Уилла окатила волна благодарности к Бенджамину Карру. Это самый важный голос в его пользу. Слово босса стоило очень дорого. Сам он, Бен Карр, во время последних трех выборных кампаний, по сути, и пальцем не шевельнул, из дома не выезжал. Сидел у входа в свой дом в Южной Джорджии и получал сообщения по телефону со всех концов штата.
Теперь он соберет свою рать для Уилла. Немногие демократы в Джорджии смогут противостоять силе убеждения Бена Карра. У него всюду друзья, а его враги давно затаились.
Когда самолет пересек границу Южной Каролины и летел над Джорджией, Уилл уже обдумывал, как действовать после избрания сенатора на шестой срок. Надо будет формировать свою команду для своей предвыборной кампании, привлекая людей из аппарата конгресса и, позже, некоторых сотрудников сенатора. Но первое дело — снова стать жителем Джорджии.
После окончания школы права он работал со своим отцом в фирме «Ли энд Ли» и сначала в родном Делано, а затем в Атланте и на всей территории штата Уилл завоевал авторитет. Его узнали как юриста. Однако став сотрудником Бена Карра, он, по сути, забросил юридическую практику в Джорджии, появляясь здесь лишь между сессиями конгресса. Хотя отец и партнеры старались не потерять клиентуру и связи.
Самолет проследовал над Атлантой и международным аэропортом. Сенатор, должно быть, уже приземлился там и снова взлетел на вертолете. Авиадиспетчер направил Уилла прямо на аэродром, находящийся в нескольких милях от Делано. Уилл начал снижение с восьми тысяч футов.
Показалась асфальтовая посадочная полоса. Возле нее на бетонированной площадке стояло полдюжины легких самолетов. Левый вираж, заход на посадку, мягкое приземление... Выруливая к стоянке, Уилл уже видел встречающую его машину.
На месте водителя лежала записка в конверте.
"Дорогой Уилл!
Во время ленча звонил судья Боггс и спрашивал, когда ты приедешь. Я сказала, что ждем тебя в середине дня, и он попросил, чтобы ты сразу заехал к нему по делу немалой важности. Он хотел видеть именно тебя. Я сказала, что ты приедешь. Надеюсь, у тебя нет возражений.
Все мы во второй половине дня отправимся за рождественскими покупками, значит, увидимся в большом доме около семи, вместе и пообедаем.
С любовью твоя ма".
Что понадобилось от него судье к концу дня в субботу? Он не виделся со стариком уже больше года, после памятного разбирательства в суде одного дела о нанесении личного ущерба. Уилл развернул машину в сторону Гринвилла, центра Мериуезерского округа.
Въехал он в спокойный, когда-то процветающий городок помедленнее — здешний шериф не любил лихачей. Припарковался во дворе суда, на месте для адвокатов, и тут же рядом остановилась другая машина.
— Привет, Уилл, я — Элтон Хантер, — сказал вышедший из нее человек.
Уилл пожал его руку. -Хантер был в темном деловом костюме, слишком строгом для начала уик-энда.
— Хэлло, Элтон, как поживаете?
Хантер был из Колумбуса, женился в Гринвилле на дочери банкира года четыре назад, теперь он процветал. В здание суда они вошли вместе. Построенное в сороковых годах прошлого века, оно выглядело новым после того, как его восстановили: недавно тут был сильный пожар.
В вестибюле Уилл приостановился.
— Мне нужно повидать судью Боггса, — сказал он.
— Да-а-а? — спросил Хантер, нахмурившись. — Мне тоже. Что ему нужно от нас обоих?
— Выясним это, — ответил Уилл, пропуская Хантера к двери кабинета.
— Входите! — раздался голос.
После пожара офис восстановили во всей красе. Над массивным письменным столом высились книжные шкафы. Стены были облицованы дубом. Судья, невысокий, плотный, лет шестидесяти с гаком, седоголовый и несколько напыщенный, сияя улыбкой, поднялся навстречу.
— Элтон, как поживает Джинни? Как дети? — Он пожал руку и Уиллу. — Какие новости на холме? Уилл усмехнулся:
— Все как всегда. Нажав на педали, сенатор вчера получил отличный отзыв о своем здоровье от Уолтера Рида и собирается баллотироваться снова.
— Знаю, — сказал судья, погружаясь в кожаное кресло, которое почти поглотило его. — Только что говорил с ним.
— Где? — спросил изумленный Уилл.
— Настиг его в доме на Флет-Рок-Фарм. Он только что прибыл из аэропорта.
Уилл сел на стул, спрашивая себя, что происходит. Судья Боггс поправил упавшую на лоб прядь снежно-белых волос.
