Филип внимательно оглядывал строение, соображая, как туда проникнуть. Ограда вокруг высокая, метра три; как и у наружной — по верху тройная колючая проволока, обращенная внутрь. Отсюда виден только один вход — ворота, выходящие на дорогу; даже из своего дальнего укрытия Филип смог рассмотреть огромный засов и замок. За оградой машины, он их видел сверху; припаркованы у торцевой двери. Вокруг лампочки при входе вьются в неистовой пляске тучи мошек, больше никаких признаков жизни.
Сам домик, под стать освещенной двери, неказистый — одноэтажный, каменный, в виде буквы L. Примерно через каждый метр обычные створчатые окна. На крыше Филип разглядел небольшие выпуклости. Слуховые окошки? Уж очень походило это зданьице на фабрику или склад тридцатых годов. Как и на содержание прочих построек, на эту тоже явно жалели средства. Стены заляпаны стекавшей с асфальтированной крыши смолистой грязью, краска на оконных рамах растрескалась, шелушится, а бетонный фигурный бордюр карниза побит, обломан. И еще Филип отметил: на вытянутой стене дома, где окна, часть кирпичной кладки почище, поновее. Этот четырехугольник находился метрах в шести от последнего окна и на одном с ним уровне. Вероятно, не так давно в этом месте окно заложили, и если именно здесь держат заключенных, не исключено, окно заложено не случайно, а чтобы изолировать камеру.
Филип посмотрел на часы. Почти десять. Уже более получаса он находился на территории базы «Пик Штурмана», уже больше получаса искушает судьбу! Собрав в кулак остатки воли и сил, Филип рванул стометровку через дорогу, через пространство между нею и домом за оградой.
«Три холеры, две чумы!» Филип рухнул наземь у дальнего края ограды. За спиной темень, хоть глаз выколи. Расстегнул «молнию», вынул кусачки, принялся перекусывать проволоку, предварительно проверив, нет ли сигнализации. Минуты через три он уже бежал к задней стене дома.
Присел, переполз за угол, притаился там. Метрах в трех у огромной раздвижной двери стояла погрузочная платформа. У платформы грузовик, диковинней которого Филип в жизни не видывал. Это был «шевроле» — полуторка с рулем справа: такие выпускались в Канаде в сороковые годы, специально для британских частей, действовавших в условиях пустынь. Чуть побольше обычного пикапа, с открытым кузовом, на массивных листовых рессорах и с толстыми, предназначенными для езды по пескам, протекторами. В борте вырезано отверстие и вмонтирован радио-перадатчик, дверец и переднего стекла нет. Перед допотопным горбатым радиатором громадный, прямой, как палка, бампер, на коротких подножках запасные аккумуляторы и плоские канистры, в кузове вдоль стен на подставках металлические перфорированные полозья для передвижения в песках. У заднего борта укреплен на специальной станине пулемет пятидесятого калибра, при водительском сиденье — два карабина. Корпус песочного цвета весь во вмятинах, кое-где дырки, разъеденные ржавчиной. Весь грузовик в песке, плотно покрывшем замасленные части кузова, как древний сыпучий прах. Встав ногой на массивный бампер, Филип без труда взобрался на платформу, по ней прошел до деревянной двери. Она оказалась полупритворенной, серебристый лучик света изнутри врезался в ночной мрак. Филип припал глазом к щели. Большое складское помещение, наполовину забитое длинными деревянными упаковочными ящиками. На всех военных базах полно таких ящиков. Такие ящики из-под оружия повсюду одинаковы, как и тяжелые крафт-мешки, используемые в винных лавках. Склад оружия. Старого.
Филип на мгновение прислушался и, убедившись, что вокруг никого, слегка толкнул вбок раздвижную дверь, протиснулся внутрь, вернул дверь на прежнее место. Обошел стеллажи с ящиками, обнаружил наконец дверь, ведущую внутрь здания. И эта полуприкрыта. Чем бы они ни занимались в этой НСС, только насчет охраны явные разгильдяи: ни сигнальной системы, ни вооруженных стражей, двери склада с оружием не заперты.
Открыв пошире внутреннюю дверь и переступив порог, Филип очутился на сходе двух коридоров. Один вел прямо, упираясь в центральный вход, другой сворачивал влево… Левым можно попасть туда, где заложено окно. Филип пошел налево, настороженно вслушиваясь в каждый шорох. Прошел шагов десять, и везенье кончилось.
