Эта дата ныне чествуется, как День основания русского регулярного военно-морского флота. С 1697 года Петр проходил морскую службу под именем Петра Михайлова. В 1697–1698 годы совершил большое заграничное путешествие, в Голландии изучал кораблестроение и навигационное дело; получил звание корабельного мастера; не будучи удовлетворен постановкой дела в Голландии, посетил для дальнейшего усовершенствования в корабельном деле и навигации Англию. В 1699 году в чине капитана плавал в Азовском море, командуя кораблем «Отворенные Врата». В 1701 году учредил в Москве Школу математических и навигацких наук. Летом 1702 года снова плавал в Белом море. В 1703 году заложил Петербург, сделал промер фарватера у острова Котлин и указал место для постройки крепости. В 1706 году был произведен в капитан-командоры. В 1709 году плавал в Азовское море, в 1710–1713 годы — в Финском заливе в чине контр-адмирала. В 1714 году руководил русским флотом, разбившим шведский флот у Гангута; за победу был произведен в вице-адмиралы. В 1715 годы учредил в Петербурге Морскую Академию. В 1715–1720 годы послал экспедицию для исследования Каспия. Начиная с 1713 года, Петр посылал мореходов и геодезистов для исследования Охотского моря и Курильских островов.
Одновременно Петр думал и о пути в Индию через Каспий, а потому организовал ряд экспедиций для изучения этого моря. По его приказу Александр Бекович-Черкасский в 1715 году пересек Каспийское море, высадился у Красноводска, произвел топографическую съемку побережья и собрал сведения о древнем русле реки Амударьи. В 1719–1720 годы Федор Соймонов, Карл Верден, Василий Урусов вели съемку берегов Каспийского моря и измеряли глубины. В результате этих работ была составлена первая отражающая действительность карта Каспийского моря.
Не забывал Петр и дальневосточных окраин России.
В 1711 году Данила Анциферов вместе с Иваном Козыревским перебрался с Камчатки на северные Курильские острова. В 1712 и 1713 годы Козыревский во главе отряда казаков вновь побывал на Курильских островах, сделал описание и составил схематические карты. Кроме того, он собрал сведения о Японии и о морских путях к ней.
В 1713 году Семен Анабара и Иван Быков открыли в Охотском море Шантарские острова.
В это время путешествия на Камчатку совершались только по суше. Петр обещал большую награду за открытие морского пути к ней. И вот в 1716 году Кузьма Соколов и Никифор Треска на построенной в Охотске ладье совершили два плавания к Камчатке, перезимовали на ней и вернулись в Охотск. Соколов составил карту своего плаванья.
До этого времени карты, составляемые мореходами, были глазомерными — весьма неточными. В 1719 году Петр послал на Дальний Восток двух геодезистов — Ивана Евреинова и Федора Лужина, досрочно выпущенных из Морской Академии.
Они посылались:
«…до Камчатки и далее, куда вам указано, и описать тамошние места, где сошлася ль Америка с Азиею…»
В 1721 году они прошли на ладье от Камчатки на юго-запад и описали четырнадцать Курильских островов до острова Симушир включительно.
Результаты работ Евреинова и Лужина не удовлетворили Петра. Он мечтал об освоении русскими морских торговых путей в Японию, Китай и Индию. Северный морской путь мог бы быть кратчайшим и, кроме того, полностью проходить по отечественным водам. Русским людям принадлежит и самая идея Северного морского пути и проекты его практического освоения.
Осенью 1724 года, спасая у Лахты людей, государь смертельно простудился. Несмотря на тяжелую болезнь, он приступил к организации Первой Камчатской экспедиции, основной целью которой постановил — искать, где Азия «сошлась с Америкой».
Это решение было не пустой блажью скучающего монарха. Мысль о научном завершении и государственном закреплении трудов землепроходцев на всем пространстве исследований зародилась в то время, когда в русском флоте появились люди, в достаточной степени подготовленные к столь важному и нелегкому делу.
