Тут же загудела сирена охранной сигнализации – наверное, система подключена и к окнам.
Тикки посмотрела на окно – нижняя половина стекла покрылась трещинами. Тикки взяла стул и с силой швырнула – стекло, ослабленное взрывом, рассыпалось на кусочки и вылетело наружу вместе со стулом.
Теперь начинался самый захватывающий этап операции. Она встала на кровать, высунула ноги наружу и уселась на оконный переплет. Потом присоединила стальной крюк к закрепленному на ее груди альпинистскому воротку, пропустила трос через оконный переплет и скользнула вниз. Переплет залит железобетоном, должен выдержать.
Трос затормозил падение десятью или одиннадцатью этажами ниже, и ремни обвязки врезались в тело. Если эдак прыгать постоянно, можно и покале-. читься. Но вороток свое дело сделал. Она освободилась от ремня и обвязки, достала из кобуры «канг» и кинулась в тень. Она все еще слышала, как наверху надрывается сигнализация, но и только – не было ни сирен, ни машин Службы безопасности, ни копов.
Пока не было.
Тикки пересекла газончик, тротуар и подошла к «ниссану», который заранее припарковала здесь сегодня днем, отперла дверцу и села за руль. Мотор завелся сразу же.
21
Ужас, грохот и боль охватывали все его существо. Ему казалось, будто его вырвали из собственного тела, лишили плоти и бросили в тоннель со скоростью, которую невозможно воспринять. Все, что он когда-либо знал, все, чем он когда-либо был, все, чем он мог стать, искромсано в клочья в мгновение ока.
Океан опаляющей белизны поглотил его, сжигая, сдирая с него кожу, уничтожая совершенно. Боль была невыносимой, бесконечной. Вопли сотни, миллионов душ, корчащихся в таких же, как он, муках, эхом отдавались в его теле. Каждый нерв, каждая частичка его сознания сотрясались, как от электрического тока, изгибались, плясали, дергались и тряслись от боли.
И сквозь весь этот ужас проступало чье-то присутствие – злорадное и злобное, погружающее в еще больший ужас, наслаждающееся его болью, радующееся каждому терзанию. Чудовищное зло, наслаждающееея каждым приступом боли, сотрясающим его тело. И еще сильнее самой боли был адский ужас перед ней.
А она все длилась и длилась…
22
06-02-54/17:36:04
Проверить камеры. «Сони» на шлеме включилась почти без помех. Киберглаз с тепловизором работал нормально, пока, во всяком случае, черт бы побрал это дерьмо, и передавал изображение на имплантированный ему в череп распознаватель образов, такое же обезьянье дерьмо. Он включил контроллер стерео на правом запястье, чтобы наложить на картинку все данные – просто чтобы проверить.
– Скитер!…
Джей Би оглядывалась по сторонам, похоже, она его не видела. А Скитер стоял тут же, окруженный облаком волшебной золотой пыли, которую ему толкнула одна азиатская телка – то ли маг, то ли волшебница, теперь, конечно, никакая сука его не увидит! Клево, по-настоящему клево! Это настоящий профессиональный ход для «Новостей». Теперь Джей Би повернулась к нему кормой, продолжая звать со своим обычным дерьмовым нетерпением, эта Мисс Великие и Могучие Стереоновости, жопа пронырливая!
– Скитер! Где?…
Скитер щелкнул пальцами.
– Ой! – Она развернулась к нему носом, пытаясь разглядеть. – Ты тут?
Скитер кашлянул и снова щелкнул пальцами.
– Я в кадре? Что за дерьмо у нее вместо мозгов!
– Ну… Пошли.
Джей Би отбросила длинные черные волосы со лба, а Скитер слегка развернулся, чтобы ее лицо попало в центр кадра. Джей Би тут же, конечно, тоже переместилась и снова выскочила из кадра, проклятая безмозглая дурища!
– Я Джой Бэнг, Дабл Ю-Эйч-Эй-Эм! «Независимые Новости», – сказала она тихо. – Мы на 29-й улице в северном центральном Филли. Сейчас мы с вами пройдем в штаб-квартиру Политического клуба гуманоидов, известного как филиал террористической группировки «Аламос 20 000», признанной виновной в убийствах и нападениях на псевдолюдей, их имитаторов и их сторонников по всему миру.
Черт бы их всех драл!
– Естественно, мы используем скрытую камеру. Да не шатайся ты, задница кривоногая!
