Сэр Алан Дилхорн пригласил чету Грантов на обед в свой роскошный дворец на Пикадилли. Этот сезон был последним сезоном сэра Алана в Лондоне. Два года назад умерла его любимая жена, и теперь он решил навсегда вернуться в Йоркшир.
Кроме Коби и Дины сэр Алан пригласил Хендрика Ван Дьюзена и Белленджера Ходсона с супругой. Любознательный мистер Ван Дьюзен успел выяснить, что отец сэра Алана был в свое время выслан в Австралию, где впоследствии приобрел огромное состояние и основал династию.
В гостиной он с любопытством разглядывал портрет некоего сэра Бьючампа Хаттона, выполненный в 1780 году и висящий на почетном месте над камином. Самым примечательным, с точки зрения мистера Ван Дьюзена, было поразительное сходство его друга Джейкоба Гранта с красивым и надменным мужчиной, жившим более ста лет назад.
Сэр Алан обратил внимание на любопытство мистера Ван Дьюзена. Тот, в свою очередь, заметил, что несмотря на весьма преклонный возраст, сэр Алан отличается незаурядной наблюдательностью. И это также было свойственно Джейку.
— Вижу, вам понравилась картина Гейнсборо, — сказал сэр Алан. — Это один из портретов предка моей жены. Еще один, побольше, висит в моем Йоркширском доме. Пусть вас не обольщает его красота. Этот человек отнюдь не был женоподобным: он отличался крутым и даже жестоким нравом. — Говоря, он поглядывал на своего непризнанного племянника.
«Так что же связывает, — размышлял Ван Дьюзен, — сэра Бьючампа и сэра Алана с Коби Грантом, который так удивительно похож на них обоих?» Но проявлять любопытство считалось неприличным, в соответствии со странными нравами тогдашней английской аристократии.
Вместо этого Ван Дьюзен принялся осторожно расспрашивать сэра Алана о его отце, бывшем каторжнике.
— Мы называли его Патриархом, — признался сэр Алан. — Но в этом прозвище была лишь доля шутки. Это был поистине выдающийся человек.
Заметив, что его рассказ привлек внимание всех присутствующих, он продолжил:
— Незадолго до смерти моя мать рассказала мне правду об их браке. Несмотря на благородное происхождение, она была очень бедна, и отец, женившись на ней, спас ее от нищеты. Но из-за разницы в возрасте и положении их брак некоторое время оставался фиктивным. И все-таки это был союз по любви — редкость даже в те времена, а сейчас и вовсе нечто исключительное.
Он умолк, задумавшись: его мысли блуждали в далеком прошлом.
— Твоя жена похожа на нее, Джейкоб, — медленно произнес сэр Алан и удивился, наткнувшись на странный взгляд Коби — взгляд, напомнивший ему Патриарха.
Старик был себе на уме, как и этот молодой человек, похожий на него и лицом, и характером. Однажды младший брат Джек с некоторой горечью сказал о своем незаконнорожденном сыне:
— Смотрю я на Коби, и кажется, будто это Патриарх воскрес из мертвых. Хотя таким хитрым и безжалостным даже он не был.
Значит, род продолжается. Ни один из сыновей и внуков сэра Алана не унаследовал сходство с Патриархом, но незаконнорожденный внук пошел в него.
— Мой отец жил по собственным правилам, — задумчиво сказал сэр Алан, — но в наши цивилизованные дни это гораздо труднее. Ему было проще, ведь восемьдесят лет назад в Австралии закон было легче обойти. Как я слышал, до недавнего времени подобная ситуация сохранялась и на юго-западе Америки.
— Верно, — согласился Коби, потягивая бренди. — Но, по-моему, любой человек обязан жить по своим собственным правилам.
— Это опасно, — мрачно возразил сэр Алан, — и лучше об этом не забывать, молодой человек. Моему отцу повезло. Многим другим, которые слишком близко подлетели к солнцу, повезло гораздо меньше.
Мистер Ван Дьюзен перевел взгляд с одного собеседника на другого и сказал с многозначительной улыбкой:
— Нечто из разряда стариковских поучений.
Сэр Алан рассмеялся.
— Это правда, годы учат нас осторожности. Я в молодости тоже походил на отца. Но здесь, в Англии, власть закона гораздо сильнее, чем в Австралии или в Соединенных Штатах.
Коби решил воспринять это как предупреждение, третье по счету. «Сначала капитан Армии спасения, затем Хендрик, а теперь и мой дядя. Нельзя забывать, что сэр Алан целых пятьдесят лет находился в числе сильных мира сего и до сих пор поддерживает с ними связь. Он знает больше, чем говорит.
