— На дереве…Он все же сумел закрыть рот и вцепился в свой предательский язык зубами. Гекс притянул Укию ближе к себе.— Ты же знаешь. Ну, где ключ?Желание сказать было почти непереносимо, но он сопротивлялся.— Ты сказал: «на дереве», значит, скажешь и остальное.Пришелец поднял голову Укии за подбородок и словно вцепился в него глазами.— Ну, говори же. Где он?«Дома, — хотелось закричать Укии, — у меня дома, там, где мамы и сестра», Но он не отпускал язык, вцепившись в него зубами. Нет. Молчи. Не говори. Молчи до самой смерти.— Где он?!Укия завыл, сначала как от боли, потом вой стал глубже, словно он нашел внутри себя прибежище. Вой отчаяния? Вызова? Нет, так он звал Стаю. Он выл, пока в легких не кончился воздух, глубоко вдохнул и снова начал выть. Позвать Стаю. Надо позвать Стаю, и Стая придет и убьет мучителя волчат.Гекс зарычал, выхватил из рук Твари дробовик и выстрелил Укии прямо в грудь, перезарядил, и снова выстрелил, и снова перезарядил. Юноша потерял счет выстрелам, боль и шум смешались в одно. Потом стрельба прекратилась, но звон отдачи и боль остались. Укия пытался вдохнуть, он не хотел сдаваться, пока не увидит, что Индиго в безопасности. Гекс отвернулся:— Сожгите их.Укия дергался на полу. Он должен был спасти Индиго.— Нет, — он уже едва хрипел, — не трогай ее.— Не трогать?Онтонгард направил на нее ружье.— Она понесла, — хриплый вдох, — от моего семени. Она моя самка. Я сын Прайма.Память Стаи подсказала, что на странном лице пришельца сменяются недоверие и признание ужасного открытия. Он стер с лица Укии кровь и лизнул ее.— Ты отродье Прайма, производитель чёртов, а я наделал в тебе дыр!В ночи снаружи раздался волчий вой, громкий и гневный.Гекс заорал от злости, повернулся к своим Тварям и выстрелил в одну из них. Расстреляв патроны в дробовике, он перехватил его и стал орудовать им в качестве дубины. Потом отбросил и присел рядом с Укией.— Ты так или иначе поможешь мне захватить этот мир, — сказал он, поднимая с пола сопротивляющийся меховой комок, мышь из крови Укии. Сунув мышь в карман, Гекс подхватил с пола еще двух. — Берите их, и пошли.Дверь, через которую детектив вошел на фабрику, взорвалась, и Гекс тут же двинулся в другом направлении. Он убегал от Стаи. Оставшиеся Твари развязали пленников. Укия мог только лежать и смотреть, как они возятся с цепями, скользкими от крови. Ему казалось, что он под водой и пытается дышать, втягивая воздух через воду. Боль ушла, остался только холод. Все окружающее удалялось от него, он словно падал в колодец. Укия смутно видел, что Индиго освободили и она молча борется с мучителями. Потом явилась Стая, и Твари Гекса превратились в мертвые тела, разбросанные по полу.— Поймайте Гекса, — прорычал Ренни. — Пой майте и убейте.И Стая помчалась вслед за убийцей, держа носы по ветру. Индиго оказалась рядом и сгребла Укию в объятия, она казалась такой горячей. В глазах ее, похожих на озера ртути, стояли слезы. Ренни сел рядом с Укией.— Волчонок…Укия рванулся к поверхности колодца.— Я сказал ему… сказал ему… кто я… Индиго, подруга… с моим семенем… Береги ее.Ренни коснулся его окровавленной щеки.— Я позабочусь о ней. Перестань бороться, отдохни. Укия посмотрел в глаза Индиго, потерялся в них и умер. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Понедельник, 22 июня 2004 года Питтсбург, Пенсильвания
