Джадсон отвел в сторону кусок упругого вещества, из которого струилась зеленоватая жидкость, и перчаткой соединил вместе две главные группы светочувствительных клеток. В то же мгновение произошла общая настройка, в результате чего два фрагмента заняли другое, правильное положение.
— Послушайте, капитан, — произнес Куки, который в немом удивлении следил за тем, как Джадсон собирает разбитую схему жизнеобеспечения поверженного инопланетного организма, — вот эта верхняя часть… она случайно не напоминает вам идею об устройстве вещества, с которой вы носились одно время? Помните, вы показывали мне сооружение из проволоки на столе в кают-компании?
— Есть что-то общее, — подтвердил Джадсон, — но не более того. Все же, если вот здесь обеспечить соединение с центральной нервной системой, может, что и получится… я, впрочем, смутно представляю себе весь спектр невероятных способностей, которые могут реализоваться после того, как надлежащим образом будет проведено ее активирование.
— Лучше не касаться этого, капитан, — предупредил Куки. — Кто знает, на что способна эта тварь, если она обладает способностью к левитации, телекинезу и прочим подобным штучкам.
— Я продолжаю держать ситуацию под контролем, — заметил Джадсон. — Самое важное звено, от которого зависит его функционирование, будет возвращено к жизни в последнюю очередь.
— Любопытно, в самом, деле, — послышался совсем рядом бестелесный голос.
«Внутри моей головы», — испуганно подумал Джадсон. Он повернулся к Куки, чтобы предупредить его, но маленький жилистый шеф-повар уже бежал к нему.
— Возвращаемся, капитан, — закричал он. — Эта тварь проникает в мою голову… она может свести с ума!
— …Эти существа, кажется, являются самоориентированными, даже обладают сознанием и… разве такое возможно?.. Движимы импульсом помочь мне, но, несомненно, будут уничтожены сразу же после того, как я смогу контролировать свою сущность.
Джадсон остановился и схватил подбежавшего Куки за руку.
— Я слышу, как он говорит, капитан! — выпалил задыхающийся кок. — Речь идет о том, чтобы прикончить нас обоих.
— Я так не считаю, — спокойным голосом сказал Джадсон. — Мы все объясним ему, и он поймет нас.
— Что поймет, капитан? — заорал Куки. — Он же заявил, что сразу разделается с нами, едва мы приведем его в порядок!
— Невероятно! — в молчаливом голосе можно было уловить изумление. — Они могут читать мои мысли.
— Послушай, студень, — вслух произнес Джадсон, обращаясь неизвестно к кому, — если мы можем читать тебя, то ты можешь читать нас. Мы можем тебе помочь… или можем тебя уничтожить. — Он поднял вверх отдельный фрагмент студенистой массы с клетками сетчатки, зажатой в кулаке. — Я могу раздавить это или вставить на место.
— Во что бы то ни стало вставь на место. Это исключительно важная часть моей оптической полости. Без нее нет связи между окулярными и проприоцентированными способностями!
— Очень хорошо, — холодно заметил Джадсон. — Но пока я держу его в своей руке, твоим угрозам по поводу нашего уничтожения не суждено сбыться.
— Я не собирался угрожать, — запротестовал незнакомый голос. — Я не знал, что вы можете читать мои мысли. Я не стал бы предупреждать вас. Послушайте, неужели я стал бы сообщать вам о своих намерениях?
— Пожалуй, что нет, — согласился Джадсон. — Но мы перехитрили тебя. Проблема не в том, что ты предупредил нас, а в том, что у тебя возникло… и не проходит… желание убить нас ни за что, ни про что, после того как мы продемонстрировали нашу добрую волю помочь тебе… и это после того, как ты без всяких на то причин уничтожил наш спиннер, без которого мы как без рук.
— Это есть самая сложная и трудная формулировка, — последовал ответ, — но я почти, слышите, почти, уловил в ней нечто, подобное искаженной симметрии. Как мне кажется, вы желаете продолжить ваше несчастное существование, копошась в грязи?
— Да, мы действительно собираемся, — подтвердил Джадсон.
Куки, находясь в состоянии крайнего возбуждения, забормотал и сжал голову руками.
— Я не вынесу этого, капитан, — простонал он. — У меня голова идет кругом. Давайте уйдем. — Он ударил ногой кусок отделившейся ткани, но добился того, что та прочно прилипла к мыску его сапога в виде пленки толщиной в четверть дюйма.
