Уиллис, казалось, понял ее стремление, потому что тоже передвинулся, приспосабливаясь к их новому положению. Теперь Розмари сидела к нему лицом.
Уиллис чувствовал жар ее тела. Он приподнял ночную рубашку и обеими руками коснулся упругих бедер Розмари. Он гладил ее тело, ее живот, скользил кончиками пальцев по ребрам… И вот наконец его ладони замерли под женской грудью. У Розмари перехватило дыхание от невероятной близости, но она не сделала ничего, чтобы остановить Уиллиса. Он, однако, начал колебаться. Розмари испугалась, что сейчас все закончится. Она накрыла мужскую руку ладонью и подняла ее выше.
— Розмари, — прошептал Уиллис так, словно благословлял ее имя.
Он нашел сосок и мягко зажал его большим и указательным пальцами. Через мгновение Уиллис опустил голову и захватил его ртом. Он ласкал сосок горячим влажным языком, и Розмари стонала от наслаждения. Дыхание Уиллиса стало прерывистым и тяжелым, его губы приносили неизвестные Розмари ощущения. Она вплела пальцы в его волосы, придерживая голову.
Итак, настало время дойти до конца. С Уиллисом. На несколько секунд Розмари задумалась, почему их отношения переменились всего за одну минуту. Но Уиллис перенес свое внимание на другую грудь, лаская ее то нежно, то почти жестко, и Розмари утратила всякую способность к размышлениям.
Когда он наконец отстранился, чтобы внимательно взглянуть на женщину, она наклонилась и отчаянно поцеловала Уиллиса. На мгновение их языки поменялись местами. Почти инстинктивно, не понимая, что делает, Розмари бесстыдно прижалась к нему.
Уиллис напрягся. Розмари испугалась, что зашла слишком далеко. Она тоже застыла, ожидая действий Уиллиса. Его руки отпустили ее грудь. Уиллис провел ладонями по животу и неожиданно обхватил ими бедра Розмари, теснее прижимая ее к себе.
— Еще, — тихо выдохнул он.
Розмари качнулась вперед, испуская тихий стон от волн боли и наслаждения, пробежавших по ней.
— Еще, — попросил Уиллис.
Она еще раз повторила движение, возвращая удушье экстаза. Уиллис качнул головой, поднял лицо Розмари и едва слышно прошептал:
— Не останавливайся, Розмари.
Она положила руки на широкие плечи и, отчаянно цепляясь за его твердые мышцы, повела бедрами вперед, словно ехала верхом. В течение долгого времени она двигалась то вперед, то назад, то ускоряя темп, то замедляя его, пока трение одежды о самые чувствительные места не привело ее на крайнюю грань наслаждения.
Уиллис закрыл глаза и опустил голову.
— Ах, Розмари… — начал он и не договорил.
Розмари перестала двигаться. Не открывая глаз, он убрал руки с ее бедер и поднял к талии. Нa мгновение Розмари показалось, что он хочет вернуться к груди.
Но Уиллис медленно, явно через силу коснулся края ночной рубашки и натянул ткань на бедра женщины. После этого он легко обхватил Розмари за талию и поставил на ноги перед собой.
Нежно обнимая Розмари, он неожиданно наклонился вперед и осторожно уперся лбом в ее живот. Она легонько провела пальцами по влажным взъерошенным волосам.
От внезапной ласки Уиллис пошевелился, стряхивая оцепенение. Еще мгновение — и он стоял у окна, повернувшись спиной к Розмари.
— Это была очень большая ошибка, — мягко сообщил он.
— Почему? — Розмари сглотнула комок в горлe. Единственное слово отразилось от потолка, голых стен и долго звучало в воздухе.
— Потому что… — Уиллис замолчал, не придумав ответа.
Розмари сделала несколько шагов вперед и тронула его за плечо. Уиллис тут же развернулся, отстраняясь от женщины.
—Не надо!
—Уиллис, — начала Розмари, ненавидя свои просительные интонации, — что мы делали неправильно?
Он качнул головой и шагнул назад, чтобы сохранить расстояние, которое нарушила Розмари. Это движение убило в ней последнюю надежду. Розмари подняла на него глаза, но понятия не имела, что сказать. В отличие от Уиллиса.
— С чего все началосъ, черт побери? — Он пытался говорить грубо, но в его голосе звучала боль.
— Не знаю, — честно призналась Розмари, — когда ты начал говорить о своем материале… о науке и всем таком, я… я…
— Ты что? — потребовал Уиллис.
— Я только…
— Что ты только?
— Я только почувствовала… — Она потупилась, не зная, как объяснить свои чувства.
