— Он — отец моего ребенка. Мы были счастливы когда-то. Очень счастливы. И если все получится, снова будем счастливы.
— Тогда почему у тебя такой несчастный вид? — спросила она. — Разве ты не должна радоваться? Ведь мужчина, которого ты любишь, согласился, так уж и быть, взять тебя назад.
— Хелен, хватит! — решительно вмешалась мама. — Тебе не дано понять. Ты никогда не была замужем. И не имела ребенка.
— Я никогда и не захочу, если это может превратить меня в такую развалину, как она! — закричала Хелен, глядя на меня с презрением. — Ты рехнулась!
И с этими словами она выскочила из комнаты.
Наступила тишина.
— В ее словах что-то есть, — наконец произнесла мама.
— О чем ты? — без интереса спросила я.
— Ну, ты действительно не выглядишь слишком… счастливой. Ты случайно не собираешься передумать?
— Нет, — вздохнула я. — Не собираюсь. Я обязана ради нас всех попробовать еще раз. Но я чувствую, что здесь что-то не так. У меня впечатление, что мной манипулируют. Он наехал на меня, как паровой каток. Как будто отрицательного ответа и не ждал. Как будто я должна считать, что мне страшно повезло.
— Но разве тебе действительно не повезло, раз ты получила еще один шанс? Не каждой женщине это удается, — сказала мама.
— Нет, не в таком смысле повезло, — сказала я, отчаянно стараясь заставить ее понять, чтобы понять самой. — Он представил все так, будто мне повезло, хотя я этого не заслуживаю. И что он так мил со мной просто потому, что он хороший человек. От доброты сердечной. Или еще по какой-то причине, не знаю. Но я чувствую, все не так!
— Но он и в самом деле был мил с тобой, — сказала мама, ухватившись за единственную важную для нее вещь.
— Да, но…
— Что «но»?
— Но он был мил со мной так, как бываешь милой с очень скверным ребенком, которого решила простить. Может, я и не подарок, но я точно не скверный ребенок!
— Ты разовьешь у себя паранойю, — испугалась мама. — Ему наверняка было нелегко приехать сюда, унижаться, признавать, что он был не прав.
— Так в этом-то все дело! Он не унижался и не признавал себя виноватым.
— Клэр, не понимаю, чего ты хочешь. Чтобы он приехал в слезах, с корзиной красных роз и на коленях умолял тебя вернуться?
— Мне бы понравилось, — призналась я.
— Но цветы — пустое. Самое главное — любовь.
— Да, — вяло согласилась я и тут вдруг сообразила наконец, что меня мучает. — У меня такое впечатление, что он поймал меня в ловушку! Теперь я постоянно должна быть идеальной, иначе он меня снова бросит. Я не имею права возражать, потому что это будет означать, что я о нем не думаю. Я должна быть настолько благодарной ему за то, что он разрешил мне вернуться, что я не смогу никогда ни на что пожаловаться. Он может делать все, что ему заблагорассудится, а я должна буду молчать.
— Ну, ты вовсе не должна мириться со всеми его глупостями, — возразила мама. — Хоть намек на другую женщину, и ты немедленно возвращаешься сюда.
— Спасибо, мам.
— Ну а пока радуйся, что у тебя появился шанс. Уверена, ты удивишься, как быстро все придет в норму.
— Я попытаюсь, — пообещала я.
В конце концов, что я теряю?
— И еще одно, — сказала она, отводя глаза.
— В чем дело?
— Я не уверена, что должна тебе говорить.
— Что? В чем ты не уверена? Выкладывай немедленно.
— Ну, — робко начала она, — этот Адам тебе звонил.
Адам!
Сердце подпрыгнуло у меня в груди.
— Когда? — решительно спросила я.
У меня даже голова закружилась от радости.
А знаете, ведь именно так я должна была реагировать на Джеймса!
— Несколько раз. — призналась мама смущенно. — Вчера утром. Вчера днем, когда ты спала. Вечером, когда тебя не было.
— Почему же ты мне не сказала?!
— Мне не хотелось отвлекать тебя, пока ты договаривалась с Джеймсом, — вздохнула она.
— Я сама могла решить, что мне делать! — раздраженно заметила я.
И вдруг мне в голову пришла ужасная мысль.
— Но ты ведь не сказала ему, куда я ушла вчера вечером? — быстро спросила я.
— Да, я сказала, что ты ушла со своим мужем, — заявила она. — А в чем дело? Ведь это правда.
— Да, но…
Какое это теперь имеет значение? Я возвращаюсь в Лондон. К Джеймсу. Больше никаких Адамов.