— Джентльмены, — сказал он наконец, — мне нужна ваша помощь.
— Конечно, судья, — ответил Уилл.
— Безусловно, — подтвердил Хантер.
— На прошлой неделе в округе произошло жестокое убийство.
— Цветная девчонка? — спросил Хантер.
— Да.
— Ничего об этом не слышал, — заявил Уилл.
— Вы и не могли слышать, — ответил судья. — Жестокое. Изнасилование с удушением. Ее отец — процветающий фермер! — Он сделал паузу. — Цветной парень.
— Я его знаю, — сказал Хантер. — Составлял его завещание. Я видел в городе и ее.
— Шериф нынче утром арестовал некоего Лэрри Юджина Муди, — продолжал судья, — зарабатывающего установкой печей. Работник фирмы «Морган энд Морган», находящейся в Ла-Грейндже. И этот Лэрри Юджин Муди — белый, — неожиданно прибавил судья.
Уилл и Хантер промолчали. Казалось, у них перехватило дыхание.
— Он попросил общественного защитника, — произнес судья.
Уилл бросил взгляд на Хантера, который погрузился в раздумье.
— Это одна из моих проблем, — продолжал судья. — Другая заключается в том, что прокурор Джей Си Робертс вчера перенес операцию на предстательной железе в госпитале в Ла-Грейндже. У его единственного помощника полон рот всяких дел, поскольку Джей Си прикован к постели.
Хантер сокрушенно вздохнул.
— Это дело, очевидно, привлечет внимание всего штата, а может, и за его пределами, — сказал судья, — и мне хотелось бы провести его хорошо. Не желаю, чтобы промятые газеты и телевидение Атланты говорили о нас, будто мы банда неотесанных провинциалов. Мне, кстати, и не хотелось бы, чтобы помощник Джей Си выступал в Роли прокурора, даже если бы у него хватило времени. И еще: чтобы кто попало из юристов округа взялся быть адвокатом. Мне хотелось бы видеть в этих ролях двух первоклассных юристов — обвинителя и защитника.
— Разве не принято в таких случаях приглашать обвинителя из другого округа? — спросил Элтон Хантер.
— Действительно так, — ответил судья. — Но будь я проклят, если соглашусь на чужака прокурора или какого-нибудь новичка из Атланты, которых обычно нам присылают. Я попросил губернатора назначить специального прокурора, которого сам смогу выбирать. Кто-нибудь из вас двоих вел дела, связанные с убийствами?
— Однажды, — сказал Хантер. Судья позволил себе улыбнуться:
— Это был Хиггинс, тот парень, который еще ждет казни?
— Правильно, — сказал Хантер, смутившись. — Я убеждал его подать апелляцию, но он не захотел.
— Помню, — сказал судья. — Учитывая все обстоятельства, вы нормально провели это дело. — Он повернулся к Уиллу: — А вы?..
— Не приходилось, — сказал Уилл. — Самое крупное из уголовных дел, которыми я занимался, касалось вооруженного ограбления.
Он подумал, что дело привлечет общественное внимание. Представились и заголовки в газетах, типа: «БЕЛЫЙ МУЖЧИНА ОБВИНЯЕТСЯ В УБИЙСТВЕ ЧЕРНОЙ ДЕВУШКИ НА СЕКСУАЛЬНОЙ ПОЧВЕ». Газеты, Атланты будут публиковать этот материал изо дня в день.
— Вы оба, на мой взгляд, годитесь для этого дела, — сказал судья. — Вы оба. — Он перевел взгляд с Уилла на Хантера. — Ну и как, джентльмены?
— Хорошо, — ответил Хантер. — Согласен.
— А кто будет обвинять и кто защищать? — спросил Уилл.
Ему не хотелось быть адвокатом убийцы. И требовалось время, чтобы все обдумать, прежде чем принимать обязательства.
Судья открыл ящик письменного стола, вытащил монетку в полдоллара, подкинул ее, поймал и положил на стол, прикрывая рукой.
— Подождите, — сказал Уилл, — мне следовало бы переговорить с сенатором.
— Я же сказал, — возразил судья, — что уже говорил с ним, — он улыбнулся. — Сенатор подтвердил, что вы можете располагать своим временем.
Обвинять, подумал Уилл, я хочу обвинять.
— Орел — вы обвиняете, Элтон, — сказал судья. — Решка — обвиняет Уилл. — Он поднял руку. Все прояснилось.
— Орел! — воскликнул судья, смахивая монету обратно и закрывая ящик.
— Уилл постарался не вздрогнуть. Хантер не смог подавить довольной улыбки.
Судья посмотрел, подняв брови.
— Значит, вы в деле... оба?
Хантер кивнул. Уилл посмотрел на судью обреченно.
