Да и Катю расположите в мою пользу, — потребовал Костя.— Я от своих слов не отказываюсь, Костя, но… — Таисия замолчала.— Что «но»?!— Нельзя же так вот сразу — с места и в карьер! Разве ты не понимаешь, что на это потребуется время? Ты же понимаешь, что за один день я не смогу убедить Катю в том, что ты — самый достойный претендент на ее руку и сердце. Мне потребуется гораздо больше времени, — объясняла Таисия.— Сколько же?— Не знаю. В таком деле трудно определить точные сроки, — пожала плечами Таисия.— Нет, так не пойдет. Мы с вами — деловые люди. И прекрасно знаем, что сроки исполнения — важнейшая часть любого договора.— Костя, ты мне льстишь. Откуда мне разбираться в таких тонкостях? Я ведь простая домохозяйка.Костя покачал головой:— Не прибедняйтесь, Таисия Андреевна. Я отдаю должное вашему уму, иначе не стал бы с вами сотрудничать.— Что ж, спасибо за комплимент.— Не за что. И хочу напомнить: убедить Алешу отказаться от Кати было не просто. Но я это сделал, причем в довольно сжатые сроки. Согласны?С этим Таисии пришлось неохотно согласиться:— Да, это у тебя получилось очень оперативно. Даже интересно, как тебе это удалось?— Неважно! Так вот, и вы постарайтесь как можно быстрее выполнить свою часть договора. Это в ваших интересах, Таисия Андреевна. Понимаете, о чем я? — И он изучающее посмотрел на нее.— Это что — шантаж? — изумилась Таисия. — Ты меня шантажируешь?!— Нет, что вы! Пока — нет, — многозначительно сказал Костя.Таисия внимательно смотрела на Костю:— Хорошо, Костя, ты меня убедил. Я думаю, месяца мне хватит.— Спасибо. Я знал, что могу на вас положиться.— Скажи, ты в самом деле так любишь Катю?— Да, ради нее я готов на все! * * * Оставив Ксюху возле больницы, Маша поспешила в Алешину палату. Однако, зайдя в нее, она увидела пустую кровать. Маша перевела взгляд на окно, и тут ее сковал ужас. Там, вцепившись в оконную раму, висел Алексей. Горечь утраты, безысходность и бессильная злоба на свое непослушное тело толкнули его к этому окну. Звон разбитого стекла привел Машу в чувство, и она закричала:— Леша! Нет! Не делай этого!В странные и непонятные игры вовлекает людей судьба, лишая всего, толкая на отчаянный последний шаг в бездну и спасая на самом краю. Пути господни неисповедимы. И невозможно узнать, какая немыслимая безрассудная сила была дарована Маше в тот миг провидением. Но она им воспользовалась.В последний момент успела она к окну, в последний момент ей удалось схватить уже летящего к смерти Алексея, и не было ничего в мире, что заставило бы ее разжать руки.Под окнами больницы, запрокинув голову, в растерянности стояла Ксюха. Когда смысл того, что она увидела в окне Алешиной палаты, дошел до нее, она опрометью бросилась в больницу.В то время как Маша из последних сил сражалась за жизнь Алексея, сам он вовсе не хотел своего спасения. В истерике вырывался он из ее рук, крича:— Пусти меня! Я не хочу жить! Что вам всем от меня нужно?!Но Маша не собиралась сдаваться. Она стала звать на помощь.— Кто-нибудь, помогите! Быстрее, на помощь!В этот момент в палату вбежали Ксюха и медсестра. Медсестра в ужасе застыла на пороге, но Ксюха не растерялась и бросилась на помощь Маше. Уже вдвоем они смогли-таки оторвать Алексея от окна. Когда его перенесли на кровать, его истерика продолжалась:— Ну зачем вы меня остановили?! Зачем? Кто вас просил?