Ей захотелось дотронуться до нее, чтобы убедиться в своей правоте либо удостовериться, что это всего лишь иллюзия. Устыдившись своих мыслей, она зажмурилась. Однако искра уже зажгла внутри ее пожар, и, несмотря на драматизм ситуации, она почувствовала непреодолимое желание положить голову ему на плечо.– Почему бы вам не закрыть глаза и не попытаться уснуть? Я разбужу, как только мы подъедем к Тайлеру. Обещаю.Лиловые тени под глазами делали ее какой-то бесплотной, и казалось, что сильный порыв ветра может подхватить ее и унести. Эш в который раз подавил в себе желание обнять ее за хрупкие плечи и прижать к себе.Он мысленно застонал, чувствуя, как пот выступает у него на лбу, несмотря на то что кондиционер был поставлен на холод. Он так мечтал об их встрече! Проклятие! Он понимал, что это эгоизм – думать в такую минуту о свидании, но ничего не мог с собой поделать. Он считал дни до встречи с Рейн – и вот они встретились, но между ними снова стояла преграда. Он не знал, как долго еще сумеет держать себя в руках…Рейн не могла заснуть. Она закрывала глаза, но они тут же открывались. Внезапно у нее возникло желание поговорить.– Пожалуйста… расскажите мне, что произошло.Эш вытер рукой повлажневший лоб.– Особенно нечего рассказывать. Я был на заводе, возился с мотором, и в это время позвонил доктор Андерс с сообщением, что у Хизер начались преждевременные роды. Я выскочил из офиса, словно за мной кто-то гнался, и побежал в пункт «Скорой помощи». – Он замолчал, пока объезжал старый грузовик. – Хизер кричала и звала и вас, и Тодда. К счастью, доктор Андерс уже находился в пункте «Скорой помощи», когда ее привезли туда, она попросила его связаться с вами. Когда он мне рассказал об этом, я решил, что проще всего будет привезти вас сюда.Рейн вдруг запаниковала:– А Тодд знает об этом?Эш бросил на нее удивленный взгляд.– Разумеется, нет. Но я не знаю, как долго это можно будет скрывать, он наверняка начнет о ней спрашивать. Ему сейчас стало гораздо лучше.– Слава Богу, хоть одна добрая весть…– Да, – согласился Эш, – хотя доктор Андерс предупреждал, что, несмотря на это, до полного выздоровления еще далеко.– Надеюсь, вы помните, как вместе с полковником в первый раз его допрашивали? – Рейн постаралась произнести эту фразу нейтральным тоном, в ее планы сейчас не входило его обижать. Тем не менее она не могла упустить возможность сказать, что осведомлена о его действиях.Эш глубоко вздохнул, как будто понижал взрывоопасное избыточное давление.– Я уже говорил вам однажды и повторяю снова, что у меня нет намерения выполнять функции члена комитета бдительности или позволить полковнику Джексону играть эту роль. – Вдруг он понял, что Рейн с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться. – Обещаю, что вы будете присутствовать, когда мы начнем задавать вопросы Тодду. Так будет честно?Рейн хотела напомнить ему, что в его намерения как раз и входило обвинить во всем Тодда, а ее он преследует по причинам, известным одному Господу Богу, но промолчала. Он был мягок и кроток, и она не могла приклеить ему ярлык врага, тем более что от одного его взгляда, одного прикосновения у нее все плавилось внутри. И хоть она и не собиралась в этом признаваться даже себе, она нуждалась в его силе. Нуждалась в нем.– Так что вы скажете? – спросил Эш, и его теплый мягкий голос вывел Рейн из задумчивости.– Да, – произнесла она, понимая, что своим ответом забивает еще один гвоздь в крышку собственного гроба.
