И является она у дверей иль у окна ранней звёздочки светлее, розы утренней свежее (А. Пушкин);
3) существительным в форме творительного падежа: В груди её птицею пела радость (М. Горький);
4) лексически (при помощи слов подобный, похожий и др.): Её любовь к сыну была подобна безумию (М. Горький); На глаза осторожной кошки похожи твои глаза (А. Ахматова).
Наряду с простыми сравнениями, в которых два явления сближаются по какому-либо общему у них признаку, используются сравнения развёрнутые, в которых сопоставляются многие схожие черты:
Чичиков всё ещё стоял неподвижно на одном и том же месте, как человек, который весело вышел на улицу с тем, чтобы прогуляться, с глазами, расположенными глядеть на всё, и вдруг неподвижно остановился, вспомнив, что он позабыл что-то, и уж тогда глупее ничего не может быть такого человека: беззаботное выражение слетает с лица его; он силится припомнить, что позабыл он, не платок ли, но платок в кармане, не деньги ли, но деньги тоже в кармане; всё, кажется, при нём, а между тем какой-то неведомый дух шепчет ему в уши, что он позабыл что-то.
(Н. Гоголь)
Метафора — это слово или выражение, которое употребляется в переносном смысле для обозначения какого-либо предмета или явления на основе сходства его в каком-нибудь отношении с другим предметом или явлением. Например, в предложении Куда, куда вы удалились, весны моей златные дни ? (А. Пушкин) слово весна метафорически употреблено в значении «юность». Метафора — один из наиболее распространённых тропов, так как сходство между предметами или явлениями может быть основано на самых различных чертах (сравните привычные выражения в обиходной речи: встаёт солнце, идёт дождь, пришла зима и т.п., уже не воспринимаемые как метафора).
Подобно сравнению, метафора бывает не только простой, но и развёрнутой, т.е. может быть построена на различных ассоциациях по сходству: Вот охватывает ветер стаи волн объятьем крепким и бросает их с размаха в дикой злобе на утёсы, разбивая в пыль и брызги изумрудные громады (М. Горький).
Но, создавая живописную наглядность и эмоциональность описания, не следует забывать, что неуместно или в изобилии употреблённые метафоры могут сделать речь неоправданно «цветистой» и трудной для понимания. А.С. Пушкин в статье «О прозе» высмеивал некоторых писателей, «которые, почитая за низость изъяснить просто вещи самые обыкновенные, думают оживить детскую прозу дополнениями и вялыми метафорами. <...> Должно бы сказать: рано поутру , а они пишут: Едва первые лучи восходящего солнца озарили восточные края лазурного неба — ах, как это всё ново и свежо, разве оно лучше потому только, что длиннее».
Метонимия — это слово или выражение, которое употребляется в переносном значении на основе разного рода связей между двумя предметами или явлениями. Так, в стихах Ты вёл мечи на пир обильный; всё пало с шумом пред тобой (А. Пушкин) слово мечи употреблено вместо слова воины , т.е. вместо названия владельцев этих мечей.
Упомянутая связь может быть:
1) между содержимым и содержащим: Я три тарелки съел (И. Крылов) (т.е. «три тарелки ухи»);
2) между автором и его произведением: Читал охотно Апулея, а Цицерона не читал (А. Пушкин) (т.е. «произведения этих писателей»);
3) между действием (или его результатом) и орудием этого действия: Их сёла и нивы за буйный набег обрёк он мечам и пожарам (А. Пушкин) (т.е. «разорению, уничтожению»); Перо его местию дышит (А.К. Толстой) (т.е. «письмо, написанное этим пером»);
4) между предметом и материалом, из которого предмет сделан: Янтарь в устах его дымился (А. Пушкин) (т.е. «янтарная трубка для курения»);
5) между местом действия и людьми, находящимися на этом месте: Ложи блещут; партер и кресла — всё кипит (А. Пушкин) (т.е. «зрители, сидящие в партере и в креслах»).
