Я переехал сюда лет пять назад, и с тех пор у меня работы хоть отбавляй. Но нет художественной жилки, и это мне мешает.— А чтобы быть плотником, разве надо иметь художественные способности?— Не всегда. Например, дайте мне кухню, пустую комнату, и я составлю поэтажный план здания, найду способ использовать то, что есть, и так организовать пространство, чтобы все выглядело в лучшем виде. Я люблю такую творческую работу. Но в наши дни для крупного реставрационного проекта предпочитают дипломированных экспертов. Что же касается плотничьего дела, здесь я первая скрипка. Но когда хотят, чтобы я выбрал цвет для стены, или ручки для двери, или мебель, которая гармонирует с полом… черт возьми, не понимаю, почему я должен стать еще и декоратором! Именно этого я и не умею. Иногда это действительно мне мешает. Хотя я хочу расширить свой бизнес.— Тогда найми специалиста по интерьеру.— Не сработает.— А! — Дейзи потерла руки. — Кажется, я докопалась до причины, по которой ты оказался в захолустном маленьком городке. Роман с дизайнером?— Тебе кто-нибудь говорил, что ты любопытная?— Только моя мама. Давай же, рассказывай. Что толку в секрете, если ты его не раскроешь?— Это не секрет, — сердито бросил Тиг.— Тогда тем более можешь мне рассказать эту историю, — лукаво заявила она.Он тоже не удержался от смеха. И… уступил.— Я родился и вырос в Роли, в Северной Каролине. Там до сих пор живут мои родственники.Однажды я был помолвлен, еще когда собирался стать юристом, но ей не понравилось, что я стал «белым воротничком».— Значит, она глупая. И слава богу, что ты от нее избавился, — вставила Дейзи.— Э-э… если на то пошло, это она от меня избавилась…— Неважно, ты спасся от судьбы, которая была бы хуже смерти. Итак. Что случилось после этого?— После этого я познакомился с Джимом Фаррингтоном. Никогда не встречал плотника лучше!Я стал у него подмастерьем. Он был упрям как мул, но мастер потрясающий. У него была младшая сестра.— Ага!— Да. Наверное, ты можешь назвать это «ага».Я на нее взглянул и влюбился по уши, может быть, люблю и до сих пор. Уже после первого свидания я созрел для женитьбы, хотя разумнее было бы стать партнером Джима. Чтобы обзавестись семьей, нужны деньги. А она совсем не стремилась к браку. Поэтому мы встречались пару лет, но до дела не дошло. То есть до свадьбы…— Э-э… мне незачем знать подробности.— Хорошо. Как бы то ни было, появилась проблема.— И проблема была в том, что?..— Ну… у меня нет слов, чтобы рассказать, каким хорошим человеком был Джим. И каким замечательным работником. Я был уверен, что мы могли бы стать отличными партнерами. Он относился ко мне точно так же. Только почему-то всегда считал, что он прав.— А он был прав?— Черт возьми, нет. Это я всегда был прав.— А… Теперь я начинаю понимать, в чем дело.— Если Джим говорил «черное», я говорил «белое». Если он твердил «правые углы», я объявлял их «левыми». Мы начали ссориться и даже позволяли себе это в присутствии клиентов. Если бы он был не таким упрямым и бескомпромиссным…— Как ты?— Вот именно. Пришлось порвать с ним. К тому времени я уже расстался с его сестрой — она разрывалась между нами, и мы оба поняли, что у нас нет совместного будущего. И тогда я уехал. Я хотел найти город, где мог бы работать один. Небольшое местечко, чтобы обойтись без партнера, но где хватит работы, чтобы жить нормально.— Где никто не узнает о твоей глупости, что ты всегда прав?— Я не говорил «глупость». Я сказал «упрямый».— Есть разница?— Конечно, есть… — Тиг умолк. Когда Дейзи вопросительно изогнула бровь, он поднял палец, прося ее помолчать. Она согласилась с безмолвной просьбой, размышляя, что же он услышал.Но потом поняла.Тишину.Огонь трещал в камине, рассыпая искры. Из трубы валил дым. Но ветер, который постоянно выл, внезапно стих.Они оба одновременно бросились к окну. Тиг хромал, опираясь на костыль, сделанный из ручки метлы. Дейзи отдернула шторы и выглянула в окно. Были сумерки. И после многих часов непрекращающегося ветра и снега внезапно возникло… волшебство.Луна освещала потрясающий пейзаж. В ее свете снег казался покрытым сахарной глазурью, и все же он был мягким и похожим на подушку. Эту красоту пока не портили ни отпечатки ног, ни огни, ни машины, ни другие признаки цивилизации.