— Благодари свою хозяйку, хотя она выбрала не совсем правильный способ отыскать меня. Она послала по моему следу частных детективов, а я, опасаясь, что они агенты Макклауда, всячески избегал их. Если бы я не застукал одного из них, когда он на прошлой неделе копался в моем багаже в Чикаго, меня бы здесь не было.
Эдуардо коснулся чувствительного местечка за ее ухом. Филаделфия застонала.
— Целых три месяца без тебя — долгий срок. Я почти совсем не спал. Да и как я мог заснуть, если все время вспоминал минуты нашей близости, твое упоительное тело и всепоглощающую страсть, которая пела в нас обоих?
Он подошел к ней вплотную и спросил:
— Скажи, что ты помнишь, menina?
— Все, что связано с тобой.
Он поцеловал ее, и ей вдруг показалось, что ее сердце сейчас остановится от радости, переполнявшей его. Эдуардо привнес в ее жизнь экзотическую музыку, сияние тропического солнца, чащобу джунглей, вкус диких плодов. Она чувствовала в себе течение широких многоводных рек и прохладных быстрых ручьев.
Наконец он слегка отстранил Филаделфию и окинул ее таким проникновенным взглядом, что у нее закружилась голова.
— Ты и сейчас ничего не хочешь сказать мне, menina?
— Я люблю тебя.
— Я это знаю.
— Я выйду за тебя замуж.
— За этим я и приехал.
Взяв футляр из ее рук, он положил его на ближайший столик.
— Идем со мной.
Она пошла за ним к софе, не думая в этот миг ни о чем. Как легко он отрешился от всего и увлек ее за собой! Но самое удивительное, что она без колебаний позволила ему снять с себя платье. Оказавшись в его объятиях, она забыла обо всем на свете: о том, что находится в особняке Ормстед на Пятой авеню, и даже о том, что сейчас понедельник ноября и на часах пятнадцать минут двенадцатого. Для нее не существовало ничего, кроме ритма бразильской музыки, которую она слышала в их соитии.
Он вел ее за собой в незнакомые, полные страсти места, показывал ей полуночное небо с россыпями звезд; пассаты обдували ее лицо, и казалось, сама земля держала ее в своих объятиях.
Хедда Ормстед точно знала, что увидит, когда откроет дверь гостиной. Однако она испытала настоящее потрясение, бросив взгляд на свою желтовато-коричневую софу. Если бы всю прошедшую неделю она не занималась свадебными приготовлениями, то наверняка лишилась бы чувств.
Она бесшумно закрыла дверь и села около нее на страже. Нельзя допустить, чтобы лакей или горничная узнали, какие дела творятся под ее крышей. Ей и без того нелегко держать прислугу в строгости.
Возраст имеет свои привилегии, и одна из них — быть не такой, как все, и получать от этого удовольствие. Подумать только: ей, почтенной даме, приходится играть роль Купидона!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34