Синекдоха — это разновидность метонимии, основанная на перенесении значения с одного явления на другое по признаку количественного отношения между ними. Обычно синекдоха — это употребление:
1) единственного числа вместо множественного: И слышно было до рассвета, как ликовал француз (М.Лермонтов) (т.е. «французы»);
2) множественного числа вместо единственного: Мы все глядим в Наполеоны (А. Пушкин) (т.е. «хотим быть похожими на Наполеона»);
3) название части вместо названия целого: — Имеете ли вы в чём-нибудь нужду? — В крыше для моего семейства (А. Герцен) (т.е. «в доме под крышей»);
4) родового названия вместо видового: Ну что ж, садись, светило (В. Маяковский) (т.е. «солнце»);
5) видового названия вместо родового: Пуще всего береги копейку (Н. Гоголь) (т.е. «деньги»).
Разнообразие значений, присущих метонимии и синекдохе, позволяет широко использовать эти тропы в произведениях разных стилей, главным образом в художественной литературе и в публицистике, где наряду с метафорой они создают живописность и экспрессивность речи. Например: Детство бегало босиком (В. Солоухин); Шутила зрелость, пела юность (А. Твардовский) — здесь метонимии детство в значении «дети, детвора», зрелость в значении «взрослые люди» и юность в значении «юноши», конечно, выразительнее, чем заменяемые ими слова в прямом значении.
Гипербола — это образное выражение, содержащее непомерное преувеличение размера, силы, значения и т.д. какого-либо предмета или явления: Редкая птица долетит до середины Днепра (Н. Гоголь); В сто сорок солнц закат пылал (В.Маяковский).
Литота — это выражение, содержащее непомерное преуменьшение размера, силы, значения какого-либо предмета или явления: Ваш шпиц, прелестный шпиц, не более напёрстка (А. Грибоедов).
Возможно одновременное использование гиперболы и литоты: Дивно устроен наш свет... Тот имеет отличного повара, но, к сожалению, такой маленький рот, что больше двух кусочков никак не может пропустить; другой имеет рот величиною в арку главного штаба, но, увы, должен довольствоваться каким-нибудь немецким обедом из картофеля (Н. Гоголь).
Ирония — это троп, состоящий в употреблении слова или выражения в смысле, обратном буквальному, прямому, что создаёт тонкую насмешку: Отколе, умная, бредёшь ты, голова? (И. Крылов) (в обращении к ослу).
Высшей степенью иронии является сарказм , т.е. злая насмешка:
За всё, за всё тебя благодарю я:
За тайные мучения страстей,
За горечь слез, отраву поцелуя,
За месть врагов и клевету друзей,
За жар души, растраченный в пустыне,
За всё, чем я обманут в жизни был...
(М. Лермонтов)
Умелое использование таких выразительных средств, как гипербола и ирония, оживляют речь, в частности разговорную. Но не забывайте, что их нельзя понимать буквально и что ирония — это тонкая насмешка, а не грубое издевательство.
Аллегория (иносказание) — это троп, заключающийся в иносказательном изображении отвлечённого понятия при помощи конкретного жизненного образа. Аллегория часто используется в баснях и сказках, где носителями свойств людей выступают животные, предметы, явления природы. Например: хитрость показывается в образе лисы, жадность — в образе волка, коварство — в образе змеи.
Сравните принятые художественно-графические аллегории: правосудие — женщина с завязанными глазами, надежда — якорь, свобода — разорванные цепи, мир — белый голубь, медицина — змея и чаша.
Олицетворение — это троп, состоящий в перенесении свойств человека на неодушевлённые предметы или отвлечённые понятия: Утешится безмолвная печаль и резвая задумается радость (А. Пушкин); К ней прилегла в опочивальне её сиделка — тишина (А. Блок). Подобно аллегории, олицетворение широко используется в сказках, в художественной литературе, особенно в баснях.
Перифраз(а) — это оборот, состоящий в замене названия лица, предмета или явления описанием их существенных признаков либо указанием на их характерные черты: Ты знаешь край, где всё обильем дышит, где реки льются чище серебра... (А.К. Толстой) (вместо Италия ); автор « Героя нашего времени » (вместо М.Ю. Лермонтов); царь зверей (вместо лев ); царица цветов (вместо роза ); Страна восходящего солнца (вместо Япония ). Сравните у А.С. Пушкина: творец Макбета (т.е. Шекспир ), певец Гяура и Жуана (т.е. Байрон ), певец Литвы (т.е. Мицкевич ).
