Выключив мотор, повернулся к Мэррин.
– Как у вас дела? – ни с того ни с сего поинтересовался он.
– Не жалуюсь, – хмыкнула Мэррин. – А у вас?
– У меня… как бы это сказать… у меня неприятности.
– А, понимаю. Это связано с той сногсшибательной красоткой, которую вы обнимаете на фотографии, верно?
– Так вы уже видели? К сожалению, моя мать тоже.
– Ого! – Мэррин округлила глаза. – И что? Она успела связаться с вами?
– Позвонила мне сегодня, за две минуты до моего звонка вам.
– Джерад, не паникуйте. Она видела фотографию в газете?
– Не совсем. Уэсли, муж моей сестры, притащил газету домой, а Веда, что б ей пусто было, сделала со снимка факс и переслала его матери.
– Ясно, – кивнула Мэррин. – Вы приехали, чтобы сообщить мне, что наша игра закончена и что вы, наконец, собрались сказать своей маме… – она запнулась, – Слушайте, зачем вы сюда явились? Достаточно было объяснить все по телефону.
– У вас замечательные мозги, – проговорил Джерад, разглядывая ее с нескрываемым удовольствием.
Мэррин проигнорировала его замечание. Наконец ее осенило:
– А, я поняла! Я ведь должна вам деньги. Не волнуйтесь, я все отдам, потому что считаю долгом чести…
– Вы все об одном и том же. Деньги, долг… – Джерад обаятельно улыбнулся. – Мать совсем достала меня своими расспросами, и я подтвердил, что мы оба приедем в «Хиллмаунт» в субботу.
Оба! Вот и верь его улыбкам! Впрочем, этого следовало ожидать.
– Вы хотите сказать, что приедете с той брюнеткой, – храбро произнесла она, – с Исидорой?
Взгляд его стал насмешливым.
– Да бросьте, Мэррин, вы прекрасно понимаете, о ком я говорю.
– Нет!
– Да. Я имел в виду себя и вас. И то, что мы с вами останемся на ночь, как и обещали.
– Ни за что! – Мэррин протестующе замотала головой. – Там будет вся ваша семья! – воскликнула она и по аналогии вспомнила о том, что ее собственная семья должна Джераду… Стоп, это она должна Джераду немалую сумму. Подавив вздох, она спросила: – Ваша мама очень расстроилась?
– Из–за фотографии? Не то слово. Рвала и метала. Предупредила, что если я не попрошу у вас прощения, то потеряю навсегда.
Мэррин страдальчески закатила глаза.
– Значит, вы все еще намерены продолжать притворяться, будто нас с вами связывают романтические отношения?
– Разумеется, – спокойно ответил Джерад, изучая обеспокоенное лицо девушки. – Не понимаю, почему вы так волнуетесь? А может, у вас серьезные отношения с тем парнем, с которым хотели встретиться сегодня?
– Столь же серьезные, сколь и ваши с Исидорой Томас! – мгновенно окрысилась Мэррин, ужасаясь своим словам. Господи, да что это с ней происходит?
На пару секунд его взгляд заледенел, но потом Джерад вновь улыбнулся:
– В таком случае у вас нет причин отказываться от поездки в «Хиллмаунт».
Вздох облегчения едва не сорвался с ее губ. Значит, Исидора – не его избранница! На душе сразу стало легче, но все–таки Мэррин сочла нужным напомнить:
– Джерад, мне очень не нравится обманывать, тем более вашу семью. Неужели вам трудно объяснить родным, что вы не собираетесь жениться, и попросить их оставить вас в покое?
– Я уже говорил, что старался. Бог видит, как я старался! – с горечью воскликнул Джерад.
И тут же его тон стал уговаривающим, даже льстивым, как у погонщика заупрямившегося ишака, помахивающего перед носом животного толстой морковкой:
– Подумайте хорошенько, Мэррин. У вас есть возможность выспаться в отличной кровати!
Господи! Хоть на одну ночь забыть о ненавистном диванчике!
– Звучит заманчи… – Не закончив слово, Мэррин издала слабый стон.
Тень пробежала по ее лицу.
– В чем дело?
– Я… я могу доставить всем неприятности, – запинаясь, проговорила Мэррин.
Джерад удивленно уставился на нее:
– Какие неприятности?
– Иногда… ну, не всегда, конечно, но временами у меня бывают ночные кошмары, и тогда я просыпаюсь от собственного крика, – пояснила она. – Мне не хочется беспокоить ваших родных или их гостей.
Чувствуя неловкость от сделанного признания, Мэррин опустила голову, но, когда все же осмелилась вновь посмотреть на Джерада, встретила понимающий взгляд его серых глаз.
