— Про любимую женщину ты мне никогда не рассказывал, — заинтересовался Самойлов.
— И не расскажу!
— И он упрекает меня в одержимости! — иронично отозвался Самойлов. — А у самого вон как глаза горят. Похоже, у каждого из нас своя идея фикс. У тебя — отсутствие детей и любимая женщина. У меня — конкурент.
* * *
Алеша и Буравин сидели за столом, пили вино.
— Я в курсе, что Борис узнал о твоей несостоявшейся попытке уйти на «Верещагино». Так что, если у тебя будут какие-то проблемы, можешь рассчитывать на меня, — сказал Буравин.
Но Леша его заверил:
— Все проблемы уже позади. Я ушел из компании отца, так что теперь он не сможет предъявить мне никаких претензий.
— И что ты собираешься делать в дальнейшем? — спросил Буравин.
Леша молчал.
— Тогда у меня есть к тебе предложение, — продолжил Буравин. — Переходи в мою фирму. Мне нужны люди для работы и в море, и на суше.
Спасибо, но я вынужден отказаться. Не хочется осложнять жизнь ни вам, ни отцу. Вы и так не можете разобраться друг с другом, а я только все усложню, — печально сказал Леша.
Буравин понимающе кивнул:
— Как знаешь. Но имей в виду — мое предложение долговременное. Как только надумаешь — милости прошу, — Буравин отхлебнул вина. — До чего хорошее вино делает Зинаида Степановна! А я его только один раз и пил — на помолвке у Сан Саныча и Зинаиды Степановны. Кстати, где они сейчас?
— Уехали в какую-то деревню — лечиться. Скоро должны вернуться.
— Ну когда вернутся; тогда я зайду еще раз. А сейчас не буду тебе мешать, — Буравин сделал попытку встать из-за стола.
Леша остановил его:
— Да вы не торопитесь уходить. Скоро Маша с работы придет, и мы все вместе пообедаем. И я, и Маша будем рады вашей компании.
— А вы разве здесь живете? Вы вроде собирались перебираться к Борису, — удивился Буравин.
Леша смутился:
— Передумали. Последнее время я просто не узнаю своего отца. Никогда раньше он так себя не вел.
— Да и я такого не припомню — а мы с Борисом знакомы лет тридцать! — подтвердил Буравин. — Похоже, он тебя не только из своей фирмы, но и из дома выгнал!
— В молодости он был другим? — спросил Леша. Буравин развел руками:
— Абсолютно. Искренним, чистым и честным парнем. А сейчас он меня просто пугает своими поступками. Ладно, на меня он зуб точит, ладно, официальных лиц подкупает — но чтобы родного сына из дома выгнать! Это уже ни в какие рамки не лезет!
А ведь я пытался остановить его безрассудства — но он меня и слушать не хочет. Хорошо хоть с подкупом вице-мэра у отца ничего не вышло, — Алеша тяжело вздохнул, отхлебнул вино и продолжил: — Отец пытался взять его в долю, но тот отказался. И я этому рад! Теперь, если папа выиграет тендер — значит, он это действительно заслужил!
— Значит, его шансы на выигрыш не стопроцентны. Так зачем же тогда он у меня офис купил? Крупную сумму выложил, — недоуменно сказал Буравин.
— Офис купил? Как это? — удивился Алеша. — Он же собирался урезать расходы фирмы! Я ничего не понимаю. Сначала отец собирается увольнять часть сотрудников, чтобы сократить расходы. Я потому и отказался с ним работать, что не согласен с такой политикой. А потом он вдруг ни с того ни с сего покупает офис. Зачем? У него же финансовые проблемы!
— Не знаю, мне он ничего не объяснял, — Буравин призадумался, — и честно говоря, я ума не приложу, где он собирается брать деньги для победы в тендере. А ведь он так хочет выиграть!
— А вы разве не хотите?
— Хочу, но только честным путем. Если для победы нужно будет поступиться моими принципами — я на это не пойду, — твердо сказал Буравин.
Леша понурился:
— Ну что ж, значит, поступки моего отца, начисто лишенные здравого смысла, на руку и вам, и моей матери. Раз отец бросается деньгами, вместо того чтобы нацелить их на выигрыш тендера, его шансы на победу уменьшаются, а ваши — растут. А если он проиграет, мама еще раз убедится, что она его не напрасно бросила — ведь по неудачникам не плачут.
— Лепт, ты ошибаешься и на мой счет, и на счет мамы, — возразил Буравин. — Я могу закрыть глаза на то, что ты обо мне думаешь, но обижать Полину я тебе не позволю. Твоя мама замечательная женщина, она достойна уважения. И я ее очень люблю.
