Объяснив ситуацию Барни и Джой, Джинни поднялась к себе, сварила кофе. Поглощая чашку за чашкой, она с тоской размышляла о грядущих унылых буднях. Желая отвлечься от грустных мыслей, начала собирать чемодан к поездке в Беллвуд, когда внезапно в дверь постучали. Открыв ее, Джинн изумленно уставилась на Джеми, стоящего на пороге, не сразу сообразив, что это невежливо.
– Заходи, не стой столбом! – наконец спохватилась она.
– Спасибо! – Джеми вошел в квартиру и, заметив открытый чемодан, спросил: – Ты уезжаешь?
– Да, в командировку.
– Я тоже скоро уеду, получил ведущую роль в Голливуде! Мой агент наконец-то подписал контракт.
– Поздравляю! – искренне обрадовалась Джинни. – Ты долго к этому стремился. Будешь сниматься в боевике?
– Нет, в сериале! – похвастался актер. – В Англии, правда, его не покажут, но в Штатах, уверен, успех обеспечен. Мне дали роль лощеного сердцееда из высшего света. Контракт на год, представляешь? Но я смогу его продлить, если понравлюсь американкам. – Джеми шутливо подкрутил воображаемый ус, задрал нос и надул щеки. – Похож я на ловеласа? Кстати, хочу кое в чем тебе признаться, – виновато добавил он. – Знаешь, в последнее время я сидел на мели и поэтому согласился сыграть одну скверную роль за пятьсот фунтов… Надеюсь, я не навредил тебе?
– Кто тебе заплатил?
– Леди Ланкастер!
– Откуда ты ее знаешь?
– Она наняла частного детектива, чтобы он шпионил за тобой. Он-то и предложил мне эту работу.
– Частный детектив! Боже мой! За что же именно заплатила тебе леди Ланкастер?
– За то, чтобы я поссорил вас с Солом! – поколебавшись, сказал Джеми. – Честно говоря, дело было не в деньгах, Сол публично унизил меня, вышвырнув из ночного клуба! Я хотел ему отомстить.
– Довольно об этом! – перебила его Джинни. – Когда вы разговаривали с Солом в последний раз? И что ты ему наплел?
– Вечером в прошлое воскресенье, когда вы вернулись в Лондон. Леди Ланкастер обо всем пронюхала и решила положить конец вашему роману. Я сказал Солу, что мы с тобой любовники, а с ним ты якобы встречаешься ради денег. И посоветовал ему не скупиться, если он хочет переспать с тобой! – Выпалив все это, Джеми готов был провалиться от стыда сквозь пол.
Побелев как мел, Джинни взяла себя в руки и спросила:
– Значит, ты намекнул ему, что я – продажная женщина?
– В общем, да, – пролепетал Джеми. – Надеюсь, ты не влюблена в него?
– Влюблена? – повторила Джинни, взглянув на золотые часики, стоящие целое состояние. Так вот что значит этот подарок и вот почему ей не хотелось его принимать! – Сол мне абсолютно безразличен! Хорошо, что ты все честно мне рассказал, Джеми! Я могла бы наделать глупостей…
Здесь она слукавила: Джеми опоздал ровно на сутки.
– Я сожалею о своем поступке, – пылко воскликнул актер. – Если хочешь, я позвоню ему!
– Не нужно! – без колебаний ответила она. – Выброси это из головы! Ты сказал ему то, что он и мечтал услышать, – горько прошептала она. – Удачи тебе в Голливуде!
– Спасибо! Но ты уверена, что…
– Прощай, Джеми! – распахнула дверь она, желая побыстрее избавиться от него, и с силой захлопнула ее, едва лишь он вышел. Разрыдавшись, Джинни убежала в спальню и, упав на кровать, дала волю слезам.
– Джинни, что с тобой? – Кто-то дружески дотронулся до ее плеча.
– Кто здесь?.. О Джой! – Джинни подняла голову, и Джой вздрогнула: так сильно она изменилась. Ее губы дрожали, по щекам текли слезы, лицо исказила жалкая кривая улыбка.
– Что случилось? – спросила Джой. – Я услышала твои рыдания и перепугалась. Слава Богу, нашла связку запасных ключей. Кто тебя обидел?
– Никто! Сама во всем виновата! Решила, что я ему понравилась, но оказалось, что это пустые иллюзии!
Джинни вдруг стала яростно стаскивать часы с руки, словно ненавистный браслет раба.
– Я помогу! – воскликнула Джой, испугавшись, что подруга может испортить дорогую вещь. Она была права: Джинни готова была выбросить часы в окно.
– Сколько, по-твоему, они стоят? – спросила Джинни.