– У вас всегда были кошмары? – спросил он. Она отрицательно покачала головой, и тогда он задал следующий вопрос:
– Как долго они преследуют вас?
– Первый случился как раз тогда, когда на меня напали грабители, – тихо сказала девушка.
Джерад сочувственно кивнул и осторожно взял ее за руку.
– Бедняжка! Вы к кому-нибудь обращались за помощью?
Успокоенная теплом, исходящим от его крепкой ладони, она не стала отнимать руку.
– К врачу? Не думаю, что мне это нужно: сейчас кошмары случаются гораздо реже. Я бы вообще не упомянула о них. Просто подумала, что ночь в незнакомом месте может повлиять на меня, а пугать я никого не хочу.
– Так значит, вы согласны ехать со мной? – спросил Джерад.
А как же иначе? Разве могла она отказать человеку, который буквально спас ее семью?
– Вы же заранее знали, что я соглашусь! Как вы думаете, найдется ли для меня комната где-нибудь в отдалении от остальных гостей?
– Положитесь на меня, я все устрою лучшим образом, – мягко проговорил Джерад.
Внезапно ей пришла еще одна мысль, заставившая Мэррин вспыхнуть:
– Но не захочет ли ваша мама поместить нас в одну спальню?
Джерад расхохотался:
– У вас поистине необузданное воображение, Мэррин! Оставьте подозрения и прекратите краснеть, никто не посягнет на вашу невинность. Моя мать придерживается вполне современных взглядов на жизнь, но до такого она еще не дошла.
Мэррин не нашлась, что сказать в ответ. Она знала, что действительно смущается по любому поводу.
– Не могли бы вы отпустить мою руку? – вежливо попросила она.
Джерад повиновался и, так как дело было улажено, отвез Мэррин домой.
– Если я заеду за вами около трех, вы уже вернетесь от дяди Амоса?
Ну что за душка! – умилилась Мэррин. Даже учел то, как ей дороги субботние визиты к старику!
– Конечно, вернусь, – улыбнулась она.
– Ну так до скорого. И ни о чем не волнуйтесь.
Как ни странно, в эту ночь Мэррин спала как младенец. Но перед сном решила поговорить с отцом и братом: нельзя же уехать на два дня, никому ничего не сказав. Когда девочки ушли спать, а Сэм, устав орать, угомонился на руках у матери, Мэррин сообщила родным о том, что в субботу не будет ночевать дома.
– Решила повеселиться, сестренка? – спросил Роберт и, прежде чем она успела ответить, сказал: – А я как раз хотел позаимствовать твою машину. Видишь ли…
– Пользуйся на здоровье, мне она не понадобится.
– За тобой заедут? – поднял брови отец. – Надеюсь, ты не собираешься провести уикенд в обществе Берти Армстронга! – Внезапно он хитро прищурился: – Уж не Монтгомери ли заедет за тобой завтра, а?
Мэррин не понравилось, с какой легкостью он отпускает ее с Джерадом на уикенд. Не понравились и какие–то странные нотки в его голосе. Подхалимские, что ли…
– Да, я еду с Джерадом. К его родителям, – отрывисто произнесла она. – У них семейное торжество.
– Следовательно, тебе предстоит знакомство с кланом Монтгомери, – закивал отец.
– Повеселись, дорогая, тебе давно пора отдохнуть, – пожелала ей Кэрол.
Сэм высказал свое одобрение громким ревом, и на этом разговор завершился.
Утром Мэррин отправилась к дядюшке! За чаем с пирогом тот привычно спросил, как она намерена провести выходные, и этот вполне невинный вопрос поставил Мэррин в тупик.
Ей очень хотелось рассказать Амосу всю правду о знакомстве с Джерадом, но, сказав «а», нужно будет говорить и «б», то есть поведать дяде о нападении уличных бандитов и, самое главное, о деньгах, вернее, о ее долге Джераду. А это, без сомнения, расстроит старика.
О Джераде может проговориться отец, но что–то не похоже, чтобы он вознамерился в скором времени снова посетить Амоса. И Мэррин просто сказала, что недавно познакомилась с очень хорошим человеком.
– Мы с ним друзья, – поспешила уточнить она, чтобы старик не подумал невесть что.
– А как его зовут?
– Джерад, – честно призналась Мэррин. – Джерад Монтгомери.
– Ну, как бы его там ни звали, этот парень недостоин тебя, ты уж поверь.
Мэррин благодарно улыбнулась: реплика Амоса в который раз показала, как сильно он ее любит.
Вскоре она засобиралась домой. Пора переодеться и приготовиться к приезду Джерада, чтобы встретить его во всеоружии.
