Я кинулся на препятствие грудью, и оно вдруг мягко подалось. Я перевалился через какой-то барьерчик на уровне живота и упал в темноту. Нащупав груду мехов, быстро заполз под неё и забился в угол, стараясь дышать как можно тише.– Я не видела его, говорю вам ещё раз! – где-то рядом кричала Весна. – Или вы не знаете, что это женская деревня, отморозки?– Он где-то здесь, – сказал мужчина очень близко, и я окаменел: этот голос был мне слишком хорошо знаком.Часть загадки в конце концов разрешилась.И тут пол подо мной задвигался.Это было так неожиданно и так нереально, что я чуть не заорал, но успел взять себя в руки, решив, что это подземный толчок. Мне надо лежать очень тихо, а враги оставят Весну в покое и уйдут.Но пол всё продолжал трястись и раскачиваться, и до меня наконец дошло, что виной тому не землетрясение – я еду в какой-то повозке.И в данный момент она увозит меня от врагов!Я лежал, как мёртвое животное. Больше всего на свете я боялся услышать удивлённый возглас, после которого с меня сдёрнут меха. Повозка остановится посреди дороги, её хозяин громогласно потребует объяснений, и мои преследователи окажутся тут как тут.Нет, они не прикончат меня при свидетелях, но найдут предлог, чтобы забрать меня с собой, невзирая на мой предполагаемый статус. Потому что голос, который я слышал последним, принадлежал моему родному дяде Стансу…– Ну ладно, вылезай оттуда!С меня сорвали меха.Я заморгал от яркого света и приготовился было к сражению, когда обнаружил перед собой знакомое лицо.– Клянусь пресветлым Фа! – воскликнул Смит. – Да это же малыш Харди!Я окинул быстрым взглядом мирную обстановку фургона: объёмистая Смита на коленях у тлеющей жаровни, кучи угля и металла, корзины с инструментами и овощами, рассеянные в случайном порядке. Завешенный шкурами вход и кожаный тент надёжно скрывали меня от посторонних глаз. Смита справилась с изумлением и широко улыбнулась.– Пожалуйста, не выдавайте меня! Я все объясню, когда мы выедем из деревни. Только не надо останавливаться, ради Фа!Смит без единого слова накрыл меня шкурами.Я лежал в ожидании и наконец услышал крики. Фургон продолжал катить по дороге. Должно быть, им управлял этот лорин Вилт. Крики приблизилась, и кузнец прогорланил в ответ:– Что я, по-вашему, не знаю содержимого своего фургона?Голос Станса, запыхавшийся и совсем близко:– Он мог проскользнуть незаметно! Остановись на минутку, и мы проверим.– Если ты думаешь, что я позволю твоему сброду шарить в моём фургоне, то глубоко ошибаешься!– Возможно, ты укрываешь убийцу, Смит!– Так и быть, я пойду на этот риск.– Если ты там, Харди, – завопил дядя, – то далеко не уйдёшь! Тебе не избежать правосудия!Мне не было нужды скрываться от правосудия, но вот от Станса… С ним самим я бы как-нибудь справился, но его сопровождали избранные члены охотничьей команды, явно убеждённые в том, что я кого-то убил. Наверное, собственного отца, поскольку все остальные были живы и здоровы.За мной охотится мой родной дядя!Интересно, чем ещё я обязан своему родственничку? Ночным вторжением в мой дом? Вполне вероятно. Ледяным дьяволом в моём пруду? У Станса мотокар всегда под рукой. Убийством отца и подменой спирта? Что ж, как раз в это время он охотился в холмах у Носса. И Стансу ужасно не понравилось, что я расспрашивал его людей об этой охоте.Однако способен ли он убить родного брата?Возможно, да.Но зачем?Отец был чрезвычайно полезен Иаму. Но, наверное, Станс не ценил его поддержку. Недаром говорят, что предки дают нам память, но не могут дать разума, чтобы пользоваться ею в благих целях. Неужто Станс настолько горделив и подозрителен, что усматривал в помощи брата угрозу собственной власти?Но даже если так, при чём тут я?..С меня ещё раз сдёрнули меха, и Смит сказал:– Порядок, Харди! Мы уже за деревней. А теперь почему бы тебе не объяснить, из-за чего сыр-бор?– Мне и самому хотелось бы это узнать, – мрачно ответил я, отогнув уголок шкуры, закрывающей входное отверстие в задней стенке фургона. Вдали на дороге стояла кучка мужчин: Станс и его охотники, общим счётом пять человек. Это были мои враги.А есть ли у меня друзья?– Иди сюда, мальчик, погрейся у жаровни, – сострадательно предложила Смита. Я подполз на четвереньках и уселся на узкую скамью.