– Понятия не имею, – пожала плечами Джой. – Сотни, возможно, тысячи фунтов! Камни отличного качества, но я не разбираюсь в них настолько, чтобы верно оценить.
– По крайней мере, он принял меня за дорогую проститутку, – с горечью прошептала Джинни.
– Побойся Бога!
– Он сполна получил все, что хотел! Четыре раза вчера и один – сегодня под утро.
– Прекрати немедленно! – Джой нахмурилась.
– Но это правда! Какая я дура, ведь знала, что он думает обо мне! Когда в прошлое воскресенье мы возвращались из Суссекса, он всю дорогу молчал, словно воды в рот набрал. Я тогда решила, что мы расстанемся. И зачем только я поверила ему, когда он позвонил мне в среду вечером? Бойтесь военных, дары приносящих! – фыркнула Джинни.
– Объясни мне наконец, что произошло! – спросила Джой, не заметившая, как приходил к Джинни ее старый знакомый. – Почему ты решила, что он хотел тебя купить?
Джинни поделилась с ней историей, которую поведал ей Джеми, и расплакалась. Глядя на нее, Джой тоже разревелась.
– Вот почему Сол вернулся ко мне! – сказала Джинни сквозь слезы. – Джеми наврал ему, что я вертихвостка, падкая на деньги! Вот он и затащил меня в постель, купив за часы!
– Ты уверена, что он хотел только этого? – спросила Джой. – Мне показалось, что он тобою увлекся! Может, лучше позвонить ему и обсудить все спокойно?
– Нет, ни за что! Но даже если бы я решилась, уже ничего не исправить – Сол упорхнул на Кипр! Впрочем, я и в этом сомневаюсь, он сам говорил, что армия помогает ему избегать ненужных встреч и нежелательных людей. Возможно, он мною пресытился и решил от меня отделаться, наврав мне с три короба про командировку.
– Прости, дорогая, но что ты намерена делать?
– Не знаю! – воскликнула Джинни. – Понятия не имею!
Сол позвонил Джинни, как только разузнал, какой из отелей поблизости от базы считается лучшим, зарезервировал для нее номер. Начальство не пришло от всего этого в особый восторг, но Солу было уже безразлично, ведь в августе он собирался навсегда снять форму.
Джинни долго не подходила к телефону, злясь на мать, которая недавно звонила ей и откровенно обрадовалась известию о ее разрыве с Солом. Она пыталась вытянуть из дочери подробности, Джинни потеряла терпение и, швырнула трубку. Возможно, это было грубо и нелогично, но часть вины за случившееся она возлагала на мать. Ведь та брала у сэра Дэвида деньги, так разве мог он доверять дочери пиявки?
– Алло? – наконец бросила Джинни в трубку, устав от настойчивых резких звонков.
– Джинни? Я, случайно, не вытащил тебя из ванны? Уж и не ожидал, что ты отзовешься!
– Я собираю чемодан, – равнодушно сообщила Джинни. Представив себе ее обнаженной, Сол не заметил ее странного тона.
– Ах, да, ты переезжаешь в Беллвуд, – вспомнил он. – Но ты ведь прилетишь на Кипр? Я страшно соскучился!
– Неужели? – съязвила Джинни.
– Что с тобой, милая? Ты ведь знаешь, что я улетел не по своей воле! Военные должны исполнять приказы.
В ответ она лишь фыркнула, сомневаясь, что он на Кипре.
– Рядом с тобой кто-то есть? – заволновался Сол. – Это опять Джеймс Калверт? Дай ему трубку, я скажу ему пару ласковых слов!
– Здесь его нет, – усмехнулась Джинни.
– Но он был у тебя? Что ему нужно?
– Он приходил сказать, что улетает в Голливуд. Ему наконец-то повезло, он получил роль и наверняка станет звездой телеэкрана. – Джинни судорожно вздохнула и будничным голосом добавила, желая отомстить Солу за причиненную боль и отстоять свою гордость: – Джеми предложил мне уехать в Америку вместе с ним, и я согласилась.
– Черта с два! – закричал Сол.
– Это почему же? Он станет богатым, а я, как ты знаешь, не упущу лакомый кусок!
Голосок Джинни совсем сел, но взбешенный Сол этого не заметил.
– Ты же уверяла меня, что не живешь с ним! – заорал он. – Значит, это очередная ложь?
– Конечно! Я давно поняла, что мужчины, особенно те, кто старше меня, охотно верят моим сказкам о неопытности в любви, и успешно пользуюсь этим. Вам ведь нравится казаться всезнайками в постели, верно?