Стоял теплый летний день, и Мэррин выбрала легкий шелковый костюм, уложив в дорожную сумку слегка приталенное платье без рукавов темно–синего цвета, в тон ее глазам.
В ванной комнате Мэррин бросила последний взгляд в зеркало, еще раз прошлась щеткой по волосам и тут услышала внизу радостные вопли Куини и Китти. Судя по всему, племянниц обрадовало появление Джерада. А вот ее собственные чувства находились в полном смятении.
Усилием воли она взяла себя в руки и, выйдя из ванной, спустилась вниз. И сразу же встретилась взглядом с его улыбающимися глазами.
– Не надо волноваться, – в который раз сказал Джерад, когда они уже мчались по скоростной трассе.
– У меня вопрос: многих женщин вы приглашали на семейные торжества прежде?
Джерад ответил не сразу. Наконец Мэррин услышала, как он недоуменно хмыкнул:
– А знаете, вы – первая!
Всю дорогу до «Хиллмаунта» Джерад развлекал свою спутницу легкой беседой, и Мэррин понемногу расслабилась. Однако, когда «ягуар» подъехал к воротам поместья, ее заколотило с утроенной силой.
– Вы в порядке? – тихо спросил Джерад, когда оба уже стояли на посыпанной гравием дорожке.
– Запомните одно, – твердо произнесла Мэррин, – когда вся эта афера выплывет наружу, пусть все знают: эта идея целиком принадлежит вам. Ясно?
Джерад ободряюще улыбнулся:
– Просто сделайте вид, что я вам нравлюсь.
– Без проблем, – ответила Мэррин, выдавив в ответ вполне естественную, как ни странно, улыбку.
Джерад посмотрел на нее долгим взглядом и сообщил:
– Сейчас возьму и поцелую. Как в тот раз – чисто импульсивно.
Чтобы тело тут же не растеклось жидким маслом по дорожке, Мэррин отчеканила:
– Только попробуйте!
Джерад широко ухмыльнулся и, взяв дорожные сумки в обе руки, проводил Мэррин в дом, где их уже с нетерпением поджидала его мать. Миссис Монтгомери так и светилась от счастья.
– Мэррин, дорогая, как я рада вас видеть! – воскликнула она, целуя гостью в щеку.
Потом от души расцеловала в обе щеки сына.
– Все собрались на дальней лужайке. Что предпочитаете, ребята, – пойти поздороваться или сперва отнести ваши вещи к себе?
– Сначала поздороваемся, – решительно произнес Джерад.
Бросив сумки на пол, он взял Мэррин за руку. Да, он прав, подумала она. Чем скорее она встретится с родней Джерада en masse, кучно, так сказать, тем лучше.
Следующие двадцать минут промелькнули в калейдоскопе незнакомых имен и лиц. Тетушки, дядюшки, кузины и кузены, почетные гости, а во главе своей великолепной свиты – двоюродная бабушка Октавия, восьмидесятилетняя старуха с царственной осанкой и гордо посаженной головой.
– Увидимся позже, – вежливо раскланялся со всеми Джерад, когда формальности были соблюдены, и повел Мэррин туда, где оставил их сумки.
Никто из присутствующих не задал ни одного «трудного» вопроса, и Мэррин немного расслабилась. После краткого общения с родными Джерада ей стало ясно, что вопросов «в лоб» здесь задавать не принято, не то воспитание. Но… если кто–то из них видел ту фотографию в газете, где Джерад с Исидорой Томас, то уже наверняка не сомневался, что между нею, Мэррин, и Джерадом не может быть никаких более или менее серьезных отношений.
– Нам сюда. – Джерад, миновав главную лестницу, прошел в конец холла, к другой, менее величественной лестнице. – Когда–то давно здесь располагались комнаты слуг, – объяснял он по дороге.
Дом был построен еще в восемнадцатом веке и с тех пор, как предположила Мэррин, не однажды подвергался модернизации. Спальня, куда препроводил ее Джерад, не поражала размерами, зато в ней было уютно.
– Надеюсь, вам будет здесь удобно, – ровным голосом произнес Джерад.
– О, конечно. – Вдруг до нее дошло, что эта комната находится в отдаленном крыле. – Джерад, ваша мама специально отвела мне спальню вдали от вас?
– Не обольщайтесь, моя находится неподалеку.
– Значит, мне стоит попросить прощения: вас лишили привычных апартаментов.
– Бросьте! Сегодня столько родственников остается ночевать, что я сам напросился на комнату в этом крыле, – весело махнул рукой Джерад.
– Что вы сказали маме? – испугалась вдруг Мэррин.
– А что я должен был ей сказать? По–моему, все в порядке.