06-02-54/17:49:53
Общий вид: штаб-квартира клуба, медленная панорама кирпичного фасада, портал, обрамленный белыми колоннами, охранники – пара здоровых обормотов в облегающих майках. Нежная золотистая пыль медленно наползает на физиономии этих мускулистых парнишек.
Джей Би улыбается.
– Правда ли, что ваш клуб связан с «Аламос 20 000»?
Один из качков ухмыляется:
– Чего?
– Никогда про такое не слышал, – откликнулся другой.
– То есть вы отрицаете, что члены вашего клуба принимали участие в убийствах сотен, если не тысяч или миллионов метасуществ во всем мире?
– Мы никогда никого не убивали.
– Мы просто устроили им взбучку.
– Отмордовали – и все.
– Но никого не убивали.
– Это аморально.
– А мы люди высокой морали.
– Мы только выдали им то, что они заслужили.
– Мы их заставили заплатить.
– За то, что они сделали.
– За то, что они сделали с миром.
– И за все остальное.
– Во! Вот так!
06-02-54/18:03:21
Поправить фокус: блондинистая телка с безупречной фигурой и офигенными торчащими титьками улыбается из-за своего стола в приемной.
– Нет, – говорит она, – насколько мне известно, ни один из членов клуба не имеет судимостей. Наша приемная комиссия никогда бы не допустила в клуб ни одну подозрительную личность.
Джей Би оглянулась куда-то вправо, где, по ее понятию, мог быть Скитер, и прошептала:
– Ты это снимаешь?
– Конечно, я это снимаю.
Эта дура безмозглая еще насмехается!
06-02-54/18:27:33
Медленная панорама, добавить увеличение, поправить фокус: главный зал штаб-квартиры клуба. Двери закрыты, заперты и охраняются качками в маечках. Пять сотен паскудных безмозглых граждан, чистокровных гуманоидов, надо полагать, заполняют ряды складных стульев по бокам прохода.
Сегодня особый гость – Арман де Крю, прямо из европейской штаб-квартиры.
– Этот ублюдочный расы бросают вызов самому существовать чистокровные человек…
Лупоглазый пустоголовый иностранец.
– Этот тварь– злой по своя природье… Гнида безмозглая, дерьмо.
– Этот эльф– спесьяльно…
Да, вот тут он в точку! Никогда Скитер не доверял этим бычарам, этим хреновым эльфам!
Скитер никаким этим драным эльфам, пожирателям одуванчиков, не доверяет, несмотря на то что сестра, дура, замуж за одного такого вышла. А не должна была, на это-то мозгов могло хватить! Уж и отметелил Скитер их обоих как следует!
06-02-54/19:14:06
Полиэкран: главный объектив на Хораса Глика, командира Филадельфийского отделения, кибер-глаз – на Джей Би.
Увеличение, фокус. Включить передачу.
– Вы говорите, что ваш клуб имеет неопровержимые доказательства того, что монстры в Филадельфии объединяются в банды, которые совершают акты насилия, включая убийства и каннибализм?
– Да, и в эту деятельность вовлечены все виды псевдолюдей. И это характерно не только для Филли.
– У вас есть доказательства?
– Абсолютно неопровержимые!
– Какого рода эти доказательства?
– Вы что, проныры из «Новостей» или кто?
– Просто озабоченная этой проблемой горожанка. Ну, где же ваши доказательства?
– Свидетели, конечно.
– Есть свидетели?
– Десятки. Да что там – сотни!
– Так почему же вы не представите их городскому прокурору?
– Да делали мы это! Можете проверить.
– И городской прокурор ничего не предпринял?
– А как может быть иначе, когда у прокурора любовница – неизвестно кто!
Это точно. Чертовы безмозглые политики!
23
Когда с ее глаз сняли повязку, Неона обнаружила, что стоит в каком-то старом обветшавшем темном холле с черным полом и коричневыми стенными панелями. Стены были щедро украшены граффити. Ее привели, если она не путает, из коридора справа, там метрах в десяти должна быть металлическая дверь. По другую сторону, слева от нее, холл терялся в темноте. Рядом с ней стояли Молоток и компания: Микки, Собачий Укус, волшебница Дана и механик Ось. Микки, поглядывая на Неону, обвязывал ее правую руку черной повязкой, которая только что была у нее на глазах.
– Это тебе на память от меня, – сказал он.
Конечно.
