Я провел там ночь и
поспешил дальше. Вот так... а теперь я расскажу вам другую историю.
- Чистейшую ложь, в которой каждое слово, тем не менее, должно быть
правдой? - спросила Сюзанна.
Роланд кивнул.
- В этой выдуманной истории - в этой небылице - стрелок по имени
Роланд встретил на постоялом дворе мальчика по имени Джейк. Мальчика из
вашего мира, из вашего города Нью-Йорка, из _к_о_г_д_а_, лежащего где-то
между 1987 годом Эдди и 1963 годом Одетты Холмс.
Эдди нетерпеливо подался вперед.
- А есть в этой истории дверь, Роланд? Дверь, помеченная "МАЛЬЧИК"
или как-нибудь в этом роде?
Роланд покачал головой.
- Для мальчика дверью стала смерть. Он шел в школу, когда какой-то
человек - человек, которого я посчитал Уолтером, - вытолкнул его на
мостовую под колеса автомобиля. Мальчик слышал, как этот человек сказал
что-то вроде "Дайте пройти, пропустите меня, я священник". Джейк
у_в_и_д_е_л_ этого человека - всего лишь на миг - и очутился в _м_о_е_м
мире.
Стрелок примолк, глядя в огонь.
- Теперь я хочу ненадолго прервать рассказ о мальчике, который
никогда здесь не появлялся, и вернуться к тому, что случилось на самом
деле. Согласны?
Молодые люди озадаченно переглянулись, и Эдди жестом изобразил
"прошу, любезный мой Альфонс".
- Как я уже сказал, постоялый двор был заброшенным и безлюдным.
Однако там отыскалась колонка, которая еще работала. Она помещалась в
задней части конюшни, где держат упряжных лошадей. К колонке я вышел по
слуху, но нашел бы ее и в том случае, если бы она ничем не нарушала
тишины. Я _ч_у_я_л_ воду, вот в чем штука. Проведши в пустыне довольно
времени, перед угрозою скорой смерти от жажды _в _с_а_м_о_м _д_е_л_е
оказываешься способен на нечто подобное. Я напился и заснул, а
проснувшись, опять напился. Мне хотелось немедля двинуться дальше -
страстное желание вновь пуститься в путь было подобно лихорадке. То
лекарство, что ты принес мне из своего мира, _а_с_т_и_н_, - великолепное
снадобье, Эдди, но есть такие лихорадки, излечить которые не под силу
никакому зелью, и меня сжигала одна из них. Я понимал, что телу моему
необходим отдых, и все же на то, чтобы задержаться на постоялом дворе хотя
бы на ночь, ушла вся моя сила воли, до единой унции. Утром я почувствовал
себя отдохнувшим, а потому заново наполнил бурдюки и двинулся в путь. Я НЕ
ВЗЯЛ С ЭТОГО ПОСТОЯЛОГО ДВОРА НИЧЕГО, КРОМЕ ВОДЫ. Вот самое главное из
того, что произошло в действительности.
Сюзанна заговорила самым рассудительным и приятным тоном в манере
Одетты Холмс, на какой была способна:
- Ну, хорошо, это - то, что произошло в действительности. Ты заново
наполнил бурдюки и пошел дальше. А теперь доскажи нам историю о том, чего
н_е _б_ы_л_о_.
Стрелок на мгновение положил кость себе на колени, сжал руки в
кулаки, странно детским жестом потер глаза, вновь ухватился за кость,
словно желая придать себе храбрости, и продолжал:
- Я загипнотизировал мальчика, которого не было. С помощью патрона.
Хитрость эту я знаю много лет и почерпнул ее из источника весьма
предосудительного, обучившись ей у Мартена, придворного мага моего отца.
Мальчик оказался хорошо внушаем. Погрузившись в транс, он поведал мне
обстоятельства своей смерти - так, как я описал их вам. Узнавши столько,
сколько, как мне казалось, можно было узнать, не нарушив душевного
равновесия мальчика или, пуще того, не повредив ему, я приказал Джейку
после пробуждения начисто забыть о своей гибели.
- Кто бы возражал, - пробормотал себе под нос Эдди.
Роланд кивнул.
- Поистине, кто? Транс мальчика перешел в естественный сон. Уснул и
я. По нашем пробуждении я поведал мальчику, что хочу изловить человека в
черном. Он знал, о ком речь: Уолтер тоже останавливался на постоялом
дворе. Джейк испугался его и спрятался. Уверен, Уолтер знал, что мальчик
там, но ему было на руку притвориться, будто ему невдомек. Он ушел с
постоялого двора, мальчика же - настороженную ловушку - оставил.
