– Извини, Ширли.
– Ничего страшного, – ответила девушка, не отрываясь от своего занятия, – меня это не оскорбляет.
– М-мистер Фетуччини, – снова начал свою песню Кассиаторе, – не б-будете ли вы так д-добры...
– Что? – рявкнул босс Нью-Джерси.
Солдат задрожал всем телом и лихорадочно сжал рукой в кармане рукоять пистолета. Раздался выстрел и большая бутылка с жидкостью от перхоти разлетелась вдребезги, забрызгав зеркальную стену салона. Парикмахер бросился на пол, закрыл руками лицо и заскользил на коленях по лужам густой зеленоватой жидкости. Маникюрша оглушительно завизжала, Кассиаторе попытался ее успокоить и достал руку из кармана. Прозвучал еще один выстрел, и теперь по полу запрыгали уже все пузырьки с косметическими препаратами с разбитой полки.
– Меня убили, – завопил парикмахер, заметив, как по нему растекаются красноватые струи кондиционера для укладки волос.
– Пора сматываться, – крикнул Фетуччини и опрометью бросился к двери. По дороге он сбил с ног замешкавшегося Кассиаторе, и следующая пуля разметала по комнате осколки огромного зеркала. Грузный мафиози споткнулся и вылетел на улицу. Стараясь удержаться на ногах, он проскочил перед радиатором лимузина Донны Беллы и приземлился под колесами городского автобуса, следовавшего в южном направлении. Натужно завизжали тормоза, но было уже слишком поздно.
Пока Донна в недоумении созерцала эту картину, Кассиаторе с видом триумфатора уже усаживался в машину.
– Я все-таки вытащил его из этой парикмахерской, – гордо объявил он, – разве не так?
Она быстро постучала по стеклянной перегородке, отделявшей место шофера.
– Сматываемся и побыстрее! – крикнула водителю. – Скоро здесь будет полно полицейских!
Машина резко рванула с места, обогнула остановившийся автобус и с легким урчанием быстро покатила в направлении центра города.
Альфредо Фетуччини, подумала Донна, это имя будет выписано белыми цветами на фоне красных роз. Ведь он так не любил гвоздики.
Глава третья (продолжение)
Донна Белла должна была чувствовать себя юбиляром, но ей что-то мешало. Она слонялась по спальне и старалась определить причину своего раздражения, которое мучило ее словно изжога. Наконец ей пришло в голову заглянуть в платяной шкаф и заняться изучением его содержимого. Она осталась очень недовольна состоянием своего гардероба и, тихо бормоча ругательства, откладывала в сторону опостылевшие ей вещи.
– Ну, должно же здесь быть хоть что-нибудь приличное! – в отчаянии воскликнула Донна, осознав тщетность своих поисков, и стала рыться в комоде, разбрасывая по комнате содержимое выдвижных ящиков.
– Мне совершенно не в чем показаться на людях! – раздраженно пробормотала она себе под нос. – Женщина в моем положении и ... ни одного приличного платья.
Донна Белла вернулась к шкафу и снова стала перебирать вешалки с одеждой.
Все вещи выглядели как близнецы: строгие старомодные платья всех оттенков серого цвета. Ничего подходящего.
– Если ты хочешь стать Доном, то будь им! – часто твердила она мужу, и он быстро последовал ее совету, отдав предпочтение дорогим трехсотдолларовым костюмам работы лучших портных города. Если это было достаточно хорошо для него, то поможет и мне. Она облачилась в ненавистное платье из черного крепа, клятвенно обещая себе, что делает это последний раз в жизни, позвала малыша Пако и объявила, что ей немедленно нужна машина с шофером и охранником.
После минутного размышления Донна добавила:
– Пришли ко мне Фрэнки. По-крайней мере он выглядит крепким и сильным парнем.
– Но он идиот, мама, – возразил Пако, – мы уже давно хотели его выставить вон.
– Что ты там запел? – закричала взбешенная Донна Белла. – Кто там еще думает? Кто вас просил об этом? И вообще, с чего это вы взяли, что можете думать? Здесь я принимаю решения, поняли? А чтобы таскать за мной по магазинам пакеты мне гений не требуется. Кроме того, разве я не говорила больше не называть меня "мама"? – она сердито топнула ногой.
– Н-но, – начал заикаться малыш Пако, – ведь здесь никого больше нет. Никто не услышит, как я тебя называю.
В его глазах застыла мольба, голос был почти заискивающий, но особая покорность выразилась в том, как он опустился на колени.