Неона сглотнула, чувствуя дрожь, но стараясь не сосредоточиваться на этом. Что-то она притомилась. Серебряные глаза Микки делали его взгляд нечеловечески холодным, да и вся его глумливая повадка говорила: единственное, что вызывает его интерес, спрятано у нее между бедер. Собачий Укус, похоже, ее возненавидел, огрызался, ворчал, рычал на нее, возражая чуть ли не каждому ее слову. Молоток был каменно-холоден и относился к ней как к совершенно бесполезной вещи. Ось смотрел на нее подозрительно. Только Дана вела себя дружелюбно, стараясь подбодрить ее, но было неясно, какую роль играет волшебница в этой компании.
Укус нажал на черный рычаг в стене, и широченные двери лифта открылись: одна створка скользнула вверх, другая ушла в пол. Наверное, это грузовой лифт. Молоток прикурил «Миллениум Рэд» от серебряной зажигалки и первым вошел в кабину.
Неона поколебалась мгновение, но сейчас уже поздно думать. Если кому-то из них пришла идея ограбить ее и отобрать драгоценный компьютер, они элементарно могли это сделать в холле перед лифтом. Теперь у нее уже нет выбора. Надо играть в их игру и надеяться на лучшее, надеяться, что ей повезет.
Лифт скрипел и трясся, пока поднимался на высоту пятого, может быть, шестого этажа. Когда дверь открылась, Молоток спрятал в кобуру пистолет, который до того не выпускал из рук. Неона закусила губу – что же ее ждет?
Кто-то, кажется, Собачий Укус, локтем толкнул ее и выпихнул из лифта. Комната была гигантской, больше, чем любая квартира из тех, что Неона видела в своей жизни – метров пятнадцать – двадцать в ширину и почти такая же в длину. Потолок был низковат, но обычной высоты для чердака, если это, конечно, чердак, пристроенный над жилыми этажами здания. Слева Неона разглядела кухню, а справа – гостиную. Прямо шел коридор, ведущий в холл. Там, наверное, спальни, решила Неона. Собачий Укус пихнул ее вправо и приказал:
– Сюда! И не пялься по сторонам!
– Ох, да… Да, конечно.
Вдоль стены стояли мягкие кресла, на столике рядом с одним из них нечто, сильно смахивающее на мощный телеком – из черной пластмассы с хромированными деталями и со всевозможными примочками, впрочем знавший, видимо, и лучшие дни, так как один из портов почернел и перекосился, а пластик вокруг него оплавился.
– А что с телекомом? – пискнула Неона.
Это было обычное любопытство, просто она удивилась его виду и больше ничего, но Собачий Укус тут же гаркнул на нее:
– Не лезь! Не твое дело, сучка!
Неона снова прикусила губу и постаралась взять себя в руки. Она никогда не встречала охотников, которые не были бы знакомы с программистами. В большинстве групп был свой собственный. А может быть, опаленный телеком – свидетельство того, как они обошлись с программистом, с которым работали раньше. Но эту мысль лучше держать при себе.
Молоток плюхнулся всей тушей в легкое креслице, а ноги закинул на подушку.
– Ты должна быть готова к работе в любой момент! – сказал он.
Одно дело – сказать, другое – сделать. Неона приказала себе собраться. Если она хочет извлечь что-то из всей этой истории, нельзя выставлять себя полной деревенщиной. Либо они примут ее за то, что она есть на самом деле, либо бросят. Она повернулась к Молотку лицом.
– Если вы от меня чего-то хотите, парни, я хочу за это что-нибудь иметь. Бесплатно я не работаю.
Прежде чем Молоток успел ответить, Собачий Укус снова взвился:
– Ты чего-то хочешь? Я тебе дам чего-то! Ты, черт подери, что себе думаешь? Ты про чип ничего сказать не можешь!
– Чип пустой.
– Ну да!
– Там ничего нет, только один файл данных! Я не могу вытащить оттуда то, чего там никогда не было!
– Да ты никакой не программист! Только прикидываешься!
Молоток и его команда занимались охотой. Неона уже поняла, что они ищут кого-то. Почему они должны это сделать и что произойдет, если им это удастся, она не знала, да ей не очень-то и хотелось. У нее своих проблем хватает.
Чип, о котором шла речь, содержал единственный файл данных о том, кого им надо было найти. Исследование чипа было для Неоны первым испытанием. Задачей, что перед ней поставили, был прочес глобальной сети «Матрикса» в поисках данных об этой личности, которые могли бы помочь в ее обнаружении. Работы здесь хватало, а от результата зависели ее отношения с фирмой «Молоток и К0». Даже если она никогда больше не будет работать с этой группой, удачный поиск может принести ей хороший контракт, а это именно то, что нужно.