Слезы катились по щекам Джинни, когда она произносила эти слова, а сердце, казалось, вот-вот лопнет. Но она упорно старалась убедить Сола Ланкастера, что тот для нее ничего не значит. Это было сомнительным утешением, но ей казалось, что так лучше для них обоих. И чтобы не выдать себя, она прикрывала микрофон трубки ладонью, приглушая свои всхлипы.
– Прощай, Джинни! – оборвал Сол разговор, его голос сменили монотонные гудки. Она положила трубку и тяжело вздохнула: все было кончено, толком так и не начавшись. Еще совсем недавно она понятия не имела ни о каком Соле Ланкастере. А что ждет ее завтра? И почему ей так больно?
Обхватив руками колени, Джинни задумалась, пытаясь унять растревоженное сердце.
В то время как Джинни старалась забыть Сола, с головой уйдя в работу в Беллвуде, а сам он нещадно муштровал на Кипре солдат, Лайза Фаррелл в Сан-Франциско решала, как ей лучше жить дальше. Она давно бы определилась в своем выборе, если бы не Китти, которая постоянно спрашивала у нее о Джеке.
– Я сегодня увижу папу? – с надеждой повторяла девочка по утрам и плакала, моргая голубенькими глазенками, когда мать отвечала ей, что папа работает. Разумеется, Джек ежедневно звонил им и просил их быстрее возвращаться в Англию.
Пробыв у родителей в Калифорнии одиннадцать дней, Лайза надумала поделиться наболевшим с братом. Оставив дочь под присмотром дедушки и бабушки, она помчалась в пригород Санта-Барбары, где Хэл преподавал в теннисной академии.
На кортах Лайза увидела множество юношей и девушек, неустанно оттачивающих технику в надежде обрести славу и богатство с помощью теннисной ракетки. Понаблюдав за ними, Лайза почувствовала себя чуть ли не старухой. А ведь совсем недавно и она была быстра и резва, как эта молодежь со светящимися энтузиазмом глазами!
Ее подмывало сказать самонадеянным юнцам, что жизнь профессионального спортсмена не сахар, что эта жизнь изматывает и доставляет физические страдания, даря успех лишь немногим баловням удачи. Но она лишь скромно поинтересовалась, как найти офис Хэла Ренуика.
Случилось так, что в то же время и в том же направлении спешила Элла Кортес. В свои восемнадцать лет девушка стала восходящей звездой большого тенниса, но внезапная напасть – грипп, переросший в затяжной бронхит, – помешала ее стремительному взлету. Вынужденная лечиться, она пропустила все европейские соревнования на кортах, с глинопесчаным покрытием, главным из которых считается открытый чемпионат Франции.
Теперь ее тренировала Кэти Оливер, бывшая наставница Мелиссы Фаррелл. Но та сейчас находилась в Париже с другой американской спортсменкой, предоставив Эллу заботам Хэла.
Обе подопечных Кэти добились высоких результатов в одиночных турнирах и неплохо проявили себя в парных разрядах. Этот спортивный дуэт всегда радовал зрителей, обожающих стройную брюнетку Кортес и блондинку Шерли Дуглас, обладательницу завидного бюста. Эйс Делани, дядя Эллы, умело опекал их обеих, обеспечивая девушек выгодными контрактами с фирмами, заинтересованными в рекламе своих товаров. Поставив на двух юных красавиц, он не ошибся: деньги от заказчиков рекламы поступали регулярно. В начале своего спортивного альянса ни Эйс, ни Элла не подозревали, что их связывают кровные узы. Лишь позже случайно выяснилось, что они родственники по материнской линии. Это обстоятельство укрепило удачный союз молодости и опыта.
Оправившись от недуга, Элла захотела обговорить с Хэлом некоторые организационные вопросы ее поездки в Англию, где открывался сезон игр на травяных кортах. Но, услышав в открытое окно громкие голоса, девушка решила подождать на скамейке, пока он освободится.
Задумавшись о насущном, Элла поначалу не прислушивалась к спору в кабинете, но постепенно некоторые слова, произнесенные выразительно и с чувством, привлекли ее внимание. Очень скоро она поняла, что Хэл обсуждает с сестрой ее семейные проблемы. Элла знала жену Джека понаслышке, его самого – немного лучше, поскольку он долго играл в паре с Эйсом Делани. Лайза собиралась развестись с ним и забрать дочь.
Навострив уши, Элла дослушала разговор до конца и потихоньку вернулась в общежитие, чтобы позвонить своему любимому дяде и поделиться с ним потрясающей новостью.