Укия пришел в себя. В ушах гремело эхо выстрелов, стреляли словно в самой его голове. Потом грохот утонул в тишине, и юноша лежал, слушая свое рваное дыхание и неровное биение сердца, пока они не усилились, став равномерными. Тогда Укия понял, что на нем нет одежды, ему холодно и он очень слаб. Детектив открыл глаза: белый фаянс занимал почти все поле зрения, холодил щеку. За стеной фаянса видна была часть комнаты, вокруг — незнакомая ванная, в воздухе пахло дезинфекцией и замкнутым пространством. Что я здесь делаю? Однако на первый осознанный вопрос ответа не нашлось. Укия помнил, как сидел дома на кухне и Макс накладывал ему омлет, потом — пустота, даже фрагментов воспоминаний не осталось. В голове девственно чисто, и он понятия не имеет, почему спал без одежды в незнакомой ванной. Что со мной? Краем глаза Укия поймал движение: три черные мыши бежали к нему по краю ванны. Одна оказалась храбрее остальных: она поставила лапки ему на нос и взглянула в глаза. Ты моя? Мои потерянные воспоминания? Что же случилось? Внезапно к Укии ринулась целая толпа мышей, стуча коготками. Они старались подобраться поближе к его лицу, и в голове юноши вспышками проносились отрывистые картины. Боль, лицо пришельца, запах Индиго… Все исчезло, осталась только одна мысль. Индиго! Онтонгард захватил ее! Он слабо взмахнул рукой, отгоняя мышей, те сгрудились на другой стороне ванны. Хватаясь за скользкую поверхность, Укия попытался встать и понял, что тело с трудом ему подчиняется. Неужели Стая снова брызгала в него газом? Наконец Укия встал, хватаясь за край ванны, и с него посыпались какие-то крохотные предметы, звеня по плитке пола. Он поднял один из них: шарик серого металла, размером меньше горошины. Укия нахмурился, потом на него снизошло озарение. Дробь! Видимо, Онтонгард стрелял в него из дробовика.Юноша рухнул на пол. Коврик в ванной украшала надпись «Хилтон». Кроме того, теперь он видел комнату: две кровати, кресла, телевизор. Так он в гостинице «Хилтон»?В комнате кто-то двигался, и он, еще не видя кто, почувствовал: Стая. В дверях ванной остановилась Хеллена, глядя на него с легким удивлением.— Очнулся!Она легко подняла его, перенесла в комнату, уложила в постель и укутала одеялом. Мышей он не видел, но слышал и чувствовал: они волной последовали за ним. Судя по тому, сколько их, он был серьезно ранен.— Я должен найти Индиго, — прошептал Укия.— Ты уже нашел ее. — Хеллена говорила очень мягко. — Ты, как рыцарь без доспехов, пришел ей на помощь, спас ее, но теперь ты должен отдохнуть. Ты потерял много крови и очень ослаб.Мыши влезли на постель, они думали о еде, и вслед за ними он почувствовал зверский голод.— Я очень голоден…Она рассмеялась и подняла трубку.— Алло, это номер триста двадцать. Скажите, я могу заказать завтрак? Спасибо. Оладьи, сосиски, апельсиновый сок — все, что положено. Да, принесите. И можно попросить тарелку сыра? Да, нарежьте кубиками. Спасибо вам. — Повесив трубку, она по-матерински улыбнулась ему. — Через пару минут сможем поесть.Он кивнул и осмотрелся.— Зачем мы здесь?— Мы прячемся. — Хеллена подоткнула ему одеяло. — Гекс знает о твоем существовании и о том, что только тебе известно, где дистанционный ключ. Он будет убивать, чтобы добраться до тебя.Дистанционный ключ? Что это? Память Стаи подсказала ответ: тот странный цилиндр, что он нашел в Шенли-парке. И тут на него обрушилось понимание. Ключ можно использовать, только если корабль выжил. Если он выжил, спящих можно разбудить, и тогда Земля обречена.Укия содрогнулся, вспомнив, как небрежно спрятал ключ в свой тайник.— Ты будешь мерзнуть, пока не поешь. — Женщина решила, что он дрожит от холода. — Твое тело использовало почти всю энергию для исцеления. Ты еще не совсем здоров, но организм разбудил тебя, чтобы ты смог поесть.Укия взглянул на мышей.— А с ними как?— Когда ты исцелишься, а они поедят, сможешь воссоединиться с ними, но только не сейчас: потеря энергии снова тебя убьет.— Снова? Я умирал?Она пожала плечами.— С нами это бывает. Когда мы с Ренни впервые увидели тебя в Шенли-парке, ты был мертв.Да, придется пересмотреть свое прошлое.