– Нет, мне не следовало приезжать, честное слово! – сокрушенно покачала головой Мэррин. – Доставить вашей матери столько неудобств…
– С ее точки зрения, поместить нас сюда – единственно приемлемый вариант, когда в поместье собрался весь клан Монтгомери, – прервал ее сетования Джерад. – Маме, конечно, хотелось бы поместить вас в самых лучших комнатах, но, принимая во внимание, что большая часть родни уже разваливается на части, оставляя за собой горы песка, подобный расклад кажется ей идеальным.
– Значит, ее он устраивает?
– И как нельзя лучше, поверьте. Когда я сказал, что вы подверглись нападению каких–то мерзавцев и теперь у вас случаются ночные кошмары, она решила, что это отдаленное крыло дома – наилучшее место для ваших серенад.
Увидев на лице Мэррин улыбку, вызванную словом «серенады», он улыбнулся:
– Вот так–то лучше.
– И все–таки, я – одна большая проблема и головная боль, – удрученно проговорила Мэррин.
– Ничего подобного. Вы теплая, чувствительная, Правдивая девушка, которой в последнее время причлось во многом поступиться своими принципами. Мне бы очень хотелось хоть как–то облегчить вам жизнь.
– Вы ее уже во многом облегчили, – призналась Мэррин. – Ваша щедрость… – Она осеклась, увидев вдруг, что в спальне есть еще две двери. Ну, одна, долетим, ведет в ванную, а вон та? – Скажите, а что находится там? – спросила она, указывая рукой на дверь.
Джерад даже не оглянулся. Видимо, хорошо знает расположение комнат, решила Мэррин.
Его виноватый вид вселил сомнения в душу. Что это он вдруг так смутился?
– Там находится моя спальня. – Выдержав взгляд ее синих глаз, Джерад спокойно продолжил: – Боюсь, ключ от нее давным-давно потерян.
Мэррин недоверчиво смотрела на него.
– А дверь при этом, ну, когда ключ потерялся, оставалась запертой или…
– Незапертой, – сказал он.
Что это дрогнуло у нее в груди? С какой стати? Отношения с Джерадом Монтгомери можно назвать чисто платоническими. Он убежденный холостяк, и счастлив в этом состоянии. Все нормально. Однако… Следует признать, что в свои двадцать два года ты, девочка, малость подзадержалась в своем умственном развитии. Но даже на этой зачаточной стадии ты способна понять, что если та дверь открыта, то…
Ладно, пусть она выставит себя на посмешище, пусть Джерад обхохочется до смерти, но спросить все–таки надо. И она спросила:
– Вы… вы ведь не станете… – Слова как на грех застревали в горле. Мэррин сглотнула. – Ну, вы не будете…
– Не буду – чего? – усмехнулся Джерад.
Появилось стойкое ощущение, будто он издевается над ней. И это Мэррин не понравилось.
– Вы дали мне слово, что… что не станете затевать со мной… непристойные игры, ведь так? – С трудом вытолкнув из себя эти слова, Мэррин едва не ударила Джерада, услышав его громкий хохот.
– Ой, я сейчас умру! Вы меня уморили, честное слово, уморили, Мэррин! Вы умопомрачительная девушка!
Не такого ответа она ждала.
– Это я знаю, – мрачно проговорила девушка.
Хохот смолк, выражение лица Джерада утратило веселое выражение.
– Вижу, вы настроены на серьезный лад. Извините меня. И поверьте, я–и мысли не держал приставать к вам со всякими непристойностями, – заверил ее Джерад, отметив, что щеки Мэррин снова заалели. – И вообще, этого никогда не случится, – четко проговорил он.
Вот спасибо, вот уважил!
– В котором часу подадут ужин? – вежливо спросила Мэррин.
– Мы спустимся вниз в семь вечера, – столь же вежливо ответил Джерад. – Вы позволите мне сейчас удалиться?
Лучше бы тебе вообще здесь больше не показываться! – подумала Мэррин. И не смогла сдержаться:
– Боже праведный! Что за дурацкий вопрос! Естественно, позволяю. Удаляйтесь на здоровье.
Джерад пронзил ее острым взглядом не говоря ни слова, вышел из спальни.
Мэррин слышала его шаги в соседней комнате. Странно, почему он не вышел через эту чертову Дверь, соединяющую два помещения, которая, как выяснилось, открыта. Ну да бог с ней, с дверью. Будем считать, будто она заперта и он никогда не воспользуется ею.
Распаковав дорожную сумку и разложив на кровати спальные принадлежности, Мэррин уселась рядом и принялась размышлять о Джераде Монтгомери. Кем, черт побери, он себя возомнил? «Я и мысли не держал приставать к вам со всякими непристойностями…» Ха!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
– Как у вас дела? – ни с того ни с сего поинтересовался он.
