У него есть достаточно времени, чтобы роскошно пообедать в ресторане Тони Мандолы.В три часа того же дня Блэкджек, сидя в глубоком мягком кожаном кресле своего офиса, смотрел видеоматериал, снятый Гербертом на ранчо Хеферанса: великолепные виды, роскошные луга, добротные постройки, дорогое оборудование. Огромные ухоженные стада и потрясающий старинный замок.Нужно дать Герберту аванс за такую прекрасную работу. Фильм был сделан в высшей степени профессионально — за кадром шло музыкальное сопровождение, и кто-то очень толково рассказывал о происходящем на экране.— Ну, так что? Как вы думаете? — спросил агент, когда получасовая запись на кассете подошла к концу.Блэкджек, поднявшись из кресла, пожал Герберту руку.— Неплохо, совсем неплохо, — он одобряюще улыбнулся. «Честно говоря, ранчо Хеферанса полностью соответствует требованиям представителей „Нишиды“, только было бы оно чуть-чуть побольше!» — Теперь расскажи-ка мне о соседях.Агент, улыбаясь от удовольствия, сложил руки на груди и лринялся излагать дело.— Как я уже говорил раньше, это двадцать тысяч акров превосходной земли, большая часть которой предназначена для скотоводства. Там…— Погоди, я не об этом, — нетерпеливо перебил Блэкджек. — Почему ты считаешь, что это ранчо тоже будет выставлено на продажу?— Супруги, которым принадлежит ранчо, решили развестись. К тому же у них серьезные финансовые проблемы. Кредиторы, понимаете ли…— Кто является основным кредитором? Агент тут же назвал маленький банк в Хилл Кантри. «Черт возьми, — подумал Блэкджек, просветлев лицом, — владелец этого банка мой старый друг!»— Если позволишь мне, Мильтон, — называя против своего обыкновения агента по имени, — я отлучусь. Мне необходимо позвонить.Вскоре Блэкджек, сияя от счастья и окрыленный надеждой, вернулся в кабинет. Директор банка пообещал ему развернуть в ближайшем будущем кампанию по выплате кредитов и долгов. «Нишида» получит свое, а он — свое. Сенатор радовался так, словно дело уже было сделано.Блэкджек давно решил для себя, что не найдет ничего лучшего, чем ранчо Прайдов. Но, слава Богу, теперь Прайдовым землям нашлась «замена. По-прежнему сияя, как начищенный медный таз, он ласково посмотрел на агента.— У меня есть для тебя кое-какие новости. Однако сначала обещай, что не станешь распространяться по этому поводу.— О, будьте спокойны, сенатор.— Я бы хотел попросить тебя обзвонить все близлежащие ранчо.Сияющий взгляд Мильтона Герберта сразу потускнел.— Говорю же вам, эту рыбку стоит ловить!— Я просто собираюсь пригласить их на тот самый пикничок, о котором говорил тебе по телефону, — сказал Блэкджек. — Почему бы нам не встретиться в клубе «Ривер Кантри» через полчаса? Скажи им, что ты мой гость.Пожимая руку озадаченному агенту, сенатор проводил его до дверей и буквально выставил наружу, затем заказал международные переговоры с «Нишидой», совершенно не беспокоясь о том, который час может быть сейчас в Токио: Точиги позвонил бы ему в любое время.— У меня хорошие новости! — закричал в телефонную трубку Блэкджек, услышав голос Точиги.
Кэрролл Детвейлер сидел на софе в своих апартаментах с пивом в одной руке и с сигаретой в другой. Глядя в телевизор, он думал только об Аутбэке. Он изобретал новый способ сделать жизнь Кэйт Прайд невыносимой. Во что бы то ни стало нужно заставить ее продать ранчо.Через неделю прибывает новая партия животных. Будет общая неразбериха. Доставка вообще вещь довольно суетная и предоставляет массу возможностей помешать планам этой вздорной девицы. Он стряхнул сигарету, не обращая внимания, что пепел летит на брюки и на ковер. Аутбэк — просто какое-то заклятое место, и что бы ему ни удавалось сделать, никаких глобальных изменении в ходе событий не происходит.