– Встань невежа, – бросила она. – Я тебя слышу и это единственное, что имеет здесь значение!
Малыш Пако снова принялся хныкать.
– Встань, – повторила его мать, – и отправляйся выполнять мое поучение.
Он поднялся на ноги и вышел из комнаты, вытирая глаза тыльной стороной ладони, так чтобы никто не заметил его слез. Для своего возраста он был довольно гордым ребенком.
Донна захлопнула дверь и взяла в руки свою самую большую сумочку. Словно я как старуха собираюсь захватить с собой вязание, со злорадством подумала она про себя. Потом подошла к картине повторила экзекуцию над головой Иуды и принялась набирать шифр показавшегося сейфа. Не дав себе труда пересчитать пачки банкнот, Донна стала быстро набивать ими объемистую, уродливую сумку. Наконец из-за отсутствия места эта процедура закончилась, и она принялась напяливать на себя пальто, тихо ругая себе под нос его неказистую серость, пока не поклялась больше ни разу не одеть на себя ни одной вещи из своего прежнего гардероба.
На лестниц ей встретился малыш Пако, который нервно переминался с ноги на ногу.
– Желаю приятно провести время, – выдавил он с вымученной улыбкой.
Она отмахнулась от него как от мухи и хлопнула за собой дверью. Лимузин уже дожидался у подъезда, солдат за рулем даже напялил по этому случаю шоферскую кепку, а Фрэнки Проволоне облокотился на заднюю дверцу и ковырялся во рту зубочисткой. Как только ее заметил водитель, то тут же выскочил из машины, чтобы распахнуть перед ней дверцу. Это не осталось ею не замеченным: значит всем уже известно о ее последнем успехе. Водитель попытался отпихнуть от двери Фрэнки, но тот даже не пошелохнулся. О, мадонна, да он кретин, подумала она, но кому до этого есть дело...
– Фрэнки почему бы тебе не сесть в машину с другой стороны? – вежливо предложила она. Иначе, подумала Донна с раздражением, мы проторчим здесь весь этот дерьмовый день.
Солдат ненадолго задумался и обошел машину сзади. Теперь шофер наконец смог продемонстрировать свою ловкость и одним непрерывным движением распахнуть перед ней дверцу автомашины, отдать честь, поднеся два пальца к козырьку фуражки, и захлопнуть ее за ней. Через пару – тройку минут Фрэнки нашел наконец дорогу к другой двери автомобиля и залез в машину. Она с облегчением вздохнула.
– Куда направимся мадам? – раздался из динамика голос водителя.
– В Нью-Йорк, на Пятую авеню, – приказала Донна. – А затем отправимся на Пятьдесят седьмую улицу.
Она была слишком возбуждена и озабочена собой, чтобы расспрашивать солдата. К тому же ей сразу же стало понятно, что попытки завязать беседу с молодым человеком заранее обречены на провал. В конце концов она брала его не для того, чтобы он занимал ее по дороге разговорами.
Когда они прибыли к месту назначения, шофер снова выскочил из машины первым и открыл дверцу, затем им пришлось долго ждать пока наконец появится Фрэнки. Донна жестом показала ему следовать за ней в большой ювелирный магазин на углу.
Стоило им там появиться, как рядом с ними оказался представительный мужчина.
– Могу я быть чем-нибудь полезен, мадам? – вежливо осведомился он.
Она быстро окинула помещение взглядом. Шикарное местечко, пронеслось у нее в голове.
– Где у вас тут ожерелья? – осведомилась Донна Белла.
– Золото или драгоценные камни? – уточнил мужчина.
– Золото с драгоценными камнями, – последовал ответ.
– Следуйте за мной, – предложил он, и вся троица отправилась в путь.
– Не будете вы так добры помочь мадам выбрать ожерелье? – попросил он продавца за прилавком, откланялся и вернулся на исходные позиции. Донна была польщена таким вниманием и великодушно подумала, что оставит здесь кучу денег.
– Да, мадам? – отвлек ее от размышлений продавец.
– Мне нужно ожерелье... – начала было она, кусая губы. У нее не хватало слов, чтобы описать желаемое. – Ну, ожерелье... которое могла бы надеть и жена мэра города, – наконец-то ей удалось выразить свою мысль. Что-нибудь очень красивое, но без излишней вычурности, как раз такое, которое могла бы носить настоящая леди.
Продавец застелил прилавок черным бархатом, потом открыл футляр и осторожно выложил на него бриллиантовое ожерелье.
