой, гора напоминала лысый череп, тронутый разложением, уже покрытый губкообразными лишайниками джунглей и перевитый ганглиями лиан и лоз.И другие глайдеры тоже парили на тепловых потоках над городом: зеваки, плакальщики, родственники погибших, и бдительный патруль хорошо вооружённых воздушных рейнджеров, посланных ярлом Моодруна, чтобы следить за мародёрами. Когда она появилась на горизонте, рейнджеры в защитных шлемах сразу узнали Глазами Чарма свою маркграфиню и сопроводили её, освещая зелёными светящимися жезлами путь к расчищенному откосу над хаосом крон и тумана.Отсюда открывался вид на место катастрофы, окрашенное киноварью последних лучей дня. Воздушный рейнджер помог ей отстегнуться от глайдера, другой представил себя и свою команду.Новые лица, новые имена, новый город — все новое.Она бегло кивнула каждому рейнджеру, потом обратила внимание на разрушенную столицу, которую собиралась восстановить. В тёмно-коричневом свете и в ядовитых дымах лесов, поднимающихся от ночного прилива, она увидела новый Арвар. Он будет современным настолько, насколько классическим был старый. Она запустит его по широкой эллиптической траектории над доминионом, и в одном фокусе будет эта груда смертей, а в другом — полный жизни Моодрун.У неё есть планы. И новые имена, новые лица помогут ей их осуществить. Она повернулась, чтобы обратиться к ним, и заметила поодаль какую-то суету. Несколько стражей боролись с кем-то под кровавыми лучами на краю поляны, а потом бросили человека наземь.— Бесчармовый негодяй, — шепнул один из рейнджеров. — Скорее всего безумец. Говорит, что знает маркграфиню и настаивает, что должен её видеть.— Пропустите его, — велела Джиоти, любопытствуя, кто мог так быстро узнать о её возвращении в Арвар Одол.С земли поднялся бледный полуголый человек и прошёл сквозь строй рейнджеров с надвинутыми шлемами. На нём не было амулетов, а из одежды — одни только воровские сапоги на мягкой подошве и чёрные вельветовые штаны. Тощий, как кот, он был лишён физической красоты и развитой мускулатуры зрелого пэра, и по всему его виду рейнджеры резонно заключили, что это — бродяга бесчармовый.— Риис! — воскликнула она с открытым и неподдельным изумлением.— Я знал, что ты сюда вернёшься, — спокойно ответил он.Она отпустила свою охрану и вперилась взглядом в этого человека с опушённым короткой бородкой лицом. В серебряном свете планет он казался ей более знакомым, чем она помнила.— Ты растерял свою магию? — спросила она. — Почему ты позволил моим рейнджерам себя схватить?— Я был уверен, что в конце концов увижу тебя, — откровенно ответил он. — В магии не было нужды. Она шагнула ближе, жадно его разглядывая.— Убив Врэта, ты так быстро исчез… Поч и я, и лорд Дрив — все хотели благодарить тебя за то, что ты сделал.— Благодарить меня? — Лицо Рииса омрачилось печалью. — Нет. Это я оставил открытой Дверь в Воздухе. И потому Врэт смог пройти сюда со своими змеедемонами. Это из-за меня пал Арвар. — Он посмотрел в дымящийся кратер и пробормотал ещё тише: — Это из-за меня погибли тысячи людей — и твоя семья тоже. — А потом, опустив голову, он добавил с тайной надеждой: — Я не стою твоей благодарности — но надеюсь на твоё прощение.Джиоти протянула руку и подняла его лицо к своим пылающим глазам.— Любовь вела тебя, Риис. Ты пришёл найти Лару.— Призрака. И разыскивая мёртвую, я принёс смерть. Она кивнула и прищурилась, поняв его.— Ты вернулся отстраивать. Как и я. Вот почему ты знал, что я буду здесь. И вот почему ты не использовал тёмную магию. Ты хочешь того, что не может дать никакая магия.— Да, — сказал Риис с надеждой. — У тебя есть город, который нужно построить заново. У меня — душа, которая требует той же работы. И я думал, быть может…Он заглянул ей в лицо, и когда она тихо улыбнулась, туман в его костях испарился.Глубоко в душе Джиоти при виде такого непомерного облегчения заиграл смех — смех узнавания — и она радостно обхватила Рииса руками и закачалась с ним под клубами звёздных туманов и блеска планет Светлого Берега. ПРИЛОЖЕНИЯ ВИСЕЛЬНЫЕ СВИТКИ Пояснение: в скобках указаны общеупотребительные неканонические варианты.