Когда они приехали, в госпитале был обеденный час, и им пришлось обходить тележки, нагруженные подносами с едой. От аппетитных запахов Рейн едва не сделалось дурно.Им сказали, что Хизер лежит на том же этаже, где и Тодд. Они открыли дверь и на цыпочках вошли в палату. Рейн даже старалась не дышать.Возле Хизер стояла капельница. Хизер лежала на боку, прижав ноги к животу. Эш остановился у двери, а Рейн тихонько подошла к кровати.Словно почувствовав чье-то присутствие, Хизер с трудом приоткрыла глаза.– О, Рейн! – прошептала она. Голос у нее был слабый и хриплый. – Я боялась, что ты не придешь.Рейн села рядом с Хизер. Во рту у нее пересохло, горячие слезы жгли глаза. Она осторожно отвела от лица Хизер спутанные кудряшки.– Ты должна была знать, что я приду сразу же, как только узнаю о тебе, – наставительно произнесла Рейн.Слезы ручьями покатились по бледным щекам Хизер, и она разразилась рыданиями.– Мой малыш! Мой малыш! – приговаривала она.– Не надо плакать! – стала успокаивать ее Рейн, хотя сама тряслась от страха. – Все будет хорошо. – Вдруг она почувствовала на своем плече руку Эша. Он не сказал ни слова, но ей сразу стало легче.Слова Рейн немного успокоили Хизер. Она закрыла глаза и положила ладони на большой живот.– Я… я так устала…Ее тихий стон полоснул Рейн по сердцу. Господи, хватит ли у нее сил все это вынести?Рейн долго сидела около нее. Эш стоял рядом с кроватью, боясь пошевелиться. В комнате слышалось только их нервное дыхание да тихие стоны Хизер.Наконец Хизер заснула. Рейн встала, подошла к окну и вдруг услышала, как открылась дверь. Повернувшись, она встретила устремленный на нее взгляд доктора Андерса. Прежде чем она успела что-то сказать, доктор знаком попросил ее и Эша следовать за ним. Он не хотел беспокоить спящую Хизер.В коридоре Рейн умоляюще посмотрела на доктора.– Скажите, вы… – Она запнулась, не зная, как продолжить. Затем, решившись, спросила в упор: – У нее что, преждевременные роды?На лице доктора Андерса резче обозначились морщины.– Пока нет, – покачал он головой. Но, увидев смятение в глазах Рейн, он попытался ей объяснить. – Я разговаривал с акушером Хизер, и он говорит, что несколько часов ситуация будет оставаться критической. – Видя озабоченное выражение на лице Рейн, доктор пояснил: – На языке обывателя это означает, что у нее подскочило давление. Это само по себе угрожает здоровью матери и ребенка, а поскольку Хизер очень слаба, делает положение особо опасным.У Рейн от страха потемнело в глазах.– Каковы шансы? – спросил Эш. Он не спускал глаз с Рейн. Судя по виду, она могла вот-вот упасть в обморок.Доктор помолчал, обдумывая, как лучше ответить на этот вопрос.Наконец он заговорил:– Хорошо, если нам удастся понизить уровень жидкости в организме и стабилизировать давление. Но если мы возьмем ситуацию под контроль и она сможет вынашивать ребенка положенный срок, ей необходимо изменить образ жизни. Бессолевая диета и абсолютный покой вплоть до родов. Впрочем, доктор Брайан ей сам все объяснит. Она находится в надежных руках.– Я… понимаю, – пробормотала Рейн, стараясь справиться с отчаянием. – Я не могу даже мысли допустить, что с ней и с ребенком что-то случится. К тому же это может ухудшить состояние Тодда.– Почему бы нам не воспользоваться мостом, если мы подошли к нему? – Эш ободряюще улыбнулся.Они несколько секунд смотрели друг на друга, и Рейн постаралась преодолеть искушение броситься ему на грудь, чтобы переложить свою боль и отчаяние на его крепкие плечи. Однако тут же приказала себе: забудь об этом! Этого не будет никогда!Тем не менее она с трудом оторвала от него взгляд и заставила себя сосредоточиться на его словах.Доктор переступил с ноги на ногу и тихонько кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.– Разве не так, доктор? – спросил Эш, хотя уже не столь уверенно.– Он прав, мисс Микаэлс, – ответил Андерс. – Через несколько часов положение должно стабилизироваться. – Он помолчал, затем по очереди окинул их взглядом. – Вы будете здесь?– Да, разумеется, – не задумываясь, ответила Рейн. – Я никуда не уйду, пока ситуация не прояснится. Скорее всего я буду в палате Тодда или в приемной.– А я буду с ней, – добавил Эш, упрямо поджав губы и давая тем самым понять Рейн, что не собирается оставлять ее одну.– Хорошо, – удовлетворенно кивнул доктор. – В таком случае я поговорю с вами позже.Рейн дотронулась до его руки и тихо произнесла:– Спасибо… спасибо вам за все.Доктор легонько сжал ей руку, кивнул Эшу и, ссутулившись, вышел из комнаты.
