– Теперь, после твоих слов, я тоже подумал об этом.– Отец ничего не менял с тех пор, как мы с матерью уехали, – сказала Ким, высвобождаясь из его объятий. Она бережно положила цветы на столик и пошла вешать его пальто.– А это что? – спросил Тони, указывая на толстый пушистый коврик у камина.– Коврик.– Это коврик? Больше похоже на какое-то животное, – пошутил он.– Мои школьные товарищи называли его «коврик для петтинга».– Да? Они назвали его так, основываясь на собственном опыте, или это были мальчики, о которых ты мечтала в ванной? – В глазах у него зажглись огоньки-, когда губы Ким дрогнули в улыбке.– Это были мальчики из ванной, – призналась она.Тони усмехнулся и подошел к фотографии, стоявшей на каминной полке.– Это ты?Ким закрыла дверцу шкафа и занялась букетом.– Да, здесь мне пять лет. А это мои родители.Тони взял снимок в руки и вгляделся.– Твоя мать была красивой женщиной.– Да. Она была красивой.– А ты тоже была очень хорошенькой. Даже красивой.Ким закатила глаза:– Спасибо.– Ты и сейчас красивая, ты же знаешь.Ким почему-то всегда реагировала на комплименты как маленькая девочка, которую впервые назвали барышней. Вот и сейчас она ужасно смутилась и постаралась сменить тему.– Хочешь есть? – спросила она.– А что, это пахнет ужином? – Тони был приятно удивлен ее вопросом.Ким кивнула:– Когда ты предупредил, что опоздаешь, я решила приготовить что-нибудь и поужинать дома. Надеюсь, ты не возражаешь?– Возражаю? Да я просто в восторге! А ты, оказывается, еще и готовишь? – поддразнил он.– Между прочим, – заметила Ким, – это мое фирменное блюдо. – И пошла на кухню за вазой для цветов.После того как они поели и составили посуду в посудомоечную машину, Ким показала Тони первый этаж дома.– О, бассейн?! – восхитился Тони.Ким улыбнулась:– Да, у отца есть бассейн.– Вам нужно снять крышу, и, когда он замерзнет, получится отличный каток.– О, конечно, – засмеялась она, уверенная, что это всего лишь шутка. – Мы обязательно так и сделаем.– Я серьезно.– Я передам это папе. Не сомневаюсь, что он последует твоему совету. Мне уже видится, как он будет выделывать пируэты на этом катке.Тони засмеялся.– Твоему отцу нужно начинать упражняться. К счастью, он не страдает от лишнего веса, но состояние его далеко не идеально.– Так скажи ему об этом.– Гаркави уже, сказал.; Но ты же знаешь, какай твой, отец упрямый. Кстати, я знаком с одним человеком, которому он передал это качество по наследству.Тони улыбался. С бокалом вина в руке он зашел в небольшой рабочий кабинет и увидел этюдник, на котором стояла картина Ким.– Можно взглянуть?– Конечно. Она почти закончена. – Ким включила свет и кивнула на картину:– Это рождественский подарок отцу.Тони приблизился к холсту. Богатый, насыщенный пурпур кружился тонкими лентами вокруг сильных красных линий, и легкие воздушные облачка желтого выплывали из глубины темно-зеленого фона. Необычная цветовая гамма вызвала у него сложные ассоциации.– Замечательно.Ким посмотрела на Тони, пытаясь понять, насколько он искренен. Но нет, похоже, картина и правда ему понравилась.– Я так намучилась с ней, а когда решила подарить ее отцу, как-то сразу все стало ясно, и работа пошла.– Как это? Объясни.– Пурпур – это отец. Это сильный упрямый цвет, очень похожий на него. Красный сигнализирует о любви, желтый – это надежда.– А зеленый?– Хорошо подходит для фона. – Она улыбнулась. – Надеюсь, ему понравится.Тони кивнул и налил в бокал немного вина.