Начатое Петром I строительство кораблей в Архангельске вызвало необходимость дальних плаваний русского флота из Белого моря на Балтику вокруг Скандинавии. В этих походах получило морскую практику большинство участников Великой Северной экспедиции, задуманной дальновидным Петром незадолго до смерти и осуществленной славной плеядой «птенцов гнезда Петрова».
Мысль была правильна и вполне отвечала интересам страны, однако, прежде чем предпринимать подобную экспедицию, следовало убедиться в существовании выхода из Ледовитого океана в Тихий.
Дело в том, что пренебрежительное отношение правящих кругов допетровской Руси к мореходству и открытиям поморов привело в конце концов к печальным последствиям. Документы о плаваниях и открытиях были рассеяны по канцеляриям сибирских воевод, а в Москве и Петербурге позабыли, что значившийся на картах загадочный Анианский пролив между Азией и Америкой давным-давно пройден русскими. В то время как зарубежные географы оспаривали самое существование пролива, челобитная С. И. Дежнева с извещением о плавании через пролив лежала под спудом казачьих «отписок» в Якутском архиве.
Русские люди всегда отличались отвагой и любовью к морю. Выращенные Петром кадры моряков дали миру новых Колумбов. Плавание геодезистов Лужина и Евреинова вдоль Курильской гряды, плавание Беринга и Чирикова, а вслед за ним плавание подштурмана Федорова и геодезиста Гвоздева к проливу между Азией и Америкой, походы через Охотское море в Японию, через Тихий океан из Камчатки в Америку — вот летопись героических дел, совершенных русскими людьми в первой половине XVIII века. Венцом их были Великая Северная и Вторая Камчатская экспедиции.
Впервые мысль о возможности плавания сквозь льды на восток подал Петру I в 1713 году в своей «Пропозиции» Федор Салтыков. Эту же мысль повторил Петру его советник по флотским делам капитан-лейтенант Ф. И. Соймонов, просвещенный моряк, немало сделавший для развития отечественного мореплавания, в частности, на Тихом океане. Летом 1722 года, в дни персидского похода на привале в Казани, где зашел разговор о богатствах Камчатки, Шантарских и Курильских островов, открытых казаками, Соймонов посоветовал Петру:
«А как вашему величеству известно, сибирские восточные места и особливо Камчатка от всех тех мест и филиппинских и нипонских островов до самой Америки по западному берегу не в дальнем расстоянии найтиться можно. И потому много б способнее и безубыточнее российским мореплавателям до тех мест доходить возможно было против того, сколько ныне европейцы почти целые полкруга обходить принуждены».
Карты северной части Тихого океана, составленные в странах Западной Европы, изобиловали нелепостями. Например, Курильская гряда упиралась в мифические земли Компании и Штатов. Между ними и мысом Мендосино в Калифорнии была изображена так называемая «Земля Гамы» — остров несметных сокровищ, якобы открытый в 1643 году никому неведомым мореплавателем Жуаном да Гамой и положенный на карту моряками голландского брига «Кастрикум».
Спустя семьдесят три года после похода Дежнева все началось сызнова. Петр сам занялся подбором людей, которым предстояли поиски пролива. По свидетельству А. К. Нартова, бывшего при Петре дворцовым (придворным) «механиком и токарного искусства учителем», решение об экспедиции было принято при следующих обстоятельствах:
«…Петр Великий за несколько недель до смерти сочинил и написал собственною рукою наказ Камчатской экспедиции, которая долженствовала проведывать и отыскивать мореходством того, не соединяется ли Азия к северо-востоку с Америкою, отдал оный наказ генерал-адмиралу Апраксину. Призванному к себе генерал-адмиралу, вручив, говорил следующее: „Худое здоровье заставило меня сидеть дома; я вспомнил на сих днях то, о чем мыслил давно и что другие дела предпринять мешали, то есть о дороге через Ледовитое море в Китай и Индию. На сей морской карте проложенной путь, называемый Аниан, проложен не напрасно. В последнем путешествии моем в разговорах слышал я от ученых людей, что такое обретение возможно. Оградя отечество безопасностью от неприятеля, надлежит стараться находить славу государству через искусства и науки. Не будем ли мы в исследовании такого пути счастливее голландцев и англичан, которые многократно покушались обыскивать берегов американских? О сем то написал инструкцию; распоряжение же сего поручаю, Федор Матвеевич, за болезнию моею, твоему попечению, дабы по сим пунктам, до кого сие принадлежит, исполнено было“».
