Напротив, дамы прилагали все усилия к тому, чтобы Эвелин чувствовала себя уютно в этой компании. Их улыбки были теплыми и искренними. Ей постоянно задавали вопросы, пытаясь вовлечь в разговор.
Однако девушка казалась себе неуклюжей, поэтому и ответы ее были робкими и неуверенными. Даже присутствие Эндрю не помогало — он сейчас был таким же чужим, как и все остальные.
Однако он всячески старался подчеркнуть их близость. Пока они стояли в фойе, потягивая аперитивы перед обедом, рука Эндрю по-хозяйски лежала на талии молодой супруги. Он все время ласково ей улыбался, а когда прозвучал первый тост за их счастье, встал перед Эвелин, глядя ей прямо в глаза, легко коснулся ее бокала своим, дождался, пока она сделает глоток, наклонился и поцеловал. Прикосновение его теплых нежных губ повергло девушку в полное смятение. Это всего лишь спектакль! — твердила себе она, стараясь не выдать того, что поцелуи мужа для нее непривычны. Эндрю просто разыгрывал из себя любящего новобрачного, зато в ее груди бушевала буря эмоций.
Это из-за разницы во времени и от усталости, в который раз напомнила себе она. У нее подкашивались ноги, кружилась голова, а внутри все сжималось в комок.
И тут Эвелин вспомнила: однажды ей уже довелось испытать подобное чувство. Это было в тот день, когда она была представлена Эндрю в качестве будущей невестки. Тогда ее словно ударило током. Исполненная мрачных предчувствий, она побледнела и невольно прижалась к Винсу, ища у него защиты.
Впрочем, защитником он оказался никудышным, устало напомнила себе Эвелин. И презрение, вспыхнувшее в тот день в глазах его брата, было адресовано вовсе не ей — теперь она это хорошо понимала. Просто Эндрю сразу догадался, что здесь дело нечисто.
У Винса же был какой-то торжествующий вид. И сейчас, проигрывая в памяти всю эту сцену, Эвелин вынуждена была признаться себе, что ее жених гордился вовсе не ею, а тем, что заработал очко в игре против старшего брата.
— Эвелин!
Девушка подняла глаза. В их бездонной глубине сверкало горькое разочарование. Эндрю все понял, и его пальцы крепче обхватили ее талию. Он пронзил молодую жену убийственным взглядом и, стремительно притянув к себе, наградил властным поцелуем, сразу заставившим умолкнуть небольшую группу наблюдавших за ними зрителей.
— Забудь о нем, — прошептал Эндрю, скользнув губами к нежному ушку девушки. — Винс — больше не мужчина твоей мечты.
Эвелин вспыхнула, возмущенная его выходкой.
— Я и не…
— По-моему, нам надо как можно скорее накормить эту парочку и отправить их восвояси, — пошутил кто-то из гостей.
Эндрю рассмеялся, и Эвелин невольно позавидовала его умению держать себя в руках.
— Вообще-то, с учетом продолжительного полета и разницы во времени день нашей свадьбы как бы еще продолжается, — заметил он и со вздохом прибавил: — Видит Бог, он уже слишком затянулся!
Все вокруг понимающе заулыбались, а глаза Эвелин стали совсем круглыми. События развивались стремительно. Она уже и вспомнить не могла короткую церемонию регистрации их брака.
К великому облегчению девушки, метрдотель пригласил всю компанию к столу. Эвелин мечтала лишь о том, чтобы присесть.
Трапеза длилась бесконечно долго. Сменялась длинная череда утонченных китайских блюд, которые супруге босса предлагали обязательно попробовать. За столом не прекращалась беседа, большую часть которой Эвелин пропустила мимо ушей. Она чувствовала себя измученной и отупевшей: ей стоило огромного труда улыбаться и вникать в суть задаваемых вопросов, чтобы не ответить невпопад.
Все были с ней исключительно любезны, однако девушка чувствовала себя не в своей тарелке. Ее угнетало то, что она была не в состоянии принять участие в непринужденном общении этих людей. Но, если Эндрю что-то и заметил, то не подал вида. Стоило Эвелин поднять глаза, как она ловила на себе его непроницаемый взгляд, и ее не оставляло ощущение, что он прекрасно понимает, насколько ей не по себе. — Пойдем потанцуем.
Он легко поднял жену на ноги и повел в центр зала. Эвелин была рада возможности хоть немного передохнуть — непривычное светское общение ее окончательно утомило. Оркестр исполнял медленный танец.
