– Я рада, что ты пришел, – сказала она, вглядываясь в него сверкающими глазами, которые больше не прятались за стеклами очков. Ей наконец прислали контактные линзы, и теперь она могла по-настоящему разглядеть, как великолепно он смотрится в джинсах и обтягивающей торс трикотажной рубашке.
Майкл обозрел компанию враждебных лиц и улыбнулся Барри.
– Наверное, только ты и рада…
– Но это же мой вечер, и главная здесь я, а не кто-нибудь другой.
– Во всяком случае, для меня.
– Сейчас сделаю тебе коктейль, а потом можешь пообщаться с гостями.
Он изобразил на лице ужас.
– Общаться с этими людьми? Да они разорвут меня на части. А ты говорила, что рада меня видеть.
– Я и правда рада. Очень, – ласково произнесла она и взяла его под руку. – Но ведь я еще и хозяйка. Мне нужно кое-что делать.
– А что?
Она беззаботно улыбнулась ему и сказала:
– Ну, все, что положено хозяйке.
– Может быть, я помогу?
– Осторожно, мистер Комптон, – предостерегла его Даниель, обхватив Барри за талию. – Она же запихнет вас на кухню. Напялит передник с оборочками и заставит рубить противную цыплячью печенку, если только, конечно, вы не увернетесь.
– Цыплячью печенку? – повторил Майкл, скептически поглядев на Барри. – Может, мне лучше остаться здесь и потолковать с талантливым режиссером?
Барри хмыкнула.
– Ну нет, не выйдет. Ты сам предложил помочь. К тому же Даниель уже улизнула из кухни – она занималась закусками.
– Но я вовсе не обязана копаться в этой гадости, – притворно передернув плечиками, сказала подруга. – Фу!
– Хотя любишь эту «гадость», – напомнила ей Барри.
– Еще бы. Но только после того, как ее поджарят с каштанами и беконом. Если бы я знала, из чего все это делается, ни за что не стала бы есть.
Барри рассмеялась:
– О'кей, твоя взяла. Развлекайтесь вдвоем, кухонную повинность беру на себя.
Майкл заговорщицки глянул на Даниель.
– Вам не кажется, что мы слышим жалобные стоны пострадавшей?
– К несчастью, вы не ошиблись, – безропотно согласилась Даниель. – Наверное, нам обоим надо прийти ей на помощь, иначе стенаниям не будет конца.
Они втроем стояли на кухне и работали бок о бок, завершая приготовление маленьких бутербродиков и других закусок. Разводя в большой банке острую приправу «чили», Майкл все прибавлял и прибавлял порошку, стоило только Барри повернуться к нему спиной. Когда же она все-таки поймала его на этом и попробовала, что получилось, из глаз у нее брызнули слезы, и она схватила стакан с ледяной водой.
– Что ты наделал?! – сдавленным голосом возмутилась она. Вода не очень-то уменьшила огонь в горле, но хотя бы удержала ее от желания стукнуть Майкла.
– Этой штуке необходимо было придать пикантность, – бодро парировал он. – Полегчало?
– Это же убийственно! – прошипела Барри. – Ты что, не понимаешь? У половины моих гостей уже и без того язва. Ведь это прикончит их.
Даниель зачерпнула полную ложку и попробовала.
– Хм, – с одобрением промычала она. – Барри, ну что ты разворчалась? Это же то, что нужно.
– Благодарю вас, – с подчеркнутой любезностью раскланялся Майкл и со значением взглянул на Барри. – Понятно?
Барри передернула плечами:
– Ну, ладно вам, сами будете вызывать «скорую», когда они начнут корчиться на полу.
– Не обращайте на нее внимания, – беззаботно заметила Даниель. – В том, что касается еды, она всю жизнь была жуткой занудой. В колледже она однажды пожаловалась на директора столовой за слишком острый соус. Вы можете представить себе? Столовскую бурду она обвинила в избытке приправ.
– Это ложь, Даниель Лоуренс!
– Ну, было ведь что-то в этом роде… Бурное возмущение Барри нисколько не обескуражило Даниель. Ее юмористические и, если верить протестам Барри, сильно искаженные воспоминания о выходках подруги то и дело вызывали у всей троицы раскаты гомерического хохота. Наконец в дверях показались головы Хита и Мелинды, желавших знать, что тут происходит без них. Они походили на двух детишек, которых не пригласили участвовать в игре.
– Эй, вы там, – сказала Мелинда, – все-таки у нас здесь вечеринка, на которой положено развлекаться высокоинтеллектуальными беседами.