— Больной, успокойтесь. У вас был нервный срыв, примите снотворное, поспите и все забудете. — Медсестра повернулась к Маше и Ксюхе:— Девочки, мне нужно отлучиться — я позову врача. Присмотрите пока за пациентом, — и торопливо вышла.Маша кинулась к Алеше:— Леша, опомнись! Ты выжил после страшной аварии, бог дал тебе шанс, и вот как ты решил им распорядиться! Ты должен жить, слышишь?!— Жить?! Что ты называешь жизнью? Вот так до смерти лежать бревном! Я хочу ходить в море, танцевать на дискотеках, просто гулять, в конце концов!— Леша, я уверена, что ты сможешь и гулять, и танцевать. Обязательно сможешь. Конечно, не прямо сейчас. Но со временем… Поверь, у тебя все наладится.— Конечно! Когда в следующий раз до окна доберусь. И когда тебя рядом не будет, — злобно ответил он.— Как тебе не стыдно, — укоризненно сказала Маша.— А тебе не стыдно?! Зачем ты мне врешь? Я знаю, что никогда не буду ходить. Мне все рассказали.Маша стояла, опустив руки, и растерянно смотрела на Алешу.— И все равно ты не должен сдаваться. И Кате отказать тоже не имел права. Она же хочет быть рядом с тобой!— Слушай, а ты вообще что здесь делаешь? Зачем ты сюда приходишь? Почему лезешь в мою жизнь со своими проповедями?— Я хочу тебе помочь.— А я не нуждаюсь в твоей помощи! Я хочу, чтобы меня оставили в покое! Ясно? * * * В подвале маяка Жора был занят генеральной уборкой. Вернее, он безрезультатно сражался с мусором с помощью груды ведер, тряпок, веников и совков. В самый разгар его мучений в подвал вошел Толик. Жора сердито спросил:— Где ты ходишь? Отец велел навести в подвале порядок, а я за тебя отдуваться не собираюсь. Хватай веник и — вперед!Толик послушно взял веник и приступил к работе.— Я тут подумал… — начал говорить он.— Ух ты, он подумал! Ничего себе! — иронично перебил Жора.— Жора, перестань! У меня серьезный разговор, а ты издеваешься! — обиделся Толик.— Ну хорошо, выкладывай, — примирительно сказал Жора.— Помнишь, ты говорил, что знаешь, как заставить Машу обратить на меня внимание? Давай попробуем твой способ, может, сработает?— Ну что ж, помочь брату — святое дело. Значит, так: покупаешь цветы, шампанское…— Опять? Да она в прошлый раз их у меня не взяла!— Странно… А ты где свои дары ей вручал?— В больнице… — сказал Толик смущенно.— Ну ты даешь! — изумился Жора, — Еще бы на кладбище свидание девушке назначил! Толик, правильно выбранное место встречи — пятьдесят процентов успеха!— Да я звал ее и в кино, и в ресторан. Не идет, не хочет.Жора задумался на какое-то "время, затем разулыбался. Было видно, что ему в голову пришла свежая идея.— Вот что! Мы ее сюда пригласим! Значит, так: прямо в подвальчике накрываешь праздничный стол, зажигаешь свечи…— Прямо здесь? Но тут же грязно!— А ты приберись! А что? Здесь у нас романтично, таинственно, и никто вам мешать не будет.— Но Маша сюда ни за что не пойдет! Ни со мной, ни тем более с тобой.. —А вот об этом ты не беспокойся. Заканчивай уборку, готовь праздничный стол, а Машу я беру на себя.И, весело насвистывая, Жора удалился.Толику не оставалось ничего другого, как, тяжело вздохнув, продолжить уборку. * * * Проводив Костю, Таисия пошла в кабинет мужа.— Витя, ты представляешь, Алексей заявил Кате, что передумал на ней жениться.— Алеша передумал жениться?! Ты ничего не путаешь? — изумился Виктор.— Нет, и я считаю, что он поступил правильно.— Ну и что, ты теперь счастлива? — угрюмо спросил муж.