– Это один из самых лучших экземпляров, – уверял ее он. Его речитатив о чистоте камней и количестве каратов пролетели мимо ее ушей. Она была целиком захвачена блеском драгоценных камней, каждый из которых идеально вписывался в ансамбль, увенчанный в центре большим камнем каплевидной формы.
– Оно удачно оттенит ваш цвет лица, – посоветовал продавец.
– И не слишком ослепит глаза окружающих, – добавила Донна. – Я беру его. Плачу наличными.
– Что-нибудь еще? – поинтересовался человек за прилавком.
– А что у вас есть?
– Возможно что-нибудь исключительное для особых случаев? – предложил продавец.
– С этого момента каждый день для меня станет особым случаем, но мне совершенно не требуется семь ожерелий. Донна Белла была озадачена. Ожерелье было великолепным, как раз таким о котором она мечтала, но все же для полного счастья чего-то не хватало. – Мне хотелось бы... – ей так ничего и не пришло в голову.
Продавец тоже ничего не смог посоветовать и терпеливо ожидал окончания ее размышлений.
– Я знаю! – радостно выпалила она. – Что-нибудь в пару к ожерелью. Как гарнитур.
Эта тирада пробудила от спячки человека за прилавком.
– Может быть браслет? Она покачала головой. – Кольцо?
Нет, ничего хорошего из этого не выйдет, я слишком много жестикулирую, – призналась она незнакомому человеку, что само по себе было для нее очень странным. Подумаешь, этот человек так хорошо обходился со мной, говорил в ней дух противоречия. Ей захотелось что-нибудь совсем необычное, что никогда не придет в голову женщине столько лет торчавшей у плиты на Минетта-стрит. Эта вещь должна была сделать ее королевой, настоящей Донной...
– Я хочу корону! – Закричала она на продавца. Он даже подпрыгнул, но очень быстро обрел былую невозмутимость.
– Диадему, мадам? – спокойно уточнил продавец.
– Что-нибудь для моей головы, как бы это ни называлось, – она постаралась снова вспомнить это необычное для нее слово. – Ди-а-де-ма. Но только с бриллиантами, – напомнила Донна продавцу.
– Конечно, – улыбнулся тот. – В пару к ожерелью. Ей было приятно, что он улыбается и разделяет ее радостное настроение. Продавец разложил на черном бархате несколько шедевров ювелирного искусства. Выбрать из них самый лучший было довольно нелегким делом.
– Я примерю одну на себя.
– Конечно, мадам, – последовал немедленный ответ. – Разрешите вам помочь, – он выбрал наиболее изысканное украшение и бережно водрузил его на ее голову.
Донна покрылась пунцовым румянцем. Она впервые почувствовала себя королевой, но в то же время отдавала себе отчет, что ее волосы, стянутые на затылке в пучок с торчащими из него прядями, мало подходили к этой роскошной диадеме. Черт побери этот старомодный итальянский пучок! Донна Белла почувствовала себя несчастной. Сегодня же ей нужно будет сделать новую прическу и никогда больше не уродовать себя этим убожеством. И почему она не подумала об этом раньше!
Она посмотрела в зеркало, которое услужливо держал продавец. О, Мадонна, какая же прелесть эта бриллиантовая диадема!
– Я беру его, – решительно сказала она. – Во что мне обойдутся обе эти вещицы?
Продавец углубился в вычисления и стал заполнять цифрами небольшой листок бумаги, хотя у него все, вплоть до налога с продаж, было готово, еще когда ей захотелось сделать примерку. Наконец он ознакомил ее с результатами своей деятельности.
– О'кей, – согласилась Донна, порылась в сумочке и протянула ему несколько пачек банкнот.
Мужчина за прилавком постучал по стеклянной крышке витрины, подзывая кассира.
– Я выпишу квитанцию и упакую оба эти украшения. Мне кажется...
– Никаких квитанций! – оборвала она его. – Только позаботьтесь, чтобы мне вернули сдачу.
– Конечно, мадам, о чем речь! – продавец покрепче сжал за спиной свои руки, чтобы скрыть свою радость.
Донна терпеливо подождала, пока он упакует покупку и принесет сдачу. Тут она впервые за все это время вспомнила про Фрэнки. Тот стоял облокотившись о прилавок прямо за ее спиной, чем очень смущал продавца за прилавком. Надо поскорее убираться отсюда, подумала она и, наскоро попрощавшись, получив сдачу и пакеты, которые тут же исчезли в ее сумке, сделала ему знак следовать за ней.
