— Как надолго вы сюда? — поинтересовался Патрик.— Ты всегда ходишь кругами, суя нос в чужие дела? — спросил Кристофер, но сейчас голос у него был ласковый.Патрик встал, скрестив на впалой груди руки:— Моя тетя — хозяйка этого ресторана и причала. Моя обязанность — собирать деньги с вновь прибывших. Я спустился сюда сказать, чтобы вы не причаливали здесь: это место ее друга, он приплывает вечером. Но вы уже заняли его.— Тогда мне лучше отплыть отсюда.— Нет! — Патрик обеспокоенно взглянул на поврежденный нос шлюпа и переборку. — Я имею в виду… Думаю, вам все же лучше остаться здесь.Кристофер вспомнил, как оба ребенка убежали, спасаясь; как хлопала на него крыльями цапля; как его шлюп врезался в причал. К нему возвратилось то, на что он уже и не рассчитывал после ухода Салли, — чувство юмора. И он робко произнес:— Не говоря о том, что я еще сломаю при отплытии.Патрик улыбнулся во весь рот:— Не говоря и об этом…Кристофер улыбнулся, пересек кубрик и потрепал Патрика по волосам. Патрик впервые не увернулся от ласки.— Паренек, ты можешь мне кое-что объяснить? — Кристофер постарался говорить небрежным тоном и искоса взглянул на грозовую тучу. — Как ты догадался, что я — не типичный владелец ранчо?— Потому что у владельцев ранчо вашего возраста лица и руки всегда загорелые и задубевшие. А лбы и ноги у них, наоборот, никогда не загорают, так как они не снимают джинсов и шляп.— Именно так выглядят мои работники. Сам же я большей частью нахожусь в помещении.— А, так вы сами не работаете на ранчо по-настоящему?Мальчишка, попал в самую точку. Вот это да!Позднее Патрик вернулся с анкетой для Кристофера, шестью упаковками банок с прохладительным и двумя контейнерами со льдом. Кристофер наблюдал за тем, как мальчишка с важным видом идет от ресторана, сгибаясь под тяжестью льда. И понял, что подросток напоминает ему его самого в отрочестве. Он также не был застенчивым, предпочитая действовать, а не тихонько стоять в сторонке.Кристофер уплатил за неделю вперед. Патрик взял деньги и смотрел, как он вписывает в книгу свое вымышленное имя: Чане Маккол — цветистое имя, выведенное в верху страницы черными округлыми буквами.Когда мальчик ушел, Кристофер проверил пробоину на носу. Взял шланг и принялся за мытье палубы.Получасом позже — Кристофер все еще наводил на боте порядок — он услышал рокот дизеля. Великолепная яхта, почти такая же, как и его, держала курс прямо на судно Кристофера.На край причала выбежал Патрик и встал рядом с яхтой Кристофера, размахивая руками и крича:— Туда! Причаливай там, Гордон!Гордон взглянул на шлюп Кристофера. Мрачное и напряженное выражение портило его красивое лицо.Итак, сюда подплывает Гордон. Ее дружок. Высокий и худой, с черными курчавыми волосами. Кристофер потягивал свое пиво и наблюдал за тем, как Гордон с восхитительной точностью причаливает свою яхту.Гордон все делал аккуратно. На нем была мягкая шляпа, завязанная под подбородком, большие темные очки, белая рубашка с длинными рукавами и длинные слаксы цвета хаки. Таким образом он защитил себя и от воды, и от солнца. Он включил реверс, умело управился с румпелем, и его яхта мягко остановилась — точно у причала. Гордон поднял канат и быстро закрепил его на берегу, не прибегнув к помощи Патрика.Потом Гордон сменил солнечные очки на обычные. Но сначала протер обе пары. Затем из ящика со льдом вытащил банку пива с иностранной этикеткой.Кристофер поднялся и прошел вперед, чтобы представиться.— Извините, я занял ваше место.— Это моя вина, Гордон, — стал оправдываться Патрик.— Нет, моя, — перебил его Кристофер. Показавшаяся из дома прекрасная блондинка позвала Патрика.— Мне надо идти, — сказал Патрик, поднимая свой скейт и убегая по направлению к дому. Мужчины остались наедине.— Гордон Пауэре. — Он смерил Кристофера долгим взглядом, прежде чем пригласить на борт.— Чане Маккол, — протяжно проговорил Кристофер.Хотя Кристофер был высок и крепко сложен, Гордон оказался даже выше его, но худее и элегантнее. Снизу из аудиосистемы лилось григорианское песнопение.— Вы нездешний, не так ли? — с места в карьер спросил Гордон.— Почему вы так решили?— Ваш акцент. Он сразу обращает на себя внимание.Кристофер густо покраснел.