В дальнем конце коридора отворилась дверь, из нее, спиной к Филипу, выходил человек. Он нес что-то, по-видимому, поднос. Филип застыл как вкопанный. Человек развернулся, прикрывая свободной рукой дверь, другой удерживая поднос. Филип успел заметить только изумленные глаза и униформу, после чего все завертелось само собой. Раздумывать было некогда. Человек, кинув поднос, схватился за кобуру, и тут Филип бросился на него, с разбегу повалил на пол. Изловчился, зажал локтем горло противника, правая рука метнулась в карман за ножом. Вырываясь, охранник все хотел схватиться за пистолет, но, вытащив нож, Филип со всей силы всадил его в бок человеку в униформе, чувствуя, как финка проходит ниже ребер, пронзая что-то мягкое, упругое. Охранник дернулся и, испустив дух, обмяк под Филипом.
Филип выпрямился, учащенно дыша, все еще сидя верхом на мертвом охраннике. Тошнота подкатила к горлу, но ее тотчас же захлестнул приступ холодной, безжалостной ярости. Не ты его, он тебя! Старая заповедь по сей день жива. Филип ощутил триумф победителя. Он жив, вот что главное! Медленно встал, не вынув ножа из тела. Набрав в легкие побольше воздуха и задержав дыхание, переступил через труп, направился к двери в конце коридора. Толкнул ее шагнул в полумрак.
Глава 16
— Филип! — вскрикнула Сара.
Рядом с ней Филип разглядел свернувшуюся калачиком на полу Хезер Фокскрофт. И, странное дело, нисколько не удивился. Настолько тесно сплелись судьбы всех троих в этом нелепом, абсурдном сценарии. Филип бесстрастно глядел на женщину, которую называл любимой. В тех самых юбке и блузе, что и тогда, только одежда с тех пор сильно помялась, испачкана. Проходя мимо Сары, он приложил палец к губам. Подошел к Хезер, склонился над ней. Та тихонько напевала что-то заунывное, явно не узнавая, не видя Филипа. Это была Хезер, только совсем иная, безумная. Лишь внешне схожая с прежней. Филип тронул ее за плечо.
— Быстрей! — сказал он тревожным шепотом, повернувшись к Cape. — Надо отсюда выбираться. Немедленно.
— Ас ней как же? — спросила Сара.
— Возьмем с собой. Я понесу.
— Что там случилось в коридоре? Филип оцепенело смотрел на Сару.
— Я убил человека, — произнес он каким-то не своим голосом. Шагнул к Хезер. Наклонился, подхватил под плечи, приподнял. Не открывая глаз, Хезер продолжала тянуть свой напев. Филип обхватил ее, потащил к двери; ноги Хезер, безвольно цепляясь, волочились по полу.
— Давай до конца коридора и направо! — буркнул он Cape. — Там грузовик у платформы. Двигай!
Кивнув, Сара ринулась в коридор. Филип, волоча Хезер, за ней. Выйдя из камеры, увидел, что Сара застыла у трупа; втянула голову в плечи, перешагнула. Филип устремился следом, не глядя на мертвого охранника. Ноги Хезер, окунувшись в лужу крови, чертили за собой по полу два длинных следа.
Дойдя до двери в конце коридора, Филип пнул ее ногой, перетащил Хезер через порог. Впереди у раздвижной деревянной двери ждала Сара. Филип замешкался, дотягиваясь до выключателя; огромный склад потонул во мраке.
— Откати дверь! — хрипло приказал Филип, поддерживая обмякшую Хезер. — Тихонько!
Сара кивнула, взялась за дверь, неслышно пихнула ее по смазанным рельсам. Филип подался наружу, с жадностью вдыхая прохладный ночной воздух. Сара пропустила его вперед.
— Дальше что? — спросила она, как только они оказались на открытой платформе.
Филип устало прикрыл веки, задумался. Выбор прост: либо попытаться вернуться путем, каким шел, либо пробиваться напролом на этом допотопном грузовике. И тут все смешалось: воздух наполнился раскатистым утробным воем, точно истошно взвыла громадная механическая гончая. Сирена!
Взглядом Филип отыскал брешь в ограде.
— Лезь в грузовик! — приказал он.
— Чего? — Сара изумленно вытаращилась на засыпанное песком страшилище.
— Что стоишь! — завопил Филип. — Полезай, тебе говорят! Он резко пихнул Сару к грузовику. Она спрыгнула с платформы, полезла в кабину. Сдвинулась вглубь, притаилась. Филип спустил Хезер на край платформы, спрыгнул, перевернул на бок. Она не сопротивлялась, бесстрастная, как кукла, сознание ее витало бог весть в каких мирах, Филип подтянул ее к кузову, вытащил шпильки откидного борта, опустил Хезер, точно мешок с мукой, на дно кузова, рядом с пулеметом на подставке.