Свиток Первый (Священный Отрывок) 1. Молчание слушает.2. Все наблюдает.3. Нет тайн среди людей.4. Прошлое меняется всегда. (Всегда меняется прошлое.)5. (Каждый из нас) Ритуальная жертва, кровавое подношение, сделанное вечной побудительной силой сна смертной силе мира.6. Каждый (поистине) священный акт сначала отзовётся в аду.7. Святой идёт по убивающей земле Творения (и) неотличим от проклятого.8. Нет (не может быть) лжи на убивающей земле.9. Священное есть вещее. (Священное вещее.)
Свиток Второй (Пустой Отрывок) 10. Нет лжи для обречённых.11. Все меняет все.12. Много места в сердце человека.13. Каждый горизонт — это нож.14. Куда удаляются семеро, когда они разрывают круг?!15. Богиня даёт. Жизнь отнимает.16. Нет свободы от (нашей) свободы.17. Музыка — судья молчания.18. Мудрость не всегда мудра.19. В древнем театре ночи всякая пьеса правдива.20. Чтобы выжить, смиряй противоток.
Свиток Третий (Светский Отрывок) 21. Жизнь куётся на наковальне снов — а молотом служит смерть.22. Для святых и проклятых время весит чуть меньше.23. Тех, кто отдаёт свет, поглощает тьма.24. Правда — самая необходимая выдумка.25. Владеет ли поток своей водой?26. Для заблудившихся и преследуемых время весит чуть больше.27. Надежда — горькое желание.28. Вот наше проклятие: на каждое «да» — своё «нет».
Свиток Четвёртый (Отрывок Любви) 29. Любовь возрождает обезьяну из зеркала.30. Любовь нельзя ни создать, ни уничтожить.31. Любовь сама есть своё оправдание.32. Любовь — это полнота пустоты.33. Любящие ждут поступи Охотника и едят из его руки.34. Люби, и многих найдёшь помощников.35. Любовь — это вопрос.36. Любовь. Может ли она летать?
Свиток Пятый (Отрывок Повелений) 37. Чтобы удержать весы, откажись от дороги.38. Постигни свой предел.39. Знай все.40. Всё остальное — тьма. О ВИСЕЛЬНЫХ СВИТКАХ Сорок афоризмов, известных под общим названием «Висельных Свитков», восходят к доталисманическим временам. Примерно за 750 000 тысяч дней до того, как Одноглазый Герцог из дома Дорзена победил свирепые царства и создал современных семь доминионов, были собраны эти изречения. Оригинальные свитки погибли при разграблении Кери во время войн с гоблинами, но многочисленные копии, снятые за много веков, убеждают нас, что современные версии полностью совпадают с наиболее древними текстами.В древние времена в Королевстве Пса (регион, включающий современные Мир дат и Брис), уголовные и политические преступники, приговорённые к смерти, должны были написать полное предложение, чтобы доказать свою грамотность и своё право на смерть через повешение. (Неграмотные и непокорные подвергались расчленению в суровом ритуале, который продлевал смерть на несколько дней.) Тонкие дощечки, на которых приговорённые писали свои последние слова, прибивались им на лбы и уносились с ними ночным приливом.Турбулентные потоки воздуха и частые бури над водопадами разбрасывали трупы в горах, и там их поглощали заросшие кустарником склоны. Безымянные мудрецы и ведьмы собирали эти останки и снова запускали в ночь. Легенда гласит, что мудрец Все Облака собирал рейки со лбов казнённых и записывал фразы, которые дошли до нас в виде Висельных Свитков, хотя современные исследователи справедливо указывают, что такая работа почти наверняка выполнялась не одним человеком, а целой сектой.Многие исследования посвящены тому, почему выбраны именно эти сорок строк и именно в такой последовательности включены в пять отдельных свитков, и здесь этот вопрос обсуждаться не будет. Вполне могло быть, что в прежние времена существовало более пяти свитков, и в истории часто встречаются заявления о нахождении шестого и даже седьмого свитка. Но ни одно такое заявление никогда не было подтверждено.С доталисманических времён Висельные Свитки, также известные как Пять Отрывков, почитались многими религиозными и социополитическими группами. В нынешние времена этот сборник почти забыт пэрами в пользу «Талисманных Од» — компиляции спиритических и социологических откровений специалистов по чародейству.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49