У нее такое же доброе сердце, как и у ее сына. Что же до моего присутствия, то вряд ли это будет уместно – там соберется сугубо дамское общество.
Внезапно Доминик огляделась, глаза ее наполнились недоумением; она сняла перчатку и протянула вперед руку.
– Это и есть снег? – вымолвила она, наблюдая, как белые хлопья тают у нее на ладони.
Джуд смотрел на жену удивленно.
– Как я понимаю, ты никогда прежде не видела снега?
– Только на картинках.
Она соскочила с лошади и подставила лицо и руки падающим белым хлопьям.
– Это просто чудо! – воскликнула она. – И как красиво.
Подняв голову, Доминик открыла рот и поймала снежинку на язык. А когда увидела свои следы, сделала круг по свежевыпавшему снегу, веселясь, как ребенок.
Джуд не мог оторвать от нее взгляда: никогда он не видел никого милее и простодушнее Доминик. У него перехватило горло от нежности, и, не в силах вымолвить ни слова, он неподвижно сидел в седле и любовался Доминик.
Она подняла с земли горсть снега, подбросила, и он осыпал ее голову и плечи.
Наконец она с улыбкой повернулась к Джуду – и замерла на месте, поймав его пристальный взгляд.
– Я просто хотела… это же так красиво. Первый снег в моей жизни…
И, собрав все свое достоинство, Доминик направилась к своей лошади.
– Полагаю, нам пора ехать.
Джуд спрыгнул с лошади и подсадил ее в седло.
– Я не перестаю восхищаться твоим отношением к жизни. Ты учишь меня на все смотреть другими глазами.
Она искоса взглянула на него и выпрямилась.
– Ты не радовался снегу.
– Еще как радовался. – Он передал ей поводья и вскочил на лошадь. – В следующий раз я научу тебя играть в снежки.
Мать Итана с исключительной любезностью и радушием приветствовала Доминик на пороге своего дома.
– Я так рада познакомиться с вами, моя дорогая. Итан мне рассказывал о вас столько хорошего. Пойдемте, я представлю вас нашим друзья. Они вас ждут с нетерпением.
Женщины вошли в дом.
– Благодарю, что вы устроили прием в мою честь, – сказала Доминик. – Я очень тронута вашим вниманием.
Вдруг лицо миссис Грэм приняло озабоченное выражение – ее явно что-то встревожило.
– Я… видите ли, я должна кое-что вам объяснить. Я ее не приглашала, но она тем не менее пришла.
– Итак, – раздался за спиной Доминик ледяной голос, – значит, это и есть женушка Джуда.
Доминик обернулась с нерешительной улыбкой, не понимая причины столь откровенной неприязни в тоне женщины.
– Как поживаете, мадам? Да, я миссис Гэллант.
Доминик ожидала, что миссис Грэм представит ей даму, но та молчала, и женщина представилась сама.
– Я Нэдра Бэнкс, – надменно проговорила она.
Это имя ничего не сказало Доминик.
– Спасибо, что пришли, миссис Бэнкс, – ответила она, стараясь быть приветливой, но от этой женщины исходило что-то недоброе и пугающее. Ее губы улыбались, но глаза оставались холодными и злыми.
– Идемте же, моя дорогая, – сказала миссис Грэм. Было очевидно, что она хотела поскорей увести Доминик от женщины по имени Нэдра.
– Вам даже не известно, кто я? – возмущенно спросила Нэдра Бэнкс.
Удивляясь странному поведению этой дамы, Доминик снова обернулась к ней.
– Вы же назвались – вы Нэдра Бэнкс. Я только не знаю, миссис или мисс.
Они вошли в гостиную, и при их появлении голоса остальных гостей заметно понизились в тоне. Но Доминик все же расслышала, как кто-то сказал, что Нэдре Бэнкс здесь не место. Интересно, почему, гадала про себя Доминик.
Ее представили собравшимся дамам, и все они показались Доминик вполне дружелюбными. Однако она все время ощущала на себе сверлящий взгляд и всякий раз, подняв глаза, встречалась со взглядом Нэдры.
В общем, атмосфера в гостиной установилась довольно неловкая, хотя Доминик не могла понять причины этого. Когда пришло время уходить и подали ее экипаж, Доминик испытала облегчение.