— У меня ранчо — западнее.— Вы до сих пор там работаете? — Гордон бросил на него странный взгляд. — А я адвокат. Гордон протянул Кристоферу пиво, но тот уже больше видеть его не мог и предпочел кока-колу.Гордон знал в своей яхте все. Кристофер хотел спросить его о Даллас и Стефи, но парень насел на тему электроники, имевшейся на яхте, и ничто не могло заставить его свернуть с этой темы. Гордон был умным человеком, но, слушая его, вы непременно подумали бы о монотонно читаемой вслух технической инструкции.Кристофер сидел, вытянув ноги, откинувшись на горку голубых подушек, и наблюдал за Гордоном. А тот не прекращал своего занудного повествования о технических диковинках каждой частицы оборудования. Яхта имела устройство автоуправления и могла следовать по курсу, заданному Гордоном. Длительность путешествия на яхте зависела от скорости, которую задает Гордон.— О! Ваша яхта гениальна. Неудивительно, что вы так точно причалили, — вставил Кристофер.Взгляд Гордона стал ледяным.— В тот момент оборудование было отключено.— Патрик сказал мне, что у вас сегодня свидание с его тетей, — сменил тему Кристофер.— Да, мы встречаемся уже долго. Все шло прекрасно до тех пор, пока она не приняла опеку над своими племянником и племянницами.— Вы не любите детей?— У меня их трое — от бывших жен. Я никогда не вижусь с собственными детьми. Все, что я делаю, — плачу деньги. Я собирался жениться на Даллас, но теперь…— Она знает о ваших чувствах?— Она больше не слушает меня. Даллас отдала себя во власть детям. А ведь она умная, утонченная женщина. Но после года жизни здесь с четырьмя непослушными детьми, с безграмотными и надравшимися посетителями у нее начисто пропал здравый смысл.Кристофер был с ним в общем-то согласен.— Что заставляет вас говорить так?— Судите сами. Один ее ребенок — приемный. Настоящий отец хочет заплатить за нее огромную сумму. Даллас только и требуется, что отдать ему ребенка. Мы сможем отдать других, и тогда она опять посвятит себя мне. Но она и слушать не хочет…Рука Кристофера сжала банку с кока-колой.Гордон был его союзником. Почему же у Кристофера появилось безумное желание набить ему морду?Смуглое лицо Гордона помрачнело.— Она хочет, чтобы я защищал ее. Думаешь, она осознает, какой у меня большой выбор женщин? Они становятся в очередь, чтобы заполучить адвоката.Они делали еще и не то, чтобы заполучить кинозвезду.Потом Кристофер не позволял себе задуматься о том, что говорил Пауэре. Он вдруг обнаружил, что видит Даллас в более привлекательном свете, а этого ему не хотелось. Не каждая женщина принесет себя в жертву четырем детям, тем более чужим, — отказавшись от собственных заветных интересов и личной жизни.Солнце цвета крови опускалось в сверкающую воду, когда Патрик прибрел на причал. Босиком и без рубашки, с удочкой и ведерком с наживкой. Кристофер спустился к нему. Без энтузиазма смотрел он на еду, которую принес ему мальчик: кусок хлеба, банку орехового масла и виноградное желе.Кристофер включил свет и начал читать сценарий “Сила Тигра-6”. Хотя его желудок урчал от голода, он продолжал делать небрежные пометки на полях. Жара в каюте усиливалась. Становилось душно. Его мысли перекочевали от сценария к Даллас Кирклэнд. Наконец он высунул голову из люка. Патрик ловил рыбу, внушительных размеров голубая цапля осторожно изучала ведерко с наживкой.— Эй, Патрик, а какая она — твоя тетя? — спросил Кристофер.Лицо Патрика смягчилось:— Она такая же хорошая и красивая, как библейский ангел из книги Стефи.Любимая и хорошая.Черт побери! Кристофер знал, как околдовывать ведьм. Но с ангелами он не имел дела.Ему было необходимо еще раз обдумать ситуацию. Он решил принять душ. Вернулся вниз, бросил сценарий в ящик, выключил в каюте свет и направился в ванную.Вода оказалась ледяной, но для его разгоряченной, просоленной от морской воды и грязной от песка кожи это было приятно. Шум воды помешал ему услышать мелодичный женский голос, зовущий его. Он вытерся, обернул мокрое полотенце вокруг бедер и шагнул в главную каюту. И остановился как вкопанный, обнаружив там женщину.