— Тельма, я же предупреждала, чтобы ты оставила моего жениха в покое! — закричала Конни.Она повернулась к брюнету, который спокойно сидел у стойки со стаканом виски и цинично усмехался.— Клинт, этого я тебе никогда не прощу! Итальянец поставил стакан на стойку, медленно слез с табурета и расхохотался прямо в лицо девушке.— Я тоже не забуду того, что ты сделала сейчас, дура, и проучу тебя как следует, чтобы больше никогда не лезла в мои дела.Он тыльной стороной ладони несколько раз сильно ударил ее по щекам. Конни закричала от боли, но удержалась на ногах. Перкинс подошел поближе, чтобы разобраться, в чем дело. Он усадил рыдающую девушку на стул и двинулся к стойке, мягко взяв Клинта, продолжавшего пить виски, за плечо.— А ты храбрец с женщинами, красавчик, — сказал Перкинс, холодно глядя на него.— Какого черта тебе надо? — разозлился Клинт. — Занимайся своими делами и перестань строить из себя доброго самаритянина, а то это может плохо кончиться.— Я последую твоему совету, приятель, но сначала ты последуешь моему. Сходи к дантисту, чтобы тот починил твои красивые зубки, потому что я их сейчас с удовольствием выбью.Шиппи сдержал слово. Да так, что красавчику показалось, что у него внезапно выросли крылья. От удара Перкинса он подскочил вверх, но прежде, чем упал на пол, мощный кулак Шиппи еще раз с молниеносной скоростью обрушился на его челюсть. Клинт Карли покатился под стол, повалив несколько стульев и подсвечников. Пронзительно заголосили какие-то женщины.Конни поднялась и, задыхаясь, бросилась к Перкинсу.— Кто тебе дал право вмешиваться?! Ты мне заплатишь за то, что сделал с моим женихом!Шиппи не удивился такой реакции с ее стороны. Он хорошо знал, как ведут себя женщины такого сорта, когда дело касается «их мужчин».Клинт попытался подняться и выбраться из-под стола. Должно быть, ему было очень больно, так как он все время дотрагивался до подбородка. Кровь просачивалась между его губами, и он часто сплевывал ее на плитки пола, размазывая по лицу. Он двинулся на Перкинса, который, расставив ноги, ждал его, сжав кулаки. Немногочисленные посетители бара затихли по углам, испуганные и встревоженные. Никто уже не улыбался, когда заметили, что Карли выхватил из кармана огромный выкидной нож. Перкинс подумал, что легче всего было бы разок-другой выстрелить из пистолета в надоедливого типа, но этого нельзя было делать, и он приготовился к нападению. Конни, увидев нож в руке итальянца, издала дикий вопль и подлетела к нему с искаженным от страха лицом.— Отойди, идиотка! — прорычал взбешенный Карли, и свободной рукой оттолкнул девушку.Шиппи воспользовался заминкой, схватил стул и швырнул в противника. Клинт застонал от боли — стул обрушился — на его правую руку и нож выпал. Карли нагнулся его поднять, но Перкинс ловко отбил сверкающее оружие к угловому столику. Издавая крики ярости, итальянец налетел на Шиппи, но опять оказался на полу. Перкинс подпрыгнул, ударил противника в грудь ногой, и тот распластался на полу.— Хватит... — простонал Карли.Конни с озабоченным и расстроенным лицом подбежала к своему любовнику и опустилась перед ним на колени.— Клинт, идем домой! Ну, пожалуйста! — жалобно попросила она.— С тобой ни за что, — злобно прошипел итальянец и попытался ударить девушку.— Если ты ее опять тронешь, я тебя убью! — сказал Перкинс.Тельма тоже приблизилась к Клинту, помогая ему подняться. Оказавшись рядом с Конни, она бросила на нее презрительный взгляд.— В следующий раз, Конни, ты не заставишь меня врасплох, как сегодня, — резко проговорила она, — и я выдам тебе все, что ты заслуживаешь, стерва!Парочка направилась к выходу, но прежде, чем они подошли к двери, Конни с угрожающим видом встала у них на пути.— Клинт, если ты сейчас уйдешь с этой тварью, можешь больше меня не искать!— Меня выворачивает от одного твоего вида! — грубо ответил Карли и повернулся к Перкинсу: — Жизнь длинная, приятель. Когда мы снова встретимся, не думаю, что все тебе сойдет так удачно, как на этот раз.Они исчезли, и Конни в бешенстве заорала Перкинсу:— Подонок, ты мне за все заплатишь! Ну, и свинью же ты мне подложил!Она попыталась последовать за своим женихом, но Шиппи заключил ее в крепкие объятия.