Эндрю притянул жену к себе, так что она почти уткнулась подбородком в лацкан его смокинга, и стал медленно покачиваться в такт мелодии. Девушка ощущала, как его дыхание слабо шевелит волосы на ее виске. Ее рука лежала на плече мужчины, там, где упругие мышцы плеча переходили в широкую грудь.
— Теперь можешь расслабиться, — негромко произнес он, и она подумала, что ее нервозность, должно быть, слишком бросается в глаза.
— Извини, — прошептала Эвелин. — Я знаю, что не произвела благоприятного впечатления на твоих друзей.
— Ты здесь не для того, чтобы производить на кого-то впечатление, — возразил Эндрю, — а потому, что я так хочу. К тому же ты всех очаровала. Так что нечего напрашиваться на комплименты!
— Я и не напрашиваюсь, — запротестовала девушка и осеклась, увидев лукавую улыбку на его лице, но тут же упрямо прибавила: — А по-моему они решили, что ты окончательно выжил из ума, раз женился на девице не своего круга.
— Мне нет дела до того, что они думают! — парировал он.
— Мне показалось, что вы близко знакомы, — заметила Эвелин.
— Это потому, что я когда-то здесь жил, — пояснил он и слегка улыбнулся, заметив ее удивленный взгляд. — Я вернулся в Лондон после смерти отца, чтобы возглавить компанию, но по-прежнему часто сюда приезжаю. И тогда мы стараемся хотя бы раз встретиться в непринужденной обстановке.
Эвелин озадаченно нахмурилась. — А я-то думала, что это деловой обед. — Впрочем, она действительно не заметила, чтобы за столом говорили о делах.
— В каком-то смысле так оно и есть. Все эти люди — не только мои друзья, но и коллеги. Боюсь, — покаянно прибавил Эндрю, — в нашем кругу дружба и бизнес идут рука об руку. Поэтому я и не мог отказаться от ужина, который устроен в нашу честь.
Только этого еще не хватало! Эвелин стало совсем неловко, ведь в роли новобрачной она явно была не на высоте.
— Прости, если это оказалось для тебя слишком тяжелым испытанием, — ласково прошептал Эндрю.
— Что ты! — поспешно отозвалась девушка, прекрасно понимая, насколько фальшиво звучит ее голос. — Они все очень милые люди, просто я… слишком устала.
— Ну что ж, потерпи еще немного, — шепнул Эндрю, крепче прижимая ее к своему сильному телу. — Скоро мы сможем улизнуть, никого не обидев.
Они продолжали медленно покачиваться в такт музыке, Эвелин испытывала странное ощущение: впервые ее так интимно прижимал к себе почти незнакомый мужчина.
Она привыкла танцевать с Винсом, а Эндрю был намного крупнее брата. И тело у него крепче, подумала девушка, невольно ощутив твердые мускулы его рук и груди. В объятиях мужа она казалась себе маленькой и хрупкой. К тому же Вине всегда смеялся и шутил, с ним было легко. Его старший брат, напротив, излучал спокойствие и сдержанность даже в танце.
Однако чутье подсказывало Эвелин, что в стрессовых ситуациях, подобных нынешней, она предпочла бы видеть рядом с собой невозмутимого и уравновешенного Эндрю, а не Винса с его легкомысленным весельем.
Эндрю, умиротворенно подумала девушка, крепче прижимаясь к нему, и сама не заметила, как произнесла это имя вслух.
Но он услышал. Выражение его лица осталось непроницаемым, однако то, как он поднял ее руки и сомкнул их у себя на шее, а потом еще крепче заключил жену в объятия, было исполнено скрытого значения. И она не могла этого не заметить.
Эвелин подняла голову, улыбнулась — и сразу же утонула в его серых глазах, в которых светилось неприкрытое желание. Она тихонько ахнула и, словно отвечая на ее невысказанный вопрос, муж наклонился и прильнул губами к ее рту.
У Эвелин перехватило дыхание, и ее полностью поглотило новое ощущение — наслаждение от поцелуя.
Это ведь это Эндрю, а не Вине, словно в забытьи напомнила себе девушка. Впрочем, теперь это не имело никакого значения. Губы мужчины шевельнулись, и она инстинктивно ответила на его поцелуй. И в ту же минуту ощутила, как здесь, посреди ресторана, битком набитого посетителями, в ней поднялось совершенно незнакомое чувство. Ответное желание! Оно пронзило Эвелин, обострив все самые сокровенные ощущения, и она невольно выгнулась, устремляясь навстречу источнику, дарившему наслаждение. Ее пальцы сами собой вплелись в завитки волос на затылке мужчины, и сердце молотом застучало в груди.