Я спросил Джейка, есть ли на постоялом дворе съестное. Мне казалось,
что должно быть. Мальчик выглядел довольно крепким; снедь же в пустынном
климате чудесно сохраняется. У парнишки было немного сушеного мяса, и он
сказал, что есть еще погреб. Сам он его не разведывал - боялся. - Стрелок
окинул собеседников угрюмым взглядом. - И правильно делал. Еду-то я
нашел... но еще я нашел Говорящего Демона.
Эдди большими глазами посмотрел на кость. Оранжевый свет костра
плясал на ее древних изгибах и зловещем оскале.
- Говорящего Демона? Ты... имеешь в виду _в_о_т _э_т_о_?
- Нет, - ответил стрелок. - Да. И да и нет. Слушай, и ты поймешь.
И Эдди с Сюзанной услышали о коснувшихся слуха стрелка нечеловеческих
стонах, что неслись из толщи земли за стенами погреба; о том, как Роланд
увидел ручеек песка, бегущий из щели меж древних каменных глыб, слагавших
эти стены. О том, как под пронзительные призывы Джейка подняться наверх
стрелок приблизился к возникшему в стене отверстию.
Роланд велел демону: говори... и демон заговорил - голосом Элли,
женщины со шрамом на лбу, кабатчицы из Талла. "Мимо Свалки иди медленно,
стрелок. Пока ты путешествуешь с мальчиком, человек в черном путешествует
с твоей душой в кармане".
- Свалки? - переспросила пораженная Сюзанна.
- Да. - Роланд одарил ее внимательным взглядом. - Для тебя это не
пустой звук, верно?
- Да... и нет.
Сказано это было с большим колебанием. Роланд догадывался, что
отчасти подобная нерешительность проистекает из обыкновеннейшего нежелания
говорить о вещах мучительных. Однако главным образом стрелок относил ее на
счет стремления Сюзанны не запутывать и без того уже запутанный клубок
проблем разговорами о том, чего она в действительности не знает. Он
восхищался этим. Восхищался _С_ю_з_а_н_н_о_й_.
- Говори только то, в чем можешь быть уверена, - велел он. - Другого
не нужно.
- Хорошо. Детта Уокер знала про Свалку. И постоянно про нее
д_у_м_а_л_а_. Словцо это просторечное; Детта подцепила его, подслушивая за
старшими, когда те усаживались на крылечке попить пивка да вспомнить
прежние времена. Означает оно бесплодное, загаженное, бесполезное место. В
Свалке - в _и_д_е_е_ Свалки - для Детты заключалось нечто притягательное.
Не спрашивай, что именно; когда-то я, может, и знала, но то было когда-то.
Сейчас я этого не знаю. И знать не хочу. Детта стащила у Тети Синьки
фарфоровую тарелочку - свадебный подарок моих родителей - и утащила на
Свалку, на _с_в_о_ю_ Свалку, чтобы разбить. Свалкой Детты был гравийный
карьер, заполненный отбросами. Помойка. Став постарше, Детта иногда
снимала в придорожных закусочных молоденьких мальчишек.
Сюзанна крепко сжала губы и на мгновение понурила голову. Вновь
вскинув глаза на собеседников, молодая женщина продолжала:
- Б_е_л_ы_х_ мальчишек. Шла с ними на стоянку, в машину, обжималась
по-всякому, но давать не давала, крутила динамо. Ноги в руки - и привет.
Эти стоянки... они тоже были Свалка. Опасная игра, но молодость,
проворство и подлость натуры позволяли Детте пускаться во все тяжкие и
наслаждаться. Позднее, в Нью-Йорке, она пристрастилась воровать в
магазинах... про это вы знаете. Оба. Она всегда выбирала большие
универмаги, торгующие галантереей, - "Мэйси", "Гимбел", "Блумингдэйл" - а
крала ерунду, безделушки. И, надумав кутнуть таким манером, говорила себе:
"Двину-ка я нынче на Свалку. Тисну у белых какое-нибудь говно. Потырю
какую-нибудь напамять, а потом возьму да раскокаю это паскудство".
Сюзанна умолкла, глядя в огонь. Губы у нее дрожали. Когда она вновь
оторвала взгляд от костра, Роланд и Эдди увидели, что в глазах молодой
женщины стоят слезы.
- Не купитесь на то, что я реву. Я все помню - и что я делала, и с
каким _н_а_с_л_а_ж_д_е_н_и_е_м_. Наверное, я плачу потому, что знаю - при
соответствующем стечении обстоятельств я бы опять взялась за старое.
Казалось, Роланд заново обрел малую толику прежней невозмутимости,
свойственного ему непостижимого самообладания.
- У меня на родине, Сюзанна, говаривали так: "Умному вору во всякую
пору благоденствие".
- По-моему, стянуть пригоршню бранзулеток большого ума не надо, -
отрезала она.
- Тебя хоть раз изловили?
- Нет...
Стрелок развел руками, словно говоря: "То-то и оно".