Большой перечень тропов доказывает широкие возможности использования выразительных средств русского языка. Но речь украшают не обилие тропов, не излишняя «цветистость», а простота и естественность. Так понимал хорошую речь и А.С. Пушкин: «Точность и краткость — вот первые достоинства прозы. Она требует мыслей и мыслей — без них блестящие выражения ни к чему не служат».
Анафоры, антитезы, инверсии...
Большими выразительными возможностями обладают особые синтаксические построения, так называемые стилистические или риторические фигуры. Этих фигур много: анафора, эпифора, параллелизм, антитеза, градация, инверсия, эллипсис, умолчание, риторическое обращение и вопрос, многосоюзие и бессоюзие.
Анафора (единоначатие) — это повторение слов или оборотов (иногда звуков) в начале отдельных частей высказывания. Если повторяются одинаковые слова, то это лексическая анафора:
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди...
Жди , когда наводят грусть
Жёлтые дожди,
Жди , когда снега метут,
Жди , когда жара,
Жди , когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди , когда из дальних мест
Писем не придёт...
(К. Симонов)
Если повторяются однотипные синтаксические конструкции, то это синтаксическая анафора:
Я стою у высоких дверей,
Я слежу за работой твоей.
(М. Светлов)
Эпифора (концовка) — это повторение слов или выражений в конце смежных отрывков (предложений):
Милый друг, и в этом тихом доме
Лихорадка бьёт меня.
Не найти мне места в тихом доме
Возле мирного огня!
(А. Блок)
Параллелизм — это одинаковое синтаксическое построение соседних предложений или отрезков речи: Молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почёт (В. Лебедев-Кумач). Примером параллелизма может служить известное стихотворение М.Ю. Лермонтова «Когда волнуется желтеющая нива»:
Когда волнуется желтеющая нива
И свежий лес шумит при звуке ветерка, <...>
Когда, росой обрызганный душистой,
Румяным вечером иль утра в час златой, <...>
Когда студёный ключ играет по оврагу
И, погружая мысль в какой-то смутный сон, <...>
Тогда смиряется души моей тревога...
Стилистические фигуры могут совмещаться (например, анафора, эпифора и параллелизм):
Я не знаю, где граница
Между Севером и Югом,
Я не знаю, где граница
Меж товарищем и другом...
...Я не знаю, где граница
Между пламенем и дымом,
Я не знаю, где граница
Меж подругой и любимой.
(М. Светлов)
Как показывают примеры, названные выше стилистические фигуры используются преимущественно в стихотворной речи. Это объясняется своеобразием стихотворного текста — членением на строфы, на отдельные строчки. Но есть стилистические фигуры, присущие не только поэтической речи, но и прозаической. Они встречаются в текстах художественной литературы и публицистики, где важную роль играет эмоциональность и экспрессивность речи. В частности, для ораторского стиля характерно использование таких фигур, как умолчание, риторическое обращение, риторический вопрос.
Антитеза — это оборот, в котором для усиления выразительности речи резко противопоставляются понятия (антонимы), явления, предметы: Богатый и в будни пирует, а бедный и в праздник горюет (пословица).
Градация — это расположение слов в предложении в порядке изменения значения. Градация может быть возрастающей:
Не жалею, не зову, не плачу,
Всё пройдет, как с белых яблонь дым.
(С. Есенин)
Не вздумай бежать!
Это я
вызвал.
Найду.
Загоню.
Доконаю.
Замучу!
(В. Маяковский)
Реже встречается нисходящая градация:
Присягаю ленинградским ранам,
Первым разорённым очагам:
Не сломлюсь, не дрогну, не устану,
Ни крупицы не прощу врагам.
(О. Бергольц)
Инверсия — это расположение членов предложения в особом порядке, нарушающем «обычный», так называемый прямой порядок: Изумительный наш народ (И. Эренбург); Душа к высокому тянется (В. Панова).