Когда они направились к выходу, ее внимание привлекли несколько золотых вещиц, лежавших в одной из витрин прилавка. Донна остановилась, справилась о цене и снова полезла в свою сумку. Она достала одну банкноту и протянула ее продавщице.
– Извините, но ничего мельче у меня нет.
– Не стоит беспокоиться, – живо отозвалась та, постучала кончиком карандаша по стеклу и тут снова появился молчаливый кассир.
– Тем временем, я упакую ее для вас, – сказала женщина.
– Не стоит, просто дайте ее мне, – отозвалась Донна Белла, повернулась к Фрэнки и протянула ему золотую зубочистку. – Если тебе нужно в присутствии посторонних ковыряться в своих зубах, то, хотя бы, делай это как джентльмен.
Получив сдачу, они покинули ювелирный магазин, а уже через несколько шагов перед ними открылись двери модного магазина женской одежды. Донна перегнулась через ближайший прилавок с разложенными шарфиками и обратилась к молоденькой продавщице.
– Где здесь можно купить самые лучшие платья?
– Что-нибудь для пожилой женщины или для вас?
– Для меня, – ответила польщенная Донна.
– Самая дорогая коллекция авторских моделей находится на шестом этаже.
– Спасибо, дорогуша, – улыбнулась она и задумалась, стоит ли отблагодарить девушку чаевыми. Стоит ли вообще давать чаевые за такие услуги? О, Боже, сколькому ей еще предстоит научиться. Ладно, подумала Донна, может быть на обратном пути, а пока ей слишком хотелось поскорее добраться до шестого этажа. Фрэнки пришлось почти бежать за ней пока наконец они не очутились в кабине лифта, находившегося в дальнем конце магазина.
Сгорая от нетерпения она приказала лифтеру отвезти их на шестой этаж. Когда Донна вышла из лифта, глаза ее буквально вспыхнули от восторга при виде такого обилия одежды. Она растерялась и могла решить, куда ей направиться.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – раздался за ее спиной приятный женский голос.
– Конечно, – с облегчением выдохнула Донна. – Покажите мне все, что у вас есть четырнадцатого размера.
Продавщица была озадачена. Потом начала что-то объяснять, но потом передумала. В конце концов других клиентов в это время дня у нее не было, и она подвела их к небольшому зеленому дивану.
– Сюда, пожалуйста. Мне кажется, вам здесь будет удобно.
– Конечно, – ответил за нее Фрэнки. – Мне просто осточертело целый день стоять на ногах.
Донна Белла наградила его уничтожающим взглядом, но он так был занят размещением своей туши на этом хлипком диванчике, что ничего не заметил.
– А теперь перейдем к делу, – оживленно заметила продавщица. – Что бы вы хотели посмотреть?
Фрэнки стал медленно открывать рот для ответа, но Донна с такой силой наступила ему на ногу, что его челюсть с лязгом закрылась.
– Я хочу увидеть все, – напомнила ей она.
– О, да, я понимаю мадам. Но с чего мы начнем? Повседневная одежда? Вечерние платья? – попыталась уточнить продавщица.
– До тех пор пока я не надену ночную рубашку, на мне весь день и до самого вечера одно и то же платье, – объяснила Донна, тайно желая в глубине души, чтобы Фрэнки убрался куда-нибудь подальше. – У меня буквально ничего нет. Мне нужно приодеться.
– Базовые модели, – выпалила продавщица, словно на нее нашло озарение. – Подождите минуточку, – сказала она и поспешила на склад.
– Альма, – обратилась продавщица к невысокой, хрупкой женщине, которая прикрепляла к платьям ярлычки. – Мне нужна твоя помощь. Давай повесим на передвижную вешалку все повседневные платья.
– У тебя случайно не приступ лихорадки? – съязвила работница склада, раздраженная тем, что ее оторвали от этого занятия. Она очень дотошно относилась к своим обязанностям, следила, чтобы этикетки на платьях всегда были приколоты к одному и тому же месту и мечтала, что ее усердие будет по достоинству оценено начальством. Работница начала снимать платья и развешивать их на передвижной вешалке.
Продавщица пришла в ужас.
– Альма, поосторожней с этими моделями! Среди них нет ни одного платья дешевле двухсот долларов! – воскликнула она.
– Можно подумать, что мне это неизвестно, – возразила Альма. – А кто, по-твоему, торчит здесь все время и развешивает на них этикетки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
– Ничего страшного, – ответила девушка, не отрываясь от своего занятия, – меня это не оскорбляет.