Издалека нарастал вой сирены, к нему примешивались теперь свистки и стрекот каких-то моторов. Филип поднял борт, загнал шпильки на место, кинулся к кабине, прыгнул за руль. Вот зажигание: в нем торчал громадный ключ. Филип повернул — никакого эффекта.
— Черт! — выругался он. — Что такое…
Покосился на приборную доску, проверил показания.
— Вон! — вскрикнула Сара. — Стартер на полу, рядом с ногой. Филип глянул под ноги и увидел огромную тусклую металлическую педаль стартера рядом с длинным изогнутым рычагом переключения скоростей. Нажал педаль ногой, мотор с ревом взорвался, сотрясая грузовик. Взявшись за рычаг, Филип выжал сцепление, заскрежетал железной ручкой, отыскивая задний ход. Нашел, отпустил сцепление; грузовик, дернувшись, откатился назад; Сару кинуло вперед, взметнувшаяся рука ударилась о приборную доску. Филип повернул гигантские колеса влечо, втыкая рычаг незнакомого переключателя на нужную скорость, и выжал акселератор. Тяжелый грузовик рванул вперед, взметнув фонтаны песка. Филип даже не успел понять что к чему, как они врезались в ограду: мощный бампер резанул, точно марлю, металлическую сетку — Филип с Сарой инстинктивно пригнулись. И вот уже грузовик мчался по утрамбованному полю к взлетной полосе. Боковым зрением Филип успел заметить, что на стоянке вспыхнули фары. Лишь только достигли края бетонированной площадки, Филип переключил скорость, и грузовик подскочил, стукнувшись о бордюр. Приземлились с гулким лязгом, от резкого перехода к укатанной поверхности у Филипа чуть руль из рук не вывернуло. Налег на него грудью, удерживая вихляющую туда-сюда по взлетной полосе полуторку. Наконец выровнял, направил к темневшей у ворот сторожевой будке, до которой оставалось метров пятьсот; не тратя времени на поиск выезда, Филип решил рвануть напрямик.
«Шевроле» перемахнул через противоположный край взлетной полосы и, подпрыгивая на тяжелых протекторах, пустился по каменистому бездорожью. Из ночного мрака выплыл волнистый силуэт, и прежде чем Филип успел отвернуть, грузовик на всем ходу врезался в заросли между взлетной полосой и сторожевой будкой. Раздался треск сучьев и ветвей, сокрушаемых старым «шевроле», и наконец они вылетели наружу, выруливая на хорошо укатанную дорогу к воротам, до которых оставалось уже метров сто. Впервые от начала их суматошного побега Филип рискнул взглянуть назад. За долю секунды успел разглядеть вдалеке свет фар, приближавшихся со стороны стоянки. Снова впился взглядом вперед и, продолжая нестись прямо к воротам, попытался взвесить ситуацию. Машины на стоянке ненамного современней старого грузовика и, за исключением пары джипов, ничуть не быстроходней. Если расстояние между ними и преследователями не сократится, можно успеть без особых препятствий домчаться до укрытого по дороге автомобиля. Однако это не слишком утешительно: погоня всего в полумиле за спиной, их разделяет всего каких-нибудь полминуты, всего полминуты между свободой и мгновенной смертью!
Вот они, ворота; тяжелый бампер зацепил за угол крохотной будки, и она рухнула как раз, когда грузовик врезался в ограду. Филип мгновенно пригнулся, бревенчатая балка промелькнула над головой, и раздался громкий скрежет сокрушаемых ворот. Грузовик снова вильнул, и тут Филип услышал лязгающий звук: кусок металлической сетки зацепился за заднее левое колесо. Переключив передачу, Филип прокрутил колеса: если полетит покрышка, они пропали! Но вот, выскочив сзади из-под колес, проволока отстала, чуть не сбив при этом выхлопную трубу. Лязг прекратился, слышен только рев мотора да шум шин.
— Они приближаются! — прокричала Сара ему в ухо, глядя назад из-за высокой спинки сиденья.
— Сможешь вести эту колымагу? — выкрикнул Филип, вглядываясь в дорогу и жмурясь от ветра, несущего песок в глаза. Дорога стремительно летела вперед среди поросшего низким кустарником взгорья.
— Наверно, смогу! — отозвалась Сара, не отрывая взгляда от преследователей.
— Давай! Я спускаюсь на подножку. Как встану, ногу на газ и хватайся за руль! Мили через две упремся в перекресток. Сворачивай направо и дуй прямо!