Эллипсис — это пропуск какого-либо члена предложения (который подразумевается) с целью придать высказыванию динамичность, интонацию живой речи: Мужики — за топоры (А.Н. Толстой); Офицер — из пистолета, Тёркин — в мягкое штыком (А. Твардовский).
Умолчание — это оборот речи, заключающийся в том, что автор намеренно не до конца выражает мысль, предоставляя читателю или слушателю самому догадываться о невысказанном:
Нет, я хотел... быть может, вы... я думал,
Что уж барону время умереть.
(А. Пушкин)
Риторическое обращение — это стилистическая фигура, состоящая в подчёркнутом обращении к кому-либо или чему-либо не столько для называния адресата речи, сколько для того, чтобы выразить отношение к тому или иному лицу либо предмету, дать его характеристику: Шуми, шуми, послушное ветрило, волнуйся подо мной, угрюмый океан (А. Пушкин); Тише, ораторы! Ваше слово, товарищ маузер (В. Маяковский).
Риторический вопрос — это стилистическая фигура, состоящая в том, что вопрос ставится не с целью получить на него ответ, а чтобы привлечь внимание читателя или слушателя к предмету речи: Знаете ли вы украинскую ночь? О, вы не знаете украинской ночи! (И. Гоголь);
Советская Россия,
Родная наша мать!
Каким высоким словом
Мне подвиг твой назвать?
Какой великой славой
Венчать твои дела?
Какой измерить мерой —
Что ты перенесла?..
(М. Исаковский)
Многосоюзие — это такое построение речи, при котором намеренно повторяются союзы, поставленные между членами простого предложения или между частями сложного предложения (это делается для их логического и интонационного подчёркивания, показа единства перечисляемого): Нам тошен был и мрак темницы, и сквозь решётки свет денницы, и стражи клик, и звон цепей, и лёгкий шум залётной птицы (А. Пушкин);
По ночам горели дома, и дул ветер, и от ветра качались чёрные тела на виселицах, и над ними кричали вороны (А. Куприн).
Бессоюзие — это такое построение речи, при котором намеренно пропускаются союзы между членами простого предложения или между частями сложного предложения с целью придать высказыванию динамичность: Швед, русский — колет, рубит, режет, бой барабанный, клики, скрежет, гром пушек, топот, ржанье, стон... (А. Пушкин).
Выразителен текст, в котором одновременно используется и бессоюзие, и многосоюзие:
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слёз, без жизни, без любви. <...>
И сердце бьётся в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слёзы, и любовь.
(А. Пушкин)
Но не следует думать, что стилистические фигуры используются только в художественных текстах, где слово выступает прежде всего в своей эстетической функции. Подобно тропам стилистические фигуры находят широкое применение и в других стилях, например в публицистическом.
Познакомившись с изобразительно-выразительными средствами языка мы смогли ещё раз убедиться в богатстве и разнообразии стилистических ресурсов русского языка, его образных средств. Но, как гласит французская поговорка, нередко получаются «хлопоты от богатства», т.е. от неумения разумно пользоваться своим достоянием.
В средствах массовой информации, в письменных работах учащихся, в разговорной речи не так уж редко встречается такое использование изобразительно-выразительных средств языка, которое приводит к результатам, прямо противоположным тем, которых пытался достичь автор: текст производит впечатление искусственности, нарочитости, неправдоподобия.
Например, автор одной газетной статьи утверждал, что «как бы ни злобствовали офашистившиеся вояки, как бы ни бряцали они атомными и водородными бомбами, — дело мира победит». Не говоря уже о сомнительном неологизме «офашистившиеся», следует отметить неуместность употребления в данном контексте выражения «бряцать атомными и водородными бомбами»: ведь бряцать — это «издавать металлические звуки ударами твёрдых предметов»; переносное значение сочетания бряцать оружием — «грозить войной». Автор, очевидно, и имел в виду переносное значение, но не учёл, что атомные и водородные бомбы мало пригодны для того, чтобы ими бряцали.