– М-мистер Фетуччини, – снова начал свою песню Кассиаторе, – не б-будете ли вы так д-добры...
– Что? – рявкнул босс Нью-Джерси.
Солдат задрожал всем телом и лихорадочно сжал рукой в кармане рукоять пистолета. Раздался выстрел и большая бутылка с жидкостью от перхоти разлетелась вдребезги, забрызгав зеркальную стену салона. Парикмахер бросился на пол, закрыл руками лицо и заскользил на коленях по лужам густой зеленоватой жидкости. Маникюрша оглушительно завизжала, Кассиаторе попытался ее успокоить и достал руку из кармана. Прозвучал еще один выстрел, и теперь по полу запрыгали уже все пузырьки с косметическими препаратами с разбитой полки.
– Меня убили, – завопил парикмахер, заметив, как по нему растекаются красноватые струи кондиционера для укладки волос.
– Пора сматываться, – крикнул Фетуччини и опрометью бросился к двери. По дороге он сбил с ног замешкавшегося Кассиаторе, и следующая пуля разметала по комнате осколки огромного зеркала. Грузный мафиози споткнулся и вылетел на улицу. Стараясь удержаться на ногах, он проскочил перед радиатором лимузина Донны Беллы и приземлился под колесами городского автобуса, следовавшего в южном направлении. Натужно завизжали тормоза, но было уже слишком поздно.
Пока Донна в недоумении созерцала эту картину, Кассиаторе с видом триумфатора уже усаживался в машину.
– Я все-таки вытащил его из этой парикмахерской, – гордо объявил он, – разве не так?
Она быстро постучала по стеклянной перегородке, отделявшей место шофера.
– Сматываемся и побыстрее! – крикнула водителю. – Скоро здесь будет полно полицейских!
Машина резко рванула с места, обогнула остановившийся автобус и с легким урчанием быстро покатила в направлении центра города.
Альфредо Фетуччини, подумала Донна, это имя будет выписано белыми цветами на фоне красных роз. Ведь он так не любил гвоздики.
Глава третья (продолжение)
Донна Белла должна была чувствовать себя юбиляром, но ей что-то мешало. Она слонялась по спальне и старалась определить причину своего раздражения, которое мучило ее словно изжога. Наконец ей пришло в голову заглянуть в платяной шкаф и заняться изучением его содержимого. Она осталась очень недовольна состоянием своего гардероба и, тихо бормоча ругательства, откладывала в сторону опостылевшие ей вещи.
– Ну, должно же здесь быть хоть что-нибудь приличное! – в отчаянии воскликнула Донна, осознав тщетность своих поисков, и стала рыться в комоде, разбрасывая по комнате содержимое выдвижных ящиков.
– Мне совершенно не в чем показаться на людях! – раздраженно пробормотала она себе под нос. – Женщина в моем положении и ... ни одного приличного платья.
Донна Белла вернулась к шкафу и снова стала перебирать вешалки с одеждой.
Все вещи выглядели как близнецы: строгие старомодные платья всех оттенков серого цвета. Ничего подходящего.
– Если ты хочешь стать Доном, то будь им! – часто твердила она мужу, и он быстро последовал ее совету, отдав предпочтение дорогим трехсотдолларовым костюмам работы лучших портных города. Если это было достаточно хорошо для него, то поможет и мне. Она облачилась в ненавистное платье из черного крепа, клятвенно обещая себе, что делает это последний раз в жизни, позвала малыша Пако и объявила, что ей немедленно нужна машина с шофером и охранником.
После минутного размышления Донна добавила:
– Пришли ко мне Фрэнки. По-крайней мере он выглядит крепким и сильным парнем.
– Но он идиот, мама, – возразил Пако, – мы уже давно хотели его выставить вон.
– Что ты там запел? – закричала взбешенная Донна Белла. – Кто там еще думает? Кто вас просил об этом? И вообще, с чего это вы взяли, что можете думать? Здесь я принимаю решения, поняли? А чтобы таскать за мной по магазинам пакеты мне гений не требуется. Кроме того, разве я не говорила больше не называть меня "мама"? – она сердито топнула ногой.
– Н-но, – начал заикаться малыш Пако, – ведь здесь никого больше нет. Никто не услышит, как я тебя называю.
В его глазах застыла мольба, голос был почти заискивающий, но особая покорность выразилась в том, как он опустился на колени.