Молоток взял пачку бумаг и протянул ей. Неона подошла, взяла бумаги, просмотрела – буквы, цифры, банковский адрес.
– На этом счету пять тысяч новых йен, – сказал Молоток. – Если найдешь то, что нам надо, – они твои. А может, и побольше, потом посмотрим.
– О'кей.
– Если не найдешь, деньги там и останутся, а тебе – конец.
Неона кивнула:
– Вам не о чем беспокоиться.
– Я знаю.
– Я имею в виду… я найду то, что вам нужно.
– Ну, так приступай!
Когда мужчина столь деликатно просит…
Неона села в мягкое кресло рядом с телекомом и наконец-то достала из сумки макропластовый кейс с эмблемой «Фучжи». Когда она открыла клавиатуру, Ось стал присматриваться к компьютеру.
– Это шестая модель? – спросил он.
– Только кейс.
Механик кивнул с таким видом, будто предугадал все заранее. Неона поняла, что он все-таки знает кое-что и о компьютерах, и о программистах. Большинство программистов скорее руку себе отрежут, чем станут работать на машине прямо из магазина. По крайней мере, так они говорят. Послушать их, так им больше по душе работать с какой-нибудь кучей запчастей, запиханной в мешок для мусора.
Неона тоже говорила что-то в этом роде, пока не прикоснулась к настоящему «Фучжи-6».
Там, откуда она приехала, не отказываются от «роллс-ройсов» только потому, что они, видите ли, «прямо с полки». Смотрят лишь, нет ли в моторе досадных сюрпризов… Прикидывают, что бы улучшить, если поднакопят денег. А вот чего не делают, так это не разбирают на части, чтобы склепать из них что-то свое. Другое дело, если под рукой есть что-нибудь вроде исследовательской лаборатории «Фучжи» и бюджета в миллион йен. Компьютер «Фучжи-6» добыть нелегко, люди умирают и за меньшие деньги.
Она подключила оптоволоконный кабель к почерневшему порту телекома, включила питание и стала смотреть, как стартовые утилиты проводят диагностику. Она гордилась своим программным обеспечением. Стартовую программу она написала всего за несколько часов, все остальные программы в памяти «Фучжи-6» были составлены ею самой или ею же модифицированы.
Тесты прошли нормально, как она и ожидала. Телеком тоже вроде бы в порядке. Она оставила дисплей открытым на случай, если Молоток или кто-нибудь еще захотят заглянуть ей через плечо. Может быть, тогда они ей больше будут доверять, а то, что она хочет скрыть, на экране не появится. Неона подключила оптоволоконный кабель к разъему на виске и стремительно провалилась в черноту…
…в освещенную неоном комнату…
Это виртуальное рабочее пространство компьютера, здесь удобно программировать и выбирать направление перед тем, как нырнуть в линию передачи данных и в «Матрикс».
Сегодня она нырнет напрямик… по линии… И вдруг ее, привычной Неоны Джакс, не стало. Злосчастная полоса неудач больше не имела значения, неуверенность растаяла. Она выбирала курс в потоке информации, как рожденный летать электронный ангел – в пульсирующем золотистом сиянии, с нимбом, крыльями и гитарой, и сейчас она мчалась вперед к пирамидальному узлу сети. Ее пальцы бегали по клавиатуре, кружащий поток свернул в узел через алфавитно-цифровые шлюзы и там исчез. Узел открылся, и через него она проскочила в локальную телекоммуникационную сеть северовосточного Филли.
Она вызвала саму себя по телекому и вышла в директорию помощи, а потом через серию узлов достигла сети графства Делавэр и Всемирной Сети Доступа Пользователей «Санва-Банка». С видом постоянного клиента она вошла через главный вход. Как входить, она узнала из счета Молотка и с помощью парольного кода перевела пять тысяч новых йен на собственный счет.
Где-то там, в пятистах узлах оптоволоконного кабеля, ее пальцы пробежали по клавиатуре «Фучжи-6» и ее голос вслух произнес:
– О'кей… Деньги проверила. Иду дальше… Недовольный мужской голос пролаял в ответ что-то грубое: слов она не расслышала, уловила только тон, но какая разница?
Следующая остановка – локальная сеть Остина. Неона загрузила и запустила программу «Китайский Экспресс». Ее она раздобыла вместе с компьютером еще тогда, в Майами, когда погибли ее друзья. В исходной форме у «Экспресса» был подлый фрагмент, который запустил независимую программу в тот момент, когда они отправились в свой налет. Программа информировала пункт назначения об их прибытии и о том, что будут делать ее ребята, пока она роется в «Матриксе».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Тикки посмотрела на окно – нижняя половина стекла покрылась трещинами. Тикки взяла стул и с силой швырнула – стекло, ослабленное взрывом, рассыпалось на кусочки и вылетело наружу вместе со стулом.