Женившись на англичанке Алекс Кейн, Эйс поселился с ней и с двумя детьми-двойняшками, Липпи и Энди, на ранчо в предместье Санта-Барбары. Элла обожала своих племянников и частенько навещала их. Эйса она, конечно тоже любила, но Алекс, наследницу миллионного состояния ее покойной матери, всю жизнь наслаждавшуюся роскошью и комфортом, просто боготворила – за несвойственную для богатых, по мнению Эллы, доброту, отзывчивость и простоту в обхождении. Сама она получила шанс выбиться в люди только благодаря Эйсу, заметившему ее способности к теннису. А если бы фортуна ей не улыбнулась, она бы так и прозябала в трущобах Лос-Анджелеса.
– Алло! – раздался в трубке голос англичанки, гордящейся своим прекрасным великосветским произношением.
– Привет, Алекс! Это я! Можно поговорить с Эйсом? Дело срочное! – затараторила Элла.
– Здравствуй, милая! Не знаю, дома ли он… Подожди минуту, я справлюсь у горничной! Ты меня разбудила, я только что прилегла, – недовольно добавила хозяйка ранчо.
Элла взглянула на часы и завистливо вздохнула – богатые люди могут позволить себе вздремнуть после обеда! Впрочем, у Алекс была веская причина для сиесты: сексуальная неугомонность Эйса стала легендой у почитательниц его многогранного дарования.
– Привет, крошка! – услышала она знакомый баритон. – Что стряслось? Выкладывай!
– Я невольно слышала разговор Лайзы Фаррелл с Хэлом! – заговорщицким тоном ответила Элла, оглянувшись по сторонам. – Она сказала, что хочет развестись с Джеком и забрать себе Китти, причем планирует провернуть это в Штатах, а не в Англии: американские законы полностью на стороне матери.
– Ты ничего не напутала, крошка? Вчера я разговаривал по телефону с Джеком, он говорит, у них все в порядке, если не считать того, что очень соскучился по дочери, – пробасил Эйс.
– Естественно, он же пока не знает о предательстве жены! – горячо прошептала в трубку Элла. – Меня все это, конечно, не касается, но не стоит ли его предупредить? Он твой друг и заслуживает лучшего отношения. А Лайза, по-моему, коварная мерзавка!
– Я с тобой согласен, крошка! – Эйс понизил голос. Если бы племянница видела в этот момент его физиономию, она бы испугалась: черные глаза сверкнули недобрым блеском, а губы искривились в хищной усмешке. – Спасибо за звонок! Я приму меры.
Эйс положил трубку и обернулся к своему семейству. Заметив, что отец сердит, близнецы притихли, и Алекс удалось, наконец, прилечь. Никогда не отличавшаяся завидным здоровьем, она так и не восстановила прежнюю форму после родов. Беспокойные двойняшки отнимали у нее все силы, как, впрочем, и любвеобильный муж.
Алекс понимала, что с ней творится неладное, и тайком от мужа договорилась о консультации с опытным врачом из Сан-Франциско. Обращаться к семейному доктору она не решилась, помня, как страдал ее отец из-за недуга ее матери, скончавшейся совсем молодой. Измученный ссорами и постоянной неудовлетворенностью, Филип нашел утешение на стороне. Заведи и Эйс себе любовницу, Алекс не пережила бы этого…
Не подозревая, какие кошки скребут у нее в душе, Эйс закрылся в кабинете и задумался.
Сначала он порывался позвонить Джеку и уведомить его о коварстве Лайзы. Однако быстро передумал: прямодушный Джек тут же начал бы выяснять с супругой отношения. А этого делать как раз и не следовало – Лайза играла по другим правилам.
Эйсу всегда казалось, что Джек женился в силу стечения обстоятельств, а не по любви. Так что вряд ли он станет убиваться из-за развода. А вот разлучение с любимой дочерью…
Радостный смех Липпи, донесшийся сквозь притворенные двери кабинета, вывел Эйса из задумчивости и помог принять твердое решение – сделать все возможное, чтобы Китти вернулась к отцу в Англию. Оставалось только отшлифовать детали. Спустя четверть часа он, злодейски ухмыляясь, взял телефон и набрал номер. Над Лайзой Фаррелл сгущались грозовые тучи.
ГЛАВА 10
Лайза вернулась в Сан-Франциско совершенно обескураженная разговором с Хэлом. Вопреки ее ожиданиям тот не только не поддержал ее затею, а, напротив, так возмутился, что хотел немедленно позвонить Джеку. С большим трудом она отговорила его от этого. Вот вам и преданность брата! Лайза всю дорогу кипела праведным гневом.