Он попытался было скинуть ее, понял, что это напрасный труд, и тогда соскочил с трясущейся массы и побежал к машине, успев обернуться и бросить на бегу:
— Идемте, капитан, пока еще не поздно. Этот мешок желе вот-вот…
— Спокойнее, первый помощник, — крикнул ему вдогонку Джадсон. — Эта вещь обладает интеллектом, но не очень большим, и к тому же непривычным для нас.
С большой неохотой Куки вернулся, и в это время голос снова заговорил:
— …Понял, что ваше намерение заключается в том, чтобы прекратить усилия, направленные на помощь мне. Это нежелательно. Я нахожусь у порога, а, возможно, даже за пределами моей способности к самовосстановлению. Без вашего случайного присутствия мое существование могло бы окончательно прекратиться.
— Не только «могло бы», но и все еще может, — напомнил бестолковому организму Джадсон. — Мы не собираемся помогать тебе убивать нас, так что было бы лучше отказаться от этой идеи.
— Что за странная концепция! Допустить выживание пришельца в моей сфере деятельности! Это неслыханно! У меня это не укладывается в сознании!
— Все же попытайся понять одно, — продолжал Джадсон. — Пока ты не убедишь меня в том, что не питаешь злых намерений в отношении меня и моего товарища, и не поможешь нам, то умрешь прямо вот здесь… мучительной смертью.
— Эта «справедливость», о которой ты говоришь, — нараспев протянуло медузообразное создание, — не является концепцией, присущей натуральному космосу. Она — чистое изобретение вашего собственного испорченного ума… попытка арбитрального осуждения творений природы. Я различаю ее в вашей концепции мира, но, по правде говоря, не могу ее постичь, равно как и вести себя в соответствии с ней.
— Ну что же, по крайней мере, этот кусок студня честно говорит о своем предательстве, — ухмыльнулся Куки.
— Совсем нет, — последовало уточнение. — Я ручаюсь только за то, что в любом случае очевидно даже для ваших скудных интеллектов.
— Так-то, капитан! — с жаром произнес Куки. Этому Бегги [Baggy (англ.)
— дряблый, обвисший] никак нельзя доверять. Слишком глупо считать, что мы
— единственный его шанс.
— Ошибаетесь, — снова поправил его Бегги. — Я отчетливо вижу, что должен «иметь дело» с вами или раствориться, не выполнив своего предназначения.
— Мы можем иметь с ним дело, Куки, — заверил своего товарища Джадсон. — Ключ к мозгу Бегги в моих руках. Я не верну его ему, пока не удостоверюсь, что он будет соблюдать свою часть уговора. — С этими словами он сжал кусок нервной ткани, и капли жидкости просочились между пальцев капитана.
— НЕТ! — послышался обезумевший от боли голос Бегги. — Я все еще неразрывно связан с нервами моей сетчатки. Немедленно верните их на место в целости!
— Нет, — решительно заявил Джадсон перепуганному существу. — Я лучше раздавлю его. — Он сильнее сжал кусок ткани с нейронами размером с яйцо.
— Я чувствую, что у вас нет намерения поступать так, — произнес Бегги.
— Фактически, совершенно ясно, что вы будете соблюдать условия нашего соглашения, как только мне удастся убедить вас в моей собственной добросовестности.
18
— Так мы тебе и поверили, — вставил Куки. — И для начала нам ведь известно, что ты никогда не слыхал о правде, благодарности, честности, верности, так с какой же стати ты решил, что мы будем иметь с тобой дело?
— Я — больше, чем вы, — весело сказал Бегги, и в тот же момент в его субстанции под ногами людей разверзлась каверна. Они перепрыгнули через нее, но трещина устремилась за ними следом до тех пор, пока Джадсон и Куки не выбрались на траву, подальше от раненого монстра.
— Бежим! — скомандовал Джадсон, заметив, что Куки остановился и презрительно глядит на колеблющийся студенистый объект, который чуть было их не погубил. Куки замешкался, и тогда Джадсон поволок его за руку. Позади них на блестящей поверхности странного существа образовалась складка, которая увеличилась в размерах, вытянулась и, наконец превратилась в десятифутовую ногу. Эта нога, извиваясь из стороны в сторону, обрушилась на то место, где они только что стояли. Послышалось звонкое шлеп!