— И я люблю, — голос у Леши зазвенел, — но и отца — тоже. И понимаю, что свои сумасшедшие поступки он совершает из-за того, что она его бросила! Надеется, что она одумается и вернется.
— Если твоя мама решит, что не может быть счастлива со мной и захочет вернуться к Борису, я не стану ее удерживать. Мне будет больно, зато я буду знать, что ей — хорошо, — просто сказал Буравин. — Леша, извини. Я понимаю, что тебе мои откровения могут быть неприятны. Но между мной и Полиной в последнее время возникло непонимание, вот мне и захотелось выговориться. Мы часто ссоримся, и я боюсь, что нам придется расстаться.
— Так вас что, тоже выгнали из дома? — удивился Алеша.
— Нет, Полина меня не выгоняла. Я сам ушел — в сердцах. Похоже, мы просто еще не научились жить вместе. Нам уже не двадцать лет, а гораздо больше. А наши отношения остались на том же уровне, что и много лет назад. К тому же все близкие против нашей связи. А ты не представляешь, как это тяжело — идти против всех.
— Представляю. Нам с Машей тоже пришлось побороться за право жить вместе. И в этой борьбе одна Зинаида десятерых стоила.
— Но вы же своего добились? Леша покачал головой:
— С трудом. И чуть не повторили вашу с мамой ошибку. Спасибо вам за .слова, которые вы сказали мне перед отплытием на «Верещагино».
— Но они тебя все равно не остановили, — напомнил Буравин.
— Зато заставили о многом задуматься.
— А как мне потом влетело от твоей мамы за то, что я отпустил тебя в плавание! — грустно вспомнил Буравин.
— Ругает — значит любит, — улыбнулся Леша.
— Может быть и так, — Буравин мельком глянул на часы. — А времени уже сколько! Леша, я пойду, а то засиделся. Как-нибудь на днях зайду, помогу тебе навести порядок в погребе. А сейчас спущусь и взгляну, что именно там нужно исправить.
* * *
— Слышь, Макарыч, дай водички попить. В горле пересохло, — просипел Марукин.
— Так и быть, напою тебя, — согласился смотритель. — Я сегодня добрый, поскольку чую — скоро Костя с моим добром вернется.
Он достал бутылку с водой и протянул ее Марукину, тот схватил и принялся жадно пить.
— Миша, я тебе как другу говорю — уходить надо, — сказал он, напившись. — Твой Костя ненадежен. Вот увидишь, он ментов приведет!
— Думаешь? — решил подыграть ему смотритель. Марукин воодушевился:
— Уверен! Сам посуди — разве он дурак, чтобы таким богатством делиться? Клад сцапает, а к нам сюда легавых подошлет — чтобы конкурентов убрать. Спасаться нам надо!
— У тебя, наверное, и план нашего спасения есть? — вкрадчиво продолжал смотритель.
Марукин, ничего не подозревая, закивал:
— Конечно! Сначала в катакомбы рванем. А пока ты там отдыхать-отсыпаться будешь, я быстренько в город смотаюсь и твое золотишко принесу. Ну что, согласен?
Вместо ответа смотритель поднес к лицу Марукина кулак. Тот растерянно захлопал глазами:
— Макарыч, ты что, я же дело говорю!
Да я тебя, гада, насквозь вижу! Ты меня убить хотел, а теперь надеешься, что я тебе поверю? Ты только о своей шкуре печешься! — прошипел смотритель. — Знаю я твое дело. А на Костю нечего наговаривать — я ему жизнью обязан. А теперь заткнись, пока я по-настоящему не разозлился!
* * *
Римма и Таисия стали осуществлять свои планы поиска сбежавших мужиков. Они пришли в Костину, вернее теперь уже Левину, аптеку.
Женщины не сразу заметили, что в аптеке идет ремонт, потому что жалюзи были закрыты и в помещении царил полумрак. Римма и Таисия потоптались на пороге, не решаясь идти дальше.
Римма взяла с собой отмычку, но не совсем понимала, как ею пользоваться.
— Вот что приходится бедным женщинам делать, чтобы с голоду не умереть! — причитала она. — Можно сказать, пошли на преступление!
— Откуда у тебя отмычка? — шепотом спросила Таисия.
Римма усмехнулась:
— Лева, когда столь поспешно удирал, прихватил из дома много чего. А вот отмычку забыл! Представляешь, какой у меня мужик — горе луковое!
— Мне немного страшно. Получается, что мы взломали аптеку, — сказала Таисия.
— Не боись, подруга! — успокоила ее Римма. — Все-таки это моя собственность!
— А вдруг здесь что-нибудь страшное? Труп, например, — нагнетала атмосферу Таисия.
Римму передернуло:
— Типун тебе на язык! Хотя, знаешь, неизвестность — она хуже любой плохой новости. Сейчас посмотрим, вдруг наши красавцы какой след оставили. Да и мне любопытно на собственное имущество взглянуть.