Инструкция, о которой говорил Петр, была написана им 23 декабря 1724 году, за пять недель до смерти. Она гласила:
«1. Надлежит на Камчатке или в другом тамож месте сделать один или два бота с палубами.
2. На оных ботах возле земли, которая идет на норд, и по чаянию (понеже оной конца не знают) кажется, что та земля часть Америки.
3. И для того искать, где оная сошлась с Америкой; и чтоб доехать до какого города Европейских владений, или ежели увидят какой корабль Европейской, проведать от него, как оной кюст называют и взять на письме, и самим побывать на берегу, и взять подлинную ведомость, и поставя на карту, приезжать сюды».
Петру не удалось дожить до осуществления его замыслов. За три недели до смерти в январе 1725 года он назначил руководителем экспедиции датчанина, находившегося на русской службе, — Витуса Беринга.
Витус Беринг
Эту главу мы должны по справедливости посвятить двум мореплавателям самому Витусу Берингу и Алексею Ильичу Чирикову, тем более что великие экспедиции, в которых они приняли участие, проводились ими совместно, в одно и то же время, в рамках одного замысла. Однако столь различны и характеры их, и помыслы, и, как результат, судьбы обоих соратников, что каждому из них стоит посвятить отдельную главу.
Эпохальное географическое предприятие, осуществленное русскими людьми — мореплавателями и учеными — в начале XVIII века, известное в свое время под названием Великой Северной экспедиции, навсегда прославило имена его участников и руководителей. Предприятие фактически представляло собой две действовавшие одновременно самостоятельные экспедиции. Одной из них была собственно Северная экспедиция, отряды которой занимались изучением северного побережья страны, другой — Вторая Камчатская экспедиция, отряды которой открыли морской путь из Охотска в Корею и Японию, завершили открытие всех Курильских островов, исследовали Камчатку, открыли Командорские острова, Алеутский архипелаг и северо-западное побережье Америки.
Начальником экспедиции Петр I назначил В. И. Беринга, а его вторым помощником А. И Чирикова.
Капитан-командор Витус Ионссен Беринг (Иван Иванович, как называли его моряки), уроженец датского города Виборг, провел юность в океанских плаваниях на кораблях Ост-Индской компании. Службу в русском флоте он начал двадцатичетырехлетним унтер-лейтенантом в 1704 году. Беринг участвовал в Азовском походе Петра I, в победных баталиях на Балтике, был на хорошем счету за отличное знание морского дела, исполнительность и честность. Не раз в течение долгой Северной войны Беринг выполнял специальные поручения Петра (например, провел из Копенгагена в Кронштадт корабль «Перл», а из Белого моря в Ревель вокруг Скандинавии — корабль «Селафаил»). В начале 1724 года Беринг вышел в отставку, но уже в конце года по специальному указанию Петра I вновь был принят на флот.
Экспедиция продолжалась пять лет, но морской поход в поисках пролива длился всего полтора месяца; остальное время заняли подготовительные мероприятия: строительство кораблей, заготовка провианта и строительных материалов, путешествие из Петербурга на Камчатку и обратно.
