– Мы видимся в последний раз, – отрывисто заговорил он после долгого молчания. – Отплытие завтра утром, как только поднимется ветер… Историю бунта я вам рассказал; помните, что в ответе за него я один. По всей вероятности, Блай и те, что с ним, давно погибли – утонули или убиты дикарями. О Блае я не сожалею, но вот мысль об остальных – невинных людях – гнетет мою совесть. Обстоятельства вам известны, они объясняют, быть может, даже до некоторой степени извиняют меня, но не оправдывают. Мои планы вы знаете. Тихий океан – самый большой на земле, островам на нем нет числа. На одном из них – на севере или на юге, на востоке или на западе отсюда – мы поселимся, а корабль уничтожим. Нас вы больше не увидите, обещаю.
Снова наступила тишина, которую нарушал лишь тихий шорох прибоя; где-то вдалеке захныкал проснувшийся ребенок.
– Рано или поздно, – продолжал Кристиан, – английский корабль бросит здесь якорь. Мне бы хотелось, чтобы вы сразу сами сдались его командиру, – вы оба и те, кто не принимал участия в мятеже. Вы невиновны, вам ничего не будет. Что же до остальных – пусть поступают как знают. Раз они отказались последовать за мной, я умываю руки… Некоторое время назад, Байэм, в трудную минуту, я просил вас навестить моего отца, если не вернусь домой. Зовут его Чарльз Кристиан, живет он в Мейрлендклире, в графстве Камберленд. Пусть кто-нибудь из вас зайдет к нему и расскажет всю правду о бунте, может, тогда он не станет судить меня слишком строго. Вы сможете сделать это для меня?
Кристиан встал, мы со Стюартом вскочили на ноги. Я первый пожал Кристиану руку.
– Да, – проговорил я и хотел продолжить, но Кристиан повернулся в сторону дома и позвал:
– Маймити!
Она, по-видимому, ждала. Мы увидели, как легкая белая фигурка появилась в пальмовых зарослях. За нею шли гребцы. Девушка подошла, молча обняла меня, затем Стюарта и прыгнула в каноэ. Кристиан последний раз пожал нам руки.
– Благослови вас Бог! – проговорил он.
Когда на рассвете я вышел на берег, чтобы искупаться, –» Баунти» стоял с поднятыми парусами; бушприт его был устремлен на север. Поднимался восточный ветер.
Глава XII. Теани
Как-то утром, дней через десять после ухода «Баунти», я отправился вдоль извилистого берега в сторону мыса Венеры. На самой оконечности мыса, огражденная рифовым барьером, лежит одна из самых красивых бухточек этого острова. Ее давно облюбовали туземные мореплаватели, которым хотелось иногда переночевать на берегу. Вода в ней всегда спокойна и необычайно чиста, а глубины достаточно, чтобы довольно большое судно могло подойти совсем близко к берегу.
Я любил бывать там на рассвете: из бухточки открывается прекрасный вид на побережье. Я обрадовался, что на этот раз там никого нет, и, устроившись на высокой дюне, стал смотреть на восток, где заблестели первые краски зари. Вдруг какой-то звук привлек мое внимание: в проходе между рифами двигалось большое парусное каноэ. Оно быстро подошло к берегу, и гребцы сбросили в воду каменный якорь. По размеру и довольно многочисленному экипажу судна я понял, что на нем, видимо, находятся какие-то важные персоны, но их не было видно: они еще спали под кормовым тентом. Несколько туземцев сошли на берег и принялись разводить костер; две женщины не спеша прошли вдоль пляжа и скрылись из виду.
Солнце уже поднялось над морем, когда я, незамеченный путешественниками, поднялся и направился к широкой реке, впадавшей в море на западной стороне мыса. Река называлась Вайпупу; при впадении она образовывала глубокий чистый затон, в котором я любил купаться, – спокойное живописное место.
Сбросив с плеч легкую накидку, я бросился в воду и лениво поплыл по течению. Высоко над головой пела птица, чем-то напоминавшая английского соловья. Вдруг на берегу, среди узловатых корней старого дерева, я увидел прекрасную, словно русалка, девушку. Видимо, когда я проплывал мимо, она услыхала всплеск и, обернувшись, увидала меня. Я сразу узнал ее – это была Теани, дочь одного из вождей, которую я уже как-то видел на туземном празднике. Никаких признаков смущения она не проявила: в те дни знатной девушке нечего было опасаться ни днем, ни ночью. Грубое слово в ее адрес стоило бы обидчику смерти, а насилие стало бы причиной опустошительной войны.
– Да живешь ты долгие годы! – поздоровался я по туземному обычаю и повернулся в воде против течения.