– Знаешь, Ким, – сказал он, помолчав, – я сегодня говорил с Гаркави, и мы считаем, что через пару недель твой отец уже сможет выписаться из больницы. Мне просто интересно… ты останешься в Энн-Арборе после того, как он вернется домой?Она покачала головой и снова посмотрела на картину.– Не знаю, пока не думала об этом. Это зависит от того, каким будет состояние здоровья отца.Он шагнул к ней и поставил свой бокал на стол.– С ним будет все в порядке. Но, честно говоря, я надеялся, что ты останешься в любом случае.Ким вздохнула и продолжила разговор о здоровье отца:– Откуда ты знаешь, что с ним будет все в порядке? И кто вообще может знать это наверняка?– Уж поверь мне, я это знаю, – тихо сказал Тони, обводя пальцем контур ее губ.Она улыбнулась, когда он потянулся к ней губами.– По-моему, ты уже говорил это раньше.Он взял ее за руку и повел в гостиную. Там они сели на диван поближе к огню, и Тони усадил ее к себе на колени.– Ты думаешь, что можешь читать мои мысли, но боюсь, моя дорогая, ты не настолько проницательна, как тебе кажется.Ким игриво улыбнулась.Он заключил ее в объятия и стал целовать таким настойчивым поцелуем, что у нее невольно вырвался стон желания.– Если ты дашь мне шанс, – прошептал он, пока она переводила дыхание, – то, может быть, поймешь, что мы гораздо больше подходим друг другу, чем ты предполагала.– Надо тебе сказать, врачи – совсем не мой идеал, – сказала она, подставляя шею его поцелуям.– Даже те, что могут починить разбитое сердце? – спросил он, просунув руку ей под блузку. Его пальцы скользили по ее груди, нежно массируя.– Даже те, что обольщают девушек при помощи текстов-с открыток «Холмарк» «Холмарк» – торговый знак приветственных и поздравительных открыток со стандартными пожеланиями на все случаи жизни
, – пробормотала она, закрывая глаза. – так как в этот момент Тони умело расстегнул ее бюстгальтер.– Тогда с твоей стороны было очень рискованно подпускать меня так близко, – сказал он, сжимая рукой ее обнаженную грудь.– А мне это нравится, – дерзко ответила Ким, когда Тони нашел ее сосок и легонько сдавил пальцами. – Очень хорошо. – Она крепко обняла его, чувствуя, как смешивается тепло их тел. Ее руки скользнули под рубашку и стали гладить его мускулистую спину.Тони мягко приподнял ее лицо за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.– Ты дрожишь, – тихо сказал он. – Ты боишься или замерзла?– Мм всего понемножку, – призналась она.Он ласково улыбнулся:– Не волнуйся, тебе нечего бояться. – Тони откинул волосы у нее со лба – Ты очень дорога мне. Правда.Ким закрыла глаза и провела ладонью по его руке, прижимая ее к себе. Потом поцеловала эту крепкую загорелую руку – И ты мне. Просто я… не планировала этого.Он приподнял ее волосы и стал нежно целовать шею.– Рядом с тобой я могу забыть обо всем на свете. Есть только ты и я. Только это и кажется сейчас важным.Ее страхи постепенно таяли по мере того, как где-то внутри ее разгоралось жаркое, почти нестерпимое желание, заполоняя все ее существо. И она наконец перестала вести себя как маленькая испуганная девочка.Ким высвободилась из его рук и встала, глядя прямо на него. Он прилег, облокотившись на одну руку, с любопытством ожидая продолжения. Девушка скинула брюки и блузку, оставшись в расстегнутом бюстгальтере и трусиках. Она видела, как у него перехватило дыхание от возбуждения, глаза его не отрывались от ее тела. Чувствуя его одобрение, Ким осмелела еще больше.– Я не хочу замерзнуть, – поддразнила его она.– Обещаю тебе, что этого никогда не случится, пока рядом с тобой буду я, – сказал Тони, наслаждаясь этой интимной пикировкой.