Значит, придется послушаться и впредь быть осторожнее. Впрочем, я все равно добуду скальп Рэтклиффа Хиниджа, хотя и не знаю как. Надо набраться терпения, — сказал себе Коби, — и ждать подходящего случая. Раньше мне везло, повезет и на этот раз».
— Естественно, вы должны погостить у нас в Мурингсе сразу после окончания сезона. Кенилворт настаивает на этом.
«Бог знает почему», — мысленно добавила Виолетта.
— Затем мы присоединимся к принцу в Сандрингхэме. Вскоре после этого все гости, включая принца, отправятся в Маркендейл, наше северное имение, — сказала Виолетта Коби и Дине на балу у Леоминстеров. — Я и вас приглашаю.
Бал у Леоминстеров считался одним из самых престижных, и проводился регулярно в последние сто лет. Леди Леоминстер сильно напоминала свою знаменитую предшественницу, которая задавала тон в высшем обществе во времена Регенства и умела запугать кого угодно. Однажды Коби сказал в шутку, что в доме Леоминстеров какая-то особая атмосфера, превращающая женщин в мегер.
Мегера воскликнула, обращаясь к Дине:
— Моя дорогая, вы стали украшением сезона… и все потому, что вышли замуж за такого красавца! — Подобные бестактные замечания сходили с рук только ей.
— Он тоже так говорит, — усмехнулась Дина, получив в ответ очередной радостный вопль и удар веером по правому плечу.
— Вот видишь, Дина, — сказал ей Коби, когда к ним подошла Виолетта, желающая погреться в лучах славы своей младшей сестры, — если хочешь прослыть оригиналкой, нужно все доводить до абсурда. Веди себя, как леди Леоминстер, и тебя будут обожать. В Ист-Энде такое поведение вызвало бы восхищенные отзывы: «Ну, ты даешь!» А здесь говорят: «Леди Л. в своем репертуаре. Посмотрим, что она еще скажет!»
— Кому знать, как не тебе, — съязвила Дина.
— Шалунья, — прошептал он ей на ухо. — Напомни мне, чтобы я наказал тебя, когда мы вернемся домой. Здесь я не могу это сделать — напугаю лакеев.
Дина прыснула, так густо покраснев, что Виолетта вскинула брови, но не осмелилась сделать замечание любимице общества. Какой поворот судьбы!
— Конечно, мы посетим Мурингс и Маркендейл, — ответил Коби, прежде чем Дина успела рот открыть. — Не так ли, дорогая? Мы ничего не собираемся пропускать. Надеюсь, ты не забудешь пригласить Хендрика. Они с Диной смогут запереться в библиотеке, чтобы вместе читать «Закат и падение Римской империи».
Теперь настала очередь Дины кого-то ударить веером, и этим «кем-то» оказался ее муж.
— А что будете делать вы, сэр? Или лучше не спрашивать?
— Наблюдать за вами обоими, — ответил Коби, — чтобы ты не увиливала от занятий.
Дина радостно улыбнулась.
— Может, и мне стоит понаблюдать за тобой и мистером Ван Дьюзеном, чтобы вы хорошо себя вели?
Виолетта была поражена. Ее удивило не то, что Коби дразнит Дину, а то, что Дина дразнит его в ответ. Как будто играют в теннис, не мячиком, а словами. Похоже, они занимаются этим круглые сутки.
— Должна сказать, — начала Виолетта, — что принц приглашает вас присоединиться к его свите. Он в желтой гостиной. В последнее время он очень благоволит тебе, Коби.
Она не упомянула о том, как отозвался принц о хорошенькой молодой жене Гранта. «Никогда не думал, что она станет такой красавицей. Живя с тобой, Виолетта, она выглядела гораздо хуже». Если в его словах и был упрек, Виолетта предпочла его не заметить. Она отвела Коби и Дину в гостиную, где принц сидел в окружении немногих избранных друзей.
— А, Грант, вот и вы. Я так и знал, что Виолетта сразу вас найдет.
Если и в этих словах был скрытый смысл, слушатели тоже предпочли не обращать внимания.
— Возьмите стул, Грант, а вы, леди Дина, садитесь рядом со мной. Красота юности согревает мое старое сердце.
Он указал на маленькую скамеечку возле своего кресла. Дина поклонилась и, подобрав юбки, села.
— Прекрасно. Теперь я хочу задать вопрос вашему мужу. Не о том, как ему удалось преобразить вас, этот ответ мне известен. Нет, это серьезный вопрос, о том, как выжить на Уолл-Стрит и в мире коммерции. Отвечайте, сэр.