Она стояла у люка. Багровый огонь заходящего солнца освещал ее золотистые волосы и загорелую кожу — мягкий и женственный образ. Она вглядывалась в темноту каюты. Кристофер стоял в тени, и она не могла разглядеть его как следует.Он тотчас узнал ее: эрудированная опекунша Стефи. Но эта женщина отнюдь не выглядела эрудиткой. Ее голубые, обрамленные густыми ресницами глаза светились. Ему почудились в них крупицы золота. Ее тонкое, словно фарфоровое, лицо было превосходно вылеплено. Она почувствовала его дыхание, но он не мог оторвать от нее глаз.— Эй, привет, — прошептал он.Она была красива особой красотой. Он знал, что она — не юная дева, но выглядела она именно так. Свое образование она почерпнула главным образом из книг. Его же, напротив, учила сама жизнь, и этот опыт ожесточил его.— Сюрприз, дорогой, — нежно проговорила она с той ласковой теплотой, которую он искал всю свою жизнь.Гордон Пауэре — счастливчик! Сердце Кристофера прыгало. Тиковый пол, казалось, мягко покачивался под его босыми ногами. Он почувствовал нечто новое — неведомую раньше опасность. Против воли его тянуло к ней.— Я приготовила тебе креветок — как ты любишь.Наконец до него дошло. Она не видела его в темноте. И думает, что это — Гордон, потому что он занял место Гордона на причале. Кристофер понимал, что должен сразу объяснить ей, кто он. Но он не хотел, чтобы она ушла сейчас.Она была его противником.Необыкновенные золотые крапинки в ее глазах ловили свет солнца и сверкали.Но прекрасным противником. Он всегда слабел перед красотой.— Креветки — как мило с твоей стороны, — пробормотал он.— Извини, что задержалась, — сказала она. — Я хотела приготовить детям еду и уложить их, чтобы мы… — Ее голос замер на этом намеке.— Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, — хрипло прошептал он. — Великолепно.— Я пренебрегала тобой, — продолжала она мягким сердечным голосом.— В самом деле? — с энтузиазмом спросил он.— Но все изменится — сегодня ночью.— Я не могу ждать.Она начала спускаться по ступенькам. Его взгляд изголодавшегося мужчины следил за ее тонкими, изящными голыми ступнями и лодыжками, длинными загоревшими ногами и выпуклостями молочных бедер. На ней были белые шорты в обтяжку и тонкая футболка, облегавшая тело. В горле у Кристофера пересохло.Вот, значит, у какой ведьмы его ребенок. Патрик оказался прав, у нее лицо ангела.А тело — соблазнительницы. Смертельный синтез для мужчины его типа.Худая, она двигалась с изумительной грацией. Солнце вспыхивало в V-образном вырезе ее футболки. Кристофер не мог оторвать от нее взгляд. Он чувствовал жар. Кристофер сделал еще несколько шагов и встал рядом с ней в ослепительном блеске солнца. Его волосы упали на лоб, и он отбросил их с глаз.Ошеломленная, она отступила назад:— Как! Вы — не Гордон?!— Нет, — улыбнулся Кристофер. — Вы тоже не та, кого я ожидал увидеть.— Надо было сразу сказать мне, кто вы такой, — проговорила она.— В самом деле? — Его губы мгновенно растянулись в смелой улыбке. Его глаза бегали по ней, дерзко вспыхивая. — Я никогда не мог противиться… Нет ничего столь же прелестного… — его взгляд задержался на ее груди, потом — на узкой талии и волнующих бедрах, — такого изящного… — его прожорливый взгляд наконец остановился на креветках, — как креветки домашнего приготовления.., с корочкой.Она очаровательно покраснела — от носа, который только что поцеловало солнце, до шеи. Он подошел ближе к ней, собираясь взять креветки из ее дрожащих рук.Их пальцы соприкоснулись, и быстрый горячий ток пробежал между ними.Испуганная, она отскочила назад.Он сказал себе, что это от солнечного ожога у него пощипывает кожу. И взял из тарелки креветку. Она еще шипела и обжигала пальцы. Он сунул ее прямо в рот. А белоснежные зубы впились в креветку. Он проглотил ее. Его горячий взгляд скользил по сочным, мягким изгибам тела Даллас.— Восхитительно! — Он широко улыбнулся. — Вы очень талантливы.., леди.— Кто вы? — спросила она тихим изумленным голосом.— Ваш гость, — сказал он. Взял вторую креветку и быстро проглотил. Было нечто чувственное в поедании креветок и разглядывании Даллас. Он облизал губы:— Не думал, что я настолько голоден.Ее испуганные глаза встретились с его глазами — так, будто она коснулась его.Он ощутил огонь внутри себя. Увидел бешено стучащий пульс на ее шее и почувствовал ее ответное возбуждение.