Время тянулось медленно и тягостно. Однако Рейн каким-то чудом все-таки выстояла, не сорвалась. По настоянию Эша она съела половину сандвича и выпила чашку кофе.Она несколько раз заглядывала к Тодду, но он все время спал, чему она была весьма рада, поскольку у нее не было ни малейшего желания рассказывать брату о Хизер, а ему было достаточно посмотреть на нее, чтобы сразу заподозрить неладное.Они ждали. Рейн металась по комнате словно зверь в клетке. Она не могла долго сидеть без движения. Эш, хотя и казался спокойным, выглядел усталым и измученным.Однако его глаза не отрывались от нее и следили за каждым движением. И всякий раз, когда она ловила на себе его взгляд, ей становилось легче, она читала в его глазах: «Я всегда буду рядом, доверься мне». Но она все еще сохраняла между ними дистанцию, не в силах преодолеть страх.Если бы Рейн могла прочитать мысли Эша, она узнала бы причину своей тревоги.Он страстно хотел стиснуть ее в объятиях, целовать и покусывать эту теплую, сладостно пахнущую плоть и нежно шептать в ухо: «Я люблю тебя, я никогда не думал, что такое может случиться…»Однако ему тоже приходилось соблюдать дистанцию, хотя было дьявольски трудно справиться с чувствами, которые им владели.Было одиннадцать часов вечера, когда в дверях приемной появился доктор.Страх парализовал Рейн, она не могла сделать и шагу и устремила взгляд на Эша, как бы прося помощи. Эш быстро преодолел разделявшее их расстояние, и уже вместе они подошли к доктору Андерсу. Доктор положил руку на плечо Рейн и улыбнулся.Рейн показалось, что у нее разорвется сердце от радости, когда она увидела его улыбку.– Доктор?Спазм в горле лишил ее возможности произнести более длинную фразу.Эш испытал глубочайшее облегчение, став свидетелем разыгравшейся перед ним сцены. Он даже испытал физическую боль от восторга, когда увидел, как отчаяние на лице Рейн сменилось радостью и в комнате стало светлее от ее ослепительной улыбки.– Я заявил доктору Брайану, что хочу первым сообщить вам новость. Думаю, вы уже поняли, что это добрая весть, – негромко произнес Андерс. – Я счастлив сообщить, что кризис миновал. И преждевременные роды Хизер больше не угрожают.Рейн не сводила глаз с доктора, радость и облегчение переполняли ее.– Сейчас она отдыхает, – добавил он. – Вы сможете повидать ее только утром.Все, что произошло в дальнейшем, оказалось для Рейн полной неожиданностью. Позднее она так и не смогла вспомнить, как же это случилось. Она оказалась в его объятиях, и он крепко прижал ее к своей теплой широкой груди.Она прильнула к нему так, словно в нем заключался для нее весь мир.Лицо доктора Андерса расплылось в широкой улыбке, он подмигнул Эшу и бесшумно покинул комнату.И только ощутив щекой жесткие волосы на его груди, Рейн поняла, что произошло. Поняла, но не пошевелилась. Его руки были той надежной гаванью, в которую приплыл ее корабль. Однако суровая реальность мало-помалу стала доходить до ее сознания, и она, задержав дыхание, повернулась в его руках, откинула голову назад, и их глаза встретились.– Простите, – извинилась она, краснея. – Я почувствовала себя вдруг такой беспомощной…Его руки ласково гладили ее шелковистые кудри.– Я знаю. Не за что извиняться, поверьте.Рейн осторожно освободилась из кольца его рук и отступила на шаг. Повисло неловкое молчание; оба не знали, как справиться с сердцебиением.