- Выходит, для Детты Уокер Свалкой была всякая параша? - спросил
Эдди. - Поганые ситуевины, поганые моменты, всякая грязь? Так или нет?
Потому как, по-моему, _ч_т_о_-_т_о_ тут не то.
- Грязь... и блаженство. _Я_р_к_и_е_ мгновения жизни... в те минуты
она... она _п_р_и_д_у_м_ы_в_а_л_а _с_е_б_я _з_а_н_о_в_о_ - наверное, можно
так сказать. Впечатляющие мгновения... но бесплодные, потраченные впустую.
З_а_г_у_б_л_е_н_н_ы_е_. Впрочем, все это не имеет отношения к призрачному
мальчику Роланда, не так ли?
- Быть может, нет, - сказал Роланд. - Видите ли, и в моем мире тоже
существовала Свалка. И у нас это словечко тоже было просторечным. Да и
толковалось весьма похоже.
- Что оно означало для тебя и твоих друзей? - спросил Эдди.
- Смысл его слегка менялся сообразно обстоятельствам. "Свалкой" могли
назвать кучу отбросов. Или бордель. Или притон, куда ходят играть на
деньги или жевать бес-траву. Однако самое распространенное, самое обычное
значение этого слова, какое я знаю, - оно же и самое простое.
Стрелок посмотрел на своих собеседников.
- Свалка - место запущенное и необитаемое, - сказал он. - Свалка -
это... это бесплодные земли.
15
Теперь дров в костер подбросила Сюзанна. На юге ослепительно и ровно
горела Праматерь. Из усвоенного в школе Сюзанна знала, что это значит:
Праматерь - не звезда, а планета. "Венера? - подивилась она. - Или
солнечная система, частью которой является этот мир, - иная, как и все
прочее?"
Сюзанну вновь захлестнуло уже знакомое ощущение нереальности
происходящего - ощущение, что это непременно должен быть сон.
- Продолжай, - попросила она. - Что произошло после того, как голос
предостерег тебя насчет Свалки и мальчугана?
- Я поступил, как меня учили поступать, если со мной когда-нибудь
случится нечто подобное: ударил кулаком в дыру, откуда сыпался песок. И
вытащил кость, челюсть... но не эту. Кость, извлеченная мною из стены на
постоялом дворе, значительно превосходила ее размерами и почти наверняка
принадлежала одному из Великих Пращуров.
- Что с ней стало? - спокойно спросила Сюзанна.
- Однажды ночью я отдал ее мальчику, - сказал Роланд. Пламя костра
расцвечивало его щеки узором жарких оранжевых бликов и пляшущих теней. -
Как защиту... своего рода амулет. Позднее мне показалось, что она уже
сослужила свою службу, и я ее выбросил.
- А это-то тогда чья челюсть, Роланд? - спросил Эдди.
Держа кость на весу, Роланд долго, задумчиво смотрел на нее, потом
вновь бросил ее к себе на колени.
- Потом, когда Джейк уже... после того, как он погиб... я нагнал
человека, которого преследовал.
- Уолтера, - вставила Сюзанна.
- Да. У нас состоялась беседа... _д_о_л_г_а_я_ беседа. В какой-то миг
я уснул, а когда проснулся, Уолтер был мертв. Мертв по меньшей мере сотню
лет, а быть может, и больше. От него остались лишь кости, что, в общем,
подходило к обстановке, ибо местом нашей беседы Уолтер избрал погост.
- Да уж, долгонький вышел разговор, ничего не скажешь, - сухо заметил
Эдди.
Тут Сюзанна слегка нахмурилась, но Роланд только кивнул.
- Долгий-предолгий, - сказал он, глядя в костер.
- Утром ты очухался и к вечеру того же дня вышел к Западному Морю, -
сказал Эдди. - А ночью нагрянули те страшенные омары, да?
Роланд снова кивнул.
- Да. Но прежде, чем покинуть голгофу, где мы с Уолтером говорили...
или грезили... или что уж это было... я взял от его остова вот это. -
Стрелок поднял кость, и оранжевый свет вновь скатился с мертвого оскала.
"Челюсть Уолтера, - подумал Эдди, и его пробрал легкий озноб. -
Челюсть человека в черном. В следующий раз, когда тебе взбредет в голову,
что Роланд, может быть, обычный мужик, каких пруд пруди, вспомни о ней,
Эдди, мальчик мой. Он все это время таскал ее с собой, словно какой-то...
людоедский трофей. Бо-оже".
- Я помню, о чем подумал, когда взял себе эту кость, - продолжал
Роланд. - Помню очень хорошо; это единственное сохранившееся у меня
воспоминание о том времени, какое не сбивает меня с толку. Я подумал: "Я
спугнул удачу, выбросивши то, что нашел, когда встретил мальчугана. Эта
кость заменит мне ту". Тогда только я услыхал смех Уолтера - злобное,
гаденькое хихиканье. И голос его я тоже услышал.
