Сэр Эдвард ясно видел, что за этим весельем прячется почти нестерпимая боль: королева не переставая думала о дочери. Когда их глаза встретились, он ободряюще ей улыбнулся. Никто из неосведомленных ничего не замечал — королева была безупречна.После завершающего пир блюда — а их было ни много ни мало четырнадцать — Джиллиана встала и подождала, пока все ее подданные, немедленно вместе с ней поднявшиеся со своих мест, затихнут.— Увы, меня ждут неотложные дела, — громко сказала она. — Однако я надеюсь, что мое отсутствие не помешает общему веселью. — После этого она повернулась к кардиналу Фейлшему и тихо проговорила — Идемте со мной. Пора обсудить кое-какие важные вопросы.Кардинал молча последовал за ней. Лишь когда они вошли в кабинет и Джиллиана обернулась, он увидел, что глаза ее полны тревоги.— Ваше преосвященство, я еще слишком многого не знаю, и сейчас мне очень нужен ваш мудрый совет.Он придвинул ей кресло, и она села, но тревога не покидала ее.— Я к вашим услугам, Ваше Величество, и готов помочь, если только это в моих силах, — с готовностью сказал кардинал.— Полагаю, вам известно, что случилось с моей дочерью.— Да. Сэр Эдвард мне все рассказал.— Я хотела бы знать, что скажут мои подданные, если… — Во взгляде ее отразились невыносимые страдания. — Могу, ли я просить их подняться на войну против Фалькон-Бруина?Кардинал сел в соседнее кресло, словно ему вдруг стало тяжело стоять, и Джиллиана снова отметила про себя, что он уже старик. Он молчал очень долго, и она решила, что сейчас он начнет корить ее за недостойные мысли и разговоры о войне.Наконец он поднял на нее глаза.— Вы королева. Если вы прикажете идти на войну, рыцари выполнят ваш приказ без единого слова.— Но имею ли я на это право?— Вы одна имеете право объявлять войну неприятелю.— Моя дочь в опасности. Мне страшно было оставлять ее в руках королевы Мелесант, но иного выхода тогда не было. Эта женщина не в своем уме и способна на любую жестокость. Ее необходимо остановить. Кроме того, у меня есть долг перед теми, кто из-за меня попал в неволю, и я не успокоюсь, пока не освобожу их.— Значит, войны не миновать?— У меня есть один… план, но если он не сработает, мне придется просить моих подданных взяться за оружие. Я понимаю, что любому из них война может стоить жизни. Если бы вы знали, как я этого не хочу!Он покачал головой.— Каждому правителю приходится принимать решения, которые будут стоить кому-то жизни, — сказал он и выжидательно посмотрел на королеву.— Война требует денег.— Талшамар — богатое королевство. Деньги отовсюду стекаются в нашу казну, которая и без того уже переполнена.Ей так нужен был хоть сколько-нибудь определенный ответ кардинала, он же отделывался уклончивыми фразами. Почему?— Как вы полагаете, ваше преосвященство, сможем ли мы победить в войне против Фалькон-Бруина?— Наше преимущество состоит в том, что у нас гораздо больше кораблей.— Но зато их солдаты побывали во многих сражениях, а Талшамар не воевал ни с кем с тех давних пор, когда в страну вторглись англичане.— Наше войско хорошо обучено. По моему глубокому убеждению, его можно выставить против любого врага.— И все-таки я снова задаю вам тот же вопрос: имею ли я право объявлять войну?— Лучше спросите об этом у ваших подданных — хотя бы у сегодняшних гостей. — Опершись дрожащей рукой на подлокотник кресла, он с усилием встал. — Угодно ли вам задать им этот вопрос?Она согласилась, что это вполне уместно, и они вместе направились в Большую залу, куда вновь переместилось веселье.Перед входом кардинал приостановился и сказал, обращаясь к Джиллиане:— Позвольте дать вам только один совет, Ваше Величество. Не спрашивайте, что вам делать, лучше прямо скажите о своем решении. Возможно, ответ покажется вам неожиданным. Не забывайте маленькая принцесса — ваша наследница и их будущая королева.