А затем у Рейн неожиданно застучали зубы. Дрожь поднялась откуда-то изнутри. Она крепко прикусила губу, голова ее поникла, словно цветок, стебель которого вот-вот обломится. Она скрестила руки на груди, как будто пытаясь растопить холод, который охватил все ее тело.Эш отреагировал мгновенно.– Проклятие! – пробормотал он и, протянув руки, снова прижал ее к себе.– Давайте уйдем отсюда, – проговорил он пересохшими губами.Рейн от всех этих переживаний так ослабела, что не могла пошевелить рукой. Ноги у нее подкашивались, и она уцепилась за Эша, чтобы не упасть.– Вы хотите, чтобы я отнес вас? – возбужденно прошептал он.Эти слова проникли в ее сознание, вызвав новый приступ паники. Господи, она ни в коем случае не может допустить, чтобы он носил ее на руках!Отрицательно покачав головой, она неуверенно шагнула вперед. Дальше дело пошло лучше. Тем не менее рука Эша нежно поддерживала ее, пока они не вышли на улицу. Была ночь, и шел дождь. Всюду блестели лужи. Рейн глубоко вдохнула свежий ночной воздух, а затем с помощью Эша села в машину. Она чувствовала на себе взгляды, которые он то и дело бросал на нее, когда они ехали по пустынным мокрым улицам. Однако у самой Рейн не хватало храбрости на него посмотреть. Господи, еще один взгляд, еще одно прикосновение – и она вообще не сможет отвечать за свои поступки.Эш искоса наблюдал за ней. Сердце его сжалось от сострадания. Лицо ее было мертвенно-бледного цвета. Сожалеет ли она о том, что кинулась в его объятия? В этом можно не сомневаться, с горечью подумал Эш. Внезапно, снова посмотрев на нее, он понял, что жить без этой женщины больше не может. Это не была любовь. Этого слова больше нет в его лексиконе. Просто она нужна ему как воздух.Однако эта мысль не принесла ему успокоения. «Ведь она не любит тебя, Эллиот, – говорил он себе, – и не одобряет все то, что составляет смысл твоей жизни». Он тяжело вздохнул и покосился на Рейн.Через несколько минут он остановился у края тротуара и заглушил мотор. Выйдя из машины, он помог выбраться Рейн. Ему пришлось самому открыть квартиру Тодда, потому что Рейн сотрясала дрожь и она не могла вставить ключ в замок. На ватных ногах она пересекла комнату и включила лампу. Комната озарилась мягким, золотистым светом.Она повернулась и посмотрела на Эша, стоявшего в дверях. Их взгляды встретились.Между ними опять пролетела искра, а воздух казался наэлектризованным.Рейн хотела поблагодарить его за то, что он привез ее домой, за то, что все время был рядом с ней в госпитале, но не могла произнести ни слова.Эш подошел к ней.– С вами все будет в порядке? – хрипло спросил он.– Да… да. Все будет в порядке.– Вы уверены?– Уверена.– Ну, тогда все. – Они стояли и смотрели друг на друга. – Я ухожу.Рейн шагнула к Эшу. Она попыталась придать себе уверенный и независимый вид, но ей это не удалось – мысль о том, что она останется одна, ужаснула ее. Неужели он ее покинет?Эш стоял неподвижно и, кажется, впервые не знал, что следует делать. Сердце его бешено стучало в груди, а в голове теснились вопросы: смеет ли он прикоснуться к ней? Смеет ли он дать волю желанию, которое уже много дней с таким трудом сдерживает?– Рейн? – В его голосе была неуверенность и мука.Она опять не смогла произнести ни слова. Но и пошевелиться тоже не могла. Ее била дрожь, и она не в силах была с ней справиться. От этой внутренней борьбы она ощущала себя чужаком в собственном теле, которое отчаянно стремилось к нему.Рейн так и не поняла, сделала ли она этот шаг сама. Но это уже не имело значения. Ничего больше не имело значения, когда они соединились, словно две половинки одной души. Его руки, сомкнувшиеся вокруг ее тела, оплели ее как бархатные цепи. Рейн даже не могла себе представить, что это может быть так жарко и сладко.