Это еще не все. Но и сказанного довольно, чтобы не оставить камня на камне от «главного доказательства».
Аргументы, которые приводит в своей книге английский врач X. Томас, опровергают данные Вернера Мазера о вопиющем несоответствии акта № 12 показаниям свидетелей-дантистов, а тех и других — картине, изображенной на фотографиях и рентгенограммах. Однако окончательные выводы обоих этих авторов полностью совпадают — имела место подмена фюрера «заместителем».
По словам X. Томаса, профессор Блашке в 1945 году в Берхтехсгадене был арестован американской разведкой и дал подробные показания. Нарисованная им схема зубов «пациента А. Г.» полностью совпала с данными советских судмедэкспертов, подтвержденными показаниями ассистентки профессора и зубного техника — изготовителя протезов.
Кроме того, в 1977 году в Национальном архиве США были обнаружены пять рентгеновских снимков полости рта Гитлера. Они были сделаны либо дантистом Блашке, либо отоларинтологом Гизингом и захвачены американцами в 1945 году в качестве трофеев в числе прочих медицинских документов «пациента А. Г.».
Компьютерный анализ подтвердил их соответствие данным советской экспертизы. Казалось бы, места для сомнения не остается…
Однако припомним примечательный факт, о котором уже упоминалось: зубные протезы для Гитлера изготавливались в двух экземплярах, и экземпляры эти были абсолютно идентичны. Изделия Эхтмана являлись подлинными шедеврами. Они были сделаны из металла и покрыты с лицевой стороны эмалью, которая точно соответствовала по цвету немногочисленным подлинным зубам фюрера, каковых к 1945 году оставалось всего лишь 5 штук в середине нижней челюсти. Справа и слева от них были установлены мосты. Верхняя челюсть представляла собой один сплошной мост. Сии подробности весьма существенны: как гласит приведенная Томасом английская поговорка — «дьявол таится в деталях».
Деталь первая: свидетелям — Хойзерман и Эхтману — были предъявлены для опознания «верхняя и нижняя челюсти». Так сказано в протоколах их допросов 1945—1946 годов. Но верхнюю челюсть отдельно «предъявить» невозможно — она является неотъемлемой частью черепа. Возможно это лишь в одном случае — когда верхняя челюсть заменена мостом. Мост можно отделить от черепа и предъявить свидетелям, что, очевидно, и имело место.
Свидетели не покривили душой, признав полную идентичность «верхней челюсти», — этот мост был точной копией того, которым пережевывал свою растительную пищу фюрер. Сам автор этих изделий Эхтман не смог бы определить, которая из двух изготовленных им копий ему предъявлена.
Но вот загвоздка: предъявленный свидетелям мост не соответствует по кривизне челюсти «предполагаемого Гитлера»! Это было определено Томасом и привлеченными им к экспертизе стоматологами на основании фотографий и рентгенограмм. Будь этот протез действительно установлен на свое место во рту эрзац-Гитлера, щель между десной и мостом доставила бы ему массу неудобств. Замечательный протезист Эхтман никогда не смог бы допустить столь грубый просчет.
Стало быть, этот мост — деталь не от того человека!
Что касается двух мостов на нижней челюсти, то они, по словам X. Томаса, также являются доказательствами подмены. Во-первых, эмаль на них отличается по цвету от подлинных зубов. (Где X. Томас мог видеть фото этих подлинных зубов или сами эти зубы в натуре? Очевидно, только в Государственном архиве СССР, куда он был допущен. Очевидно, кроме опубликованных Л. А. Безыменским в 1968 году снимков, существуют неопубликованные, где зубы нижней челюсти не удалены.)
Во-вторых, как отмечено в акте № 12, альвеолы нижней челюсти повреждены. Альвеолы — это гнезда, в которых сидят зубы. Повреждаются они в случае удаления зубов и потом быстро заживают. Гитлер на протяжении длительного времени никаким стоматологическим операциям не подвергался (чуть ли не с начала войны). Значит, нижняя челюсть принадлежит двойнику, которому в процессе подготовки удалили нижние зубы и заменили их изделиями Эхтмана, дабы обеспечить идентичность челюстного аппарата подлинного и поддельного Гитлера. Причем произведена эта операция совсем недавно — X. Томас полагает, после смерти двойника и даже после его сожжения, ибо на эмали протезов и зубов нет следов копоти и других признаков пребывания в огне.