Джадсон сильно сжал кусок живой ткани, который он не выпускал из руки, затем выждал и обратился к безжалостному существу:
— Ты опоздал, Бегги, и потом я разгадал твои намерения, уловив твою мысль прежде, чем она успела оформиться. Я советую тебе не прибегать к этой стратегии «убивать все, что движется» и начать конструктивные действия.
— Несмотря на то, что у вас ловкие тела, — ответил Бегги, — вы мыслите медленно; вы никак не хотите понять, что только я один могу здесь существовать. Я ни с кем не собираюсь делить свое жизненное пространство, в особенности с такими инородными существами, как вы.
— Что так? — удивленно спросил Джадсон, а Куки в сердцах бросил:
— Это ты — инородное существо!
— Не все сразу, — взмолился Бегги. — Справиться одновременно с двумя столь эксцентричными пришельцами мне совершенно не под силу.
— Ого! Это серьезно. Ничего не скажешь, капитан! — быстро проговорил Куки.
— Давай, поговори с ним, дружище, — подхватил Джадсон. — Поведай ему свои мрачные истории, а я тем временем перескажу ему формулы Крамблински, касающиеся массы ментона.
— Дураки! — взорвался Бегги. — После того, как я открыто заявил вам, что…
— Забудь это, Студень, — презрительно оборвал его Куки. — Не тебе здесь командовать.
— Бегги, — откровенно сказал Джадсон, — ты стоишь перед необходимостью приспосабливаться к чему-то новому. Я понимаю, что это совершенно уникальный опыт в твоем существовании, который не имел места ранее, но тебе придется смириться с этим. Ты повстречался с живыми существами, которые не допустят, чтобы их съели заживо… или убили, как бы тебе этого хотелось.
Ответом ему был неясный телепатический шум, бессловесная неразбериха, наподобие жужжания мухи в шлеме. Затем его оглушил громогласный крик Куки.
— Капитан, кончайте это!
Джадсон на миг задумался и принялся про себя напевать модные лирические песенки, которые еще помнил. Потом, видя, что Бегги не унимается, послал ему мысленный импульс:
— Остановись, Бегги. Возьми себя в руки! Попытайся. Нам обоим выгодно сотрудничество. Не уничтожай себя! Мы можем помочь друг другу.
Говоря все это, он продолжал медленно сжимать ткань в своей руке. Какофония звуков перешла в прерывистое бормотание и затем вовсе пропала.
— Вот так-то лучше, мистер Студень, — прокричал Куки. — И не пытайтесь повторять это впредь.
— Мы оба в твоей полной власти, — громко проговорил Джадсон, обращаясь к Бегги. — Ты можешь удушить и раздавить нас. Ты мог бы это сделать и раньше, так почему не пошел на это?
— От раздавленных от вас мне будет мало проку, разве что использовать, как питательный материал…
— Совершенно верно, — согласился Джадсон. — Вот видишь, так или иначе ты имеешь дело с нами. Ты пришел к выводу, что вероятность нашего существования для тебя более предпочтительна, чем потеря такого выбора. К тому же ты обнаружишь, что от наших тканей у тебя будет моментальное несварение желудка.
— Вполне возможно, что касается последнего, — отвечал ему Бегги. — Что же касается вашего предложения о «сотрудничестве», то я воспринимаю смутно и слабо, что вы подразумеваете под этим словом. Я позволил вам ускользнуть, для того чтобы получить вашу помощь по части сборки моей нейронной схемы. Да. Так что приступайте к делу. Делайте все, что сможете. Немедленно!
— Имеется еще один аспект нашего соглашения, который ускользнул от вашего внимания, — указал Джадсон. — Элемент желания представляется весьма желательным. Если мы помогаем вам, то это происходит потому, что мы решили так поступить, а не вы.
— Но… я уже выполнил свою часть «договора», — запротестовал Бегги.
— До того, как мы приняли ваши условия, — пояснил Джадсон. — Вы должны отказаться от мысли, что являетесь верховной властью и все будет по-вашему. Необходимо учитывать и некоторые наши пожелания и соображения по поводу совместных решений.
— Вы хотите сказать, что, предложи я отпустить вас в обмен на вашу помощь, вы отказались бы? — требовательно спросил Бегги.
— Не исключено, — признался Джадсон.
— До него кое-что стало доходить, — вставил Куки.
— Проблема заключается в предварительном согласии, — продолжал Джадсон.
— Одностороннее решение ни для кого не является обязательным. Пошли, Куки.