Здесь нелишне вспомнить совет А.П. Чехова не злоупотреблять эпитетами-прилагательными и распространить этот совет на использование всех изобразительно-выразительных средств языка вообще:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
3) существительным в форме творительного падежа: В груди её птицею пела радость (М. Горький);
4) лексически (при помощи слов подобный, похожий и др.): Её любовь к сыну была подобна безумию (М. Горький); На глаза осторожной кошки похожи твои глаза (А. Ахматова).
Наряду с простыми сравнениями, в которых два явления сближаются по какому-либо общему у них признаку, используются сравнения развёрнутые, в которых сопоставляются многие схожие черты:
Чичиков всё ещё стоял неподвижно на одном и том же месте, как человек, который весело вышел на улицу с тем, чтобы прогуляться, с глазами, расположенными глядеть на всё, и вдруг неподвижно остановился, вспомнив, что он позабыл что-то, и уж тогда глупее ничего не может быть такого человека: беззаботное выражение слетает с лица его; он силится припомнить, что позабыл он, не платок ли, но платок в кармане, не деньги ли, но деньги тоже в кармане; всё, кажется, при нём, а между тем какой-то неведомый дух шепчет ему в уши, что он позабыл что-то.
(Н. Гоголь)
Метафора — это слово или выражение, которое употребляется в переносном смысле для обозначения какого-либо предмета или явления на основе сходства его в каком-нибудь отношении с другим предметом или явлением. Например, в предложении Куда, куда вы удалились, весны моей златные дни ? (А. Пушкин) слово весна метафорически употреблено в значении «юность». Метафора — один из наиболее распространённых тропов, так как сходство между предметами или явлениями может быть основано на самых различных чертах (сравните привычные выражения в обиходной речи: встаёт солнце, идёт дождь, пришла зима и т.п., уже не воспринимаемые как метафора).
Подобно сравнению, метафора бывает не только простой, но и развёрнутой, т.е. может быть построена на различных ассоциациях по сходству: Вот охватывает ветер стаи волн объятьем крепким и бросает их с размаха в дикой злобе на утёсы, разбивая в пыль и брызги изумрудные громады (М. Горький).
Но, создавая живописную наглядность и эмоциональность описания, не следует забывать, что неуместно или в изобилии употреблённые метафоры могут сделать речь неоправданно «цветистой» и трудной для понимания. А.С. Пушкин в статье «О прозе» высмеивал некоторых писателей, «которые, почитая за низость изъяснить просто вещи самые обыкновенные, думают оживить детскую прозу дополнениями и вялыми метафорами. <...> Должно бы сказать: рано поутру , а они пишут: Едва первые лучи восходящего солнца озарили восточные края лазурного неба — ах, как это всё ново и свежо, разве оно лучше потому только, что длиннее».
Метонимия — это слово или выражение, которое употребляется в переносном значении на основе разного рода связей между двумя предметами или явлениями. Так, в стихах Ты вёл мечи на пир обильный; всё пало с шумом пред тобой (А. Пушкин) слово мечи употреблено вместо слова воины , т.е. вместо названия владельцев этих мечей.
Упомянутая связь может быть:
1) между содержимым и содержащим: Я три тарелки съел (И. Крылов) (т.е. «три тарелки ухи»);
2) между автором и его произведением: Читал охотно Апулея, а Цицерона не читал (А. Пушкин) (т.е. «произведения этих писателей»);
3) между действием (или его результатом) и орудием этого действия: Их сёла и нивы за буйный набег обрёк он мечам и пожарам (А. Пушкин) (т.е. «разорению, уничтожению»); Перо его местию дышит (А.К. Толстой) (т.е. «письмо, написанное этим пером»);
4) между предметом и материалом, из которого предмет сделан: Янтарь в устах его дымился (А. Пушкин) (т.е. «янтарная трубка для курения»);
5) между местом действия и людьми, находящимися на этом месте: Ложи блещут; партер и кресла — всё кипит (А. Пушкин) (т.е. «зрители, сидящие в партере и в креслах»).
