— Зачем вы отодвигаете его?
— Сладкая, медовая девочка, мне трудно удержаться, чтобы не дотронуться до вас. — Он смотрел на нее с извиняющимся видом. — Сегодня я хочу вести себя безупречно. Я не хочу выглядеть в ваших глазах огромным неотесанным увальнем. Я ведь могу ненароком обидеть вас.
Клара решительно тряхнула головой и выпрямилась, обдав его яростным огнем своих карих глаз. Она вытянула руку и указала на стул:
— Сядьте!
— Что?
— Сядьте немедленно!
Поколебавшись, Медведь сел, потянулся за бутылкой пива и сделал из нее большой глоток, не сводя с Клары глаз. Она опустилась на край стула лицом к нему и сложила руки на коленях.
Она так давно не носила корсета, что и забыла, как в нем неудобно.
— То, что я порядочная женщина, — это правда, — заявила она наконец.
— О черт возьми! Если вы мне указываете на это, значит, я уже в чем-то провинился. Прошу прощения.
— Медведь, вы меня ничем не оскорбили, но нам следует поговорить.
Казалось, он ее не слышал.
— Есть нечто такое, что я собирался сказать вам позже, после того как мы насладимся этим вечером. Впрочем, я давно должен был вам все объяснить. — Откинув голову назад, он сделал еще один глоток из бутылки и, осушив ее, поставил на стол. — Моя мать была шлюхой, Клара. Я не знаю, кто мой отец. Я вырос в чикагском борделе.
— О Медведь! — Ее глаза широко распахнулись от сострадания к нему, но он отмел его стремительным жестом. И внезапно Клара поняла, почему он иногда так неловко чувствовал себя с ней.
— В целом детство у меня было неплохое. Моя мать и ее друзья заботились обо мне. Они старались сделать так, чтобы у меня было все, в чем я мог нуждаться. Когда большинство детей уже лежали в своих постельках, я бродил где хотел, в основном по соседству, при случае мог стянуть пенни, как и другие мальчишки, которым разрешали разгуливать допоздна. Я научился драться, заботиться о себе, я узнал множество вещей, о которых не прочтешь в книгах. Это было детство, которому могли бы позавидовать многие.
— Медведь…
— Подождите. — Он поднял свою ручищу. — Моя мать и ее компания были добры, щедры и в своем роде честны. — По выражению его лица она поняла, что он бросил ей вызов и теперь ждет возражений. Но Клара ничего не сказала, и он продолжал: — Но даже мальчишкой я чувствовал, что большинство людей живут иначе, не так, как мы, и что они не одобряют наш образ жизни. Я знал, что мою мать и ее подруг часто оскорбляют те мужчины, которые позже возвращались к ней снова. Не могу сказать, что я стыдился ее, этого не было. Но я знал, что и она, и я жили в каком-то ином и неправильном мире.
— Ваша мать…
— Моя мать была не такой, как вы. Она потела, сквернословила, пила, как мужик, и не нуждалась ни в прощении, ни в оправдании своего образа жизни и своих удовольствий. Она не была нежным созданием и плевала на хорошие манеры.
Клара начала понимать. Для него респектабельные женщины были прямой противоположностью его матери во всех отношениях. И он считал, что респектабельные женщины стоят на недосягаемой высоте.
— Когда я встречаю таких женщин, как вы, Клара, я снимаю перед ними шляпу, кланяюсь и прохожу мимо. Леди не может одобрить ни моего происхождения, ни моего образа жизни, ни меня самого. Как я ни стараюсь быть другим, я все еще способен сквернословить. Смотрите, сколько раз я уже обидел вас. И поверьте мне, я пытался этого не делать.
— Если вы считаете, что достойная женщина не может увидеть в вас ничего хорошего, то как вы объясните мое присутствие здесь? — мягко спросила Клара.
Медведь нахмурился:
— Вы не знали, как я рос.
— Какой бы ни была ваша мать, она достойна восхищения за то, что вырастила такого прекрасного сына. Вы честолюбивы, удачливы, честны, благородны и полны любви к жизни. Вы стараетесь добиться успеха во всем и ничего не делаете наполовину. При вашем происхождении и среде, из который вышли, вы могли бы стать бог знает кем, но не стали.
— Но вы другая, — сказал он наконец. — Сначала я не знал этого и пытался держаться подальше от вас. Я думал, что нас обоих ждет разочарование. Но я не мог заставить себя отвернуться от вас, вы подали мне надежду, знак, что мое внимание вам не претит.