Сюзанна спросила:
- Что сказал Уолтер?
- "Слишком поздно, стрелок", - сказал Роланд. - Вот что он сказал.
"Слишком поздно - отныне и вовеки удачи тебе не будет. Таково твое _к_а_".
16
- Хорошо, - наконец подал голос Эдди. - Основной парадокс мне
понятен. Твои воспоминания разделились...
- Не _р_а_з_д_е_л_и_л_и_с_ь_. _У_д_в_о_и_л_и_с_ь_.
- Ладно, пусть так; это почти то же самое, разве нет? - Эдди
подхватил прутик и тоже нарисовал на песке маленькую картинку:
Он потыкал в левую часть прочерченной в земле бороздки.
- Вот твои воспоминания о том, что происходило до твоего прихода на
постоялый двор, - одна черта.
- Да.
Эдди потыкал прутиком в линию справа.
- А это - о том, что случилось после того, как ты вышел из-под земли
по другую сторону гор, на погост, туда, где тебя ждал Уолтер. _Т_о_ж_е
одинарная черта.
- Да.
Указав на середину рисунка, Эдди затем заключил ее в неровный, грубо
очерченный круг.
- Вот что тебе надо сделать, Роланд - изолировать этот двойной
участок. Мысленно огородить его частоколом, да и забыть. Это же
е_р_у_н_д_а_! Дело прошлое - что оно может _и_з_м_е_н_и_т_ь_? Было и
б_ы_л_ь_е_м _п_о_р_о_с_л_о_...
- Да нет же. - Роланд поднял кость на ладони, демонстрируя ее своим
собеседникам. - Коль мои воспоминания о мальчике Джейке ложны - а я знаю,
что это так - _о_т_к_у_д_а_ у _м_е_н_я _э_т_о_? Я взял ее взамен
выброшенной мною кости... но выброшенная мною кость происходила из погреба
на постоялом дворе, а согласно тому ходу событий, который я с уверенностью
полагаю истинным, НИ В КАКОЙ ПОГРЕБ Я НЕ СПУСКАЛСЯ! И не говорил ни с
каким демоном! Я отправился дальше один, прихватив с собой свежей воды, _и
т_о_л_ь_к_о_!
- Послушай-ка, Роланд, - серьезно проговорил Эдди, - одно дело, если
челюсть, которую ты крутишь в руках, и есть та самая, с постоялого двора.
Но разве не может быть, что все это - постоялый двор, пацан, Говорящий
Демон - твои глюки, и ты забрал у бедняги Уолтера челюсть просто потому,
что...
- Нет, не глюки, - перебил Роланд. Его блекло-голубые глаза снайпера
остановились сперва на Эдди, потом на Сюзанне, а затем стрелок сделал
нечто, явившееся полной неожиданностью для обоих молодых людей... и (Эдди
готов был в этом поклясться) для него самого.
Роланд швырнул кость в костер.
17
Мгновение она просто лежала в пламени - белый осколок далекого
прошлого, изогнутый в жутковатой призрачной полуулыбке, - и вдруг багряно
заполыхала, обдав поляну ослепительным алым светом. Дружно вскрикнув, Эдди
с Сюзанной вскинули руки к лицу, защищая глаза от нестерпимого сверкания.
Кость начала меняться. Не плавиться - _м_е_н_я_т_ь_с_я_. Зубы, схожие
с покосившимися надгробиями, слипались в глыбки; мягкий изгиб верхней дуги
распрямился, кончик резко отогнулся книзу.
Уронив руки на колени, разинув рот, Эдди изумленно впился глазами в
кость, которая больше не была костью. Она окрасилась в цвет расплавленного
металла. Зубы превратились в три перевернутых V; среднее было больше тех,
что по краям. И внезапно Эдди увидел, чем хочет стать кость, - так же, как
он разглядел в древесине пня пращу.
Ключ, подумал он.
"Ты должен запомнить форму, - мелькнула лихорадочная мысль. - Должен.
Д_о_л_ж_е_н_".
Взгляд Эдди отчаянно заскользил по бородке - три выемки, три
перевернутых V; то, что в центре, пошире и поглубже соседних. Три
выемки... а самая последняя - с закорючкой, с этаким неглубоким строчным
s...
Потом пламенеющие очертания вновь изменились. Кость, превратившаяся в
некое подобие ключа, стянулась, собралась яркими перекрывающимися
лепестками и темными, бархатистыми, как безлунная летняя полночь,
складками. Мгновение Эдди видел розу - победоносную алую розу, какая могла
бы цвести на заре первого дня этого мира, созданье неизмеримой,
неподвластной времени красоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
поспешил дальше. Вот так... а теперь я расскажу вам другую историю.