Нам же кажется невероятным, что нервный и импульсивный доктор Кунц — единственный зубной врач, оставшийся в убежище рейхсканцелярии, — под ураганным артиллерийским и минометным огнем произвел удаление зубов и установку протезов непосредственно на месте сожжения трупов (останки «предполагаемой Евы Браун» также подверглись такой операции). Мы полагаем, что протезы нижней челюсти эрзац-Гитлеру были установлены заблаговременно, еще при его жизни, незадолго до финала. Верхний же мост установить было невозможно, ибо он, как уже упоминалось, отличался по кривизне от челюсти. Поэтому мост после убийства (или самоубийства) двойника просто вложили ему в рот, не закрепив штифтами (зубы верхней челюсти были предварительно удалены). Об этом свидетельствует отсутствие разрушений как моста, так и верхней челюсти, которых невозможно было бы избежать, если б пришлось выламывать закрепленный мост.
Что касается копоти, то она могла быть удалена перед фотографированием, чтобы более явственно представить картину. Хотя, разумеется, это — нарушение правил проведения экспертизы.
В любом случае невозможно оспорить вывод, к которому приходит X. Томас: «Нельзя более утверждать, что найденный труп принадлежит Гитлеру» (выделено мной. — Л. А.).
Глава 16. Еще одно главное доказательство, которое доказывает обратное.
Е. М. Ржевская: «Существеннее было бы сказать об обнаруженной судебно-медицинской экспертизой примете — физическом недостатке Гитлера, вернее, аномалии, зафиксированной в акте вскрытия… Говорить подробно об этом не хочется, поскольку это область физиологии. Уже одна эта примета служила достаточно веским доводом при идентификации».
Что эта за таинственная «примета», о которой столь целомудренно избегает говорить писательница?
В акте судмедэкспертизы № 12 от 8 мая 1945 года упоминается об отсутствии у исследуемого трупа левого яичка. Это врожденное отклонение от анатомической нормы называется «крипторхизмом». Крипторхизм встречается исключительно редко. На функции остальных органов он никак не влияет. Эту особую примету имитировать невозможно, невозможно и найти двойника, страдающего крипторхизмом подобно «оригиналу». На этом основании Е. М. Ржевская провозглашает обнаруженный экспертизой крипторхизм такой приметой, которой одной было бы достаточно для идентификации. Е. М. Ржевская была бы безусловно права, если бы хоть где-нибудь — в медицинских документах, воспоминаниях лечивших «пациента А. Г.» врачей или свидетельствах однополчан (с которыми вместе он служил в армии с 1914 по 1918 год) — об этом упоминалось.
В мемуарной и исторической литературе содержится масса упоминаний о физическом несовершенстве фюрера — о его сутулости, дальнозоркости (из-за которой он был вынужден носить очки, но скрывал это); о гнилых зубах; о непропорциональном телосложении, прыщах и угрях, о перхоти и обгрызенных ногтях, о повышенной потливости. Но нигде ни словом не упоминается о его крипторхизме.
В 1914 году, вступая добровольцем в армию, Гитлер предстал перед медицинской комиссией. За четыре года армейской службы он, разумеется, не раз мылся в бане вместе с другими солдатами. Он дважды попадал в госпиталь — с ранением и с отравлением ипритом, которое он получил во время английской газовой атаки. Но об упомянутой особой примете никто из служивших с ним солдат или военных врачей не помнит, хотя воспоминания некоторых из них опубликованы.
Гитлер заботился о своем здоровье. Он регулярно проходил медицинские осмотры в период после 1933 г. Как уже упоминалось, архив врачей, лечивших Гитлера, сохранился и тщательно изучен — нет там никаких упоминаний об этой особенности анатомического строения.
Сторонники точки зрения, высказанной Е. М. Ржевской, возражают на это, что Гитлер, видимо, страдал из-за своего физического недостатка и требовал от врачей, чтобы о нем не упоминали в медицинских документах и вообще свято хранили врачебную тайну. Говорят даже в этой связи о возможности развития у фюрера комплекса неполноценности. Комплекс неполноценности у Гитлера! Исходя из всего, что о нем известно, логично предположить, что он воспринимал бы свой физический недостаток как знак Провидения, отметину судьбы, печать исключительности, подобно тому как Юлий Цезарь считал свою эпилепсию знамением, ниспосланным богами.