– Неужто вы нас покидаете? Отчего же так скоро? – Нэдра перехватила Доминик у самых дверей, когда та уже запахивала отороченную мехом накидку.
– Видите ли, меня ждет муж.
Никакой другой ответ Доминик не мог сильнее разгневать женщину, чем этот.
– Единственной супругой, которой принадлежит сердце Джуда Гэлланта, навеки останется Мэри, моя сестра. Не понимаю, почему он на вас женился.
Дамы, окружавшие Доминик, разом ахнули, а мать Итана бросилась ей на выручку:
– Нэдра, немедленно извинитесь перед Доминик, или вы никогда больше не переступите порога моего дома.
Нэдра оставила слова хозяйки без внимания – ее глаза были прикованы к Доминик.
– Интересно, из какой вы семьи? – язвительно осведомилась женщина с очередным намерением унизить новую жену Джуда. – Мэри, моя сестра, происходила из бостонских Клэборнов.
На лице Доминик была написана полная безмятежность.
– Я не совсем понимаю, о чем вы.
Из горла Нэдры Бэнкс вырвался резкий смешок.
– Попробую объяснить проще, чтоб даже вы поняли, о чем речь, – проговорила она подчеркнуто презрительным тоном. – Вы происходите из высшего класса или из низов? Судя по вашему виду, я бы сказала, что из низов.
– Во всяком случае, к вашему классу я не принадлежу, скажем так, – с достоинством ответила Доминик и направилась было к выходу, но обернулась к матери Итана. – Благодарю за теплый прием, миссис Грэм. Мы с Джудом будем рады видеть вас с семьей у нас на обеде в самом скором времени.
Но Нэдра не собиралась отступать.
– Вы не ответили на мой вопрос, – настаивала она.
Никто не заметил, когда именно в дверях появились Джуд и какой-то незнакомец. Возмущенный злобными нападками на жену, Джуд сделал движение, чтобы защитить ее, однако незнакомец положил ему руку на плечо и выступил вперед.
– Разрешите мне взять это на себя, – шепнул он Джуду.
– Полагаю, именно мне следует рассказать вам о Доминик, поскольку я знаю ее лучше, чем кто-либо другой, – громко обратился он к опешившим дамам, которые глядели на него во все глаза.
Ибо неизвестный мужчина был поистине из тех, кто невольно приковывает к себе всеобщее внимание. С благородной осанкой, явно прекрасно воспитанный, он к тому же поражал удивительной красотой.
– Доминик, – продолжал он, – происходит из древних и славных родов французских и английских аристократов, хотя сама она никогда вам этого не скажет. Увы, большинство ее родных расстались с жизнью на гильотине, и поэтому она не сможет их вам продемонстрировать.
Доминик со слезами на глазах бросилась в объятия загадочного незнакомца.
– Ах, Валькур! Я боялась, что тебя уже нет в живых. Но Бог вернул тебя мне!
Валькур, ласково потрепав сестру по плечу, рассмеялся.
– Бог и американский флот. Представь мое изумление, когда американский фрегат подошел к борту английского корабля, на котором я находился, и потребовал, чтобы я немедленно отправился с ними.
Не выпуская Доминик из своих объятий, он взглянул на женщину, которая пыталась оскорбить его сестру.
– Мадам, – высокомерно проговорил он, – дабы впредь не возникало подобных вопросов, скажу вам следующее. Если бы Доминик пожелала щеголять знатностью своего происхождения, она могла бы сообщить вам, что является сестрой маркиза де Шарбоно.
У Джуда от изумления расширились глаза. Почему же Доминик никогда не упоминала о титуле своего брата?
Лицо Нэдры Бэнкс побелело. Она не могла оторвать взгляда от этого красивого молодого человека с утонченными манерами, который взирал на нее с нескрываемым презрением.
– Кто же вы такой? – пролепетала она.
– Я брат Доминик. – Он поклонился. – Позвольте представиться – маркиз де Шарбоно. – Это был титул, от которого его дед отказался много лет назад и который теперь по праву принадлежал ему.