– И ты тоже! – улыбнулась Теани. – Я знаю, кто ты! Ты – Байэм, тайо Ити-Ити!
– Верно! – ответил я и постарался продлить разговор: – А хочешь, я скажу кто ты? Ты – Теани, родственница Поино. Я видел, как ты танцевала на празднике!
– Ах, видел? И что же, я хорошо танцевала? – спросила она и громко рассмеялась.
– Так хорошо, что тот вечер я не могу забыть!
– Ареро мона! – насмешливо воскликнула она, что означает «сладкий язык», – так на Таити называют льстецов.
– Так хорошо, – будто бы не слыша, продолжал я, – что я спросил у Ити-Ити: «Кто эта девушка, что красивее всех девушек на Таити и может сравниться лишь с богинею танца?»
– Ареро мона! – снова насмешливо проговорила она, но ее щеки вспыхнули румянцем. – Послушай, – сменила она тему, – давай посмотрим, кто проплывет дальше под водой – ты или я?
Вскочив на ноги, она нырнула с таким искусством, что брызг почти не было. Вцепившись в корень, на котором сидела Теани, я ждал. Ярдах в пятидесяти от меня река делала поворот; наконец уже из-за поворота раздался голос девушки:
– Эй! Теперь твоя очередь!
Я нырнул и поплыл по течению на глубине примерно в сажень. Двигаясь дальше и дальше, я был полон решимости победить: ведь в воде я чувствовал себя как рыба. Когда, наконец, легкие мои больше выдержать не могли, я вынырнул, уверенный, что выиграл. Музыкальный, словно журчание ручейка, смех раздался впереди: протерев глаза, я увидел, что девушка сидит на корне дерева ярдах в десяти от меня.
– Ты доплыла до этого места ? – огорченно спросил я.
– Я не обманываю.
– Давай отдохнем немного, и я попробую снова.
Я сел рядом с нею и откинул с лица мокрые волосы. Не сговариваясь, мы повернулись друг к другу; глаза Теани улыбались. Вдруг она резко отвернулась, и мое сердце забилось сильнее. Рука ее лежала рядом с моей; я осторожно накрыл ее ладонью и легонько пожал. Теани нагнула голову, глядя в чистую воду. Мы долго молчали.
– Теани! – наконец промолвил я и взял ее руку в свои.
Она не ответила, но медленно подняла голову и поглядела мне в глаза. И вдруг, не произнося ни слова, она прильнула ко мне. Сердце мое забилось так сильно, что я не мог говорить. Первой нарушила молчание девушка.
– Байэм, у тебя есть жена? – спросила она, ласково поглаживая меня по мокрым волосам.
– Нет.
– А у меня нет мужа.
В этот миг ниже по течению раздался женский голос:
– Теани! Теани!
Девушка крикнула в ответ, что скоро придет, и повернулась ко мне:
– Это служанка, которая сошла со мною на берег. Я велела ей ждать у самого устья, пока я купаюсь.
– Вы приплыли из Тетиароа? – спросил я, обнимая ее за талию.
– Нет, я была с дядей в Раиатеа. Мы плыли два дня и две ночи.
– А кто твой дядя?
– Ты не знаешь? – удивленно и недоверчиво спросила девушка.
– Нет.
– А говоришь на нашем языке, словно один из нас! Странные вы люди – англичане. Мой дядя – Веиатуа, большой вождь из Таиарапу.
– Я часто слышал о нем.
– А ты – вождь у себя в стране?
– Да, но очень небольшой.
– Я это знала! Знала, Как только увидела тебя! Ити-Ити не выбрал бы себе в тайо простолюдина.
Мы снова замолчали.
– Теани! – позвал я.
Она подняла голову, и я крепко поцеловал ее в губы. Обратно к бухточке мы возвращались, взявшись за руки. Сзади шла служанка с округлившимися от удивления глазами.
Когда мы подошли к берегу, Веиатуа завтракал. Это был старик с благородной осанкой, густыми седыми волосами, добродушный и вместе с тем величественный. Все его тело покрывала очень красивая и затейливая татуировка. При виде меня Веиатуа и глазом не повел.
– Завтрак тебя ждет на каноэ, Теани, – сказал он. – А кто этот молодой человек?
– Это тайо Ити-Ити, его зовут Байэм.
– Я слышал о нем.
Любезно повернувшись ко мне, вождь предложил разделить с ним завтрак. Я сел рядом и стал отвечать на его вопросы о Ити-Ити и «Баунти». Он удивился моему знанию таитянского языка, и я рассказал ему о своем задании.
– И теперь ты и другие поселились на Таити и будете среди нас жить? – спросил Веиатуа.