Ким слегка улыбнулась и сбросила бюстгальтер. Теперь только шелковые трусики белели на загорелой коже.Глаза Тони медленно изучали изгибы ее тела, упиваясь каждой деталью.– Какими чарами ты меня приворожила? – пробормотал он, опустившись на колени. Потом притянул ее к себе и стал легонько водить языком по упругому животу.– Тони, – лукаво спросила Ким, играя его густыми вьющимися волосами, – скажи, а как ты лечишь разбитые сердца?Он лег на пушистый белый коврик и положил девушку на себя.– Можно сказать, что самую трудную работу я уже сделал.– Да-а? – заинтригованно протянула Ким.– Я отдал свое сердце тебе, – с нежностью в голосе сказал он, потом провел ее пальцем у себя по груди, обрисовывая контур сердца. – А теперь я займусь починкой твоего. У меня припасено для тебя совершенно особенное лечение.– Что же это может быть? – притворно удивилась Ким, наслаждаясь тем эффектом, который производило на него ее нагое тело.Тони поднес ее пальцы к своим губам и мягко поцеловал.– Очень важно, чтобы ты закрыла глаза, расслабилась… и позволила мне любить тебя. – От сдерживаемого желания голос его стал низким и хриплым.Он мягко отстранил ее от себя и, облокотившись на руку, стал напряженно всматриваться в ее лицо. Потом медленно провел ладонями по ее телу.– Ты совершенна, – констатировал он и сдавил пальцами ее соски.– Вот и третье условие, – с улыбкой сказала Ким.Сначала пальто, потом цветы и, наконец, этот очаровательный комплимент ее фигуре.– Что?Ким наклонилась и просунула руки за пояс его джинсов.– Мне кажется, я уже готова к лечению.Он усмехнулся и положил ее рядом с собой. От такого предложения он не собирался отказываться. * * * – Я решила остаться на все праздники, – объявила Ким Отец улыбнулся, но тут же заволновался:– А как же твоя выставка?– Сегодня утром я звонила владельцу галереи и объяснила ему ситуацию. Он сказал, что в моем присутствии нет большой необходимости. Больше того, он считает, что будет даже лучше, если я не приеду. Говорит, это придаст моим картинам некоторую загадочность. – Ким пожала плечами:– Не знаю, честно говоря, я не совсем его поняла, однако настаивать не стала. Я слишком обрадовалась, что смогу побыть с тобой.Отец молчал.– Я думала, тебе будет приятно, если я останусь, – заметила Ким.Он взял ее за руку:– Конечно, я рад. Я только не хочу, чтобы мои проблемы повредили твоей карьере. Со мной все в порядке.Ким отвернулась, чтобы скрыть огорчение.– Ты не хочешь, чтобы я осталась.– Ну что ты, я очень хочу этого, – горячо сказал он.Потом слабо улыбнулся. – Ведь это будет первое Рождество, которое я встречу вместе с тобой.Ким всегда думала, что отец отмечает праздники вместе с друзьями. Или с новой семьей. Но за все время болезни отца ни разу никто не навестил, и она начала понимать, что у него вообще не бывало праздников.– А что ты обычно делаешь на Рождество?Он пожал плечами:– Работаю.– В этом году все будет по-другому. Сегодня я пойду и куплю елку. И приготовлю тебе настоящий рождественский ужин.Он кивнул, но на лицо его вдруг набежала тень.– Что-то не так? – спросила Ким.– Просто… я так скучал по вас. Я… я… я рад, что ты здесь. – Так и не придумав ничего более оригинального, он в который раз повторил фразу, которую произносил по несколько раз в день. – Издали я наблюдал за тем, как ты живешь. Сколько раз я поднимал трубку… и не мог заставить себя набрать твой номер. – Он покачал головой. – Я был плохим отцом. Упрямый гордец.Ким пожала плечами:– К счастью для нас обоих, мы еще можем многое исправить.– Да, – согласился он. – И это Рождество мы проведем вместе. * * * – Может быть, эта?