У Сэма где-то под ложечкой больно кольнуло, но он не обратил на свои ощущения никакого внимания: нет повода для разочарования! Сотни молодых жен бывают вначале робки! Но почему-то он не ожидал этого от Молли Джеймс.
Она почувствовала прикосновение губ Сэма и приоткрыла рот, чтобы впустить его язык, нежный и теплый, но не настойчивый. Может, ей будет легче перенести кошмар брачной ночи, если она станет думать о чем-нибудь постороннем?
Молли сосредоточила свои мысли на ранчо и лесозаготовках. Как там дела у Джамбо с набранной им артелью? Удалось ли Хоакину нанять кого еще для работы на ранчо?
Она почувствовала руку Сэма на своей груди, его большой палец через тонкую ткань сорочки ласкал ей сосок. Едва заметный трепет охватил Молли, и она постаралась поскорее отвлечься.
Интересно, по-прежнему ли усердна Ангелина, и все так же ли дядя делает замечания насчет ее стряпни?
Губы Сэма вдоль линии скул подбирались к мочке ее уха.
Завтра надо будет послать телеграмму, чтобы сообщить о своем замужестве и скором возвращении домой. Молли решила, что первым делом, как только вернется на ранчо, она отправится в лагерь лесорубов.
Предаваясь размышлениям о ранчо, Молли не заметила даже, когда Сэм перестал ее ласкать.
Выругавшись про себя, дрожащей рукой он провел по своим густым волосам и сел на кровати.
— Черт бы тебя побрал, Молли Бренниган! Дьявол тебя раздери, маленькая ведьма!
Она выпрямилась, потрясенная его словами.
— Но, Сэм!.. В чем дело? Я думала, что веду себя именно так, как ты хочешь! Не сказал ли ты, что я должна следовать условиям сделки?
Сэм надевал брюки, заплетающимися пальцами застегивая пуговицы на ширинке.
— Мне бы следовало взять тебя вчера, когда ты плакала и была мягкой и податливой. По крайней мере, я бы знал, что ты женщина.
Молли разозлилась:
— И что же все это значит?
— Это значит, что я не хочу заниматься любовью с трупом и осознавать что я женился на безжизненном создании.
— Как ты смеешь говорить обо мне такие вещи! — Молли встала на колени, уперев руки в бедра, голубые глаза сверкали гневно.
— Я позволяю себя целовать тебе, ведь так? — необоснованность обвинений мужа вывела ее из себя. — Я разрешаю тебе до себя дотрагиваться, ты же ведь с этим не станешь спорить? Чего же тебе еще от меня надо?
Сэм попридержал язык и яростно зашагал к двери, ботинки и рубашку неся в руках. Когда он взялся за дверную ручку, слабый внутренний голос остановил его: «НЕ БУДЬ ГЛУПЦОМ, СЭМ! ОНА ЖЕ ДЕВСТВЕННИЦА! Молли не понимает, чего ты от нее добиваешься!»
Сэм заворчал: «Однако, это больше похоже на холодность!» Ему следовало бы раньше заподозрить, что женщина, с удовольствием носящая бриджи, окажется безразличной к супружеской постели.
Но голос не сдавался: «ОНА ЖЕНЩИНА, СЭМ, А НЕ ФАРФОРОВАЯ КУКЛА. НАЧНИ ОБРАЩАТЬСЯ С НЕЙ, КАК С ЖЕНЩИНОЙ, И ТЫ ДОБЬЕШЬСЯ СВОЕГО.»
Он обернулся. Тяжело дыша, с взъерошенными огненными волосами, скрывающими плечи и грудь, она выглядела разъяренной и… прекрасной. Сэм захотел овладеть Молли больше, чем когда-либо прежде ему хотелось сделать это.
Возможно, внутренний голос прав. Сэм окинул жену взглядом, и улыбка искривила его губы. Конечно, Молли девственница, но она в то же время и женщина… А когда дело касалось женщин, Сэм Бренниган не сомневался в своих способностях.
Он наблюдал, как мягкий свет играет на рыжих волосах и как нежные изгибы тела проступают под тонкой тканью сорочки.
Сэм бросил рубашку и ботинки на стул и широкими, уверенными шагами вернулся к Молли. Не говоря ни слова, он запрокинул ей голову и припал к ее губам в глубоком и требовательном поцелуе, проникая языком в рот, чтобы исследовать его нежнейшие уголки.
Запуская ладонь в копну рыжих волос, он заметил ошеломление на лице Молли. У ее губ был вкус вишневого пирога, который они вместе ели за ужином, от тела пахло духами, вобравшими в свой состав вытяжку из апельсинового дерева.
Когда дыхание Молли участилось, он почувствовал тяжелые удары сердца у себя под рукой. Опустив руку ниже, Сэм охватил ладонью ее грудь.