Фредерикбургские апартаменты Детвейлер оплатил на неделю вперед. Славное местечко. Относится к тому разряду гостиниц, владельцы которых никогда не задают лишних вопросов. Он любил такие тихие заводи — здесь всегда можно хорошо отдохнуть и, кстати, за весьма умеренную цену.Проглотив остатки пива, Детвейлер вытер лицо рукавом рубашки и уже совсем было собрался выйти за очередной порцией, как вдруг зазвонил телефон. Поскольку никто в мире не мог знать, где его искать, можно предположить, что звонил Блэкджек.— Кто это? — спросил Детвейлер, совершенно не обременяя себя вежливостью и словами приветствия.— С Рождеством тебя, старый пень, — ответил Блэкджек. — Не желаешь ли съездить домой на праздники?— Ты говоришь о рождественских каникулах? Я как-то не думал на эту тему…— Да нет, парень, я говорю, что можно сниматься с якоря. Операция завершена, Дет. Ты свободен. Уезжай сегодня же вечером.Детвейлер не верил своим ушам. Его еще никогда так не отшибали. И меньше всего он ждал этого от Блэкджека.— Конечно, все получается не очень гладко, но подожди немного, и ты увидишь, на что я способен.— Успокойся, дружище. Все в порядке. Просто мои планы несколько изменились. Да и, честно говоря, после этой выходки со львами, тебе лучше всего поскорее смыться оттуда.— Если это из-за денег, то тебе больше не придется покрывать мои издержки, — Детвейлер с трудом сдерживал ярость.— Ты все еще не понимаешь, Дет. Я же сказал, операция закончена. Я уже ничего не имею против Кэйт и ее родных.«Должно быть, Блэкджек подыскал себе нового компаньона», — подумал Детвейлер, презрительно усмехнувшись.— Погоди, Кэйт Прайд такая же слабая сучка, как и все остальные, просто кошмарно упрямая и глупая. А я нахожусь уже так близко к цели, что жалко бросать. Мне нужно еще немного времени, и она у нас на крючке! Ради Бога, дай мне последний шанс.— Да послушай же ты! Ситуация совершенно изменилась. Я не хочу — повторяю — не хочу, чтобы кто-нибудь беспокоил Кэйт Прайд. Ты хорошо поработал. Спасибо. Теперь возвращайся домой.Детвейлер, как сдутый шарик, опустился на софу.— Я не поеду, — немного помолчав, произнес он.— Поедешь или не поедешь, а все равно будет так, как я сказал, — отчеканил сенатор.Детвейлер считал себя профессионалом, а потому не любил сворачивать операции, когда до цели не больше пяти шагов. Черт! Ему слишком часто приходилось пасовать во Вьетнаме, теперь он не допустит этого. Кроме того, у него есть свои планы относительно Кэйт Прайд. Он уничтожит ее, как когда-то Прайды уничтожили Детвейлеров.— Ты еще у телефона, Дет? Послушай, я понимаю, это звучит для тебя несколько неожиданно, — Блэкд-жек старался изо всех сил умаслить Детвейлера. — Но знаешь, ведь все, что не делается — к лучшему!«Да уж, к лучшему», — подумал Детвейлер. Во Вьетнаме ему не раз приходилось слышать эти слова. Они действовали на него, как ушат холодной воды. Страсть к войне была его единственной страстью. Не будучи отменным солдатом, он не мог подчиняться приказу, как тогда во Вьетнаме, так и теперь.— Хорошо, сэр. Я уезжаю. Но, черт меня подери, я бы много отдал за то, чтобы узнать, почему вы вдруг передумали.— Поверь, ничего серьезного. Просто надоели мне эти Прайды. А ты молодец, Дет, Я никогда в тебе не сомневался, — голос Блэкджека был сладок, словно патока с медом. — Знаешь, давай-ка я перезвоню тебе через пару деньков, и мы договоримся о встрече. Хочу угостить тебя стаканчиком настоящего виски до того, как уеду в Вашингтон!Детвейлер слишком хорошо знал сенатора, чтобы не заметить, как тот подыгрывает ему. Но Блэкджек был единственным человеком на земле, которого он уважал, и значит, незачем было рвать с ним дружеские отношения.— Это было бы-просто великолепно, сенатор. Считай, что я в пути.Швырнув трубку на рычаг, Детвейлер допил пиво и бросил банку под кресло, а затем, быстро прошагав в ванную, облачился в свой старый армейский костюм. Его ярости не было предела. Еще полчаса назад он спокойно разрабатывал план следующей вылазки. Черт! Как сенатор все быстро переиграл и, что скрывать, подставил его. Рождество в Элгине могло превратиться в настоящий ад…