- Чистейшую ложь, в которой каждое слово, тем не менее, должно быть
правдой? - спросила Сюзанна.
Роланд кивнул.
- В этой выдуманной истории - в этой небылице - стрелок по имени
Роланд встретил на постоялом дворе мальчика по имени Джейк. Мальчика из
вашего мира, из вашего города Нью-Йорка, из _к_о_г_д_а_, лежащего где-то
между 1987 годом Эдди и 1963 годом Одетты Холмс.
Эдди нетерпеливо подался вперед.
- А есть в этой истории дверь, Роланд? Дверь, помеченная "МАЛЬЧИК"
или как-нибудь в этом роде?
Роланд покачал головой.
- Для мальчика дверью стала смерть. Он шел в школу, когда какой-то
человек - человек, которого я посчитал Уолтером, - вытолкнул его на
мостовую под колеса автомобиля. Мальчик слышал, как этот человек сказал
что-то вроде "Дайте пройти, пропустите меня, я священник". Джейк
у_в_и_д_е_л_ этого человека - всего лишь на миг - и очутился в _м_о_е_м
мире.
Стрелок примолк, глядя в огонь.
- Теперь я хочу ненадолго прервать рассказ о мальчике, который
никогда здесь не появлялся, и вернуться к тому, что случилось на самом
деле. Согласны?
Молодые люди озадаченно переглянулись, и Эдди жестом изобразил
"прошу, любезный мой Альфонс".
- Как я уже сказал, постоялый двор был заброшенным и безлюдным.
Однако там отыскалась колонка, которая еще работала. Она помещалась в
задней части конюшни, где держат упряжных лошадей. К колонке я вышел по
слуху, но нашел бы ее и в том случае, если бы она ничем не нарушала
тишины. Я _ч_у_я_л_ воду, вот в чем штука. Проведши в пустыне довольно
времени, перед угрозою скорой смерти от жажды _в _с_а_м_о_м _д_е_л_е
оказываешься способен на нечто подобное. Я напился и заснул, а
проснувшись, опять напился. Мне хотелось немедля двинуться дальше -
страстное желание вновь пуститься в путь было подобно лихорадке. То
лекарство, что ты принес мне из своего мира, _а_с_т_и_н_, - великолепное
снадобье, Эдди, но есть такие лихорадки, излечить которые не под силу
никакому зелью, и меня сжигала одна из них. Я понимал, что телу моему
необходим отдых, и все же на то, чтобы задержаться на постоялом дворе хотя
бы на ночь, ушла вся моя сила воли, до единой унции. Утром я почувствовал
себя отдохнувшим, а потому заново наполнил бурдюки и двинулся в путь. Я НЕ
ВЗЯЛ С ЭТОГО ПОСТОЯЛОГО ДВОРА НИЧЕГО, КРОМЕ ВОДЫ. Вот самое главное из
того, что произошло в действительности.
Сюзанна заговорила самым рассудительным и приятным тоном в манере
Одетты Холмс, на какой была способна:
- Ну, хорошо, это - то, что произошло в действительности. Ты заново
наполнил бурдюки и пошел дальше. А теперь доскажи нам историю о том, чего
н_е _б_ы_л_о_.
Стрелок на мгновение положил кость себе на колени, сжал руки в
кулаки, странно детским жестом потер глаза, вновь ухватился за кость,
словно желая придать себе храбрости, и продолжал:
- Я загипнотизировал мальчика, которого не было. С помощью патрона.
Хитрость эту я знаю много лет и почерпнул ее из источника весьма
предосудительного, обучившись ей у Мартена, придворного мага моего отца.
Мальчик оказался хорошо внушаем. Погрузившись в транс, он поведал мне
обстоятельства своей смерти - так, как я описал их вам. Узнавши столько,
сколько, как мне казалось, можно было узнать, не нарушив душевного
равновесия мальчика или, пуще того, не повредив ему, я приказал Джейку
после пробуждения начисто забыть о своей гибели.
- Кто бы возражал, - пробормотал себе под нос Эдди.
Роланд кивнул.
- Поистине, кто? Транс мальчика перешел в естественный сон. Уснул и
я. По нашем пробуждении я поведал мальчику, что хочу изловить человека в
черном. Он знал, о ком речь: Уолтер тоже останавливался на постоялом
дворе. Джейк испугался его и спрятался. Уверен, Уолтер знал, что мальчик
там, но ему было на руку притвориться, будто ему невдомек. Он ушел с
постоялого двора, мальчика же - настороженную ловушку - оставил.