— Все же не собираюсь ли я потребовать от своих людей слишком много? Ведь они меня даже не знают.Он негромко рассмеялся.— Не знают? Все эти годы они имели возможность следить за вашими успехами и очень живо всем интересовались. Правда, им не сообщали, в каком именно монастыре вы находитесь, но раз в году, в день вашего рождения, они собирались у ворот замка и ждали новостей о вас. Они требовали, чтобы я подробно рассказывал им обо всем, начиная от тех времен, когда вы только-только научились ездить верхом, до того, как вы покинули монастырь и вышли за принца Райена.И все это время она считала себя одинокой! В эту минуту люди, которыми ей выпало править, показались ей ближе и роднее, чем прежде.— Я даже не догадывалась, что кто-то думает обо мне, — задумчиво сказала она и шагнула в залу.Понадобилось некоторое время, чтобы собравшиеся заметили возвращение королевы и умолкли. Выйдя на середину залы, она заговорила:— Я приняла решение, которое касается каждого талшамарца, будь то мужчина, женщина или дитя. Как вам известно, королева Мелесант держит в плену мою дочь. Я попытаюсь освободить ее без применения оружия, использовав для этого все доступные мне средства, но если это не удастся, то ради ее освобождения я вынуждена буду объявить войну.Не успела она договорить, как в зале раздались приветственные возгласы мужчин, а женщины стали оживленно переговариваться.— Вернем домой маленькую принцессу! — громко крикнул кто-то при всеобщем одобрении.— Негоже, чтобы чужеземцы держали в плену наших людей. Мы будем сражаться за них до победного конца!..Когда Джиллиана встретилась взглядом со старым кардиналом, он улыбнулся.— Я прошу моих баронов явиться ко мне завтра утром для составления плана действий, — сказала она. — И передайте тем, кого нет сегодня, что на завтра назначен королевский совет.Она уже собиралась удалиться, когда ее взгляд случайно упал на сэра Эдварда, стоявшего в стороне от всех. Почему-то он показался Джиллиане удрученным, и она вдруг поняла, что его не слишком высокое звание не позволит ему даже присутствовать на совете. Между тем сэр Эдвард, несмотря на свою молодость, не раз доказывал ей свою преданность и отвагу. Она безоговорочно могла доверять ему. Более того, именно такого человека она желала бы видеть во главе своего войска.— Сэр Эдвард, — сказала Джиллиана. — За вашу беззаветную преданность и храбрость я жалую вам титул барона с намерением в дальнейшем поручить вам верховное командование всем талшамарским войском. Прошу всех присутствующих приветствовать моего барона, лорда Маркема.В первую минуту сэр Эдвард, видимо, не мог поверить, что ему оказана такая честь, но, когда знатные талшамарцы окружили его и начали осыпать поздравлениями, в его глазах появился горделивый блеск.
После этого Джиллиана вместе с кардиналом Фейлшемом снова удалилась в свой кабинет, чтобы заняться следующим вопросом.Решение, которое предстояло сейчас принять, было для нее мучительно, но, видимо, неизбежно. В кабинете она долго стояла у окна — вероятно, так же, как когда-то королева Фелисиана, — глядя в черноту безлунной ночи.Наконец она подошла к столу и обратилась к кардиналу:— Я решила принять один закон — конечно, он будет иметь далеко идущие последствия, но я надеюсь с его помощью нанести поражение Мелесант и освободить свою дочь, не применяя оружия.— Боюсь, Ваше Величество, что ничто, кроме военной силы, не заставит Мелесант отказаться от своих честолюбивых планов.— Я подпишу указ, запрещающий правление женщин в Талшамаре. Ни одна королева после меня не сможет взойти на престол.Кардинал глядел на нее в беспредельном изумлении.— Но сознаете ли вы все последствия такого шага? Ведь, лишая себя наследницы, вы снова подвергаете опасности собственную жизнь! Король Франции непременно этим воспользуется.