Блэкджек опустил телефонную трубку и устало вздохнул. Он, должно быть, был не в своем уме, когда нанимал на такую ответственную работу неврастеника Детвейлера.Вдруг Блэкджека всего передернуло. Как до него раньше не дошло, что теперь Детвейлер, зная гораздо больше, чем надо, может быть опасен?! Вскочив из-за стола, сенатор заметался по комнате. Как же глупо так рисковать! Если его планы рухнут, то рухнет все, и в первую очередь — карьера.Будь у Блэкджека выбор, он, конечно же, ни за что на свете не стал бы связываться с этим идиотом. Однако, к несчастью, Дет единственный человек из его знакомых, который пошел бы на такое дело. Но не стоит падать духом, утешал себя сенатор, в конце концов Детвейлерово молчание всегда можно купить. В конечном счете всякая Божья тварь имеет свою цену.Блэкджек достал чековую книжку из среднего ящика стола, выписал чек на довольно кругленькую сумму и надписал сверху: «Счастливого Рождества, спасибо за отличную работу». На этом можно было поставить точку. Детвейлер обязательно должен был проглотить наживку. Теперь, когда Пансион Прайдов перестал интересовать сенатора, он решил малость поблагодушничать. Надо сказать, что с первых же дней ему была симпатична идея Аутбэка, просто его лично она не грела, а значит, и не заслуживала внимания. Но сейчас, размышлял Блэкджек, не мешало бы и подсуетиться. На этом деле, по всей видимости, удастся нажить немалый политический капитал.Сенатор взглянул на часы и набрал номер Кэйт. Трубку сняла ее секретарь.— Мисс Прайд? Кто ее спрашивает? — Блэкджек представился. — Одну минуту…— Счастливого Рождества, сенатор! — подойдя к телефону, воскликнула Кэйт. Судя по ее полному оптимизма голосу, старания Детвейлера были напрасны.— И тебя с Рождеством, дорогая, и твоего отца. Авери сказала мне, что у вас опять неприятности. Я звоню узнать, не требуется ли моя помощь.— Вы уже и так сделали очень много для нас. «Уж и впрямь», — хмыкнул про себя Блэкджек.— Я сделал не больше, чем сделал бы Хэнк, если бы моя дочь попала в подобный переплет. Кстати говоря, Авери упоминала, что церемония открытия Аутбэка состоится где-то в первых числах июня. Верно?— Да, в первых числах, сенатор.— Очень хорошо. На днях я собираюсь на прием к президенту. Он всегда желал завоевать себе репутацию большого любителя живой природы, а я не встречал еще ни одного человека, который сделал бы больше для сохранения окружающей среды, чем делаете вы, Кэйт.— Я польщена, сенатор.— Посещение президентской семьи не плохая реклама, не так ли?— Это просто невероятно. Благодаря Мимс Полинг о нас уже заговорили на телевидении. Последняя передача была в «Вечерних новостях», следующая намечается в «Лайфстайле». Но посещение президентской семьи… Это же протекция правительства! Вы считаете, такое возможно?— Конечно. В противном случае стоило бы заводить этот разговор? Я займусь этим делом сразу же как вернусь в Вашингтон. Главное не откладывать этo дело в долгий ящик… — Блэкджек заливался соловьем, ему нравилось разыгрывать из себя доброхота.Спустя несколько минут, обменявшись с Кэйт любезностями, он положил трубку. «Не слишком ли я перестарался, — подумал Блэкджек. — Впрочем, если даже и перестарался, ничего худого в том нет».Президент пользовался большим авторитетом в республиканских кругах и не был особо почитаем консерваторами.В свое время сенатор Морган протянул одну из угодных президенту кандидатур на выборы в округ. За подобные услуги в правительственных кругах было принято благодарить. Пусть же президентской благодарностью станет его присутствие на церемонии открытия Аутбэка.