Я спросил Джейка, есть ли на постоялом дворе съестное. Мне казалось,
что должно быть. Мальчик выглядел довольно крепким; снедь же в пустынном
климате чудесно сохраняется. У парнишки было немного сушеного мяса, и он
сказал, что есть еще погреб. Сам он его не разведывал - боялся. - Стрелок
окинул собеседников угрюмым взглядом. - И правильно делал. Еду-то я
нашел... но еще я нашел Говорящего Демона.
Эдди большими глазами посмотрел на кость. Оранжевый свет костра
плясал на ее древних изгибах и зловещем оскале.
- Говорящего Демона? Ты... имеешь в виду _в_о_т _э_т_о_?
- Нет, - ответил стрелок. - Да. И да и нет. Слушай, и ты поймешь.
И Эдди с Сюзанной услышали о коснувшихся слуха стрелка нечеловеческих
стонах, что неслись из толщи земли за стенами погреба; о том, как Роланд
увидел ручеек песка, бегущий из щели меж древних каменных глыб, слагавших
эти стены. О том, как под пронзительные призывы Джейка подняться наверх
стрелок приблизился к возникшему в стене отверстию.
Роланд велел демону: говори... и демон заговорил - голосом Элли,
женщины со шрамом на лбу, кабатчицы из Талла. "Мимо Свалки иди медленно,
стрелок. Пока ты путешествуешь с мальчиком, человек в черном путешествует
с твоей душой в кармане".
- Свалки? - переспросила пораженная Сюзанна.
- Да. - Роланд одарил ее внимательным взглядом. - Для тебя это не
пустой звук, верно?
- Да... и нет.
Сказано это было с большим колебанием. Роланд догадывался, что
отчасти подобная нерешительность проистекает из обыкновеннейшего нежелания
говорить о вещах мучительных. Однако главным образом стрелок относил ее на
счет стремления Сюзанны не запутывать и без того уже запутанный клубок
проблем разговорами о том, чего она в действительности не знает. Он
восхищался этим. Восхищался _С_ю_з_а_н_н_о_й_.
- Говори только то, в чем можешь быть уверена, - велел он. - Другого
не нужно.
- Хорошо. Детта Уокер знала про Свалку. И постоянно про нее
д_у_м_а_л_а_. Словцо это просторечное; Детта подцепила его, подслушивая за
старшими, когда те усаживались на крылечке попить пивка да вспомнить
прежние времена. Означает оно бесплодное, загаженное, бесполезное место. В
Свалке - в _и_д_е_е_ Свалки - для Детты заключалось нечто притягательное.
Не спрашивай, что именно; когда-то я, может, и знала, но то было когда-то.
Сейчас я этого не знаю. И знать не хочу. Детта стащила у Тети Синьки
фарфоровую тарелочку - свадебный подарок моих родителей - и утащила на
Свалку, на _с_в_о_ю_ Свалку, чтобы разбить. Свалкой Детты был гравийный
карьер, заполненный отбросами. Помойка. Став постарше, Детта иногда
снимала в придорожных закусочных молоденьких мальчишек.
Сюзанна крепко сжала губы и на мгновение понурила голову. Вновь
вскинув глаза на собеседников, молодая женщина продолжала:
- Б_е_л_ы_х_ мальчишек. Шла с ними на стоянку, в машину, обжималась
по-всякому, но давать не давала, крутила динамо. Ноги в руки - и привет.
Эти стоянки... они тоже были Свалка. Опасная игра, но молодость,
проворство и подлость натуры позволяли Детте пускаться во все тяжкие и
наслаждаться. Позднее, в Нью-Йорке, она пристрастилась воровать в
магазинах... про это вы знаете. Оба. Она всегда выбирала большие
универмаги, торгующие галантереей, - "Мэйси", "Гимбел", "Блумингдэйл" - а
крала ерунду, безделушки. И, надумав кутнуть таким манером, говорила себе:
"Двину-ка я нынче на Свалку. Тисну у белых какое-нибудь говно. Потырю
какую-нибудь напамять, а потом возьму да раскокаю это паскудство".
Сюзанна умолкла, глядя в огонь. Губы у нее дрожали. Когда она вновь
оторвала взгляд от костра, Роланд и Эдди увидели, что в глазах молодой
женщины стоят слезы.
- Не купитесь на то, что я реву. Я все помню - и что я делала, и с
каким _н_а_с_л_а_ж_д_е_н_и_е_м_. Наверное, я плачу потому, что знаю - при
соответствующем стечении обстоятельств я бы опять взялась за старое.
Казалось, Роланд заново обрел малую толику прежней невозмутимости,
свойственного ему непостижимого самообладания.
- У меня на родине, Сюзанна, говаривали так: "Умному вору во всякую
пору благоденствие".
- По-моему, стянуть пригоршню бранзулеток большого ума не надо, -
отрезала она.
- Тебя хоть раз изловили?
- Нет...
Стрелок развел руками, словно говоря: "То-то и оно".
