Но она не станет ничего предпринимать, прежде чем не проснется отец.
Сидя на краю кровати, девочка пристально разглядывала порезы у него на лице, которых раньше не было.
Малышка попробовала разбудить его и узнать, что случилось. Но он даже не пошевелился, и ее беспокойство возросло. Вдруг она заметила на столике какую-то склянку. Настойка опия. Мама постоянно ее принимала. «Для успокоения нервов», – обычно говорила она.
Немного подумав, Мэри вылила содержимое пузырька в раковину и поспешила на кухню, вспоминая по пути, из чего Финни готовила мазь для ран.
Мэтью очнулся. Он чувствовал страшную слабость, но голова почти не болела. Поднес руку к щеке, но тут же отдернул, когда его пальцы коснулись чего-то теплого и липкого.
– Что за дьявольщина?! – удивился Мэтью.
– Осторожно, папочка.
Мэтью приподнялся, повернул голову и увидел Мэри. Девочка сидела рядом с кроватью в кресле, должно быть, притащила его с противоположного конца спальни.
Поднявшись, она снова уложила его на подушку.
– Тебе нельзя делать резких движений, а то швы разойдутся. Лежи смирно. По-моему, врач прекрасно справился со своей работой.
Мэтью прищурился.
– Мистер Куинси мне все рассказал, и я приготовила мази для свежих шрамов, чтобы не загноились. – Она горделиво улыбнулась, совсем как взрослая. – Доктор Сандерлинг был удивлен, когда пришел проведать тебя. Хорошо, что ты очнулся. Тебе уже пора вставать и понемногу ходить.
– Ты прямо как Финни, – вырвалось у него, но он тут же пожалел о сказанном.
Мэри нисколько не обиделась.
– Пожалуй, ты прав, – сказала она, и глаза ее озорно блеснули. – Думаю, надо сделать все, чтобы она вернулась.
Мэтью оцепенел, и у него стало тяжело на душе.
– Мы вернем ее, папочка. Я уверена.
Мэтью медленно повернулся и взглянул на дочь, залюбовавшись ее белокурыми локонами, большими синими глазами, крохотным ротиком. Волна нежности захлестнула его. Как же он любил свою дочурку! И она снова полюбила его. Благодаря Финни. Этого он никогда не забудет.
Он раскрыл объятия, и Мэри бросилась ему на шею.
– Ты думаешь, нам удастся вернуть Финни? – спросил он, целуя малышку в лоб.
– Ну разумеется.
– Не знаю только, как проскользнуть незаметно мимо дворецкого, а главное – ее бабушки, – пробормотал он.
– Пустяки, папочка. Мы отнесем пирог!
– Думаешь, пирог откроет нам двери? – усомнился Мэтью.
– Подарков не отвергают. Это неприлично!
Знай Мэри, что представляет собой Ханна Грейбл, не говорила бы так. Впрочем, попробовать можно.
– Ладно, пирог так пирог. Откроем пекарню.
– О нет, папочка! Сами испечем. Ты и я. Тогда он Финни больше понравится.
Мэтью не был в этом уверен, но не стал возражать и поклялся себе, что пирог, который испечет Мэри, Финни получит, чего бы ему это ни стоило.
На следующий день Мэри привела Мэтью на кухню. Он не помнил, когда в последний раз спускался сюда и спускался ли вообще. И уж тем более не умел печь пирог. Кухня была внушительных размеров. Сверкающие медные кастрюли и сковородки свешивались с похожей на канделябр конструкции, прикрепленной к потолку. Посередине стоял огромный стол, дочиста выскобленный и вымытый. Здесь было тепло и приятно, а Мэри, похоже, знала, что надо делать.
Она достала чашки, указала отцу на сковородки, висящие на крючках, чтобы он снял их. Отыскала ложки, склянки с делениями и еще кучу всяких предметов, о которых Мэтью не имел ни малейшего представления.
Из кладовой выбежала повариха.
– Боже милосердный! – воскликнула она.
– Послушай, Вайолет, мы собираемся испечь пирог и преподнести его Финни, чтобы она вернулась к нам.
Вайолет радостно улыбнулась и перевела взгляд на Мэтью.
– Вместе с пирогом отнесите букет цветов. Дамы обожают цветы, а особенно мисс Финни.
Как только кухарка ушла, Мэри сказала:
– Приступим?
Работа закипела. То и дело на кухню заглядывали Вайолет и Куинси и давали советы.
Мешая тесто, Мэри заметила:
– По-моему, Финни любит поесть. И ей безразлично, что о ней подумают.
– Теперь, возможно, так оно и есть, – возразил Мэтью, – но когда я впервые встретил ее на званом обеде в Бостоне, в доме твоей бабушки, она очень нервничала, поскольку не знала, как пользоваться столовыми приборами, хотя одета была в роскошное платье, как настоящая дама из общества, и на ней сверкали драгоценности.