— Да, я знаю, и все же это единственное, что может обеспечить безопасность моей дочери, — твердо произнесла Джиллиана.— Когда я должен отправляться? — спросил кардинал.— Вы? — Она удивленно вскинула на него глаза.— Разумеется. Коль скоро у нас нет должности посланника на Фалькон-Бруине, то передать документ королеве Мелесант должен тот, кто лучше всех подходит для этой миссии, — то есть я, — слегка поклонившись, сказал его преосвященство.Джиллиана внимательно взглянула на него. Впалые щеки, сгорбленные плечи… На сердце у нее стало тревожно. Не исчерпает ли окончательно его силы столь ревностное исполнение долга.— Вы уже столько сделали для Талшамара. Я собиралась освободить вас хотя бы от части забот, а не взваливать на вас новые.— Да, я старею и, разумеется, предпочел бы доживать свой век без тревог и волнений. Но я служил вашей матери и намерен служить вам до тех пор, пока у вас будет надобность в моих услугах.Джиллиана опустилась перед ним на колени, и старческая рука коснулась ее головы.— Молитесь за меня, ваше преосвященство. Меня страшит то, что мне предстоит совершить.Он приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.— Я буду молиться за вас. Но, что бы ни случилось, помните вы рождены королевой, и если вы должны вести свой народ на войну — ведите, и будьте беспощадны, и вернитесь с победой! 34 Королева Мелесант никогда не отличалась большой набожностью, и теперь, стоя в своей приемной, она небрежно оглядывала старика в красных одеждах — скорее всего кардинала — с весьма недовольным видом.
— Ваше преосвященство. — Прикрыв рот ладонью, она зевнула, не особенно скрывая полное отсутствие интереса. — Чему я обязана честью принимать у себя высокочтимого посланника самого Папы Римского? — Несмотря на упомянутую «честь», в тоне ее звучала нескрываемая досада.— Миледи, должен сказать, что я прибыл сюда не в качестве посланника Его Святейшества, а по поручению королевы Талшамара.При таких словах Мелесант, до этого момента изучавшая узор кружева у себя на рукаве, настороженно вскинула голову.— Ах, королева Джиллиана шлет ко мне просителей! Если она полагает, что я так просто отдам вам свою внучку, то она ошибается.— Ее Величество действительно выражала надежду, что вы передадите принцессу мне. — Взгляд кардинала сделался пронзительно-холодным. — Это отвратило бы войну, которую вам не выиграть ни при каких обстоятельствах.Смех Мелесант многократно отразился от каменных сводов приемной.— Вы, верно, ждете, что я сейчас паду ниц и буду молить о пощаде? Плевала я на ваши угрозы, кардинал.— И совершенно напрасно. Если я вернусь в Талшамар без принцессы, то королеве Джиллиане придется прислать за ней свое войско.— Велика важность! Стены этого замка неприступны, и никому еще не удавалось его взять.— Значит, скоро это случится впервые.На самом деле сердце Мелесант учащенно колотилось и страх ледяной рукой держал ее за горло, но она не собиралась выказывать этого перед посланником Джиллианы.— Что ж, пусть будет война, как-нибудь я справлюсь.— Ваше Величество, я привез один документ, который может показаться вам небезынтересным.Он протянул ей свернутый трубкой пергамент, но Мелесант презрительно отшвырнула его, и свиток отлетел чуть не в самый угол комнаты.Кардинал пожал плечами.— Я и так могу сообщить вам, что говорится в послании.— Меня это не интересует.Кардинал Фейлшем почувствовал внезапную усталость. Эта женщина просто не способна прислушаться к голосу разума. Но завершать свою миссию все равно придется.— В документе сказано, что ни одна женщина после королевы Джиллианы не имеет права взойти на талшамарский престол.Мелесант смертельно побледнела, и гримаса ярости исказила ее лицо.— Она не могла этого сделать.— Разумеется, это было нелегкое решение, но все же королева Джиллиана его приняла.