Он смаковал губы Молли, покусывая уголки рта и чувствовал, как нарастает у него напряжение в паху. Сэм мысленно улыбнулся, услышав тихий стон удовольствия, сорвавшийся с ее губ.
Одним быстрым движением он снял через голову с нее сорочку, оставив обнаженным — для его взгляда — тело.
Глаза Молли были закрыты, и теперь уж Сэм не сомневался в страстности жены. Ресницы вздрогнули за миг до нового поцелуя, приоткрыв глаза, выдавшие желание.
Когда Молли обвила руки вокруг его шеи, Сэм углубил поцелуй, соблазнив язык Молли переплестись с его языком.
Он обхватил ладонью ее мягкую, полную грудь, лаская, сжимая. Большой палец дразнил бутон ароматного розового соска, и сосок затвердевал от прикосновений.
Молли забыла о самообладании, но на этот раз для нее потеря самообладания не имела никакого значения. Имели значение лишь жар поцелуев Сэма, влажность его языка у нее во рту, тепло уверенных пальцев, ласкающих ей грудь, и поглаживания живота в области ниже пупка.
Сэм оставил Молли лишь на пару секунд, чтобы снять брюки, и снова оказался с ней рядом. Он вновь мягко вдавливал ее в пуховый матрас, целовал ей губы, щеки, покусывал мочку уха, сводя с ума страстью.
Ее гладкую кожу щекотали волосы на его груди. Молли ощущала твердость мужской плоти, так настойчиво прижимающейся к ней. Мужественность дополнялась женственностью. Молли ощутила пьянящую влагу где-то глубоко внутри своего тела.
Когда Сэм опустил голову и зажал отвердевший сосок между зубов, Молли вскрикнула от восхитительных ощущений. Его губы, казалось, были везде, вызывая трепет и желание ответить на ласки ласками. И Молли отвечала. Она целовала ему лицо, щеки, уголки губ…
Ее привлекала его массивная шея — твердые мускулы, бьющийся родничок пульса. Она легонько укусила Сэма за ухо и услышала, как он застонал, и Молли пришла в восторг от упоения своей властью над этим мужчиной.
К тому времени, когда Сэм накрыл ее своим телом, Молли вся трепетала, умоляя его сделать что-нибудь, хотя она сама не знала, о чем просит.
— О, пожалуйста, Сэм! — шептала она. — Пожалуйста…
Горная река желания бурлила в ее жилах, тело горело неукротимым пламенем.
Сэм застонал, водя руками вдоль ее бедер, лаская пальцами низ живота. Между ног у Молли было влажно. Как и почему, откуда взялась эта влага, она не знала, но чувствовала, как жидкость с мускусным запахом растекается по ногам.
Когда рука Сэма ласкала ей низ живота, реальность отступала, и головокружительные ощущения блаженства уносили Молли куда-то в вышину.
Сэм раздвинул коленом ей ноги и коснулся лона своей пульсирующей плотью, попробовав скользнуть внутрь. Ей захотелось, чтобы он проник как можно глубже. Молли не знала, почему ей хотелось, чтобы — как можно глубже, но — о, Боже — как она хотела этого!
— Пожалуйста, Сэм, — умоляла она, по-прежнему не понимая причину чудесных ощущений, но полностью отдаваясь им.
Молли сцепила руки вокруг его шеи и гладила широкие плечи, твердые мускулы.
— Скоро, детка… скоро ты получишь, о чем просишь.
Сэм снова захватил в плен ее губы, глубоко проникая языком внутрь и двигаясь над ней.
Молли выгнулась ему навстречу, стараясь отыскать и находя наслаждение в движениях его тела. Она не в состоянии была думать ни о чем, кроме своего жгучего желания.
Сэм прижал Молли к себе, приподняв за ягодицы, и проник в шелковистую плоть. Молли вскрикнула, когда вдруг сильная боль пронзила ее.
Он на мгновение остановился, по-прежнему находясь глубоко внутри тела Молли, но изо всех сил пытаясь сдержать себя.
— Все хорошо, детка, худшее позади, теперь впереди тебя ждет лишь удовольствие.
Сэм еще некоторое время держал ее так, запоминая урок, который получил только что: Молли — женщина, а не хрупкое дитя, она женщина со своими, женскими, желаниями и потребностями. Женщина, а не фарфоровая кукла. И когда он перестал играть с ней в страсть, сознательно приучая к ласкам, а стал делить с нею страсть, она, будучи ЖЕНЩИНОЙ, не смогла не откликнуться.
Слезы катились по щекам Молли, но всплеска боли не повторялось, однако, пришла пульсирующая боль, все нараставшая и нараставшая где-то внизу живота, и она, эта боль, требовала какого-то высвобождения.