Кроме того, после войны ничто не мешало врачам нарушить врачебную тайну по столь неординарному поводу. Лечивший Гитлера отоларинголог Эрвин Гизинг (о котором уже упоминалось) в беседе с историком Мазером утверждал, что в 1944 году вместе с другими врачами осматривал «пациента А. Г.» сверху донизу, но крипторхизма не отметил.
Поэтому трудно не согласиться с В. Мазером, когда он утверждает: если обнаруженный экспертизой крипторхизм вообще является идентифицирующим признаком, то он говорит лишь об одном: это был не Гитлер! Однако дело обстоит не так просто.
X. Томас в своей книге приводит свидетельства двух врачей, наблюдавших «пациента А. Г.» в течение длительного времени — профессора фон Хассельбаха и доктора Морреля. Оба они утверждают, что ни разу не видели своего пациента обнаженным ниже пояса.
Относительно профессора ничего определенного сказать нельзя, а вот доктор Моррель является весьма одиозной («идиозной», как выразился в эфире один депутат Госдумы) личностью. Когда-то он был судовым врачом, а затем специализировался в области лечения венерических болезней. Гитлер обратился в 1940 году к венерологу Моррелю по поводу подозрения на сифилис. Оно не было беспочвенным: его мать дважды рожала мертвых детей, что являлось весьма грозным симптомом, особенно в начале века, когда сифилис в Европе был широко распространен. Это заболевание у Гитлера могло быть и не наследственным: в «венский период» с 1908 по 1913 годы юный Адольф пребывал на социальном дне, перебиваясь случайными заработками и ночуя в ночлежках, — тогда он мог заразиться чем угодно.
Гитлер был буквально зациклен на этой своей проблеме: в «Майн кампф» сифилису посвящена целая глава. Вообще он был крайне мнителен — подсчитано, что он принимал 28 лекарств одновременно; время от времени он хватался правой рукой за запястье левой — измерял свой пульс. Он не пил, не курил, соблюдал строжайшую вегетарианскую диету. До того как его лейб-медиком стал Моррель, он состоял под наблюдением целого штата врачей.
Трудно поверить, что, явившись на прием к венерологу Моррелю, Гитлер не решился снять брюки и лишил себя возможности услышать немедленный приговор.
Кстати, Гиммлер собирал досье на всех своих «партайгеноссен», в том числе и на обожаемого фюрера. Досье это сохранилось среди бумаг личного штаба рейхсфюрера СС. В этом досье хранился документ, из которого следует, что тогда, в 1940 году, реакция Вассермана оказалась у «пациента А. Г.» положительной…
Так или иначе, но Моррелю удалось успокоить своего все-могущего пациента и тот воспылал к нему неограниченным доверием. Став лейб-медиком фюрера, Моррель разогнал всех остальных врачей, наблюдавших Гитлера, в том числе и упомянутого профессора Хассельбаха.
О Морреле ходили упорные слухи, что он не имеет диплома и врачует своих пациентов шарлатанскими методами. Но это слухи, а вот факт: Моррель убедил Гитлера, что это он изобрел пенициллин, но английская разведка похитила его изобретение и оно оказалось присвоенным англичанином Флеммингом… Фюрер выдал Моррелю 100 тысяч марок на завершение его разработок — сумму по тем временам весьма солидную. Через некоторое время Моррель представил свой «пенициллин». Один из отстраненных от наблюдения за фюрером врачей, обуреваемый местью, произвел химический анализ этого снадобья — оно оказалось обычным тростниковым сахаром.
Человечество обязано Моррелю тем, что он своими методами лечения (среди которых почетное место занимали инъекции содержащих наркотики препаратов и прием внутрь таблеток со стрихнином в лошадиных дозах) довел «пациента А. Г.» до состояния полутрупа.
За это доктор Моррель должен быть удостоен самой высокой награды, но в свидетели он явно не годится.
Возникает законный вопрос: зачем понадобилось такому прожженному пройдохе и цинику, как Моррель, лгать допрашивавшим его в 1945 году офицерам американской разведки? Неужели он был настолько верен клятве Гиппократа хранить врачебную тайну?