— Итак, вы разговаривали с сенатором? И он сказал, имея в виду это дело, что я могу располагать собой?
— Сказал. Теперь вы в деле. Или я зря терял свое время?
— Хорошо, — покорно произнес Уилл. — Я в деле.
— Прекрасно, — сказал, поднимаясь, судья. — Еду домой чистить свои ружья, а завтра отправляюсь на охоту.
Уилл и Элтон Хантер одновременно встали, и судья погнал их к выходу, как цыплят. Когда они уже были в холле, судья сказал:
— Поезжайте повидать своего клиента, Уилл. Утром, в понедельник, проведу предварительные слушания. В десять.
— Да, сэр, — в унисон ответили оба юриста.
— И еще одно, — сказал судья. — Пусть ни один из вас не приходит ко мне в надежде выйти из этого дела. Вы в нем на все время. — Он вошел в кабинет, и дверь за ним закрылась.
Глава 3
Тюрьма была новой, но быстро старела. Краска уже осыпалась со стен, асфальтовый пол потрескался и истерся. В комнате, где ждал Уилл, были стальные стол и четыре стула, привинченные к полу.
Раздался приглушенный лязг, дверь растворилась, вошел заместитель шерифа, за ним — молодой человек лет двадцати пяти.
— Он в вашем распоряжении, советник. Занимайтесь с ним, сколько понадобится. Позвоните, когда закончите. — Заместитель шерифа показал на кнопку вызова, вышел и запер за собой дверь.
— Привет, — неодобрительно произнес молодой человек. Рост его был приблизительно пять футов восемь дюймов. Хорошо сложен. Белесые с рыжинкой, не очень длинные волосы аккуратно уложены с пробором посередине. Над верхней губой — подобие усиков. Одет в джинсы, рубашку с короткими рукавами и непонятной эмблемой слева на груди. Изобразив улыбку, он протянул руку: — Я Лэрри Муди.
Уилл ответил на рукопожатие.
— Меня зовут Уилл Ли, Лэрри, — сказал он. — Суд назначил меня представлять ваши интересы в этом деле. Садитесь, поговорим.
— Рад видеть вас, малый! — произнес Муди, опускаясь на стул. — Я здесь с десяти утра, и пока не было никого, кроме заместителя шерифа и заключенных. Нельзя ли мне как-то выбраться отсюда?
— Пока не знаю. Сначала давайте поговорим, а затем „ посмотрим, как обстоят дела.
— О'кей, я расскажу вам все, что захотите узнать, — заявил Муди достаточно искренне.
Он был явно встревожен и подавлен. Уилл присматривался к нему, к его реакциям.
— Прежде всего, согласны ли вы, чтобы я представлял ваши интересы? Нет ли у вас возражений?
— Безусловно, нет.
— Хорошо. Теперь условимся, что все сказанное вами, начиная с этой минуты, останется между нами. Никто не сможет требовать, чтобы я раскрыл без вашего разрешения, полученную от вас информацию. Это ясно?
— Хотите сказать, что это должно походить на отношения со священником?
— Именно так. Даже если признаетесь, что совершили преступление, я не имею права разглашать это, и никто не может меня заставить. Кстати, на основании таких показаний вас не могут и осудить.
— О'кей, понимаю.
— Важно, чтобы вы действительно это поняли и поверили мне, рассказав все, что требуется для установления истины.
— Это до меня дошло.
— Самое глупое, что вы можете делать, — это лгать своему адвокату.
— Не беспокойтесь, я расскажу правду.
— Хорошо. — Уилл достал из кармана куртки бумагу. — Это копия ордера на ваш арест по обвинению в убийстве при отягчающих обстоятельствах. Значит, вы, по мнению шерифа, кого-то убили. Отягчающие обстоятельства подразумевают наличие «преступных намерений», так что, по мнению шерифа, вы знали что делали, намеревались это сделать, и у вас было время подумать, следовало или нет это делать. Подразумевается также, что вы, достигнув определенного возраста, можете отличать правильное от неправильного и находились в здравом рассудке в момент преступления.
Муди кивнул, поглядывая на Уилла.
— Теперь далее, — продолжал Уилл. — Ордер на арест отнюдь не означает, что вы в чем-нибудь виновны. У нас существует презумпция невиновности. Чтобы вас признали в чем-нибудь виновным, это должно быть доказано при всех разумных сомнениях. Понимаете?
— Мы все это проходили в школе, но я никогда не думал, что кто-нибудь станет особо пояснять это мне.
— Понимаю, как вы себя чувствуете, — сказал Уилл. — У вас есть и другие права. Говорил ли вам кто-нибудь сегодня о них?