Выйдя 13 июля 1728 года из Нижне-Камчатска на боте «Св. архангел Гавриил», построенном участниками экспедиции, Беринг взял курс на север через море, названное впоследствии Беринговым. 29 июля бот прошел устье Анадыря, на следующий день он достиг бухты, которую моряки назвали заливом Креста, а еще через пять суток бросил якорь на рейде бухты Преображения. Там экспедиция пополнила запас пресной воды. Продолжая затем плавание к северу вдоль материка, 10 августа Беринг открыл новый остров и назвал его островом Лаврентия. Спустя еще сутки бот благополучно обогнул Чукотский нос и вошел в Чукотское море. В хорошую погоду с корабля, находящегося у мыса Дежнева, можно видеть противоположный берег — вершины гор на американском материке; однако на этот раз туман не позволил участникам экспедиции убедиться в том, что они достигли пролива и даже проникли к северу от него.
13 августа 1728 года, когда бот Первой Камчатской экспедиции достиг 65°30 северной широты, то есть фактически прошел пролив между материками и находился уже в Чукотском море, о чем моряки не знали, Беринг усомнился в целесообразности дальнейшего пути на север и решил повернуть обратно к Камчатке. Чириков предлагал придерживаться видимости земли и дойти до устья Колымы, но Беринг отверг предложение лейтенанта, и та же самая неудача постигла экспедицию на обратном пути: снова туман помешал морякам увидеть противоположный берег пролива.
20 августа участники экспедиции открыли в проливе остров и дали ему название острова Диомида. 2 сентября 1728 года бот вернулся на Камчатку. Оттуда, после зимовки, экспедиция снова вышла в море на восток на поиски земли, о которой моряки слышали от жителей Камчатки, однако из-за встречного ветра и тумана вынуждена была изменить курс на обратный, обогнуть Камчатку и пойти в Охотск.
Результаты Первой Камчатской экспедиции были не столько в том, что она фактически открыла, сколько в том, что наметила на будущее. По возвращении в 1730 году в Петербург Беринг представил Адмиралтейств-коллегий проект организации новой экспедиции, в котором повторил предложение Салтыкова и Соймонова о сквозном плавании через льды на восток.
Через два с половиной года проект был одобрен, однако окончательный план экспедиции существенно отличался от проекта, предложенного Берингом.
План Адмиралтейств-коллегий поручал экспедиции не только найти морской путь из Камчатки в Америку, из Охотска в Японию, из Оби в Лену, но определить и нанести на карту государственные границы на севере и северо-востоке России — от Белого моря до Японского. Сенат разрешил построить десять-двенадцать кораблей, предписал Академии наук включить в состав экспедиции своих представителей, предложил Адмиралтейств-коллегий назначить командирами экспедиционных отрядов лучших офицеров, вышедших из Морской Академии, и объявил экспедицию секретной.
28 декабря 1732 года по специальному указу, подтверждавшему, что «действительно к славе Российской империи отправлена быть может» , новая экспедиция начала свое существование. Руководство экспедицией было вновь поручено В. И. Берингу и А. И. Чирикову.
В момент ее организации Великая Северная экспедиция состояла из трех групп. В первую группу входили так называемые северные отряды, занимавшиеся составлением описи побережий Белого моря и Ледовитого океана; таких отрядов было четыре. Вторая группа возглавлялась членами Академии наук Гмелиным и Миллером и имела своих представителей на кораблях обоих отрядов Второй Камчатской экспедиции, на Камчатке, в Охотске, Якутске.
Наконец, третья группа, получившая самостоятельное значение и название Второй Камчатской экспедиции, состояла из двух отрядов — северного и южного тихоокеанских. Первым из них непосредственно командовали Беринг и Чириков. Северный отряд имел задание найти путь через океан к северо-западному побережью американского материка, южный отряд должен был найти морской путь из Охотска в Японию.
Деятельность сотрудников академического отряда, как называлась группа ученых, прикомандированных к экспедициям, и особенно молодых русских исследователей, студентов Московской навигацкой школы, впоследствии действительных членов Академии наук, С. Крашенинникова и А. Красильникова, научных сотрудников экспедиции Ф. Попова, А. Третьякова, Л. Иванова, А Горланова, рудознатцев (геологов) Д. Одинцова, 3. Медведева и других, принесла огромную пользу науке. Однако даже в тех местах, где не сумели побывать представители академического отряда, научные наблюдения вели моряки отрядов, занимавшихся описанием побережий Северного морского пути.