Все это длилось лишь несколько мгновений, однако, когда девушка наконец отстранилась, она с трудом могла перевести дыхание, а ее глаза затуманились.
— Вот теперь ты выглядишь, как и положено женщине накануне первой брачной ночи, — шепнул Эндрю.
Эта короткая фраза вмиг разрушила чары. Стало быть, вот зачем он это сделал! Поцеловал ее, чтобы произвести должное впечатление на своих друзей. Эвелин испытала мгновенное облегчение, но оно тут же сменилось острым разочарованием.
Ошеломленной противоречивыми чувствами девушке понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя.
Не будь дурой, твердо сказала она себе. Эндрю тебя ни чуточки не хочет. И ты тоже не испытываешь к нему никакого влечения. Просто ты слишком устала, вот тебе и мерещатся разные глупости. Он поцеловал тебя с единственной целью — чтобы придать достоверность супружеским отношениям, вот и все.
— Мы уже можем уйти? — с некоторым испугом спросила Эвелин.
— Разумеется, — отозвался Эндрю. — Я бы даже осмелился предположить, что все уже готовы к тому, что мы сейчас исчезнем.
Да, потому что на сегодня ее роль окончена, а он добился своего. От этой мысли ей почему-то стало так горько, что усталость, которую она упорно отгоняла весь день, снова навалилась на нее невыносимой тяжестью.
6
К тому времени, когда они добрались до отеля, Эвелин уже ничего не соображала. В лифте Эндрю пришлось прислонить ее к стене и поддерживать обеими руками. Он негромко рассмеялся, и это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения.
— Не вижу ничего смешного, — рассердилась она. — Ты сегодня заставил меня пройти через все круги ада, по-моему, сделал это намеренно.
— Возможно, — уклончиво отозвался Эндрю.
— У меня такое ощущение, что я уже целую вечность на ногах, — пожаловалась Эвелин.
— Дорогая, — мягко напомнил он, — сейчас только десять вечера.
— Что?
Она уставилась на него, не веря своим ушам. Эндрю лукаво приподнял бровь, глаза его по-прежнему смеялись. Эвелин с удивлением подумала, что еще ни разу не видела на его лице такого выражения, и оно ему удивительно шло. Его веселость оказалась заразительной, и девушка поймала себя на том, что тоже улыбается.
— Кстати, здесь обычно едят поздно, — пояснил он. — И любят растянуть удовольствие на весь вечер. Я согласился на этот обед с единственным условием — чтобы он был ранним. Иначе ты сейчас только ждала бы перемены блюд.
Боже милосердный, подумала Эвелин, и ее передернуло.
— Неужели ты совсем не устал? — поинтересовалась она. В конце концов, он провел на ногах столько же времени, сколько и она.
— Мне не привыкать, — небрежно отозвался Эндрю.
В это время лифт остановился, и Эвелин пришлось сосредоточить все усилия на том, чтобы выпрямиться, — разумеется, опять-таки с помощью мужа, обхватившего ее за талию.
Оказаться в номере было для нее истинным, блаженством. Неужели на сегодня все? Теперь можно рухнуть в постель и наконец забыться.
Ее уже не беспокоило даже то, что они с Эндрю будут спать в одной кровати. Пусть делает что угодно, только даст ей выспаться.
В их отсутствие кто-то разобрал постель. С одной стороны была разложена белая шелковая ночная рубашка, с другой — черная мужская пижама.
Стараясь не смотреть на пижаму, Эвелин подхватила рубашку и направилась в ванную. Спустя пять минут, кое-как расчесав волосы и смыв макияж, она забралась в постель, натянула на себя простыню и провалилась в глубокий сон.
Посреди ночи девушка неожиданно проснулась. С минуту она не могла понять, где находится. Открыв глаза, она повернула голову и замерла, обнаружив, что смотрит прямо в лицо спящего мужчины.
Эндрю!
Он лежал очень близко. Густые ресницы отбрасывали на его лицо полукружья теней, губы чуть приоткрылись, дыхание было ровным и глубоким.
Эвелин никогда еще не приходилось делить с кем-то постель, а тем более с почти незнакомым и так странно на нее воздействующим мужчиной…
В темноте она едва различала его обнаженное плечо и неясную линию поросли темных волос на широкой груди. Простыня закрывала его только до талии.