Теперь начинался самый захватывающий этап операции. Она встала на кровать, высунула ноги наружу и уселась на оконный переплет. Потом присоединила стальной крюк к закрепленному на ее груди альпинистскому воротку, пропустила трос через оконный переплет и скользнула вниз. Переплет залит железобетоном, должен выдержать.
Трос затормозил падение десятью или одиннадцатью этажами ниже, и ремни обвязки врезались в тело. Если эдак прыгать постоянно, можно и покале-. читься. Но вороток свое дело сделал. Она освободилась от ремня и обвязки, достала из кобуры «канг» и кинулась в тень. Она все еще слышала, как наверху надрывается сигнализация, но и только – не было ни сирен, ни машин Службы безопасности, ни копов.
Пока не было.
Тикки пересекла газончик, тротуар и подошла к «ниссану», который заранее припарковала здесь сегодня днем, отперла дверцу и села за руль. Мотор завелся сразу же.
21
Ужас, грохот и боль охватывали все его существо. Ему казалось, будто его вырвали из собственного тела, лишили плоти и бросили в тоннель со скоростью, которую невозможно воспринять. Все, что он когда-либо знал, все, чем он когда-либо был, все, чем он мог стать, искромсано в клочья в мгновение ока.
Океан опаляющей белизны поглотил его, сжигая, сдирая с него кожу, уничтожая совершенно. Боль была невыносимой, бесконечной. Вопли сотни, миллионов душ, корчащихся в таких же, как он, муках, эхом отдавались в его теле. Каждый нерв, каждая частичка его сознания сотрясались, как от электрического тока, изгибались, плясали, дергались и тряслись от боли.
И сквозь весь этот ужас проступало чье-то присутствие – злорадное и злобное, погружающее в еще больший ужас, наслаждающееся его болью, радующееся каждому терзанию. Чудовищное зло, наслаждающееея каждым приступом боли, сотрясающим его тело. И еще сильнее самой боли был адский ужас перед ней.
А она все длилась и длилась…
22
06-02-54/17:36:04
Проверить камеры. «Сони» на шлеме включилась почти без помех. Киберглаз с тепловизором работал нормально, пока, во всяком случае, черт бы побрал это дерьмо, и передавал изображение на имплантированный ему в череп распознаватель образов, такое же обезьянье дерьмо. Он включил контроллер стерео на правом запястье, чтобы наложить на картинку все данные – просто чтобы проверить.
– Скитер!…
Джей Би оглядывалась по сторонам, похоже, она его не видела. А Скитер стоял тут же, окруженный облаком волшебной золотой пыли, которую ему толкнула одна азиатская телка – то ли маг, то ли волшебница, теперь, конечно, никакая сука его не увидит! Клево, по-настоящему клево! Это настоящий профессиональный ход для «Новостей». Теперь Джей Би повернулась к нему кормой, продолжая звать со своим обычным дерьмовым нетерпением, эта Мисс Великие и Могучие Стереоновости, жопа пронырливая!
– Скитер! Где?…
Скитер щелкнул пальцами.
– Ой! – Она развернулась к нему носом, пытаясь разглядеть. – Ты тут?
Скитер кашлянул и снова щелкнул пальцами.
– Я в кадре? Что за дерьмо у нее вместо мозгов!
– Ну… Пошли.
Джей Би отбросила длинные черные волосы со лба, а Скитер слегка развернулся, чтобы ее лицо попало в центр кадра. Джей Би тут же, конечно, тоже переместилась и снова выскочила из кадра, проклятая безмозглая дурища!
– Я Джой Бэнг, Дабл Ю-Эйч-Эй-Эм! «Независимые Новости», – сказала она тихо. – Мы на 29-й улице в северном центральном Филли. Сейчас мы с вами пройдем в штаб-квартиру Политического клуба гуманоидов, известного как филиал террористической группировки «Аламос 20 000», признанной виновной в убийствах и нападениях на псевдолюдей, их имитаторов и их сторонников по всему миру.
Черт бы их всех драл!
– Естественно, мы используем скрытую камеру. Да не шатайся ты, задница кривоногая!
06-02-54/17:49:53
Общий вид: штаб-квартира клуба, медленная панорама кирпичного фасада, портал, обрамленный белыми колоннами, охранники – пара здоровых обормотов в облегающих майках. Нежная золотистая пыль медленно наползает на физиономии этих мускулистых парнишек.