Эш был потрясен страстностью ее порыва и не мог поверить, что это происходит с ними, что она по доброй воле позволяет ему себя обнимать. Он даже подумал, уж не умер ли он и не попал ли сразу в рай.Он положил руку на ее волосы, чтобы ощутить их мягкость и шелковистость. Ее волосы напоминали ему солнце, они были такие же теплые, яркие и золотистые. Он гладил их, наслаждаясь тем, что может раствориться в их жидком пламени, которое – он это чувствовал – бушевало и внутри ее.Внезапно Рейн пошевелилась, и Эш, испугавшись, еще крепче прижал ее к себе. Уткнувшись лицом ему в грудь, она тихо выдохнула:– Эш…Он наклонился и хрипло пробормотал:– Тс-с, милая. Не говори ничего, просто почувствуй, как я нуждаюсь в тебе, как я хочу тебя.И сказав это, он прижался к ее мягким дрожащим губам.Рейн застонала, когда их дыхание смешалось, на глаза ее набежали слезы. Ей казалось, что они плывут в тумане. Все было таким нереальным. Внезапно Хизер куда-то отодвинулась, словно какой-то второстепенный персонаж в пьесе. Тодд превратился в маленькую фигурку на картине. И даже ее работа утратила свое значение среди той тишины их мира, в котором они были одни. Значение имело лишь то, что она счастлива, что он рядом и они отрезаны от всего мира.Эш чуть не сошел с ума, ощутив сладость ее губ и аромат ее тела.Он оторвался от нее и, тяжело дыша, осторожно приподнял ее подбородок, вынуждая Рейн посмотреть ему в глаза.– Рейн? – Он вопросительно посмотрел на нее.Она не колебалась и не делала вид, будто не понимает, о чем он хочет ее спросить.Сердце в его груди застучало словно колокол.– О, Рейн!.. – простонал он, и кончик его языка погрузился в ее рот. Она пустила его внутрь, и ее обдало жаром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Когда они приехали, в госпитале был обеденный час, и им пришлось обходить тележки, нагруженные подносами с едой. От аппетитных запахов Рейн едва не сделалось дурно.Им сказали, что Хизер лежит на том же этаже, где и Тодд. Они открыли дверь и на цыпочках вошли в палату. Рейн даже старалась не дышать.Возле Хизер стояла капельница. Хизер лежала на боку, прижав ноги к животу. Эш остановился у двери, а Рейн тихонько подошла к кровати.Словно почувствовав чье-то присутствие, Хизер с трудом приоткрыла глаза.– О, Рейн! – прошептала она. Голос у нее был слабый и хриплый. – Я боялась, что ты не придешь.Рейн села рядом с Хизер. Во рту у нее пересохло, горячие слезы жгли глаза. Она осторожно отвела от лица Хизер спутанные кудряшки.– Ты должна была знать, что я приду сразу же, как только узнаю о тебе, – наставительно произнесла Рейн.Слезы ручьями покатились по бледным щекам Хизер, и она разразилась рыданиями.– Мой малыш! Мой малыш! – приговаривала она.– Не надо плакать! – стала успокаивать ее Рейн, хотя сама тряслась от страха. – Все будет хорошо. – Вдруг она почувствовала на своем плече руку Эша. Он не сказал ни слова, но ей сразу стало легче.Слова Рейн немного успокоили Хизер. Она закрыла глаза и положила ладони на большой живот.– Я… я так устала…Ее тихий стон полоснул Рейн по сердцу. Господи, хватит ли у нее сил все это вынести?Рейн долго сидела около нее. Эш стоял рядом с кроватью, боясь пошевелиться. В комнате слышалось только их нервное дыхание да тихие стоны Хизер.Наконец Хизер заснула. Рейн встала, подошла к окну и вдруг услышала, как открылась дверь. Повернувшись, она встретила устремленный на нее взгляд доктора Андерса. Прежде чем она успела что-то сказать, доктор знаком попросил ее и Эша следовать за ним. Он не хотел беспокоить спящую Хизер.В коридоре Рейн умоляюще посмотрела на доктора.– Скажите, вы… – Она запнулась, не зная, как продолжить. Затем, решившись, спросила в упор: – У нее что, преждевременные роды?На лице доктора Андерса резче обозначились морщины.