Девушка ощущала его дыхание на своем лице, тепло, исходившее от сильного тела; тяжесть руки на изгибе своего бедра. Она смутно видела его золотисто-смуглую кожу, гладкую и блестящую, хорошо развитые мускулы…
Да он же без пижамы, вдруг сообразила Эвелин, и ее глаза испуганно распахнулись. Он посмел залезть в их общую постель обнаженным! Нет, только без пижамной куртки, успокоила себя она. Не может же он спать рядом с ней нагим!
Впрочем, как бы там ни было, проверять это она не собирается. Однако взгляд ее невольно скользнул ниже. И Эвелин вдруг поняла, что ей интересно, как он выглядит там, внизу. В ее воображении возникли такие картины, что она вспыхнула от смущения.
А ведь ее никогда не интересовало, как выглядит без одежды Вине. Несмотря на все их страстные поцелуи, Эвелин ни разу не испытывала непреодолимого желания дотронуться до его обнаженной кожи, ощутить ее тепло. А теперь ей пришлось чуть ли не бороться с собой, чтобы не прикоснуться к Эндрю.
Впрочем, напомнила себе девушка, она никогда и не лежала в постели рядом с Винсом. Он умудрялся вовремя спустить все на тормозах, с улыбкой — ох уже эта его вечная улыбка! — толкуя о любви и уважении и убеждая невесту, что все, происходящее с ними, настолько «особенное», что не стоит торопить события.
Только теперь, задним умом, Эвелин поняла, что скорее всего это было равнодушие. Просто она не вызывала у Винса физического влечения и он не хотел ее так, как хочет мужчина женщину.
На сердце ее снова легла свинцовая тяжесть. Больше всего ее угнетало то, что она оказалась нежеланной. Наверное, ей всю жизнь суждено нести на себе клеймо отвергнутой возлюбленной.
— Лин!
Опять! Стоило ей вспомнить о Винсе, как Эндрю это почувствовал. Девушка подняла залитое слезами лицо.
— Забудь ты о нем, — проворчал муж. — Не стоит он того, чтобы из-за него так терзаться.
— Он меня совсем не хотел, — беспомощно прошептала Эвелин и вдруг поняла, что выдает свою самую сокровенную тайну — и кому! Эндрю был последним человеком, которому ей хотелось бы об этом рассказывать.
Он тяжело вздохнул, и серые глаза его потемнели. Затем решительным движением он обхватил девушку за талию и притянул к своему теплому крепкому телу. Его губы нашли ее рот, и она не оттолкнула его, не застыла от отвращения, а погрузилась в этот сладостный, обещавший утешение поцелуй.
Постепенно наслаждение заставило девушку забыть свои печали. Она инстинктивно все крепче прижималась к мужчине. Его рука скользнула вверх по ее предплечью. Пальцы осторожно исследовали нежную кожу, на мгновение замерли у изгиба шеи… Из груди девушки невольно вырвался легкий вздох. Рот ее приоткрылся навстречу его губам. Он поднял голову и заглянул в ее темные беззащитные глаза.
— Я хочу тебя, дорогая, — прошептал Эндрю. — Хочу так сильно, что готов принять любую малость, которую ты готова мне дать. — Он осторожно повернул девушку на спину, склонился над ней и осторожно погладил по щеке. — А взамен обещаю начисто выбить из твоей головки воспоминания о Винсе. Вопрос только в том, хочешь ли ты этого?
Хочет ли она? Эвелин заглянула в глаза мужа, и внезапно ее охватило непреодолимое желание окунуться в них и раствориться полностью. Он говорил правду. Она слышала это в неровном биении его сердца, видела в блеске глаз, ощущала в легкой дрожи пальцев, касавшихся ее щеки. И Эвелин откликнулась на его зов всем своим существом. По ее телу словно разлилась горячая волна, вызывая дрожь ответного желания.
— Да, — услышала она свой прерывистый шепот. Ей страстно хотелось снова почувствовать на своих губах его поцелуй, вновь ощутить прилив наслаждения.
Эндрю не стал медлить. Его рот мгновенно накрыл ее губы, и она не оказала сопротивления. Ее ладони скользнули по его телу, и она полностью отдалась на волю победителя.
Он хотел ее. А сейчас для Эвелин это было главным — знать, что она для кого-то желанна.
Впрочем, вовсе не для кого-то, а для Эндрю — человека, за которого вышла замуж. Для единственного мужчины, которому она просто обязана была отдаться.