Но я должна его увидеть! Попрощаться. Поблагодарить за то, что он был так мил со мной, что дал мне возможность почувствовать себя красивой и желанной.
— Он номер телефона оставил? — с надеждой спросила я.
— Нет, — пробормотала мама. Ей явно было стыдно. — Может быть, он еще раз позвонит…
— И если это случится, я хочу с ним поговорить, слышишь?
— Нечего на меня кидаться, черт побери! — огрызнулась она.
Джеймс, верный своему слову, позвонил мне и сообщил, что благополучно добрался до дома. Потом спросил, решила ли я, когда приеду?
— Нет, еще нет, — сказана я, — но скоро, я обещаю.
— Постарайся поскорее, — сказал он многозначительно, вызвав у меня приступ страха и тошноты. Идея снова с ним спать, заниматься сексом не показалась мне привлекательной.
Не успела я повесить трубку, как телефон зазвонил снова.
Это был Адам!
Красивый, высокий, добрый, остроумный и милый Адам.
— Здравствуй, Клэр. — сказал он. Какой великолепный голос!
— Привет, Адам.
Я так была рада его слышать! Снова почувствовала себя девчонкой, готовой хихикать и радоваться.
— Я слышал, тебя можно поздравить, — сказал он довольно холодно.
— Что… что ты имеешь в виду? — пролепетала я. Впрочем, мне было ясно, что он имеет в виду. Я оказалась бессердечной стервой, соблазнившей его, чтобы позабавиться. Теперь, когда вернулся муж, он мне без надобности.
— Хелен рассказала мне, что ты возвращаешься в Лондон, к Джеймсу.
— Да, это так, — призналась я извиняющимся тоном. — Мне кажется, я должна. Ты знаешь, ради Кейт.
— А не ради себя? — спросил он.
Мне хотелось расплакаться. Сказать ему, что я глубоко несчастна, что мне вовсе не хочется возвращаться к этой самодовольной свинье.
Вы уже, верно, заметили, что с каждой секундой Джеймс все больше терял в моих глазах. А Адам казался все более желанным и привлекательным. Мне безумно хотелось его увидеть! Но я не могла в этом признаться. Я должна была попытаться наладить отношения с Джеймсом.
— Со мной все будет в порядке, — сказала я.
— Похоже на то, — с горечью сказал он.
Мне было так стыдно, что я не могла произнести ни слова.
— А как же я? — спросил он. — Что будет со мной? Разве та ночь ничего для тебя не значила?
— Разумеется, значила, — сказала я.
— Видно, не слишком много, если ты через пару дней возвращаешься к другому мужчине. — резко бросил он.
— Адам, все не так! — Я сделала отчаянную попытку объясниться. — Я должна… попытаться еще раз.
— Почему? Ведь он поступил с тобой отвратительно!
— Да, но… видишь ли, это не его вина.
Адам сухо рассмеялся.
— Тогда чья? Не надо, не говори. Он сказал, что это твоя вина, — догадался он.
— Да, но, видишь ли…
— Поверить не могу! — сердито перебил он меня. — Ты же умная женщина, очень умная женщина, и позволяешь какому-то идиоту унижать тебя! Что он тебе сказал? — разошелся Адам. — Дай-ка догадаюсь. Он нуждался в сексе, когда ты была беременна, а ты отказала? Так?
— Нет, — тихо возразила я.
— Или ты слишком сосредоточилась на будущем ребенке, не уделяла ему достаточно внимания, и он начал искать это внимание на стороне?
— Нет, тоже не то, — сказала я, радуясь, что он пока не догадался об основной причине.
— Ясно, что ты не скажешь мне, почему ты оказалась в виноватых! — бушевал он. — Но можешь быть уверена, черт побери, что твоей вины тут нет. Почему ты позволяешь ему манипулировать тобой?
«Хороший вопрос, — подумала я. — Действительно, почему я позволяю ему мной манипулировать? Ах да, вспомнила».
— Потому что раньше все было очень хорошо, так что стоит попробовать еще раз, — объяснила я Адаму. Но прозвучали мои слова крайне неубедительно. — Мне было очень хорошо с тобой! — продолжила я дрожащим голосом. — Я чувствовала себя красивой и желанной…
— В любое время! — саркастически заметил он.
— Пожалуйста, не сердись на меня, — печально сказала я. — Мне очень жаль. Правда. Но у меня нет выбора. Я должна так поступить.
— У тебя есть выбор, — возразил он.
— Нет, — ответила я. — Вспомни о Кейт!
— И ты собираешься возобновить отношения с человеком, который тебя не уважает и не любит, только ради Кейт?
— Он меня любит, — возразила я.