Джадсон повернулся, как бы собираясь уйти, но Куки быстро вырос у него на пути, взмолившись:
— Минутку, капитан. Мы много потеряем, если решимся сейчас гордо удалиться…
— Не болтай лишнего, Мерфи, — приказал Джадсон, отталкивая обескураженного Куки. — Предоставь мне вести переговоры.
Куки поплелся следом, бросив скорбный прощальный взгляд на распростертый огромный организм, лежащий на траве, из которого тут и там торчали обломки их спиннера.
— Постойте! — властно скомандовал Бегги им вслед. — Я настаиваю на том, чтобы вы хотя бы соединили мои нервные окончания.
Джадсон остановился и предупредил:
— Никакого приказного тона, Бегги. Запомни главное правило: взаимное соглашение.
И, сказав это, он снова сжал нервную ткань организма.
— Я забыл! — поспешно начал оправдываться Бегги. — Ваша концепция является такой эксцентричной… Такой неслыханной. Вы должны… нет, извините меня и, пожалуйста, поймите: мне крайне трудно отказаться от всего столь разумного и целесообразного, но я пойду на это, хотя ваши требования фантастичны.
— Я попытаюсь, — пообещал Джадсон.
— Отлично! — воскликнул Куки. — Этот парень нашел бы общий язык даже с Приссом Грейсом. Он не может даже притвориться честным.
— Это сама по себе форма честности, — заметил Джадсон. — Она является независимой, поскольку общение происходит телепатически, что делает ложь практически неприменимой.
— Да, — выдохнул Куки. — Что дает нам преимущество, а, капитан? Мы можем лгать, сколько захотим.
— Не выйдет, Куки. Он улавливает не произносимые вслух слова, а мысль, кроющуюся за словесными формами.
— Конечно, — охотно согласился Куки. — Я же просто пошутил. Как поступим дальше, капитан? Вернемся и посмотрим, что можно сделать, в надежде, что старина Бегги не слопает нас?
— Бегги не дурак. Если он хочет пользоваться впредь своим пучком нервов, который, как я подозреваю, играет исключительную роль в его процессе мышления, то пойдет на самоограничение. Пошли. — Сказав это, Джадсон вернулся к краю тканевой массы Бегги и ступил на нее. Куки последовал его примеру.
— Итак, если вы поторопитесь, — воззвал к ним Бегги, — то мой дискомфорт прекратится скорее. Имейте в виду, — гордо добавил он, — я обуздал свой импульс командовать вами! Поэтому торопитесь! Мне больно!
— Мы будем снисходительны к форме твоей последней просьбы на том основании, что ты находишься под сильным стрессом, — заметил Джадсон, поворачиваясь к Куки. — Если ты не возражаешь, Куки, следуй этим путем, а я проверю тот участок. Мы ищем участок тела с плотностью большей, чем у соматических тканей. Сообщай, пожалуйста, о всех возможных вариантах.
— Эй, капитан, что я слышу! — рассмеялся Куки. — Старик Бегги не отдает приказов, а вы говорите «пожалуйста» и «если не возражаешь». Мне нравится это. Спасибо, Бегги.
— Не надо, — раздался резкий голос Бегги. — Вы совершенно… «несправедливы» — вот тот символ, который я извлекаю из вашего словаря, и довольно странный к тому же. «Несправедливый» — это замечательно… концепция, неведомая космосу, и вместе с тем хорошо сформировавшаяся в вашем слабо развитом головном мозге. Ваш родственник был несправедливо «вежлив» к вам, несмотря на свои более выраженные природные способности, которые, вне всякого сомнения, абсолютно владели им.
— Послушай, оставь это, Бегги, — резко сказал Куки. — Конечно же капитан относится ко мне хорошо, а я хорошо отношусь к нему. Мы с давнего времени друзья. Что тебе до этого?
— Опять, — объяснило инородное создание, — я сталкиваюсь с непонятным. «Друзья!» — Очень причудливая концепция!
В это мгновение Джадсон схватил Куки за руку и оттащил назад: в тот же самый миг перед ними выросла массивная нога и с чудовищной силой опустилась на траву, где они только что стояли.
— Ах, ты, грязная, паршивая… — взвился Куки. — Спасибо, капитан. Он чуть было не укокошил нас!