Собственное благородство безмерно растрогало Блэкджека. Подобные широкие жесты он позволял себе крайне редко. Но в данном случае грешно было жалеть о содеянном — Аутбэк оправдает его ожидания.Блэкджек по привычке заложил руки за спину и подошел к окну. Настроение у него было на все сто. Похоже, Леди Удача после недолгого отсутствия вернулась к своему любимчику. Глава 21 Кэрролл Детвейлер потратил меньше часа на то, чтобы сложить вещи и выехать из фредерикбургских апартаментов. В шесть вечера он стоял у ворот своего дома. Единственный уличный фонарь освещал дорожку к дверям. За время его отсутствия маленький палисадник зарос травой, а забор был исписан каким-то малолетним хулиганом непристойными словами.«Совершенно разболтались», — подумал Детвейлер мрачно, доставая винтовку с оптическим прицелом с заднего сиденья своего автомобиля. Если ему удастся как-нибудь поймать этого маленького ублюдка, он преподаст ему хороший урок.Детвейлер попытался отпереть замок, но, видимо, не рассчитав свои силы, сломал ключ. Ругаясь и размахивая руками, он отправился на поиски незакрытого окна. Но все до одного оказались закрыты. Пришлось вернуться к центральному входу, и обвернув кулак носовым платком, он со всей силы стукнул по застекленной части двери, давая выход своему гневу и ярости.Подождав, пока упадут осколки стекла, Детвейлер просунул руку внутрь и открыл замок. Закинув винтовку на плечо, он прошел в комнату, бывшую раньше материнской спальней. Хотя его мать умерла уже два с лишним года назад, он все еще не трогал ее комнату: стены, ковры, занавески и кровать, застеленная пурпурным одеялом, — все было как при ней, парфюмерия и косметика по-прежнему стояли на туалетном столике. Он все еще скучал по ней.Кэрролл никогда не видел своего отца. Он умер, когда сыну еще не было и года, и мать посвятила Кэрроллу всю свою жизнь. Хотя при ее способностях она могла бы сделать неплохую карьеру.Детвейлер разглядывал себя в миниатюрном зеркальце, стоящем на туалетном столике, и размышлял о том, что бы сказала мать, если бы увидела его сейчас. Больше всего на свете она ненавидела длинноволосых, хлыщеватых хиппи. Детвейлер поскреб подбородок: да, вряд ли он бы понравился ей теперь. Проклятая щетина! Надо побриться.Детвейлер быстро прошел через холл в ванную комнату, при этом чувствуя себя слоном в посудной лавке. Шесть месяцев слежки за ранчо Прайдов, жизни в походных условиях, когда не очень-то заботишься об окружении, сделали из него дикаря. Внезапно он мучительно захотел как можно скорее выбраться из этого дома: бритье могло подождать.Детвейлер вышел из дому, и уже через минуту ехал в «Старую таверну». За время его отсутствия забегаловка не изменилась: неоновая вывеска, слепившая глаза, приглашала посетителей утолить жажду. Он сел на облюбованное им давным-давно место в углу зала и заказал пиво. Мужчина за соседним столиком, только взглянув на него, встал и вышел: никто не смел сидеть с ним рядом.Кэрролл пил, стараясь залить хмелем пустоту внутри. Однако четыре кружки пива не поправили дела. Даже наоборот, в нем все сильнее и сильнее закипала звериная злоба. Он злился всегда, сколько себя помнил, может быть, злился с первых дней своего рождения. Хотя в прошлом надежда на новое задание помогала ему держать себя в руках.Теперь этой надежды не было. Не будет новой операции, с успехом которой пройдут тяжкие воспоминания о провале.Слова сенатора не имеют значения. Детвейлер был уверен, что навсегда потерял его уважение.Блэкджек сорил деньгами направо и налево. Деньги ничего не значат для таких, как он. Блэкджек пошел воевать во Вьетнам уже миллионером. Ему не было никакой нужды служить в армии с такими бедняками, как Кэрролл, но он был с ними.Чертов герой — вот кто такой этот сенатор.Мысль о том, что задание не выполнено, разъедала мозг Детвейлера, как кислота. Где он ошибся? Как можно поправить положение?