* * *
Вторая Камчатская экспедиция, которой были поручены поиски северо-западного побережья Америки, четыре года добиралась от Петербурга до Охотска через сибирское бездорожье и таежные дебри. Еще четыре года ушли на строительство экспедиционных кораблей-пакетботов, годных для плавания по океану. На плечи моряков легли мучительные переходы из Якутска в Охотск через тайгу с провиантом и материалами для экспедиции, отковка корабельных частей, выварка смолы и соли, сплав по реке Охоте бревен для постройки бараков и пакетботов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Одновременно Петр думал и о пути в Индию через Каспий, а потому организовал ряд экспедиций для изучения этого моря. По его приказу Александр Бекович-Черкасский в 1715 году пересек Каспийское море, высадился у Красноводска, произвел топографическую съемку побережья и собрал сведения о древнем русле реки Амударьи. В 1719–1720 годы Федор Соймонов, Карл Верден, Василий Урусов вели съемку берегов Каспийского моря и измеряли глубины. В результате этих работ была составлена первая отражающая действительность карта Каспийского моря.
Не забывал Петр и дальневосточных окраин России.
В 1711 году Данила Анциферов вместе с Иваном Козыревским перебрался с Камчатки на северные Курильские острова. В 1712 и 1713 годы Козыревский во главе отряда казаков вновь побывал на Курильских островах, сделал описание и составил схематические карты. Кроме того, он собрал сведения о Японии и о морских путях к ней.
В 1713 году Семен Анабара и Иван Быков открыли в Охотском море Шантарские острова.
В это время путешествия на Камчатку совершались только по суше. Петр обещал большую награду за открытие морского пути к ней. И вот в 1716 году Кузьма Соколов и Никифор Треска на построенной в Охотске ладье совершили два плавания к Камчатке, перезимовали на ней и вернулись в Охотск. Соколов составил карту своего плаванья.
До этого времени карты, составляемые мореходами, были глазомерными — весьма неточными. В 1719 году Петр послал на Дальний Восток двух геодезистов — Ивана Евреинова и Федора Лужина, досрочно выпущенных из Морской Академии.
Они посылались:
«…до Камчатки и далее, куда вам указано, и описать тамошние места, где сошлася ль Америка с Азиею…»
В 1721 году они прошли на ладье от Камчатки на юго-запад и описали четырнадцать Курильских островов до острова Симушир включительно.
Результаты работ Евреинова и Лужина не удовлетворили Петра. Он мечтал об освоении русскими морских торговых путей в Японию, Китай и Индию. Северный морской путь мог бы быть кратчайшим и, кроме того, полностью проходить по отечественным водам. Русским людям принадлежит и самая идея Северного морского пути и проекты его практического освоения.
Осенью 1724 года, спасая у Лахты людей, государь смертельно простудился. Несмотря на тяжелую болезнь, он приступил к организации Первой Камчатской экспедиции, основной целью которой постановил — искать, где Азия «сошлась с Америкой».
Это решение было не пустой блажью скучающего монарха. Мысль о научном завершении и государственном закреплении трудов землепроходцев на всем пространстве исследований зародилась в то время, когда в русском флоте появились люди, в достаточной степени подготовленные к столь важному и нелегкому делу.
Начатое Петром I строительство кораблей в Архангельске вызвало необходимость дальних плаваний русского флота из Белого моря на Балтику вокруг Скандинавии. В этих походах получило морскую практику большинство участников Великой Северной экспедиции, задуманной дальновидным Петром незадолго до смерти и осуществленной славной плеядой «птенцов гнезда Петрова».
Мысль была правильна и вполне отвечала интересам страны, однако, прежде чем предпринимать подобную экспедицию, следовало убедиться в существовании выхода из Ледовитого океана в Тихий.