– Во всяком случае долго, – ответил я. – Возможно, когда года через два или три сюда придет английский корабль, нам скажут, что король Георг велит возвращаться.
– Правильно, – согласился старый вождь, – короля нужно слушаться.
Наконец Теани сошла на берег; в своих белоснежных одеждах она выступала во главе своих прислужниц с таким достоинством, что с нею едва ли могла бы сравниться какая-либо шестнадцатилетняя англичанка. Вождь кивнул и встал:
– Теперь пойдем в дом моего родича, – проговорил он.
Перед ним присел на корточки дюжий крепкий мужчина. Веиатуа легко сел ему на плечи, тот встал и пошел. В те дни большим вождям не разрешалось ходить пешком по земле, принадлежащей простолюдинам: ступив на их землю, вождь делал ее своей собственностью.
Ити-Ити встретил нас у двери; он сбросил накидку и, обнаженный по пояс, выступил навстречу другу. Нас ждал завтрак, и хотя Веиатуа только что весьма плотно поел, он выразил желание позавтракать еще раз. Теани и Ина хорошо знали друг друга; им было о чем поговорить. По взглядам, которые время от времени бросала на меня Ина, я понял, что Теани рассказывает ей о нашей встрече на реке.
Около полудня, когда все нашли себе местечко в тени и улеглись на циновках вздремнуть, я увидел, что мой тайо бодрствует. Он сидел на берегу под своим любимым гибискусом. Я рассказал ему о встрече с девушкой и признался, что полюбил ее.
– Почему бы тебе не жениться на ней, если она согласится? – спросил Ити-Ити, когда я кончил.
– Думаю, согласится, но что скажут ее родители?
– У нее нет родителей, они оба умерли.
– Тогда Веиатуа.
– Ты ему нравишься.
– Прекрасно. Но, предположим, мы поженимся, а потом придет английский корабль, и мне прикажут возвращаться домой, что тогда?
Мой тайо в отчаянии пожал своими массивными плечами:
– Все вы, англичане, на один лад! Вы делаете себя несчастными, думая о том, что может никогда и не случиться. Разве не достаточно нам сегодняшнего дня? Зачем вам думать о завтрашнем и о послезавтрашнем? Да прежде чем придет другой корабль, может пройти двадцать, тридцать лет! Довольно этих разговоров!
Я не смог сдержать улыбки, услышав этот поток философских рассуждений, не лишенных смысла, который называют «здравым», хотя встречается он довольно редко. Таитяне не знают беспокойства о будущем, в их языке нет слова, соответствующего этому понятию.
Я подумал, что Ити-Ити, безусловно, прав: раз мне суждено долго жить среди туземцев, я должен принять их точку зрения.
– Ты – мой тайо, – заговорил я, – замолвишь за меня словечко перед Веиатуа? Скажи ему, что я очень люблю его племянницу и хочу на ней жениться.
– С радостью! – воскликнул вождь и похлопал меня по спине. – А теперь дай мне вздремнуть.
Теани проснулась раньше других; я нашел ее на пустынном пляже. Она поспешила ко мне.
– Любимая, – сказал я, – я разговаривал со своим тайо, и он обещал попросить у Веиатуа твоей руки. Я поступил правильно?
– Я говорила с дядей, – улыбаясь, ответила Теани. – Я сказала, что хочу, чтобы ты стал моим мужем. Он спросил, хочешь ли ты этого, а я ответила, что это неважно, главное, что этого хочу я. «Ты желаешь, чтобы я объявил Ити-Ити войну и похитил твоего друга?» – спросил он. «Да, – ответила я, – если дойдет до этого!» Он с любовью посмотрел на меня и сказал: «Разве я отказывал тебе в чем-нибудь, голубка, с тех пор, как умерла твоя мать? Этот твой Байэм – англичанин, но он мужчина, а разве может мужчина отвергнуть тебя?» Скажи, мой дядя прав?
– Несомненно! – ответил я, нежно пожимая ей руку.
Когда мы вернулись домой, солнце уже шло к закату. Двое вождей, отослав своих слуг, беседовали между собой.
– Вот и они! – завидев нас, воскликнул Веиатуа.
– И очень довольны друг другом, – заметил мой тайо и обратился ко мне: – Веиатуа дал свое согласие на брак, но с одним условием: большую часть времени вы должны проводить в Таутира. Разлука с племянницей была бы для него слишком тяжела. Ты должен понять его, Байэм. Но вы будете часто навещать старого Ити-Ити!
– Свадьбу сыграем, не откладывая, у меня в доме, – сказал вождь Таиарапу. – Ты можешь отплыть с нами завтра, а Ити-Ити и Ина поплывут следом в своем каноэ. Они будут представлять твою семью в храме. Можете считать себя помолвленными.