Молли ощущала, как Сэм проникает в нее, чувствовала, как нагромождается, волна за волной, ее напряжение. Чутье и женские инстинкты подсказали ей: Сэм сдерживается, призвав на помощь всю свою силу воли.
Постепенно он входил глубже и глубже, и чувства, которые вызывали его вхождения, сводили ее с ума.
— Пожалуйста, — попросила она, и звук ее голоса, низкого и страстного, подстегивал Сэма.
Он погружался, заполняя Молли и приподнимал ее себе навстречу до тех пор, пока она не забыла, где она.
Ослепительная вспышка света в глубине сознания взорвалась, наконец, такой радостью, что она выкрикнула имя Сэма, всхлипывая от облегчения и удовольствия и чувствуя такое невероятное счастье, что ему просто не было названия.
Сэм задрожал в ее объятиях и последовал за ней в своем освобождении от напряжения. Он расслабился.
Когда их дыхание успокоилось, он соскользнул с нее и обнял Молли. Долгое время они не произносили ни слова.
Сэм провел пальцем по ее плечу, покрытому блестящей испариной. Воздух из открытого окна шевелил шелковые портьеры и охлаждал разгоряченную кожу.
— Сэм?
— Да, детка?
— Я была…? Тебе было хорошо со мной?
— Ты была прекрасна, бесподобна, замечательна, великолепна! Да, мне было хорошо с тобой. Думаю, нам обоим было хорошо.
Он взглянул на нее несколько вопросительно, с тревогой ожидая ответа, и она застенчиво улыбнулась.
— Это была самая прекрасная и необыкновенная вещь, которая когда-либо со мной происходила, — чистосердечно призналась Молли и нахмурилась тут же.
СЛИШКОМ ПРЕКРАСНАЯ! Настолько, что поставила под угрозу ее решимость и тщательно продуманные намерения! Радостное настроение Молли несколько омрачилось.
Сэм улыбнулся, локон золотых волос упал ему на бровь.
— Ты не могла мне сказать ничего более приятного! — он легонько коснулся ее губ, слегка припухших от поцелуев, ласково куснул шею и вновь вернулся к губам.
Молли чуть слышно ахнула, когда почувствовала прикосновение к себе его члена, вновь горячего и твердого.
— Сэм! Разве люди могут… делать это дважды?
— Почему бы нам не выяснить это?
С хорошо знакомым ей блеском карих глаз он склонился над ней и накрыл ее губы своими.
Молли испытала неожиданный укор совести, но в мгновение ока он затерялся в огне страсти среди ощущений, чувств и желаний, которые только Сэм мог удовлетворить. Одинокая мимолетная мысль о чувстве вины, которое будет снедать ее завтра, растаяла, и Молли отдала себя во власть искусных ласк мужа.
ГЛАВА 13
Молли спала допоздна. В этот день не было теплого солнца, чтобы ее разбудить, бегущие по небу тучи и порывистый ветер спрятали светило.
Поглядев в окно и вспомнив, как несдержанно она предавалась любовным утехам прошедшей ночью, Молли подумала, что погода прекрасно соответствует ее настроению — мрачная и гнетущая, она как бы напоминала о предательстве.
Сэм опять проснулся раньше ее и ушел, оставив жену одну. Сегодня Молли была рада, что он ушел. Ей нужно все обдумать и восстановить душевное равновесие. Кажется, последние дни она только этим и занимается, причем не слишком успешно. Что же такого в Сэме Бреннигане? Почему она постоянна не в ладах с самой собою?
Молли накинула кремовый шелковый халат, отбросив на спину рыжую копну волос, и подвязалась поясом. Как могла она позволить этому случиться?
Брак должен был стать деловым соглашением! Почему же она на самом деле чувствует себя женою?
Женою Сэма! Нет, нет — женою Сэма БРЕННИГАНА! Она не должна забывать — Бреннигана! Молли приехала в Калифорнию, чтобы свести старые счеты и отплатить Бренниганам за все то горе, которое они принесли ее семье, но вместо этого пала жертвой чар Сэма. Она чувствовала себя обманщицей, Иудой. Отец только-только сошел в могилу, а она уже ублажает в постели Сэма Бреннигана! И хуже всего — позволяет ему доставлять ей удовольствие!
Молли хорошо знала, какова была бы реакция Мела Джеймса: он бы отрекся от дочери, выбросил бы ее с ранчо и из своей жизни навсегда.
«Собирай вещи и проваливай! — сказал он однажды одному из работников. — Я видел, ты пил с Эммитом Бренниганом. Дружба с ним делает тебя предателем „Леди Джей“. Убирайся с моей земли и никогда вновь не ступай на нее даже одной ногой, тем более — двумя!»