– Какими такими высокоинтеллектуальными беседами? – Даниель прикинулась, что не понимает. – А я-то думала, что Барри специально для нас изобрела новый вид развлечения – игры на кухне.
– Ну, и кто же в таком случае выигрывает? – усомнился Хит.
– Думаю, что я, – признался Майкл. – Я здесь один с двумя очаровательными женщинами.
– Может быть, вам будет еще лучше с тремя? – игривым тоном предложила Мелинда.
– Мне с лихвой хватало двух, но чем черт не шутит, заходите, – галантно согласился он.
– А по-моему, вам пора выбираться отсюда, – вмешался Хит, – минуты через две начнут передавать наш спектакль.
Все сразу заторопились в гостиную и расселись у телевизора с большим экраном. Барри отыскала место на полу, Майкл опустился рядом с ней. Она прислонилась к его груди, с удовольствием чувствуя, какая у нее широкая, прочная опора. Одну руку она положила ему на ногу – на его мускулистое, соблазнительное бедро. Другая ее рука невольно потянулась ко рту – до сих пор она не смогла побороть привычку кусать ногти.
Следующие полчаса они весело хихикали, видя себя и друг друга на экране, смеялись над остроумными диалогами, улыбались, следя за тем, как Карен в исполнении Мелинды решительно держит Мейсона на расстоянии, одновременно поддразнивая его туманными намеками и обещаниями. Барри внимательно приглядывалась к реакции Майкла: когда он не улавливал юмора, то смеялся немного натянуто, а когда получалось и в самом деле смешно – заразительно и непринужденно. Несмотря на все самолюбие, свойственное создателям, она заметила, что в спектакле чего-то не хватает. И не только натянутость Майкла подсказывала ей это, но и собственное чутье. Отсутствовала какая-то критическая составная, какой-то неуловимый ингредиент, который необходимо найти, если они хотят, чтобы действующие лица и исполнители слились в единое целое.
Под конец, когда все принялись поздравлять друг друга, она пристально посмотрела на Майкла, и от нее не ускользнула происходящая в нем внутренняя борьба. Он подбирал слова, которые бы не обидели ее, не обидели бы никого из них.
– Плохо, да? – так, чтобы не слышали другие, спросила она.
– Нет, – он покачал головой. – Не плохо. Образы получились. Задумано хорошо. Исполнители на высоте.
– Но чего-то не хватает.
– Да.
– Ты можешь сказать, чего?
– Нет, не могу сообразить.
– И я тоже.
Он украдкой поцеловал ее.
– Давай не будем сегодня расстраиваться по этому поводу. Сегодня мы отпразднуем, а на следующей неделе проанализируем, что получилось. Не хочется портить вечер.
С этого момента все шло так, словно «Снова до свиданья» в эфире и не было. Майкл постарался создать непринужденную обстановку, и вскоре все забыли, что он вице-президент компании, лишь чувствовали его тепло, его юмор, а главное – как глубоко он увлечен их продюсером. Они были дружным, спаянным коллективом и сами любили своего лидера, а потому расположились и к Майклу. Барри заметила, что оттаял даже Хит.
– Он ни разу не обозвал меня кретином, – торжествующе прошептал Майкл на ухо Барри, когда они оказались вдвоем на кухне.
Она с сомнением посмотрела на него:
– Тебе и это известно – как он называет тебя?
– Конечно.
– Наверняка Кевин.
– Руководство компании никогда не раскрывает источников получения информации.
– Я думала, это репортеры. Вечно толкутся в студии.
– И они тоже. – Он потыкался носом ей в шею. – Как ты думаешь, твои друзья обидятся, если я скажу им, что пора бы и честь знать?
– Вероятно.
– А что, если об этом скажешь ты?
– С какой стати? – подначила она.
– Чтобы ты могла пробежать руками по моим бесподобным бедрам, – промурлыкал он с шаловливым блеском в глазах.
У Барри от изумления открылся рот, и она покраснела.
– Ты и об этом знаешь?
Он кивнул.
– Я думаю, что в понедельник я первым делом потребую закрыть студию для всех посторонних.
– Не выйдет, – серьезно заметил он. – У меня шпионы повсюду.
– Снова Даниель, – с отвращением проворчала Барри. – Ну что мне с ней делать?
– Холить и лелеять. Она потрясающая подруга.
– Не уверена.
– Кто это потрясающая подруга? – просунув голову в дверь, кокетливым голоском задала вопрос та, о ком они только что говорили.
– Ты, конечно, ты, – подтвердил Майкл, а Барри отрезала:
– Никто.