— Шериф говорил.
— Просил ли вас шериф или кто другой что-нибудь подписать?
— Я подписал бумагу насчет своих, прав.
— Просили ли вас сделать что-нибудь еще?
— О да, спросили, нельзя ли осмотреть мой фургон.
— И вы дали им разрешение?
— Я не возражал.
Уилл достал из кармана другой лист и вручил его Лэрри.
— Правильная ли это копия того, что вы подписали?
— Да, это моя подпись.
— Ну хорошо. — Уилл достал из своего портфеля бювар. — Теперь расскажите, что было после того, как вы сегодня утром впервые увидели шерифа и его заместителей.
Муди старался сосредоточиться.
— Что ж, я допивал вторую чашку кофе...
— В какое время?
— В десять, может быть, немного позже. Кенни Эберхарт позвонил у двери и спросил, не пройду ли я в офис переговорить с шерифом.
— Кто такой Эберхарт?
— Один из его заместителей. Я знаю его по городу.
— Сказал он, что вы арестованы?
— Нет, сказал, что это не займет много времени и надо просто проехать в офис. Затем он спросил, не мог бы я взять свою машину, так как он не сможет привезти меня обратно. Я подумал, что это вроде шутки... На полпути сюда я посмотрел в зеркало заднего вида — он ехал за мной.
— Затем?
— Я приехал, спросил шерифа, а он взял меня в свой офис. Там был другой его заместитель. Шериф дружелюбно спросил, что я делал вечером в четверг. Потом рассказал мне о моих правах и добавил, что задаст мне несколько вопросов, но я, мол, не обязан отвечать на них, а если хочу адвоката, могу его получить.
— Сказал ли он, что ваши слова могут быть использованы против вас?
— Да, вроде бы; Он так сказал; «Я использую ваши слова против вас, если мне будет нужно». Получилось вроде бы не всерьез. Потом он спросил, не возражаю ли я против осмотра моего фургона. Я согласился и передал ключи. Тогда он попросил меня прочитать и подписать эту бумагу. Я подписал.
— Хорошо. А в четверг, вечером? Он спросил вас, где вы были в четверг вечером? Как вы ответили?
— Сказал, как было: что работал примерно до шести.
— Часто ли вы работаете после пяти?
— Иногда, если получаем вызов, — барахлит у кого-то отопление или не идет горячая вода, или еще что-нибудь. Такой вот вызов я и получил.
— Откуда?
— Из дома мистера Хантера, юриста.
— Элтона Хантера?
— Да. Я и раньше бывал там, в прошлом году. заменял распределители тепла в печке.
Уилл подавил смешок.
— А мистер Хантер был у себя?
— Вызов сделала его жена. Он вернулся домой ко времени, когда я заканчивал работу. Он подписал счет за работу.
— Хорошо. Куда вы пошли потом?
— Домой.
— В своем фургоне?
— Да.
— Это ваша единственная машина? — Да. Я думал, Чарлена уже вернулась с работы, и направился домой.
— Кто такая Чарлена?
— Чарлена Джойнер. Она живет со мной.
— Как провели остальную часть вечера?
— Пил пиво. Чуть позже, думаю, сразу после шести — она освобождается в шесть — явилась Чарлена. Она принесла цыпленка. Мы его съели. Затем смотрели видеофильм.
— Где работает Чарлена?
— В магазине самообслуживания за городом, у автотрассы в Ла-Грейндже. У них есть отдел аренды видеокассет с записями, и ей разрешают брать фильмы на ночь. До следующего утра.
— Что же вы смотрели?
— «Коп с Беверли-Хиллз» с Эдди Марфи.
— А потом?
Лэрри слегка смутился.
— Что ж, мы отправились. В постель.
— Вы занимались любовью?
— Что, сэр?
— Я не пытаюсь совать нос, куда не следует, Лэрри. Но это может оказаться важным.
— Да, сэр, определенно, мы этим занимались. Чарлена ведь...
— Что?
— Она очень пылкая.
— Была в ту ночь?
— Каждую ночь. — Лэрри нахмурился. — Что, и это важно?
— Да.
— Сказать по правде, Чарлена всегда пылает. В любое время. Она готова заниматься этим хоть днем, хоть ночью.
— Что, и вне дома?
— Да, она такая, что в любом месте. Ее нельзя водить даже в кино. Везде и всегда наседает. Теперь мы остаемся дома и смотрим видеофильмы или выезжаем на площадку у автострад. Так было, примерно, в среду вечером, и это закончилось на полу фургона. Я, между прочим, в хорошей форме, иначе она бросила бы меня.
— Итак, в четверг вечером после видеофильма вы и Чарлена были заняты... друг другом. Сколько времени?