– На нашей Финни? – Девочка округлила глаза от изумления.
Готорн рассмеялся:
– Да, на нашей Финни! – Воспоминания прогнали улыбку с его лица. – Помню, когда я впервые увидел ее, то подумал, что она необыкновенная женщина. Что я таких никогда не встречал.
– Необыкновенная? – переспросила Мэри. – Ты хочешь сказать: необыкновенно красивая?
– Красивая? Да. Но не только. Тогда, на званом обеде, она съела настурцию.
– Что это такое?
– Цветок такой есть. Ее мать очень расстроилась. Однако Финни вела себя на редкость тактично, что не присуще женщинам. Вот как ты, Мэри.
Он словно наверстывал упущенное время. Ему хотелось, чтобы девочка знала о его чувствах. Но ее вопрос застал его врасплох.
– Моя мама тоже обладала таким тактом? – тихо спросила она.
У него болезненно сжалось сердце. Образ бывшей жены вызвал в душе боль и гнев. Ведь она предала его.
Но Финни говорила, что ребенок не должен знать о пороках своих родителей.
Слабая улыбка тронула его губы, и он улыбнулся, вспомнив, какой была Кимберли в первые месяцы после свадьбы.
– Да, – сказал он, широко улыбнувшись, – твоя мама обладала тактом. Тактом и красотой. И очень тебя любила.
– Правда? – радостно спросила Мэри.
– Разве ты не помнишь ее?
– Помню, но не очень хорошо.
– Я не рассказывал тебе, как мы впервые встретились?
– Нет, – затаив дыхание, ответила девочка, восхищенно глядя на отца.
Мэтью рассказал, как состоялось его знакомство с Кимберли. Мэри засыпала его вопросами. Они говорили и говорили. Когда пирог был готов, они покрыли его толстым слоем шоколадной глазури.
По кухне распространился восхитительный запах. Мэри раскраснелась, слушая рассказ отца о маме, о том, как та ее любила. Рядом с ними стояли Вайолет и Куинси.
У Мэри вдруг округлились глаза.
– Он кривобокий! – чуть не плача, крикнула девочка.
Мэтью стал ее успокаивать:
– Это тебе кажется, пирог просто великолепный.
– Не утешай меня, – дрожащими губами произнесла Мэри.
– Да я и не утешаю, – заверил он ее и повернул лицом к себе. – Пирог просто чудо. К тому же он понравится Финни именно потому, что ты его испекла.
«Так и для нее будет лучше», – мрачно подумал Готорн. Он больше не допустит, чтобы девочка огорчалась.
Румянец залил щеки Мэри, и она промолвила:
– Ты прав. Именно потому, что я его испекла.
Взъерошив ей волосы, он проговорил:
– Совершенно верно. Именно поэтому.
– Теперь надо отнести его ей. – Мэри улыбнулась. – А заодно пусть посмотрит на твое лицо и обрадуется, что ты пошел на поправку.
Мэтью сам был вне себя от радости. У него было такое чувство, словно он вырвался из тисков, сковывавших все тело.
У входных дверей зазвенел колокольчик. Куинси пошел открывать и вскоре вернулся, доложив, что явился посетитель.
– Финни, – едва слышно промолвила Мэри, заметив на лице Куинси волнение.
Мэтью схватил девочку за руку, и они помчались наверх. Добежав до вестибюля, ошеломленно застыли. Финни нигде не было видно.
Перед ними стоял мужчина ростом с Мэтью. Крупный, широкоплечий. Свободное белое одеяние контрастировало с поблескивающей черной кожей. Рядом с ним стояла огромная корзина с прибитыми сверху наискосок деревянными рейками. Видно, она проделала неблизкий путь. Из нее торчала солома, рассыпавшаяся дорожкой по мраморному полу.
– Он только что прибыл из Африки, сэр, – пояснил Куинси. – Ищет миссис Готорн.
– Мботе, Мэтью, – торжественно произнес мужчина. – В порту мне сказали, что Финни у тебя.
– Джанджи, – не скрывая своего удивления, проговорил Готорн.
Он подошел к туземцу, и они поздоровались по африканскому обычаю.
Джанджи огляделся, но, не увидев Финни, снова повернулся к Мэтью:
– Проводи меня к ней.
– Ее здесь нет, – сказал Готорн. – А зачем она тебе?
Туземец пристально смотрел на Мэтью, оценивая его, как тогда, когда сраженный пулей лев замертво упал в нескольких сантиметрах от ног Мэтью и Джанджи опустил дымящееся ружье.
Однако с той поры много воды утекло. Готорн тоже оглядел туземца.