— Что ты почувствовала? — выкрикнул он почти с раздражением, словно не хотел слышать ее слов. — Черт возьми, Розмари, что ты почувствовала?
Она беспомощно пожала плечами.
— Я возбудилась.
— Что ты сделала?! — с ужасом переспросил он.
— Возбудилась. Может, ты не понимаешь, Уиллис, но ты чертовски сексуален. Я хотела…
Розмари захлопнула рот, прежде чем выпалила свое истинное желание. Она взглянула на его лицо и остановилась.
Уиллис смотрел на Розмари так, словно видел ее в первый раз. Он улыбался, но веселья в его усмешке было не больше, чем солнца в ночном небе над Эндикоттом.
— Розмари, это просто смешно. Ничего из того, что я говорил, вовсе не сексуально, не говоря уже о том, что ты не поняла ни слова.
Розмари прижала руку к губам, ощущая, как краска заливает ее лицо. Все, чего она хотела, — провалиться сквозь пол чердака. Потом сквозь пол второго и первого этажей, сквозь фундамент дома, сквозь кору Земли, к раскаленному ядру планеты, которое выжжет наконец ее глупые чyвства к Уиллису Рендому.
Уиллис же продолжал:
— Мне кажется, большинство людей в состоянии понять, что такое угловое ускорение и гравитация, но не ты, Розмари. — Он отошел к телескопу,взял свои очки и тороплиио водрузил их на нос. — Не думаю, чтобы ты когда-нибудь…
— Хватит, Уиллис, — отрезала Розмари. — Можешь не продолжать. Мне известно, что я дура.
Она развернулась к нему спиной и со всем достоинством, которое у нее осталось — а его осталось не так уж и много, — двинулась к выходу с чердака, который обещал ей спасение от позора.
— Постой, Розмари, — окликнул ее Уиллис. — Я не имел в виду, что ты… — его голос прервался на полуслове.
— Нет, ты имел в виду именно это! — Розмари круто развернулась к нему, моргая от слез. — А это слово, которое ты не можешь произнести, — «дура».
— Нет, Розмари, клянусь…
— Иди ты к черту! — рявкнула Розмари. — Ты считал меня дурой в школе, ты считаешь меня идиоткой по сей день. Ты всегда будешь думать, что я глупая, вне зависимости от того, что я говорю. Будь ты проклят!
На ходу глотая слезы, Розмари сбежала по лестнице, залетела в спальню, бросилась на кровать и натянула на голову одеяло.
Она не идиотка. Нет! Но для Уиллиса Рендома она навсегда останется безмозглой курицей. Проклятье! Как она умудрилась влюбиться в человека, который видит в ней претендентку на трон королевы глупости?!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Розмари избегала Уиллиса в течение тридцати семи часов, сорока двух минут и восемнадцати секунд. Она встретилась с ним только потому, что он поймал ее в ловушку в ее же собственной спальне. Розмари собиралась на свадьбу Энджи — о Господи, на свадьбу Энджи! — когда в дверь комнаты тихо постучали.
— Розмари, — мягко позвал Уиллис.
Мгновенье Розмари колебалась. Если она сумеет промолчать сейчас, то сможет навсегда выбросить Уиллиса из головы. Но в ту же секунду Розмари вспомнила о ночных поцелуях и объятиях на чердаке. Нет, она не способна забыть Уиллиса.
— Розмари, — окликнул он немного громче.
— Что?
— Я хочу поговорить с тобой.
— О чем?
— О нас.
Розмари сглотнула и с ненавистью уставилась в зеркало. Самое худшее, что от перспективы встречи с Уиллисом она залилась розовым румянцем. Розмари стояла в желтом нижнем белье и видела, как предательский жар охватил каждый дюйм ее тела.
Независимо от того, что скажет Уиллис, независимо от того, сколько раз он извинится, Розмари не собиралась прощать его.
— Нам не о чем разговаривать, — повернулась Розмари к дверям. — Уходи.
— Нам надо многое обсудить, — возразил Уиллис. — И учти — я не уйду, пока не поговорю с тобой.
— Премного благодарна, Уиллис, но я сыта по горло твоими оскорблениями. Я не собираюсь выслушивать новые. Уходи!
— Мне жаль… — начал Уиллис голосом, полным раскаяния.
Розмари почувствовала, как рушится ее железная решимость. Она собрала в кулак остатки воли и твердо ответила:
— Этого мало, Уиллис.
— Розмари, прошу, выслушай меня. Я все тебе объясню.
— Что ты мне объяснишь? Что не можешь оставить меня в покое? Что не можешь простить слова тринаццатилетней давности, сказанные глупой девочкой? Или ты хочешь объяснить, почему не можешь заниматься любовью с женщиной, чей интеллектуальный уровень ниже твоего?