— При этом, знаете ли, теряешь ощущение времени.
— А как давно вы знаете Чарлену?
— Мы встретились в июне в Кэллауейских садах, на пляже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Теперь он соберет свою рать для Уилла. Немногие демократы в Джорджии смогут противостоять силе убеждения Бена Карра. У него всюду друзья, а его враги давно затаились.
Когда самолет пересек границу Южной Каролины и летел над Джорджией, Уилл уже обдумывал, как действовать после избрания сенатора на шестой срок. Надо будет формировать свою команду для своей предвыборной кампании, привлекая людей из аппарата конгресса и, позже, некоторых сотрудников сенатора. Но первое дело — снова стать жителем Джорджии.
После окончания школы права он работал со своим отцом в фирме «Ли энд Ли» и сначала в родном Делано, а затем в Атланте и на всей территории штата Уилл завоевал авторитет. Его узнали как юриста. Однако став сотрудником Бена Карра, он, по сути, забросил юридическую практику в Джорджии, появляясь здесь лишь между сессиями конгресса. Хотя отец и партнеры старались не потерять клиентуру и связи.
Самолет проследовал над Атлантой и международным аэропортом. Сенатор, должно быть, уже приземлился там и снова взлетел на вертолете. Авиадиспетчер направил Уилла прямо на аэродром, находящийся в нескольких милях от Делано. Уилл начал снижение с восьми тысяч футов.
Показалась асфальтовая посадочная полоса. Возле нее на бетонированной площадке стояло полдюжины легких самолетов. Левый вираж, заход на посадку, мягкое приземление... Выруливая к стоянке, Уилл уже видел встречающую его машину.
На месте водителя лежала записка в конверте.
"Дорогой Уилл!
Во время ленча звонил судья Боггс и спрашивал, когда ты приедешь. Я сказала, что ждем тебя в середине дня, и он попросил, чтобы ты сразу заехал к нему по делу немалой важности. Он хотел видеть именно тебя. Я сказала, что ты приедешь. Надеюсь, у тебя нет возражений.
Все мы во второй половине дня отправимся за рождественскими покупками, значит, увидимся в большом доме около семи, вместе и пообедаем.
С любовью твоя ма".
Что понадобилось от него судье к концу дня в субботу? Он не виделся со стариком уже больше года, после памятного разбирательства в суде одного дела о нанесении личного ущерба. Уилл развернул машину в сторону Гринвилла, центра Мериуезерского округа.
Въехал он в спокойный, когда-то процветающий городок помедленнее — здешний шериф не любил лихачей. Припарковался во дворе суда, на месте для адвокатов, и тут же рядом остановилась другая машина.
— Привет, Уилл, я — Элтон Хантер, — сказал вышедший из нее человек.
Уилл пожал его руку. -Хантер был в темном деловом костюме, слишком строгом для начала уик-энда.
— Хэлло, Элтон, как поживаете?
Хантер был из Колумбуса, женился в Гринвилле на дочери банкира года четыре назад, теперь он процветал. В здание суда они вошли вместе. Построенное в сороковых годах прошлого века, оно выглядело новым после того, как его восстановили: недавно тут был сильный пожар.
В вестибюле Уилл приостановился.
— Мне нужно повидать судью Боггса, — сказал он.
— Да-а-а? — спросил Хантер, нахмурившись. — Мне тоже. Что ему нужно от нас обоих?
— Выясним это, — ответил Уилл, пропуская Хантера к двери кабинета.
— Входите! — раздался голос.
После пожара офис восстановили во всей красе. Над массивным письменным столом высились книжные шкафы. Стены были облицованы дубом. Судья, невысокий, плотный, лет шестидесяти с гаком, седоголовый и несколько напыщенный, сияя улыбкой, поднялся навстречу.
— Элтон, как поживает Джинни? Как дети? — Он пожал руку и Уиллу. — Какие новости на холме? Уилл усмехнулся:
— Все как всегда. Нажав на педали, сенатор вчера получил отличный отзыв о своем здоровье от Уолтера Рида и собирается баллотироваться снова.
— Знаю, — сказал судья, погружаясь в кожаное кресло, которое почти поглотило его. — Только что говорил с ним.
— Где? — спросил изумленный Уилл.
— Настиг его в доме на Флет-Рок-Фарм. Он только что прибыл из аэропорта.
Уилл сел на стул, спрашивая себя, что происходит. Судья Боггс поправил упавшую на лоб прядь снежно-белых волос.
— Джентльмены, — сказал он наконец, — мне нужна ваша помощь.
— Конечно, судья, — ответил Уилл.
— Безусловно, — подтвердил Хантер.
— На прошлой неделе в округе произошло жестокое убийство.