— Да! Потому что выходить замуж за калеку — это безумие. Алеша умный мальчик-, он сам все понял. Сейчас Катя горит желанием ухаживать за ним, а через год она возненавидит себя за это!— Через год Алексей может поправиться…— А может, и нет. И это вероятнее всего. Мальчик понял, что так будет лучше и для него, и для Кати. Лучше отрезать сразу, а не кромсать по кусочкам.— Ну и выражения у тебя! — поразился муж.— Возможно, я слишком цинична, но я знаю жизнь. И ты должен меня поддержать! Объясни Кате, что Алексей поступил правильно.— Если кому-то сейчас и требуется поддержка, так это Самойловым, — задумчиво сказал Буравин.— Так вот и поговори с Борисом! Скажи, что ты уважаешь выбор Алеши и даже восхищаешься его мужеством.Буравин внимательно посмотрел на жену.— Ты переживаешь, что наши отношения могут испортиться? Что-то раньше я не замечал за тобой такого.— Я забочусь о своей дочери. Хочу, чтобы ситуация поскорее утряслась, и Катя наконец забыла об этом кошмаре.— Значит, так! — прервал ее Буравин. — Для начала я поговорю с Катериной. Выясню, что она думает по этому поводу. А потом решу, как действовать дальше. * * * Ситуация в больнице несколько нормализовалась. Леше сделали укол, и врач пытался вызвать его на откровенный разговор, предварительно выпроводив Машу и Ксюху.— Ну, скажи мне с глазу на глаз, ты хорошо поступил? — спросил врач.— Я поступил как мужчина!— Да?! А о матери своей ты подумал, мужчина? Об отце и невесте?— Она уже больше мне не невеста.— Это ваши дела. Ну а в чем мы тут в больнице виноваты? Если бы ты разбился, медсестру бы под суд отдали.Алексей молчал. .— Но это не главное, — продолжал врач. — Я хочу, чтобы ты понял: все то горе, которое ты причинил бы нам и близким, ни в какое сравнение не идет с тем, чего ты хотел лишить себя самого.Не дожидаясь ответа, врач встал и вышел из палаты.Алеша хмуро глядел в потолок.В коридоре врач подошел к Маше.— Маша, что ты делала в палате Самойлова?! — спросил он. — Разве его невеста разрешила тебе навещать Алешу?— Нет… — виновато ответила Маша.— Нет? Послушай, я к тебе очень хорошо отношусь, но ты злоупотребляешь моим терпением. Тебе же запрещено приходить к Алексею. Или ты хочешь нового скандала?К счастью, их разговор услышала вышедшая в коридор медсестра.— Павел Федорович, если бы не Маша, Алексея Самойлова уже бы не было в живых. Это она помешала ему выброситься из окна, — встала она на Машину сторону.— В самом деле?— Да. Простите, что я нарушила ваш запрет.Врач смутился и виновато взглянул на Машу.— Нет, это ты меня прости. Спасибо тебе. Елена Дмитриевна, пациент уже уснул? — повернулся он к медсестре.— Да.— Тогда позвоните его родителям и попросите их приехать в больницу. И не спускайте глаз с Алеши!Повернувшись к Маше, он продолжал:— Маша, ты сделала большое дело, и я тебе очень благодарен. Сейчас сюда придут родители Алеши. Я хотел бы, чтоб они знали, как ты помогла. Может быть, после этого они согласятся разрешить тебе ухаживать за Алешей.— Но он сам теперь не хочет видеть меня!— Не волнуйся, стресс пройдет, и он еще скажет тебе спасибо! Не уходи. Подожди в приемном покое. * * * Весь день Зося и Катя играли в теннис. И весь день Катя со злостью гоняла подругу по корту. В конце концов усталая, замученная Зося не выдержала и села, тяжело дыша, прямо на корт. Чуть позже они вдвоем сидели в кафе, и Зося жадно пила минеральную воду, все еще пытаясь восстановить дыхание. Она почти жалобно обратилась к Кате:— Ну ты и загоняла меня… Беспощадная ты сегодня.