— Он несколько странно проявляет свою любовь, — заметил он.
— Слушай, не могли бы мы остаться друзьями? — спросила я, отчаянно пытаясь спасти хоть что-нибудь.
— Нет.
— Почему?
— Потому что я не могу поверить, что разговариваю с той же женщиной, с которой я был в воскресенье ночью! Та была умной, уважающей себя и знающей, чего она хочет.
— Я действительно не дура и уважаю себя, — сказала я, сдерживая слезы.
Я должна была его убедить. Не хотела его терять. Я понимала, что любовных отношений у нас быть не может. Но я все еще считала, что он замечательный человек, и очень хотела остаться его другом.
— Все равно, — вздохнул он. — Мы не можем быть друзьями. Потому что я хочу от тебя большего. И готов поспорить, ты тоже не можешь быть мне другом. Нас слишком тянет друг к другу.
— Что же, если мы не можем быть друзьями, значит, между нами не может быть ничего, — сказала я.
Меня это убивало, но я вынуждена была произнести эти слова. Я не могла вернуться к Джеймсу и одновременно любить Адама. Надо взять себя в руки. Так будет проще. Лучше порвать сразу, чем тянуть резину.
Но, признаться, я надеялась, что он станет возражать. И не была готова к тому, что он сказал.
— Значит, между нами не может быть ничего.
Меня охватила паника. Господи, неужели я никогда его больше не увижу?!
— Ты не дашь мне номер своего телефона? — промямлила я.
Я не могла решиться положить всему конец одним махом. Мне нужна была какая-то зацепка.
— Нет, — твердо произнес он.
— Почему? — не удержалась и спросила я.
— Потому что это ни к чему. Зачем тебе мне звонить?
— Чтобы поговорить, — сказала я сквозь слезы. — Я не хочу тебя терять…
— Клэр, — вздохнул он, — не будь дурочкой. Ты приняла решение. Ты уезжаешь в Лондон, где будешь жить с другим мужчиной. Ты не можешь заполучить сразу обоих. Так что незачем тебе мне звонить и не о чем нам с тобой разговаривать. Друзей из нас не выйдет. Конец нашей истории.
— Мне уже ничего не надо говорить, верно? — печально сказала я, понимая, что не смогу получить желаемого. Он мне своего благословения не даст.
Чего ради?
— Верно, — отрезал Адам.
— Я тебя подвела? — спросила я.
— Ты себя подвела, — холодно ответил он.
— Я тебя разочаровала, да? — добавила я, не в состоянии перестать сыпать соль на собственные раны.
— Да, ты… меня разочаровала, — после секундного колебания подтвердил он.
— Ну что же… береги себя, — пробормотала я, чувствуя себя полной дурой. Так много хотелось сказать! Но с языка слетали только банальности.
— Обязательно, — пообещал он.
— Мне очень жаль, — сказала я, чувствуя себя страшно несчастной.
— Не так, как мне, — заметил он и повесил трубку.
Я некоторое время стояла у телефона. Сердце мое разрывалось на части. А еще я испытывала дикий страх. Не совершила ли я ужасной ошибки? Может быть, я переживаю сейчас поворотный этап в своей судьбе? Действительно ли я так нужна Адаму?..
Но какое это имеет значение? Я ведь уже решила, в каком направлении пойду дальше. Вот только правильное ли я выбрала направление?
Голова шла кругом. Я была напугана и совершенно растерялась.
Мне предложили два возможных жизненных пути. Жизнь с Джеймсом. И, возможно, жизнь с Адамом. Вдруг я пошла неверным путем? Неправильно прочитала свою судьбу? Может быть, разрыв с Джеймсом произошел для того, чтобы я могла встретить Адама и быть счастливой? Кто знает, может, боль была мне ниспослана для того, чтобы я стала сильнее? А я неправильно поняла все судьбоносные знаки?
Но уже поздно. Я приняла решение. И я его выполню. Если я начну сейчас колебаться, я сойду с ума.
Мое будущее связано с Джеймсом. Адама в моей жизни больше нет.
Кто знает, может, для Адама я просто одна из тех, с кем приятно переспать, и все дело в сексе? Хотя, возможно, и нет…
В любом случае я должна его забыть.
Я обязательно его забуду.
Я и знала-то его всего три недели.
Дело в том, что он на меня действовал как-то непривычно. Мне хотелось о нем заботиться; с ним я чувствовала себя необыкновенной и привлекательной.
Так, может, все дело в моем «эго»? С Джеймсом я себя больше не любила. Поэтому и вцепилась в первого попавшегося мужика, с которым почувствовала себя хорошо.
Но, честно говоря, я так не думаю.