– С такой ногой ты далеко не убежишь, – заключила она, разглядев мою щиколотку.– Мне нельзя оставаться в Иаме.– Это мы уже заметили, – сказал Смит. – Так как там насчёт убийства?– Точно не знаю. Но думаю, меня обвиняют в смерти отца.– Бруно? Что за чепуха. Вы же прекрасно ладили, разве не так?– Да, конечно, – выдавил я, с трудом сглотнув.Смит вздохнул и уселся по другую сторону жаровни.– До Тотни ещё куча времени. Лучше расскажи нам все с самого начала.Когда я закончил рассказ, уже близился полдень. Смит пребывал в молчаливой задумчивости. Смита встала и принялась готовить еду на древней металлической сковороде, удерживая равновесие при тряске с необычайным для своей комплекции изяществом.– Эта девушка, – сказала она, убедившись, что я окончательно замолк. – Она ведь твоя свидетельница?– Я не хочу впутывать Носс-Чару в это грязное дело. Лонесса будет вне себя! Она терпела меня лишь потому, что симпатизировала моему отцу.– Лонессу вполне удовлетворит извинение. Нрав у неё крутой, но она способна разумно оценивать факты, – уверенным тоном заявила Смита.– Не думаю, что Станс и его банда пожелают выяснять моё алиби.– А ты их перехитри. Признай перед всей общиной Носса, что ты был не прав, подозревая их человека в убийстве. Тогда Чара встанет на твою сторону и расскажет всему Иаму, что вы катались на лодке, когда твой отец был убит.– Но… Ведь она с побережья! И женщина. Кто ей поверит?Смит издал короткий смешок.– Послушай меня, мальчик. Я водяная ящерица из Фала, и я мужчина. Смита – земляной червяк из Алики, и она, как ты уже мог заметить, женщина. А вон там с вожжами сидит Вилт, и он лорин. И однако мы держимся вместе и прекрасно ладим друг с другом. Ты думаешь, мы все сумасшедшие? А мы считаем, что это совершенно нормально.– У нас есть сын, он живёт в Тотни, – сообщила Смита.– Отправляйся в Носс. Помирись с рыбаками. Чара примет твою сторону, уж поверь мне, – заключил Смит, вставая. Он подошёл к задней стенке фургона и раздвинул шкуры. – Ракс! Взгляните-ка на это.Кучка мужчин с копьями, ведя в поводу верховых локсов, следовала за нами на почтительном расстоянии. Охотники не торопились, поскольку в том не было нужды.Локсы отнюдь не скороходы, но обладают огромной силой. Пара локсов, запряжённых в фургон, без особого труда сохранит дистанцию между собой и всадниками. Проблема возникнет лишь тогда когда нашим локсам придёт время попастись. Тогда пара встанет как вкопанная и приступит к объеданию придорожной растительности – тогда уже никакие вопли и пинки не сдвинут животных с места.Смита спокойно раздала тарелки с жареным мясом и овощами.– Времени у нас достаточно, – заметила она. – Локсы недавно поели.– Мы что-нибудь придумаем, – заверил Смит.Я бы предпочёл услышать нечто более конкретное, но пища была как нельзя кстати. Я не ел уже целые сутки и опустошил тарелку за несколько секунд. Смита дала мне добавки. Вилт между тем сосал какую-то жидкость из подвешенного на крюке не слишком чистого бурдюка.Поев, я начал обдумывать ситуацию.– Но если они догонят фургон и найдут меня… Свидетели им совершенно ни к чему.– Конечно, если твоя теория верна. – Смит тонко усмехнулся. – Но тебе я доверяю больше, чем Стансу, я ведь не забыл прошлогоднюю стужу. И вот что мы сделаем…В середине дня мы въехали в лес, и ветви анемонов с надеждой потянулись к фургону. Смит прошёл вперёд и взял вожжи у Вилта. Смита напялила на лорина меховую накидку и опустила капюшон, и то же самое она проделала со мной. Фургон продолжал углубляться в темнеющий лес.Я поглядел в щёлку: погоня следовала за нами примерно в сотне шагов, сохраняя дистанцию. Понятно, что Станс не хотел оскорблять кузнеца насильственным обыском, ведь без его помощи все наши орудия труда быстро придут в негодность: дядя со товарищи будут играть в эту игру до самой ночи, а после догонят фургон и согласно традиции попросят погреться у нашей жаровни.Но получилось не так, как они рассчитывали.– Давай, Вилт, давай! – выпалила Смита.Лорин, оттолкнув меня, выпрыгнул на дорогу и вполне человеческим аллюром метнулся в заросли по левую руку от нас. Охотники торжествующе взревели и, побросав своих локсов, ринулцсь За ним. Вскоре они пропали из виду.