— Думаешь, этого типа очень взволнует, если ты уйдешь от него, красавица? Пойдем лучше выпьем со мной, кончай капризничать. Ты разве не знаешь, что поверженный король уже не король?Она посмотрела на него уже не так сердито.— Ты глупышка, если принимаешь все это близко к сердцу. Пока ты тут на грани обморока, он со свой шлюхой смеется над тобой.С губ Конни сорвалось проклятие. Она, должно быть, прикинула что-то в уме, потому что тихо сказала:— Ты прав, я, конечно, дура. Но все равно это им так не пройдет.— Правильно, детка. Око за око, зуб за зуб, — засмеялся Шиппи.После ухода Клинта и Тельмы в баре опять наступило спокойствие. Перкинс усадил девушку за свой столик и увидел, что грозовая туча исчезла с ее лица. Конни игриво посмотрела на него и вдруг сказала:— Ну, а теперь о главном, Шиппи. Задам тебе один короткий вопрос. Кстати, почему мы не пьем мятного коктейля? Фанни уверяла меня, что каждое знакомство ты начинаешь именно с этого напитка.Перкинс почувствовал, что он уже на полпути к цели, которую решил осуществить.В бар зашел паренек с кипой газет подмышкой и оставил одну на стойке. Шиппи услышал, как бармен спросил мальчишку:— Там есть что-нибудь о мошенничестве с ожерельем, Роки?— Интересного мало, Хуг. Полиция, как всегда, в своем репертуаре. Говорит, что уже напала на след. Хотелось бы знать, на какой, — ответил тот и ушел, весело насвистывая.Перкинс как будто пробудился от забытья. Внутренний голос говорил ему: «Что ты тут делаешь, идиот? Быстрее уходи. Ведь любая, самая маленькая ошибка, и ты на электрическом стуле! И за это Фил Дуффус уже не заплатит. А вдруг откроется убийство этого араба?»Но, несмотря на мудрый внутренний голос, Шиппи еще ближе подвинулся к девушке. Он ощущал невероятное желание от одного только прикосновения к красавице. А какое у нее хорошенькое личико! Какой чувственный ротик!Опять внутренний голос сказал с нетерпением: «Чего ты медлишь? Тебя ждут компаньоны, они же полностью доверились тебе! Вставай и немедленно иди к ним!»Но Шиппи никуда не ушел. Ему было достаточно взглянуть на девушку, грациозно сидевшую на стуле и демонстрирующую свои волшебные формы, чтобы попасть в невидимое кольцо ее чар.— Ты не доставишь мне несколько очаровательных мгновений? — прошептал он тихо, лихорадочным взором ощупывая ее соблазнительную фигуру. Она многозначительно улыбнулась.Кончилось тем, что он мысленно послал к черту Монро, Клоуда и Грабалла. «Какая разница, если я возвращусь позже, чем мы договорились?» Он решил, что прежде, чем вернется к ним, договорится с Конни о поездке во Флориду. Он вполне заслужил несколько недель развлечений после пребывания в тюрьме и других переживаний, связанных с кражей ожерелья. Эта мысль привела его в восторг, и он посвятил девушку в свои планы. Та, широко улыбаясь, выслушала его.— Я согласна, Шиппи. Вижу, что Фанни меня не обманывала, когда говорила, что ты щедрый. Да, я поеду с тобой, но знаешь, что? Сейчас я хочу, чтобы ты пригласил меня потанцевать. Прошу тебя, дорогой... А потом... потом делай со мной все, что хочешь! — и она лукаво взглянула на него. — Ты правильно сказал там что-то про короля, — продолжала Конни, гладя Перкинса по щеке. — Я отплачу тебе той же монетой, если ты будешь хорошим мальчиком. Но я никак не могу сразу забыть этого проклятого Клинта Карли... Ну что, пойдем танцевать?Он не хотел ей ни в чем отказывать. Согласие девушки поехать с ним во Флориду переполнило его радостью, мгновенно уничтожив все сомнения. Шиппи рассудил, что все идет отлично; единственно плохо то, что он обманывает товарищей. От этой мысли он почувствовал себя неуверенно, но предоставил все судьбе.Они покинули бар, Конни взяла его под руку, бросая на него страстные взгляды, казалось, она опьянела от восторга. Уже на улице девушка показала ему бар на противоположной стороне.— Послушай, дорогой, давай выпьем по стаканчику у Пола.Они вошли в заведение. Оно было маленьким и низкопробным. Там Конни тоже была завсегдатаем. За столиками и у стойки сидели женщины легкого поведения и какие-то подозрительные личности. Конни еще в дверях обежала взглядом помещение, загадочно улыбаясь. Перкинсу уже было все равно, он был готов ко всему, увидев лица посетителей. Конни неожиданно повернулась и обняла его за шею, как-то странно поглядев на него.