Сколько раз он приходил в себя замерзший, голодный, без малейшего понятия о том, что с ним случилось? Первый раз — когда Джо Гэри стрелял в него из винтовки, но следов от пуль почему-то не осталось. И прошлой зимой он попал в аварию на мотоцикле, только никому не рассказал об этом. Он вспомнил, как шел вдоль дороги, а шея болела так, словно он ее сломал. Раннее детство тоже крылось за пеленой. Может быть, он умер, его бросили, а потом он пришел в себя, но все забыл? И тут Укия снова застонал, потому что понял: если он спас Индиго и умер, она будет думать, что он умер навсегда. Она расскажет Максу, а тот — его мамам.— Я должен позвонить мамам, Максу и Индиго, сказать, что я в порядке.— Ты вовсе не в порядке. — Хеллена остановила его руку, когда он потянулся к телефону. — Тебя сейчас убьет и котенок, если захочет поиграть с твоими мышами, а когда ты мертв, ты беспомощен. Наберись терпения.— Но они думают, что я умер!— Они уже целый день так думают. Несколько часов ничего здесь не изменят.Укия подумал и отрицательно покачал головой.— Мамы и Индиго смогут это выдержать, но я боюсь за Макса. Он может решить, что виноват в моей смерти, и сделать что-нибудь… что-нибудь глупое. Прошу тебя…Хеллена нахмурилась, но потом кивнула, набрала номер и поднесла трубку к его уху. Сотовый телефон Макса дал три гудка и переключился в режим голосовой почты. Укия ввел пароль Макса и прослушал сообщения, большинство были от Крэйнака с просьбой позвонить ему. Судя по последнему, Беннетт даже не носил телефон при себе. Детектив стер следы своего пребывания в системе и вышел из нее.— Я думала, это более безопасно, — проворчала Хеллена, как только он повесил трубку.— Если знаешь пароль, с телефоном можно сделать что угодно.— Напарник сам дал тебе пароль, или ты его подслушал?Юноша взглянул на нее с удивлением:— Раз он доверил мне свою жизнь, зачем скрывать от меня личные дела?В дверь соседней комнаты постучали. Хеллена нагнулась, достала из-под кровати дробовик, отперла дверь спальни и вышла в гостиную. Она тихо стояла перед дверью, Укия тоже пытался понять, кто там стоит — члены Стаи? Онтонгард? Человек?Наконец Хеллена убедилась в том, что это человек, и тихо спросила:— Кто там?— Горничная. Вы заказывали завтрак?— Секундочку.Она спрятала ружье за кресло, закрыла дверь в спальню, и дальше юноша мог судить о происходящем только по звукам. Хеллена отперла все замки на двери номера и открыла ее.— Если можно, оставьте тележку.— Хорошо, когда закончите, просто выкатите ее в коридор. Распишитесь, пожалуйста.Внешняя дверь захлопнулась, и Укия расслабился. Его спутница вновь закрыла все замки, вкатила тележку в спальню и заперла за собой дверь. Запах еды сводил с ума, мыши толпой ринулись к тележке. Хеллена рассмеялась и поставила тарелку с нарезанным сыром на пол.— Знаешь, — юноша безуспешно попытался сесть, — как частный детектив я всегда начинаю искать людей в гостиницах.— В гостиницах прячутся люди. — Хеллена помогла ему сесть и подоткнула подушки за спиной. — Стая обычно занимает пустые здания или уходит в лес.— А почему мы не ушли?— Мы не можем. Стая ищет Онтонгарда, а одна я не смогла бы ухаживать за тобой в другом месте. Здесь есть горячая вода, доставка еды, — она с легким поклоном поставила перед ним оладьи, — и охранники будут защищать меня, потому что я плачу за проживание. В номере две запирающиеся двери, их не так-то просто преодолеть, а в окна никто не полезет — мы не на первом этаже.Укия набросился на оладьи, разглядывая хрупкую молодую женщину. Она явно имела в виду, что Онтонгард должен будет сразиться с ней, чтобы добраться до него. На вид ей было лет двадцать восемь, но в воспоминаниях Ренни она появлялась рано — значит ей не меньше ста реальных лет. Никто не знал, как она стала частью Стаи; Хеллена просто появилась на собрании, застенчивая, тихая. Ренни полюбил ее с первого взгляда и, надо отдать ему должное, остался верен ей навсегда. Одно воспоминание цеплялось за другое, и юноша внезапно вспомнил, каково это — заниматься с ней любовью. Он покраснел, решил ограничиться своими собственными воспоминаниями и принялся за сосиски.Укия не смог прикончить завтрак, хотя нанес ему существенный урон. Только что он жевал — и вдруг заснул.