— Нет. — Мелесант отчаянно замотала головой. — Нет! Вы хотите меня одурачить. Как только я верну ей принцессу, она скажет, что передумала и отменит свое решение.— Королева Джиллиана предвидела, что вы подвергнете сомнению действенность подписанного ею указа, поэтому, прежде чем плыть сюда, я побывал в Риме. Его Святейшество скрепил документ печатью, и теперь он имеет силу закона.Мелесант все еще не могла поверить. Это было абсолютно чуждо ее себялюбивой и властной натуре.— Джиллиана попросту рехнулась! Она может потерять все — в первую очередь собственную жизнь. Как только весть об указе дойдет до Филиппа, он двинет на Талшамар войска.— Возможно, но это уже не ваша забота, миледи. Подумайте лучше о себе. Генрих Английский уничтожит вас, как только узнает, к каким последствиям привели ваши необдуманные поступки, — терпеливо увещевал кардинал.В глазах Мелесант вновь мелькнул страх. Некоторое время она хмурилась и потирала виски, словно пытаясь унять головную боль, потом внезапно складка между ее бровями разгладилась, и она улыбнулась, придя к какому-то решению.— Джиллиане придется поехать к Генриху и объяснить, что никакого указа не было, это недоразумение. Как только она это сделает, я верну ей девочку, — объявила она.— Королева Джиллиана вам не верит, и это совершенно понятно. Единственный возможный выход для вас — немедленно передать принцессу мне.Мелесант в раздражении заметалась по приемной, сцепляя и расцепляя пальцы рук.— В первую же минуту, как только я увидела вашу надменную талшамарскую королеву, я поняла, что добра от нее не будет! О, как я была права!— Можно мне взглянуть на принцессу? — спокойно прервал ее выкрики посланец королевы.— Нет! Этого я не позволю!— Она здорова?— Что?! Ах да, конечно. О ней заботится моя дочь.— Я скажу это Ее Величеству. Насколько я знаю, она вполне доверяет принцессе Кассандре.— Еще бы! За то время, что она… гостила у нас, она успела обратить мою дочь против меня. По-моему, вполне справедливо, что взамен я забрала дочь у нее.— Итак, что передать королеве Джиллиане? — все еще на что-то надеялся кардинал.Лицо Мелесант снова исказилось от ярости.— Скажите ей, что она сгорит в аду раньше, чем увидит свою принцессу.— В таком случае, нам больше не о чем говорить. — Кардинал Шейлшем едва заметно поклонился. — Мне жаль вас, миледи, ибо силы, только что приведенные вами в действие, гораздо мощнее, чем вы можете вообразить. Полагаю, что очень скоро вашему маленькому островному королевству придет конец. Вы сами этого хотели. Прощайте.Оказавшись на крыльце, кардинал вздохнул с немалым облегчением.Вскоре в сопровождении двенадцати талшамарских рыцарей он выехал из ворот замка и свернул на дорогу, ведущую к морю. Ему хотелось поскорее убраться с этого постылого острова. Надежды его не оправдались, он не смог забрать маленькую принцессу у королевы Мелесант и отвезти ее домой. Злоба, обуявшая эту женщину, оказалась непреодолимой.— Ваше преосвященство, — послышался рядом девичий голос. — Можно с вами поговорить?Кардинал натянул поводья и взглянул вниз. Обратившаяся к нему девушка была одета как простая крестьянка, и он не сразу ее узнал.— Принцесса Кассандра? — изумился кардинал.Она покосилась на стены замка и отошла на несколько шагов, встав так, чтобы никто из стражников не заметил, что она говорила с талшамарцем.— Ваше преосвященство, здорова ли Джиллиана?— Она здорова, принцесса, но тоска ее по дочери неизбывна.— Передайте ей, что я сама занимаюсь своей племянницей. Девочка хорошеет день ото дня и прекрасно себя чувствует.— Спасибо, это принесет ей хоть какое-то утешение. — Он взглянул ей прямо в глаза. — Я должен предупредить вас, что Талшамар скоро объявит вашему острову войну.На миг Кассандра помрачнела, но тотчас на ее губах появилась печальная улыбка.— Я понимаю. Это единственное, что остается делать Джиллиане. Но скажите, ваше преосвященство, прибудет ли она сама вместе со своими воинами?