В самый последний момент я заколебался.– Они не обвинят вас в пособничестве?– Нет, – сказала Смита, вручая мне узелок с едой. – Вилт побегает и даст себя поймать. Они приведут его сюда, а мы скажем, что Лорин отправился в убежище за молоком и сильно испугался, когда за ним погнались.Я не понял, как можно раздобыть в убежище молока и как лорин сообразил, что ему надо делать, но времени на разговоры не оставалось.– Спасибо, – поблагодарил я и спустился на дорогу. Широкое лицо Смиты нависло надо мной.– Иди в Носс. Повинись. Потолкуй с девушкой.– Обязательно, – пообещал я. – Ещё раз большое спасибо.Я свернул в лес по правую сторону дороги и захромал на юг, оберегая ногу, отбрасывая в сторону любознательные ветви анемоновых деревьев. С анемонами надо обращаться грубо, но не слишком, это вам скажет любая стригальщица.Солнце стояло ниже, чем я думал. Скоро взойдёт Ракс, а значит, мне придётся провести ночь в лесу. До Носса ещё целый день ходьбы, и на этом пути, насколько мне известно, нет никакого жилья. Правда, Смита щедро снабдила меня шкурами, но этого вряд ли хватит. Даже охотники Станса, невзирая на утеплённые тенты, собираются ночью у центрального костра, бдительно приглядывая друг за другом. Но я-то оставался один, без тента и костра, и шансы на то, что меня охватит безумие, были как никогда велики.Я ощутил страх, но взял себя в руки и огляделся. Лес был уже не такой густой, и в нескольких сотнях шагов к югу виднелся небольшой холм с низкой порослью наверху. На его вершину я взобрался уже почти без сил. Щиколотка пульсировала невыносимой болью. Солнце спустилось к горизонту, кругом лежали длинные тени. Я зажмурил глаза и вознёс краткую молитву Фа, что говорило о явно необычном состоянии моего духа.Потом я открыл глаза и увидел простиравшуюся к югу пустошь. Моховые болота, низкие холмы, небольшие купы деревьев. Кое-где струйки ручьёв, а на горизонте краешек моря. Ни домов, ни даже дымка. Никаких признаков человеческой жизни. Ничего.Я поискал в памяти намёк на похожую ситуацию, в которой мог очутиться один из моих предков. Тщетно. В последнее время я пренебрегал преждевидением, а теперь уже поздно пытаться.Был лишь один возможный выход из положения. Смит, конечно, давно уехал, но я могу вернуться на дорогу, найти Станса с его ополченцами и сдаться на милость победителей. У них есть всё необходимое для выживания. По крайней мере, я дотяну до утра, если только Станс не решит прикончить меня на месте, не утруждая себя формальностями публичного суда.Я развернулся и заковылял обратно на север.Когда я вернулся к анемоновым деревьям, мне показалось, что я слышу звук шагов. Я остановился и прислушался. Сомнений быть не могло: это кто-то из членов охотничьей команды!– Дядя Станс! – От великого облегчения я даже вернул ему почётный титул. – Я здесь! – Никогда я столь пылко не желал увидеть старого дурня, как сейчас.Рядом затрещали кусты, и оттуда выскочил лорин. Он смотрел на меня круглыми глазами, прижимая палец к губам.– Вилт!Вилт схватил меня за руку своей мохнатой лапой и потянул. Он хотел, чтобы я снова повернул на юг.– Харди! – донеслось издалека. – Ты где?Вилт опять потянул меня за руку, гораздо настойчивей. Это был момент выбора, и я на миг задумался, как оценят его мои потомки… если они у меня будут, конечно.Я могу выбрать Станса и хоть какую-то определённость.И я могу выбрать лорина и полную неизвестность.Однако в этом Вилте было нечто, внушающее доверие. Я позволил ему увести себя. Лорин побежал, держа меня за руку, а я неуклюже тащился за ним. Крики стали громче, когда мы начали обходить холм, на котором я уже побывал. Я зацепился больной ногой за корень и рухнул в резком приступе боли. Вилт начал тормошить меня, издавая неясные звуки и куда-то указывая, потом немного отошёл и раздвинул нижние ветви колючего куста.Только ненормальный рискнёт приблизиться к кустарнику, который охотится на крупных животных, убивая их своими длинными шипами.Но я увидел надежду и пополз вперёд.И куст не шелохнулся, успокоенный, как и другие существа, одним лишь присутствием лорина! Я пробрался меж шипов без единой царапины, заполз в песчаный тоннель, прикрытый его свисающими ветвями, и тут последние силы оставили меня. Вилт присел рядом и положил мне на лоб прохладную ладошку.