Можно предположить, что он (как и профессор Хассельбах) лгал по той же причине, по которой зубной техник Эхтман лгал под присягой, выступая в качестве свидетеля в административном суде Берхтехсгадена в 1956 году, утверждая, что он опознал предъявленные ему челюсти Гитлера. Все они понимали, что, выдав тайну бегства Гитлера, подвергнут себя смертельному риску — нацистское подполье было хорошо законспирировано, но оно существовало и действовало.
Это была ложь во спасение — свое собственное спасение…
Итак, доказано, что «предполагаемый Гитлер» таковым не является. Кому-то понадобилось оставить в подходящем месте медицинские документы и заставить свидетелей дать ложные показания.
Кому-то потребовалось переодеть останки «неизвестного мужчины» в китель, брюки, носки и ботинки Гитлера, прежде чем предать их огню. А затем похоронить в воронке рядом с Евой Браун (идентичность трупа которой также вызывает сомнения). С какой целью все это было сделано?
В. Мазер отвечает на этот вопрос: для того, чтобы скрыть место захоронения подлинного Гитлера. Нам же кажется более вероятным, что целью этой мистификации было предоставить возможность подлинному Гитлеру скрыться. Было сделано все, чтобы его не искали и чтобы подтвердить версию «офицерской смерти на боевом посту».
В пользу данной версии говорят факты, о которых пойдет речь в следующих главах.
Глава 17. Двойник?
Если, согласно «безумной версии», которую мы рассматриваем, Гитлер в определенный момент был подменен двойником, то возникает вопрос — в какой именно момент?
На наш взгляд, возможны два варианта:
а) после 20 апреля 1945 года, когда было принято решение о том, что Гитлер остается в Берлине, а Геринг, Гиммлер, Риббентроп покинут столицу;
б) 30 апреля около трех часов дня, в последний момент перед «самоубийством».
В пользу варианта «а» говорит то обстоятельство, что после 20 апреля физическое и моральное состояние Гитлера (которое и до того было не блестящим) резко ухудшилось; есть множество свидетельств, что в этот период он был «не похож на себя».
От взрыва бомбы при покушении 20 июля 1944 года Гитлер почти не пострадал, отделавшись ожогами и временной глухотой на одно ухо. В то же время он воспрянул духом, убедив себя в том, что его спасло Провидение, — рядом с ним были убиты и смертельно ранены четыре человека, еще двое получили ранения разной степени тяжести. «После моего сегодняшнего спасения я более чем когда-либо убежден в том, что смогу довести до счастливого конца наше общее великое дело», — заявил он Муссолини, который прибыл в «Вольфшанце» с дружеским визитом как раз 20 июля. Это обстоятельство положительно отразилось и на физическом состоянии фюрера; прекратился тремор (дрожание) левой руки, который у него наблюдался давно, еще до войны. Он обрел былую самоуверенность, преисполнился оптимизма и энергии, развил бурную деятельность. Ближе к концу 1944 года Гитлер в значительной мере потерял свой оптимизм и самоуверенность — Германия оказалась между русским молотом и англо-американской наковальней; положение на Восточном фронте резко ухудшилось. Ухудшилось и физическое состояние фюрера — лицо сделалось одутловатым, а левая рука опять начала дрожать; он стал раздражительным и плохо владел собой. Однако все это не идет ни в какое сравнение с наступившими в конце апреля изменениями в ею физическом и моральном состоянии. Фюрер стал плохо видеть, и, чтобы избавить его от необходимости пользоваться очками, секретарь фрау Юнге перепечатывала для него документы на специальной машинке с аршинным шрифтом. Речь фюрера становится бессвязной и невнятной. Он заговаривается и часто впадает в оцепенение. В углах рта скапливается слюна. Впечатляют и изменения в психике: повелитель рейха стал истеричен и слезлив, ему отказывала память (которой он раньше имел все основания гордиться), у него появились признаки шизофрении… X. Томас на основании свидетельств очевидцев упоминает даже о недержании мочи, нам же это кажется явным преувеличением.

На выставке «Крах Третьего рейха» представлено показание свидетеля о том, что фюрер — прежде всегда безупречно элегантный (речь идет о периоде после 1930 года) — появлялся на людях в мятых брюках и покрытом жирными пятнами от еды френче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21