— Беспощадная… Потому что меня никто не щадит! — резко ответила Катя.— Ты про Алешу?— Про кого же еще? Он, видите ли, считает, что мы должны расстаться. Он так решил! Нет, ты представляешь — он, оказывается, уже все решил!— Но он ведь тоже имеет право…— А я? — взвилась Катя. — На что я имею право? Сколько я потратила на него сил, нервов, сколько я ему отдала? Я готовила эту свадьбу, старалась, надеялась… Не бросила его, хотя сто раз могла бы, и никто бы не пикнул, а он…— Неблагодарный, — поддержала Зося.— Именно! Еще журналистка эта, как назло, тут как тут, глазками шнырь-шнырь. Довольная такая. Наверное, каждое слово запомнила.— А скажи честно, тебя что больше злит — то, что Леша отказался от свадьбы, или что это слышала журналистка?— Меня злит, когда все выходит из-под контроля. Ненавижу, когда кто-то позволяет себе ломать мои планы. Ну ничего, он еще пожалеет… — в ее словах прозвучала угроза.— А ты уверена, что он уже не пожалел о своих словах?Но Катя не успела ответить — зазвенел мобильный.— Да, мама. Домой, сейчас? Ладно…Положив трубку, она переспросила Зосю:— Что ты говорила?— А может, он уже пожалел…— Поздно жалеть. Он свой выбор сделал.И с этими словами Катя направилась к выходу. * * * Жора, не найдя Машу дома, поспешил в больницу. В приемном покое он встретил Машу и Ксюху.— Жора, что ты здесь делаешь? Ты заболел? — удивилась Маша.— Нет, но твоя помощь нужна Толику! Ему очень плохо!— Что с ним?! Врача вызывали?— Врач тут не поможет. Спасти Толика можешь только ты!— Я?! Что с ним?! — заволновалась Маша.— Физически он абсолютно здоров, но после вашей последней встречи он сам не свой. Что ты ему наговорила?— Да ничего особенного… Сказала, что люблю его, как брата.— Все ясно. Понимаешь, он забрался на маяк и кричит, что не спустится вниз, пока не увидит тебя. А если не дождется — бросится вниз.К их разговору подключилась Ксюха.— Толик? Вот дает! Да против тебя какой-то заговор! Один чуть из окна не выбросился, и второй туда же!— Ксюша, как ты можешь! — возмутилась Маша. — Давно он там?! — спросила она у Жоры.— Да! Я стеснялся тебя позвать. Думал, уговорю его. Да куда там! Маша, я тебя очень прошу, пойдем! Я пообещал ему, что приведу тебя!— Да, Машка, видно, судьба у тебя такая — спасать всех подряд. Поехали вместе. Я тебе помогу с Толиком справиться.— Нет-нет, Маша должна пойти одна. Я не знаю, как отреагирует брат на появление постороннего человека, — возразил Жора. — Здесь нельзя рисковать, понимаете?— Это я-то посторонняя?! Да я его с первого класса знаю! — возмутилась Ксюха.Маша была в отчаянии:— А как же Алеша? Ксюша, прошу тебя, побудь здесь! Узнай у медсестры, как он себя чувствует. А я скоро вернусь. Хорошо?Ксюха кивнула.— Маша, да пойдем же скорее! Он ведь один там остался! — торопил Жора.— Конечно, бежим! Я скоро вернусь, слышишь?! — крикнула, она, уже убегая, Ксюхе. * * * Медсестра, выполняя поручение врача, позвонила Самойловым. Трубку взял Борис.— Алло, здравствуйте. Это квартира Самойловых? Вас беспокоят из больницы. Вам нужно срочно сюда приехать.— Что-то с Лешей?— Самое страшное уже позади, не волнуйтесь. Но Павел Федорович просит вас поторопиться.— Хорошо, мы сейчас приедем.