А когда проснулся, у его кровати стоял незнакомец.Укия вскрикнул и попытался отодвинуться, но сильные руки поймали его и зажали рот, подавляя рычание.— Тише, Волчонок, не разбуди соседей. Это я. Да, голос Ренни, и запах его, но лицо чужое.— Ренни? — Да, Волчонок, это я. Просто я замаскировался. Эти слова вызвали лавину чужих воспоминаний. Острая боль, с которой подбородок и скулы сдвигаются, имитируя чужое лицо; вкус крови того, в кого превращаешься; удивление, когда смотришь на себя в зеркало, а видишь кого-то совсем другого. Укия всмотрелся в широкое азиатское лицо с миндалевидными глазами и кивнул.Ренни отпустил его, сел на край кровати и бросил на тумбочку ключи.— Зачем тебе маскироваться?— Не хочу привести к тебе хвост. Если бы мы увезли твою семью, всем было бы спокойнее, но у нас и на свои дела времени не хватает.Укия нахмурился. Ах да, Хеллена сказала, что его убили, хотя он и не помнит, как это случилось.— Зачем ты приехал?— Где дистанционный ключ?— В безопасном месте.Укия не хотел, чтобы Стая знала о ферме, и уклонился от прямого ответа.— Гекс забрал три твои памяти. Твои тайники теперь опасны.Юноша дернулся в ужасе, сел — и потерял сознание. Придя в себя, он понял, что пробел в памяти увеличился, и снова попытался сесть.— Мамы и сестра! Надо их предупредить… Ренни прижал его к постели с пугающей легкостью: только теперь Укия понял, насколько слаб.— Мы предупредили твою единственную любовь, и она начала заниматься защитой твоей семьи еще до того, как мы забрали твое тело. Волчонок, мы заботимся о своих и об их семьях тоже.— Ключ в моем древесном доме. Там есть дырка, я в нее всегда складывал сокровища. Он там.Вожак Стаи улыбнулся, показав ровные белые зубы.— В древесном доме!.. Твоя любовь сказала, что Гекс вытянул из тебя только «он на дереве». Сейчас он должен выть от злости, обыскивая Шенли-парк! Твоя любовь ничего не поняла, поймет ли семья?— Они поймут, и Макс поймет. Они знают, что для меня есть дерево — и все остальные деревья. Индиго была в древесном доме, но она не знает, насколько он важен для меня. Надо будет ей рассказать, ей лучше знать такие веши.Ренни рассмеялся и взъерошил ему волосы.— По крайней мере ты выбрал женщину со стальными нервами. Она оплакала тебя и обратила холодную ненависть на твоих убийц. «Трибот» закрыт, накрыли две берлоги Гекса, и все Твари погибли в перестрелках. Говорят, она прослеживает все финансовые операции «Трибота» и напустила на них службу внутренних расследований. Гекс еще пожалеет, что встал у нее на пути.— Они ее просто убьют.— Нет, что ты! Она же может носить внука Прайма. Твари Гекса скорее прикончат друг друга, чем коснутся ее хотя бы пальцем. Ты выдумал замечательную правду, а в конце поручил ее нашим заботам.— Да? — Укия потряс головой. — Ничего не помню.— Но ты это сделал. С тех пор мы присматриваем за ней, и знаешь, смотреть, как она расправляется с Гексом, — чистое удовольствие.И тут юноша понял, что все вышеописанные действия требуют времени.— Сколько я провалялся?— Два дня. Ты приходил в себя вчера и вот сегодня.— Значит, если Онтонгард подчинил себе мои памяти, дистанционный ключ у них.— Вряд ли у них это получится. Мы тут заботились о твоих памятях, и скажу тебе, они жутко упорные.— Твои тоже были не сахар.Так у них изломанная ДНК, их можно заставить подчиниться, а твои — бесшовные, неуязвимые. Хеллена им нравится, но даже с ней они не хотят соединяться. Мы думали, так будет только возле тебя, но когда мы их вынесли, все повторилось.