– Встань невежа, – бросила она. – Я тебя слышу и это единственное, что имеет здесь значение!
Малыш Пако снова принялся хныкать.
– Встань, – повторила его мать, – и отправляйся выполнять мое поучение.
Он поднялся на ноги и вышел из комнаты, вытирая глаза тыльной стороной ладони, так чтобы никто не заметил его слез. Для своего возраста он был довольно гордым ребенком.
Донна захлопнула дверь и взяла в руки свою самую большую сумочку. Словно я как старуха собираюсь захватить с собой вязание, со злорадством подумала она про себя. Потом подошла к картине повторила экзекуцию над головой Иуды и принялась набирать шифр показавшегося сейфа. Не дав себе труда пересчитать пачки банкнот, Донна стала быстро набивать ими объемистую, уродливую сумку. Наконец из-за отсутствия места эта процедура закончилась, и она принялась напяливать на себя пальто, тихо ругая себе под нос его неказистую серость, пока не поклялась больше ни разу не одеть на себя ни одной вещи из своего прежнего гардероба.
На лестниц ей встретился малыш Пако, который нервно переминался с ноги на ногу.
– Желаю приятно провести время, – выдавил он с вымученной улыбкой.
Она отмахнулась от него как от мухи и хлопнула за собой дверью. Лимузин уже дожидался у подъезда, солдат за рулем даже напялил по этому случаю шоферскую кепку, а Фрэнки Проволоне облокотился на заднюю дверцу и ковырялся во рту зубочисткой. Как только ее заметил водитель, то тут же выскочил из машины, чтобы распахнуть перед ней дверцу. Это не осталось ею не замеченным: значит всем уже известно о ее последнем успехе. Водитель попытался отпихнуть от двери Фрэнки, но тот даже не пошелохнулся. О, мадонна, да он кретин, подумала она, но кому до этого есть дело...
– Фрэнки почему бы тебе не сесть в машину с другой стороны? – вежливо предложила она. Иначе, подумала Донна с раздражением, мы проторчим здесь весь этот дерьмовый день.
Солдат ненадолго задумался и обошел машину сзади. Теперь шофер наконец смог продемонстрировать свою ловкость и одним непрерывным движением распахнуть перед ней дверцу автомашины, отдать честь, поднеся два пальца к козырьку фуражки, и захлопнуть ее за ней. Через пару – тройку минут Фрэнки нашел наконец дорогу к другой двери автомобиля и залез в машину. Она с облегчением вздохнула.
– Куда направимся мадам? – раздался из динамика голос водителя.
– В Нью-Йорк, на Пятую авеню, – приказала Донна. – А затем отправимся на Пятьдесят седьмую улицу.
Она была слишком возбуждена и озабочена собой, чтобы расспрашивать солдата. К тому же ей сразу же стало понятно, что попытки завязать беседу с молодым человеком заранее обречены на провал. В конце концов она брала его не для того, чтобы он занимал ее по дороге разговорами.
Когда они прибыли к месту назначения, шофер снова выскочил из машины первым и открыл дверцу, затем им пришлось долго ждать пока наконец появится Фрэнки. Донна жестом показала ему следовать за ней в большой ювелирный магазин на углу.
Стоило им там появиться, как рядом с ними оказался представительный мужчина.
– Могу я быть чем-нибудь полезен, мадам? – вежливо осведомился он.
Она быстро окинула помещение взглядом. Шикарное местечко, пронеслось у нее в голове.
– Где у вас тут ожерелья? – осведомилась Донна Белла.
– Золото или драгоценные камни? – уточнил мужчина.
– Золото с драгоценными камнями, – последовал ответ.
– Следуйте за мной, – предложил он, и вся троица отправилась в путь.
– Не будете вы так добры помочь мадам выбрать ожерелье? – попросил он продавца за прилавком, откланялся и вернулся на исходные позиции. Донна была польщена таким вниманием и великодушно подумала, что оставит здесь кучу денег.
– Да, мадам? – отвлек ее от размышлений продавец.
– Мне нужно ожерелье... – начала было она, кусая губы. У нее не хватало слов, чтобы описать желаемое. – Ну, ожерелье... которое могла бы надеть и жена мэра города, – наконец-то ей удалось выразить свою мысль. Что-нибудь очень красивое, но без излишней вычурности, как раз такое, которое могла бы носить настоящая леди.
Продавец застелил прилавок черным бархатом, потом открыл футляр и осторожно выложил на него бриллиантовое ожерелье.