– Не жалуюсь, – хмыкнула Мэррин. – А у вас?
– У меня… как бы это сказать… у меня неприятности.
– А, понимаю. Это связано с той сногсшибательной красоткой, которую вы обнимаете на фотографии, верно?
– Так вы уже видели? К сожалению, моя мать тоже.
– Ого! – Мэррин округлила глаза. – И что? Она успела связаться с вами?
– Позвонила мне сегодня, за две минуты до моего звонка вам.
– Джерад, не паникуйте. Она видела фотографию в газете?
– Не совсем. Уэсли, муж моей сестры, притащил газету домой, а Веда, что б ей пусто было, сделала со снимка факс и переслала его матери.
– Ясно, – кивнула Мэррин. – Вы приехали, чтобы сообщить мне, что наша игра закончена и что вы, наконец, собрались сказать своей маме… – она запнулась, – Слушайте, зачем вы сюда явились? Достаточно было объяснить все по телефону.
– У вас замечательные мозги, – проговорил Джерад, разглядывая ее с нескрываемым удовольствием.
Мэррин проигнорировала его замечание. Наконец ее осенило:
– А, я поняла! Я ведь должна вам деньги. Не волнуйтесь, я все отдам, потому что считаю долгом чести…
– Вы все об одном и том же. Деньги, долг… – Джерад обаятельно улыбнулся. – Мать совсем достала меня своими расспросами, и я подтвердил, что мы оба приедем в «Хиллмаунт» в субботу.
Оба! Вот и верь его улыбкам! Впрочем, этого следовало ожидать.
– Вы хотите сказать, что приедете с той брюнеткой, – храбро произнесла она, – с Исидорой?
Взгляд его стал насмешливым.
– Да бросьте, Мэррин, вы прекрасно понимаете, о ком я говорю.
– Нет!
– Да. Я имел в виду себя и вас. И то, что мы с вами останемся на ночь, как и обещали.
– Ни за что! – Мэррин протестующе замотала головой. – Там будет вся ваша семья! – воскликнула она и по аналогии вспомнила о том, что ее собственная семья должна Джераду… Стоп, это она должна Джераду немалую сумму. Подавив вздох, она спросила: – Ваша мама очень расстроилась?
– Из–за фотографии? Не то слово. Рвала и метала. Предупредила, что если я не попрошу у вас прощения, то потеряю навсегда.
Мэррин страдальчески закатила глаза.
– Значит, вы все еще намерены продолжать притворяться, будто нас с вами связывают романтические отношения?
– Разумеется, – спокойно ответил Джерад, изучая обеспокоенное лицо девушки. – Не понимаю, почему вы так волнуетесь? А может, у вас серьезные отношения с тем парнем, с которым хотели встретиться сегодня?
– Столь же серьезные, сколь и ваши с Исидорой Томас! – мгновенно окрысилась Мэррин, ужасаясь своим словам. Господи, да что это с ней происходит?
На пару секунд его взгляд заледенел, но потом Джерад вновь улыбнулся:
– В таком случае у вас нет причин отказываться от поездки в «Хиллмаунт».
Вздох облегчения едва не сорвался с ее губ. Значит, Исидора – не его избранница! На душе сразу стало легче, но все–таки Мэррин сочла нужным напомнить:
– Джерад, мне очень не нравится обманывать, тем более вашу семью. Неужели вам трудно объяснить родным, что вы не собираетесь жениться, и попросить их оставить вас в покое?
– Я уже говорил, что старался. Бог видит, как я старался! – с горечью воскликнул Джерад.
И тут же его тон стал уговаривающим, даже льстивым, как у погонщика заупрямившегося ишака, помахивающего перед носом животного толстой морковкой:
– Подумайте хорошенько, Мэррин. У вас есть возможность выспаться в отличной кровати!
Господи! Хоть на одну ночь забыть о ненавистном диванчике!
– Звучит заманчи… – Не закончив слово, Мэррин издала слабый стон.
Тень пробежала по ее лицу.
– В чем дело?
– Я… я могу доставить всем неприятности, – запинаясь, проговорила Мэррин.
Джерад удивленно уставился на нее:
– Какие неприятности?
– Иногда… ну, не всегда, конечно, но временами у меня бывают ночные кошмары, и тогда я просыпаюсь от собственного крика, – пояснила она. – Мне не хочется беспокоить ваших родных или их гостей.
Чувствуя неловкость от сделанного признания, Мэррин опустила голову, но, когда все же осмелилась вновь посмотреть на Джерада, встретила понимающий взгляд его серых глаз.