Филип отнял ногу от педали, двигатель стал глохнуть, но тут Сара со всей силы надавила на газ. Убедившись, что руль перехвачен, Филип скользнул с сиденья, перевесился вбок, ногой в темноте нащупывая подножку. Ступил, полностью освободив Саре место за рулем; постоял, отклонясь от кабины, убедился, что Сара справляется. Сиденье было высоким, ей приходилось привставать, чтобы давить на педали. Но она не сдавалась. Филип потихоньку попятился на подножке, стукнулся каблуком о металлический бортик, поддерживавший запасные аккумуляторы, взгромоздился поверх их, цепляясь руками за трясущуюся скамью кузова, перелез через борт прямо на крышку деревянного ящика с радиоприемником. Спрыгнул на дно, чуть не налетев на Хезер. Та лежала, свернувшись в комочек, постанывая. Филип шагнул к ней, качаясь от тряски грузовика, подтащил к толстой, литой станине пулемета, прислонил.
Грузовики британских подразделений действия в районах пустынь оснащались во время второй мировой войны двумя видами огнестрельного оружия: «мальчиками», длинноствольными противотанковыми пушками, а также классическими пулеметами «льюис» с барабанной лентой, зарекомендовавшими себя еще с времен первой мировой. Оба вида уже давно устарели, и НСС воспользовалась тяжелым пулеметом «Браунинг М-2» пятидесятого калибра, взятым из арсенала в Спрингфилде. Он заряжался соединявшимися между собой стопатронными лентами.
Филипу приходилось пользоваться во Вьетнаме кое-каким легким оружием, но никогда не доводилось браться за такое тяжелое и сложное, как пулемет «браунинг», тем более в разгар схватки. Взявшись за ручки тяжелого орудия, Филип чуть-чуть не кувырнулся — так неожиданно легко и резко оно развернулось на хорошо смазанной подставке. Совладав с собой, Филип увидел у ног ящик с паронами и, придерживая одной рукой пулемет, другой потянулся, открыл крышку, заполнил патронами свободный конец ленты, прильнул к глазку прицела: лучи фар погони ударили прямо в глаза; его охватила паника. Он инстинктивно пригнулся, запихивая свободный конец ленты в щель, изо всех сил надеясь, что все получится как надо. Развернул пулемет на дорогу, убегавшую назад, нажал обе гашетки. Никакого эффекта. И тут слева послышалось жужжание, тяжелая пуля чиркнула по металлу с таким визгом, от которого волосы стали дыбом; за ней вдогонку рикошетом полетели остальные. Грузовик дернулся, угодив в рытвину колесом, и Филип чуть снова не полетел. В чем же дело?.. Он припал к пулемету, вглядываясь в ленту: и вдруг заметил торчавший сбоку крупный стержень — рычаг. У одного из офицеров, его приятелей по Вьетнаму, был старенький «Томпсон М-1, А-1», знаменитый «томми», и на нем такая же штучка. В памяти возникло слово: «Зажим!» Не раздумывая, Филип потянул рычаг и почувствовал, как двинулась лента. Снова встал за пулемет, заправил метровую ленту, нажал на гашетки.
Руки чуть не вывернуло из плечевых суставов. Пулемет, содрогаясь и подпрыгивая, сыпал шквал трассирующих пуль, оставлявших яркие, сверкающие прочерки в темноте. Филип подналег на гашетки, стремясь держать дуло прямо, но это оказалось почти немыслимым. За тридцать секунд он выдал больше трехсот очередей, дуло накалилось докрасна, как спелая черешня. Филип оторвал пальцы от гашеток, но кошмарный стрекот пальбы все еще звоном отдавался в ушах. Он вглядывался в убегавшую дорогу, ища огни. Одна пара фар, опрокинувшись, светила в небо; значит, кое в чем он преуспел. Но вот они, друг за дружкой, пар шесть, не меньше. НСС так просто не отвяжется!
Грузовик качнулся, вильнул еще раз, и на сей раз Филип повалился на дно — это Сара, в жизни не водившая ничего, кроме изящного «Триумфа-7», свернула на четвертой передаче. Не вписавшись в поворот, «шевроле» резко отбросило назад, чуть не вскинув дыбом, грузовик, как пьяный, завихлял задом: тогда-то Филип и грохнулся на металлическое дно кузова, с силой ударившись виском об острый металлический край. Больно резануло, Филип застонал, отпрянув, откатился к Хезер, но Сара удержала руль, и Филип привстал на четвереньки. Снова схватился за рукоятку «браунинга».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28