— Жениться на мне? С какой стати! — изумилась Каролина.
— Да вы же порядочная девушка, дорогая моя! А наша мораль не допускает, чтобы женщина, — путешествующая без компаньонки, провела ночь наедине с мужчиной, даже если все было совершенно невинно. А у меня такое предчувствие, что нам предстоит провести вместе не одну, а несколько ночей. — Он улыбнулся Каролине так, словно подобная перспектива восхищала его. Девушка смущенно поежилась. Однако посторонним вовсе не обязательно знать, как складывались обстоятельства до того, как мы прибыли в Филадельфию. Едва мы доберемся до Нью-Йорка, я постараюсь найти для вас горничную или компаньонку, и никто никогда не узнает, что она не сопровождала нас на протяжении всего путешествия — по почтовой дороге из Хартфорда. Кроме того, — его губы искривила сатанинская усмешка, — я не такой уж благородный джентльмен, особенно в том, что касается женщин. Можете считать это честным предупреждением, cherie! К тому же у меня нет намерения разбивать свою и Вашу жизнь, связав себя с вами узами брака, не нужного ни одному из нас, даже если этого требуют законы морали. Вы молоды и прекрасны, Каро, и я убежден, в Филадельфии найдутся десятки достойных молодых кавалеров, которые будут счастливы снискать Вашу благосклонность. Наконец, нет уверенности, что вы еще не замужем.
С каждой фразой, произнесенной Алексом, глаза Каролины выражали все большее изумление, а, услышав его последние слова, она вскрикнула:
— Замужем? Я? Но… но…
— Весьма возможно, Каро, что вы сбежали от мужа.
Алекс ничуть не сомневался, что Каролина вполне созрела для замужества, ибо имел возможность убедиться в том, какие у нее пышные формы, пока они путешествовали на лошади. Ее груди были крепкими, а изгиб бедер — более чем соблазнительным. Алекс, хорошо разбиравшийся в женщинах, понимал: Каролина — взрослая, отлично сформировавшаяся женщина.
Каро — как же ей нравилась манера Алекса произносить ее новообретенное уменьшительное имя! — несколько минут сидела тихо, и пламя костра освещало ее. Наконец Алекс нарушил молчание:
— У вас такой вид, словно вы пытаетесь что-то вспомнить, cherie.
— Да, это так. Знаете, у меня такое ощущение, будто я все о себе знаю, но почему-то сейчас это от меня ускользает. Кажется, словно я не в состоянии добраться до чего-то, скрытого у меня в голове.
— Или, возможно, не хотите, — осторожно предположил Алекс.
— Что вы имеете в виду?
— Только одно: в вашем прошлом могло быть нечто столь болезненное, что вы, сами того не подозревая, предпочли отрешиться от этого.
Их взгляды встретились, и хотя Каролина не произнесла ни слова, Алекс знал, что она поняла его. Он ясно видел ее растерянность и страх. В эту минуту Алекс пообещал себе, что если узнает ее прошлое, отыщет семью и обнаружит что-то неблагополучное, то не станет рассказывать об этом Каролине. В конце концов, рассудил он, у девушки, вероятно, были весьма веские причины, если она рискнула бежать.
Становилось все холоднее, и Алекс подбросил дров в костер. Каро с интересом наблюдала за ним, чувствуя неловкость от его близости. Он повернулся к девушке и, склонившись, взял ее руку.
— Вы не замерзли? Вот, наденьте это. — Он укутал ее плечи своим теплым шерстяным пальто, добротным и красивым — голубого цвета, с белыми лацканами и золотыми пуговицами, на богатой атласной подкладке. Вскоре Каролина уже сидела рядом с Алексом, прислонившись к стволу дерева, его рука обвила ее плечи. Девушку вдруг охватило ощущение безопасности, и она начала расспрашивать Алекса о его семье, на что он откликнулся с явным удовольствием.
— Мой отец действительно был пиратом, я не соврал вам. В те времена, когда торговля с Англией была трудным и дорогостоящим занятием, он доставлял контрабандные товары в колонии. Тогда это занятие считалось вполне респектабельным. Отец любил вспоминать о том, как радовались нью-йоркские торговцы, когда его корабль прибывал в порт.
Да, он прожил бурную, полную приключений жизнь, но, по-моему, очень вовремя встретил мою мать.
— Где же они познакомились? — спросила Каролина, охваченная любопытством.
Алекс улыбнулся:
— Уверяю вас, при самых обычных для такого человека, как отец, обстоятельствах. Он захватил ее корабль.
— Захватил ее корабль?