Ким отрицательно замотала головой. Тони поднял с земли и повертел перед ней огромную елку.– Слишком маленькая, – засмеялась девушка и указала на елку, стоявшую в углу. – Вон та, пожалуй. Она мне нравится.Тони кивнул и пошел к елке. Потом достал бумажник, расплатился с продавцом и со словами «Все в порядке, моя госпожа, она ваша» вскинул елку на плечо.Они поехали на Сикамор-стрит, и Тони помог Ким установить елку. Когда они только обмотали толстые мохнатые ветви гирляндами крохотных золотых лампочек, раздался писк пейджера. Тони прочитал сообщение.– Это из моего отделения, – сказал он. – Боюсь, на какое-то время мне придется покинуть тебя. – Он улыбнулся, будто извиняясь, и поцеловал ее в губы.Ким кивнула:– Телефон на кухне.Она поняла. Тони предупредил ее, что его могут вызвать, еще до того, как предложил ей помочь купить елку.Через несколько минут он снова появился за ее спиной.– К сожалению, мне действительно нужно идти. – Тони обнял ее и крепко прижал к себе. – Не припомню, когда еще у меня был такой хороший день.– Но потом ты зайдешь ко мне? – спросила Ким.Он поцеловал ее в лоб.– Я не ожидал, что ты спросишь об этом.Ким вручила ему ключи – Это на тот случай, если я засну. * * * Когда она открыла глаза, в доме было совершенно темно и только лампочки на елке давали слабый свет По радио Бинг Кросби пел песенку из фильма «Белое Рождество». Она оглянулась на камин – огонь давно погас, и только несколько угольков тлели, разбрасывая янтарные искры.Ким улыбнулась, вспомнив прошедший день. После того как ушел Тони, она порылась в подвале и нашла старую коробку с елочными украшениями, которые они с матерью всегда доставали на Рождество. Там же она обнаружила старые рождественские альбомы, которые делали ее родители. Весь вечер Ким слушала по радио рождественские гимны и, доставая из коробки знакомые с детства игрушки, украшала елку.В замке повернулся ключ, и она улыбнулась.Тони тихонько прокрался в комнату и опустился на колени возле дивана, на котором, свернувшись калачиком, лежала Ким.– Привет, – прошептал он, положив ладонь ей на щеку.– Привет, – тихо отозвалась она.– Я думал, ты уже спишь.– А сколько сейчас времени? – спросила она, зевнув, и села.– Около одиннадцати.– Ты видел папу?– Да, перед самым уходом я заходил к нему. Он мирно спит.– Спасибо.Тони сел на диван рядом с ней, взял ее руку и поцеловал.– Какая красивая елка, – сказал он, обвив рукой ее талию.– Спасибо. Хочешь чего-нибудь выпить?Он покачал головой.– Мне не хотелось сегодня с тобой расставаться, – тихо проговорил Тони, поглаживая ее пальцы. – Пока я был в больнице, ты все время стояла у меня перед глазами.Ким задохнулась, когда он стал целовать кончики ее пальцев.– Кстати говоря, – заметил Тони, поднимая на нее глаза, – ты все время стоишь у меня перед глазами с тех пор, как я встретил тебя.Она наклонилась и сама поцеловала его. Потом притянула его ближе и просунула руку под рубашку.– Я уверена, что ты говоришь это всем знакомым девушкам.Внезапно он стал серьезным:– Никогда. Я не люблю играть в такие игры, у меня для этого слишком мало времени. – Он поцеловал ее в лоб и стал спускаться ниже, вдыхая слабый запах ее духов, от которого кружилась голова. – Я всегда знал, чего хочу. Но до последнего времени не смел надеяться, что мое желание когда-нибудь сбудется.– И о чем же ты мечтал? – невинно спросила Ким.Тони приложил ее руку к губам и поцеловал.– О женщине… – Он немного подумал, облекая свои мысли в слова. – О женщине, которую я… которую я никогда не смогу забыть.