Коби сидел напротив принца, который сегодня был явно настроен на хорошую шутку. Он склонил голову и одарил его высочество своей очаровательной улыбкой.
— Ну, это легкий вопрос: нужно приложить очень много хитрости, и чуточку ума.
Принц запрокинул голову и расхохотался. Повернувшись к Дине, он задал вопрос ей.
— Скажите, леди Дина, он и с вами так же остроумен? Что вы ему отвечаете?
Улыбка Дины была не менее очаровательной.
— Что ж, сэр, я плачу ему той же монетой. Скажем, на его последнее замечание я бы ответила так: «В таком случае, Коби, ты не будешь возражать, если я последую твоему примеру, когда мы в следующий раз пойдем по магазинам».
Принц со смехом взмахнул своей сигарой.
— Браво, леди Дина. Скажите, сэр, она говорит правду? Вы вместе ходите по магазинам?»
— Сначала да. Но когда я научил ее тратить деньги, она перестала нуждаться в моих указаниях. Теперь она прекрасно справляется и сама.
И снова принц затрясся от хохота. «Неужели так легко заслужить репутацию острослова?» — удивилась Дина. Она заметила, что Рейни и Виолетта уставились на нее с таким видом, словно у нее выросла вторая голова. А сэр Рэтклифф смотрел так, будто голов у нее целых три!
— Я слышал, у вас много других талантов, Грант, кроме умения делать деньги. После окончания сезона мы поедем в Сандрингхэм, а вы и леди Дина должны присоединиться к нам хоть на всю неделю, если пожелаете. Я хочу посмотреть, на что вы способны. После этого я перееду в Маркендейл-Холл, северное имение Кенилвортов, и я распорядился пригласить вас туда, если леди Кенилворт еще этого не сделала.
— Я уже пригласила их, сэр, — вмешалась Виолетта, — и они приняли приглашение.
— Отлично. Мечтаю насладиться вашим обществом, Грант. А пока предлагаю вам партию в вист… в качестве моего партнера, конечно. Леди Дина, можете отвести вашего друга мистера Ван Дьюзена в библиотеку и изучить роскошную коллекцию набросков и рисунков Рембрандта. Я прикажу подать вам кофе и вино. Бьючамп вас проводит.
Он сделал знак рукой маленькому серому человечку, стоявшему за его креслом.
— Когда они осмотрят коллекцию, Бьючамп, приведите их обоих сюда, чтобы я мог познакомиться с мистером Ван Дьюзеном. Судя по тому, что я слышал, с таким человеком стоит познакомиться. Тем более, что мистер Грант считает его своим другом.
Коби следил за реакцией Дины, и ее ироническая улыбка изрядно его повеселила. Неожиданно он вспомнил недавнюю встречу. Сегодня утром Коби решил посетить приют на улице Кочегаров и проведать спасенную им девушку.
— Она на кухне с моей женой, — сказал попечитель Хеджес. — Вы хотите ее видеть?
— Да, — ответил Коби. — И хотел бы узнать ее планы на будущее.
— Что ж, мистер Дилли, она дичилась поначалу, но хорошая еда и забота смягчили ее нрав. Жена обнаружила, что она вся в синяках, и послала за доктором. Он осмотрел ее, сказал, что она здорова (вы понимаете, что я имею в виду), но нуждается в хорошем уходе. Поскольку она намного старше остальных детей, жена предложила ей место горничной. Жена говорит, что она быстро учится. Она ничего не сказала о своей семье, так что отправить ее к родным мы не можем. Впрочем, они вряд ли захотят ее принять. Надеюсь, мы все сделали правильно?
— Конечно, — заверил его Коби.
Он встал, когда жена Хеджеса ввела в комнату девушку.
— Ее зовут мисс Мэри Коннор, — сказала она.
Девушка угрюмо уставилась на Коби.
— Как поживаете, мисс Коннор? — с поклоном произнес Коби.
— Это вы освободили меня, — сказала она, наконец. — Я должна вас отблагодарить. Коннор — не моя фамилия, но и она сойдет. Зачем вы пришли?
— Убедиться, что вы в безопасности и что вам хорошо.
— Мне хорошо. Но почему вы заботитесь обо мне?
— А что, не надо?
Неожиданно она рассмеялась.
— Вы мне нравитесь. Не проповедник какой-нибудь, пытающийся спасти мою душу. Они мне тоже нравятся. — Мэри кивком указала на попечителя приюта и его жену. — Да, я буду у них горничной. Все лучше той жизни, которую я вела в притоне Хоскинса.
— Отлично, — сказал Коби и поднес ее руку к губам. Она взглянула на него с удивлением. Разве принято целовать руки простым служанкам?