Господи, сделай так, чтобы мне было хорошо, взмолилась про себя девушка, и словно в ответ на эту мольбу поцелуй мужа стал более настойчивым и страстным. Сделай так, чтобы было хорошо ему, попросила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Однако девушка казалась себе неуклюжей, поэтому и ответы ее были робкими и неуверенными. Даже присутствие Эндрю не помогало — он сейчас был таким же чужим, как и все остальные.
Однако он всячески старался подчеркнуть их близость. Пока они стояли в фойе, потягивая аперитивы перед обедом, рука Эндрю по-хозяйски лежала на талии молодой супруги. Он все время ласково ей улыбался, а когда прозвучал первый тост за их счастье, встал перед Эвелин, глядя ей прямо в глаза, легко коснулся ее бокала своим, дождался, пока она сделает глоток, наклонился и поцеловал. Прикосновение его теплых нежных губ повергло девушку в полное смятение. Это всего лишь спектакль! — твердила себе она, стараясь не выдать того, что поцелуи мужа для нее непривычны. Эндрю просто разыгрывал из себя любящего новобрачного, зато в ее груди бушевала буря эмоций.
Это из-за разницы во времени и от усталости, в который раз напомнила себе она. У нее подкашивались ноги, кружилась голова, а внутри все сжималось в комок.
И тут Эвелин вспомнила: однажды ей уже довелось испытать подобное чувство. Это было в тот день, когда она была представлена Эндрю в качестве будущей невестки. Тогда ее словно ударило током. Исполненная мрачных предчувствий, она побледнела и невольно прижалась к Винсу, ища у него защиты.
Впрочем, защитником он оказался никудышным, устало напомнила себе Эвелин. И презрение, вспыхнувшее в тот день в глазах его брата, было адресовано вовсе не ей — теперь она это хорошо понимала. Просто Эндрю сразу догадался, что здесь дело нечисто.
У Винса же был какой-то торжествующий вид. И сейчас, проигрывая в памяти всю эту сцену, Эвелин вынуждена была признаться себе, что ее жених гордился вовсе не ею, а тем, что заработал очко в игре против старшего брата.
— Эвелин!
Девушка подняла глаза. В их бездонной глубине сверкало горькое разочарование. Эндрю все понял, и его пальцы крепче обхватили ее талию. Он пронзил молодую жену убийственным взглядом и, стремительно притянув к себе, наградил властным поцелуем, сразу заставившим умолкнуть небольшую группу наблюдавших за ними зрителей.
— Забудь о нем, — прошептал Эндрю, скользнув губами к нежному ушку девушки. — Винс — больше не мужчина твоей мечты.
Эвелин вспыхнула, возмущенная его выходкой.
— Я и не…
— По-моему, нам надо как можно скорее накормить эту парочку и отправить их восвояси, — пошутил кто-то из гостей.
Эндрю рассмеялся, и Эвелин невольно позавидовала его умению держать себя в руках.
— Вообще-то, с учетом продолжительного полета и разницы во времени день нашей свадьбы как бы еще продолжается, — заметил он и со вздохом прибавил: — Видит Бог, он уже слишком затянулся!
Все вокруг понимающе заулыбались, а глаза Эвелин стали совсем круглыми. События развивались стремительно. Она уже и вспомнить не могла короткую церемонию регистрации их брака.
К великому облегчению девушки, метрдотель пригласил всю компанию к столу. Эвелин мечтала лишь о том, чтобы присесть.
Трапеза длилась бесконечно долго. Сменялась длинная череда утонченных китайских блюд, которые супруге босса предлагали обязательно попробовать. За столом не прекращалась беседа, большую часть которой Эвелин пропустила мимо ушей. Она чувствовала себя измученной и отупевшей: ей стоило огромного труда улыбаться и вникать в суть задаваемых вопросов, чтобы не ответить невпопад.
Все были с ней исключительно любезны, однако девушка чувствовала себя не в своей тарелке. Ее угнетало то, что она была не в состоянии принять участие в непринужденном общении этих людей. Но, если Эндрю что-то и заметил, то не подал вида. Стоило Эвелин поднять глаза, как она ловила на себе его непроницаемый взгляд, и ее не оставляло ощущение, что он прекрасно понимает, насколько ей не по себе. — Пойдем потанцуем.
Он легко поднял жену на ноги и повел в центр зала. Эвелин была рада возможности хоть немного передохнуть — непривычное светское общение ее окончательно утомило. Оркестр исполнял медленный танец.