– Пока нет, – покачал он головой. Но, увидев смятение в глазах Рейн, он попытался ей объяснить. – Я разговаривал с акушером Хизер, и он говорит, что несколько часов ситуация будет оставаться критической. – Видя озабоченное выражение на лице Рейн, доктор пояснил: – На языке обывателя это означает, что у нее подскочило давление. Это само по себе угрожает здоровью матери и ребенка, а поскольку Хизер очень слаба, делает положение особо опасным.У Рейн от страха потемнело в глазах.– Каковы шансы? – спросил Эш. Он не спускал глаз с Рейн. Судя по виду, она могла вот-вот упасть в обморок.Доктор помолчал, обдумывая, как лучше ответить на этот вопрос.Наконец он заговорил:– Хорошо, если нам удастся понизить уровень жидкости в организме и стабилизировать давление. Но если мы возьмем ситуацию под контроль и она сможет вынашивать ребенка положенный срок, ей необходимо изменить образ жизни. Бессолевая диета и абсолютный покой вплоть до родов. Впрочем, доктор Брайан ей сам все объяснит. Она находится в надежных руках.– Я… понимаю, – пробормотала Рейн, стараясь справиться с отчаянием. – Я не могу даже мысли допустить, что с ней и с ребенком что-то случится. К тому же это может ухудшить состояние Тодда.– Почему бы нам не воспользоваться мостом, если мы подошли к нему? – Эш ободряюще улыбнулся.Они несколько секунд смотрели друг на друга, и Рейн постаралась преодолеть искушение броситься ему на грудь, чтобы переложить свою боль и отчаяние на его крепкие плечи. Однако тут же приказала себе: забудь об этом! Этого не будет никогда!Тем не менее она с трудом оторвала от него взгляд и заставила себя сосредоточиться на его словах.Доктор переступил с ноги на ногу и тихонько кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.– Разве не так, доктор? – спросил Эш, хотя уже не столь уверенно.– Он прав, мисс Микаэлс, – ответил Андерс. – Через несколько часов положение должно стабилизироваться. – Он помолчал, затем по очереди окинул их взглядом. – Вы будете здесь?– Да, разумеется, – не задумываясь, ответила Рейн. – Я никуда не уйду, пока ситуация не прояснится. Скорее всего я буду в палате Тодда или в приемной.– А я буду с ней, – добавил Эш, упрямо поджав губы и давая тем самым понять Рейн, что не собирается оставлять ее одну.– Хорошо, – удовлетворенно кивнул доктор. – В таком случае я поговорю с вами позже.Рейн дотронулась до его руки и тихо произнесла:– Спасибо… спасибо вам за все.Доктор легонько сжал ей руку, кивнул Эшу и, ссутулившись, вышел из комнаты.
Время тянулось медленно и тягостно. Однако Рейн каким-то чудом все-таки выстояла, не сорвалась. По настоянию Эша она съела половину сандвича и выпила чашку кофе.Она несколько раз заглядывала к Тодду, но он все время спал, чему она была весьма рада, поскольку у нее не было ни малейшего желания рассказывать брату о Хизер, а ему было достаточно посмотреть на нее, чтобы сразу заподозрить неладное.Они ждали. Рейн металась по комнате словно зверь в клетке. Она не могла долго сидеть без движения. Эш, хотя и казался спокойным, выглядел усталым и измученным.Однако его глаза не отрывались от нее и следили за каждым движением. И всякий раз, когда она ловила на себе его взгляд, ей становилось легче, она читала в его глазах: «Я всегда буду рядом, доверься мне». Но она все еще сохраняла между ними дистанцию, не в силах преодолеть страх.Если бы Рейн могла прочитать мысли Эша, она узнала бы причину своей тревоги.Он страстно хотел стиснуть ее в объятиях, целовать и покусывать эту теплую, сладостно пахнущую плоть и нежно шептать в ухо: «Я люблю тебя, я никогда не думал, что такое может случиться…»Однако ему тоже приходилось соблюдать дистанцию, хотя было дьявольски трудно справиться с чувствами, которые им владели.Было одиннадцать часов вечера, когда в дверях приемной появился доктор.