- Выходит, для Детты Уокер Свалкой была всякая параша? - спросил
Эдди. - Поганые ситуевины, поганые моменты, всякая грязь? Так или нет?
Потому как, по-моему, _ч_т_о_-_т_о_ тут не то.
- Грязь... и блаженство. _Я_р_к_и_е_ мгновения жизни... в те минуты
она... она _п_р_и_д_у_м_ы_в_а_л_а _с_е_б_я _з_а_н_о_в_о_ - наверное, можно
так сказать. Впечатляющие мгновения... но бесплодные, потраченные впустую.
З_а_г_у_б_л_е_н_н_ы_е_. Впрочем, все это не имеет отношения к призрачному
мальчику Роланда, не так ли?
- Быть может, нет, - сказал Роланд. - Видите ли, и в моем мире тоже
существовала Свалка. И у нас это словечко тоже было просторечным. Да и
толковалось весьма похоже.
- Что оно означало для тебя и твоих друзей? - спросил Эдди.
- Смысл его слегка менялся сообразно обстоятельствам. "Свалкой" могли
назвать кучу отбросов. Или бордель. Или притон, куда ходят играть на
деньги или жевать бес-траву. Однако самое распространенное, самое обычное
значение этого слова, какое я знаю, - оно же и самое простое.
Стрелок посмотрел на своих собеседников.
- Свалка - место запущенное и необитаемое, - сказал он. - Свалка -
это... это бесплодные земли.
15
Теперь дров в костер подбросила Сюзанна. На юге ослепительно и ровно
горела Праматерь. Из усвоенного в школе Сюзанна знала, что это значит:
Праматерь - не звезда, а планета. "Венера? - подивилась она. - Или
солнечная система, частью которой является этот мир, - иная, как и все
прочее?"
Сюзанну вновь захлестнуло уже знакомое ощущение нереальности
происходящего - ощущение, что это непременно должен быть сон.
- Продолжай, - попросила она. - Что произошло после того, как голос
предостерег тебя насчет Свалки и мальчугана?
- Я поступил, как меня учили поступать, если со мной когда-нибудь
случится нечто подобное: ударил кулаком в дыру, откуда сыпался песок. И
вытащил кость, челюсть... но не эту. Кость, извлеченная мною из стены на
постоялом дворе, значительно превосходила ее размерами и почти наверняка
принадлежала одному из Великих Пращуров.
- Что с ней стало? - спокойно спросила Сюзанна.
- Однажды ночью я отдал ее мальчику, - сказал Роланд. Пламя костра
расцвечивало его щеки узором жарких оранжевых бликов и пляшущих теней. -
Как защиту... своего рода амулет. Позднее мне показалось, что она уже
сослужила свою службу, и я ее выбросил.
- А это-то тогда чья челюсть, Роланд? - спросил Эдди.
Держа кость на весу, Роланд долго, задумчиво смотрел на нее, потом
вновь бросил ее к себе на колени.
- Потом, когда Джейк уже... после того, как он погиб... я нагнал
человека, которого преследовал.
- Уолтера, - вставила Сюзанна.
- Да. У нас состоялась беседа... _д_о_л_г_а_я_ беседа. В какой-то миг
я уснул, а когда проснулся, Уолтер был мертв. Мертв по меньшей мере сотню
лет, а быть может, и больше. От него остались лишь кости, что, в общем,
подходило к обстановке, ибо местом нашей беседы Уолтер избрал погост.
- Да уж, долгонький вышел разговор, ничего не скажешь, - сухо заметил
Эдди.
Тут Сюзанна слегка нахмурилась, но Роланд только кивнул.
- Долгий-предолгий, - сказал он, глядя в костер.
- Утром ты очухался и к вечеру того же дня вышел к Западному Морю, -
сказал Эдди. - А ночью нагрянули те страшенные омары, да?
Роланд снова кивнул.
- Да. Но прежде, чем покинуть голгофу, где мы с Уолтером говорили...
или грезили... или что уж это было... я взял от его остова вот это. -
Стрелок поднял кость, и оранжевый свет вновь скатился с мертвого оскала.
"Челюсть Уолтера, - подумал Эдди, и его пробрал легкий озноб. -
Челюсть человека в черном. В следующий раз, когда тебе взбредет в голову,
что Роланд, может быть, обычный мужик, каких пруд пруди, вспомни о ней,
Эдди, мальчик мой. Он все это время таскал ее с собой, словно какой-то...
людоедский трофей. Бо-оже".
- Я помню, о чем подумал, когда взял себе эту кость, - продолжал
Роланд. - Помню очень хорошо; это единственное сохранившееся у меня
воспоминание о том времени, какое не сбивает меня с толку. Я подумал: "Я
спугнул удачу, выбросивши то, что нашел, когда встретил мальчугана. Эта
кость заменит мне ту". Тогда только я услыхал смех Уолтера - злобное,
гаденькое хихиканье. И голос его я тоже услышал.