Дейзи ощутила, что в глубине ее души нарастает глубокое чувство. Когда-то она покинула Вермонт. Ей никогда не хотелось вернуться. Ей надоели метели… Но кое-что она, к сожалению, забыла. Например, когда метель кончается, весь мир становится волшебным. Забыла эту уникальную красоту, которая больше не повторится, потому что снегопады никогда не бывают одинаковыми. Лунный свет, волшебство, алмазы в снегу это было благоговение, удивление, прилив удовольствия.Она повернулась к Тигу и увидела, что он смотрит не в окно, а на нее.— Просто это… нечто особенное, — беспомощно произнесла она.— Да, ты особенная, — тихо сказал он и потянулся к ней. ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Тиг играл нечестно. Во-первых, он насмешил Дейзи. Ни с того ни с сего неожиданно назвал ее особенной. А потом, когда он схватил ее в объятия…Она растаяла, как кубик льда в лучах солнца.Как набитая дура, у которой ума меньше, чем у гусыни.Его самодельный костыль упал на ковер, когда он взял ее лицо в свои ладони, собираясь поцеловать.Ей пришлось обнять Тига за талию, чтобы не упасть. Она не знала его. Он не знал ее. И все же Дейзи чувствовала, что этот миг был неповторимым, что больше она не испытает ничего подобного.На вкус Тиг был таким… теплым. И одновременно холодным. Одиннадцать лет она в одиночку решала личные проблемы, и вдруг их груз внезапно исчез. Дейзи знала, что реальность скоро даст ей по зубам. Но она уже забыла, что значит просто чувствовать себя хорошо с кем-то, ощущать такое волнение в обществе парня. Не сомневаться, что мужчина тобой восторгается, и не беспокоиться о будущем.— Тпру, — прошептал Тиг. — Леди, когда ты волнуешь… ты действительно волнуешь.— Я как раз собиралась пожаловаться на тебя.— Э-э… я-то не жаловался.— Собственно, я тоже. Мы действительно собираемся потерять голову… или одумаемся и придем в себя?— Я предлагаю потерять голову.— Ты правда хочешь стать беззаботным и безответственным?— Да. Конечно, да. — Тиг колебался. — Во всяком случае, как только у меня будет презерватив.У нее внутри словно потеплело. Она и не предполагала, что ей понравится мужчина, понравится по-настоящему, по крайней мере в ближайшем тысячелетии.— Ты не думаешь, что потом об этом пожалеешь? Что мы чересчур торопимся?— Конечно, мы потом об этом пожалеем. Конечно, мы чересчур торопимся. — Он собирался поцеловать ее в очередной раз, и его голос казался слаще меда. — Ты наверняка знаешь, что поспешный секс всегда выходит боком.— Да, это я знаю. — Дейзи обнаружила, что пристально глядит на его рот.— И я тоже. Но если ты хочешь выставить знак «запрещаю», я подчинюсь. Просто постарайся это сделать не позже, чем через минуту, хорошо?— А почему ты думаешь, что я собираюсь воспротивиться? — спросила она. Он быстро улыбнулся в ответ, и тут его губы снова прикоснулись к ее губам. Началась потрясающая соната поцелуя, от которой захватывало дух.Тиг осыпал поцелуями ее шею, грудь, и у Дейзи кружилась голова. Она любила страсть. Ей всегда нравилось это удивительное чувство, вкус опасности, когда она оказывалась во власти такого сильного мужчины, что у нее начинало колотиться сердце.Вот только попадались ей одни негодяи.Но на этот раз все казалось другим.Волнение, опасность, беззаботность и настойчивость — это было и раньше. Но подобного мужчину она еще не встречала.— Тиг, — неуверенно прошептала Дейзи.Но он уже снял с нее свитер и швырнул его куда-то в полумрак. Его большие, шершавые руки ;» скользнули за пояс ее брюк, помедлили, потом спустили черные широкие брюки. Потом — возможно, потому что он больше не мог удержаться на разбитой лодыжке — Тиг опустился на диван.Садясь, он проложил дорожку из поцелуев от ее груди к животу, а его руки в то же время скользили по ее спине.На ней было белье. Французское белье. Трусики с кружевами. И именно там его губы остановились. Тиг помедлил, сначала поцеловал кружева, потом атлас цвета слоновой кости… но не коснулся обнаженной кожи.Из ее горла вырвался еле слышный, смущенный стон. Дейзи потянулась к нему и обнаружила, как от ее прикосновения напрягаются его мышцы.Он снова стал целовать ее, и пока его губы прижимались к ее рту, она срывала с него рубашку и джинсы.