Адам не похож на других. И у нас были совершенно особые отношения.
Однако все уже в прошлом. Теперь Адам меня презирает. За мою глупость, с какой я отреагировала на нелепые объяснения Джеймса. И за то, что я с такой скоростью оставила его постель и перебралась в другую. Даже если это постель моего мужа.
Мне было неприятно думать, что он так во мне разочаровался. Хотя его нельзя винить. Я сама-то себя не слишком уважала…
32
После разговора с Адамом во вторник я делала все возможное, чтобы забыть его. Старалась думать о приятных вещах вроде лондонского шума и комфорта своей квартиры. И о том, как радостно будет снова встретиться с друзьями. И о возможности когда-нибудь вернуться на работу. И о том, как интересно жить в городе, где каждую секунду продается пара обуви.
У нас с Джеймсом все получится. Я буду счастлива. Мне ведь предложено все, о чем я так безумно тосковала в первый месяц после его ухода!
Я забуду о его измене. Кейт получит папу. У меня будет муж. Мы начнем прежнюю жизнь. А если я буду поспокойнее и посерьезнее, буду больше заботиться о Джеймсе и его нуждах, то это вовсе не большая цена, которую придется заплатить. И ужас, который я испытываю сейчас, пройдет.
Разумеется, мою тоску можно еще отнести и к необходимости расстаться с семьей. Какими бы ужасными они ни были, я за последние три месяца к ним очень привыкла. Их анархический вариант семейного уклада казался мне более привлекательным, чем ожидающая меня ровная и спокойная жизнь с Джеймсом.
Я буду по ним скучать. По маме, папе и Анне.
Я даже буду скучать по Хелен.
Хотя, может, и нет.
Мне было трудно. Иногда я впадала в ярость. Не верила тому, что он сказал. Не верила, что я действительно такая плохая. Но чтобы привести себя в чувство, мне достаточно было вспомнить одну сказанную им фразу: «Если бы я был счастлив, разве бы я тебя бросил?»
Так что выбора у меня не было. Я вынуждена была согласиться, что сама во всем виновата. Если бы не мое поведение, он бы меня не бросил и не пошел на такой ужасный шаг, как завести интрижку и решить, что он влюбился в другую.
Джеймс не был бабником. Он не был легкомысленным. Все свои поступки он сначала долго и тщательно обдумывал. Слишком долго и слишком тщательно, если вы хотите знать мое мнение. Он не делал глупостей, просто чтобы позабавиться. Видимо, у него тоже тогда не было выбора. Он наверняка дошел до ручки.
Но все наладится, все будет как прежде. Только потребуется время.
Я поступала правильно!
Наконец я приняла решение: во вторник лечу в Лондон. У меня хватит времени, чтобы собраться и, самое главное, избавиться от чувства неприязни к Джеймсу.
В пятницу, после двух дней тщательной упаковки одежды в чемодан, я нашла все свои тряпки в дальнем углу шкафа Хелен. Я снова сложила их в чемодан, но через пару часов они оказались у Хелен под кроватью. Я снова положила их на место и решила позвонить Джеймсу и сообщить, каким рейсом я прилечу во вторник. Странно, после отъезда он звонил мне каждый день и спрашивал, когда я вернусь. Как будто ему не терпелось меня увидеть. Как будто он боялся, что я передумаю.
Разумеется, циник во мне решил, что он соскучился по сексу или у него не осталось чистого белья, вот он и ждет меня с таким нетерпением. Было непривычно ощущать, что он меня ждет, что я ему нужна. Особенно после того высокомерного и холодного отношения, которое он продемонстрировал, когда был в Дублине. Он ведь всячески старался показать, что оказывает мне услугу, приглашая вернуться! Сейчас же он явно чувствовал себя неуверенно, хотя тщательно это скрывал.
Но он зря беспокоился.
Я возвращалась.
Возможно, без большого желания — но возвращалась.
Я позвонила ему в офис. Ответил мужской голос:
— Извините, но мистера Уебстера сейчас нет. Кто его спрашивает?
Мне пришлось подумать. Кто же его спрашивает?
— Его жена, — с трудом выговорила я.
— Клэр! — радостно воскликнул мужчина. — Как поживаешь? Это Джордж. Приятно тебя слышать.
Джордж был партнером Джеймса. И его другом. И, думаю, хоть он был выпивохой и дамским угодником, он был и мне другом.
Джордж был славным. Добрым. Мне он нравился. С его женой Айслинг было приятно посмеяться. Мы не раз вместе надирались.
— Привет, Джордж, — несколько смущенно отозвалась я.