Дело в том, что пренебрежительное отношение правящих кругов допетровской Руси к мореходству и открытиям поморов привело в конце концов к печальным последствиям. Документы о плаваниях и открытиях были рассеяны по канцеляриям сибирских воевод, а в Москве и Петербурге позабыли, что значившийся на картах загадочный Анианский пролив между Азией и Америкой давным-давно пройден русскими. В то время как зарубежные географы оспаривали самое существование пролива, челобитная С. И. Дежнева с извещением о плавании через пролив лежала под спудом казачьих «отписок» в Якутском архиве.
Русские люди всегда отличались отвагой и любовью к морю. Выращенные Петром кадры моряков дали миру новых Колумбов. Плавание геодезистов Лужина и Евреинова вдоль Курильской гряды, плавание Беринга и Чирикова, а вслед за ним плавание подштурмана Федорова и геодезиста Гвоздева к проливу между Азией и Америкой, походы через Охотское море в Японию, через Тихий океан из Камчатки в Америку — вот летопись героических дел, совершенных русскими людьми в первой половине XVIII века. Венцом их были Великая Северная и Вторая Камчатская экспедиции.
Впервые мысль о возможности плавания сквозь льды на восток подал Петру I в 1713 году в своей «Пропозиции» Федор Салтыков. Эту же мысль повторил Петру его советник по флотским делам капитан-лейтенант Ф. И. Соймонов, просвещенный моряк, немало сделавший для развития отечественного мореплавания, в частности, на Тихом океане. Летом 1722 года, в дни персидского похода на привале в Казани, где зашел разговор о богатствах Камчатки, Шантарских и Курильских островов, открытых казаками, Соймонов посоветовал Петру:
«А как вашему величеству известно, сибирские восточные места и особливо Камчатка от всех тех мест и филиппинских и нипонских островов до самой Америки по западному берегу не в дальнем расстоянии найтиться можно. И потому много б способнее и безубыточнее российским мореплавателям до тех мест доходить возможно было против того, сколько ныне европейцы почти целые полкруга обходить принуждены».
Карты северной части Тихого океана, составленные в странах Западной Европы, изобиловали нелепостями. Например, Курильская гряда упиралась в мифические земли Компании и Штатов. Между ними и мысом Мендосино в Калифорнии была изображена так называемая «Земля Гамы» — остров несметных сокровищ, якобы открытый в 1643 году никому неведомым мореплавателем Жуаном да Гамой и положенный на карту моряками голландского брига «Кастрикум».
Спустя семьдесят три года после похода Дежнева все началось сызнова. Петр сам занялся подбором людей, которым предстояли поиски пролива. По свидетельству А. К. Нартова, бывшего при Петре дворцовым (придворным) «механиком и токарного искусства учителем», решение об экспедиции было принято при следующих обстоятельствах:
«…Петр Великий за несколько недель до смерти сочинил и написал собственною рукою наказ Камчатской экспедиции, которая долженствовала проведывать и отыскивать мореходством того, не соединяется ли Азия к северо-востоку с Америкою, отдал оный наказ генерал-адмиралу Апраксину. Призванному к себе генерал-адмиралу, вручив, говорил следующее: „Худое здоровье заставило меня сидеть дома; я вспомнил на сих днях то, о чем мыслил давно и что другие дела предпринять мешали, то есть о дороге через Ледовитое море в Китай и Индию. На сей морской карте проложенной путь, называемый Аниан, проложен не напрасно. В последнем путешествии моем в разговорах слышал я от ученых людей, что такое обретение возможно. Оградя отечество безопасностью от неприятеля, надлежит стараться находить славу государству через искусства и науки. Не будем ли мы в исследовании такого пути счастливее голландцев и англичан, которые многократно покушались обыскивать берегов американских? О сем то написал инструкцию; распоряжение же сего поручаю, Федор Матвеевич, за болезнию моею, твоему попечению, дабы по сим пунктам, до кого сие принадлежит, исполнено было“».
Инструкция, о которой говорил Петр, была написана им 23 декабря 1724 году, за пять недель до смерти. Она гласила:
«1. Надлежит на Камчатке или в другом тамож месте сделать один или два бота с палубами.