– И что же случилось в последнее время? – дразнящим шепотом спросила Ким и раскинулась на диване.Наклонившись над ней, Тони стал расстегивать ее блузку.– Я встретил тебя, – прошептал он. Глава 6 Гарольд Риссон сел и нетерпеливо нажал кнопку вызова медсестры. Он привык обслуживать себя сам, и теперь ему было крайне неприятно прибегать к услугам других людей, чтобы выполнить самые простые действия. Спустив ноги с кровати, он дотянулся до больничного халата и набросил его на худые плечи.Осторожно встал, сунул ноги в шлепанцы и пошел к двери, стыдясь того, что подчиненные увидят его в таком жалком виде.Гарольду казалось унизительным лежать в том самом отделении, которым он руководил. Однако он не жалел себя.Наоборот, был благодарен своей болезни за то, что она помогла ему встретиться с дочерью. Одно только присутствие Ким сделало для его выздоровления больше, чем любые лекарства.Неловко шаркая, Гарольд дошел до конца коридора и огляделся в поисках медсестры. На посту никого не было. Тогда он направился в буфетную, твердо решив самостоятельно добыть себе воду.У двери он остановился. В буфетной было полно народу.Кто-то произнес его имя.–..Риссон. Представляете мое удивление? Кто бы мог подумать, что у него есть сердце! – послышался женский смех.– Вы, наверное, уже слышали новость, – вступил мужской голос. – Угадайте, за кем сейчас ухлестывает Хофман?За его дочкой, Ким Риссон.– Не может быть!– Я сам видел, как он катал ее на своем мотоцикле. А сегодня утром по дороге на работу я проезжал мимо дома Риссона и видел во дворе машину Хофмана.Гарольд на мгновение замер, не в силах поверить услышанному. Это какая-то ужасная ошибка.– Представляете? У Риссона, опять будет приступ, если он узнает, что его дочь встречается с парнем, которого он хотел выгнать из больницы.– Да, как это он тогда про него сказал?– Он назвал его мальчишкой, нарядившимся в белый докторский халат, Раздался громкий смех, потом снова заговорил мужской голос:– Жаль, что администрация не уволит самого Риссона. Я бы предпочел работать с Хофманом.– С Хофманом? – спросила женщина. – Ты думаешь, его назначат вместо Гарольда Риссона?– Во всяком случае, Тони наверняка надеется на это, – г Мужчина засмеялся. – А вот получит он это место или нет – другой разговор.Гарольд Риссон развернулся и поплелся к своей палате.Ким и Тони? Он отказывался этому верить. Его дочь – здравомыслящая девушка и не могла увлечься таким человеком, как Тони Хофман.Он уже стоял у дверей палаты, когда женский голос окликнул его по имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
, – пробормотала она, закрывая глаза. – так как в этот момент Тони умело расстегнул ее бюстгальтер.– Тогда с твоей стороны было очень рискованно подпускать меня так близко, – сказал он, сжимая рукой ее обнаженную грудь.– А мне это нравится, – дерзко ответила Ким, когда Тони нашел ее сосок и легонько сдавил пальцами. – Очень хорошо. – Она крепко обняла его, чувствуя, как смешивается тепло их тел. Ее руки скользнули под рубашку и стали гладить его мускулистую спину.Тони мягко приподнял ее лицо за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.– Ты дрожишь, – тихо сказал он. – Ты боишься или замерзла?– Мм всего понемножку, – призналась она.Он ласково улыбнулся:– Не волнуйся, тебе нечего бояться. – Тони откинул волосы у нее со лба – Ты очень дорога мне. Правда.Ким закрыла глаза и провела ладонью по его руке, прижимая ее к себе. Потом поцеловала эту крепкую загорелую руку – И ты мне. Просто я… не планировала этого.