— А ты хотя бы знаешь, что будешь с этой аптекой делать? — Таисия с интересом оглядывала собственность подруги.
— Пока не знаю, но торговля лекарствами — очень прибыльное дело. Таечка, погляди вокруг, людей-то здоровых почти не осталось. Все на еду да на таблетки работают.
Римма и Таисия стали пробираться по помещению. Только теперь они заметили, что здесь идет ремонт. Римма расстроилась:
— Фу, разгром просто! Ну почему мне так не везет! Я думала, аптека — шкафчики стеклянные, таблеточки по полочкам разложены! Стерильность! А это сарай какой-то! Что мне теперь с ним делать?
— Да… последний день Помпеи! — поддержала подругу Таисия. — В аптеку еще кучу денег вложить придется, прежде чем ее откроешь. У тебя финансы есть, Римма?
— Да о чем ты говоришь! Я сейчас на усиленном питании, ем как слон! Деньги в кошельке не задерживаются! — поплакалась Римма.
— Что же Лева такие развалины купил? Не видел, что берет, что ли? — с ехидцей спросила Таисия.
— А твой-то зятек тоже хорош — довел дело до ручки, — парировала Римма. — Это же надо — аптеку до банкротства довел! Это еще постараться нужно! Предприниматель фигов!
Таисия не успела ответить, потому что дверь аптеки заскрипела и послышались гулкие шаги. Римма и Таисия переглянулись. В аптеку вошел следователь с пистолетом в руках.
— Кто вы? — испуганно спросила Римма.
— Это у вас позвольте спросить, кто вы такая? — сказал Буряк, внимательно разглядывая Римму.
— Я первая задала вопрос, и, кроме того, я женщина. Извольте отвечать, — храбрилась Римма.
Следователь с улыбкой отозвался:
— Я следователь по особым делам Григорий Тимофеевич Буряк.
— Очень приятно! — Римма решила, что в данной ситуации лучшей тактикой будет кокетство. — А я хозяйка аптеки Римма Гамлетовна Столтидис.
— Здравствуйте, Григорий Тимофеевич! Ну и напугали вы нас! — включилась в разговор Таисия.
— Да еще и пистолет достали! — поддержала подругу Римма. — Чуть что — сразу пистолет! Детективов насмотрелись! Разве не видите, что кроме двух женщин здесь никого нет!
Следователь оглянулся по сторонам, заглянул за опрокинутую мебель:
— А вот у меня другие сведения. В этой аптеке скрывался опасный преступник Михаил Родь.
— Неужели? Какой ужас! Он убил моего Леву, моего Левушку. Как же жить-то теперь?! — заголосила Римма.
Таисия схватилась за сердце:
— Боже! Боже! Бедная моя Катенька! Следователь растерялся. Он пытался вставить слово, но женщины его не слушали:
— Драгоценный мой, ненаглядный! Погиб во цвете лет! Красавец мой, кудрявый мой Левочка! — голосила Римма.
Следователь повысил голос:
— Бабы, молчать!
Таисия и Римма замолкли, вытирая слезы.
— Отставить слезы и рыдания! — приказал Буряк. — Что за манера — сразу в истерику впадать! Жив ваш Лева, успокойтесь. Самолично указал мне на это место, — повернулся он к Римме.
Та мгновенно расцвела:
— Ой, счастье-то какое! Спасибо вам, товарищ следователь! Большое человеческое спасибо! Успокоили несчастную женщину. Вот видишь, жив он, здоров! — кинулась она к Таисии, но та продолжала тихо плакать.
— А вы, Таисия Андреевна, что плачете? — спросил следователь.
— Может, вы и про Костю Самойлова что-нибудь знаете? — сквозь слезы произнесла она.
Следователь утешил ее:
— И с Костей все в порядке. Я сегодня в милиции с ним разговаривал. Он мне даже в одном важном деле помог.
— Да вы что? Расскажите, ужасно интересно! — Римма уже совершенно успокоилась, и ее просто распирало от любопытства.
— Не могу, не могу, не настаивайте — это тайна следствия.
— Вот все вы мужчины одинаковые. Сначала поманите, а потом, бац, извините, тайна следствия! — надула губы Римма.
Таисия попросила:
— Григорий Тимофеевич! Расскажите толком, что здесь произошло! Как могло случиться, что здесь скрывался преступник?
— У смотрителя были сообщники, — кратко постарался изложить суть дела следователь, — одного из них мы уже вычислили — это мой бывший коллега. Есть у меня мыслишка — не причастен ли Лева Бланк к побегу? Ведь недаром смотритель прятался именно здесь.