Я встал и направился к дому и вскоре возвратился с браслетом и ожерельем, купленными когда-то в Лондоне. Протянув их Веиатуа, я пояснил:
– Мой подарок Теани, если позволишь.
– Это для нее большая радость; ни у одной девушки на наших островах нет таких вещей. Я видел золото и знаю, что оно очень дорогое и не ржавеет, как железо. Королевский дар, Байэм! Что мы можем подарить тебе взамен?
– Вот что! – ответил я и, повесив ожерелье на шею Теани, обнял ее за плечи, словно собираясь ее унести.
– Хороший ответ! – одобрительно усмехнулся Веиатуа. – А Теани – королевский подарок. Семьдесят три поколения назад ее предки были богами! Где еще ты найдешь такую девушку?
На следующее утро люди Веиатуа отнесли в каноэ мои пожитки, и мы отправились в путь. В Таутира, где жил вождь, мы прибыли в середине этого же дня. Нас встретили члены его семейства, жрец храма, вознесший божествам благодарственную молитву за то, что они охраняли Веиатуа от опасностей моря, а также толпа подданных, любивших вождя за справедливость и доброту.
Ити-Ити с дочерью прибыли на следующий день, а еще через день мы с Теани, пройдя через многочисленные церемонии бракосочетания, стали мужем и женой. Веиатуа подарил нам прекрасный дом на берегу, неподалеку от его собственного. Дом этот был недавно построен для какого-то вождя низшего ранга, но тот с радостью покинул его, узнав, что Веиатуа хочет поселить в нем своего зятя.
Примерно через месяц после свадьбы мы отправились в Матаваи в гости к моему тайо. Мне очень хотелось повидаться с Ити-Ити, равно как и с моими друзьями с «Баунти». Расстояние в пятьдесят миль мы прошли менее чем за пять часов и днем уже были на месте.
– Твои друзья строят корабль, – сообщил за обедом Ити-Ити. – Главные там Моррисон в Миллворд, остальные им помогают. Они уже заложили киль и поставили штевни. Работают они на мысу, у моря.
Ближе к вечеру Ина, ее отец, Теани и я пошли взглянуть на маленькую верфь. Ярдах в ста от берега Моррисон нашел для нее поросшую травой поляну, окаймленную высокими хлебными деревьями. На траве сидела кучка туземцев, наблюдавших за работой белых людей. Они проявляли к ней неподдельный интерес и, поскольку им разрешили быть зрителями, сочли своим долгом снабжать корабельных мастеров едой. Среди туземцев находился и вождь Теина, которому принадлежала эта земля. Он любезно с нами поздоровался, и в этот миг Моррисон поднял глаза и увидел меня. Отложив тесло, он утер пот и сердечно пожал мне руку.
– Мы слышали о твоей женитьбе, – проговорил он. – Желаю счастья.
Я познакомил его с Теани. Когда он пожимал ей руку, к нам подошел Том Эллисон и спросил:
– Как вы находите наш корабль, мистер Байэм? Он только тридцать футов длиной, но мистер Моррисон надеется добраться на нем до Батавии. Мы уже даже назвали его «Решимость». Ей-богу, решимость и в самом деле нужна, чтобы построить корабль без гвоздей, нужных инструментов и досок!
Моряки работали с рвением: кого подгоняло желание вернуться в Англию, кого – боязнь того, что корабль из Англии придет прежде, чем они достроят свой.
На закате плотники отложили инструмент, и я, отправив Теани с Иной и Ити-Ити домой, пошел вместе с Моррисоном и Миллвордом к ним. Они жили у воина по имени Поино; неподалеку стоял дом, где жил Стюарт.
Когда я к нему пришел, он копался в саду, который успел за это время разбить. Едва мы с ним поздоровались, как Пегги позвала нас в дом. Не прошло и получаса, как вместе с подоспевшим Эллисоном мы сели за ужин. Пегги ушла на женскую половину, а старый Типаи предпочел есть в одиночестве.
– Сколько времени вам нужно, чтобы построить судно? – спросил я у Моррисона.
– Полгода, а то и больше. Работа идет медленно, очень мало инструментов.
– Вы надеетесь доплыть на нем до Батавии?
– Да, а оттуда сможем добраться домой на каком-нибудь голландском корабле. Поплывем впятером – Норман, Макинтош, Маспратт, Берн и я. Стюарт и Коулман предпочитают остаться здесь и дожидаться корабля из Англии.
– Я тоже, – отозвался я. – В Таутира мне живется хорошо, к тому же я рад возможности продолжить работу над словарем.
– Что до меня, – вмешался Стюарт, – мне нравится на Таити, и я вовсе не хочу утонуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24