Он приподнял ее волосы и стал нежно целовать шею.– Рядом с тобой я могу забыть обо всем на свете. Есть только ты и я. Только это и кажется сейчас важным.Ее страхи постепенно таяли по мере того, как где-то внутри ее разгоралось жаркое, почти нестерпимое желание, заполоняя все ее существо. И она наконец перестала вести себя как маленькая испуганная девочка.Ким высвободилась из его рук и встала, глядя прямо на него. Он прилег, облокотившись на одну руку, с любопытством ожидая продолжения. Девушка скинула брюки и блузку, оставшись в расстегнутом бюстгальтере и трусиках. Она видела, как у него перехватило дыхание от возбуждения, глаза его не отрывались от ее тела. Чувствуя его одобрение, Ким осмелела еще больше.– Я не хочу замерзнуть, – поддразнила его она.– Обещаю тебе, что этого никогда не случится, пока рядом с тобой буду я, – сказал Тони, наслаждаясь этой интимной пикировкой.Ким слегка улыбнулась и сбросила бюстгальтер. Теперь только шелковые трусики белели на загорелой коже.Глаза Тони медленно изучали изгибы ее тела, упиваясь каждой деталью.– Какими чарами ты меня приворожила? – пробормотал он, опустившись на колени. Потом притянул ее к себе и стал легонько водить языком по упругому животу.– Тони, – лукаво спросила Ким, играя его густыми вьющимися волосами, – скажи, а как ты лечишь разбитые сердца?Он лег на пушистый белый коврик и положил девушку на себя.– Можно сказать, что самую трудную работу я уже сделал.– Да-а? – заинтригованно протянула Ким.– Я отдал свое сердце тебе, – с нежностью в голосе сказал он, потом провел ее пальцем у себя по груди, обрисовывая контур сердца. – А теперь я займусь починкой твоего. У меня припасено для тебя совершенно особенное лечение.– Что же это может быть? – притворно удивилась Ким, наслаждаясь тем эффектом, который производило на него ее нагое тело.Тони поднес ее пальцы к своим губам и мягко поцеловал.– Очень важно, чтобы ты закрыла глаза, расслабилась… и позволила мне любить тебя. – От сдерживаемого желания голос его стал низким и хриплым.Он мягко отстранил ее от себя и, облокотившись на руку, стал напряженно всматриваться в ее лицо. Потом медленно провел ладонями по ее телу.– Ты совершенна, – констатировал он и сдавил пальцами ее соски.– Вот и третье условие, – с улыбкой сказала Ким.Сначала пальто, потом цветы и, наконец, этот очаровательный комплимент ее фигуре.– Что?Ким наклонилась и просунула руки за пояс его джинсов.– Мне кажется, я уже готова к лечению.Он усмехнулся и положил ее рядом с собой. От такого предложения он не собирался отказываться. * * * – Я решила остаться на все праздники, – объявила Ким Отец улыбнулся, но тут же заволновался:– А как же твоя выставка?– Сегодня утром я звонила владельцу галереи и объяснила ему ситуацию. Он сказал, что в моем присутствии нет большой необходимости. Больше того, он считает, что будет даже лучше, если я не приеду. Говорит, это придаст моим картинам некоторую загадочность. – Ким пожала плечами:– Не знаю, честно говоря, я не совсем его поняла, однако настаивать не стала. Я слишком обрадовалась, что смогу побыть с тобой.Отец молчал.– Я думала, тебе будет приятно, если я останусь, – заметила Ким.Он взял ее за руку:– Конечно, я рад. Я только не хочу, чтобы мои проблемы повредили твоей карьере. Со мной все в порядке.Ким отвернулась, чтобы скрыть огорчение.– Ты не хочешь, чтобы я осталась.– Ну что ты, я очень хочу этого, – горячо сказал он.Потом слабо улыбнулся. – Ведь это будет первое Рождество, которое я встречу вместе с тобой.