– Рад тебя видеть, друг, – сверкнув улыбкой, сказал Джанджи. – Я обещал Финни привезти или переслать в Америку вещи, которые ей особенно дороги. И сдержал обещание. Они в этой корзине.
– Взгляни-ка! – воскликнула Мэри, доставая из корзины тряпичную куклу.
– Не тронь, Мэри, она не твоя, – ласково произнес Мэтью и забрал у нее игрушку.
Он склонился, чтобы положить ее обратно в корзину, и увидел еще несколько игрушек. Теперь ему все стало ясно, и его охватило смятение. Содержимое корзины восполняло пробелы в покрытом мраком неизвестности прошлом Финни.
– Что это? – с сильно бьющимся сердцем спросил Мэтью у туземца.
Джанджи молчал.
– Черт подери, Джанджи, что это за игрушки и зачем ты привез их?
Туземец посмотрел ему прямо в глаза:
– Пусть она сама тебе расскажет. Я хочу отдать ей ее вещи и убедиться, что она в безопасности. Немедленно отведи меня к ней.
Но Готорн уже не слушал его. Сунув одну из игрушек в карман, он выбежал из дома и направился в особняк на Коммонуэлс-авеню. На сей раз его даже без пирога не прогонят.
Глава 22
Мэтью буквально взлетел на парадную лестницу особняка Уинслетов и едва совладал с собой, чтобы не выломать входную дверь. Он должен повидать Финни и выяснить наконец, что таится в бездонных глубинах ее глаз. Именно ее прошлое, теперь он в этом уверен, стало между ними стеной.
Увидев Готорна, дворецкий попятился.
– Где она? – грозно спросил Мэтью.
– Мисс Финни обедает, сэр, – ответил дворецкий, намеренно не называя ее миссис Готорн, как и в предыдущие разы. – Но она никого не принимает.
– Прости, Бертрам, но сегодня все будет иначе, – сказал Готорн и пронесся мимо слуги. У того лицо вытянулось от изумления.
– Мистер Готорн, прошу вас!
– Что здесь происходит? – Нестер появился со сложенной льняной салфеткой в руке, видимо, поднялся из-за стола и так спешил, что забыл отложить ее в сторону.
При виде Мэтью он сердито прищурил свои светло-зеленые глаза и сказал:
– Я требую, чтобы вы немедленно покинули мой дом!
– Я тоже рад нашей встрече, Нестер, – со злой улыбкой промолвил Мэтью и, стуча каблуками, прошел в дом.
Вокруг сверкала позолота, с потолка свешивалась переливающаяся огнями хрустальная люстра.
– Мне надо повидать Финни!
– Разве я не ясно сказал? Она вас не примет. Не желает вас видеть. Так что не теряйте попусту времени и проваливайте ко всем чертям. – В голосе его звучало злорадство.
В несколько шагов Мэтью очутился возле Нестера. Тот невольно отшатнулся, но тут же вздернул подбородок:
– Я попросил вас уйти, Готорн.
– Боюсь, что не смогу выполнить вашу просьбу, пока не встречусь с Финни.
Нестер побагровел, на лбу задергалась жилка.
– Да кто вы такой?
– Я ее муж!
– Я позабочусь, чтобы в ближайшее время ваш брак признали недействительным, – с торжествующим видом заявил Нестер.
Это был удар ниже пояса, Мэтью овладела холодная, неистовая ярость. Он не откажется от Финни просто так. Не потеряет ее. Во второй раз.
Мэтью почти вплотную подошел к шурину:
– Если ты, Уинслет, хоть пальцем пошевельнешь, то пожалеешь, что появился на свет Божий.
– Угрожаешь?
– Ты угадал. А теперь убирайся с дороги!
В этот момент в дверях показалась Летиция Уинслет. При виде Мэтью лицо ее приняло какое-то странное выражение. Сейчас она тоже попросит его уйти. Только напрасно. Он и с места не сдвинется. Но против ожиданий Летиция обратилась к сыну:
– Тебе же сказали: уйди с дороги. Мистер Готорн хочет повидаться с женой. – И она повернулась к Мэтью: – Моя дочь в столовой. Мы как раз собирались обедать, и я прошу вас присоединиться к нам.
– Ты думаешь, что говоришь? – воскликнул Нестер.
– Я прошу мистера Готорна разделить с нами трапезу.
Нестер что-то буркнул и удалился.
В душу Мэтью закралось подозрение.
Видимо, Летиция это заметила и так сжала руки, что на запястье звякнули золотые браслеты.
– Я не хочу видеть свою дочь несчастной.
Услышав это, Мэтью с трудом сдержал гнев: Летицию меньше всего интересовала судьба дочери. Значит, она лгала. Но зачем? Словно угадав его мысли, Летиция сказала:
– Прошу вас, поверьте, моя дочь мне небезразлична. А она несчастлива. Сейчас вы в этом сами убедитесь. Пройдите, пожалуйста, в дом.