В какой-то момент Дейзи ощутила колючий ковер под своей голой спиной и его тело на себе, полное желания.« Внезапно из пламени в дымоход брызнул фейерверк искр. К каминной решетке подкатилось бревно. Все время, пока они были одеты, их согревал огонь, но и теперь, почти обнаженные, они не чувствовали холода.Дейзи знала жизнь. Ее больше не одурачишь сказками. Но черт возьми! Страсть, охватившая ее, не отпускала, она пугала, волновала и… подчиняла.Тиг внезапно открыл глаза, встретился с ней взглядом.— Готова? — спросил он ее.— О да. Десять раз да.— Если мы выпадем из мира, мы сделаем это вместе.— Да.— Мне наплевать, что будет завтра. Сегодня ночью ты — моя.— Да. А ты — мой.И тогда началась сказка.И все было так, как он сказал. Она выпала из мира. Вместе с ним. В него.Дейзи проснулась и оказалась в ночном кошмаре. Только что она находилась в коконе теплоты и надежности, и вдруг ее пульс учащенно забился от страха.Вчера вечером ее разбудил сотовый телефон, и тот же телефон теперь снова звонил. Но не это было удивительным. Удивительным было все остальное. Солнечный свет просачивался через щели в шторах. Казалось, горят все лампы в доме Каннингэмов. Отовсюду доносились непривычные звуки — с гулом заработал холодильник, в другой комнате включилось радио, с лязганьем начали действовать радиаторы водяного отопления. И ее так обнимал какой-то мужчина, будто она была подарком.Дейзи мгновенно поняла, что включили электричество и метель, кажется, прекратилась. Но мужчина, который сжимал ее в объятиях…Прошлой ночью она занималась с ним любовью — с незнакомцем. Она так не поступала. Никогда.— Этот сотовый, — баритоном произнес мужчина, уткнувшись в изгиб ее шеи, — все время звонит. Похоже, трубку не бросят. Хочешь, я отвечу?— Нет, отвечу я. Это наверняка шериф.Так оно и было.— Дейзи Кэмпбелл, если бы ты не ответила в ближайшее время, у меня был бы сердечный приступ. Что там с вами случилось?— У нас все хорошо, Джордж. — Она лихорадочно искала в растерзанной кухне, чем бы прикрыться. В глаза бросился только грубый передник плотника. Пригодится, чтобы прикрыться спереди.— Хорошо. Снегоочистители выехали уже три часа назад. Не пройдет и часа, как мы будем у вас.Вы — одни из первых в списке, но мы должны расчистить шоссе и город, прежде чем двинуться на проселочные дороги. Как твой пациент пережил эту ночь?Ее пациент. Тот, у которого разбита голова и повреждена лодыжка. Тот, который почти всю ночь неутомимо занимался с ней любовью.— Э-э… кажется, он пострадал не так сильно, как я подумала сначала.— Это хорошо. Но мы должны сегодня утром отвезти его в больницу на осмотр. Теперь о твоем возвращении домой…— В доме моих родителей не работал генератор. Из-за этого я и пошла к Каннингэмам.— Ладно. Когда я закончу наш разговор, то…Джордж сказал что-то еще. Дейзи уже не понимала ничего, потому что Тиг внезапно появился в дверях. На нем были застегнутые джинсы, и он молча и пристально оглядывал ее.Его передник прикрывал некоторые заманчивые места. Кстати, было не так холодно, как раньше: очевидно, батареи грелись уже несколько часов. И все-таки, когда Дейзи почувствовала, как Тиг на нее смотрит, она ощутила себя обнаженной.Ночью он был ее любовником… но при свете дня стал незнакомцем. Незнакомцем, с которым ей было даже лучше, как это ни странно, чем с мужем. Ни один мужчина на планете не лишал ее спокойствия. До сих пор.Этот негодник чертовски хорошо выглядел в сумерках, но надо же — сейчас он выглядел попросту опасно.Расслабься, попыталась сказать она себе. Это не любовь.Тиг стоял и смотрел на нее с таким видом, что Дейзи почувствовала: он снова собирается на нее наброситься. Он прислонился к дверному косяку, опираясь на самодельный костыль. Он должен был бы вызывать жалость. Но этот проклятый мужчина, даже раненный, обещал своим сонным взглядом грешные, безответственные вещи.И в какой-то идиотской части ее сердца эти обещания ей очень нравились. И хотелось, чтобы он набросился на нее. Можно было подумать, что ее разум отбыл на Северный полюс и отказался возвращаться домой. Дейзи твердо сказала:— Нас спасут меньше чем через час.— Черт возьми!Она не собиралась улыбаться. Она собиралась вести себя жестко.