— Цветная девчонка? — спросил Хантер.
— Да.
— Ничего об этом не слышал, — заявил Уилл.
— Вы и не могли слышать, — ответил судья. — Жестокое. Изнасилование с удушением. Ее отец — процветающий фермер! — Он сделал паузу. — Цветной парень.
— Я его знаю, — сказал Хантер. — Составлял его завещание. Я видел в городе и ее.
— Шериф нынче утром арестовал некоего Лэрри Юджина Муди, — продолжал судья, — зарабатывающего установкой печей. Работник фирмы «Морган энд Морган», находящейся в Ла-Грейндже. И этот Лэрри Юджин Муди — белый, — неожиданно прибавил судья.
Уилл и Хантер промолчали. Казалось, у них перехватило дыхание.
— Он попросил общественного защитника, — произнес судья.
Уилл бросил взгляд на Хантера, который погрузился в раздумье.
— Это одна из моих проблем, — продолжал судья. — Другая заключается в том, что прокурор Джей Си Робертс вчера перенес операцию на предстательной железе в госпитале в Ла-Грейндже. У его единственного помощника полон рот всяких дел, поскольку Джей Си прикован к постели.
Хантер сокрушенно вздохнул.
— Это дело, очевидно, привлечет внимание всего штата, а может, и за его пределами, — сказал судья, — и мне хотелось бы провести его хорошо. Не желаю, чтобы промятые газеты и телевидение Атланты говорили о нас, будто мы банда неотесанных провинциалов. Мне, кстати, и не хотелось бы, чтобы помощник Джей Си выступал в Роли прокурора, даже если бы у него хватило времени. И еще: чтобы кто попало из юристов округа взялся быть адвокатом. Мне хотелось бы видеть в этих ролях двух первоклассных юристов — обвинителя и защитника.
— Разве не принято в таких случаях приглашать обвинителя из другого округа? — спросил Элтон Хантер.
— Действительно так, — ответил судья. — Но будь я проклят, если соглашусь на чужака прокурора или какого-нибудь новичка из Атланты, которых обычно нам присылают. Я попросил губернатора назначить специального прокурора, которого сам смогу выбирать. Кто-нибудь из вас двоих вел дела, связанные с убийствами?
— Однажды, — сказал Хантер. Судья позволил себе улыбнуться:
— Это был Хиггинс, тот парень, который еще ждет казни?
— Правильно, — сказал Хантер, смутившись. — Я убеждал его подать апелляцию, но он не захотел.
— Помню, — сказал судья. — Учитывая все обстоятельства, вы нормально провели это дело. — Он повернулся к Уиллу: — А вы?..
— Не приходилось, — сказал Уилл. — Самое крупное из уголовных дел, которыми я занимался, касалось вооруженного ограбления.
Он подумал, что дело привлечет общественное внимание. Представились и заголовки в газетах, типа: «БЕЛЫЙ МУЖЧИНА ОБВИНЯЕТСЯ В УБИЙСТВЕ ЧЕРНОЙ ДЕВУШКИ НА СЕКСУАЛЬНОЙ ПОЧВЕ». Газеты, Атланты будут публиковать этот материал изо дня в день.
— Вы оба, на мой взгляд, годитесь для этого дела, — сказал судья. — Вы оба. — Он перевел взгляд с Уилла на Хантера. — Ну и как, джентльмены?
— Хорошо, — ответил Хантер. — Согласен.
— А кто будет обвинять и кто защищать? — спросил Уилл.
Ему не хотелось быть адвокатом убийцы. И требовалось время, чтобы все обдумать, прежде чем принимать обязательства.
Судья открыл ящик письменного стола, вытащил монетку в полдоллара, подкинул ее, поймал и положил на стол, прикрывая рукой.
— Подождите, — сказал Уилл, — мне следовало бы переговорить с сенатором.
— Я же сказал, — возразил судья, — что уже говорил с ним, — он улыбнулся. — Сенатор подтвердил, что вы можете располагать своим временем.
Обвинять, подумал Уилл, я хочу обвинять.
— Орел — вы обвиняете, Элтон, — сказал судья. — Решка — обвиняет Уилл. — Он поднял руку. Все прояснилось.
— Орел! — воскликнул судья, смахивая монету обратно и закрывая ящик.
— Уилл постарался не вздрогнуть. Хантер не смог подавить довольной улыбки.
Судья посмотрел, подняв брови.
— Значит, вы в деле... оба?
Хантер кивнул. Уилл посмотрел на судью обреченно.
— Итак, вы разговаривали с сенатором? И он сказал, имея в виду это дело, что я могу располагать собой?
— Сказал. Теперь вы в деле. Или я зря терял свое время?