Синекдоха — это разновидность метонимии, основанная на перенесении значения с одного явления на другое по признаку количественного отношения между ними. Обычно синекдоха — это употребление:
1) единственного числа вместо множественного: И слышно было до рассвета, как ликовал француз (М.Лермонтов) (т.е. «французы»);
2) множественного числа вместо единственного: Мы все глядим в Наполеоны (А. Пушкин) (т.е. «хотим быть похожими на Наполеона»);
3) название части вместо названия целого: — Имеете ли вы в чём-нибудь нужду? — В крыше для моего семейства (А. Герцен) (т.е. «в доме под крышей»);
4) родового названия вместо видового: Ну что ж, садись, светило (В. Маяковский) (т.е. «солнце»);
5) видового названия вместо родового: Пуще всего береги копейку (Н. Гоголь) (т.е. «деньги»).
Разнообразие значений, присущих метонимии и синекдохе, позволяет широко использовать эти тропы в произведениях разных стилей, главным образом в художественной литературе и в публицистике, где наряду с метафорой они создают живописность и экспрессивность речи. Например: Детство бегало босиком (В. Солоухин); Шутила зрелость, пела юность (А. Твардовский) — здесь метонимии детство в значении «дети, детвора», зрелость в значении «взрослые люди» и юность в значении «юноши», конечно, выразительнее, чем заменяемые ими слова в прямом значении.
Гипербола — это образное выражение, содержащее непомерное преувеличение размера, силы, значения и т.д. какого-либо предмета или явления: Редкая птица долетит до середины Днепра (Н. Гоголь); В сто сорок солнц закат пылал (В.Маяковский).
Литота — это выражение, содержащее непомерное преуменьшение размера, силы, значения какого-либо предмета или явления: Ваш шпиц, прелестный шпиц, не более напёрстка (А. Грибоедов).
Возможно одновременное использование гиперболы и литоты: Дивно устроен наш свет... Тот имеет отличного повара, но, к сожалению, такой маленький рот, что больше двух кусочков никак не может пропустить; другой имеет рот величиною в арку главного штаба, но, увы, должен довольствоваться каким-нибудь немецким обедом из картофеля (Н. Гоголь).
Ирония — это троп, состоящий в употреблении слова или выражения в смысле, обратном буквальному, прямому, что создаёт тонкую насмешку: Отколе, умная, бредёшь ты, голова? (И. Крылов) (в обращении к ослу).
Высшей степенью иронии является сарказм , т.е. злая насмешка:
За всё, за всё тебя благодарю я:
За тайные мучения страстей,
За горечь слез, отраву поцелуя,
За месть врагов и клевету друзей,
За жар души, растраченный в пустыне,
За всё, чем я обманут в жизни был...
(М. Лермонтов)
Умелое использование таких выразительных средств, как гипербола и ирония, оживляют речь, в частности разговорную. Но не забывайте, что их нельзя понимать буквально и что ирония — это тонкая насмешка, а не грубое издевательство.
Аллегория (иносказание) — это троп, заключающийся в иносказательном изображении отвлечённого понятия при помощи конкретного жизненного образа. Аллегория часто используется в баснях и сказках, где носителями свойств людей выступают животные, предметы, явления природы. Например: хитрость показывается в образе лисы, жадность — в образе волка, коварство — в образе змеи.
Сравните принятые художественно-графические аллегории: правосудие — женщина с завязанными глазами, надежда — якорь, свобода — разорванные цепи, мир — белый голубь, медицина — змея и чаша.
Олицетворение — это троп, состоящий в перенесении свойств человека на неодушевлённые предметы или отвлечённые понятия: Утешится безмолвная печаль и резвая задумается радость (А. Пушкин); К ней прилегла в опочивальне её сиделка — тишина (А. Блок). Подобно аллегории, олицетворение широко используется в сказках, в художественной литературе, особенно в баснях.
Перифраз(а) — это оборот, состоящий в замене названия лица, предмета или явления описанием их существенных признаков либо указанием на их характерные черты: Ты знаешь край, где всё обильем дышит, где реки льются чище серебра... (А.К. Толстой) (вместо Италия ); автор « Героя нашего времени » (вместо М.Ю. Лермонтов); царь зверей (вместо лев ); царица цветов (вместо роза ); Страна восходящего солнца (вместо Япония ). Сравните у А.С. Пушкина: творец Макбета (т.е. Шекспир ), певец Гяура и Жуана (т.е. Байрон ), певец Литвы (т.е. Мицкевич ).