— Ты возражаешь против хорошей еды? Не хочешь вернуться в свою постель?Он шагнул вперед.— Я возражаю против того, что сегодня ночью нам уже не придется вдвоем оказаться в западне.Мне хотелось бы провести с тобой в одной ловушке еще пять или шесть дней. Как минимум.Дейзи ощутила волнение, никак не связанное с сексом. Это был очень опасный трепет. Он касался того нежного места, к которому она никогда никого не подпускала, потому что тогда можно разбить себе сердце.— Что ж, — весело произнесла она. — Приключение — всегда удовольствие. Но если оно продолжится слишком долго, кончатся презервативы и еда. А ты станешь беспокоиться, что мы начинаем слишком привязываться друг к другу и у нас возникают «отношения».— Ты думаешь, я стану об этом беспокоиться?Кажется, она не смогла погасить опасный блеск в его глазах. Надо сказать ему правду.— Мы не могли бы долго общаться, Тиг. Но я не собираюсь жалеть о прошлой ночи и надеюсь, что ты не жалеешь.— Не жалею.Дейзи колебалась. Ей хотелось проявить осторожность, но не обижать его. Она мягко сказала:— Вчера ночью я чувствовала, что… мы словно делаем то, о чем не сможем забыть.Он продолжал пристально глядеть ей в лицо.— Мне нравится эта фраза — «делаем то, о чем не сможем забыть». Не часто со мной такое происходит.— Со мной тоже. Но я недолго пробуду в Уайт-Хиллз. — Она улыбнулась. — О, нам надо одеться.Часы тикают. Через несколько минут к нам в дверь постучатся.Он не пошевелился. Но и не прикоснулся к ней.— Дейзи, тебе действительно так сильно не нравится Уайт-Хиллз?Тиг задал вопрос так серьезно, что она тоже ответила серьезно:— Вообще-то, я всегда его любила. Ну, когда здесь жила моя семья и мы все были близки. Но для меня жизнь в маленьком городе… — Она покачала головой.— Она тебе кажется скучной?— Не скучной. Но я всегда чувствовала себя так, будто живу в круглом аквариуме. Каждый все знает о делах каждого. Нельзя совершать ошибки.Ты не можешь хотеть чего-то другого. Не можешь сохранить… анонимность. У тебя должен быть такой же характер.— Что такое «характер»?— Характер — это… вести себя так» как ведут все остальные. В здешних местах самое волнующее занятие в субботу вечером — это наблюдать, как по дороге проезжают трактора, да еще футбольный матч в средней школе. Женщины развешивают одежду после стирки. Люди оплачивают счета, воспитывают детей и соревнуются за лучшие рождественские украшения.— И все это плохо?— Нет. Совсем не плохо для многих. Моя мама обычно говорила, что я единственная дочка, которую она не правильно назвала. Дейзи — Маргаритка, обычный цветок. А я, кажется, никогда не делала ничего обычного. По-моему, я даже на свет появилась с желанием танцевать до рассвета. А танцевать было не с кем.— Похоже, ты ненавидела это место.— Не ненавидела. Я люблю родителей, а с сестрами мы всегда были закадычными подружками.И мне нравился город. Просто ему не нравилась я. Дейзи ухмыльнулась. — Тебе я тоже не понравлюсь, когда ты получше со мной познакомишься.В его глазах появился вызов.— Ты так говоришь, будто не сомневаешься в этом.— О, нисколько не сомневаюсь. Мамы обычно загоняли в дом своих сыновей-подростков, чтобы защитить их от влияния «этой дикой Дейзи Кэмпбелл», когда я проезжала мимо.— Да, ты меня испугала, — сухо сказал Тиг.У обоих вырвались смешки, оба поторопились одеться и привести дом в порядок.Дейзи прекрасно понимала, что на такой женщине, как она, славные парни не женятся. С такой женщиной, как она, парни хотят пережить приключение.Как было у них с Тигом.Прошлой ночью.Но хорошие парни уходили. Была ли в том ее вина или их, Дейзи не знала. Но это не имело значения. Тиг получил предупреждение на случай, если она задержится в Уайт-Хиллз. ГЛАВА ПЯТАЯ Тиг тащился по Мейн-стрит. Снежных бурь не было уже две недели, но температура оставалась низкой. Повсюду было столько льда, что с трудом находилось приличное место для парковки. Из-за этого и пришлось идти пешком последние три квартала. Обычно ему нравилась зима. Да и метели способствовали бизнесу. Когда люди застревали у себя дома, они обычно начинали обращать внимание на обстановку, видели трещины, слышали скрипы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12