— Значит, они не работают.— Как память — нет.— Как еще их можно использовать?— Я знаю три способа, ни об одном мне не хочется думать, но они могут попробовать их все.— Я даже спрашивать боюсь.— Во-первых, с их помощью можно сделать Тварей. Одна мышь — одна Тварь, и успех им гарантирован, поскольку ты производитель. Правда, вместе с воспоминаниями Тварь получит твои силу воли и упорство, так что Гексу придется пытать ее, чтобы что-нибудь узнать.— О Боже, нет. — Укия начал вставать, и Ренни снова придержал его. — Я должен помешать ему.— Прошло два дня, если он смог захватить кого-нибудь, то дело уже сделано. Хотя твоя любовь взялась за него так, что у него нет на это ни сил, ни времени. Так или иначе, тут уже ничего не изменишь.— Что еще?Вожак показал на свое лицо-маску.— Одна мышь даст Онтонгарду достаточно информации, чтобы они смогли замаскироваться под тебя.— Зачем им это нужно? Чего они добьются?Ренни покрепче взял Укию за плечо.— Семья думает, что ты умер, но Гекс-то знает, что ты выжил. Таким образом он сможет взять заложников.Юноша задергался в его руках, едва не завыл:— Пусти! Пусти меня!— Я же сказал, твоя Стальная Леди увезла твою семью в безопасное место. Лежи спокойно, себе же хуже делаешь, — тихо зарычал Ренни.— А как же Макс, Индиго?— Мы присмотрим за твоей любовью, не волнуйся.— А Макс?Ренни глубоко вдохнул, потом выдохнул — совсем как Макс, когда думал о чем-то очень неприятном.— Мы найдем твоего напарника и будем защищать его, Волчонок. Мы собираем всю Стаю, чтобы выслеживать Гекса, Гончие Ада уже приехали. Люди у нас будут.— Обещай мне.— Мы найдем и защитим его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Укия пришел в себя. В ушах гремело эхо выстрелов, стреляли словно в самой его голове. Потом грохот утонул в тишине, и юноша лежал, слушая свое рваное дыхание и неровное биение сердца, пока они не усилились, став равномерными. Тогда Укия понял, что на нем нет одежды, ему холодно и он очень слаб. Детектив открыл глаза: белый фаянс занимал почти все поле зрения, холодил щеку. За стеной фаянса видна была часть комнаты, вокруг — незнакомая ванная, в воздухе пахло дезинфекцией и замкнутым пространством. Что я здесь делаю? Однако на первый осознанный вопрос ответа не нашлось. Укия помнил, как сидел дома на кухне и Макс накладывал ему омлет, потом — пустота, даже фрагментов воспоминаний не осталось. В голове девственно чисто, и он понятия не имеет, почему спал без одежды в незнакомой ванной. Что со мной? Краем глаза Укия поймал движение: три черные мыши бежали к нему по краю ванны. Одна оказалась храбрее остальных: она поставила лапки ему на нос и взглянула в глаза. Ты моя? Мои потерянные воспоминания? Что же случилось? Внезапно к Укии ринулась целая толпа мышей, стуча коготками. Они старались подобраться поближе к его лицу, и в голове юноши вспышками проносились отрывистые картины. Боль, лицо пришельца, запах Индиго… Все исчезло, осталась только одна мысль. Индиго! Онтонгард захватил ее! Он слабо взмахнул рукой, отгоняя мышей, те сгрудились на другой стороне ванны. Хватаясь за скользкую поверхность, Укия попытался встать и понял, что тело с трудом ему подчиняется. Неужели Стая снова брызгала в него газом? Наконец Укия встал, хватаясь за край ванны, и с него посыпались какие-то крохотные предметы, звеня по плитке пола. Он поднял один из них: шарик серого металла, размером меньше горошины. Укия нахмурился, потом на него снизошло озарение. Дробь! Видимо, Онтонгард стрелял в него из дробовика.Юноша рухнул на пол. Коврик в ванной украшала надпись «Хилтон». Кроме того, теперь он видел комнату: две кровати, кресла, телевизор. Так он в гостинице «Хилтон»?В комнате кто-то двигался, и он, еще не видя кто, почувствовал: Стая. В дверях ванной остановилась Хеллена, глядя на него с легким удивлением.