Нет на земле другого такого места, как дом, думала Кэйт, окидывая взглядом плоды своих трудов. Гостиная никогда не выглядела более нарядно: в камине полыхал огонь, на елке красовались гирлянды, пол был устлан хвоей, а над зеркалом висела веточка пихты. Но самое замечательное то, что вокруг были родные, всем сердцем любимые лица — отец, Мимс, Байрон и, конечно же, Команчо.Намедни он и Невилл помогали ей украшать гостиную. О, то был замечательный вечер! Кэйт даже чуточку жалела, что они втроем так быстро управились. Впрочем, немудрено: в таких делах нет лучшего помощника, чем согласие. А его вчера было с избытком.Внезапная дружба Команчо и Байрона воспринималась Кэйт как подарок судьбы. Все складывалось наилучшим образом. «Такого замечательного Рождества я и не вспомню», — подумала она, блаженно улыбаясь.— Кэйт еще не сказала вам, что сенатор Морган собирается пригласить президента на открытие Аутбэка? — Хэнк обернулся к Мимс. — Конечно, он будет не первым президентом, посетившим Пансион Прайдов. Теодор Рузвельт охотился здесь с моим дедом Уилиссом, и Линдон Джонсон приезжал сюда раз или два. Это и в самом деле историческое место. Рано или поздно Кэйт впишет его в регистр национальных достопримечательностей.— Прелестно, — отозвалась Мимс.На самом деле она вряд ли слушала Хэнка. Что-то непонятное происходило с ней сегодня вечером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Кэрролл Детвейлер сидел на софе в своих апартаментах с пивом в одной руке и с сигаретой в другой. Глядя в телевизор, он думал только об Аутбэке. Он изобретал новый способ сделать жизнь Кэйт Прайд невыносимой. Во что бы то ни стало нужно заставить ее продать ранчо.Через неделю прибывает новая партия животных. Будет общая неразбериха. Доставка вообще вещь довольно суетная и предоставляет массу возможностей помешать планам этой вздорной девицы. Он стряхнул сигарету, не обращая внимания, что пепел летит на брюки и на ковер. Аутбэк — просто какое-то заклятое место, и что бы ему ни удавалось сделать, никаких глобальных изменении в ходе событий не происходит.Фредерикбургские апартаменты Детвейлер оплатил на неделю вперед. Славное местечко. Относится к тому разряду гостиниц, владельцы которых никогда не задают лишних вопросов. Он любил такие тихие заводи — здесь всегда можно хорошо отдохнуть и, кстати, за весьма умеренную цену.Проглотив остатки пива, Детвейлер вытер лицо рукавом рубашки и уже совсем было собрался выйти за очередной порцией, как вдруг зазвонил телефон. Поскольку никто в мире не мог знать, где его искать, можно предположить, что звонил Блэкджек.— Кто это? — спросил Детвейлер, совершенно не обременяя себя вежливостью и словами приветствия.— С Рождеством тебя, старый пень, — ответил Блэкджек. — Не желаешь ли съездить домой на праздники?— Ты говоришь о рождественских каникулах? Я как-то не думал на эту тему…— Да нет, парень, я говорю, что можно сниматься с якоря. Операция завершена, Дет. Ты свободен. Уезжай сегодня же вечером.Детвейлер не верил своим ушам. Его еще никогда так не отшибали. И меньше всего он ждал этого от Блэкджека.— Конечно, все получается не очень гладко, но подожди немного, и ты увидишь, на что я способен.— Успокойся, дружище. Все в порядке. Просто мои планы несколько изменились. Да и, честно говоря, после этой выходки со львами, тебе лучше всего поскорее смыться оттуда.— Если это из-за денег, то тебе больше не придется покрывать мои издержки, — Детвейлер с трудом сдерживал ярость.— Ты все еще не понимаешь, Дет. Я же сказал, операция закончена. Я уже ничего не имею против Кэйт и ее родных.«Должно быть, Блэкджек подыскал себе нового компаньона», — подумал Детвейлер, презрительно усмехнувшись.