— Желаю удачи, мисс Коннор, а я буду следить за вашими успехами.
Впервые она улыбнулась… сквозь слезы, конечно, но все-таки это была улыбка.
Как и покойная Лиззи, выражением лица и повадками она напоминала несчастную Дину Фревилль при первой их встрече в Мурингсе. Погруженный в размышления, Коби возвращался домой по улице Кочегаров, когда его неожиданно отвлек грубый голос.
— Так я и думал, что встречу вас здесь, Грант. Благотворительностью занимаетесь? И как это сочетается с менее законными делишками?
Это был Уокер, и выражение его лица было весьма и весьма недоброжелательным.
Коби улыбнулся.
— Дежурите, инспектор, или проводите свободное время? Не понимаю, что вы надеетесь найти.
— Не понимаете? — Уокер вскинул брови, не догадываясь о том, что его противник частенько использует тот же жест в общении со своими врагами.
— Я надеюсь найти доказательства вашей вины. И установить связь с вашими американскими похождениями, хотя вы и пользовались тогда другим именем. Преступники часто меняют имена. Единственная беда в том, что я не буду знать, как к вам обращаться, когда упеку вас за убийство Хоскинса, а рано или поздно это непременно случится.
— Понятия не имею, о чем вы говорите, инспектор. Надеюсь, вы не увлекаетесь чтением бульварных романов. Они имеют мало общего с действительностью.
Коби произнес это с надменным равнодушием, которое сделало бы честь любому судье. Настроение Уокера от этого не улучшилось.
— Слова, всего лишь слова, — буркнул он. — Я не смогу привлечь вас за то, что было десять лет назад, но это может пролить свет на ваши нынешние похождения, не так ли?
— Вряд ли, — с прежним равнодушием заметил его неприятель. — Позвольте предложить вам некоторую помощь в вашем расследовании. Сегодня я иду на бал к Леоминстерам, где надеюсь встретиться с принцем Уэльским. Завтра мы с женой отправляемся на прогулку по Темзе и пикник в Хэмптон-Корте. Итак, вы получаете тридцать шесть часов отдыха, ведь не смогу же я организовывать преступление на виду у половины лондонского высшего общества? В том мире подобные выходки не приветствуются. Это ведь не улица Кочегаров, и не Ист-Энд.
— В этом я с вами согласен, — ответил Уокер, — но меня беспокоят ваши действия, когда вы не на виду.
Коби устало вздохнул.
— Каким бы приятным ни был наш обмен любезностями, инспектор, но пора и честь знать. Меня ждут важные дела в Сити. Как и многие из моих друзей-аристократов, вы забываете о том, что я сам зарабатываю себе на жизнь, и это отнимает у меня много времени. Желаю удачи во всех ваших начинаниях, и, кстати, передайте привет Бейтсу и Алькотту, я скучаю по ним.
Уходя, Коби чувствовал, как Уокер прожигает его взглядом. Как ни жаль, при всем его уважении к инспектору, им суждено остаться врагами
Он снова вернулся к действительности. Перед ним стоял карточный стол, а напротив сидел принц Уэльский.
Всего несколько миль отделяли его от улицы Кочегаров, но это был совершенно другой мир.
Тринадцатая глава
— Я думала, нас пригласили погостить в загородном доме, а это какая-то семейная вечеринка, — заметила Дина на второй день пребывания в Мурингсе.
— Гм, согласен, — сказал Коби.
Он стоял перед длинным зеркалом в комнате Дины, глядя на свой костюм безукоризненного английского джентльмена, наслаждающегося жизнью в деревне.
В отличие от большинства английских аристократов, он проводил ночи в спальне жены.
— Но так даже лучше, — продолжил он.
— О, да. Честно говоря, я уже устала от толпы, даже если это толпа, окружающая принца Уэльского. Конечно, мне хочется посетить Маркендейл. Говорят, он очень красив, но ради этого мне придется снова вращаться в обществе. То же самое можно сказать и о поездке в Сандрингхэм, каким бы почетным ни было это приглашение.
— Верно, — заметил муж, — но у меня предчувствие, что ты и там найдешь какой-нибудь укромный уголок. Или его королевское высочество тебе поможет… как у Леоминстеров!
Они дружно рассмеялись.
После обеда Дина взяла с собой книгу и ушла читать в парк. Она скучала по Ван Дьюзену, который вместе с Ходсоном отправился в Брайтон, но намеревался присоединиться к ним в Сандрингхэме. И все же ее радовало уединение, лишь изредка нарушаемое остальными обитателями дома: Виолеттой, ее мужем и Рейни, который, как всегда, был рад пожить за чужой счет.
Одиночество Дины оказалось недолгим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20