— Хорошо, — покорно произнес Уилл. — Я в деле.
— Прекрасно, — сказал, поднимаясь, судья. — Еду домой чистить свои ружья, а завтра отправляюсь на охоту.
Уилл и Элтон Хантер одновременно встали, и судья погнал их к выходу, как цыплят. Когда они уже были в холле, судья сказал:
— Поезжайте повидать своего клиента, Уилл. Утром, в понедельник, проведу предварительные слушания. В десять.
— Да, сэр, — в унисон ответили оба юриста.
— И еще одно, — сказал судья. — Пусть ни один из вас не приходит ко мне в надежде выйти из этого дела. Вы в нем на все время. — Он вошел в кабинет, и дверь за ним закрылась.
Глава 3
Тюрьма была новой, но быстро старела. Краска уже осыпалась со стен, асфальтовый пол потрескался и истерся. В комнате, где ждал Уилл, были стальные стол и четыре стула, привинченные к полу.
Раздался приглушенный лязг, дверь растворилась, вошел заместитель шерифа, за ним — молодой человек лет двадцати пяти.
— Он в вашем распоряжении, советник. Занимайтесь с ним, сколько понадобится. Позвоните, когда закончите. — Заместитель шерифа показал на кнопку вызова, вышел и запер за собой дверь.
— Привет, — неодобрительно произнес молодой человек. Рост его был приблизительно пять футов восемь дюймов. Хорошо сложен. Белесые с рыжинкой, не очень длинные волосы аккуратно уложены с пробором посередине. Над верхней губой — подобие усиков. Одет в джинсы, рубашку с короткими рукавами и непонятной эмблемой слева на груди. Изобразив улыбку, он протянул руку: — Я Лэрри Муди.
Уилл ответил на рукопожатие.
— Меня зовут Уилл Ли, Лэрри, — сказал он. — Суд назначил меня представлять ваши интересы в этом деле. Садитесь, поговорим.
— Рад видеть вас, малый! — произнес Муди, опускаясь на стул. — Я здесь с десяти утра, и пока не было никого, кроме заместителя шерифа и заключенных. Нельзя ли мне как-то выбраться отсюда?
— Пока не знаю. Сначала давайте поговорим, а затем „ посмотрим, как обстоят дела.
— О'кей, я расскажу вам все, что захотите узнать, — заявил Муди достаточно искренне.
Он был явно встревожен и подавлен. Уилл присматривался к нему, к его реакциям.
— Прежде всего, согласны ли вы, чтобы я представлял ваши интересы? Нет ли у вас возражений?
— Безусловно, нет.
— Хорошо. Теперь условимся, что все сказанное вами, начиная с этой минуты, останется между нами. Никто не сможет требовать, чтобы я раскрыл без вашего разрешения, полученную от вас информацию. Это ясно?
— Хотите сказать, что это должно походить на отношения со священником?
— Именно так. Даже если признаетесь, что совершили преступление, я не имею права разглашать это, и никто не может меня заставить. Кстати, на основании таких показаний вас не могут и осудить.
— О'кей, понимаю.
— Важно, чтобы вы действительно это поняли и поверили мне, рассказав все, что требуется для установления истины.
— Это до меня дошло.
— Самое глупое, что вы можете делать, — это лгать своему адвокату.
— Не беспокойтесь, я расскажу правду.
— Хорошо. — Уилл достал из кармана куртки бумагу. — Это копия ордера на ваш арест по обвинению в убийстве при отягчающих обстоятельствах. Значит, вы, по мнению шерифа, кого-то убили. Отягчающие обстоятельства подразумевают наличие «преступных намерений», так что, по мнению шерифа, вы знали что делали, намеревались это сделать, и у вас было время подумать, следовало или нет это делать. Подразумевается также, что вы, достигнув определенного возраста, можете отличать правильное от неправильного и находились в здравом рассудке в момент преступления.
Муди кивнул, поглядывая на Уилла.
— Теперь далее, — продолжал Уилл. — Ордер на арест отнюдь не означает, что вы в чем-нибудь виновны. У нас существует презумпция невиновности. Чтобы вас признали в чем-нибудь виновным, это должно быть доказано при всех разумных сомнениях. Понимаете?
— Мы все это проходили в школе, но я никогда не думал, что кто-нибудь станет особо пояснять это мне.
— Понимаю, как вы себя чувствуете, — сказал Уилл. — У вас есть и другие права. Говорил ли вам кто-нибудь сегодня о них?
— Шериф говорил.
— Просил ли вас шериф или кто другой что-нибудь подписать?
— Я подписал бумагу насчет своих, прав.
— Просили ли вас сделать что-нибудь еще?