Борис положил трубку и поймал на себе полный тревоги взгляд жены. Она осторожно спросила:— Это звонили из больницы, да? И что сказали?— Ничего, кроме того, что нас срочно вызывает врач.— А по какой причине?— Ничего внятного. Только общие слова.— Неужели Леше стало хуже?!— Так, давай не паниковать. Медсестра сказала, что самое страшное позади. Так что, по крайней мере он жив. Ты готова? Тогда поехали!Самойловы, в ожидании самого худшего, вошли в кабинет врача. Самойлов начал с порога:— Доктор, не томите. Рассказывайте, в чем дело.Врач какое-то время мялся, не зная, с чего начать, но потом решился.— В жизни каждого человека бывают черные полосы неудач. Но они обязательно сменяются белыми, обязательно.— Давайте без предисловий, мы и так уже готовы ко всему, — прервал его Борис.— У вашего сына был нервный срыв, и он хотел выброситься из окна.Родители воскликнули хором:— Как? Когда?— Буквально час назад. Он остался один в палате и каким-то образом смог добраться до подоконника.— Боря, мы должны немедленно забрать Алешу домой. — Полина задрожала.— Доктор, вы разрешите? — спросил Борис.— Вообще-то, после попытки самоубийства человека обычно показывают психиатру… Но в случае с вашим сыном все и так понятно. Авария, болезненные процедуры…— Павел Федорович, а вы ему ничего не говорили о том, что лечение не дало результатов? — уточнила Полина.— Нет, что вы. Лучше, если такое сообщат близкие люди.— Решено. Мы прямо сейчас забираем Алешу домой. Ему срочно нужно сменить обстановку, — подытожил Борис.— Один совет. Не оставляйте, пожалуйста, Алексея без присмотра. Он может повторить попытку самоубийства, — предостерег их врач.Родители поспешили к Леше. Полина бросилась к сыну:— Сынок, как ты себя чувствуешь?— Отлично, мама. Лучше просто не бывает! — язвительно отозвался он.— Леша, я понимаю, в больнице нельзя чувствовать себя хорошо. Поэтому мы с папой решили забрать тебя домой.— Домой — так домой. Не все ли равно, где небо коптить?— Не говори так. Твоя жизнь скоро изменится к лучшему, вот увидишь!— Да не хочу я ничего видеть. Я жить не хочу, не хочу!!! — сорвался на крик Алексей.Отец решительно прервал его:— Алексей, немедленно прекрати истерику. Веди себя как мужчина!— Папа, о чем ты говоришь? Посмотри на меня! Разве руина, которая лежит в этой кровати, чем-то похожа на мужчину?— Сын, мужчина — это тот, — твердо сказал Борис и посмотрел сыну в глаза, — кто в любой ситуации сохраняет достоинство. И думает прежде всего не о себе, а о других!Леша не выдержал его взгляда и отвернулся. * * * В доме Буравиных царило нервное напряжение. Родители ждали Катю.— Ну где она может быть? — волновался Виктор.— Я звонила Кате. Она сказала, что идет домой, — отозвалась жена.— Тая, ты еще не сказала Кате о том, что Леша никогда не сможет ходить?— Нет. Не успела. Сейчас как раз и скажу.— Я прошу тебя не делать этого.— Но почему? — удивилась Таисия. — Наоборот! Надо сказать ей, чтоб она перестала питать ненужные иллюзии! (— Не надо. Ты только представь, как тяжело ей будет узнать о том, что любимый человек никогда не сможет выздороветь.— По-твоему, ей лучше думать, что Леша ее бросил?! Да это в сто раз тяжелее! — воскликнула она, но тут дверь дома хлопнула, и стало слышно, как в прихожей застучали Катины каблучки.Таисия перешла на шепот.— Это она. Помни, ребенок у нас один, и мы должны сделать все, чтобы не испортить ей жизнь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36