— Я не так уж отличаюсь от вас, Медведь.
— Каждый, кто встречает вас, видит, что вы респектабельная дама, получившая хорошее воспитание. — Он улыбнулся. — Однако вы явились на наш турнир и выиграли его. И вот я увидел вас в самом центре потасовки, а вокруг лежали поверженные мужчины. Вы умеете вести себя как сильная личность!
Она рассмеялась:
— Сильная личность! А как вы себе представляете респектабельную леди?
Он ответил без раздумья:
— Она ведет уединенную, защищенную жизнь. Она скромна, нежна и женственна. Ее репутация безупречна, и она не якшается со всяким сбродом.
— Медведь, респектабельные женщины сквернословят, потеют, работают, спорят и выходят из себя, как и прочие люди. Точно так же, как ваша мать и ее подруги. Есть добрые респектабельные женщины и низкие респектабельные женщины с дурным характером и наклонностями. Есть респектабельные женщины, занимающиеся бизнесом, женщины, готовые пить прямо из бутылки, женщины, не знающие, как пользоваться вилкой для рыбы. Есть респектабельные женщины, которые не станут воротить нос от такого человека, как вы.
— Клара…
— Дайте мне закончить. Респектабельные женщины часто живут согласно искусственному, неудобному и обременительному кодексу поведения. Часть этого кодекса, возможно, и хороша для общества, но обременительна для женщин. Почему считается неприличным для респектабельной женщины путешествовать в одиночестве, без спутников? Почему мы должны зашивать что-нибудь тяжелое в подол платья, чтобы никто не увидел тень наших лодыжек? Почему считается более респектабельным выйти замуж за хлыща с хорошими манерами, за лгуна и вора, за развратника и ловеласа, чем за человека, выросшего в борделе?
Медведь не сводил с нее глаз, ловя каждое слово.
— Я не отличаюсь от других респектабельных женщин, Медведь. Вы заблуждаетесь, потому что знали их слишком мало. Мы люди с такими же мыслями и чувствами, как и все остальные. И, Медведь.. — она подалась вперед и заглянула ему в глаза, — в конце концов, у респектабельных женщин такие же потребности, как и у тех, среди которых выросли вы.
Он молча тяжело и глубоко вздохнул, потом вскочил на ноги:
— Принесу-ка я нам еще по бутылке пива.
Клара со вздохом наблюдала за его бегством. Видимо, ей придется взять все в свои руки. Она принялась раздеваться.
Глава 19
Медведь вышел из кухни с двумя бутылками пива:
— Думаю, я понимаю, о чем вы говорите, но… — Внезапно он с шумом втянул в себя воздух и остановился как вкопанный. Бутылки из его рук полетели на дощатый пол, изрыгая из своего нутра пену и темное пиво. — О Господи!
Клара стояла перед камином, одетая только в черные чулки, белые фланелевые панталоны и отороченный кружевами корсет, подчеркивавший красоту ее великолепных грудей. В ее волосах и ушах сверкали бриллианты И на лице ее было то знойное выражение, в значении которого не ошибется ни один мужчина.
Медведь нерешительно сделал еще один шаг из кухни в комнату.
— О Господи! — снова повторил он, не сводя с нее взгляда, затем медленно снял куртку, под которой оказалась белая рубашка, туго обтягивавшая его широкие плечи.
— Вы невнимательно слушали мою лекцию, Медведь Барретт, поэтому придется показать вам, что представляют собой респектабельные женщины из плоти и крови.
Он попытался откашляться и наконец с трудом вымолвил:
— Солнышко, просветите меня!
— Приготовьтесь!
Если он полагал, что поцелует ее так, что она будет помнить этот поцелуй до конца жизни, то она собирается подарить ему ночь, которую он будет помнить, даже если проживет три жизни. И не важно, во что ей это обойдется! Клара решила, что если она позволит себе многое с Медведем, будучи женой хорька Жан-Жака, то чувство вины не будет ее мучить Если она позже и станет лить слезы в подушку, то только потому, что не сумела должным образом воспользоваться этой ночью.
Клара быстро направилась к Медведю через разделявшую их комнату. В последнюю секунду она собралась с силами, прыгнула на него и обхватила ногами его талию, а руки ее обвились вокруг его шеи.
Ее напор был настолько силен, что Медведь покачнулся и налетел на один из маленьких столиков Столик треснул и раскололся, и обломки его полетели на пол. Одна из фотографий соскочила с крючка и запрыгала по полу, когда Медведь отшатнулся к стене. Клара смутно, как в тумане, услышала звон стекла, когда фотография коснулась пола.