— Шиппи, поцелуй меня. Фанни говорила, что ты это очень хорошо делаешь. Хочу сама в этом убедиться.Она так соблазнительно приоткрыла рот, что ему ничего не оставалось, как наклонить голову и захватить своими губами ее; поцелуй, должно быть, длился так долго, что в баре начали раздаваться пошловатые смешки и шуточки.Перкинс положил руку девушке на талию и вместе с ней направился к стойке, попросив два мятных коктейля. Конни опять поцеловала его, на этот раз в кончик носа, украдкой поглядывая в угол бара. Перкинс поставил стакан и обнял девушку, нежно улыбаясь.— Шиппи, возьми стакан. Поднимем тост, пожелаем себе счастья.Их разделяло всего несколько сантиметров, когда они поднесли стаканы к губам, как вдруг раздался пронзительный женский голос с противоположной стороны бара, там, где сидели две проститутки.— Осторожно, Конни, у твоего жениха нож! Несмотря на быстроту, с которой Перкинс вырвался из ее объятий, защититься он не успел. Неожиданно что-то вонзилось ему в спину, повыше сердца. Шиппи почувствовал страшную слабость, в глазах помутнело и все расплылось. Чтобы не упасть, он схватился за стойку, но его пальцы заскользили по пластику, и он навзничь рухнул на плиточный пол. Прежде чем окончательно закрыть глаза, ему показалось, что он увидел мужчину, который убегал, протискиваясь через посетителей бара. У этого человека в руке мелькнул какой-то блестящий и окровавленный предмет. Перкинс уже ничего не видел, но еще слышал крики испуганных женщин.Взволнованный владелец бара встал на колени перед неподвижным Шиппи, изучая рану критическим взглядом.— У этого человека скверное ранение, — сказал он, нарушив напряженную тишину. — Конни, будет лучше, если мы позвоним в полицию.— Нет, только не в полицию! — вскричала она встревоженно. — Они арестуют Клинта и посадят в тюрьму!— Ты виновата во всем, что произошло, — сердито сказал хозяин бара. — Ты хотела заставить ревновать своего жениха и притащила сюда этого типа, потому что прекрасно знала, что обязательно встретишь здесь Клинта. Ты специально стала целоваться с этим парнем, как только увидела Клинта и Тельму. Думаешь, я ничего не понимаю?Тельма с испуганным видом подошла к Конни и прошептала:— Я не имею никакого отношения ко всему этому. Но ты не должна была делать то, что сделала. Когда Клинт увидел, что вы целуетесь, он буквально свихнулся. Я пыталась удержать его от глупостей, но он ударил меня по лицу, толкнул и, как зверь, кинулся на твоего дружка.Пол, хозяин бара, снова пристально посмотрел на растерявшуюся Конни.— Если ты не хочешь, чтобы я звонил в полицию, то тогда скажи, что делать с твоим приятелем? Мне не нужны осложнения из-за него, понятно?— Не надо никого ставить в известность, Пол, — ответила девушка, проглотив комок, застрявший в горле. — Договорись с каким-нибудь надежным таксистом, а я его хорошо отблагодарю.Хозяин подумал немного над ее предложением и наконец решился:— Хорошо, ты правильно делаешь. Я бы посоветовал отвезти его в какую-нибудь частную клинику, там ты сможешь рассказать обо всем, как захочешь, но не называй адреса моего заведения. Не хочу выступать в роли свидетеля и вообще... И не называй никаких имен. Но все надо делать быстро, иначе парень умрет по дороге.— Верно, Пол, — ответила она уже более спокойно. — Так и сделаю.Хозяин позвонил знакомому шоферу, который появился через несколько минут. Уже в машине Конни обдумывала план, как бы не повредить своему жениху.— Джим, поедем сейчас ко мне домой, мой друг не хочет связываться с полицией, тем более теперь, — сказала она водителю, вручая ему солидную купюру.Тот молча усмехнулся, спросил адрес и тронул машину с места. Доставив еле живого Перкинса к дому, он взвалил на себя неподвижное тело и донес до кровати.— Красавица, — сказал он. — Думаю, что вы со своим дружком забудете мое имя и номер машины, это полезно и для Пола, и для твоего жениха.