— Да. Она находилась на борту одного из немногих прекрасных пассажирских судов того времени и направлялась из России в Америку навестить брата и его жену. Отец забрал с судна все ценности, самой дорогой из которых оказалась моя мать. — Он усмехнулся, не скрывая, что это искренне забавляет его.
— Алекс! — воскликнула Каролина.
— Да, дорогая моя, боюсь, произошло самое худшее, поскольку отец не был джентльменом. Думаю, это наша фамильная черта. Однако мать пришла в восторг от такого приключения, и вскоре отец не только вернул все похищенные товары, но прямо в море женился на ней. Мать сопровождала мужа в последнем путешествии его пиратского корабля к берегам Америки, а потом они обосновались в Филадельфии, чтобы жить долго и счастливо. Все так и произошло. Доказательство тому — я и мои четверо братьев и сестер.
Подняв глаза на Алекса, Каролина увидела, как сверкнули в улыбке его белые зубы.
— Ваш отец перестал пиратствовать?
— О да, конечно! Теперь он путешествует только с матерью. Они навещают своих респектабельных родственников в России и во Франции или проверяют состояние фамильных виноградников в долине Луары. Женившись, Отец занялся кораблестроением. По мере того как дело росло, сфера его интересов расширялась. Теперь я стал его партнером по части кораблестроения и помогаю ему по мере сил, когда бываю дома.
— Когда бываете дома?..
— Последние несколько лет я участвовал в войне за независимость.
— Ах да, конечно! — Каролине показалось, что у нее в мозгу вспыхнуло какое-то воспоминание. Она крепко зажмурилась, но так и не успела схватить этот неуловимый проблеск.
— А вы помните что-нибудь о войне? — спросил Алекс, вглядываясь в ее лицо.
— Да, кажется, помню, но я не думала о войне, пока вы о ней не упомянули. Теперь я что-то припоминаю, но очень смутно и обрывочно, — смерть, женщин, оставшихся в одиночестве, тяготы жизни… Но мне никак не удается восстановить в памяти ни одного имени или лица. — Помолчав, Каро с отчаянием воскликнула: — Алекс, я даже не знаю, где мы находимся!
— Что ж, детка, на этот вопрос легко ответить. Мы в Коннектикуте, приближаемся к его западной границе и к реке Гудзон. Затем мы проследуем в Нью-Йорк, а потом на юг, в Филадельфию.
— Но как вы, человек со средствами, оказались в этих лесах — один и без всякого имущества, кроме лошади? Разве война не окончена?
— Да, война кончилась. — Алекс сжал ее плечо. — Отвечаю на другой ваш вопрос: я ездил смотреть ферму в северном Коннектикуте, которую недавно приобрел. Вообще-то мне оставил ее один из моих товарищей, умерший в Йорктауне. За годы войны я привык путешествовать налегке, мне нравятся независимость, быстрый бег коня. Я хочу насладиться красотой осеннего леса, прежде чем вернусь к городской жизни. Кроме того, в этих краях у меня есть друзья, которых я бы с радостью навестил. У кого-нибудь из них мы остановимся на несколько дней, и я надеюсь раздобыть для вас лошадь.
— Мы будем скакать верхом до самой Филадельфии?
— О нет, cherie. В Нью-Йорке нас поджидает мой экипаж.
— Теперь у меня к вам только один вопрос: что вы скажете обо мне вашим друзьям?
— Все складывается очень удачно. Вы, Каро, — осиротевшая дочь одного из моих товарищей по оружию. К моему великому удивлению, я обнаружил вас на ферме и стал вашим опекуном. Так что все выглядит вполне правдоподобно и вместе с тем респектабельно.
Каро почувствовала, что глаза у нее слипаются. Она спокойно улыбнулась и прижалась к широкой груди Алекса.
— Ну что ж, — сонно пробормотала она, значит, придется положиться на вас
ГЛАВА 2
Утро выдалось восхитительным, Каролину очаровал аромат осени.
Они с Алексом поехали дальше. Вспомнив события минувшего утра, Каролина улыбнулась. Настроение ее так часто менялось, что Алекс, наблюдая за ней, то и дело удивленно поднимал брови. Однако по выражению его глаз, искрящихся смехом, девушка видела, что все в порядке.
Каролина проснулась еще до рассвета, чувствуя себя очень бодрой. Ее голова покоилась на груди Алекса, оба они были прикрыты толстым одеялом, и Каролину странно волновало тепло его стройного мускулистого тела. Она слышала ровное биение его сердца, и это успокаивало ее и давало ощущение безопасности. Девушка осторожно выбралась из-под одеяла, села и потянулась. Алекс спал, закинув за голову левую руку. Во сне его смуглое лицо казалось еще красивее. Только сейчас она заметила, что у него необыкновенно длинные ресницы, придающие его лицу особенно трогательный вид.