Его большие руки обхватили ее ягодицы, жар его рук чуть не прожег ее плоть сквозь фланелевые панталоны. Он обнял ее и прижал к себе. Клара оказалась зажатой между его телом и стеной. Потом его губы нашли ее желанные губы, и он поцеловал ее страстно, жадно и властно. Медведь целовал ее так, будто не существовало никакого завтра, а Клара зарылась пальцами в его густые волосы и ответила поцелуем как грешница, ищущая спасения, отпущения и избавления.
К ее радости, их желания совпали — она жаждала его так же страстно, как и он ее. Клара, почти лишаясь чувств, ощущала напор его восставшей плоти. Она еще крепче прижала его к себе и принялась целовать снова и снова, слегка покусывая губы, скользя по ним языком, вороша густые волосы, поглаживая его лицо, не в силах насытиться его близостью.
— Господи, женщина! — Задыхаясь, с безумными глазами, Медведь поднял голову и огляделся. Взгляд его остановился на бильярдном столе. Он донес ее до него, Клара села на край, и тотчас же его рука смела на пол бильярдные шары, и они с грохотом покатились по полу. Его глаза лихорадочно оглядывали ее, пока он срывал с себя одежду. Его жилет полетел в сторону кухни. Медведь сорвал с себя рубашку, чуть не вырвав рукава.
Сердце Клары подскочило, когда взор ее остановился на густом руне золотых волос, покрывавших его широкую грудь. Он был похож на викинга — гигант с бледно-золотистыми волосами, отливающими мягким блеском. Тело — сплошные мускулы и сухожилия, крепкие, как канаты.
Прежде чем он взобрался на бильярдный стол, Клара разглядела золотистые волосы, покрывавшие его икры и бедра. Его мужское естество выступало вперед из гнезда мягких золотистых волос. Она как зачарованная смотрела на этот возвышающийся, как колонна, орган расширенными от изумления глазами.
И вот Медведь приподнял ее, прижимая к себе. Сначала он поцеловал ее властно и жадно, и Клара почувствовала, что тело ее плавится от этих поцелуев. Она ощущала нажим его мощных бедер и всего его сильного, поджарого тела.
Потом ее руки обвились вокруг его шеи, и она прижалась к нему так крепко, как только сумела, в то время как он осыпал ее лицо безумными страстными поцелуями. И она отвечала ему тем же!
Когда ее губы и язык исторгли у него стон, он схватил ее и попытался перекатиться, чтобы оказаться поверх нее. Соединенные объятием, они катались по бильярдному столу и, докатившись до его края, свалились на пол с грохотом, от которого затряслась вся хижина. Пол содрогнулся от гулких ударов по нему.
— Вы в порядке? — спросил Медведь, удивленно моргая.
— Я приземлилась на вас. А как вы?
Он улыбнулся:
— Снимите эти чертовы панталоны, и я покажу вам, насколько я в порядке.
— А что это были за звуки?
Он поднял голову, глядя сквозь просветы между ножками бильярдного стола.
— Это свалились медвежья голова, две лосиные и голова дикой кошки.
— Итак, у нас уже есть сломанный стол, разбитое стекло от фотографии и головы животных, сорвавшиеся со стен. Стоит ли…
— Не важно, моя медовая девочка, давайте займемся делом.
Когда Клара уже подумала, что умрет, если не сбросит своих панталон и не окажется верхом на этом мужчине, он рывком поднял ее на ноги, сгреб в объятия и отнес в спальню.
Медведь уложил ее на постель, и его большие, неуклюжие руки принялись развязывать шнурки на ее корсете; он был так упорен, что в конце концов сумел с этим справиться и освободить Клару от того немногого, что на ней оставалось.
— Медовая девочка, — хрипло повторил он. — если бы ты знала, сколько раз я представлял себе это!
Сидя рядом с ней, глядя на нее, любуясь ею, он проводил кончиками пальцев по нежной ее груди, потом принялся тереть ее соски указательными пальцами, чувствуя, как они твердеют. Он приподнял ее груди ладонями, и они наполнили их, потом он принялся их целовать, покусывать и лизать, пока Клара не закричала.
Медведь сорвал с нее панталоны и бросил назад через плечо, потом посмотрел на нее, теперь уже полностью обнаженную и распростертую перед ним.