— Очнулся!Она легко подняла его, перенесла в комнату, уложила в постель и укутала одеялом. Мышей он не видел, но слышал и чувствовал: они волной последовали за ним. Судя по тому, сколько их, он был серьезно ранен.— Я должен найти Индиго, — прошептал Укия.— Ты уже нашел ее. — Хеллена говорила очень мягко. — Ты, как рыцарь без доспехов, пришел ей на помощь, спас ее, но теперь ты должен отдохнуть. Ты потерял много крови и очень ослаб.Мыши влезли на постель, они думали о еде, и вслед за ними он почувствовал зверский голод.— Я очень голоден…Она рассмеялась и подняла трубку.— Алло, это номер триста двадцать. Скажите, я могу заказать завтрак? Спасибо. Оладьи, сосиски, апельсиновый сок — все, что положено. Да, принесите. И можно попросить тарелку сыра? Да, нарежьте кубиками. Спасибо вам. — Повесив трубку, она по-матерински улыбнулась ему. — Через пару минут сможем поесть.Он кивнул и осмотрелся.— Зачем мы здесь?— Мы прячемся. — Хеллена подоткнула ему одеяло. — Гекс знает о твоем существовании и о том, что только тебе известно, где дистанционный ключ. Он будет убивать, чтобы добраться до тебя.Дистанционный ключ? Что это? Память Стаи подсказала ответ: тот странный цилиндр, что он нашел в Шенли-парке. И тут на него обрушилось понимание. Ключ можно использовать, только если корабль выжил. Если он выжил, спящих можно разбудить, и тогда Земля обречена.Укия содрогнулся, вспомнив, как небрежно спрятал ключ в свой тайник.— Ты будешь мерзнуть, пока не поешь. — Женщина решила, что он дрожит от холода. — Твое тело использовало почти всю энергию для исцеления. Ты еще не совсем здоров, но организм разбудил тебя, чтобы ты смог поесть.Укия взглянул на мышей.— А с ними как?— Когда ты исцелишься, а они поедят, сможешь воссоединиться с ними, но только не сейчас: потеря энергии снова тебя убьет.— Снова? Я умирал?Она пожала плечами.— С нами это бывает. Когда мы с Ренни впервые увидели тебя в Шенли-парке, ты был мертв.Да, придется пересмотреть свое прошлое.Сколько раз он приходил в себя замерзший, голодный, без малейшего понятия о том, что с ним случилось? Первый раз — когда Джо Гэри стрелял в него из винтовки, но следов от пуль почему-то не осталось. И прошлой зимой он попал в аварию на мотоцикле, только никому не рассказал об этом. Он вспомнил, как шел вдоль дороги, а шея болела так, словно он ее сломал. Раннее детство тоже крылось за пеленой. Может быть, он умер, его бросили, а потом он пришел в себя, но все забыл? И тут Укия снова застонал, потому что понял: если он спас Индиго и умер, она будет думать, что он умер навсегда. Она расскажет Максу, а тот — его мамам.— Я должен позвонить мамам, Максу и Индиго, сказать, что я в порядке.— Ты вовсе не в порядке. — Хеллена остановила его руку, когда он потянулся к телефону. — Тебя сейчас убьет и котенок, если захочет поиграть с твоими мышами, а когда ты мертв, ты беспомощен. Наберись терпения.— Но они думают, что я умер!— Они уже целый день так думают. Несколько часов ничего здесь не изменят.Укия подумал и отрицательно покачал головой.— Мамы и Индиго смогут это выдержать, но я боюсь за Макса. Он может решить, что виноват в моей смерти, и сделать что-нибудь… что-нибудь глупое. Прошу тебя…Хеллена нахмурилась, но потом кивнула, набрала номер и поднесла трубку к его уху. Сотовый телефон Макса дал три гудка и переключился в режим голосовой почты. Укия ввел пароль Макса и прослушал сообщения, большинство были от Крэйнака с просьбой позвонить ему. Судя по последнему, Беннетт даже не носил телефон при себе. Детектив стер следы своего пребывания в системе и вышел из нее.— Я думала, это более безопасно, — проворчала Хеллена, как только он повесил трубку.— Если знаешь пароль, с телефоном можно сделать что угодно.— Напарник сам дал тебе пароль, или ты его подслушал?