Большой перечень тропов доказывает широкие возможности использования выразительных средств русского языка. Но речь украшают не обилие тропов, не излишняя «цветистость», а простота и естественность. Так понимал хорошую речь и А.С. Пушкин: «Точность и краткость — вот первые достоинства прозы. Она требует мыслей и мыслей — без них блестящие выражения ни к чему не служат».
Анафоры, антитезы, инверсии...
Большими выразительными возможностями обладают особые синтаксические построения, так называемые стилистические или риторические фигуры. Этих фигур много: анафора, эпифора, параллелизм, антитеза, градация, инверсия, эллипсис, умолчание, риторическое обращение и вопрос, многосоюзие и бессоюзие.
Анафора (единоначатие) — это повторение слов или оборотов (иногда звуков) в начале отдельных частей высказывания. Если повторяются одинаковые слова, то это лексическая анафора:
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди...
Жди , когда наводят грусть
Жёлтые дожди,
Жди , когда снега метут,
Жди , когда жара,
Жди , когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди , когда из дальних мест
Писем не придёт...
(К. Симонов)
Если повторяются однотипные синтаксические конструкции, то это синтаксическая анафора:
Я стою у высоких дверей,
Я слежу за работой твоей.
(М. Светлов)
Эпифора (концовка) — это повторение слов или выражений в конце смежных отрывков (предложений):
Милый друг, и в этом тихом доме
Лихорадка бьёт меня.
Не найти мне места в тихом доме
Возле мирного огня!
(А. Блок)
Параллелизм — это одинаковое синтаксическое построение соседних предложений или отрезков речи: Молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почёт (В. Лебедев-Кумач). Примером параллелизма может служить известное стихотворение М.Ю. Лермонтова «Когда волнуется желтеющая нива»:
Когда волнуется желтеющая нива
И свежий лес шумит при звуке ветерка, <...>
Когда, росой обрызганный душистой,
Румяным вечером иль утра в час златой, <...>
Когда студёный ключ играет по оврагу
И, погружая мысль в какой-то смутный сон, <...>
Тогда смиряется души моей тревога...
Стилистические фигуры могут совмещаться (например, анафора, эпифора и параллелизм):
Я не знаю, где граница
Между Севером и Югом,
Я не знаю, где граница
Меж товарищем и другом...
...Я не знаю, где граница
Между пламенем и дымом,
Я не знаю, где граница
Меж подругой и любимой.
(М. Светлов)
Как показывают примеры, названные выше стилистические фигуры используются преимущественно в стихотворной речи. Это объясняется своеобразием стихотворного текста — членением на строфы, на отдельные строчки. Но есть стилистические фигуры, присущие не только поэтической речи, но и прозаической. Они встречаются в текстах художественной литературы и публицистики, где важную роль играет эмоциональность и экспрессивность речи. В частности, для ораторского стиля характерно использование таких фигур, как умолчание, риторическое обращение, риторический вопрос.
Антитеза — это оборот, в котором для усиления выразительности речи резко противопоставляются понятия (антонимы), явления, предметы: Богатый и в будни пирует, а бедный и в праздник горюет (пословица).
Градация — это расположение слов в предложении в порядке изменения значения. Градация может быть возрастающей:
Не жалею, не зову, не плачу,
Всё пройдет, как с белых яблонь дым.
(С. Есенин)
Не вздумай бежать!
Это я
вызвал.
Найду.
Загоню.
Доконаю.
Замучу!
(В. Маяковский)
Реже встречается нисходящая градация:
Присягаю ленинградским ранам,
Первым разорённым очагам:
Не сломлюсь, не дрогну, не устану,
Ни крупицы не прощу врагам.
(О. Бергольц)
Инверсия — это расположение членов предложения в особом порядке, нарушающем «обычный», так называемый прямой порядок: Изумительный наш народ (И. Эренбург); Душа к высокому тянется (В. Панова).