– Это один из самых лучших экземпляров, – уверял ее он. Его речитатив о чистоте камней и количестве каратов пролетели мимо ее ушей. Она была целиком захвачена блеском драгоценных камней, каждый из которых идеально вписывался в ансамбль, увенчанный в центре большим камнем каплевидной формы.
– Оно удачно оттенит ваш цвет лица, – посоветовал продавец.
– И не слишком ослепит глаза окружающих, – добавила Донна. – Я беру его. Плачу наличными.
– Что-нибудь еще? – поинтересовался человек за прилавком.
– А что у вас есть?
– Возможно что-нибудь исключительное для особых случаев? – предложил продавец.
– С этого момента каждый день для меня станет особым случаем, но мне совершенно не требуется семь ожерелий. Донна Белла была озадачена. Ожерелье было великолепным, как раз таким о котором она мечтала, но все же для полного счастья чего-то не хватало. – Мне хотелось бы... – ей так ничего и не пришло в голову.
Продавец тоже ничего не смог посоветовать и терпеливо ожидал окончания ее размышлений.
– Я знаю! – радостно выпалила она. – Что-нибудь в пару к ожерелью. Как гарнитур.
Эта тирада пробудила от спячки человека за прилавком.
– Может быть браслет? Она покачала головой. – Кольцо?
Нет, ничего хорошего из этого не выйдет, я слишком много жестикулирую, – призналась она незнакомому человеку, что само по себе было для нее очень странным. Подумаешь, этот человек так хорошо обходился со мной, говорил в ней дух противоречия. Ей захотелось что-нибудь совсем необычное, что никогда не придет в голову женщине столько лет торчавшей у плиты на Минетта-стрит. Эта вещь должна была сделать ее королевой, настоящей Донной...
– Я хочу корону! – Закричала она на продавца. Он даже подпрыгнул, но очень быстро обрел былую невозмутимость.
– Диадему, мадам? – спокойно уточнил продавец.
– Что-нибудь для моей головы, как бы это ни называлось, – она постаралась снова вспомнить это необычное для нее слово. – Ди-а-де-ма. Но только с бриллиантами, – напомнила Донна продавцу.
– Конечно, – улыбнулся тот. – В пару к ожерелью. Ей было приятно, что он улыбается и разделяет ее радостное настроение. Продавец разложил на черном бархате несколько шедевров ювелирного искусства. Выбрать из них самый лучший было довольно нелегким делом.
– Я примерю одну на себя.
– Конечно, мадам, – последовал немедленный ответ. – Разрешите вам помочь, – он выбрал наиболее изысканное украшение и бережно водрузил его на ее голову.
Донна покрылась пунцовым румянцем. Она впервые почувствовала себя королевой, но в то же время отдавала себе отчет, что ее волосы, стянутые на затылке в пучок с торчащими из него прядями, мало подходили к этой роскошной диадеме. Черт побери этот старомодный итальянский пучок! Донна Белла почувствовала себя несчастной. Сегодня же ей нужно будет сделать новую прическу и никогда больше не уродовать себя этим убожеством. И почему она не подумала об этом раньше!
Она посмотрела в зеркало, которое услужливо держал продавец. О, Мадонна, какая же прелесть эта бриллиантовая диадема!
– Я беру его, – решительно сказала она. – Во что мне обойдутся обе эти вещицы?
Продавец углубился в вычисления и стал заполнять цифрами небольшой листок бумаги, хотя у него все, вплоть до налога с продаж, было готово, еще когда ей захотелось сделать примерку. Наконец он ознакомил ее с результатами своей деятельности.
– О'кей, – согласилась Донна, порылась в сумочке и протянула ему несколько пачек банкнот.
Мужчина за прилавком постучал по стеклянной крышке витрины, подзывая кассира.
– Я выпишу квитанцию и упакую оба эти украшения. Мне кажется...
– Никаких квитанций! – оборвала она его. – Только позаботьтесь, чтобы мне вернули сдачу.
– Конечно, мадам, о чем речь! – продавец покрепче сжал за спиной свои руки, чтобы скрыть свою радость.
Донна терпеливо подождала, пока он упакует покупку и принесет сдачу. Тут она впервые за все это время вспомнила про Фрэнки. Тот стоял облокотившись о прилавок прямо за ее спиной, чем очень смущал продавца за прилавком. Надо поскорее убираться отсюда, подумала она и, наскоро попрощавшись, получив сдачу и пакеты, которые тут же исчезли в ее сумке, сделала ему знак следовать за ней.