— Погоди, Кэйт Прайд такая же слабая сучка, как и все остальные, просто кошмарно упрямая и глупая. А я нахожусь уже так близко к цели, что жалко бросать. Мне нужно еще немного времени, и она у нас на крючке! Ради Бога, дай мне последний шанс.— Да послушай же ты! Ситуация совершенно изменилась. Я не хочу — повторяю — не хочу, чтобы кто-нибудь беспокоил Кэйт Прайд. Ты хорошо поработал. Спасибо. Теперь возвращайся домой.Детвейлер, как сдутый шарик, опустился на софу.— Я не поеду, — немного помолчав, произнес он.— Поедешь или не поедешь, а все равно будет так, как я сказал, — отчеканил сенатор.Детвейлер считал себя профессионалом, а потому не любил сворачивать операции, когда до цели не больше пяти шагов. Черт! Ему слишком часто приходилось пасовать во Вьетнаме, теперь он не допустит этого. Кроме того, у него есть свои планы относительно Кэйт Прайд. Он уничтожит ее, как когда-то Прайды уничтожили Детвейлеров.— Ты еще у телефона, Дет? Послушай, я понимаю, это звучит для тебя несколько неожиданно, — Блэкд-жек старался изо всех сил умаслить Детвейлера. — Но знаешь, ведь все, что не делается — к лучшему!«Да уж, к лучшему», — подумал Детвейлер. Во Вьетнаме ему не раз приходилось слышать эти слова. Они действовали на него, как ушат холодной воды. Страсть к войне была его единственной страстью. Не будучи отменным солдатом, он не мог подчиняться приказу, как тогда во Вьетнаме, так и теперь.— Хорошо, сэр. Я уезжаю. Но, черт меня подери, я бы много отдал за то, чтобы узнать, почему вы вдруг передумали.— Поверь, ничего серьезного. Просто надоели мне эти Прайды. А ты молодец, Дет, Я никогда в тебе не сомневался, — голос Блэкджека был сладок, словно патока с медом. — Знаешь, давай-ка я перезвоню тебе через пару деньков, и мы договоримся о встрече. Хочу угостить тебя стаканчиком настоящего виски до того, как уеду в Вашингтон!Детвейлер слишком хорошо знал сенатора, чтобы не заметить, как тот подыгрывает ему. Но Блэкджек был единственным человеком на земле, которого он уважал, и значит, незачем было рвать с ним дружеские отношения.— Это было бы-просто великолепно, сенатор. Считай, что я в пути.Швырнув трубку на рычаг, Детвейлер допил пиво и бросил банку под кресло, а затем, быстро прошагав в ванную, облачился в свой старый армейский костюм. Его ярости не было предела. Еще полчаса назад он спокойно разрабатывал план следующей вылазки. Черт! Как сенатор все быстро переиграл и, что скрывать, подставил его. Рождество в Элгине могло превратиться в настоящий ад…
Блэкджек опустил телефонную трубку и устало вздохнул. Он, должно быть, был не в своем уме, когда нанимал на такую ответственную работу неврастеника Детвейлера.Вдруг Блэкджека всего передернуло. Как до него раньше не дошло, что теперь Детвейлер, зная гораздо больше, чем надо, может быть опасен?! Вскочив из-за стола, сенатор заметался по комнате. Как же глупо так рисковать! Если его планы рухнут, то рухнет все, и в первую очередь — карьера.Будь у Блэкджека выбор, он, конечно же, ни за что на свете не стал бы связываться с этим идиотом. Однако, к несчастью, Дет единственный человек из его знакомых, который пошел бы на такое дело. Но не стоит падать духом, утешал себя сенатор, в конце концов Детвейлерово молчание всегда можно купить. В конечном счете всякая Божья тварь имеет свою цену.Блэкджек достал чековую книжку из среднего ящика стола, выписал чек на довольно кругленькую сумму и надписал сверху: «Счастливого Рождества, спасибо за отличную работу». На этом можно было поставить точку. Детвейлер обязательно должен был проглотить наживку. Теперь, когда Пансион Прайдов перестал интересовать сенатора, он решил малость поблагодушничать. Надо сказать, что с первых же дней ему была симпатична идея Аутбэка, просто его лично она не грела, а значит, и не заслуживала внимания. Но сейчас, размышлял Блэкджек, не мешало бы и подсуетиться. На этом деле, по всей видимости, удастся нажить немалый политический капитал.