— Да что вы такое говорите? — взвилась Римма. — Как не стыдно, а еще следователь называется! Да чтобы Лева участвовал в преступлении? Да в жизни не поверю! Клевета!
— Это почему же? — внимательно посмотрел на нее следователь.
— Да понимаете… трусоват он. Всего боится — милицию, налоговую инспекцию, меня. И чтобы вот так, преступнику помогать… не верю!
— Тогда я ничего не понимаю. Если Лева непричастен, то почему он скрывается? — напомнил следователь.
Римма мгновенно пустила слезу, Таисия подала ей платок.
— Как почему? Неужели не ясно? — Римма залилась слезами, а следователь пожал плечами. — Почему мужчина бросает беременную женщину?
Следователь присвистнул, Римма продолжила:
— Так что вы напрасно сюда пришли — нет тут никакого преступника. Тут вообще никого нет! Один только бардак!
— Да я уже вижу! — сочувственно кивнул следователь. — Кстати, я опечатываю этот бардак, здесь будет произведен обыск.
Римма еще больше залилась слезами, Таисия обняла ее:
— Перестань, Римма, не плачь, а то сейчас тушь потечет!
— Не перестану! Мне только и остается — что оплакивать свою жизнь и жизнь своего ребеночка! Кто нас прокормит? На что мы будем жить, если вы аптеку заберете? — причитала Римма.
Следователь возразил:
— Да вы, Римма Гамлетовна, не плачьте. Никто ваше имущество не конфискует. Мы проведем необходимые следственные действия, а потом делайте с аптекой что хотите!
— Приятно разговаривать с благородным мужчиной! — слезы у Риммы мгновенно высохли.
Следователь осуждающе заметил:
— Да, нехорошо поступил Лева. Нехорошо. Но закон на вашей стороне, Римма Гамлетовна, и я всячески посодействую, чтобы возмездие свершилось!
— Правильно, в тюрьму его! Чтобы не бегал от беременной жены! — заявила Таисия.
— Ну, тюрьма — это слишком! — возразил следователь. — Я обещаю, что Леву милиция найдет и алименты платить заставит. Наш «оборотень в погонах» — Марукин — говорил, что якобы Леву в розыск объявил. Наврал, конечно, за нос водил. Но мысль подсказал хорошую. Мы именно так и поступим. Прямо с сегодняшнего дня и подадим в розыск.
— Вы настоящий рыцарь, товарищ следователь! — нежным голосом пропела Римма. — Вы знаете, я в долгу не останусь, я женщина благодарная.
Заметив, что у следователя округлились глаза, Римма рассмеялась:
— Ну что вы, товарищ следователь, вы меня не так поняли! Я приглашаю вас в салон погадать! Я вам сеанс по высшему разряду организую. И на любовь разложу, и на бизнес. Хотя какой у вас в милиции бизнес?
Продолжая беседу, все трое покинули аптеку.
* * *
Маша с Андреем шли по больничному коридору. Маша была очень расстроена.
— Маша, а кто такая эта Катя? — спросил Андрей. Маша нехотя ответила:
— Бывшая невеста Леши. Она считает, что я увела у нее парня, и поэтому ненавидит. — Я думала, что простила Катю за все ее подлости. А сегодня так на нее разозлилась! Даже испугалась, что могу сделать ей что-то плохое.
— Маша, так нельзя. Тебе нужно учиться контролировать свои эмоции, ведь твой дар может быть опасен, — предупредил ее Андрей.
Маша развела руками:
— Я знаю. И стараюсь сдерживаться. К сожалению, не всегда получается.
— Нужно работать над собой. Не забывай, что в хорошем расположении духа ты способна творить чудеса, а когда злишься — можешь натворить бед. Кате повезло, что она ушла, — задумчиво сказал Андрей.
— Не знаю, повезло ли. Я же вижу, что ей очень плохо, поэтому она и бесится, — возразила Маша.
Андрей заметил:
— Ты тоже злишься… но непонятно почему.
— Потому что в Катиных словах есть доля правды, — печально сказала Маша.
Они как раз дошли до палаты. Войдя в нее, Маша и Андрей увидели Полину.
— Полина Константиновна, какой сюрприз! Вы ко мне? — радостно воскликнул Андрей.
— Конечно! Пошла к вам на маяк и вижу: территория оцеплена, работает милиция. Говорят, было совершено преступление и пострадавшего в больницу увезли. Я так за вас испугалась!
— Напрасно, ничего страшного не случилось, — успокоил ее Андрей. — Ну получил прикладом по голове. Так она у меня крепкая, еще и не такое выдержать может!
— Все равно, вы бы лучше полежали. Человеку с сотрясением мозга нужен покой. Рановато вам еще гулять, — озабоченно смотрела на него Полина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30