Когда они направились к выходу, ее внимание привлекли несколько золотых вещиц, лежавших в одной из витрин прилавка. Донна остановилась, справилась о цене и снова полезла в свою сумку. Она достала одну банкноту и протянула ее продавщице.
– Извините, но ничего мельче у меня нет.
– Не стоит беспокоиться, – живо отозвалась та, постучала кончиком карандаша по стеклу и тут снова появился молчаливый кассир.
– Тем временем, я упакую ее для вас, – сказала женщина.
– Не стоит, просто дайте ее мне, – отозвалась Донна Белла, повернулась к Фрэнки и протянула ему золотую зубочистку. – Если тебе нужно в присутствии посторонних ковыряться в своих зубах, то, хотя бы, делай это как джентльмен.
Получив сдачу, они покинули ювелирный магазин, а уже через несколько шагов перед ними открылись двери модного магазина женской одежды. Донна перегнулась через ближайший прилавок с разложенными шарфиками и обратилась к молоденькой продавщице.
– Где здесь можно купить самые лучшие платья?
– Что-нибудь для пожилой женщины или для вас?
– Для меня, – ответила польщенная Донна.
– Самая дорогая коллекция авторских моделей находится на шестом этаже.
– Спасибо, дорогуша, – улыбнулась она и задумалась, стоит ли отблагодарить девушку чаевыми. Стоит ли вообще давать чаевые за такие услуги? О, Боже, сколькому ей еще предстоит научиться. Ладно, подумала Донна, может быть на обратном пути, а пока ей слишком хотелось поскорее добраться до шестого этажа. Фрэнки пришлось почти бежать за ней пока наконец они не очутились в кабине лифта, находившегося в дальнем конце магазина.
Сгорая от нетерпения она приказала лифтеру отвезти их на шестой этаж. Когда Донна вышла из лифта, глаза ее буквально вспыхнули от восторга при виде такого обилия одежды. Она растерялась и могла решить, куда ей направиться.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – раздался за ее спиной приятный женский голос.
– Конечно, – с облегчением выдохнула Донна. – Покажите мне все, что у вас есть четырнадцатого размера.
Продавщица была озадачена. Потом начала что-то объяснять, но потом передумала. В конце концов других клиентов в это время дня у нее не было, и она подвела их к небольшому зеленому дивану.
– Сюда, пожалуйста. Мне кажется, вам здесь будет удобно.
– Конечно, – ответил за нее Фрэнки. – Мне просто осточертело целый день стоять на ногах.
Донна Белла наградила его уничтожающим взглядом, но он так был занят размещением своей туши на этом хлипком диванчике, что ничего не заметил.
– А теперь перейдем к делу, – оживленно заметила продавщица. – Что бы вы хотели посмотреть?
Фрэнки стал медленно открывать рот для ответа, но Донна с такой силой наступила ему на ногу, что его челюсть с лязгом закрылась.
– Я хочу увидеть все, – напомнила ей она.
– О, да, я понимаю мадам. Но с чего мы начнем? Повседневная одежда? Вечерние платья? – попыталась уточнить продавщица.
– До тех пор пока я не надену ночную рубашку, на мне весь день и до самого вечера одно и то же платье, – объяснила Донна, тайно желая в глубине души, чтобы Фрэнки убрался куда-нибудь подальше. – У меня буквально ничего нет. Мне нужно приодеться.
– Базовые модели, – выпалила продавщица, словно на нее нашло озарение. – Подождите минуточку, – сказала она и поспешила на склад.
– Альма, – обратилась продавщица к невысокой, хрупкой женщине, которая прикрепляла к платьям ярлычки. – Мне нужна твоя помощь. Давай повесим на передвижную вешалку все повседневные платья.
– У тебя случайно не приступ лихорадки? – съязвила работница склада, раздраженная тем, что ее оторвали от этого занятия. Она очень дотошно относилась к своим обязанностям, следила, чтобы этикетки на платьях всегда были приколоты к одному и тому же месту и мечтала, что ее усердие будет по достоинству оценено начальством. Работница начала снимать платья и развешивать их на передвижной вешалке.
Продавщица пришла в ужас.
– Альма, поосторожней с этими моделями! Среди них нет ни одного платья дешевле двухсот долларов! – воскликнула она.
– Можно подумать, что мне это неизвестно, – возразила Альма. – А кто, по-твоему, торчит здесь все время и развешивает на них этикетки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18