— О да, спросили, нельзя ли осмотреть мой фургон.
— И вы дали им разрешение?
— Я не возражал.
Уилл достал из кармана другой лист и вручил его Лэрри.
— Правильная ли это копия того, что вы подписали?
— Да, это моя подпись.
— Ну хорошо. — Уилл достал из своего портфеля бювар. — Теперь расскажите, что было после того, как вы сегодня утром впервые увидели шерифа и его заместителей.
Муди старался сосредоточиться.
— Что ж, я допивал вторую чашку кофе...
— В какое время?
— В десять, может быть, немного позже. Кенни Эберхарт позвонил у двери и спросил, не пройду ли я в офис переговорить с шерифом.
— Кто такой Эберхарт?
— Один из его заместителей. Я знаю его по городу.
— Сказал он, что вы арестованы?
— Нет, сказал, что это не займет много времени и надо просто проехать в офис. Затем он спросил, не мог бы я взять свою машину, так как он не сможет привезти меня обратно. Я подумал, что это вроде шутки... На полпути сюда я посмотрел в зеркало заднего вида — он ехал за мной.
— Затем?
— Я приехал, спросил шерифа, а он взял меня в свой офис. Там был другой его заместитель. Шериф дружелюбно спросил, что я делал вечером в четверг. Потом рассказал мне о моих правах и добавил, что задаст мне несколько вопросов, но я, мол, не обязан отвечать на них, а если хочу адвоката, могу его получить.
— Сказал ли он, что ваши слова могут быть использованы против вас?
— Да, вроде бы; Он так сказал; «Я использую ваши слова против вас, если мне будет нужно». Получилось вроде бы не всерьез. Потом он спросил, не возражаю ли я против осмотра моего фургона. Я согласился и передал ключи. Тогда он попросил меня прочитать и подписать эту бумагу. Я подписал.
— Хорошо. А в четверг, вечером? Он спросил вас, где вы были в четверг вечером? Как вы ответили?
— Сказал, как было: что работал примерно до шести.
— Часто ли вы работаете после пяти?
— Иногда, если получаем вызов, — барахлит у кого-то отопление или не идет горячая вода, или еще что-нибудь. Такой вот вызов я и получил.
— Откуда?
— Из дома мистера Хантера, юриста.
— Элтона Хантера?
— Да. Я и раньше бывал там, в прошлом году. заменял распределители тепла в печке.
Уилл подавил смешок.
— А мистер Хантер был у себя?
— Вызов сделала его жена. Он вернулся домой ко времени, когда я заканчивал работу. Он подписал счет за работу.
— Хорошо. Куда вы пошли потом?
— Домой.
— В своем фургоне?
— Да.
— Это ваша единственная машина? — Да. Я думал, Чарлена уже вернулась с работы, и направился домой.
— Кто такая Чарлена?
— Чарлена Джойнер. Она живет со мной.
— Как провели остальную часть вечера?
— Пил пиво. Чуть позже, думаю, сразу после шести — она освобождается в шесть — явилась Чарлена. Она принесла цыпленка. Мы его съели. Затем смотрели видеофильм.
— Где работает Чарлена?
— В магазине самообслуживания за городом, у автотрассы в Ла-Грейндже. У них есть отдел аренды видеокассет с записями, и ей разрешают брать фильмы на ночь. До следующего утра.
— Что же вы смотрели?
— «Коп с Беверли-Хиллз» с Эдди Марфи.
— А потом?
Лэрри слегка смутился.
— Что ж, мы отправились. В постель.
— Вы занимались любовью?
— Что, сэр?
— Я не пытаюсь совать нос, куда не следует, Лэрри. Но это может оказаться важным.
— Да, сэр, определенно, мы этим занимались. Чарлена ведь...
— Что?
— Она очень пылкая.
— Была в ту ночь?
— Каждую ночь. — Лэрри нахмурился. — Что, и это важно?
— Да.
— Сказать по правде, Чарлена всегда пылает. В любое время. Она готова заниматься этим хоть днем, хоть ночью.
— Что, и вне дома?
— Да, она такая, что в любом месте. Ее нельзя водить даже в кино. Везде и всегда наседает. Теперь мы остаемся дома и смотрим видеофильмы или выезжаем на площадку у автострад. Так было, примерно, в среду вечером, и это закончилось на полу фургона. Я, между прочим, в хорошей форме, иначе она бросила бы меня.
— Итак, в четверг вечером после видеофильма вы и Чарлена были заняты... друг другом. Сколько времени?
— При этом, знаете ли, теряешь ощущение времени.
— А как давно вы знаете Чарлену?
— Мы встретились в июне в Кэллауейских садах, на пляже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35