После нашего разрыва с Джеймсом я с ним ни разу не разговаривала и теперь не знала, что сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Тогда почему у тебя такой несчастный вид? — спросила она. — Разве ты не должна радоваться? Ведь мужчина, которого ты любишь, согласился, так уж и быть, взять тебя назад.
— Хелен, хватит! — решительно вмешалась мама. — Тебе не дано понять. Ты никогда не была замужем. И не имела ребенка.
— Я никогда и не захочу, если это может превратить меня в такую развалину, как она! — закричала Хелен, глядя на меня с презрением. — Ты рехнулась!
И с этими словами она выскочила из комнаты.
Наступила тишина.
— В ее словах что-то есть, — наконец произнесла мама.
— О чем ты? — без интереса спросила я.
— Ну, ты действительно не выглядишь слишком… счастливой. Ты случайно не собираешься передумать?
— Нет, — вздохнула я. — Не собираюсь. Я обязана ради нас всех попробовать еще раз. Но я чувствую, что здесь что-то не так. У меня впечатление, что мной манипулируют. Он наехал на меня, как паровой каток. Как будто отрицательного ответа и не ждал. Как будто я должна считать, что мне страшно повезло.
— Но разве тебе действительно не повезло, раз ты получила еще один шанс? Не каждой женщине это удается, — сказала мама.
— Нет, не в таком смысле повезло, — сказала я, отчаянно стараясь заставить ее понять, чтобы понять самой. — Он представил все так, будто мне повезло, хотя я этого не заслуживаю. И что он так мил со мной просто потому, что он хороший человек. От доброты сердечной. Или еще по какой-то причине, не знаю. Но я чувствую, все не так!
— Но он и в самом деле был мил с тобой, — сказала мама, ухватившись за единственную важную для нее вещь.
— Да, но…
— Что «но»?
— Но он был мил со мной так, как бываешь милой с очень скверным ребенком, которого решила простить. Может, я и не подарок, но я точно не скверный ребенок!
— Ты разовьешь у себя паранойю, — испугалась мама. — Ему наверняка было нелегко приехать сюда, унижаться, признавать, что он был не прав.
— Так в этом-то все дело! Он не унижался и не признавал себя виноватым.
— Клэр, не понимаю, чего ты хочешь. Чтобы он приехал в слезах, с корзиной красных роз и на коленях умолял тебя вернуться?
— Мне бы понравилось, — призналась я.
— Но цветы — пустое. Самое главное — любовь.
— Да, — вяло согласилась я и тут вдруг сообразила наконец, что меня мучает. — У меня такое впечатление, что он поймал меня в ловушку! Теперь я постоянно должна быть идеальной, иначе он меня снова бросит. Я не имею права возражать, потому что это будет означать, что я о нем не думаю. Я должна быть настолько благодарной ему за то, что он разрешил мне вернуться, что я не смогу никогда ни на что пожаловаться. Он может делать все, что ему заблагорассудится, а я должна буду молчать.
— Ну, ты вовсе не должна мириться со всеми его глупостями, — возразила мама. — Хоть намек на другую женщину, и ты немедленно возвращаешься сюда.
— Спасибо, мам.
— Ну а пока радуйся, что у тебя появился шанс. Уверена, ты удивишься, как быстро все придет в норму.
— Я попытаюсь, — пообещала я.
В конце концов, что я теряю?
— И еще одно, — сказала она, отводя глаза.
— В чем дело?
— Я не уверена, что должна тебе говорить.
— Что? В чем ты не уверена? Выкладывай немедленно.
— Ну, — робко начала она, — этот Адам тебе звонил.
Адам!
Сердце подпрыгнуло у меня в груди.
— Когда? — решительно спросила я.
У меня даже голова закружилась от радости.
А знаете, ведь именно так я должна была реагировать на Джеймса!
— Несколько раз. — призналась мама смущенно. — Вчера утром. Вчера днем, когда ты спала. Вечером, когда тебя не было.
— Почему же ты мне не сказала?!
— Мне не хотелось отвлекать тебя, пока ты договаривалась с Джеймсом, — вздохнула она.
— Я сама могла решить, что мне делать! — раздраженно заметила я.
И вдруг мне в голову пришла ужасная мысль.
— Но ты ведь не сказала ему, куда я ушла вчера вечером? — быстро спросила я.
— Да, я сказала, что ты ушла со своим мужем, — заявила она. — А в чем дело? Ведь это правда.
— Да, но…
Какое это теперь имеет значение? Я возвращаюсь в Лондон. К Джеймсу. Больше никаких Адамов.
Но я должна его увидеть! Попрощаться. Поблагодарить за то, что он был так мил со мной, что дал мне возможность почувствовать себя красивой и желанной.