Молли сжала в руках полы халата. Вся вина того ковбоя была в том, что он ПИЛ с Эммитом. А она с Сэмом занималась ЛЮБОВЬЮ!
Тяжело вздохнув, Молли разделась и опустилась в чудесную мраморную ванну, уже приготовленную для нее. Она немного понежилась в благоухающей теплой воде, затем вытерлась пушистым полотенцем и закончила утренний туалет, надев серое дорожное платье.
Слава Богу, они возвращаются домой! Может быть, на ранчо она придет в себя. Самое важное в ее жизни — это «Леди Джей», тут нет сомнений. Все остальное постепенно наладится.
Это ТОЛЬКО НА ГОД, повторяла она себе в сотый раз, но непрошеные сомнения закрадывались в душу при воспоминаниях о мускулистом теле Сэма, прижимающемся к ней, и его ласковых губах и руках, доставляющих такое наслаждение, о котором Молли никогда даже не мечтала.
Лучше уж жить ей как можно дальше от Сэма, следовать соглашению и не отступать от него ни на дюйм.
Легкий стук заставил ее вздрогнуть. Когда Сэм просунул голову в дверь, она заметила его улыбку, теплую и чувственную. Сотня крошечных бабочек затрепетали у нее внутри. Она поняла, о чем он думает. Молли вспыхнула и отвела взгляд.
— Что ты скажешь насчет того, чтобы перекусить, пока Уэн упаковывает наши вещи? — предложил Сэм.
— Прекрасно! Я умираю от голода!
Его губы искривились в мягкой и дразнящей улыбке.
— Забавная мысль пришла мне в голову! Молли, как ты думаешь, какое маленькое УПРАЖНЕНИЕ послужило бы возбуждению аппетита?
Он наблюдал, получая удовольствие, как вторая волна смущения заливает ей щеки. Этим утром Молли выглядела очаровательно: строгая, степенная, в сером платье, с огненно-рыжими волосами, закрученными в тугой узел на затылке.
Вспомнив, какая страстность скрывается под этой пристойной внешностью, Сэм едва сдержался, чтобы снова не уложить Молли в постель, как ему того хотелось. Он бы так непременно и сделал, если бы не опасался, что она может испытать болезненные ощущения. Ему не хотелось принуждать жену к близости. Он мечтал поскорей обучить Молли искусным ласкам, но не было смысла торопиться. Теперь, когда они женаты, у него впереди много времени.
Он был готов остаться с ней в Денвере еще хотя бы на неделю, раз уж не получался настоящий медовый месяц, но они не могли позволить себе долгого отсутствия на ранчо. По крайней мере, сейчас. Когда дела уладятся, он отвезет ее в какое-нибудь очаровательное и экзотическое местечко, где сможет осыпать подарками и заниматься с ней любовью целыми днями напролет.
А пока что Питеру придется ненадолго переехать к Эммиту, до открытия адвокатской практики в Сакраменто. Сэм хотел уединиться с Молли в своем доме, чтобы они могли поближе узнать друг друга.
Но прежде чем они окажутся в «Кедровой Бухте», им предстоит долгая поездка, которая, он знал, приведет его в дурное расположение духа. Сидеть рядом с Молли и не иметь возможности прикоснуться к ней было превыше его сил. Боже, с какой радостью он вернется домой!
Молли понравилась обратная поездка в Калифорнию больше, чем она предполагала. Сэм был замечательным попутчиком. Только по вечерам он казался расстроенным и немного раздраженным. Она догадывалась: причина в том, что они спят в разных купе.
Днем они играли в карты, шашки и домино. Сэм крайне удивился, когда Молли выиграла у него в шахматы. Он сказал, что никогда не встречал еще женщины, которая бы так чертовски хорошо играла в шахматы, и тут же извинился за вырвавшееся упоминание о черте. Молли лишь улыбнулась.
Конечно, он постарался и выиграл две следующие партии. Присущее Сэму желание одерживать победу всегда, везде и во всем распространялось и на жену. Сэм, казалось, твердо вознамерился показать, кто именно носит бриджи в их семье. Но Молли ведь носила бриджи тоже!
Солнце висело низко над горизонтом, когда поезд прибыл на станцию Траке. Ветерок, резкий и прохладный, радовал путешественников, утомленных длительным переездом.
Молодожены спустились по железным ступенькам на платформу. Их встречали Эммит и Питер. Получив телеграмму Сэма о его женитьбе, оба брата удивились несказанно, но встретили новоиспеченного мужа с поздравлениями. Они обняли Сэма и повернулись к Молли.
Эммит снял с головы шляпу и стал нервно теребить ее в руках.
— Добро пожаловать в нашу семью, мисс Джеймс… э-э… Молли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39