Звонок Келли, школьной подруги, пришелся как нельзя кстати. Та предложила сходить в ночной клуб, и настроение у Лайзы моментально улучшилось. Уложив дочку спать, она переоделась, сделала макияж и на такси помчалась на встречу. В клубе Лайза сразу почувствовала себя раскованно и пустилась напропалую танцевать и флиртовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
– Заходи, не стой столбом! – наконец спохватилась она.
– Спасибо! – Джеми вошел в квартиру и, заметив открытый чемодан, спросил: – Ты уезжаешь?
– Да, в командировку.
– Я тоже скоро уеду, получил ведущую роль в Голливуде! Мой агент наконец-то подписал контракт.
– Поздравляю! – искренне обрадовалась Джинни. – Ты долго к этому стремился. Будешь сниматься в боевике?
– Нет, в сериале! – похвастался актер. – В Англии, правда, его не покажут, но в Штатах, уверен, успех обеспечен. Мне дали роль лощеного сердцееда из высшего света. Контракт на год, представляешь? Но я смогу его продлить, если понравлюсь американкам. – Джеми шутливо подкрутил воображаемый ус, задрал нос и надул щеки. – Похож я на ловеласа? Кстати, хочу кое в чем тебе признаться, – виновато добавил он. – Знаешь, в последнее время я сидел на мели и поэтому согласился сыграть одну скверную роль за пятьсот фунтов… Надеюсь, я не навредил тебе?
– Кто тебе заплатил?
– Леди Ланкастер!
– Откуда ты ее знаешь?
– Она наняла частного детектива, чтобы он шпионил за тобой. Он-то и предложил мне эту работу.
– Частный детектив! Боже мой! За что же именно заплатила тебе леди Ланкастер?
– За то, чтобы я поссорил вас с Солом! – поколебавшись, сказал Джеми. – Честно говоря, дело было не в деньгах, Сол публично унизил меня, вышвырнув из ночного клуба! Я хотел ему отомстить.
– Довольно об этом! – перебила его Джинни. – Когда вы разговаривали с Солом в последний раз? И что ты ему наплел?
– Вечером в прошлое воскресенье, когда вы вернулись в Лондон. Леди Ланкастер обо всем пронюхала и решила положить конец вашему роману. Я сказал Солу, что мы с тобой любовники, а с ним ты якобы встречаешься ради денег. И посоветовал ему не скупиться, если он хочет переспать с тобой! – Выпалив все это, Джеми готов был провалиться от стыда сквозь пол.
Побелев как мел, Джинни взяла себя в руки и спросила:
– Значит, ты намекнул ему, что я – продажная женщина?
– В общем, да, – пролепетал Джеми. – Надеюсь, ты не влюблена в него?
– Влюблена? – повторила Джинни, взглянув на золотые часики, стоящие целое состояние. Так вот что значит этот подарок и вот почему ей не хотелось его принимать! – Сол мне абсолютно безразличен! Хорошо, что ты все честно мне рассказал, Джеми! Я могла бы наделать глупостей…
Здесь она слукавила: Джеми опоздал ровно на сутки.
– Я сожалею о своем поступке, – пылко воскликнул актер. – Если хочешь, я позвоню ему!
– Не нужно! – без колебаний ответила она. – Выброси это из головы! Ты сказал ему то, что он и мечтал услышать, – горько прошептала она. – Удачи тебе в Голливуде!
– Спасибо! Но ты уверена, что…
– Прощай, Джеми! – распахнула дверь она, желая побыстрее избавиться от него, и с силой захлопнула ее, едва лишь он вышел. Разрыдавшись, Джинни убежала в спальню и, упав на кровать, дала волю слезам.
– Джинни, что с тобой? – Кто-то дружески дотронулся до ее плеча.
– Кто здесь?.. О Джой! – Джинни подняла голову, и Джой вздрогнула: так сильно она изменилась. Ее губы дрожали, по щекам текли слезы, лицо исказила жалкая кривая улыбка.
– Что случилось? – спросила Джой. – Я услышала твои рыдания и перепугалась. Слава Богу, нашла связку запасных ключей. Кто тебя обидел?
– Никто! Сама во всем виновата! Решила, что я ему понравилась, но оказалось, что это пустые иллюзии!
Джинни вдруг стала яростно стаскивать часы с руки, словно ненавистный браслет раба.
– Я помогу! – воскликнула Джой, испугавшись, что подруга может испортить дорогую вещь. Она была права: Джинни готова была выбросить часы в окно.
– Сколько, по-твоему, они стоят? – спросила Джинни.
– Понятия не имею, – пожала плечами Джой. – Сотни, возможно, тысячи фунтов! Камни отличного качества, но я не разбираюсь в них настолько, чтобы верно оценить.