– У вас всегда были кошмары? – спросил он. Она отрицательно покачала головой, и тогда он задал следующий вопрос:
– Как долго они преследуют вас?
– Первый случился как раз тогда, когда на меня напали грабители, – тихо сказала девушка.
Джерад сочувственно кивнул и осторожно взял ее за руку.
– Бедняжка! Вы к кому-нибудь обращались за помощью?
Успокоенная теплом, исходящим от его крепкой ладони, она не стала отнимать руку.
– К врачу? Не думаю, что мне это нужно: сейчас кошмары случаются гораздо реже. Я бы вообще не упомянула о них. Просто подумала, что ночь в незнакомом месте может повлиять на меня, а пугать я никого не хочу.
– Так значит, вы согласны ехать со мной? – спросил Джерад.
А как же иначе? Разве могла она отказать человеку, который буквально спас ее семью?
– Вы же заранее знали, что я соглашусь! Как вы думаете, найдется ли для меня комната где-нибудь в отдалении от остальных гостей?
– Положитесь на меня, я все устрою лучшим образом, – мягко проговорил Джерад.
Внезапно ей пришла еще одна мысль, заставившая Мэррин вспыхнуть:
– Но не захочет ли ваша мама поместить нас в одну спальню?
Джерад расхохотался:
– У вас поистине необузданное воображение, Мэррин! Оставьте подозрения и прекратите краснеть, никто не посягнет на вашу невинность. Моя мать придерживается вполне современных взглядов на жизнь, но до такого она еще не дошла.
Мэррин не нашлась, что сказать в ответ. Она знала, что действительно смущается по любому поводу.
– Не могли бы вы отпустить мою руку? – вежливо попросила она.
Джерад повиновался и, так как дело было улажено, отвез Мэррин домой.
– Если я заеду за вами около трех, вы уже вернетесь от дяди Амоса?
Ну что за душка! – умилилась Мэррин. Даже учел то, как ей дороги субботние визиты к старику!
– Конечно, вернусь, – улыбнулась она.
– Ну так до скорого. И ни о чем не волнуйтесь.
Как ни странно, в эту ночь Мэррин спала как младенец. Но перед сном решила поговорить с отцом и братом: нельзя же уехать на два дня, никому ничего не сказав. Когда девочки ушли спать, а Сэм, устав орать, угомонился на руках у матери, Мэррин сообщила родным о том, что в субботу не будет ночевать дома.
– Решила повеселиться, сестренка? – спросил Роберт и, прежде чем она успела ответить, сказал: – А я как раз хотел позаимствовать твою машину. Видишь ли…
– Пользуйся на здоровье, мне она не понадобится.
– За тобой заедут? – поднял брови отец. – Надеюсь, ты не собираешься провести уикенд в обществе Берти Армстронга! – Внезапно он хитро прищурился: – Уж не Монтгомери ли заедет за тобой завтра, а?
Мэррин не понравилось, с какой легкостью он отпускает ее с Джерадом на уикенд. Не понравились и какие–то странные нотки в его голосе. Подхалимские, что ли…
– Да, я еду с Джерадом. К его родителям, – отрывисто произнесла она. – У них семейное торжество.
– Следовательно, тебе предстоит знакомство с кланом Монтгомери, – закивал отец.
– Повеселись, дорогая, тебе давно пора отдохнуть, – пожелала ей Кэрол.
Сэм высказал свое одобрение громким ревом, и на этом разговор завершился.
Утром Мэррин отправилась к дядюшке! За чаем с пирогом тот привычно спросил, как она намерена провести выходные, и этот вполне невинный вопрос поставил Мэррин в тупик.
Ей очень хотелось рассказать Амосу всю правду о знакомстве с Джерадом, но, сказав «а», нужно будет говорить и «б», то есть поведать дяде о нападении уличных бандитов и, самое главное, о деньгах, вернее, о ее долге Джераду. А это, без сомнения, расстроит старика.
О Джераде может проговориться отец, но что–то не похоже, чтобы он вознамерился в скором времени снова посетить Амоса. И Мэррин просто сказала, что недавно познакомилась с очень хорошим человеком.
– Мы с ним друзья, – поспешила уточнить она, чтобы старик не подумал невесть что.
– А как его зовут?
– Джерад, – честно призналась Мэррин. – Джерад Монтгомери.
– Ну, как бы его там ни звали, этот парень недостоин тебя, ты уж поверь.
Мэррин благодарно улыбнулась: реплика Амоса в который раз показала, как сильно он ее любит.
Вскоре она засобиралась домой. Пора переодеться и приготовиться к приезду Джерада, чтобы встретить его во всеоружии.