Страх парализовал Рейн, она не могла сделать и шагу и устремила взгляд на Эша, как бы прося помощи. Эш быстро преодолел разделявшее их расстояние, и уже вместе они подошли к доктору Андерсу. Доктор положил руку на плечо Рейн и улыбнулся.Рейн показалось, что у нее разорвется сердце от радости, когда она увидела его улыбку.– Доктор?Спазм в горле лишил ее возможности произнести более длинную фразу.Эш испытал глубочайшее облегчение, став свидетелем разыгравшейся перед ним сцены. Он даже испытал физическую боль от восторга, когда увидел, как отчаяние на лице Рейн сменилось радостью и в комнате стало светлее от ее ослепительной улыбки.– Я заявил доктору Брайану, что хочу первым сообщить вам новость. Думаю, вы уже поняли, что это добрая весть, – негромко произнес Андерс. – Я счастлив сообщить, что кризис миновал. И преждевременные роды Хизер больше не угрожают.Рейн не сводила глаз с доктора, радость и облегчение переполняли ее.– Сейчас она отдыхает, – добавил он. – Вы сможете повидать ее только утром.Все, что произошло в дальнейшем, оказалось для Рейн полной неожиданностью. Позднее она так и не смогла вспомнить, как же это случилось. Она оказалась в его объятиях, и он крепко прижал ее к своей теплой широкой груди.Она прильнула к нему так, словно в нем заключался для нее весь мир.Лицо доктора Андерса расплылось в широкой улыбке, он подмигнул Эшу и бесшумно покинул комнату.И только ощутив щекой жесткие волосы на его груди, Рейн поняла, что произошло. Поняла, но не пошевелилась. Его руки были той надежной гаванью, в которую приплыл ее корабль. Однако суровая реальность мало-помалу стала доходить до ее сознания, и она, задержав дыхание, повернулась в его руках, откинула голову назад, и их глаза встретились.– Простите, – извинилась она, краснея. – Я почувствовала себя вдруг такой беспомощной…Его руки ласково гладили ее шелковистые кудри.– Я знаю. Не за что извиняться, поверьте.Рейн осторожно освободилась из кольца его рук и отступила на шаг. Повисло неловкое молчание; оба не знали, как справиться с сердцебиением.А затем у Рейн неожиданно застучали зубы. Дрожь поднялась откуда-то изнутри. Она крепко прикусила губу, голова ее поникла, словно цветок, стебель которого вот-вот обломится. Она скрестила руки на груди, как будто пытаясь растопить холод, который охватил все ее тело.Эш отреагировал мгновенно.– Проклятие! – пробормотал он и, протянув руки, снова прижал ее к себе.– Давайте уйдем отсюда, – проговорил он пересохшими губами.Рейн от всех этих переживаний так ослабела, что не могла пошевелить рукой. Ноги у нее подкашивались, и она уцепилась за Эша, чтобы не упасть.– Вы хотите, чтобы я отнес вас? – возбужденно прошептал он.Эти слова проникли в ее сознание, вызвав новый приступ паники. Господи, она ни в коем случае не может допустить, чтобы он носил ее на руках!Отрицательно покачав головой, она неуверенно шагнула вперед. Дальше дело пошло лучше. Тем не менее рука Эша нежно поддерживала ее, пока они не вышли на улицу. Была ночь, и шел дождь. Всюду блестели лужи. Рейн глубоко вдохнула свежий ночной воздух, а затем с помощью Эша села в машину. Она чувствовала на себе взгляды, которые он то и дело бросал на нее, когда они ехали по пустынным мокрым улицам. Однако у самой Рейн не хватало храбрости на него посмотреть. Господи, еще один взгляд, еще одно прикосновение – и она вообще не сможет отвечать за свои поступки.Эш искоса наблюдал за ней. Сердце его сжалось от сострадания. Лицо ее было мертвенно-бледного цвета. Сожалеет ли она о том, что кинулась в его объятия? В этом можно не сомневаться, с горечью подумал Эш. Внезапно, снова посмотрев на нее, он понял, что жить без этой женщины больше не может. Это не была любовь. Этого слова больше нет в его лексиконе. Просто она нужна ему как воздух.