— Он номер телефона оставил? — с надеждой спросила я.
— Нет, — пробормотала мама. Ей явно было стыдно. — Может быть, он еще раз позвонит…
— И если это случится, я хочу с ним поговорить, слышишь?
— Нечего на меня кидаться, черт побери! — огрызнулась она.
Джеймс, верный своему слову, позвонил мне и сообщил, что благополучно добрался до дома. Потом спросил, решила ли я, когда приеду?
— Нет, еще нет, — сказана я, — но скоро, я обещаю.
— Постарайся поскорее, — сказал он многозначительно, вызвав у меня приступ страха и тошноты. Идея снова с ним спать, заниматься сексом не показалась мне привлекательной.
Не успела я повесить трубку, как телефон зазвонил снова.
Это был Адам!
Красивый, высокий, добрый, остроумный и милый Адам.
— Здравствуй, Клэр. — сказал он. Какой великолепный голос!
— Привет, Адам.
Я так была рада его слышать! Снова почувствовала себя девчонкой, готовой хихикать и радоваться.
— Я слышал, тебя можно поздравить, — сказал он довольно холодно.
— Что… что ты имеешь в виду? — пролепетала я. Впрочем, мне было ясно, что он имеет в виду. Я оказалась бессердечной стервой, соблазнившей его, чтобы позабавиться. Теперь, когда вернулся муж, он мне без надобности.
— Хелен рассказала мне, что ты возвращаешься в Лондон, к Джеймсу.
— Да, это так, — призналась я извиняющимся тоном. — Мне кажется, я должна. Ты знаешь, ради Кейт.
— А не ради себя? — спросил он.
Мне хотелось расплакаться. Сказать ему, что я глубоко несчастна, что мне вовсе не хочется возвращаться к этой самодовольной свинье.
Вы уже, верно, заметили, что с каждой секундой Джеймс все больше терял в моих глазах. А Адам казался все более желанным и привлекательным. Мне безумно хотелось его увидеть! Но я не могла в этом признаться. Я должна была попытаться наладить отношения с Джеймсом.
— Со мной все будет в порядке, — сказала я.
— Похоже на то, — с горечью сказал он.
Мне было так стыдно, что я не могла произнести ни слова.
— А как же я? — спросил он. — Что будет со мной? Разве та ночь ничего для тебя не значила?
— Разумеется, значила, — сказала я.
— Видно, не слишком много, если ты через пару дней возвращаешься к другому мужчине. — резко бросил он.
— Адам, все не так! — Я сделала отчаянную попытку объясниться. — Я должна… попытаться еще раз.
— Почему? Ведь он поступил с тобой отвратительно!
— Да, но… видишь ли, это не его вина.
Адам сухо рассмеялся.
— Тогда чья? Не надо, не говори. Он сказал, что это твоя вина, — догадался он.
— Да, но, видишь ли…
— Поверить не могу! — сердито перебил он меня. — Ты же умная женщина, очень умная женщина, и позволяешь какому-то идиоту унижать тебя! Что он тебе сказал? — разошелся Адам. — Дай-ка догадаюсь. Он нуждался в сексе, когда ты была беременна, а ты отказала? Так?
— Нет, — тихо возразила я.
— Или ты слишком сосредоточилась на будущем ребенке, не уделяла ему достаточно внимания, и он начал искать это внимание на стороне?
— Нет, тоже не то, — сказала я, радуясь, что он пока не догадался об основной причине.
— Ясно, что ты не скажешь мне, почему ты оказалась в виноватых! — бушевал он. — Но можешь быть уверена, черт побери, что твоей вины тут нет. Почему ты позволяешь ему манипулировать тобой?
«Хороший вопрос, — подумала я. — Действительно, почему я позволяю ему мной манипулировать? Ах да, вспомнила».
— Потому что раньше все было очень хорошо, так что стоит попробовать еще раз, — объяснила я Адаму. Но прозвучали мои слова крайне неубедительно. — Мне было очень хорошо с тобой! — продолжила я дрожащим голосом. — Я чувствовала себя красивой и желанной…
— В любое время! — саркастически заметил он.
— Пожалуйста, не сердись на меня, — печально сказала я. — Мне очень жаль. Правда. Но у меня нет выбора. Я должна так поступить.
— У тебя есть выбор, — возразил он.
— Нет, — ответила я. — Вспомни о Кейт!
— И ты собираешься возобновить отношения с человеком, который тебя не уважает и не любит, только ради Кейт?
— Он меня любит, — возразила я.
— Он несколько странно проявляет свою любовь, — заметил он.