34
Доминик плохо помнила, как простилась с гостями миссис Грэм и вместе с мужем и братом направилась к ожидавшему их экипажу. Она не выпускала руки Валькура, словно опасалась, что, не держи она его, он в любую минуту может снова исчезнуть.
Джуд шел сзади, но Доминик повернулась и протянула ему другую руку. Он улыбнулся и зашагал рядом.
– У меня столько вопросов, – сказала она, едва Джуд посадил ее в экипаж рядом с братом и сел сам. – Валькур, расскажи мне, где ты был и что делал.
– Я был в Лондоне, – начал Валькур, когда экипаж тронулся и поехал по улицам Бостона. – До этого я чуть не попал в руки полковника Марсо, но друзья помогли мне скрыться.
– Английские друзья? – спросила Доминик.
– Это тайна даже от тебя, Доминик. – Он обернулся к зятю. – Я очень многим обязан Джуду, но, боюсь, скоро нам придется воевать на противоположных сторонах.
– Только не мне, Валькур, – возразил Джуд. – Я вышел в отставку и больше не служу в военно-морском флоте. – Он сжал руку Доминик. – Иными словами, ваша сестра заставила меня спустить паруса.
– Мне нет необходимости спрашивать, счастливы ли вы, – сказал Валькур, глядя на Доминик.
Ее глаза сделались печальными.
– Ты уже знаешь про дедушку?..
– Да… знаю. Я вернулся в Уиндворд и обнаружил лишь пепелище вместо родного дома и дедушку в могиле. Ты исчезла, и я чуть с ума не сошел от страха за тебя. И мне отнюдь не стало легче, когда Бертран поведал мне загадочную историю о том, как ты бежала с острова в компании с неким знаменитым пиратом. – Он усмехнулся Джуду. – Но об этом мы поговорим позже.
– Прости, что тебе пришлось волноваться из-за меня, Валькур, – тихо сказала Доминик. – Но теперь мы вместе.
Он посмотрел на Джуда.
– У вас влиятельные друзья, мой дорогой зять. Когда английский корабль был взят на абордаж, мне сообщили, что меня забирают по приказу президента Соединенных Штатов Америки. Вообразите мои мысли при этом – должно быть, я важная птица, раз удостоился внимания столь великого человека.
Доминик счастливо рассмеялась и поцеловала мужа.
– Ты сдержал свое обещание.
Он посмотрел на нее с обожанием.
– Я всегда буду выполнять данные тебе обещания.
У Валькура не оставалось сомнений, что сестру и ее мужа связывает истинное чувство. Доминик нашла свое счастье, и он мог больше за нее не тревожиться.
– Джуд в основном просветил меня насчет твоих приключений, – сказал Валькур. – О том, как ты пробралась на борт его корабля. Кстати, у меня есть новости, которые тебя обрадуют.
Доминик охватило любопытство.
– Какие же?
– Наши островитяне были так возмущены всем случившимся, что у генерала Ришпанса не оставалось иного выхода, кроме как арестовать полковника Марсо. На суде полковник бился в истерике, когда его разжаловали и признали виновным.
– И в чем же его обвиняли?
– Обвинений было много, но тебя заинтересует лишь одно из них – он был обвинен и признан виновным в смерти Жана-Луи Шарбоно.
У Доминик перехватило дыхание.
– И каков был приговор?
– Смерть.
– Мне его не жаль, – с горечью произнесла она. – Он причинил столько страданий людям.
– Пусть он был настоящее чудовище, я все равно ему благодарен, – сказал Джуд, пытаясь шуткой немного разрядить слишком печальную атмосферу. – Если бы не он, мы бы никогда не встретились с тобой, Доминик.
Она положила голову на плечо Джуду.
– Не было бы счастья, да несчастье помогло. – Она подняла глаза на брата. – Помнишь, дедушка часто так говорил?
Валькур кивнул.
– Как долго вы у нас пробудете? – спросил Джуд. – Я знаю, Доминик была бы рада, если бы вы оставались как можно дольше.
– Мне бы хотелось пробыть до весны.
Доминик захлопала в ладоши от радости.
– Мне было бы интересно посмотреть вашу верфь, Джуд, – сказал Валькур.