Он знал женщин, желающих его лишь из-за того, что он кинозвезда. Но сейчас все было по-другому.Она — его противник, напомнил он себе. Тем не менее она понравилась ему.— Не бойтесь меня, — проговорил он.— О, я не боюсь. Ее голос дрожал.— Боитесь.Волнуясь, она откинула со лба золотистые волосы. Он по-прежнему смотрел на нее. В жизни она оказалась красивее, чем на фотографиях, которыми его снабдил частный детектив. Он разочаровывался в фотогеничных женщинах, когда встречался с кинозвездами лично.Она вцепилась в перила лестницы.Он вспомнил про свои очки и про то, как должен выглядеть. Его план провалится, если она узнает его. На ощупь он схватил с ближайшей полки очки.— Жаль, что очки не мои, — произнесла она чуть слышно, наблюдая за ним. Она попыталась завязать пустую светскую беседу, дабы избежать неловкого молчания.— Что?— Я без очков. Гордон предпочитает меня в контактных линзах.— Гордон?— Я думала, что это его яхта.Она играла своими золотистыми волосами, накручивая прядь на кончик пальца и снова раскручивая ее.— Ах да, Пауэре. Я и забыл про него. Я случайно повстречал его у причала.— У вас с ним очень похожие яхты. Извините, что побеспокоила вас. Кристофер приблизился:— Раньше или позже — мы все равно бы встретились.Она спустилась на одну ступеньку, но все еще стояла так близко, что он почувствовал ее дыхание — легкое и теплое, касавшееся его шеи. Ее сладкий аромат окружил его. Он ощутил еще больший жар, чем прежде.— Может быть, это промысел Божий, — вкрадчиво заметил он.Ее очарованный взгляд обежал его огромные мускулистые руки и грудь, задержавшись там, где его впалый загорелый живот соприкасался с абсолютной белизной ворсистого полотенца. Ее смущенный взгляд заставил каждую клеточку его тела осознать свою наготу самца-мужчины, скрытую под полотенцем.— Я.., я так не думаю, — прошептала она. — Я допустила ошибку. Не виню вас за неверное впечатление обо мне.— А вы уверены в том, что оно неверно? — мягко спросил он.— Я — не такая женщина.— Что вы имеете в виду?— То, о чем вы думаете.— Вы умеете читать мои мысли? — Его глаза поблескивали.Казалось, она в полном смятении.— Пожалуй, я пойду.Он засмеялся хриплым горловым смехом:— Вы же только что пришли.— Но я не знаю вас.Его чувственный рот скривился:— Тогда я представлюсь вам получше.— Нет!Он снова засмеялся.— Пожалуйста…Его взгляд задержался на ее загоревшей шее. Кристофер смотрел на неистовое биение ее пульса. Он заметил бисеринки пота на шее Даллас. Больше всего на свете ему хотелось сейчас дотронуться до нее. Атласна ли ее кожа? И нежны ли губы?Он думал, что она читает каждую его мысль. Зрачки ее глаз так расширились, что их обводило только тонкое голубое кольцо.— Я не собираюсь причинить вам вред, — услышал он собственный голос.И его руки медленно коснулись изгиба ее плеча. Двинулись вверх — к шее, и далее — к уху. Он нежно гладил ее.Ее кожа оказалась мягкой и теплой — живым атласом. Она не отодвигалась от него — наоборот, глубоко вздохнула, дрожа.Он почувствовал, что ее жар передался и ему. Его собственное дыхание становилось отрывистым. Его губы собрались последовать за изучающими ее пальцами, и он склонил к ней свою темную голову. Она задрожала.В мире все притихло.— Нет, — неистово прошептала она.Она трепетала, как испуганное животное, желая, чтобы он поцеловал ее, и одновременно ужасаясь: в этом выражалась таинственная двойственность ее натуры. Она была горячей, нетерпеливой — и в то же время холодной как лед. Он понял, что, поцеловав ее, потеряет навсегда. И эта мысль остановила его.Дрожа, она все еще стояла на том же месте, вперившись в него взглядом. Силы оставили ее.Кристофер отступил назад, чтобы она могла вздохнуть спокойнее, — и напрасно. В один миг она взлетела по ступенькам. Забыв, что на нем одно полотенце, Кристофер погнался за ней. И остановился лишь тогда, когда увидел стоящего на причале Гордона.Лицо Гордона потемнело, когда он перевел взгляд со своей подруги на сияющего, обернутого полотенцем Кристофера.— Какого черта ты делала с ним внизу? Даллас чувствовала себя слишком разбитой, чтобы ответить Гордону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17