— Полагаю, что да.— Скажите ей, что мой брат жив.— Принц Райен жив?! — Кардинал не верил своим ушам.Она смотрела на него со смешанным выражением радости и скорби.— Только сегодня я случайно узнала, что он исцелился от нанесенных ему ран и уже собрал войско, чтобы выступить в борьбу за престол, принадлежащий ему по праву.— Как он поведет себя, когда талшамарские корабли подойдут к острову? Поднимет ли оружие против них? — Кардинал Фейлшем с тревогой ждал ответа.— Я не могу говорить за него, — предельно честно ответила Кассандра. В глазах принцессы мелькнуло беспокойство. — Ваше преосвященство, постарайтесь убедить Джиллиану, что ей лучше не появляться на острове, пока не закончится наша внутренняя война.— Чья это просьба, ваша или вашего брата?— Это моя просьба: я не хочу, чтобы Джиллиана подвергала свою жизнь опасности.— Хорошо, я поговорю с ней, но не думаю, чтобы это что-нибудь изменило. Вот если бы вам удалось вынести мне маленькую принцессу, тогда войны между нашими странами не было бы вовсе. — Он предпринял последнюю попытку.— Увы, это невозможно. Меня никогда не оставляют наедине с малышкой. — Она снова приблизилась к кардиналу и заговорила тише — Остановила же я вас затем, чтобы сообщить моему брату удалось вызволить талшамарцев из подземелья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
После этого Джиллиана вместе с кардиналом Фейлшемом снова удалилась в свой кабинет, чтобы заняться следующим вопросом.Решение, которое предстояло сейчас принять, было для нее мучительно, но, видимо, неизбежно. В кабинете она долго стояла у окна — вероятно, так же, как когда-то королева Фелисиана, — глядя в черноту безлунной ночи.Наконец она подошла к столу и обратилась к кардиналу:— Я решила принять один закон — конечно, он будет иметь далеко идущие последствия, но я надеюсь с его помощью нанести поражение Мелесант и освободить свою дочь, не применяя оружия.— Боюсь, Ваше Величество, что ничто, кроме военной силы, не заставит Мелесант отказаться от своих честолюбивых планов.— Я подпишу указ, запрещающий правление женщин в Талшамаре. Ни одна королева после меня не сможет взойти на престол.Кардинал глядел на нее в беспредельном изумлении.— Но сознаете ли вы все последствия такого шага? Ведь, лишая себя наследницы, вы снова подвергаете опасности собственную жизнь! Король Франции непременно этим воспользуется.— Да, я знаю, и все же это единственное, что может обеспечить безопасность моей дочери, — твердо произнесла Джиллиана.— Когда я должен отправляться? — спросил кардинал.— Вы? — Она удивленно вскинула на него глаза.— Разумеется. Коль скоро у нас нет должности посланника на Фалькон-Бруине, то передать документ королеве Мелесант должен тот, кто лучше всех подходит для этой миссии, — то есть я, — слегка поклонившись, сказал его преосвященство.Джиллиана внимательно взглянула на него. Впалые щеки, сгорбленные плечи… На сердце у нее стало тревожно. Не исчерпает ли окончательно его силы столь ревностное исполнение долга.— Вы уже столько сделали для Талшамара. Я собиралась освободить вас хотя бы от части забот, а не взваливать на вас новые.— Да, я старею и, разумеется, предпочел бы доживать свой век без тревог и волнений. Но я служил вашей матери и намерен служить вам до тех пор, пока у вас будет надобность в моих услугах.Джиллиана опустилась перед ним на колени, и старческая рука коснулась ее головы.— Молитесь за меня, ваше преосвященство. Меня страшит то, что мне предстоит совершить.Он приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.— Я буду молиться за вас. Но, что бы ни случилось, помните вы рождены королевой, и если вы должны вести свой народ на войну — ведите, и будьте беспощадны, и вернитесь с победой! 34 Королева Мелесант никогда не отличалась большой набожностью, и теперь, стоя в своей приемной, она небрежно оглядывала старика в красных одеждах — скорее всего кардинала — с весьма недовольным видом.