— Нет, — убито произнес Уиллис. — Я хочу сказать, что не могу позволить себе увлечься красивой женщиной, пока не завершу свою работу.
Розмари с подозрением посмотрела на дверь. Красивой? Уиллис назвал ее красивой? Розмари медленно подошла к дверям.
— Значит, по-твоему, я красивая? — переспросила она, кляня себя за то, что требует доказательств от Уиллиса.
Мгновение он молчал. Потом Розмари услышала тяжелый вздох.
— Да.
Великолепно! Уиллис сделал ей комплимент. Как быть? Возможно, она осудила Уиллиса слишком поспешно. Наверное, стоит выслушать оправдания, дать еще один шанс. Что она теряет, в конце концов?
Что теряет? Розмари возмутилась. А как на счет чувства собственного достоинства?
— Подожди минутку, — сказала она. — Я сейчас оденусь и выйду.
Розмари слышала, как Уиллис молча отошел от двери. Она быстро вернулась к гардеробу, выдернула из него бледно-желтый льняной сараФан и торопливо примерила. Подойдет. Ее пальцы дрожали, пока она возилась с большими белыми пуговицами.
Розмари заставила себя остановиться и глубооко вздохнуть. Это всего лишь Уиллис. Парень, которого она знает полжизни. Парень, которого она однажды швырнула в озеро. Так почему сейчас она боится его? Потому, что он красивый, сексуальный и весит в два раза больше, чем она? И потому, что его коэффициент интеллекта тоже в два раза больше ее? Потому, что он фантастически целуется и в его руках она плавится, как воск? А не потому ли, что он оттолкнул ее за секунду до пика наслаждения?
Господи, чего она испугалась? Разве может быть хуже?
Розмари скользнула в туфли под цвет платья, вдела в уши маленькие золотые колечки и позволила дюжине тонких золотых браслетиков игриво позвякивать на левом запястье. В довершение она слегка подушилась и провела расческой по непослушным завиткам волос.
Розмари бросила последний взгляд в зеркало и фыркнула. Что ж, теперь она выглядит одетой волне интеллектуально.
Внизу, в гостиной, Уиллис смотрел на Скай и Изоскелеса, забравшихся на окно. Уиллис покачал головой, удивляясь превратностям судьбы, что свела вместе двух животных. Одно-черное, второе — белое. Одно — треугольное, второе — почти овальное. Между ними нет ни малейшего сходства. Однажды они чуть не перегрызли друг другу глотки, а сейчас мирно сидят бок о бок.
«Коты, — мрачно подумал Уиллис, — самые умные существа в этом доме».
Звук шагов на лестнице отвлек его от размышлений. Уиллис обернулся. Розмари вошла в комнату, и случилось невозможное — обладатель пяти ученых степеней по имени Уиллис Рендом потерял дар речи. Перед ним стояла прекраснейшая женщина в мире. Ее окружало солнечное сияние и облако тонкого аромата. И в который раз мужчина спросил себя, что заставило его оттолкнуть Розмари той ночью. Почему он отказал ей в том, чего страстно желал сам?
Почему?
Сегодня он был не ближе к ответу, чем тридцать семь часов, пятьдесят восемь минут и шесть секунд назад.
То, что произошло с ними, — беспрецедентное, непредвиденное событие. Не существовало ни причин, ни предпосылок, ни предупреждений. Это просто… просто… Это просто случилось, и все. Уиллис не мог ни понять, ни объяснить, ни привыкнуть к происшедшему. Он знал только одно — это никогда не повторится. Даже через миллион лет.
Или по крайней мере не раньше, чем через пятнадцать.
Поведение Розмари той ночью разительно отличалось от обычного. Уиллис вынужден был признать, что женщина явно находилась под каким-то воздействием. Под гипнозом. Или под космическим излучением.
Розмари уступила действию внешних сил. Несмотря на возражения логики и здравого смысла, Уиллис еще пятнадцать лет назад заметил, что граждане Эндикотта действительно совершают странные поступки во время визита кометы. Люди вели себя крайне забавно и в этом году.
Правда, Уиллис был убежден, что Бобржиницколоницкий не имеет ни малейшего отношения к действиям горожан. Их собственное подсознание снимает запрет на самые разнообразные вещи. Люди сотни раз слышали: прилетит комета — и они начнут творить невообразимые чудачества. И когда комета наконец появляется на горизонте, все неосознанно радуются возможности перешагнуть границы дозволенного. Они ломают автомобили, соблазняют чужих супругов, нарушают мелкие законы, а потом обвиняют Бобржиницколоницкого.