— Вы великолепны! — выдохнул он, и его глаза потеплели. Он почтительно и нежно возложил руку на треугольник рыжих волос между ее бедрами. Жар его руки глубоко проник в ее тело, будто заклеймил ее каленым железом.
— Иди ко мне, — проворковала она, открывая ему объятия.
Его длинное, поджарое тело покрыло ее всю, и их губы вновь слились в поцелуе, а его пальцы запутались в ее густых кудрях. От его поцелуев у Клары захватывало дух, и она почти теряла сознание. Ей было приятно прикосновение шелковистых волос на его теле к се груди, приятно слышать бешеный стук их сердец, бившихся в унисон. Их ноги переплелись, а руки нашли себе дело, к которому стремились. Ее пальцы обхватили его ствол, и он со стоном уронил голову на подушку:
— Клара, Клара!
Она гладила и ласкала его, повернула голову и слегка подышала ему в ухо, ощущая его трепет.
Медведь приподнялся над ней и нежно развел ее колени. Наклонившись, он поцеловал ее долгим и нежным поцелуем. Медленно и осторожно он двигался внутри ее, не сводя глаз с ее лица, а она вздыхала и изгибалась ему навстречу. Его глаза засияли от радости, и на мгновение он остановился, чтобы крепче сжать ее в объятиях:
— Моя прекрасная малютка Клара!
Если бы и не было иных причин, Клара полюбила бы его уже за то, что он считал ее маленькой.
Страсть, теперь уже ничем не сдерживаемая, захлестнула их обоих, она требовала более грубых, сильных и энергичных движений, свободных излияний и криков восторга. Это было подобно величественному и страстному слиянию богов!
На вершине экстаза пружины, поддерживавшие матрас, одна за другой лопнули с пронзительным звоном, и матрас опустился на пол, выбросив их на ковер. Но они этого не заметили. Теперь Клара перекатилась и оказалась наверху. Она выгибала шею назад и раскачивалась, ощущая жар его рук на своих бедрах и его губы на своих грудях. Волны одурманивающих, головокружительных ощущений сотрясли ее тело, Кларе показалось, будто земля сошла со своей оси.
На самом же деле это его хижина покачнулась, и ее южный край сполз со свай на мерзлую землю. Послышался громкий треск из гостиной, где бильярдный стол соскользнул со своего места и врезался в южную стену хижины, и остававшиеся еще головы диких животных посыпались на пол. За ними последовали столы и стулья, ломаясь при столкновении со стеной и застревая в горе обломков.
За ними заскользила сломанная кровать и ударилась во внутреннюю стену, где стояло бюро. Теперь бюро оказалось в гостиной. Они услышали треск, когда оно столкнулось с бильярдным столом.
Все еще сжимая друг друга, Клара и Медведь покатились куда-то вниз и ударились о спинку сломанной кровати. Сознание медленно возвращалось к Медведю, и в глазах его забрезжило понимание произошедшего. Он поднял голову и огляделся.
— Бог мой! — выдохнул он. — Мы сломали мою хижину! — Его глаза расширились не то от ужаса, не то от благоговения. — Боже милостивый, женщина! Вы самое великолепное существо, какое только есть на этой земле! Я вас обожаю. Я обожествляю землю, по которой вы ходите.
Смеясь, Клара отвела пряди волос, мешавшие ей видеть, и попыталась сесть.
— Дай мне одну из твоих рубашек! Нам надо посмотреть, что случилось, и убедиться, что не будет пожара.
— Я вижу, мне следует построить для нас дом из камня. Никогда в жизни я не испытывал ничего подобного! Мой дом разрушен, я сам в синяках. Вряд ли я смогу пережить более одного любовного объятия с тобой в день.
Ухмыляясь, Медведь поднялся с пола и потянулся за своей одеждой. Он бросил ей рубашку и натянул брюки. Потом он перегнулся и наклонился к ней:
— Это голубая ленточка?
— Думаю, да, — ответила Клара, стараясь, чтобы голос ее звучал как можно скромнее. Она протянула ему руку, и Медведь поднял ее, а она поспешила натянуть его рубашку. Смеясь, он покачал головой, потом с чувством поцеловал ее.
— Медовая девочка, если я когда-либо видел зад, достойный награды, то это, несомненно, твой.
— Ты и сам выглядишь достаточно внушительно, — сказала Клара, хлопая ресницами и окидывая его восхищенным взглядом. Когда он приблизился к ней, лицо его продолжало хранить выражение изумления и восторга, и она положила руку на его мускулистую грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32