— Ваше преосвященство. — Прикрыв рот ладонью, она зевнула, не особенно скрывая полное отсутствие интереса. — Чему я обязана честью принимать у себя высокочтимого посланника самого Папы Римского? — Несмотря на упомянутую «честь», в тоне ее звучала нескрываемая досада.— Миледи, должен сказать, что я прибыл сюда не в качестве посланника Его Святейшества, а по поручению королевы Талшамара.При таких словах Мелесант, до этого момента изучавшая узор кружева у себя на рукаве, настороженно вскинула голову.— Ах, королева Джиллиана шлет ко мне просителей! Если она полагает, что я так просто отдам вам свою внучку, то она ошибается.— Ее Величество действительно выражала надежду, что вы передадите принцессу мне. — Взгляд кардинала сделался пронзительно-холодным. — Это отвратило бы войну, которую вам не выиграть ни при каких обстоятельствах.Смех Мелесант многократно отразился от каменных сводов приемной.— Вы, верно, ждете, что я сейчас паду ниц и буду молить о пощаде? Плевала я на ваши угрозы, кардинал.— И совершенно напрасно. Если я вернусь в Талшамар без принцессы, то королеве Джиллиане придется прислать за ней свое войско.— Велика важность! Стены этого замка неприступны, и никому еще не удавалось его взять.— Значит, скоро это случится впервые.На самом деле сердце Мелесант учащенно колотилось и страх ледяной рукой держал ее за горло, но она не собиралась выказывать этого перед посланником Джиллианы.— Что ж, пусть будет война, как-нибудь я справлюсь.— Ваше Величество, я привез один документ, который может показаться вам небезынтересным.Он протянул ей свернутый трубкой пергамент, но Мелесант презрительно отшвырнула его, и свиток отлетел чуть не в самый угол комнаты.Кардинал пожал плечами.— Я и так могу сообщить вам, что говорится в послании.— Меня это не интересует.Кардинал Фейлшем почувствовал внезапную усталость. Эта женщина просто не способна прислушаться к голосу разума. Но завершать свою миссию все равно придется.— В документе сказано, что ни одна женщина после королевы Джиллианы не имеет права взойти на талшамарский престол.Мелесант смертельно побледнела, и гримаса ярости исказила ее лицо.— Она не могла этого сделать.— Разумеется, это было нелегкое решение, но все же королева Джиллиана его приняла.— Нет. — Мелесант отчаянно замотала головой. — Нет! Вы хотите меня одурачить. Как только я верну ей принцессу, она скажет, что передумала и отменит свое решение.— Королева Джиллиана предвидела, что вы подвергнете сомнению действенность подписанного ею указа, поэтому, прежде чем плыть сюда, я побывал в Риме. Его Святейшество скрепил документ печатью, и теперь он имеет силу закона.Мелесант все еще не могла поверить. Это было абсолютно чуждо ее себялюбивой и властной натуре.— Джиллиана попросту рехнулась! Она может потерять все — в первую очередь собственную жизнь. Как только весть об указе дойдет до Филиппа, он двинет на Талшамар войска.— Возможно, но это уже не ваша забота, миледи. Подумайте лучше о себе. Генрих Английский уничтожит вас, как только узнает, к каким последствиям привели ваши необдуманные поступки, — терпеливо увещевал кардинал.В глазах Мелесант вновь мелькнул страх. Некоторое время она хмурилась и потирала виски, словно пытаясь унять головную боль, потом внезапно складка между ее бровями разгладилась, и она улыбнулась, придя к какому-то решению.— Джиллиане придется поехать к Генриху и объяснить, что никакого указа не было, это недоразумение. Как только она это сделает, я верну ей девочку, — объявила она.— Королева Джиллиана вам не верит, и это совершенно понятно. Единственный возможный выход для вас — немедленно передать принцессу мне.Мелесант в раздражении заметалась по приемной, сцепляя и расцепляя пальцы рук.