— Замечательной — как ни в чем не бывало продолжал Бегги. — Ты, существо Джадсон, ощутило мой импульс, который ускользнул от меня, благодаря тому, что мой нервный узел оказался поврежденным. И вместо того, чтобы спасать себя, ты задержался на 0,2 секунды, помогая существу Куки и поставив под угрозу свое существование!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Послушайте, капитан, — произнес Куки, который в немом удивлении следил за тем, как Джадсон собирает разбитую схему жизнеобеспечения поверженного инопланетного организма, — вот эта верхняя часть… она случайно не напоминает вам идею об устройстве вещества, с которой вы носились одно время? Помните, вы показывали мне сооружение из проволоки на столе в кают-компании?
— Есть что-то общее, — подтвердил Джадсон, — но не более того. Все же, если вот здесь обеспечить соединение с центральной нервной системой, может, что и получится… я, впрочем, смутно представляю себе весь спектр невероятных способностей, которые могут реализоваться после того, как надлежащим образом будет проведено ее активирование.
— Лучше не касаться этого, капитан, — предупредил Куки. — Кто знает, на что способна эта тварь, если она обладает способностью к левитации, телекинезу и прочим подобным штучкам.
— Я продолжаю держать ситуацию под контролем, — заметил Джадсон. — Самое важное звено, от которого зависит его функционирование, будет возвращено к жизни в последнюю очередь.
— Любопытно, в самом, деле, — послышался совсем рядом бестелесный голос.
«Внутри моей головы», — испуганно подумал Джадсон. Он повернулся к Куки, чтобы предупредить его, но маленький жилистый шеф-повар уже бежал к нему.
— Возвращаемся, капитан, — закричал он. — Эта тварь проникает в мою голову… она может свести с ума!
— …Эти существа, кажется, являются самоориентированными, даже обладают сознанием и… разве такое возможно?.. Движимы импульсом помочь мне, но, несомненно, будут уничтожены сразу же после того, как я смогу контролировать свою сущность.
Джадсон остановился и схватил подбежавшего Куки за руку.
— Я слышу, как он говорит, капитан! — выпалил задыхающийся кок. — Речь идет о том, чтобы прикончить нас обоих.
— Я так не считаю, — спокойным голосом сказал Джадсон. — Мы все объясним ему, и он поймет нас.
— Что поймет, капитан? — заорал Куки. — Он же заявил, что сразу разделается с нами, едва мы приведем его в порядок!
— Невероятно! — в молчаливом голосе можно было уловить изумление. — Они могут читать мои мысли.
— Послушай, студень, — вслух произнес Джадсон, обращаясь неизвестно к кому, — если мы можем читать тебя, то ты можешь читать нас. Мы можем тебе помочь… или можем тебя уничтожить. — Он поднял вверх отдельный фрагмент студенистой массы с клетками сетчатки, зажатой в кулаке. — Я могу раздавить это или вставить на место.
— Во что бы то ни стало вставь на место. Это исключительно важная часть моей оптической полости. Без нее нет связи между окулярными и проприоцентированными способностями!
— Очень хорошо, — холодно заметил Джадсон. — Но пока я держу его в своей руке, твоим угрозам по поводу нашего уничтожения не суждено сбыться.
— Я не собирался угрожать, — запротестовал незнакомый голос. — Я не знал, что вы можете читать мои мысли. Я не стал бы предупреждать вас. Послушайте, неужели я стал бы сообщать вам о своих намерениях?
— Пожалуй, что нет, — согласился Джадсон. — Но мы перехитрили тебя. Проблема не в том, что ты предупредил нас, а в том, что у тебя возникло… и не проходит… желание убить нас ни за что, ни про что, после того как мы продемонстрировали нашу добрую волю помочь тебе… и это после того, как ты без всяких на то причин уничтожил наш спиннер, без которого мы как без рук.
— Это есть самая сложная и трудная формулировка, — последовал ответ, — но я почти, слышите, почти, уловил в ней нечто, подобное искаженной симметрии. Как мне кажется, вы желаете продолжить ваше несчастное существование, копошась в грязи?
— Да, мы действительно собираемся, — подтвердил Джадсон.
Куки, находясь в состоянии крайнего возбуждения, забормотал и сжал голову руками.
— Я не вынесу этого, капитан, — простонал он. — У меня голова идет кругом. Давайте уйдем. — Он ударил ногой кусок отделившейся ткани, но добился того, что та прочно прилипла к мыску его сапога в виде пленки толщиной в четверть дюйма.