Каролина отвела взгляд от Алекса. Конь на поляне тихо заржал и тряхнул гривой. Девушка подошла к нему и погладила по холке. Жан потерся носом об ее плечо. Чувствуя себя необъяснимо счастливой, Каролина обняла коня за шею и невольно рассмеялась. Ей вдруг неудержимо захотелось искупаться. Было довольно тепло, и она вспомнила о куске жасминового мыла в своем узелке. Уступив желанию и стараясь не шуметь, она достала мыло, чистую смену белья, свежую рубашку и побежала к ручью. Конь двинулся следом за ней. Укрывшись за кустами, Каролина скинула одежду, и вошла в воду, сжимая в руке мыло. Оставалось только дойти до глубокого места, где вода скрыла бы ее по грудь.
Холодная вода восхитительно бодрила. Каролина быстро намылилась. С берега на нее смотрел конь, и она шутливо спросила:
— Ну что, Жан, я тебя не шокирую?
В ответ прозвучал низкий насмешливый голос:
— Дорогая, едва ли Жану свойственны подобные чувства.
Из-за деревьев показался Алекс. Вид у него был сонный и немного озадаченный. Он с интересом рассматривал Каролину. Густо покраснев, она поспешно прикрыла грудь, руками и пробормотала что-то невнятное.
— Прошу вас, cherie, — сказал Алекс, — не стесняйтесь. Признаться, я очень рад, что нашел вас здесь. Проснувшись и обнаружив, что вы исчезли вместе с Жаном, я испугался, не скрылись ли вы оба в неизвестном направлении! Рад, что не ошибся в Bac!
Алекс так тепло улыбнулся ей, что Каролина успокоилась. Не успев даже подумать о том, что делает, девушка плеснула на него водой и, смеясь, воскликнула:
— Так вы, сэр, решили, что я воровка?
Брови у Алекса взметнулись вверх.
— Однако, малышка, вашей скромности хватило ненадолго!
Казалось, его взгляд проникает сквозь воду, изучая ее тело во всех подробностях. К удивлению Алекса — и своему собственному — Каро радостно улыбнулась:
— Сегодня я чувствую себя слишком хорошо, чтобы думать о скромности. А теперь, если вы не возражаете, я бы хотела помыть голову. Стоять в воде довольно холодно.
Брови Алекса поднялись еще выше. Как ни велико было искушение присоединиться к Каролине, он преодолел его и направился дальше, вниз по течению. Там он снял рубашку и склонился над ручьем, чтобы ополоснуть лицо, шею и наполнить водой походную фляжку. Когда он вернулся, Каролина стояла к нему спиной, низко наклонившись, и смывала с волос пену.
Смыв с себя остатки мыла, Каролина оделась, обернула голову полотенцем и босиком побежала к стоянке.
Они позавтракали кукурузными лепешками, ягодами и кофе, сваренным Алексом. Затем Каролина расчесала волосы. Золотисто-медные пряди струились мягкими волнами, доходя почти до талии. Алекс полулежал, опираясь на руку, наблюдая за девушкой и потягивая кофе.
— Вы знаете, какие у вас красивые волосы?
Она удивленно взглянула на него, чувствуя, что снова краснеет.
— Неужели?
— Пожалуйста, не смущайтесь! Вы должны гордиться ими, Каро. Известно ли вам, что вытворяют со своими волосами современные модницы? Это просто отвратительно, истинное преступление против женственности! Они свивают из волос настоящие гнезда высотой в фут, пудрят их! — Алекс сел и, нахмурившись, уставился на, Каролину. — Предупреждаю вас: никогда не допущу, чтобы вы портили свои роскошные волосы подобным образом. Даже отстав от моды, вы будете самой прекрасной женщиной в Филадельфии!
Его серьезный тон вдруг разбудил в Каролине бесенка. Она пощекотала его нос прядью своих волос и рассмеялась.
— Должна ли я понять это так, мистер Бовизаж, что отныне вы собираетесь руководить мною? — Она вскочила на ноги, ее глаза озорно поблескивали.
Алекс тоже неторопливо поднялся и встал рядом с ней. Губы его искривились в усмешке. Каролина бесстрашно взглянула на него.
— Дорогая моя, — медленно произнес Алекс, — полагаю, мне следовало бы вас отшлепать, но боюсь, вы уже не в том возрасте. Кроме того, меня гораздо больше привлекает другое.