Ким всегда думала, что отец отмечает праздники вместе с друзьями. Или с новой семьей. Но за все время болезни отца ни разу никто не навестил, и она начала понимать, что у него вообще не бывало праздников.– А что ты обычно делаешь на Рождество?Он пожал плечами:– Работаю.– В этом году все будет по-другому. Сегодня я пойду и куплю елку. И приготовлю тебе настоящий рождественский ужин.Он кивнул, но на лицо его вдруг набежала тень.– Что-то не так? – спросила Ким.– Просто… я так скучал по вас. Я… я… я рад, что ты здесь. – Так и не придумав ничего более оригинального, он в который раз повторил фразу, которую произносил по несколько раз в день. – Издали я наблюдал за тем, как ты живешь. Сколько раз я поднимал трубку… и не мог заставить себя набрать твой номер. – Он покачал головой. – Я был плохим отцом. Упрямый гордец.Ким пожала плечами:– К счастью для нас обоих, мы еще можем многое исправить.– Да, – согласился он. – И это Рождество мы проведем вместе. * * * – Может быть, эта?Ким отрицательно замотала головой. Тони поднял с земли и повертел перед ней огромную елку.– Слишком маленькая, – засмеялась девушка и указала на елку, стоявшую в углу. – Вон та, пожалуй. Она мне нравится.Тони кивнул и пошел к елке. Потом достал бумажник, расплатился с продавцом и со словами «Все в порядке, моя госпожа, она ваша» вскинул елку на плечо.Они поехали на Сикамор-стрит, и Тони помог Ким установить елку. Когда они только обмотали толстые мохнатые ветви гирляндами крохотных золотых лампочек, раздался писк пейджера. Тони прочитал сообщение.– Это из моего отделения, – сказал он. – Боюсь, на какое-то время мне придется покинуть тебя. – Он улыбнулся, будто извиняясь, и поцеловал ее в губы.Ким кивнула:– Телефон на кухне.Она поняла. Тони предупредил ее, что его могут вызвать, еще до того, как предложил ей помочь купить елку.Через несколько минут он снова появился за ее спиной.– К сожалению, мне действительно нужно идти. – Тони обнял ее и крепко прижал к себе. – Не припомню, когда еще у меня был такой хороший день.– Но потом ты зайдешь ко мне? – спросила Ким.Он поцеловал ее в лоб.– Я не ожидал, что ты спросишь об этом.Ким вручила ему ключи – Это на тот случай, если я засну. * * * Когда она открыла глаза, в доме было совершенно темно и только лампочки на елке давали слабый свет По радио Бинг Кросби пел песенку из фильма «Белое Рождество». Она оглянулась на камин – огонь давно погас, и только несколько угольков тлели, разбрасывая янтарные искры.Ким улыбнулась, вспомнив прошедший день. После того как ушел Тони, она порылась в подвале и нашла старую коробку с елочными украшениями, которые они с матерью всегда доставали на Рождество. Там же она обнаружила старые рождественские альбомы, которые делали ее родители. Весь вечер Ким слушала по радио рождественские гимны и, доставая из коробки знакомые с детства игрушки, украшала елку.В замке повернулся ключ, и она улыбнулась.Тони тихонько прокрался в комнату и опустился на колени возле дивана, на котором, свернувшись калачиком, лежала Ким.– Привет, – прошептал он, положив ладонь ей на щеку.– Привет, – тихо отозвалась она.– Я думал, ты уже спишь.– А сколько сейчас времени? – спросила она, зевнув, и села.– Около одиннадцати.– Ты видел папу?– Да, перед самым уходом я заходил к нему. Он мирно спит.– Спасибо.Тони сел на диван рядом с ней, взял ее руку и поцеловал.– Какая красивая елка, – сказал он, обвив рукой ее талию.– Спасибо. Хочешь чего-нибудь выпить?Он покачал головой.– Мне не хотелось сегодня с тобой расставаться, – тихо проговорил Тони, поглаживая ее пальцы. – Пока я был в больнице, ты все время стояла у меня перед глазами.