Он попытался было скинуть ее, понял, что это напрасный труд, и тогда соскочил с трясущейся массы и побежал к машине, успев обернуться и бросить на бегу:
— Идемте, капитан, пока еще не поздно. Этот мешок желе вот-вот…
— Спокойнее, первый помощник, — крикнул ему вдогонку Джадсон. — Эта вещь обладает интеллектом, но не очень большим, и к тому же непривычным для нас.
С большой неохотой Куки вернулся, и в это время голос снова заговорил:
— …Понял, что ваше намерение заключается в том, чтобы прекратить усилия, направленные на помощь мне. Это нежелательно. Я нахожусь у порога, а, возможно, даже за пределами моей способности к самовосстановлению. Без вашего случайного присутствия мое существование могло бы окончательно прекратиться.
— Не только «могло бы», но и все еще может, — напомнил бестолковому организму Джадсон. — Мы не собираемся помогать тебе убивать нас, так что было бы лучше отказаться от этой идеи.
— Что за странная концепция! Допустить выживание пришельца в моей сфере деятельности! Это неслыханно! У меня это не укладывается в сознании!
— Все же попытайся понять одно, — продолжал Джадсон. — Пока ты не убедишь меня в том, что не питаешь злых намерений в отношении меня и моего товарища, и не поможешь нам, то умрешь прямо вот здесь… мучительной смертью.
— Эта «справедливость», о которой ты говоришь, — нараспев протянуло медузообразное создание, — не является концепцией, присущей натуральному космосу. Она — чистое изобретение вашего собственного испорченного ума… попытка арбитрального осуждения творений природы. Я различаю ее в вашей концепции мира, но, по правде говоря, не могу ее постичь, равно как и вести себя в соответствии с ней.
— Ну что же, по крайней мере, этот кусок студня честно говорит о своем предательстве, — ухмыльнулся Куки.
— Совсем нет, — последовало уточнение. — Я ручаюсь только за то, что в любом случае очевидно даже для ваших скудных интеллектов.
— Так-то, капитан! — с жаром произнес Куки. Этому Бегги [Baggy (англ.)
— дряблый, обвисший] никак нельзя доверять. Слишком глупо считать, что мы
— единственный его шанс.
— Ошибаетесь, — снова поправил его Бегги. — Я отчетливо вижу, что должен «иметь дело» с вами или раствориться, не выполнив своего предназначения.
— Мы можем иметь с ним дело, Куки, — заверил своего товарища Джадсон. — Ключ к мозгу Бегги в моих руках. Я не верну его ему, пока не удостоверюсь, что он будет соблюдать свою часть уговора. — С этими словами он сжал кусок нервной ткани, и капли жидкости просочились между пальцев капитана.
— НЕТ! — послышался обезумевший от боли голос Бегги. — Я все еще неразрывно связан с нервами моей сетчатки. Немедленно верните их на место в целости!
— Нет, — решительно заявил Джадсон перепуганному существу. — Я лучше раздавлю его. — Он сильнее сжал кусок ткани с нейронами размером с яйцо.
— Я чувствую, что у вас нет намерения поступать так, — произнес Бегги.
— Фактически, совершенно ясно, что вы будете соблюдать условия нашего соглашения, как только мне удастся убедить вас в моей собственной добросовестности.
18
— Так мы тебе и поверили, — вставил Куки. — И для начала нам ведь известно, что ты никогда не слыхал о правде, благодарности, честности, верности, так с какой же стати ты решил, что мы будем иметь с тобой дело?
— Я — больше, чем вы, — весело сказал Бегги, и в тот же момент в его субстанции под ногами людей разверзлась каверна. Они перепрыгнули через нее, но трещина устремилась за ними следом до тех пор, пока Джадсон и Куки не выбрались на траву, подальше от раненого монстра.
— Бежим! — скомандовал Джадсон, заметив, что Куки остановился и презрительно глядит на колеблющийся студенистый объект, который чуть было их не погубил. Куки замешкался, и тогда Джадсон поволок его за руку. Позади них на блестящей поверхности странного существа образовалась складка, которая увеличилась в размерах, вытянулась и, наконец превратилась в десятифутовую ногу. Эта нога, извиваясь из стороны в сторону, обрушилась на то место, где они только что стояли. Послышалось звонкое шлеп!
Джадсон сильно сжал кусок живой ткани, который он не выпускал из руки, затем выждал и обратился к безжалостному существу:
— Ты опоздал, Бегги, и потом я разгадал твои намерения, уловив твою мысль прежде, чем она успела оформиться. Я советую тебе не прибегать к этой стратегии «убивать все, что движется» и начать конструктивные действия.