— Слушай, не могли бы мы остаться друзьями? — спросила я, отчаянно пытаясь спасти хоть что-нибудь.
— Нет.
— Почему?
— Потому что я не могу поверить, что разговариваю с той же женщиной, с которой я был в воскресенье ночью! Та была умной, уважающей себя и знающей, чего она хочет.
— Я действительно не дура и уважаю себя, — сказала я, сдерживая слезы.
Я должна была его убедить. Не хотела его терять. Я понимала, что любовных отношений у нас быть не может. Но я все еще считала, что он замечательный человек, и очень хотела остаться его другом.
— Все равно, — вздохнул он. — Мы не можем быть друзьями. Потому что я хочу от тебя большего. И готов поспорить, ты тоже не можешь быть мне другом. Нас слишком тянет друг к другу.
— Что же, если мы не можем быть друзьями, значит, между нами не может быть ничего, — сказала я.
Меня это убивало, но я вынуждена была произнести эти слова. Я не могла вернуться к Джеймсу и одновременно любить Адама. Надо взять себя в руки. Так будет проще. Лучше порвать сразу, чем тянуть резину.
Но, признаться, я надеялась, что он станет возражать. И не была готова к тому, что он сказал.
— Значит, между нами не может быть ничего.
Меня охватила паника. Господи, неужели я никогда его больше не увижу?!
— Ты не дашь мне номер своего телефона? — промямлила я.
Я не могла решиться положить всему конец одним махом. Мне нужна была какая-то зацепка.
— Нет, — твердо произнес он.
— Почему? — не удержалась и спросила я.
— Потому что это ни к чему. Зачем тебе мне звонить?
— Чтобы поговорить, — сказала я сквозь слезы. — Я не хочу тебя терять…
— Клэр, — вздохнул он, — не будь дурочкой. Ты приняла решение. Ты уезжаешь в Лондон, где будешь жить с другим мужчиной. Ты не можешь заполучить сразу обоих. Так что незачем тебе мне звонить и не о чем нам с тобой разговаривать. Друзей из нас не выйдет. Конец нашей истории.
— Мне уже ничего не надо говорить, верно? — печально сказала я, понимая, что не смогу получить желаемого. Он мне своего благословения не даст.
Чего ради?
— Верно, — отрезал Адам.
— Я тебя подвела? — спросила я.
— Ты себя подвела, — холодно ответил он.
— Я тебя разочаровала, да? — добавила я, не в состоянии перестать сыпать соль на собственные раны.
— Да, ты… меня разочаровала, — после секундного колебания подтвердил он.
— Ну что же… береги себя, — пробормотала я, чувствуя себя полной дурой. Так много хотелось сказать! Но с языка слетали только банальности.
— Обязательно, — пообещал он.
— Мне очень жаль, — сказала я, чувствуя себя страшно несчастной.
— Не так, как мне, — заметил он и повесил трубку.
Я некоторое время стояла у телефона. Сердце мое разрывалось на части. А еще я испытывала дикий страх. Не совершила ли я ужасной ошибки? Может быть, я переживаю сейчас поворотный этап в своей судьбе? Действительно ли я так нужна Адаму?..
Но какое это имеет значение? Я ведь уже решила, в каком направлении пойду дальше. Вот только правильное ли я выбрала направление?
Голова шла кругом. Я была напугана и совершенно растерялась.
Мне предложили два возможных жизненных пути. Жизнь с Джеймсом. И, возможно, жизнь с Адамом. Вдруг я пошла неверным путем? Неправильно прочитала свою судьбу? Может быть, разрыв с Джеймсом произошел для того, чтобы я могла встретить Адама и быть счастливой? Кто знает, может, боль была мне ниспослана для того, чтобы я стала сильнее? А я неправильно поняла все судьбоносные знаки?
Но уже поздно. Я приняла решение. И я его выполню. Если я начну сейчас колебаться, я сойду с ума.
Мое будущее связано с Джеймсом. Адама в моей жизни больше нет.
Кто знает, может, для Адама я просто одна из тех, с кем приятно переспать, и все дело в сексе? Хотя, возможно, и нет…
В любом случае я должна его забыть.
Я обязательно его забуду.
Я и знала-то его всего три недели.
Дело в том, что он на меня действовал как-то непривычно. Мне хотелось о нем заботиться; с ним я чувствовала себя необыкновенной и привлекательной.
Так, может, все дело в моем «эго»? С Джеймсом я себя больше не любила. Поэтому и вцепилась в первого попавшегося мужика, с которым почувствовала себя хорошо.
Но, честно говоря, я так не думаю.
Адам не похож на других. И у нас были совершенно особые отношения.