Сенатор взглянул на часы и набрал номер Кэйт. Трубку сняла ее секретарь.— Мисс Прайд? Кто ее спрашивает? — Блэкджек представился. — Одну минуту…— Счастливого Рождества, сенатор! — подойдя к телефону, воскликнула Кэйт. Судя по ее полному оптимизма голосу, старания Детвейлера были напрасны.— И тебя с Рождеством, дорогая, и твоего отца. Авери сказала мне, что у вас опять неприятности. Я звоню узнать, не требуется ли моя помощь.— Вы уже и так сделали очень много для нас. «Уж и впрямь», — хмыкнул про себя Блэкджек.— Я сделал не больше, чем сделал бы Хэнк, если бы моя дочь попала в подобный переплет. Кстати говоря, Авери упоминала, что церемония открытия Аутбэка состоится где-то в первых числах июня. Верно?— Да, в первых числах, сенатор.— Очень хорошо. На днях я собираюсь на прием к президенту. Он всегда желал завоевать себе репутацию большого любителя живой природы, а я не встречал еще ни одного человека, который сделал бы больше для сохранения окружающей среды, чем делаете вы, Кэйт.— Я польщена, сенатор.— Посещение президентской семьи не плохая реклама, не так ли?— Это просто невероятно. Благодаря Мимс Полинг о нас уже заговорили на телевидении. Последняя передача была в «Вечерних новостях», следующая намечается в «Лайфстайле». Но посещение президентской семьи… Это же протекция правительства! Вы считаете, такое возможно?— Конечно. В противном случае стоило бы заводить этот разговор? Я займусь этим делом сразу же как вернусь в Вашингтон. Главное не откладывать этo дело в долгий ящик… — Блэкджек заливался соловьем, ему нравилось разыгрывать из себя доброхота.Спустя несколько минут, обменявшись с Кэйт любезностями, он положил трубку. «Не слишком ли я перестарался, — подумал Блэкджек. — Впрочем, если даже и перестарался, ничего худого в том нет».Президент пользовался большим авторитетом в республиканских кругах и не был особо почитаем консерваторами.В свое время сенатор Морган протянул одну из угодных президенту кандидатур на выборы в округ. За подобные услуги в правительственных кругах было принято благодарить. Пусть же президентской благодарностью станет его присутствие на церемонии открытия Аутбэка.Собственное благородство безмерно растрогало Блэкджека. Подобные широкие жесты он позволял себе крайне редко. Но в данном случае грешно было жалеть о содеянном — Аутбэк оправдает его ожидания.Блэкджек по привычке заложил руки за спину и подошел к окну. Настроение у него было на все сто. Похоже, Леди Удача после недолгого отсутствия вернулась к своему любимчику. Глава 21 Кэрролл Детвейлер потратил меньше часа на то, чтобы сложить вещи и выехать из фредерикбургских апартаментов. В шесть вечера он стоял у ворот своего дома. Единственный уличный фонарь освещал дорожку к дверям. За время его отсутствия маленький палисадник зарос травой, а забор был исписан каким-то малолетним хулиганом непристойными словами.«Совершенно разболтались», — подумал Детвейлер мрачно, доставая винтовку с оптическим прицелом с заднего сиденья своего автомобиля. Если ему удастся как-нибудь поймать этого маленького ублюдка, он преподаст ему хороший урок.Детвейлер попытался отпереть замок, но, видимо, не рассчитав свои силы, сломал ключ. Ругаясь и размахивая руками, он отправился на поиски незакрытого окна. Но все до одного оказались закрыты. Пришлось вернуться к центральному входу, и обвернув кулак носовым платком, он со всей силы стукнул по застекленной части двери, давая выход своему гневу и ярости.