Эллипсис — это пропуск какого-либо члена предложения (который подразумевается) с целью придать высказыванию динамичность, интонацию живой речи: Мужики — за топоры (А.Н. Толстой); Офицер — из пистолета, Тёркин — в мягкое штыком (А. Твардовский).
Умолчание — это оборот речи, заключающийся в том, что автор намеренно не до конца выражает мысль, предоставляя читателю или слушателю самому догадываться о невысказанном:
Нет, я хотел... быть может, вы... я думал,
Что уж барону время умереть.
(А. Пушкин)
Риторическое обращение — это стилистическая фигура, состоящая в подчёркнутом обращении к кому-либо или чему-либо не столько для называния адресата речи, сколько для того, чтобы выразить отношение к тому или иному лицу либо предмету, дать его характеристику: Шуми, шуми, послушное ветрило, волнуйся подо мной, угрюмый океан (А. Пушкин); Тише, ораторы! Ваше слово, товарищ маузер (В. Маяковский).
Риторический вопрос — это стилистическая фигура, состоящая в том, что вопрос ставится не с целью получить на него ответ, а чтобы привлечь внимание читателя или слушателя к предмету речи: Знаете ли вы украинскую ночь? О, вы не знаете украинской ночи! (И. Гоголь);
Советская Россия,
Родная наша мать!
Каким высоким словом
Мне подвиг твой назвать?
Какой великой славой
Венчать твои дела?
Какой измерить мерой —
Что ты перенесла?..
(М. Исаковский)
Многосоюзие — это такое построение речи, при котором намеренно повторяются союзы, поставленные между членами простого предложения или между частями сложного предложения (это делается для их логического и интонационного подчёркивания, показа единства перечисляемого): Нам тошен был и мрак темницы, и сквозь решётки свет денницы, и стражи клик, и звон цепей, и лёгкий шум залётной птицы (А. Пушкин);
По ночам горели дома, и дул ветер, и от ветра качались чёрные тела на виселицах, и над ними кричали вороны (А. Куприн).
Бессоюзие — это такое построение речи, при котором намеренно пропускаются союзы между членами простого предложения или между частями сложного предложения с целью придать высказыванию динамичность: Швед, русский — колет, рубит, режет, бой барабанный, клики, скрежет, гром пушек, топот, ржанье, стон... (А. Пушкин).
Выразителен текст, в котором одновременно используется и бессоюзие, и многосоюзие:
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слёз, без жизни, без любви. <...>
И сердце бьётся в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слёзы, и любовь.
(А. Пушкин)
Но не следует думать, что стилистические фигуры используются только в художественных текстах, где слово выступает прежде всего в своей эстетической функции. Подобно тропам стилистические фигуры находят широкое применение и в других стилях, например в публицистическом.
Познакомившись с изобразительно-выразительными средствами языка мы смогли ещё раз убедиться в богатстве и разнообразии стилистических ресурсов русского языка, его образных средств. Но, как гласит французская поговорка, нередко получаются «хлопоты от богатства», т.е. от неумения разумно пользоваться своим достоянием.
В средствах массовой информации, в письменных работах учащихся, в разговорной речи не так уж редко встречается такое использование изобразительно-выразительных средств языка, которое приводит к результатам, прямо противоположным тем, которых пытался достичь автор: текст производит впечатление искусственности, нарочитости, неправдоподобия.
Например, автор одной газетной статьи утверждал, что «как бы ни злобствовали офашистившиеся вояки, как бы ни бряцали они атомными и водородными бомбами, — дело мира победит». Не говоря уже о сомнительном неологизме «офашистившиеся», следует отметить неуместность употребления в данном контексте выражения «бряцать атомными и водородными бомбами»: ведь бряцать — это «издавать металлические звуки ударами твёрдых предметов»; переносное значение сочетания бряцать оружием — «грозить войной». Автор, очевидно, и имел в виду переносное значение, но не учёл, что атомные и водородные бомбы мало пригодны для того, чтобы ими бряцали.
Здесь нелишне вспомнить совет А.П. Чехова не злоупотреблять эпитетами-прилагательными и распространить этот совет на использование всех изобразительно-выразительных средств языка вообще:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19