– По крайней мере, он принял меня за дорогую проститутку, – с горечью прошептала Джинни.
– Побойся Бога!
– Он сполна получил все, что хотел! Четыре раза вчера и один – сегодня под утро.
– Прекрати немедленно! – Джой нахмурилась.
– Но это правда! Какая я дура, ведь знала, что он думает обо мне! Когда в прошлое воскресенье мы возвращались из Суссекса, он всю дорогу молчал, словно воды в рот набрал. Я тогда решила, что мы расстанемся. И зачем только я поверила ему, когда он позвонил мне в среду вечером? Бойтесь военных, дары приносящих! – фыркнула Джинни.
– Объясни мне наконец, что произошло! – спросила Джой, не заметившая, как приходил к Джинни ее старый знакомый. – Почему ты решила, что он хотел тебя купить?
Джинни поделилась с ней историей, которую поведал ей Джеми, и расплакалась. Глядя на нее, Джой тоже разревелась.
– Вот почему Сол вернулся ко мне! – сказала Джинни сквозь слезы. – Джеми наврал ему, что я вертихвостка, падкая на деньги! Вот он и затащил меня в постель, купив за часы!
– Ты уверена, что он хотел только этого? – спросила Джой. – Мне показалось, что он тобою увлекся! Может, лучше позвонить ему и обсудить все спокойно?
– Нет, ни за что! Но даже если бы я решилась, уже ничего не исправить – Сол упорхнул на Кипр! Впрочем, я и в этом сомневаюсь, он сам говорил, что армия помогает ему избегать ненужных встреч и нежелательных людей. Возможно, он мною пресытился и решил от меня отделаться, наврав мне с три короба про командировку.
– Прости, дорогая, но что ты намерена делать?
– Не знаю! – воскликнула Джинни. – Понятия не имею!
Сол позвонил Джинни, как только разузнал, какой из отелей поблизости от базы считается лучшим, зарезервировал для нее номер. Начальство не пришло от всего этого в особый восторг, но Солу было уже безразлично, ведь в августе он собирался навсегда снять форму.
Джинни долго не подходила к телефону, злясь на мать, которая недавно звонила ей и откровенно обрадовалась известию о ее разрыве с Солом. Она пыталась вытянуть из дочери подробности, Джинни потеряла терпение и, швырнула трубку. Возможно, это было грубо и нелогично, но часть вины за случившееся она возлагала на мать. Ведь та брала у сэра Дэвида деньги, так разве мог он доверять дочери пиявки?
– Алло? – наконец бросила Джинни в трубку, устав от настойчивых резких звонков.
– Джинни? Я, случайно, не вытащил тебя из ванны? Уж и не ожидал, что ты отзовешься!
– Я собираю чемодан, – равнодушно сообщила Джинни. Представив себе ее обнаженной, Сол не заметил ее странного тона.
– Ах, да, ты переезжаешь в Беллвуд, – вспомнил он. – Но ты ведь прилетишь на Кипр? Я страшно соскучился!
– Неужели? – съязвила Джинни.
– Что с тобой, милая? Ты ведь знаешь, что я улетел не по своей воле! Военные должны исполнять приказы.
В ответ она лишь фыркнула, сомневаясь, что он на Кипре.
– Рядом с тобой кто-то есть? – заволновался Сол. – Это опять Джеймс Калверт? Дай ему трубку, я скажу ему пару ласковых слов!
– Здесь его нет, – усмехнулась Джинни.
– Но он был у тебя? Что ему нужно?
– Он приходил сказать, что улетает в Голливуд. Ему наконец-то повезло, он получил роль и наверняка станет звездой телеэкрана. – Джинни судорожно вздохнула и будничным голосом добавила, желая отомстить Солу за причиненную боль и отстоять свою гордость: – Джеми предложил мне уехать в Америку вместе с ним, и я согласилась.
– Черта с два! – закричал Сол.
– Это почему же? Он станет богатым, а я, как ты знаешь, не упущу лакомый кусок!
Голосок Джинни совсем сел, но взбешенный Сол этого не заметил.
– Ты же уверяла меня, что не живешь с ним! – заорал он. – Значит, это очередная ложь?
– Конечно! Я давно поняла, что мужчины, особенно те, кто старше меня, охотно верят моим сказкам о неопытности в любви, и успешно пользуюсь этим. Вам ведь нравится казаться всезнайками в постели, верно?
Слезы катились по щекам Джинни, когда она произносила эти слова, а сердце, казалось, вот-вот лопнет. Но она упорно старалась убедить Сола Ланкастера, что тот для нее ничего не значит. Это было сомнительным утешением, но ей казалось, что так лучше для них обоих. И чтобы не выдать себя, она прикрывала микрофон трубки ладонью, приглушая свои всхлипы.