Эндрю притянул жену к себе, так что она почти уткнулась подбородком в лацкан его смокинга, и стал медленно покачиваться в такт мелодии. Девушка ощущала, как его дыхание слабо шевелит волосы на ее виске. Ее рука лежала на плече мужчины, там, где упругие мышцы плеча переходили в широкую грудь.
— Теперь можешь расслабиться, — негромко произнес он, и она подумала, что ее нервозность, должно быть, слишком бросается в глаза.
— Извини, — прошептала Эвелин. — Я знаю, что не произвела благоприятного впечатления на твоих друзей.
— Ты здесь не для того, чтобы производить на кого-то впечатление, — возразил Эндрю, — а потому, что я так хочу. К тому же ты всех очаровала. Так что нечего напрашиваться на комплименты!
— Я и не напрашиваюсь, — запротестовала девушка и осеклась, увидев лукавую улыбку на его лице, но тут же упрямо прибавила: — А по-моему они решили, что ты окончательно выжил из ума, раз женился на девице не своего круга.
— Мне нет дела до того, что они думают! — парировал он.
— Мне показалось, что вы близко знакомы, — заметила Эвелин.
— Это потому, что я когда-то здесь жил, — пояснил он и слегка улыбнулся, заметив ее удивленный взгляд. — Я вернулся в Лондон после смерти отца, чтобы возглавить компанию, но по-прежнему часто сюда приезжаю. И тогда мы стараемся хотя бы раз встретиться в непринужденной обстановке.
Эвелин озадаченно нахмурилась. — А я-то думала, что это деловой обед. — Впрочем, она действительно не заметила, чтобы за столом говорили о делах.
— В каком-то смысле так оно и есть. Все эти люди — не только мои друзья, но и коллеги. Боюсь, — покаянно прибавил Эндрю, — в нашем кругу дружба и бизнес идут рука об руку. Поэтому я и не мог отказаться от ужина, который устроен в нашу честь.
Только этого еще не хватало! Эвелин стало совсем неловко, ведь в роли новобрачной она явно была не на высоте.
— Прости, если это оказалось для тебя слишком тяжелым испытанием, — ласково прошептал Эндрю.
— Что ты! — поспешно отозвалась девушка, прекрасно понимая, насколько фальшиво звучит ее голос. — Они все очень милые люди, просто я… слишком устала.
— Ну что ж, потерпи еще немного, — шепнул Эндрю, крепче прижимая ее к своему сильному телу. — Скоро мы сможем улизнуть, никого не обидев.
Они продолжали медленно покачиваться в такт музыке, Эвелин испытывала странное ощущение: впервые ее так интимно прижимал к себе почти незнакомый мужчина.
Она привыкла танцевать с Винсом, а Эндрю был намного крупнее брата. И тело у него крепче, подумала девушка, невольно ощутив твердые мускулы его рук и груди. В объятиях мужа она казалась себе маленькой и хрупкой. К тому же Вине всегда смеялся и шутил, с ним было легко. Его старший брат, напротив, излучал спокойствие и сдержанность даже в танце.
Однако чутье подсказывало Эвелин, что в стрессовых ситуациях, подобных нынешней, она предпочла бы видеть рядом с собой невозмутимого и уравновешенного Эндрю, а не Винса с его легкомысленным весельем.
Эндрю, умиротворенно подумала девушка, крепче прижимаясь к нему, и сама не заметила, как произнесла это имя вслух.
Но он услышал. Выражение его лица осталось непроницаемым, однако то, как он поднял ее руки и сомкнул их у себя на шее, а потом еще крепче заключил жену в объятия, было исполнено скрытого значения. И она не могла этого не заметить.
Эвелин подняла голову, улыбнулась — и сразу же утонула в его серых глазах, в которых светилось неприкрытое желание. Она тихонько ахнула и, словно отвечая на ее невысказанный вопрос, муж наклонился и прильнул губами к ее рту.
У Эвелин перехватило дыхание, и ее полностью поглотило новое ощущение — наслаждение от поцелуя.
Это ведь это Эндрю, а не Вине, словно в забытьи напомнила себе девушка. Впрочем, теперь это не имело никакого значения. Губы мужчины шевельнулись, и она инстинктивно ответила на его поцелуй. И в ту же минуту ощутила, как здесь, посреди ресторана, битком набитого посетителями, в ней поднялось совершенно незнакомое чувство. Ответное желание! Оно пронзило Эвелин, обострив все самые сокровенные ощущения, и она невольно выгнулась, устремляясь навстречу источнику, дарившему наслаждение. Ее пальцы сами собой вплелись в завитки волос на затылке мужчины, и сердце молотом застучало в груди.