Стоял теплый летний день, и Мэррин выбрала легкий шелковый костюм, уложив в дорожную сумку слегка приталенное платье без рукавов темно–синего цвета, в тон ее глазам.
В ванной комнате Мэррин бросила последний взгляд в зеркало, еще раз прошлась щеткой по волосам и тут услышала внизу радостные вопли Куини и Китти. Судя по всему, племянниц обрадовало появление Джерада. А вот ее собственные чувства находились в полном смятении.
Усилием воли она взяла себя в руки и, выйдя из ванной, спустилась вниз. И сразу же встретилась взглядом с его улыбающимися глазами.
– Не надо волноваться, – в который раз сказал Джерад, когда они уже мчались по скоростной трассе.
– У меня вопрос: многих женщин вы приглашали на семейные торжества прежде?
Джерад ответил не сразу. Наконец Мэррин услышала, как он недоуменно хмыкнул:
– А знаете, вы – первая!
Всю дорогу до «Хиллмаунта» Джерад развлекал свою спутницу легкой беседой, и Мэррин понемногу расслабилась. Однако, когда «ягуар» подъехал к воротам поместья, ее заколотило с утроенной силой.
– Вы в порядке? – тихо спросил Джерад, когда оба уже стояли на посыпанной гравием дорожке.
– Запомните одно, – твердо произнесла Мэррин, – когда вся эта афера выплывет наружу, пусть все знают: эта идея целиком принадлежит вам. Ясно?
Джерад ободряюще улыбнулся:
– Просто сделайте вид, что я вам нравлюсь.
– Без проблем, – ответила Мэррин, выдавив в ответ вполне естественную, как ни странно, улыбку.
Джерад посмотрел на нее долгим взглядом и сообщил:
– Сейчас возьму и поцелую. Как в тот раз – чисто импульсивно.
Чтобы тело тут же не растеклось жидким маслом по дорожке, Мэррин отчеканила:
– Только попробуйте!
Джерад широко ухмыльнулся и, взяв дорожные сумки в обе руки, проводил Мэррин в дом, где их уже с нетерпением поджидала его мать. Миссис Монтгомери так и светилась от счастья.
– Мэррин, дорогая, как я рада вас видеть! – воскликнула она, целуя гостью в щеку.
Потом от души расцеловала в обе щеки сына.
– Все собрались на дальней лужайке. Что предпочитаете, ребята, – пойти поздороваться или сперва отнести ваши вещи к себе?
– Сначала поздороваемся, – решительно произнес Джерад.
Бросив сумки на пол, он взял Мэррин за руку. Да, он прав, подумала она. Чем скорее она встретится с родней Джерада en masse, кучно, так сказать, тем лучше.
Следующие двадцать минут промелькнули в калейдоскопе незнакомых имен и лиц. Тетушки, дядюшки, кузины и кузены, почетные гости, а во главе своей великолепной свиты – двоюродная бабушка Октавия, восьмидесятилетняя старуха с царственной осанкой и гордо посаженной головой.
– Увидимся позже, – вежливо раскланялся со всеми Джерад, когда формальности были соблюдены, и повел Мэррин туда, где оставил их сумки.
Никто из присутствующих не задал ни одного «трудного» вопроса, и Мэррин немного расслабилась. После краткого общения с родными Джерада ей стало ясно, что вопросов «в лоб» здесь задавать не принято, не то воспитание. Но… если кто–то из них видел ту фотографию в газете, где Джерад с Исидорой Томас, то уже наверняка не сомневался, что между нею, Мэррин, и Джерадом не может быть никаких более или менее серьезных отношений.
– Нам сюда. – Джерад, миновав главную лестницу, прошел в конец холла, к другой, менее величественной лестнице. – Когда–то давно здесь располагались комнаты слуг, – объяснял он по дороге.
Дом был построен еще в восемнадцатом веке и с тех пор, как предположила Мэррин, не однажды подвергался модернизации. Спальня, куда препроводил ее Джерад, не поражала размерами, зато в ней было уютно.
– Надеюсь, вам будет здесь удобно, – ровным голосом произнес Джерад.
– О, конечно. – Вдруг до нее дошло, что эта комната находится в отдаленном крыле. – Джерад, ваша мама специально отвела мне спальню вдали от вас?
– Не обольщайтесь, моя находится неподалеку.
– Значит, мне стоит попросить прощения: вас лишили привычных апартаментов.
– Бросьте! Сегодня столько родственников остается ночевать, что я сам напросился на комнату в этом крыле, – весело махнул рукой Джерад.
– Что вы сказали маме? – испугалась вдруг Мэррин.
– А что я должен был ей сказать? По–моему, все в порядке.