Однако эта мысль не принесла ему успокоения. «Ведь она не любит тебя, Эллиот, – говорил он себе, – и не одобряет все то, что составляет смысл твоей жизни». Он тяжело вздохнул и покосился на Рейн.Через несколько минут он остановился у края тротуара и заглушил мотор. Выйдя из машины, он помог выбраться Рейн. Ему пришлось самому открыть квартиру Тодда, потому что Рейн сотрясала дрожь и она не могла вставить ключ в замок. На ватных ногах она пересекла комнату и включила лампу. Комната озарилась мягким, золотистым светом.Она повернулась и посмотрела на Эша, стоявшего в дверях. Их взгляды встретились.Между ними опять пролетела искра, а воздух казался наэлектризованным.Рейн хотела поблагодарить его за то, что он привез ее домой, за то, что все время был рядом с ней в госпитале, но не могла произнести ни слова.Эш подошел к ней.– С вами все будет в порядке? – хрипло спросил он.– Да… да. Все будет в порядке.– Вы уверены?– Уверена.– Ну, тогда все. – Они стояли и смотрели друг на друга. – Я ухожу.Рейн шагнула к Эшу. Она попыталась придать себе уверенный и независимый вид, но ей это не удалось – мысль о том, что она останется одна, ужаснула ее. Неужели он ее покинет?Эш стоял неподвижно и, кажется, впервые не знал, что следует делать. Сердце его бешено стучало в груди, а в голове теснились вопросы: смеет ли он прикоснуться к ней? Смеет ли он дать волю желанию, которое уже много дней с таким трудом сдерживает?– Рейн? – В его голосе была неуверенность и мука.Она опять не смогла произнести ни слова. Но и пошевелиться тоже не могла. Ее била дрожь, и она не в силах была с ней справиться. От этой внутренней борьбы она ощущала себя чужаком в собственном теле, которое отчаянно стремилось к нему.Рейн так и не поняла, сделала ли она этот шаг сама. Но это уже не имело значения. Ничего больше не имело значения, когда они соединились, словно две половинки одной души. Его руки, сомкнувшиеся вокруг ее тела, оплели ее как бархатные цепи. Рейн даже не могла себе представить, что это может быть так жарко и сладко.Эш был потрясен страстностью ее порыва и не мог поверить, что это происходит с ними, что она по доброй воле позволяет ему себя обнимать. Он даже подумал, уж не умер ли он и не попал ли сразу в рай.Он положил руку на ее волосы, чтобы ощутить их мягкость и шелковистость. Ее волосы напоминали ему солнце, они были такие же теплые, яркие и золотистые. Он гладил их, наслаждаясь тем, что может раствориться в их жидком пламени, которое – он это чувствовал – бушевало и внутри ее.Внезапно Рейн пошевелилась, и Эш, испугавшись, еще крепче прижал ее к себе. Уткнувшись лицом ему в грудь, она тихо выдохнула:– Эш…Он наклонился и хрипло пробормотал:– Тс-с, милая. Не говори ничего, просто почувствуй, как я нуждаюсь в тебе, как я хочу тебя.И сказав это, он прижался к ее мягким дрожащим губам.Рейн застонала, когда их дыхание смешалось, на глаза ее набежали слезы. Ей казалось, что они плывут в тумане. Все было таким нереальным. Внезапно Хизер куда-то отодвинулась, словно какой-то второстепенный персонаж в пьесе. Тодд превратился в маленькую фигурку на картине. И даже ее работа утратила свое значение среди той тишины их мира, в котором они были одни. Значение имело лишь то, что она счастлива, что он рядом и они отрезаны от всего мира.Эш чуть не сошел с ума, ощутив сладость ее губ и аромат ее тела.Он оторвался от нее и, тяжело дыша, осторожно приподнял ее подбородок, вынуждая Рейн посмотреть ему в глаза.– Рейн? – Он вопросительно посмотрел на нее.Она не колебалась и не делала вид, будто не понимает, о чем он хочет ее спросить.Сердце в его груди застучало словно колокол.– О, Рейн!.. – простонал он, и кончик его языка погрузился в ее рот. Она пустила его внутрь, и ее обдало жаром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21