– Прощай, Джинни! – оборвал Сол разговор, его голос сменили монотонные гудки. Она положила трубку и тяжело вздохнула: все было кончено, толком так и не начавшись. Еще совсем недавно она понятия не имела ни о каком Соле Ланкастере. А что ждет ее завтра? И почему ей так больно?
Обхватив руками колени, Джинни задумалась, пытаясь унять растревоженное сердце.
В то время как Джинни старалась забыть Сола, с головой уйдя в работу в Беллвуде, а сам он нещадно муштровал на Кипре солдат, Лайза Фаррелл в Сан-Франциско решала, как ей лучше жить дальше. Она давно бы определилась в своем выборе, если бы не Китти, которая постоянно спрашивала у нее о Джеке.
– Я сегодня увижу папу? – с надеждой повторяла девочка по утрам и плакала, моргая голубенькими глазенками, когда мать отвечала ей, что папа работает. Разумеется, Джек ежедневно звонил им и просил их быстрее возвращаться в Англию.
Пробыв у родителей в Калифорнии одиннадцать дней, Лайза надумала поделиться наболевшим с братом. Оставив дочь под присмотром дедушки и бабушки, она помчалась в пригород Санта-Барбары, где Хэл преподавал в теннисной академии.
На кортах Лайза увидела множество юношей и девушек, неустанно оттачивающих технику в надежде обрести славу и богатство с помощью теннисной ракетки. Понаблюдав за ними, Лайза почувствовала себя чуть ли не старухой. А ведь совсем недавно и она была быстра и резва, как эта молодежь со светящимися энтузиазмом глазами!
Ее подмывало сказать самонадеянным юнцам, что жизнь профессионального спортсмена не сахар, что эта жизнь изматывает и доставляет физические страдания, даря успех лишь немногим баловням удачи. Но она лишь скромно поинтересовалась, как найти офис Хэла Ренуика.
Случилось так, что в то же время и в том же направлении спешила Элла Кортес. В свои восемнадцать лет девушка стала восходящей звездой большого тенниса, но внезапная напасть – грипп, переросший в затяжной бронхит, – помешала ее стремительному взлету. Вынужденная лечиться, она пропустила все европейские соревнования на кортах, с глинопесчаным покрытием, главным из которых считается открытый чемпионат Франции.
Теперь ее тренировала Кэти Оливер, бывшая наставница Мелиссы Фаррелл. Но та сейчас находилась в Париже с другой американской спортсменкой, предоставив Эллу заботам Хэла.
Обе подопечных Кэти добились высоких результатов в одиночных турнирах и неплохо проявили себя в парных разрядах. Этот спортивный дуэт всегда радовал зрителей, обожающих стройную брюнетку Кортес и блондинку Шерли Дуглас, обладательницу завидного бюста. Эйс Делани, дядя Эллы, умело опекал их обеих, обеспечивая девушек выгодными контрактами с фирмами, заинтересованными в рекламе своих товаров. Поставив на двух юных красавиц, он не ошибся: деньги от заказчиков рекламы поступали регулярно. В начале своего спортивного альянса ни Эйс, ни Элла не подозревали, что их связывают кровные узы. Лишь позже случайно выяснилось, что они родственники по материнской линии. Это обстоятельство укрепило удачный союз молодости и опыта.
Оправившись от недуга, Элла захотела обговорить с Хэлом некоторые организационные вопросы ее поездки в Англию, где открывался сезон игр на травяных кортах. Но, услышав в открытое окно громкие голоса, девушка решила подождать на скамейке, пока он освободится.
Задумавшись о насущном, Элла поначалу не прислушивалась к спору в кабинете, но постепенно некоторые слова, произнесенные выразительно и с чувством, привлекли ее внимание. Очень скоро она поняла, что Хэл обсуждает с сестрой ее семейные проблемы. Элла знала жену Джека понаслышке, его самого – немного лучше, поскольку он долго играл в паре с Эйсом Делани. Лайза собиралась развестись с ним и забрать дочь.
Навострив уши, Элла дослушала разговор до конца и потихоньку вернулась в общежитие, чтобы позвонить своему любимому дяде и поделиться с ним потрясающей новостью.