— Несмотря на то, что у вас ловкие тела, — ответил Бегги, — вы мыслите медленно; вы никак не хотите понять, что только я один могу здесь существовать. Я ни с кем не собираюсь делить свое жизненное пространство, в особенности с такими инородными существами, как вы.
— Что так? — удивленно спросил Джадсон, а Куки в сердцах бросил:
— Это ты — инородное существо!
— Не все сразу, — взмолился Бегги. — Справиться одновременно с двумя столь эксцентричными пришельцами мне совершенно не под силу.
— Ого! Это серьезно. Ничего не скажешь, капитан! — быстро проговорил Куки.
— Давай, поговори с ним, дружище, — подхватил Джадсон. — Поведай ему свои мрачные истории, а я тем временем перескажу ему формулы Крамблински, касающиеся массы ментона.
— Дураки! — взорвался Бегги. — После того, как я открыто заявил вам, что…
— Забудь это, Студень, — презрительно оборвал его Куки. — Не тебе здесь командовать.
— Бегги, — откровенно сказал Джадсон, — ты стоишь перед необходимостью приспосабливаться к чему-то новому. Я понимаю, что это совершенно уникальный опыт в твоем существовании, который не имел места ранее, но тебе придется смириться с этим. Ты повстречался с живыми существами, которые не допустят, чтобы их съели заживо… или убили, как бы тебе этого хотелось.
Ответом ему был неясный телепатический шум, бессловесная неразбериха, наподобие жужжания мухи в шлеме. Затем его оглушил громогласный крик Куки.
— Капитан, кончайте это!
Джадсон на миг задумался и принялся про себя напевать модные лирические песенки, которые еще помнил. Потом, видя, что Бегги не унимается, послал ему мысленный импульс:
— Остановись, Бегги. Возьми себя в руки! Попытайся. Нам обоим выгодно сотрудничество. Не уничтожай себя! Мы можем помочь друг другу.
Говоря все это, он продолжал медленно сжимать ткань в своей руке. Какофония звуков перешла в прерывистое бормотание и затем вовсе пропала.
— Вот так-то лучше, мистер Студень, — прокричал Куки. — И не пытайтесь повторять это впредь.
— Мы оба в твоей полной власти, — громко проговорил Джадсон, обращаясь к Бегги. — Ты можешь удушить и раздавить нас. Ты мог бы это сделать и раньше, так почему не пошел на это?
— От раздавленных от вас мне будет мало проку, разве что использовать, как питательный материал…
— Совершенно верно, — согласился Джадсон. — Вот видишь, так или иначе ты имеешь дело с нами. Ты пришел к выводу, что вероятность нашего существования для тебя более предпочтительна, чем потеря такого выбора. К тому же ты обнаружишь, что от наших тканей у тебя будет моментальное несварение желудка.
— Вполне возможно, что касается последнего, — отвечал ему Бегги. — Что же касается вашего предложения о «сотрудничестве», то я воспринимаю смутно и слабо, что вы подразумеваете под этим словом. Я позволил вам ускользнуть, для того чтобы получить вашу помощь по части сборки моей нейронной схемы. Да. Так что приступайте к делу. Делайте все, что сможете. Немедленно!
— Имеется еще один аспект нашего соглашения, который ускользнул от вашего внимания, — указал Джадсон. — Элемент желания представляется весьма желательным. Если мы помогаем вам, то это происходит потому, что мы решили так поступить, а не вы.
— Но… я уже выполнил свою часть «договора», — запротестовал Бегги.
— До того, как мы приняли ваши условия, — пояснил Джадсон. — Вы должны отказаться от мысли, что являетесь верховной властью и все будет по-вашему. Необходимо учитывать и некоторые наши пожелания и соображения по поводу совместных решений.
— Вы хотите сказать, что, предложи я отпустить вас в обмен на вашу помощь, вы отказались бы? — требовательно спросил Бегги.
— Не исключено, — признался Джадсон.
— До него кое-что стало доходить, — вставил Куки.
— Проблема заключается в предварительном согласии, — продолжал Джадсон.
— Одностороннее решение ни для кого не является обязательным. Пошли, Куки.
Джадсон повернулся, как бы собираясь уйти, но Куки быстро вырос у него на пути, взмолившись:
— Минутку, капитан. Мы много потеряем, если решимся сейчас гордо удалиться…
— Не болтай лишнего, Мерфи, — приказал Джадсон, отталкивая обескураженного Куки. — Предоставь мне вести переговоры.