Когда шофер ушел, Конни не замедлила позвонить доктору Рикклею, старому пьянице, изгнанному из коллегии Нью-йоркских врачей несколько лет назад. Однако это не помешало ему неофициально помогать разным темным личностям, среди которых он пользовался большим авторитетом. Доктор, пожилой человек в неопрятной одежде, с постоянным запахом виски изо рта, пришел быстро, минут через десять. Он не задал ни одного вопроса, но обеспокоенно покачал головой, как только осмотрел ранение.— Этот человек, должно быть, сделан из металла, только поэтому не умер, — удивленно пробормотал старик. — Если бы удар пришелся чуть ниже, он бы поразил сердце.С помощью Конни он сделал Перкинсу первую перевязку. Лицо раненого от большой потери крови стало белее мела. После перевязки Рикклей повернулся к девушке:— А теперь остается только ждать, милочка. Если он не умер сейчас, думаю, что с ним этого уже в ближайшее время не произойдет. Если будут какие-нибудь новости, позвони мне.Он нахлобучил на голову засаленную шляпу и молча протянул руку. Конни вытащила из кармана Шиппи деньги и отдала врачу.— Спасибо, док, — сказала она. — Когда мой друг поправится, он вас щедро отблагодарит. Это человек со средствами. Глава девятая Доктор Рикклей немного упокоил Конни. Увидев смертельно бледного Перкинса, она подумала, что он умер еще в машине. Девушка села в кресло у изголовья кровати и стала размышлять, как найти выход из опасного положения. Конни понимала, что во всем происшедшем виновата только она одна. Для чего ей было нужно вызывать у Клинта ревность? Она прекрасно знала, когда звала Перкинса в бар Пола, что это излюбленное заведение Тельмы, но ей хотелось отомстить своему любовнику, и она этого добилась. Но какой ценой! Теперь она раскаивалась.И вот теперь Шиппи Перкинс лежит у нее на кровати при смерти!Хотела ли она этого? Нет. Конечно, нет! Причиной ее печали было не только состояние Перкинса, но и беспокойство о Клинте Карли. Ее радовало, что Шиппи не умер, но в этой радости было больше простого эгоизма. Ведь если Перкинс умрет, полицейские, как голодные волки, набросятся на ее любовника и, возможно, отправят на электрический стул. Эти мысли приводили ее в ужас. Чтобы прогнать их, она беспрерывно курила, совершенно не беспокоясь о раненом, на которого сейчас смотрела с ненавистью. Наконец девушка успокоилась и обругала себя за паническое настроение.Со своего кресла она вдруг услышала, как прерывисто дышит Шиппи, не приходя в сознание. Это встревожило Кони, и она снова позвонила Рикклею.— Не бойся, детка, — успокоил доктор. — Этот человек уже вне опасности. Такое дыхание вызвано большой потерей крови.Наконец, в четыре часа дня и примерно через семьдесят часов после удара ножом Перкинс подал первые признаки жизни, и девушка почувствовала облегчение. Она склонилась к нему и нежно поцеловала.Сейчас Шиппи казался не суперменом, а обыкновенным человеком, слабым и беззащитным. Он с удивлением оглядывал комнату и постепенно вспоминал, что произошло в баре. Потом стал расспрашивать девушку.Недоверие появилось на его лице, когда он узнал, что трое суток находился без сознания.— Какой сегодня день, Конни? — взволнованно спросил он.Оказалось, что сегодня пятница — день, когда Фил Дуффус должен принести деньги за ожерелье.Конни удивленно посмотрела на Шиппи, не понимая, что его так взволновало.— Сегодня пятница. Сейчас половина пятого, дорогой, — ответила девушка, посмотрел на свои часики-кулон. — Но прошу, не двигайся, — добавила она, заметив, что он пытается усесться на кровати. — Сейчас принесу тебе поесть.— Ты уверена, детка, что сегодня пятница? — настойчиво спросил Перкинс.— А почему бы и нет? — изумилась она.Через несколько минут девушка принесла чашку дымящегося душистого бульона, гренки и тарелочку с румяными котлетами. Пока Шиппи ел с озабоченным лицом, она рассказала, что произошло в баре у Пола, а также про свою идею привезти его сюда в квартиру Фанни, чтобы о несчастном случае никто не узнал, особенно полиция. Потом она добавила, глядя на него во все глаза:— Ведь вряд ли у тебя дружеские отношения с копами?— Ты правильно поступила, куколка, — в первый раз улыбнулся Перкинс. — Однако хочу тебя предупредить, что за мной нет ничего такого, чтобы опасаться правосудия. Но я очень беспокоюсь, что обо мне могут подумать мой босс и товарищи.Конни не упустила случая спросить:
1 2 3 4 5 6 7 8