Даниель посмотрела на одну, потом на другого, и от ее наблюдательного взгляда не укрылось ничего. Барри знала, что Даниель давно уже заметила их с Майклом близость, от всего сердца ее одобряет и старается всячески им помочь. Слова подруги тут же подтвердили ее догадку.
– Я хотела сообщить вам, что вытурила отсюда всю компанию, – гордо возвестила она. – Они сказали «спасибо» и «до свидания».
– Вот это я и имел в виду, – пробормотал Майкл, покусывая Барри за ушко. – Она у нас брильянтовая.
– Но обрати внимание, сама-то она еще здесь, – со значением напомнила Барри.
– Ухожу, ухожу. Увидимся в понедельник, – весело крикнула Барри и подмигнула Майклу: – Прекрасной вам ночи.
– До свидания, Даниель, – твердо произнесла Барри.
– А как я? – поинтересовался Майкл, когда они остались одни. – Я-то ухожу или остаюсь здесь?
– А сам ты чего хочешь?
– Ты прекрасно знаешь.
Остаток уикенда пронесся удивительно нежным и сладострастным калейдоскопом. Они открывали друг в друге все новые и новые грани, много говорили, долго гуляли по песчаному пляжу, страстно любили друг друга. На этот раз Барри не отстранилась после любовной ласки. Напротив, она прижалась к Майклу, радуясь новому для себя ощущению – нежности, разбудившей ее сердце.
Ко вторнику воспоминания об этих моментах духовной и эмоциональной близости поблекли под напором новых тревог. Когда принесли данные о рейтинге первого телеспектакля, Барри буквально лишилась дара речи, взглянув на цифры национального опроса службы Нилсона. Она предполагала, что у передачи, поставленной в столь невыгодное время, возникнут проблемы, но не думала, что такие.
Надо срочно переговорить с Майклом, решила она и потянулась к телефонному аппарату. Однако в этот момент раздался звонок.
– Добрый день, дорогая. Это миссис Хастингс. Мистер Комптон хотел бы видеть вас у себя вместе с мистером Доналдсоном и мисс Лоуренс.
– Когда? – у Барри похолодело на сердце. Ей так хотелось, чтобы это предложение исходило от нее!
– Как только вы соберетесь.
– У нас репетиция в разгаре.
– Знаю, дорогая, но, по-моему, он все равно хочет видеть вас сейчас. – Секретарша замолчала, и Барри показалось, что она слышит в отдалении голос Майкла. Когда миссис Хастингс продолжила разговор, то стало ясно, что так оно и есть: – Он сказал, немедленно, мисс Макдоналд.
Барри вздохнула:
– О'кей. Идем.
Ничего хорошего ждать не приходилось. Уж если Майкл не позвонил ей сам, это значит, что он сильно взволнован. Сомнения, появившиеся у него в субботу вечером, укрепились под воздействием низкого рейтинга передачи. Барри вызвала Хита и Даниель, и они втроем направились к административному зданию компании. Барри представила, что вот так, наверное, идут на гильотину…
– Не может быть, чтобы он снял сериал после первого же спектакля, – предположила Даниель, готовясь к худшему.
– Конечно, нет, – произнесла Барри с большим, чем чувствовала на самом деле, оптимизмом. – Уверена, он просто хочет отработать какой-то новый план действий. Может быть, он даже понял, что зря передвинул нас, и вернет наше время.
– Главное – не теряй присутствия духа, – проговорил Хит, снова обретший свою воинственность.
Как только они вошли в кабинет Майкла, Барри тотчас поняла, что для оптимизма нет абсолютно никаких оснований. Выражение лица у Майкла было каким-то непонятным – то ли очень серьезным, то ли зловещим. Больше того, он даже не взглянул в ее сторону, как будто чувствовал, что после всего происшедшего между ними неудобно устраивать ей разнос.
– У нас проблема, – без предисловия объявил он.
Барри набрала в легкие воздуха и бросилась в воду до того, как он успел развить свою мысль.
– Майкл, я уверена, что, если дать рекламу, рейтинг улучшится, – с бравадой заявила она. – Я уже переговорила в отделе по связям с общественностью, они собираются сделать несколько интервью с Мелиндой. Для нее найдут окошки во время футбола. Это всегда дает хорошее паблисити для нового сериала.
– Все это замечательно, но проблемы не решает.
– А у вас, наверное, уже есть это решение? – воинственно вопросил Хит. – Мы что, снова возвращаемся к этой чертовой овчарке? Майкл рассмеялся.