Куки поплелся следом, бросив скорбный прощальный взгляд на распростертый огромный организм, лежащий на траве, из которого тут и там торчали обломки их спиннера.
— Постойте! — властно скомандовал Бегги им вслед. — Я настаиваю на том, чтобы вы хотя бы соединили мои нервные окончания.
Джадсон остановился и предупредил:
— Никакого приказного тона, Бегги. Запомни главное правило: взаимное соглашение.
И, сказав это, он снова сжал нервную ткань организма.
— Я забыл! — поспешно начал оправдываться Бегги. — Ваша концепция является такой эксцентричной… Такой неслыханной. Вы должны… нет, извините меня и, пожалуйста, поймите: мне крайне трудно отказаться от всего столь разумного и целесообразного, но я пойду на это, хотя ваши требования фантастичны.
— Я попытаюсь, — пообещал Джадсон.
— Отлично! — воскликнул Куки. — Этот парень нашел бы общий язык даже с Приссом Грейсом. Он не может даже притвориться честным.
— Это сама по себе форма честности, — заметил Джадсон. — Она является независимой, поскольку общение происходит телепатически, что делает ложь практически неприменимой.
— Да, — выдохнул Куки. — Что дает нам преимущество, а, капитан? Мы можем лгать, сколько захотим.
— Не выйдет, Куки. Он улавливает не произносимые вслух слова, а мысль, кроющуюся за словесными формами.
— Конечно, — охотно согласился Куки. — Я же просто пошутил. Как поступим дальше, капитан? Вернемся и посмотрим, что можно сделать, в надежде, что старина Бегги не слопает нас?
— Бегги не дурак. Если он хочет пользоваться впредь своим пучком нервов, который, как я подозреваю, играет исключительную роль в его процессе мышления, то пойдет на самоограничение. Пошли. — Сказав это, Джадсон вернулся к краю тканевой массы Бегги и ступил на нее. Куки последовал его примеру.
— Итак, если вы поторопитесь, — воззвал к ним Бегги, — то мой дискомфорт прекратится скорее. Имейте в виду, — гордо добавил он, — я обуздал свой импульс командовать вами! Поэтому торопитесь! Мне больно!
— Мы будем снисходительны к форме твоей последней просьбы на том основании, что ты находишься под сильным стрессом, — заметил Джадсон, поворачиваясь к Куки. — Если ты не возражаешь, Куки, следуй этим путем, а я проверю тот участок. Мы ищем участок тела с плотностью большей, чем у соматических тканей. Сообщай, пожалуйста, о всех возможных вариантах.
— Эй, капитан, что я слышу! — рассмеялся Куки. — Старик Бегги не отдает приказов, а вы говорите «пожалуйста» и «если не возражаешь». Мне нравится это. Спасибо, Бегги.
— Не надо, — раздался резкий голос Бегги. — Вы совершенно… «несправедливы» — вот тот символ, который я извлекаю из вашего словаря, и довольно странный к тому же. «Несправедливый» — это замечательно… концепция, неведомая космосу, и вместе с тем хорошо сформировавшаяся в вашем слабо развитом головном мозге. Ваш родственник был несправедливо «вежлив» к вам, несмотря на свои более выраженные природные способности, которые, вне всякого сомнения, абсолютно владели им.
— Послушай, оставь это, Бегги, — резко сказал Куки. — Конечно же капитан относится ко мне хорошо, а я хорошо отношусь к нему. Мы с давнего времени друзья. Что тебе до этого?
— Опять, — объяснило инородное создание, — я сталкиваюсь с непонятным. «Друзья!» — Очень причудливая концепция!
В это мгновение Джадсон схватил Куки за руку и оттащил назад: в тот же самый миг перед ними выросла массивная нога и с чудовищной силой опустилась на траву, где они только что стояли.
— Ах, ты, грязная, паршивая… — взвился Куки. — Спасибо, капитан. Он чуть было не укокошил нас!
— Замечательной — как ни в чем не бывало продолжал Бегги. — Ты, существо Джадсон, ощутило мой импульс, который ускользнул от меня, благодаря тому, что мой нервный узел оказался поврежденным. И вместо того, чтобы спасать себя, ты задержался на 0,2 секунды, помогая существу Куки и поставив под угрозу свое существование!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42