Все это длилось лишь несколько мгновений, однако, когда девушка наконец отстранилась, она с трудом могла перевести дыхание, а ее глаза затуманились.
— Вот теперь ты выглядишь, как и положено женщине накануне первой брачной ночи, — шепнул Эндрю.
Эта короткая фраза вмиг разрушила чары. Стало быть, вот зачем он это сделал! Поцеловал ее, чтобы произвести должное впечатление на своих друзей. Эвелин испытала мгновенное облегчение, но оно тут же сменилось острым разочарованием.
Ошеломленной противоречивыми чувствами девушке понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя.
Не будь дурой, твердо сказала она себе. Эндрю тебя ни чуточки не хочет. И ты тоже не испытываешь к нему никакого влечения. Просто ты слишком устала, вот тебе и мерещатся разные глупости. Он поцеловал тебя с единственной целью — чтобы придать достоверность супружеским отношениям, вот и все.
— Мы уже можем уйти? — с некоторым испугом спросила Эвелин.
— Разумеется, — отозвался Эндрю. — Я бы даже осмелился предположить, что все уже готовы к тому, что мы сейчас исчезнем.
Да, потому что на сегодня ее роль окончена, а он добился своего. От этой мысли ей почему-то стало так горько, что усталость, которую она упорно отгоняла весь день, снова навалилась на нее невыносимой тяжестью.
6
К тому времени, когда они добрались до отеля, Эвелин уже ничего не соображала. В лифте Эндрю пришлось прислонить ее к стене и поддерживать обеими руками. Он негромко рассмеялся, и это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения.
— Не вижу ничего смешного, — рассердилась она. — Ты сегодня заставил меня пройти через все круги ада, по-моему, сделал это намеренно.
— Возможно, — уклончиво отозвался Эндрю.
— У меня такое ощущение, что я уже целую вечность на ногах, — пожаловалась Эвелин.
— Дорогая, — мягко напомнил он, — сейчас только десять вечера.
— Что?
Она уставилась на него, не веря своим ушам. Эндрю лукаво приподнял бровь, глаза его по-прежнему смеялись. Эвелин с удивлением подумала, что еще ни разу не видела на его лице такого выражения, и оно ему удивительно шло. Его веселость оказалась заразительной, и девушка поймала себя на том, что тоже улыбается.
— Кстати, здесь обычно едят поздно, — пояснил он. — И любят растянуть удовольствие на весь вечер. Я согласился на этот обед с единственным условием — чтобы он был ранним. Иначе ты сейчас только ждала бы перемены блюд.
Боже милосердный, подумала Эвелин, и ее передернуло.
— Неужели ты совсем не устал? — поинтересовалась она. В конце концов, он провел на ногах столько же времени, сколько и она.
— Мне не привыкать, — небрежно отозвался Эндрю.
В это время лифт остановился, и Эвелин пришлось сосредоточить все усилия на том, чтобы выпрямиться, — разумеется, опять-таки с помощью мужа, обхватившего ее за талию.
Оказаться в номере было для нее истинным, блаженством. Неужели на сегодня все? Теперь можно рухнуть в постель и наконец забыться.
Ее уже не беспокоило даже то, что они с Эндрю будут спать в одной кровати. Пусть делает что угодно, только даст ей выспаться.
В их отсутствие кто-то разобрал постель. С одной стороны была разложена белая шелковая ночная рубашка, с другой — черная мужская пижама.
Стараясь не смотреть на пижаму, Эвелин подхватила рубашку и направилась в ванную. Спустя пять минут, кое-как расчесав волосы и смыв макияж, она забралась в постель, натянула на себя простыню и провалилась в глубокий сон.
Посреди ночи девушка неожиданно проснулась. С минуту она не могла понять, где находится. Открыв глаза, она повернула голову и замерла, обнаружив, что смотрит прямо в лицо спящего мужчины.
Эндрю!
Он лежал очень близко. Густые ресницы отбрасывали на его лицо полукружья теней, губы чуть приоткрылись, дыхание было ровным и глубоким.
Эвелин никогда еще не приходилось делить с кем-то постель, а тем более с почти незнакомым и так странно на нее воздействующим мужчиной…
В темноте она едва различала его обнаженное плечо и неясную линию поросли темных волос на широкой груди. Простыня закрывала его только до талии.