Джей Би улыбается.
– Правда ли, что ваш клуб связан с «Аламос 20 000»?
Один из качков ухмыляется:
– Чего?
– Никогда про такое не слышал, – откликнулся другой.
– То есть вы отрицаете, что члены вашего клуба принимали участие в убийствах сотен, если не тысяч или миллионов метасуществ во всем мире?
– Мы никогда никого не убивали.
– Мы просто устроили им взбучку.
– Отмордовали – и все.
– Но никого не убивали.
– Это аморально.
– А мы люди высокой морали.
– Мы только выдали им то, что они заслужили.
– Мы их заставили заплатить.
– За то, что они сделали.
– За то, что они сделали с миром.
– И за все остальное.
– Во! Вот так!
06-02-54/18:03:21
Поправить фокус: блондинистая телка с безупречной фигурой и офигенными торчащими титьками улыбается из-за своего стола в приемной.
– Нет, – говорит она, – насколько мне известно, ни один из членов клуба не имеет судимостей. Наша приемная комиссия никогда бы не допустила в клуб ни одну подозрительную личность.
Джей Би оглянулась куда-то вправо, где, по ее понятию, мог быть Скитер, и прошептала:
– Ты это снимаешь?
– Конечно, я это снимаю.
Эта дура безмозглая еще насмехается!
06-02-54/18:27:33
Медленная панорама, добавить увеличение, поправить фокус: главный зал штаб-квартиры клуба. Двери закрыты, заперты и охраняются качками в маечках. Пять сотен паскудных безмозглых граждан, чистокровных гуманоидов, надо полагать, заполняют ряды складных стульев по бокам прохода.
Сегодня особый гость – Арман де Крю, прямо из европейской штаб-квартиры.
– Этот ублюдочный расы бросают вызов самому существовать чистокровные человек…
Лупоглазый пустоголовый иностранец.
– Этот тварь– злой по своя природье… Гнида безмозглая, дерьмо.
– Этот эльф– спесьяльно…
Да, вот тут он в точку! Никогда Скитер не доверял этим бычарам, этим хреновым эльфам!
Скитер никаким этим драным эльфам, пожирателям одуванчиков, не доверяет, несмотря на то что сестра, дура, замуж за одного такого вышла. А не должна была, на это-то мозгов могло хватить! Уж и отметелил Скитер их обоих как следует!
06-02-54/19:14:06
Полиэкран: главный объектив на Хораса Глика, командира Филадельфийского отделения, кибер-глаз – на Джей Би.
Увеличение, фокус. Включить передачу.
– Вы говорите, что ваш клуб имеет неопровержимые доказательства того, что монстры в Филадельфии объединяются в банды, которые совершают акты насилия, включая убийства и каннибализм?
– Да, и в эту деятельность вовлечены все виды псевдолюдей. И это характерно не только для Филли.
– У вас есть доказательства?
– Абсолютно неопровержимые!
– Какого рода эти доказательства?
– Вы что, проныры из «Новостей» или кто?
– Просто озабоченная этой проблемой горожанка. Ну, где же ваши доказательства?
– Свидетели, конечно.
– Есть свидетели?
– Десятки. Да что там – сотни!
– Так почему же вы не представите их городскому прокурору?
– Да делали мы это! Можете проверить.
– И городской прокурор ничего не предпринял?
– А как может быть иначе, когда у прокурора любовница – неизвестно кто!
Это точно. Чертовы безмозглые политики!
23
Когда с ее глаз сняли повязку, Неона обнаружила, что стоит в каком-то старом обветшавшем темном холле с черным полом и коричневыми стенными панелями. Стены были щедро украшены граффити. Ее привели, если она не путает, из коридора справа, там метрах в десяти должна быть металлическая дверь. По другую сторону, слева от нее, холл терялся в темноте. Рядом с ней стояли Молоток и компания: Микки, Собачий Укус, волшебница Дана и механик Ось. Микки, поглядывая на Неону, обвязывал ее правую руку черной повязкой, которая только что была у нее на глазах.
– Это тебе на память от меня, – сказал он.
Конечно.