Сюзанна спросила:
- Что сказал Уолтер?
- "Слишком поздно, стрелок", - сказал Роланд. - Вот что он сказал.
"Слишком поздно - отныне и вовеки удачи тебе не будет. Таково твое _к_а_".
16
- Хорошо, - наконец подал голос Эдди. - Основной парадокс мне
понятен. Твои воспоминания разделились...
- Не _р_а_з_д_е_л_и_л_и_с_ь_. _У_д_в_о_и_л_и_с_ь_.
- Ладно, пусть так; это почти то же самое, разве нет? - Эдди
подхватил прутик и тоже нарисовал на песке маленькую картинку:
Он потыкал в левую часть прочерченной в земле бороздки.
- Вот твои воспоминания о том, что происходило до твоего прихода на
постоялый двор, - одна черта.
- Да.
Эдди потыкал прутиком в линию справа.
- А это - о том, что случилось после того, как ты вышел из-под земли
по другую сторону гор, на погост, туда, где тебя ждал Уолтер. _Т_о_ж_е
одинарная черта.
- Да.
Указав на середину рисунка, Эдди затем заключил ее в неровный, грубо
очерченный круг.
- Вот что тебе надо сделать, Роланд - изолировать этот двойной
участок. Мысленно огородить его частоколом, да и забыть. Это же
е_р_у_н_д_а_! Дело прошлое - что оно может _и_з_м_е_н_и_т_ь_? Было и
б_ы_л_ь_е_м _п_о_р_о_с_л_о_...
- Да нет же. - Роланд поднял кость на ладони, демонстрируя ее своим
собеседникам. - Коль мои воспоминания о мальчике Джейке ложны - а я знаю,
что это так - _о_т_к_у_д_а_ у _м_е_н_я _э_т_о_? Я взял ее взамен
выброшенной мною кости... но выброшенная мною кость происходила из погреба
на постоялом дворе, а согласно тому ходу событий, который я с уверенностью
полагаю истинным, НИ В КАКОЙ ПОГРЕБ Я НЕ СПУСКАЛСЯ! И не говорил ни с
каким демоном! Я отправился дальше один, прихватив с собой свежей воды, _и
т_о_л_ь_к_о_!
- Послушай-ка, Роланд, - серьезно проговорил Эдди, - одно дело, если
челюсть, которую ты крутишь в руках, и есть та самая, с постоялого двора.
Но разве не может быть, что все это - постоялый двор, пацан, Говорящий
Демон - твои глюки, и ты забрал у бедняги Уолтера челюсть просто потому,
что...
- Нет, не глюки, - перебил Роланд. Его блекло-голубые глаза снайпера
остановились сперва на Эдди, потом на Сюзанне, а затем стрелок сделал
нечто, явившееся полной неожиданностью для обоих молодых людей... и (Эдди
готов был в этом поклясться) для него самого.
Роланд швырнул кость в костер.
17
Мгновение она просто лежала в пламени - белый осколок далекого
прошлого, изогнутый в жутковатой призрачной полуулыбке, - и вдруг багряно
заполыхала, обдав поляну ослепительным алым светом. Дружно вскрикнув, Эдди
с Сюзанной вскинули руки к лицу, защищая глаза от нестерпимого сверкания.
Кость начала меняться. Не плавиться - _м_е_н_я_т_ь_с_я_. Зубы, схожие
с покосившимися надгробиями, слипались в глыбки; мягкий изгиб верхней дуги
распрямился, кончик резко отогнулся книзу.
Уронив руки на колени, разинув рот, Эдди изумленно впился глазами в
кость, которая больше не была костью. Она окрасилась в цвет расплавленного
металла. Зубы превратились в три перевернутых V; среднее было больше тех,
что по краям. И внезапно Эдди увидел, чем хочет стать кость, - так же, как
он разглядел в древесине пня пращу.
Ключ, подумал он.
"Ты должен запомнить форму, - мелькнула лихорадочная мысль. - Должен.
Д_о_л_ж_е_н_".
Взгляд Эдди отчаянно заскользил по бородке - три выемки, три
перевернутых V; то, что в центре, пошире и поглубже соседних. Три
выемки... а самая последняя - с закорючкой, с этаким неглубоким строчным
s...
Потом пламенеющие очертания вновь изменились. Кость, превратившаяся в
некое подобие ключа, стянулась, собралась яркими перекрывающимися
лепестками и темными, бархатистыми, как безлунная летняя полночь,
складками. Мгновение Эдди видел розу - победоносную алую розу, какая могла
бы цвести на заре первого дня этого мира, созданье неизмеримой,
неподвластной времени красоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10