Однако все уже в прошлом. Теперь Адам меня презирает. За мою глупость, с какой я отреагировала на нелепые объяснения Джеймса. И за то, что я с такой скоростью оставила его постель и перебралась в другую. Даже если это постель моего мужа.
Мне было неприятно думать, что он так во мне разочаровался. Хотя его нельзя винить. Я сама-то себя не слишком уважала…
32
После разговора с Адамом во вторник я делала все возможное, чтобы забыть его. Старалась думать о приятных вещах вроде лондонского шума и комфорта своей квартиры. И о том, как радостно будет снова встретиться с друзьями. И о возможности когда-нибудь вернуться на работу. И о том, как интересно жить в городе, где каждую секунду продается пара обуви.
У нас с Джеймсом все получится. Я буду счастлива. Мне ведь предложено все, о чем я так безумно тосковала в первый месяц после его ухода!
Я забуду о его измене. Кейт получит папу. У меня будет муж. Мы начнем прежнюю жизнь. А если я буду поспокойнее и посерьезнее, буду больше заботиться о Джеймсе и его нуждах, то это вовсе не большая цена, которую придется заплатить. И ужас, который я испытываю сейчас, пройдет.
Разумеется, мою тоску можно еще отнести и к необходимости расстаться с семьей. Какими бы ужасными они ни были, я за последние три месяца к ним очень привыкла. Их анархический вариант семейного уклада казался мне более привлекательным, чем ожидающая меня ровная и спокойная жизнь с Джеймсом.
Я буду по ним скучать. По маме, папе и Анне.
Я даже буду скучать по Хелен.
Хотя, может, и нет.
Мне было трудно. Иногда я впадала в ярость. Не верила тому, что он сказал. Не верила, что я действительно такая плохая. Но чтобы привести себя в чувство, мне достаточно было вспомнить одну сказанную им фразу: «Если бы я был счастлив, разве бы я тебя бросил?»
Так что выбора у меня не было. Я вынуждена была согласиться, что сама во всем виновата. Если бы не мое поведение, он бы меня не бросил и не пошел на такой ужасный шаг, как завести интрижку и решить, что он влюбился в другую.
Джеймс не был бабником. Он не был легкомысленным. Все свои поступки он сначала долго и тщательно обдумывал. Слишком долго и слишком тщательно, если вы хотите знать мое мнение. Он не делал глупостей, просто чтобы позабавиться. Видимо, у него тоже тогда не было выбора. Он наверняка дошел до ручки.
Но все наладится, все будет как прежде. Только потребуется время.
Я поступала правильно!
Наконец я приняла решение: во вторник лечу в Лондон. У меня хватит времени, чтобы собраться и, самое главное, избавиться от чувства неприязни к Джеймсу.
В пятницу, после двух дней тщательной упаковки одежды в чемодан, я нашла все свои тряпки в дальнем углу шкафа Хелен. Я снова сложила их в чемодан, но через пару часов они оказались у Хелен под кроватью. Я снова положила их на место и решила позвонить Джеймсу и сообщить, каким рейсом я прилечу во вторник. Странно, после отъезда он звонил мне каждый день и спрашивал, когда я вернусь. Как будто ему не терпелось меня увидеть. Как будто он боялся, что я передумаю.
Разумеется, циник во мне решил, что он соскучился по сексу или у него не осталось чистого белья, вот он и ждет меня с таким нетерпением. Было непривычно ощущать, что он меня ждет, что я ему нужна. Особенно после того высокомерного и холодного отношения, которое он продемонстрировал, когда был в Дублине. Он ведь всячески старался показать, что оказывает мне услугу, приглашая вернуться! Сейчас же он явно чувствовал себя неуверенно, хотя тщательно это скрывал.
Но он зря беспокоился.
Я возвращалась.
Возможно, без большого желания — но возвращалась.
Я позвонила ему в офис. Ответил мужской голос:
— Извините, но мистера Уебстера сейчас нет. Кто его спрашивает?
Мне пришлось подумать. Кто же его спрашивает?
— Его жена, — с трудом выговорила я.
— Клэр! — радостно воскликнул мужчина. — Как поживаешь? Это Джордж. Приятно тебя слышать.
Джордж был партнером Джеймса. И его другом. И, думаю, хоть он был выпивохой и дамским угодником, он был и мне другом.
Джордж был славным. Добрым. Мне он нравился. С его женой Айслинг было приятно посмеяться. Мы не раз вместе надирались.
— Привет, Джордж, — несколько смущенно отозвалась я.
После нашего разрыва с Джеймсом я с ним ни разу не разговаривала и теперь не знала, что сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40