Юноша взглянул на нее с удивлением:— Раз он доверил мне свою жизнь, зачем скрывать от меня личные дела?В дверь соседней комнаты постучали. Хеллена нагнулась, достала из-под кровати дробовик, отперла дверь спальни и вышла в гостиную. Она тихо стояла перед дверью, Укия тоже пытался понять, кто там стоит — члены Стаи? Онтонгард? Человек?Наконец Хеллена убедилась в том, что это человек, и тихо спросила:— Кто там?— Горничная. Вы заказывали завтрак?— Секундочку.Она спрятала ружье за кресло, закрыла дверь в спальню, и дальше юноша мог судить о происходящем только по звукам. Хеллена отперла все замки на двери номера и открыла ее.— Если можно, оставьте тележку.— Хорошо, когда закончите, просто выкатите ее в коридор. Распишитесь, пожалуйста.Внешняя дверь захлопнулась, и Укия расслабился. Его спутница вновь закрыла все замки, вкатила тележку в спальню и заперла за собой дверь. Запах еды сводил с ума, мыши толпой ринулись к тележке. Хеллена рассмеялась и поставила тарелку с нарезанным сыром на пол.— Знаешь, — юноша безуспешно попытался сесть, — как частный детектив я всегда начинаю искать людей в гостиницах.— В гостиницах прячутся люди. — Хеллена помогла ему сесть и подоткнула подушки за спиной. — Стая обычно занимает пустые здания или уходит в лес.— А почему мы не ушли?— Мы не можем. Стая ищет Онтонгарда, а одна я не смогла бы ухаживать за тобой в другом месте. Здесь есть горячая вода, доставка еды, — она с легким поклоном поставила перед ним оладьи, — и охранники будут защищать меня, потому что я плачу за проживание. В номере две запирающиеся двери, их не так-то просто преодолеть, а в окна никто не полезет — мы не на первом этаже.Укия набросился на оладьи, разглядывая хрупкую молодую женщину. Она явно имела в виду, что Онтонгард должен будет сразиться с ней, чтобы добраться до него. На вид ей было лет двадцать восемь, но в воспоминаниях Ренни она появлялась рано — значит ей не меньше ста реальных лет. Никто не знал, как она стала частью Стаи; Хеллена просто появилась на собрании, застенчивая, тихая. Ренни полюбил ее с первого взгляда и, надо отдать ему должное, остался верен ей навсегда. Одно воспоминание цеплялось за другое, и юноша внезапно вспомнил, каково это — заниматься с ней любовью. Он покраснел, решил ограничиться своими собственными воспоминаниями и принялся за сосиски.Укия не смог прикончить завтрак, хотя нанес ему существенный урон. Только что он жевал — и вдруг заснул.
А когда проснулся, у его кровати стоял незнакомец.Укия вскрикнул и попытался отодвинуться, но сильные руки поймали его и зажали рот, подавляя рычание.— Тише, Волчонок, не разбуди соседей. Это я. Да, голос Ренни, и запах его, но лицо чужое.— Ренни? — Да, Волчонок, это я. Просто я замаскировался. Эти слова вызвали лавину чужих воспоминаний. Острая боль, с которой подбородок и скулы сдвигаются, имитируя чужое лицо; вкус крови того, в кого превращаешься; удивление, когда смотришь на себя в зеркало, а видишь кого-то совсем другого. Укия всмотрелся в широкое азиатское лицо с миндалевидными глазами и кивнул.Ренни отпустил его, сел на край кровати и бросил на тумбочку ключи.— Зачем тебе маскироваться?— Не хочу привести к тебе хвост. Если бы мы увезли твою семью, всем было бы спокойнее, но у нас и на свои дела времени не хватает.Укия нахмурился. Ах да, Хеллена сказала, что его убили, хотя он и не помнит, как это случилось.— Зачем ты приехал?— Где дистанционный ключ?— В безопасном месте.Укия не хотел, чтобы Стая знала о ферме, и уклонился от прямого ответа.— Гекс забрал три твои памяти. Твои тайники теперь опасны.Юноша дернулся в ужасе, сел — и потерял сознание. Придя в себя, он понял, что пробел в памяти увеличился, и снова попытался сесть.— Мамы и сестра! Надо их предупредить… Ренни прижал его к постели с пугающей легкостью: только теперь Укия понял, насколько слаб.