Неона сглотнула, чувствуя дрожь, но стараясь не сосредоточиваться на этом. Что-то она притомилась. Серебряные глаза Микки делали его взгляд нечеловечески холодным, да и вся его глумливая повадка говорила: единственное, что вызывает его интерес, спрятано у нее между бедер. Собачий Укус, похоже, ее возненавидел, огрызался, ворчал, рычал на нее, возражая чуть ли не каждому ее слову. Молоток был каменно-холоден и относился к ней как к совершенно бесполезной вещи. Ось смотрел на нее подозрительно. Только Дана вела себя дружелюбно, стараясь подбодрить ее, но было неясно, какую роль играет волшебница в этой компании.
Укус нажал на черный рычаг в стене, и широченные двери лифта открылись: одна створка скользнула вверх, другая ушла в пол. Наверное, это грузовой лифт. Молоток прикурил «Миллениум Рэд» от серебряной зажигалки и первым вошел в кабину.
Неона поколебалась мгновение, но сейчас уже поздно думать. Если кому-то из них пришла идея ограбить ее и отобрать драгоценный компьютер, они элементарно могли это сделать в холле перед лифтом. Теперь у нее уже нет выбора. Надо играть в их игру и надеяться на лучшее, надеяться, что ей повезет.
Лифт скрипел и трясся, пока поднимался на высоту пятого, может быть, шестого этажа. Когда дверь открылась, Молоток спрятал в кобуру пистолет, который до того не выпускал из рук. Неона закусила губу – что же ее ждет?
Кто-то, кажется, Собачий Укус, локтем толкнул ее и выпихнул из лифта. Комната была гигантской, больше, чем любая квартира из тех, что Неона видела в своей жизни – метров пятнадцать – двадцать в ширину и почти такая же в длину. Потолок был низковат, но обычной высоты для чердака, если это, конечно, чердак, пристроенный над жилыми этажами здания. Слева Неона разглядела кухню, а справа – гостиную. Прямо шел коридор, ведущий в холл. Там, наверное, спальни, решила Неона. Собачий Укус пихнул ее вправо и приказал:
– Сюда! И не пялься по сторонам!
– Ох, да… Да, конечно.
Вдоль стены стояли мягкие кресла, на столике рядом с одним из них нечто, сильно смахивающее на мощный телеком – из черной пластмассы с хромированными деталями и со всевозможными примочками, впрочем знавший, видимо, и лучшие дни, так как один из портов почернел и перекосился, а пластик вокруг него оплавился.
– А что с телекомом? – пискнула Неона.
Это было обычное любопытство, просто она удивилась его виду и больше ничего, но Собачий Укус тут же гаркнул на нее:
– Не лезь! Не твое дело, сучка!
Неона снова прикусила губу и постаралась взять себя в руки. Она никогда не встречала охотников, которые не были бы знакомы с программистами. В большинстве групп был свой собственный. А может быть, опаленный телеком – свидетельство того, как они обошлись с программистом, с которым работали раньше. Но эту мысль лучше держать при себе.
Молоток плюхнулся всей тушей в легкое креслице, а ноги закинул на подушку.
– Ты должна быть готова к работе в любой момент! – сказал он.
Одно дело – сказать, другое – сделать. Неона приказала себе собраться. Если она хочет извлечь что-то из всей этой истории, нельзя выставлять себя полной деревенщиной. Либо они примут ее за то, что она есть на самом деле, либо бросят. Она повернулась к Молотку лицом.
– Если вы от меня чего-то хотите, парни, я хочу за это что-нибудь иметь. Бесплатно я не работаю.
Прежде чем Молоток успел ответить, Собачий Укус снова взвился:
– Ты чего-то хочешь? Я тебе дам чего-то! Ты, черт подери, что себе думаешь? Ты про чип ничего сказать не можешь!
– Чип пустой.
– Ну да!
– Там ничего нет, только один файл данных! Я не могу вытащить оттуда то, чего там никогда не было!
– Да ты никакой не программист! Только прикидываешься!
Молоток и его команда занимались охотой. Неона уже поняла, что они ищут кого-то. Почему они должны это сделать и что произойдет, если им это удастся, она не знала, да ей не очень-то и хотелось. У нее своих проблем хватает.
Чип, о котором шла речь, содержал единственный файл данных о том, кого им надо было найти. Исследование чипа было для Неоны первым испытанием. Задачей, что перед ней поставили, был прочес глобальной сети «Матрикса» в поисках данных об этой личности, которые могли бы помочь в ее обнаружении. Работы здесь хватало, а от результата зависели ее отношения с фирмой «Молоток и К0». Даже если она никогда больше не будет работать с этой группой, удачный поиск может принести ей хороший контракт, а это именно то, что нужно.
Молоток взял пачку бумаг и протянул ей. Неона подошла, взяла бумаги, просмотрела – буквы, цифры, банковский адрес.