И Розмари, чей коэффициент интеллекта был ниже среднего, несомненно, одна из первых поддалась голосу подсознания. Видимо, ей постоянно твердили о необъяснимых вспышках любви к бывшим врагам, и Розмари решила, что ее влечет к Уиллису. Но однажды Бобржиницколоницкий покинет Землю, и подсознание сообщит женщине, что пора возвращаться к нормальной жизни.
Короче, когда комета улетит, Розмари снова возненавидит Уиллиса. Просто. Ясно. Понятно.
Уиллис посмотрел на Розмари. Она выглядела такой трогательной и нежной, что ему захотелось наплевать на рассуждения и попробовать начать сначала. Если есть хоть малейший шанс, Уиллис должен его использовать. Ведь все эти годы он верил, что однажды Розмари влюбится в него.
Розмари сделала несколько шагов навстречу Уиллису и остановилась в центре комнаты.
— Ты хотел поговорить о… нас? — спросила женщина, запнувшись на последнем слове.
В ответ Уиллис сам задал вопрос:
— Куда ты идешь?
— На свадьбу Энджи, — прохладно ответила Розмари.
— Энджи? — насмешливо поинтересовался Уиллис. — Энджи Этллисон, твоей подружки?
Розмари молча кивнула.
— Я не знал, что она выходит замуж.
— И я, — улыбнулась Розмари. И Кирби тоже. Никто в Эндикотте не подозревал. Энджи объявила о свадьбе всего два дня назад.
Уиллис подозрительно прищурился.
— То есть как — не подозревал? Наверное, все таки были какие-нибудь приметы. Она давно знакома со своим женихом?
— Я думаю, они познакомились около недели назад. Когда Энджи устроила налет на его дом.
— Прости? — Брови Уиллиса удивленно взмыли вверх. — Что сделала Энджи?
Вместо разъяснения Розмари продолжала:
— Это какое-то безумие. Она позвонила в четверг и сказала, что в субботу, в два часа дня, выходит замуж. Церемония состоится в методистской церкви. Ох, Уиллис, Энджи никогда была методисткой! Полный бред, честное слово! А после венчания все едут к Майклсону, в «Веджвуд и Ватерфорд», но не беспокойся о цене, клуб сделал им рассрочку на двенадцать месяцев. Только взносы и никаких процентов.
Уиллис молча переваривал услышанное. Вдруг он понял, что Розмари не упомянула одну незначительную деталь.
— За кого выходит Энджи?
Розмари закатила глаза.
— За бандита. Энджи выходит замуж за бандита и мафиози.
Да. Уиллис покачал головой. По сравнению с передрягой Энджи неприяности Розмари отступали на второй план.
— Я не ослышался? За бандита?
— Да. Она выходит замуж за жизнерадостного обольстительного негодяя по имени Итан Зорн. Он и его компаньоны собираются завладеть фармацевтической компанией отца Энджи, чтобы увеличить производство и продажу наркотиков. Ты веришь?
— Розмари, это настоящее сумасшествие.
— Конечно! — отрезала Розмари. — Неужели я не понимаю?
— А Энджи знает, что он бандит?
— Да! — почти кричапа Розмари. — Но она говорит, что ей все равно!
Уиллис подумал, что помимо безумия в истории Энджи замешано еще кое-что. Любовь, например. Но он предпочел держать при себе свои мысли.
Розмари беспомощно вздохнула и провела ладонью по непослушным завиткам волос.
— Ладно, я признаю, он выглядит вполне добропорядочно. Он просто красавец, черт побери! Но, Уиллис, он — преступник! И Энджи станет его женой. Сегодня!
Силы покинули Розмари. Или по крайней мере та их часть, что предназначалась для борьбы с Уиллисом. Розмари шагнула к дивану и рухнула на него как подкошенная. Она вытянула вперед длинные стройные ноги, покрытые золотым загаром, — те самые, с тоской думал Уиллис, что недавно прижимались к нему, — и тяжело вздохнула.
Уиллис сглотнул, с трудом возвращаясь к беседе.
— Почему Энджи решила выйти замуж за неГОДЯЯ?
Розмари махнула рукой.
— Только потому, что, если она откажется, горбоносые брюнеты из Южной Филадельфии всадят в Энджи такое количество пуль, что она станет похожа на швейцарский сыр. Паршивая причина для свадьбы, верно?
— Я пойду с тобой!
— Со мной? — переспросила Розмари.
— Да, — кивнул Уиллис. — Мне не нравится, что ты окажешься одна в компании горбоносых из Филадельфии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14