— В первую же минуту, как только я увидела вашу надменную талшамарскую королеву, я поняла, что добра от нее не будет! О, как я была права!— Можно мне взглянуть на принцессу? — спокойно прервал ее выкрики посланец королевы.— Нет! Этого я не позволю!— Она здорова?— Что?! Ах да, конечно. О ней заботится моя дочь.— Я скажу это Ее Величеству. Насколько я знаю, она вполне доверяет принцессе Кассандре.— Еще бы! За то время, что она… гостила у нас, она успела обратить мою дочь против меня. По-моему, вполне справедливо, что взамен я забрала дочь у нее.— Итак, что передать королеве Джиллиане? — все еще на что-то надеялся кардинал.Лицо Мелесант снова исказилось от ярости.— Скажите ей, что она сгорит в аду раньше, чем увидит свою принцессу.— В таком случае, нам больше не о чем говорить. — Кардинал Шейлшем едва заметно поклонился. — Мне жаль вас, миледи, ибо силы, только что приведенные вами в действие, гораздо мощнее, чем вы можете вообразить. Полагаю, что очень скоро вашему маленькому островному королевству придет конец. Вы сами этого хотели. Прощайте.Оказавшись на крыльце, кардинал вздохнул с немалым облегчением.Вскоре в сопровождении двенадцати талшамарских рыцарей он выехал из ворот замка и свернул на дорогу, ведущую к морю. Ему хотелось поскорее убраться с этого постылого острова. Надежды его не оправдались, он не смог забрать маленькую принцессу у королевы Мелесант и отвезти ее домой. Злоба, обуявшая эту женщину, оказалась непреодолимой.— Ваше преосвященство, — послышался рядом девичий голос. — Можно с вами поговорить?Кардинал натянул поводья и взглянул вниз. Обратившаяся к нему девушка была одета как простая крестьянка, и он не сразу ее узнал.— Принцесса Кассандра? — изумился кардинал.Она покосилась на стены замка и отошла на несколько шагов, встав так, чтобы никто из стражников не заметил, что она говорила с талшамарцем.— Ваше преосвященство, здорова ли Джиллиана?— Она здорова, принцесса, но тоска ее по дочери неизбывна.— Передайте ей, что я сама занимаюсь своей племянницей. Девочка хорошеет день ото дня и прекрасно себя чувствует.— Спасибо, это принесет ей хоть какое-то утешение. — Он взглянул ей прямо в глаза. — Я должен предупредить вас, что Талшамар скоро объявит вашему острову войну.На миг Кассандра помрачнела, но тотчас на ее губах появилась печальная улыбка.— Я понимаю. Это единственное, что остается делать Джиллиане. Но скажите, ваше преосвященство, прибудет ли она сама вместе со своими воинами?— Полагаю, что да.— Скажите ей, что мой брат жив.— Принц Райен жив?! — Кардинал не верил своим ушам.Она смотрела на него со смешанным выражением радости и скорби.— Только сегодня я случайно узнала, что он исцелился от нанесенных ему ран и уже собрал войско, чтобы выступить в борьбу за престол, принадлежащий ему по праву.— Как он поведет себя, когда талшамарские корабли подойдут к острову? Поднимет ли оружие против них? — Кардинал Фейлшем с тревогой ждал ответа.— Я не могу говорить за него, — предельно честно ответила Кассандра. В глазах принцессы мелькнуло беспокойство. — Ваше преосвященство, постарайтесь убедить Джиллиану, что ей лучше не появляться на острове, пока не закончится наша внутренняя война.— Чья это просьба, ваша или вашего брата?— Это моя просьба: я не хочу, чтобы Джиллиана подвергала свою жизнь опасности.— Хорошо, я поговорю с ней, но не думаю, чтобы это что-нибудь изменило. Вот если бы вам удалось вынести мне маленькую принцессу, тогда войны между нашими странами не было бы вовсе. — Он предпринял последнюю попытку.— Увы, это невозможно. Меня никогда не оставляют наедине с малышкой. — Она снова приблизилась к кардиналу и заговорила тише — Остановила же я вас затем, чтобы сообщить моему брату удалось вызволить талшамарцев из подземелья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36