Ким задохнулась, когда он стал целовать кончики ее пальцев.– Кстати говоря, – заметил Тони, поднимая на нее глаза, – ты все время стоишь у меня перед глазами с тех пор, как я встретил тебя.Она наклонилась и сама поцеловала его. Потом притянула его ближе и просунула руку под рубашку.– Я уверена, что ты говоришь это всем знакомым девушкам.Внезапно он стал серьезным:– Никогда. Я не люблю играть в такие игры, у меня для этого слишком мало времени. – Он поцеловал ее в лоб и стал спускаться ниже, вдыхая слабый запах ее духов, от которого кружилась голова. – Я всегда знал, чего хочу. Но до последнего времени не смел надеяться, что мое желание когда-нибудь сбудется.– И о чем же ты мечтал? – невинно спросила Ким.Тони приложил ее руку к губам и поцеловал.– О женщине… – Он немного подумал, облекая свои мысли в слова. – О женщине, которую я… которую я никогда не смогу забыть.– И что же случилось в последнее время? – дразнящим шепотом спросила Ким и раскинулась на диване.Наклонившись над ней, Тони стал расстегивать ее блузку.– Я встретил тебя, – прошептал он. Глава 6 Гарольд Риссон сел и нетерпеливо нажал кнопку вызова медсестры. Он привык обслуживать себя сам, и теперь ему было крайне неприятно прибегать к услугам других людей, чтобы выполнить самые простые действия. Спустив ноги с кровати, он дотянулся до больничного халата и набросил его на худые плечи.Осторожно встал, сунул ноги в шлепанцы и пошел к двери, стыдясь того, что подчиненные увидят его в таком жалком виде.Гарольду казалось унизительным лежать в том самом отделении, которым он руководил. Однако он не жалел себя.Наоборот, был благодарен своей болезни за то, что она помогла ему встретиться с дочерью. Одно только присутствие Ким сделало для его выздоровления больше, чем любые лекарства.Неловко шаркая, Гарольд дошел до конца коридора и огляделся в поисках медсестры. На посту никого не было. Тогда он направился в буфетную, твердо решив самостоятельно добыть себе воду.У двери он остановился. В буфетной было полно народу.Кто-то произнес его имя.–..Риссон. Представляете мое удивление? Кто бы мог подумать, что у него есть сердце! – послышался женский смех.– Вы, наверное, уже слышали новость, – вступил мужской голос. – Угадайте, за кем сейчас ухлестывает Хофман?За его дочкой, Ким Риссон.– Не может быть!– Я сам видел, как он катал ее на своем мотоцикле. А сегодня утром по дороге на работу я проезжал мимо дома Риссона и видел во дворе машину Хофмана.Гарольд на мгновение замер, не в силах поверить услышанному. Это какая-то ужасная ошибка.– Представляете? У Риссона, опять будет приступ, если он узнает, что его дочь встречается с парнем, которого он хотел выгнать из больницы.– Да, как это он тогда про него сказал?– Он назвал его мальчишкой, нарядившимся в белый докторский халат, Раздался громкий смех, потом снова заговорил мужской голос:– Жаль, что администрация не уволит самого Риссона. Я бы предпочел работать с Хофманом.– С Хофманом? – спросила женщина. – Ты думаешь, его назначат вместо Гарольда Риссона?– Во всяком случае, Тони наверняка надеется на это, – г Мужчина засмеялся. – А вот получит он это место или нет – другой разговор.Гарольд Риссон развернулся и поплелся к своей палате.Ким и Тони? Он отказывался этому верить. Его дочь – здравомыслящая девушка и не могла увлечься таким человеком, как Тони Хофман.Он уже стоял у дверей палаты, когда женский голос окликнул его по имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11