Подождав, пока упадут осколки стекла, Детвейлер просунул руку внутрь и открыл замок. Закинув винтовку на плечо, он прошел в комнату, бывшую раньше материнской спальней. Хотя его мать умерла уже два с лишним года назад, он все еще не трогал ее комнату: стены, ковры, занавески и кровать, застеленная пурпурным одеялом, — все было как при ней, парфюмерия и косметика по-прежнему стояли на туалетном столике. Он все еще скучал по ней.Кэрролл никогда не видел своего отца. Он умер, когда сыну еще не было и года, и мать посвятила Кэрроллу всю свою жизнь. Хотя при ее способностях она могла бы сделать неплохую карьеру.Детвейлер разглядывал себя в миниатюрном зеркальце, стоящем на туалетном столике, и размышлял о том, что бы сказала мать, если бы увидела его сейчас. Больше всего на свете она ненавидела длинноволосых, хлыщеватых хиппи. Детвейлер поскреб подбородок: да, вряд ли он бы понравился ей теперь. Проклятая щетина! Надо побриться.Детвейлер быстро прошел через холл в ванную комнату, при этом чувствуя себя слоном в посудной лавке. Шесть месяцев слежки за ранчо Прайдов, жизни в походных условиях, когда не очень-то заботишься об окружении, сделали из него дикаря. Внезапно он мучительно захотел как можно скорее выбраться из этого дома: бритье могло подождать.Детвейлер вышел из дому, и уже через минуту ехал в «Старую таверну». За время его отсутствия забегаловка не изменилась: неоновая вывеска, слепившая глаза, приглашала посетителей утолить жажду. Он сел на облюбованное им давным-давно место в углу зала и заказал пиво. Мужчина за соседним столиком, только взглянув на него, встал и вышел: никто не смел сидеть с ним рядом.Кэрролл пил, стараясь залить хмелем пустоту внутри. Однако четыре кружки пива не поправили дела. Даже наоборот, в нем все сильнее и сильнее закипала звериная злоба. Он злился всегда, сколько себя помнил, может быть, злился с первых дней своего рождения. Хотя в прошлом надежда на новое задание помогала ему держать себя в руках.Теперь этой надежды не было. Не будет новой операции, с успехом которой пройдут тяжкие воспоминания о провале.Слова сенатора не имеют значения. Детвейлер был уверен, что навсегда потерял его уважение.Блэкджек сорил деньгами направо и налево. Деньги ничего не значат для таких, как он. Блэкджек пошел воевать во Вьетнам уже миллионером. Ему не было никакой нужды служить в армии с такими бедняками, как Кэрролл, но он был с ними.Чертов герой — вот кто такой этот сенатор.Мысль о том, что задание не выполнено, разъедала мозг Детвейлера, как кислота. Где он ошибся? Как можно поправить положение?
Нет на земле другого такого места, как дом, думала Кэйт, окидывая взглядом плоды своих трудов. Гостиная никогда не выглядела более нарядно: в камине полыхал огонь, на елке красовались гирлянды, пол был устлан хвоей, а над зеркалом висела веточка пихты. Но самое замечательное то, что вокруг были родные, всем сердцем любимые лица — отец, Мимс, Байрон и, конечно же, Команчо.Намедни он и Невилл помогали ей украшать гостиную. О, то был замечательный вечер! Кэйт даже чуточку жалела, что они втроем так быстро управились. Впрочем, немудрено: в таких делах нет лучшего помощника, чем согласие. А его вчера было с избытком.Внезапная дружба Команчо и Байрона воспринималась Кэйт как подарок судьбы. Все складывалось наилучшим образом. «Такого замечательного Рождества я и не вспомню», — подумала она, блаженно улыбаясь.— Кэйт еще не сказала вам, что сенатор Морган собирается пригласить президента на открытие Аутбэка? — Хэнк обернулся к Мимс. — Конечно, он будет не первым президентом, посетившим Пансион Прайдов. Теодор Рузвельт охотился здесь с моим дедом Уилиссом, и Линдон Джонсон приезжал сюда раз или два. Это и в самом деле историческое место. Рано или поздно Кэйт впишет его в регистр национальных достопримечательностей.— Прелестно, — отозвалась Мимс.На самом деле она вряд ли слушала Хэнка. Что-то непонятное происходило с ней сегодня вечером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30