Джуд усмехнулся.
– Чтобы потом было о чем рассказать англичанам?
Доминик затаила дыхание. Ее пронзила ужасная мысль, что ее муж и брат могут стать врагами. Как она это вынесет? Но, взглянув на Валькура, она увидела на его лице улыбку.
– Куда бы я ни отправился и что бы ни делал, я никогда не предам страну, давшую убежище моей сестре, и человека, давшего ей любовь и счастье.
Джуд оставил Доминик наедине с братом, чтобы они могли вдоволь наговориться. Было уже довольно поздно, когда она пришла в спальню. Она сняла платье и в одной батистовой сорочке расположилась у туалетного столика, расчесывая волосы.
Джуд заметил, что жена чем-то встревожена, и ждал, когда она поделится с ним своими мыслями. Наконец Доминик отложила гребень и села рядом с мужем.
– Ты счастлива, что вы с братом опять вместе, – сказал он, наблюдая за выражением ее лица. – И я рад, что вы нашли друг друга.
Однако она казалась растерянной – что-то омрачало ее радость.
– Сегодня – один из самых счастливых дней в моей жизни, но и один из самых печальных.
– Печальных?
– Я не понимаю, почему… сестра Мэри была полна такой злобы ко мне.
Джуд пытался придумать, как ей ответить, и решил, что она должна знать правду.
– Мне очень жаль, что тебе пришлось вынести эту безобразную сцену, но твой брат, по-моему, прекрасно справился с ситуацией и защитил тебя.
Она улыбнулась.
– Да, это верно. Валькур всегда очень оберегал меня.
– У меня тоже есть брат, и мы относимся друг к другу так же. Но я хотел говорить с тобой о Нэдре. То, с чем ты столкнулась в этой женщине сегодня, было присуще и Мэри, только Мэри гораздо изощреннее умела делать людям больно.
Доминик была поражена услышанным.
– Но ведь ты любил Мэри.
– Нет, я никогда ее не любил. Я винил себя в ее смерти, так как был в море, когда она умерла. И еще винил себя за то, что женился на ней, заранее зная, что наш брак – ошибка. Знал, но пошел на это.
– Я думала…
– Я знаю, что ты думала. – Он взял ее руку и некоторое время изучал ее. – Я любил только одну женщину на свете. – Он поднял на нее глаза. – И эта женщина – ты.
Доминик вскрикнула, словно от боли, и кинулась ему на шею.
– О, Джуд, почему ты раньше не говорил мне о Мэри?
– Ложная гордость, наверное.
– Я должна кое-что тебе сообщить и не знаю, как ты к этому отнесешься.
Он прижался губами к ее лбу.
– Что же это?
– Однажды ты сказал мне, что не уверен, хочется ли тебе иметь детей.
Он напрягся.
– Ты хочешь мне сказать, что беременна?
Доминик выпрямилась, на лицо ее набежала тень печали.
– Да. Тебя это очень огорчает? Джуд с трудом перевел дыхание.
– А ты, как ты сама относишься к тому, чтобы родить моего ребенка? – Ее ответ значил для него гораздо больше, чем она могла предположить.
– Ах, Джуд, я так хочу этого ребенка. Это ведь часть тебя, и он всегда будет со мной, даже когда тебя не будет рядом. Я хочу иметь много детей. – Она подняла на него глаза. – А ты?
Джуд схватил ее в охапку и стал покрывать поцелуями ее лицо, пытаясь унять дрожь во всем теле. Он так много хотел ей сказать, но в эту минуту голос не повиновался ему.
В глазах Доминик заблестели слезы: по выражению лица Джуда она поняла, как глубоко тронуло его известие о ребенке. Она слегка отстранилась и нежно провела рукой по его лицу.
– Джуд, мне очень больно оттого, что тебе пришлось пережить столько горя.
Он тихо засмеялся и подергал ленточку на ее сорочке.
– Все это давно позади. Ты дала мне возможность снова жить. И снова верить.
– Значит, ты рад, что у нас будет ребенок?
– Невероятно рад. Обними меня покрепче, и я дам тебе почувствовать, насколько велика моя радость.
И Доминик, совершенно счастливая, припала к его груди.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30