Женившись на англичанке Алекс Кейн, Эйс поселился с ней и с двумя детьми-двойняшками, Липпи и Энди, на ранчо в предместье Санта-Барбары. Элла обожала своих племянников и частенько навещала их. Эйса она, конечно тоже любила, но Алекс, наследницу миллионного состояния ее покойной матери, всю жизнь наслаждавшуюся роскошью и комфортом, просто боготворила – за несвойственную для богатых, по мнению Эллы, доброту, отзывчивость и простоту в обхождении. Сама она получила шанс выбиться в люди только благодаря Эйсу, заметившему ее способности к теннису. А если бы фортуна ей не улыбнулась, она бы так и прозябала в трущобах Лос-Анджелеса.
– Алло! – раздался в трубке голос англичанки, гордящейся своим прекрасным великосветским произношением.
– Привет, Алекс! Это я! Можно поговорить с Эйсом? Дело срочное! – затараторила Элла.
– Здравствуй, милая! Не знаю, дома ли он… Подожди минуту, я справлюсь у горничной! Ты меня разбудила, я только что прилегла, – недовольно добавила хозяйка ранчо.
Элла взглянула на часы и завистливо вздохнула – богатые люди могут позволить себе вздремнуть после обеда! Впрочем, у Алекс была веская причина для сиесты: сексуальная неугомонность Эйса стала легендой у почитательниц его многогранного дарования.
– Привет, крошка! – услышала она знакомый баритон. – Что стряслось? Выкладывай!
– Я невольно слышала разговор Лайзы Фаррелл с Хэлом! – заговорщицким тоном ответила Элла, оглянувшись по сторонам. – Она сказала, что хочет развестись с Джеком и забрать себе Китти, причем планирует провернуть это в Штатах, а не в Англии: американские законы полностью на стороне матери.
– Ты ничего не напутала, крошка? Вчера я разговаривал по телефону с Джеком, он говорит, у них все в порядке, если не считать того, что очень соскучился по дочери, – пробасил Эйс.
– Естественно, он же пока не знает о предательстве жены! – горячо прошептала в трубку Элла. – Меня все это, конечно, не касается, но не стоит ли его предупредить? Он твой друг и заслуживает лучшего отношения. А Лайза, по-моему, коварная мерзавка!
– Я с тобой согласен, крошка! – Эйс понизил голос. Если бы племянница видела в этот момент его физиономию, она бы испугалась: черные глаза сверкнули недобрым блеском, а губы искривились в хищной усмешке. – Спасибо за звонок! Я приму меры.
Эйс положил трубку и обернулся к своему семейству. Заметив, что отец сердит, близнецы притихли, и Алекс удалось, наконец, прилечь. Никогда не отличавшаяся завидным здоровьем, она так и не восстановила прежнюю форму после родов. Беспокойные двойняшки отнимали у нее все силы, как, впрочем, и любвеобильный муж.
Алекс понимала, что с ней творится неладное, и тайком от мужа договорилась о консультации с опытным врачом из Сан-Франциско. Обращаться к семейному доктору она не решилась, помня, как страдал ее отец из-за недуга ее матери, скончавшейся совсем молодой. Измученный ссорами и постоянной неудовлетворенностью, Филип нашел утешение на стороне. Заведи и Эйс себе любовницу, Алекс не пережила бы этого…
Не подозревая, какие кошки скребут у нее в душе, Эйс закрылся в кабинете и задумался.
Сначала он порывался позвонить Джеку и уведомить его о коварстве Лайзы. Однако быстро передумал: прямодушный Джек тут же начал бы выяснять с супругой отношения. А этого делать как раз и не следовало – Лайза играла по другим правилам.
Эйсу всегда казалось, что Джек женился в силу стечения обстоятельств, а не по любви. Так что вряд ли он станет убиваться из-за развода. А вот разлучение с любимой дочерью…
Радостный смех Липпи, донесшийся сквозь притворенные двери кабинета, вывел Эйса из задумчивости и помог принять твердое решение – сделать все возможное, чтобы Китти вернулась к отцу в Англию. Оставалось только отшлифовать детали. Спустя четверть часа он, злодейски ухмыляясь, взял телефон и набрал номер. Над Лайзой Фаррелл сгущались грозовые тучи.
ГЛАВА 10
Лайза вернулась в Сан-Франциско совершенно обескураженная разговором с Хэлом. Вопреки ее ожиданиям тот не только не поддержал ее затею, а, напротив, так возмутился, что хотел немедленно позвонить Джеку. С большим трудом она отговорила его от этого. Вот вам и преданность брата! Лайза всю дорогу кипела праведным гневом.
Звонок Келли, школьной подруги, пришелся как нельзя кстати. Та предложила сходить в ночной клуб, и настроение у Лайзы моментально улучшилось. Уложив дочку спать, она переоделась, сделала макияж и на такси помчалась на встречу. В клубе Лайза сразу почувствовала себя раскованно и пустилась напропалую танцевать и флиртовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29