– Нет, мне не следовало приезжать, честное слово! – сокрушенно покачала головой Мэррин. – Доставить вашей матери столько неудобств…
– С ее точки зрения, поместить нас сюда – единственно приемлемый вариант, когда в поместье собрался весь клан Монтгомери, – прервал ее сетования Джерад. – Маме, конечно, хотелось бы поместить вас в самых лучших комнатах, но, принимая во внимание, что большая часть родни уже разваливается на части, оставляя за собой горы песка, подобный расклад кажется ей идеальным.
– Значит, ее он устраивает?
– И как нельзя лучше, поверьте. Когда я сказал, что вы подверглись нападению каких–то мерзавцев и теперь у вас случаются ночные кошмары, она решила, что это отдаленное крыло дома – наилучшее место для ваших серенад.
Увидев на лице Мэррин улыбку, вызванную словом «серенады», он улыбнулся:
– Вот так–то лучше.
– И все–таки, я – одна большая проблема и головная боль, – удрученно проговорила Мэррин.
– Ничего подобного. Вы теплая, чувствительная, Правдивая девушка, которой в последнее время причлось во многом поступиться своими принципами. Мне бы очень хотелось хоть как–то облегчить вам жизнь.
– Вы ее уже во многом облегчили, – призналась Мэррин. – Ваша щедрость… – Она осеклась, увидев вдруг, что в спальне есть еще две двери. Ну, одна, долетим, ведет в ванную, а вон та? – Скажите, а что находится там? – спросила она, указывая рукой на дверь.
Джерад даже не оглянулся. Видимо, хорошо знает расположение комнат, решила Мэррин.
Его виноватый вид вселил сомнения в душу. Что это он вдруг так смутился?
– Там находится моя спальня. – Выдержав взгляд ее синих глаз, Джерад спокойно продолжил: – Боюсь, ключ от нее давным-давно потерян.
Мэррин недоверчиво смотрела на него.
– А дверь при этом, ну, когда ключ потерялся, оставалась запертой или…
– Незапертой, – сказал он.
Что это дрогнуло у нее в груди? С какой стати? Отношения с Джерадом Монтгомери можно назвать чисто платоническими. Он убежденный холостяк, и счастлив в этом состоянии. Все нормально. Однако… Следует признать, что в свои двадцать два года ты, девочка, малость подзадержалась в своем умственном развитии. Но даже на этой зачаточной стадии ты способна понять, что если та дверь открыта, то…
Ладно, пусть она выставит себя на посмешище, пусть Джерад обхохочется до смерти, но спросить все–таки надо. И она спросила:
– Вы… вы ведь не станете… – Слова как на грех застревали в горле. Мэррин сглотнула. – Ну, вы не будете…
– Не буду – чего? – усмехнулся Джерад.
Появилось стойкое ощущение, будто он издевается над ней. И это Мэррин не понравилось.
– Вы дали мне слово, что… что не станете затевать со мной… непристойные игры, ведь так? – С трудом вытолкнув из себя эти слова, Мэррин едва не ударила Джерада, услышав его громкий хохот.
– Ой, я сейчас умру! Вы меня уморили, честное слово, уморили, Мэррин! Вы умопомрачительная девушка!
Не такого ответа она ждала.
– Это я знаю, – мрачно проговорила девушка.
Хохот смолк, выражение лица Джерада утратило веселое выражение.
– Вижу, вы настроены на серьезный лад. Извините меня. И поверьте, я–и мысли не держал приставать к вам со всякими непристойностями, – заверил ее Джерад, отметив, что щеки Мэррин снова заалели. – И вообще, этого никогда не случится, – четко проговорил он.
Вот спасибо, вот уважил!
– В котором часу подадут ужин? – вежливо спросила Мэррин.
– Мы спустимся вниз в семь вечера, – столь же вежливо ответил Джерад. – Вы позволите мне сейчас удалиться?
Лучше бы тебе вообще здесь больше не показываться! – подумала Мэррин. И не смогла сдержаться:
– Боже праведный! Что за дурацкий вопрос! Естественно, позволяю. Удаляйтесь на здоровье.
Джерад пронзил ее острым взглядом не говоря ни слова, вышел из спальни.
Мэррин слышала его шаги в соседней комнате. Странно, почему он не вышел через эту чертову Дверь, соединяющую два помещения, которая, как выяснилось, открыта. Ну да бог с ней, с дверью. Будем считать, будто она заперта и он никогда не воспользуется ею.
Распаковав дорожную сумку и разложив на кровати спальные принадлежности, Мэррин уселась рядом и принялась размышлять о Джераде Монтгомери. Кем, черт побери, он себя возомнил? «Я и мысли не держал приставать к вам со всякими непристойностями…» Ха!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15