– Нет, не овчарка. Но мне кажется, нужно сделать кое-какие изменения – немного тоньше выстроить персонажи.
Даниель хотела что-то возразить, но он покачал головой.
– Ничего принципиального, – успокоил он ее.
За несколько минут он изложил свои предложения и попросил их высказываться. По большей части Барри была с ним согласна. Его замечания носили деловой, позитивный характер и показывали, что он не только понимает, чего они добиваются, но знает и аудиторию. По крайней мере Хита и Даниель его тон успокоил. Однако Барри отнюдь не успокоилась. У нее было предчувствие, что самое страшное еще впереди.
– Теперь поговорим о Карен, – сказал он наконец.
– Карен?! – голос Барри взвился так, словно нож гильотины коснулся ее шеи. – С Карен у нас все в порядке.
– Как раз и нет, – безапелляционно заявил он. – Нужно, чтобы она выглядела не такой жесткой, была мягче, даже уязвимей.
– Об этом не может быть и речи, – в тон ему возразила она. – Карен мы менять не будем.
– Ты хочешь, чтобы сериал остался в эфире? – без обиняков спросил он.
Барри прищурилась и внимательно на него посмотрела.
– Ты его прикроешь, если я не соглашусь изменить характер Карен?
– Карен – центральная фигура в сериале, – сказал он. – Ты с этим согласна? В таком случае работа над этим персонажем – главное для того, чтобы шоу набрало силу. Помимо изменений, которые я предлагаю, у вас в запасе нет ничего иного. Это вы, а не я убьете сериал.
Барри бессильно откинулась в кресле. Ей нечего было возразить.
– Чего бы ты хотел?
– Я уже говорил. Сделай ее более уязвимой. Я хочу, чтобы она нравилась зрителям. Сейчас она много резонерствует, все обо всех знает и слишком уверена в себе. Это нужно смикшировать, и тогда она станет привлекательнее.
Внезапно Барри охватил гнев: она не желала больше слышать ни одного слова критики в адрес женщины, которая была ее вторым «я». Она вскочила с места, карие глаза метали молнии.
– Ты считаешь, что я слишком жесткая? Слишком независимая? – требовательно заговорила она, а в это время Даниель, пробормотав какое-то извинение, потащила Хита за рукав из кабинета. Барри не знала, радоваться или огорчаться тому, что она оставила их с Майклом наедине.
– Конечно, мне и в голову не приходило, что ты слишком жесткая, – ответил Майкл, явно обескураженный ее вспышкой. – А при чем тут все остальное?
– Я привлекательная?
– Не говори ерунды. Ты же знаешь, как я отношусь к тебе. Для меня твоя сила, твоя смелость очень привлекательны. Какое это имеет отношение к Карен?
– Так ведь я и есть Карен. Все это обо мне. Ты прекрасно знаешь. Ты даже сам как-то сказал!
– Барри…
– Нет, минуточку. Всякий раз, как ты набрасываешься на сценарий, всякий раз, как ты хочешь что-нибудь изменить, мне кажется, будто ты отбираешь что-то от меня.
– Так вот почему ты так упорно сопротивлялась? Ты думаешь, что я нападал на тебя?
– А разве нет? Ведь это ты выбросил целую сцену, потому что она противоречила тому, что происходило между нами. Ты сам определенно сравнивал меня с Карен.
– Ситуацию я сравнивал, это так. Наверное, я понимал, что у вас с Карен есть что-то общее. Но мне и в голову не приходило, что ты так отождествляешь себя с нею. Я не думал, что ты будешь настолько субъективна и решишь, будто я нападаю на тебя.
– Ну, а если бы думал, была бы разница?
– Для моего решения? Нет, – честно признался он. – Но я бы осторожнее подошел к нему. Я бы попытался сделать так, чтобы мои замечания не прозвучали личностно и было бы ясно, что я только стараюсь улучшить спектакль.
Он помолчал и, глубоко вздохнув, продолжил:
– Дорогая моя, мы же не можем сходиться во всем, что годится или, наоборот, не годится для телевидения. Что зрители воспримут в восемь часов вечера, а что нет. Это всего лишь разница во мнениях, и здесь нет ничего от наших взаимоотношений, все равно как если бы я любил красное вино, а ты белое.
– Я люблю белое.
Улыбка слегка искривила его губы.
– Я могу с этим примириться, – беззаботно произнес он. Потом его голос посуровел: – По правде говоря, я бы хотел, чтобы мы жили вместе.
У Барри раскрылся рот от изумления.
– Не может быть, чтобы ты сказал это всерьез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15