Готорн последовал за миссис Уинслет и, едва войдя в столовую, сразу увидел Финни. Ее вид поразил Мэтью. Энергия била из нее через край. После нескольких зимних месяцев пребывания в Бостоне с нее сошел золотистый загар, и кожа стала молочно-белой, оттеняя темно-зеленые глаза.
На ней было платье из темно-синего бархата. Простое, но изящное. Оно не понравилось бы ни африканцам, ни жителям Бостона. Финни обрела свой собственный стиль, и ее красота ошеломила Мэтью. Только сейчас Мэтью понял, сколь безрассудна охватившая его страсть. Финни достойна более высокого чувства.
В первый момент Мэтью показалось, что она обрадовалась его появлению. Но тут он увидел рядом с ней Джеффри, и его на миг ослепила ярость, как это с ним бывало не раз. Неужели она любит его?
Мэтью прогнал эту бредовую мысль. Он не позволит собственной гордыне помешать ему вернуть Финни, как это уже было однажды. Надо побеседовать с ней, показать игрушку и в конце концов выяснить, что с ней случилось в Африке. Чем бы ни кончилась их беседа, он должен это узнать, потому что любит Финни. Любит, как не любил ни одну женщину в мире. Он думал, что просто жаждет обладать ею, но за вожделением не увидел совсем другого чувства. Или боялся увидеть?
В ту ночь, в джунглях, он поклялся не влюбляться в нее, уверенный в том, что его самого никто не полюбит. Хватит с него одного предательства.
Однако Финни полюбила его. Несмотря на изуродованное лицо и невыносимый характер. И не потому, что он спас ей жизнь. Просто полюбила, и все.
Ее прошлое не имеет никакого значения. И игрушки, которые привез африканец, тоже. Он любит ее такой, какая она есть.
Готорн готов был стать на колени перед Финни. Ведь он ни разу не признался ей в своем чувстве. Не сказал слов, которых она от него ждала. Он отвергал ее любовь. И свою любовь к ней гнал прочь.
Настало время открыть ей правду. Доказать, что он любит ее.
– Мне необходимо поговорить с женой, – обратился Мэтью к собравшимся.
– Но я не желаю говорить с вами, – ответила Финни. Летиция рот раскрыла от изумления, а Нестер расхохотался.
Готорн так пристально смотрел на Финни, словно хотел заглянуть ей в душу.
– Не хочешь со мной говорить – не надо, но тебе придется потерпеть меня за обеденным столом.
Финни повернулась к матери.
– Да, дорогая, разве я не сказала тебе, что пригласила мистера Готорна к обеду?
Мэтью готов был плясать от радости.
В глазах Финни промелькнул страх.
– Проваливай отсюда ко всем чертям, Готорн, – заорал Нестер, – а не то вызову полицию!
– Никого ты не вызовешь, Нестер, – решительно заявила Летиция. – Мистер Готорн – мой гость!
И миссис Уинслет указала Мэтью на свободный стул прямо напротив Финни, затем подозвала служанку и велела принести еще один столовый прибор.
Финни потупилась и выглядела встревоженной.
Обед прошел в тягостном молчании. Мэтью никак не мог пробить брешь в стене, которую возвела вокруг себя Финни. И вдруг его осенило.
– Мэри шлет тебе поклон, – сказал Мэтью.
Финни вскинула голову.
– Она хорошо себя чувствует. Сегодня мы с ней пекли пирог.
– Ты и Мэри? – тихо спросила Финни.
– Да, мы с Мэри. Испекли для тебя. Правда, он получился несколько кривобоким, но я сказал Мэри, что он все равно тебе понравится. – И, понизив голос, Мэтью заявил: – Насколько мне известно, внешний вид тебя никогда особенно не интересовал.
Финни уставилась на чашку с дымящимся бульоном, дав понять, что не желает продолжения разговора. Однако Готорн был настроен решительно и не собирался идти на попятный.
Он не сводил с нее глаз, и в конце концов она подняла голову.
– Мэри сказала, что, если мы испечем его с любовью, ты непременно вернешься домой.
На глаза Финни навернулись слезы. Мэтью решил не отступать.
– Миссис Уинслет, разрешите мне произнести тост! – обратился он к Летиции.
– Да, пожалуйста.
Готорн посмотрел на Финни и поднял бокал, держа его в больной руке.
Финни округлила глаза, заметив, что рука при этом не задрожала. Она перевела взгляд на его лицо и увидела новые рубцы от швов.
– Ты решился? – выдохнула она.
– На что? – спросил Нестер.
Мэтью и Финни не стали ничего объяснять.
– Да, – ответил Готорн. – Доктор Сандерлинг сказал, что я везунчик, потому что рядом со мной есть человек, который уговорил меня решиться на это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25