– На этом счету пять тысяч новых йен, – сказал Молоток. – Если найдешь то, что нам надо, – они твои. А может, и побольше, потом посмотрим.
– О'кей.
– Если не найдешь, деньги там и останутся, а тебе – конец.
Неона кивнула:
– Вам не о чем беспокоиться.
– Я знаю.
– Я имею в виду… я найду то, что вам нужно.
– Ну, так приступай!
Когда мужчина столь деликатно просит…
Неона села в мягкое кресло рядом с телекомом и наконец-то достала из сумки макропластовый кейс с эмблемой «Фучжи». Когда она открыла клавиатуру, Ось стал присматриваться к компьютеру.
– Это шестая модель? – спросил он.
– Только кейс.
Механик кивнул с таким видом, будто предугадал все заранее. Неона поняла, что он все-таки знает кое-что и о компьютерах, и о программистах. Большинство программистов скорее руку себе отрежут, чем станут работать на машине прямо из магазина. По крайней мере, так они говорят. Послушать их, так им больше по душе работать с какой-нибудь кучей запчастей, запиханной в мешок для мусора.
Неона тоже говорила что-то в этом роде, пока не прикоснулась к настоящему «Фучжи-6».
Там, откуда она приехала, не отказываются от «роллс-ройсов» только потому, что они, видите ли, «прямо с полки». Смотрят лишь, нет ли в моторе досадных сюрпризов… Прикидывают, что бы улучшить, если поднакопят денег. А вот чего не делают, так это не разбирают на части, чтобы склепать из них что-то свое. Другое дело, если под рукой есть что-нибудь вроде исследовательской лаборатории «Фучжи» и бюджета в миллион йен. Компьютер «Фучжи-6» добыть нелегко, люди умирают и за меньшие деньги.
Она подключила оптоволоконный кабель к почерневшему порту телекома, включила питание и стала смотреть, как стартовые утилиты проводят диагностику. Она гордилась своим программным обеспечением. Стартовую программу она написала всего за несколько часов, все остальные программы в памяти «Фучжи-6» были составлены ею самой или ею же модифицированы.
Тесты прошли нормально, как она и ожидала. Телеком тоже вроде бы в порядке. Она оставила дисплей открытым на случай, если Молоток или кто-нибудь еще захотят заглянуть ей через плечо. Может быть, тогда они ей больше будут доверять, а то, что она хочет скрыть, на экране не появится. Неона подключила оптоволоконный кабель к разъему на виске и стремительно провалилась в черноту…
…в освещенную неоном комнату…
Это виртуальное рабочее пространство компьютера, здесь удобно программировать и выбирать направление перед тем, как нырнуть в линию передачи данных и в «Матрикс».
Сегодня она нырнет напрямик… по линии… И вдруг ее, привычной Неоны Джакс, не стало. Злосчастная полоса неудач больше не имела значения, неуверенность растаяла. Она выбирала курс в потоке информации, как рожденный летать электронный ангел – в пульсирующем золотистом сиянии, с нимбом, крыльями и гитарой, и сейчас она мчалась вперед к пирамидальному узлу сети. Ее пальцы бегали по клавиатуре, кружащий поток свернул в узел через алфавитно-цифровые шлюзы и там исчез. Узел открылся, и через него она проскочила в локальную телекоммуникационную сеть северовосточного Филли.
Она вызвала саму себя по телекому и вышла в директорию помощи, а потом через серию узлов достигла сети графства Делавэр и Всемирной Сети Доступа Пользователей «Санва-Банка». С видом постоянного клиента она вошла через главный вход. Как входить, она узнала из счета Молотка и с помощью парольного кода перевела пять тысяч новых йен на собственный счет.
Где-то там, в пятистах узлах оптоволоконного кабеля, ее пальцы пробежали по клавиатуре «Фучжи-6» и ее голос вслух произнес:
– О'кей… Деньги проверила. Иду дальше… Недовольный мужской голос пролаял в ответ что-то грубое: слов она не расслышала, уловила только тон, но какая разница?
Следующая остановка – локальная сеть Остина. Неона загрузила и запустила программу «Китайский Экспресс». Ее она раздобыла вместе с компьютером еще тогда, в Майами, когда погибли ее друзья. В исходной форме у «Экспресса» был подлый фрагмент, который запустил независимую программу в тот момент, когда они отправились в свой налет. Программа информировала пункт назначения об их прибытии и о том, что будут делать ее ребята, пока она роется в «Матриксе».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32