— Мы предупредили твою единственную любовь, и она начала заниматься защитой твоей семьи еще до того, как мы забрали твое тело. Волчонок, мы заботимся о своих и об их семьях тоже.— Ключ в моем древесном доме. Там есть дырка, я в нее всегда складывал сокровища. Он там.Вожак Стаи улыбнулся, показав ровные белые зубы.— В древесном доме!.. Твоя любовь сказала, что Гекс вытянул из тебя только «он на дереве». Сейчас он должен выть от злости, обыскивая Шенли-парк! Твоя любовь ничего не поняла, поймет ли семья?— Они поймут, и Макс поймет. Они знают, что для меня есть дерево — и все остальные деревья. Индиго была в древесном доме, но она не знает, насколько он важен для меня. Надо будет ей рассказать, ей лучше знать такие веши.Ренни рассмеялся и взъерошил ему волосы.— По крайней мере ты выбрал женщину со стальными нервами. Она оплакала тебя и обратила холодную ненависть на твоих убийц. «Трибот» закрыт, накрыли две берлоги Гекса, и все Твари погибли в перестрелках. Говорят, она прослеживает все финансовые операции «Трибота» и напустила на них службу внутренних расследований. Гекс еще пожалеет, что встал у нее на пути.— Они ее просто убьют.— Нет, что ты! Она же может носить внука Прайма. Твари Гекса скорее прикончат друг друга, чем коснутся ее хотя бы пальцем. Ты выдумал замечательную правду, а в конце поручил ее нашим заботам.— Да? — Укия потряс головой. — Ничего не помню.— Но ты это сделал. С тех пор мы присматриваем за ней, и знаешь, смотреть, как она расправляется с Гексом, — чистое удовольствие.И тут юноша понял, что все вышеописанные действия требуют времени.— Сколько я провалялся?— Два дня. Ты приходил в себя вчера и вот сегодня.— Значит, если Онтонгард подчинил себе мои памяти, дистанционный ключ у них.— Вряд ли у них это получится. Мы тут заботились о твоих памятях, и скажу тебе, они жутко упорные.— Твои тоже были не сахар.Так у них изломанная ДНК, их можно заставить подчиниться, а твои — бесшовные, неуязвимые. Хеллена им нравится, но даже с ней они не хотят соединяться. Мы думали, так будет только возле тебя, но когда мы их вынесли, все повторилось.— Значит, они не работают.— Как память — нет.— Как еще их можно использовать?— Я знаю три способа, ни об одном мне не хочется думать, но они могут попробовать их все.— Я даже спрашивать боюсь.— Во-первых, с их помощью можно сделать Тварей. Одна мышь — одна Тварь, и успех им гарантирован, поскольку ты производитель. Правда, вместе с воспоминаниями Тварь получит твои силу воли и упорство, так что Гексу придется пытать ее, чтобы что-нибудь узнать.— О Боже, нет. — Укия начал вставать, и Ренни снова придержал его. — Я должен помешать ему.— Прошло два дня, если он смог захватить кого-нибудь, то дело уже сделано. Хотя твоя любовь взялась за него так, что у него нет на это ни сил, ни времени. Так или иначе, тут уже ничего не изменишь.— Что еще?Вожак показал на свое лицо-маску.— Одна мышь даст Онтонгарду достаточно информации, чтобы они смогли замаскироваться под тебя.— Зачем им это нужно? Чего они добьются?Ренни покрепче взял Укию за плечо.— Семья думает, что ты умер, но Гекс-то знает, что ты выжил. Таким образом он сможет взять заложников.Юноша задергался в его руках, едва не завыл:— Пусти! Пусти меня!— Я же сказал, твоя Стальная Леди увезла твою семью в безопасное место. Лежи спокойно, себе же хуже делаешь, — тихо зарычал Ренни.— А как же Макс, Индиго?— Мы присмотрим за твоей любовью, не волнуйся.— А Макс?Ренни глубоко вдохнул, потом выдохнул — совсем как Макс, когда думал о чем-то очень неприятном.— Мы найдем твоего напарника и будем защищать его, Волчонок. Мы собираем всю Стаю, чтобы выслеживать Гекса, Гончие Ада уже приехали. Люди у нас будут.— Обещай мне.— Мы найдем и защитим его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26