– Он должен быть где-то здесь. – Голос прозвучал чересчур близко.– Глупый юнец, – громыхал Станс. – И он надеется пережить эту ночь?– Должно быть, Смит специально послал лорина, чтобы нас отвлечь.– Глупости, – возразил третий голос. – Как, интересно, ты объяснишь лорину, что надо делать?– Этот лорин у Смита давно, а они смышлёные зверюшки.– Ну ладно. У Харди нет ни единого шанса выжить, – самодовольно заявил Станс. – И этим бегством он полностью доказал свою вину! Я готов признать, что Смит тут ни при чём. Думаю, Харди спрятался в куче какого-нибудь хлама, а после воспользовался суматохой с лорином.– Ага. И лорин был одет точь-в-точь как твой племянник?– Забудь об этом. Пошли, уже темнеет. Нам лучше вернуться к локсам.– Надо бы ещё поискать, – сказал кто-то с сомнением. – Не погибать же парню из-за собственной глупости.– Да, это трагично, но так будет лучше для всех! – провозгласил мой дядя напыщенно. – Подумайте сами, сколько раздоров принесёт нам официальный суд? Ради мира в Иаме и дружбы с Носсом я готов пожертвовать своим кровным родственником!– Это делает тебе честь, Станс.Голоса удалились, и я остался один на один с загадочным существом.Тоннель был длинный и узкий, я с трудом протискивался в него ползком вслед за Вилтом. Скоро мы оказались в полной темноте. Я чувствовал, что от нашего тоннеля то и дело ответвляются другие ходы, и чтобы не сбиться с пути, держался за ногу своего мохнатого приятеля. Мы ползли и ползли, до бесконечности. Было не холодно, но колени я, казалось, протёр до дыр. Сколько же нам ещё придётся ползти, размышлял я, и что нас ждёт в конце пути.Все знают, что лорины живут в земляных норах; ходят даже слухи, что невдалеке от Иама у них есть большое подземное убежище, но это всё, что нам известно. Ни у кого не возникало желания сунуть нос поглубже. Мы не охотимся на лоринов и не разводим их ради мяса; возможно потому, что они немного напоминают уменьшенных и заросших мехом стилков. Короче говоря, лорины по большей части предоставлены сами себе.Но одно мы знаем наверняка: эти существа чрезвычайно дружелюбны. Они готовы прийти на помощь в беде. У них вообще нет отрицательных свойств, и, на мой взгляд, было бы гораздо лучше молиться лоринам, а не солнечному богу Фа, или Великому Локсу, или всякой прочей ерунде. По крайней мере, они способны нас услышать.Как-то я обсуждал лоринов с отцом, и он сказал мне, что во всём своём преждевидении ни разу не натолкнулся на какую-либо существенную информацию о лоринах. Только примеры их доброй натуры и готовности придти на помощь! Правда, существуют легенды, согласно которым прежде лорины умели говорить, но потом разучились, поскольку развили телепатические способности.Считается, что легенды – воспоминания древних людей, чья кровная линия прекратилась, и потому ни одну из них не может вспомнить ни один из ныне живущих преждевидцев. Так что легенды передают из уст в уста, они постепенно обрастают всякими выдумками и, в конце концов, становятся немногим лучше лжи.На такой лжи и основана наша религия: солнечный бог Фа в форме Великого Локса вырвал однажды наш мир из объятий преступного Ледяного Дьявола – Ракса. И ещё одна ложь: Козел-прародитель, сидя на своём облачке, порождает всех и вся. И ещё легенда о Дроуве и Кареглазке – бессмертной паре, которая спасла наш мир, когда Ракс чуть было снова не одержал победу. Согласно легенде, лорины играли решающую роль в этой героической саге.А теперь и я вручил свою жизнь лорину.Внезапно я почувствовал, что почва под моими коленями стала мягкой, сухой и рассыпчатой, как песок. Стены тоннеля расширились и пропали. Я отпустил ногу Вилта и широко развёл руки. Ничего. Мы явно вползли в просторную пещеру. Вилт опять схватил меня за руку и дёрнул вверх. Я послушно встал. Вокруг меня шелестели лёгкие шаркающие шаги, я слышал странные чмокающие звуки, словно кто-то присосался к бурдюку-с водой.Я был в убежище лоринов.Мы всегда знали, что такие убежища существуют, но, насколько мне известно, я стал первым человеком, который туда попал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24