В тот же миг он стиснул Каролину в объятиях, приподнял ее подбородок и посмотрел на девушку.
— Да, Каро, с этого момента я намерен руководить вами. И тешу себя надеждой, что вам это понравится.
И Алекс накрыл ее губы своими — твердыми, требовательными, ищущими. Как только его язык раздвинул ее губы, Каролина почувствовала, что по всему ее телу пробежала жаркая дрожь. Сердце неистово забилось, и девушка неожиданно для самой себя ответила на его поцелуй, более того, поняла, что жаждет его ласк. Его губы скользнули по шее девушки, обжигая ее поцелуями. Мягкая борода слегка щекотала кожу. Алекс зарылся лицом в волосы Каролины, с наслаждением вдыхая их нежный аромат, потом прижался губами к ложбинке у самого основания шеи и спустился к мягким соблазнительным холмикам, видневшимся в вырезе рубашки. У Каролины перехватило дыхание: она не понимала, что происходит. Казалось, каждая клеточка ее тела отвечает на его жаркие прикосновения.
Алекс потянулся к рубашке, собираясь разорвать ее, губы нашли душистую ложбинку между грудями, и он почувствовал такое бешеное биение ее сердца, какого даже представить себе не мог.
Внезапно осознав, что делает, он овладел собой, схватил Каролину за руки, оттолкнул девушку и взглянул ей в лицо. Ошибиться было невозможно, он увидел неприкрытое желание: щеки Каролины разрумянились, глаза пылали страстью, припухшие от поцелуев губы казались зовущими. Но невинность ее лица потрясла его. Перед ним стояла девушка, которая, несомненно, впервые узнала, что такое чувственность! В эту минуту Алекс ясно понял, что Каролина никогда не была замужем, более т6го, прежде ее не целовал ни один мужчина.
Он запустил пятерню в волосы и тихо присвистнул. Каролина медленно опустилась на опавшие листья и прижала ладони к пылающим щекам.
— О Господи! — прошептала она, и Алекс с удивлением заметил, что в ее глазах заблестели слезы.
Он быстро присел на корточки рядом с девушкой и коснулся ее щеки. Когда он заговорил, в его голосе прозвучала такая нежность, какой Каролина еще не слышала.
— Каро, малышка, простите меня, пожалуйста! Я же предупредил вас, что я не джентльмен. Вам следовало сразу залепить мне пощечину. — Девушка покраснела еще больше, и Алекс понял, как потрясла ее собственная реакция. Он догадался, что если бы она могла дать ему пощечину, то сделала бы это давно. Алекс улыбнулся. — Послушайте, я обещаю, что попытаюсь вести себя прилично. Вообще-то приставать к девственницам не в моих правилах. — Каролина молча подняла на него глаза. — Ну что, cherie, сможем мы снова стать друзьями? Хотите меня ударить?
Он заметил, что ее напряжение постепенно спадает. Каролина вздернула подбородок и рассмеялась. Потом, сделав над собой усилие, ударила его по щеке — так сильно, как только могла.
Теребя бороду и сдвинув брови, Алекс печально наблюдал за девушкой.
Она уже немного оправилась от шока. Сзади к ним тихо подошел конь и потерся мордой о плечо Алекса.
— Знаешь, Жан, — пробормотал Алекс, — у меня такое предчувствие, что с этой минуты наша жизнь станет очень интересной. А что ты об этом думаешь?
Конь вскинул голову и радостно заржал.
Через некоторое время они отправились в путь, наслаждаясь редкими для октября яркими лучами солнца. Каролина чувствовала себя необъяснимо счастливой. Она недолго размышляла о том, что произошло между нею и Алексом, ибо при воспоминании об этом испытывала смущение. Ее немного беспокоила и переменчивость собственных настроений. Весь день она бросалась из одной крайности в другую — от стыдливости к кокетливому озорству. Девушка смутно догадывалась, что виноват в этом Алекс, но не понимала почему. Всю дорогу он был довольно молчалив, но если заговаривал, то вновь становился дружелюбным и милым. Каролина решила, что, видимо, для такого мужчины, как Алекс, один поцелуй ровным счетом ничего не значит. Хорошо бы и ей так же легко и быстро забыть об этом поцелуе.
К счастью, октябрьский пейзаж помогал отвлечься от тягостных мыслей. Окрестные горы и поросшие лесом холмы поражали разнообразием. Многоцветную палитру осеннего леса составляли дубы, орешник, клены, черемуха, ясень и осыпанные золотом березы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27