2. На оных ботах возле земли, которая идет на норд, и по чаянию (понеже оной конца не знают) кажется, что та земля часть Америки.
3. И для того искать, где оная сошлась с Америкой; и чтоб доехать до какого города Европейских владений, или ежели увидят какой корабль Европейской, проведать от него, как оной кюст называют и взять на письме, и самим побывать на берегу, и взять подлинную ведомость, и поставя на карту, приезжать сюды».
Петру не удалось дожить до осуществления его замыслов. За три недели до смерти в январе 1725 года он назначил руководителем экспедиции датчанина, находившегося на русской службе, — Витуса Беринга.
Витус Беринг
Эту главу мы должны по справедливости посвятить двум мореплавателям самому Витусу Берингу и Алексею Ильичу Чирикову, тем более что великие экспедиции, в которых они приняли участие, проводились ими совместно, в одно и то же время, в рамках одного замысла. Однако столь различны и характеры их, и помыслы, и, как результат, судьбы обоих соратников, что каждому из них стоит посвятить отдельную главу.
Эпохальное географическое предприятие, осуществленное русскими людьми — мореплавателями и учеными — в начале XVIII века, известное в свое время под названием Великой Северной экспедиции, навсегда прославило имена его участников и руководителей. Предприятие фактически представляло собой две действовавшие одновременно самостоятельные экспедиции. Одной из них была собственно Северная экспедиция, отряды которой занимались изучением северного побережья страны, другой — Вторая Камчатская экспедиция, отряды которой открыли морской путь из Охотска в Корею и Японию, завершили открытие всех Курильских островов, исследовали Камчатку, открыли Командорские острова, Алеутский архипелаг и северо-западное побережье Америки.
Начальником экспедиции Петр I назначил В. И. Беринга, а его вторым помощником А. И Чирикова.
Капитан-командор Витус Ионссен Беринг (Иван Иванович, как называли его моряки), уроженец датского города Виборг, провел юность в океанских плаваниях на кораблях Ост-Индской компании. Службу в русском флоте он начал двадцатичетырехлетним унтер-лейтенантом в 1704 году. Беринг участвовал в Азовском походе Петра I, в победных баталиях на Балтике, был на хорошем счету за отличное знание морского дела, исполнительность и честность. Не раз в течение долгой Северной войны Беринг выполнял специальные поручения Петра (например, провел из Копенгагена в Кронштадт корабль «Перл», а из Белого моря в Ревель вокруг Скандинавии — корабль «Селафаил»). В начале 1724 года Беринг вышел в отставку, но уже в конце года по специальному указанию Петра I вновь был принят на флот.
Экспедиция продолжалась пять лет, но морской поход в поисках пролива длился всего полтора месяца; остальное время заняли подготовительные мероприятия: строительство кораблей, заготовка провианта и строительных материалов, путешествие из Петербурга на Камчатку и обратно.
Выйдя 13 июля 1728 года из Нижне-Камчатска на боте «Св. архангел Гавриил», построенном участниками экспедиции, Беринг взял курс на север через море, названное впоследствии Беринговым. 29 июля бот прошел устье Анадыря, на следующий день он достиг бухты, которую моряки назвали заливом Креста, а еще через пять суток бросил якорь на рейде бухты Преображения. Там экспедиция пополнила запас пресной воды. Продолжая затем плавание к северу вдоль материка, 10 августа Беринг открыл новый остров и назвал его островом Лаврентия. Спустя еще сутки бот благополучно обогнул Чукотский нос и вошел в Чукотское море. В хорошую погоду с корабля, находящегося у мыса Дежнева, можно видеть противоположный берег — вершины гор на американском материке; однако на этот раз туман не позволил участникам экспедиции убедиться в том, что они достигли пролива и даже проникли к северу от него.