Девушка ощущала его дыхание на своем лице, тепло, исходившее от сильного тела; тяжесть руки на изгибе своего бедра. Она смутно видела его золотисто-смуглую кожу, гладкую и блестящую, хорошо развитые мускулы…
Да он же без пижамы, вдруг сообразила Эвелин, и ее глаза испуганно распахнулись. Он посмел залезть в их общую постель обнаженным! Нет, только без пижамной куртки, успокоила себя она. Не может же он спать рядом с ней нагим!
Впрочем, как бы там ни было, проверять это она не собирается. Однако взгляд ее невольно скользнул ниже. И Эвелин вдруг поняла, что ей интересно, как он выглядит там, внизу. В ее воображении возникли такие картины, что она вспыхнула от смущения.
А ведь ее никогда не интересовало, как выглядит без одежды Вине. Несмотря на все их страстные поцелуи, Эвелин ни разу не испытывала непреодолимого желания дотронуться до его обнаженной кожи, ощутить ее тепло. А теперь ей пришлось чуть ли не бороться с собой, чтобы не прикоснуться к Эндрю.
Впрочем, напомнила себе девушка, она никогда и не лежала в постели рядом с Винсом. Он умудрялся вовремя спустить все на тормозах, с улыбкой — ох уже эта его вечная улыбка! — толкуя о любви и уважении и убеждая невесту, что все, происходящее с ними, настолько «особенное», что не стоит торопить события.
Только теперь, задним умом, Эвелин поняла, что скорее всего это было равнодушие. Просто она не вызывала у Винса физического влечения и он не хотел ее так, как хочет мужчина женщину.
На сердце ее снова легла свинцовая тяжесть. Больше всего ее угнетало то, что она оказалась нежеланной. Наверное, ей всю жизнь суждено нести на себе клеймо отвергнутой возлюбленной.
— Лин!
Опять! Стоило ей вспомнить о Винсе, как Эндрю это почувствовал. Девушка подняла залитое слезами лицо.
— Забудь ты о нем, — проворчал муж. — Не стоит он того, чтобы из-за него так терзаться.
— Он меня совсем не хотел, — беспомощно прошептала Эвелин и вдруг поняла, что выдает свою самую сокровенную тайну — и кому! Эндрю был последним человеком, которому ей хотелось бы об этом рассказывать.
Он тяжело вздохнул, и серые глаза его потемнели. Затем решительным движением он обхватил девушку за талию и притянул к своему теплому крепкому телу. Его губы нашли ее рот, и она не оттолкнула его, не застыла от отвращения, а погрузилась в этот сладостный, обещавший утешение поцелуй.
Постепенно наслаждение заставило девушку забыть свои печали. Она инстинктивно все крепче прижималась к мужчине. Его рука скользнула вверх по ее предплечью. Пальцы осторожно исследовали нежную кожу, на мгновение замерли у изгиба шеи… Из груди девушки невольно вырвался легкий вздох. Рот ее приоткрылся навстречу его губам. Он поднял голову и заглянул в ее темные беззащитные глаза.
— Я хочу тебя, дорогая, — прошептал Эндрю. — Хочу так сильно, что готов принять любую малость, которую ты готова мне дать. — Он осторожно повернул девушку на спину, склонился над ней и осторожно погладил по щеке. — А взамен обещаю начисто выбить из твоей головки воспоминания о Винсе. Вопрос только в том, хочешь ли ты этого?
Хочет ли она? Эвелин заглянула в глаза мужа, и внезапно ее охватило непреодолимое желание окунуться в них и раствориться полностью. Он говорил правду. Она слышала это в неровном биении его сердца, видела в блеске глаз, ощущала в легкой дрожи пальцев, касавшихся ее щеки. И Эвелин откликнулась на его зов всем своим существом. По ее телу словно разлилась горячая волна, вызывая дрожь ответного желания.
— Да, — услышала она свой прерывистый шепот. Ей страстно хотелось снова почувствовать на своих губах его поцелуй, вновь ощутить прилив наслаждения.
Эндрю не стал медлить. Его рот мгновенно накрыл ее губы, и она не оказала сопротивления. Ее ладони скользнули по его телу, и она полностью отдалась на волю победителя.
Он хотел ее. А сейчас для Эвелин это было главным — знать, что она для кого-то желанна.
Впрочем, вовсе не для кого-то, а для Эндрю — человека, за которого вышла замуж. Для единственного мужчины, которому она просто обязана была отдаться.
Господи, сделай так, чтобы мне было хорошо, взмолилась про себя девушка, и словно в ответ на эту мольбу поцелуй мужа стал более настойчивым и страстным. Сделай так, чтобы было хорошо ему, попросила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15