13 августа 1728 года, когда бот Первой Камчатской экспедиции достиг 65°30 северной широты, то есть фактически прошел пролив между материками и находился уже в Чукотском море, о чем моряки не знали, Беринг усомнился в целесообразности дальнейшего пути на север и решил повернуть обратно к Камчатке. Чириков предлагал придерживаться видимости земли и дойти до устья Колымы, но Беринг отверг предложение лейтенанта, и та же самая неудача постигла экспедицию на обратном пути: снова туман помешал морякам увидеть противоположный берег пролива.
20 августа участники экспедиции открыли в проливе остров и дали ему название острова Диомида. 2 сентября 1728 года бот вернулся на Камчатку. Оттуда, после зимовки, экспедиция снова вышла в море на восток на поиски земли, о которой моряки слышали от жителей Камчатки, однако из-за встречного ветра и тумана вынуждена была изменить курс на обратный, обогнуть Камчатку и пойти в Охотск.
Результаты Первой Камчатской экспедиции были не столько в том, что она фактически открыла, сколько в том, что наметила на будущее. По возвращении в 1730 году в Петербург Беринг представил Адмиралтейств-коллегий проект организации новой экспедиции, в котором повторил предложение Салтыкова и Соймонова о сквозном плавании через льды на восток.
Через два с половиной года проект был одобрен, однако окончательный план экспедиции существенно отличался от проекта, предложенного Берингом.
План Адмиралтейств-коллегий поручал экспедиции не только найти морской путь из Камчатки в Америку, из Охотска в Японию, из Оби в Лену, но определить и нанести на карту государственные границы на севере и северо-востоке России — от Белого моря до Японского. Сенат разрешил построить десять-двенадцать кораблей, предписал Академии наук включить в состав экспедиции своих представителей, предложил Адмиралтейств-коллегий назначить командирами экспедиционных отрядов лучших офицеров, вышедших из Морской Академии, и объявил экспедицию секретной.
28 декабря 1732 года по специальному указу, подтверждавшему, что «действительно к славе Российской империи отправлена быть может» , новая экспедиция начала свое существование. Руководство экспедицией было вновь поручено В. И. Берингу и А. И. Чирикову.
В момент ее организации Великая Северная экспедиция состояла из трех групп. В первую группу входили так называемые северные отряды, занимавшиеся составлением описи побережий Белого моря и Ледовитого океана; таких отрядов было четыре. Вторая группа возглавлялась членами Академии наук Гмелиным и Миллером и имела своих представителей на кораблях обоих отрядов Второй Камчатской экспедиции, на Камчатке, в Охотске, Якутске.
Наконец, третья группа, получившая самостоятельное значение и название Второй Камчатской экспедиции, состояла из двух отрядов — северного и южного тихоокеанских. Первым из них непосредственно командовали Беринг и Чириков. Северный отряд имел задание найти путь через океан к северо-западному побережью американского материка, южный отряд должен был найти морской путь из Охотска в Японию.
Деятельность сотрудников академического отряда, как называлась группа ученых, прикомандированных к экспедициям, и особенно молодых русских исследователей, студентов Московской навигацкой школы, впоследствии действительных членов Академии наук, С. Крашенинникова и А. Красильникова, научных сотрудников экспедиции Ф. Попова, А. Третьякова, Л. Иванова, А Горланова, рудознатцев (геологов) Д. Одинцова, 3. Медведева и других, принесла огромную пользу науке. Однако даже в тех местах, где не сумели побывать представители академического отряда, научные наблюдения вели моряки отрядов, занимавшихся описанием побережий Северного морского пути.
* * *
Вторая Камчатская экспедиция, которой были поручены поиски северо-западного побережья Америки, четыре года добиралась от Петербурга до Охотска через сибирское бездорожье и таежные дебри. Еще четыре года ушли на строительство экспедиционных кораблей-пакетботов, годных для плавания по океану. На плечи моряков легли мучительные переходы из Якутска в Охотск через тайгу с провиантом и материалами для экспедиции, отковка корабельных частей, выварка смолы и соли, сплав по реке Охоте бревен для постройки бараков и пакетботов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64