! – заорал Тинан. – В чем я тебе отказал? Я поклялся тебе перед священником, почти целый день продержал в ожидании весь отряд, раскрывая тебе секреты твоего тела, одел, как королеву, предоставил в распоряжение свой дом…
– Твою честность… – Руки Тинана судорожно сжались, и на ее глазах показались слезы, помешав сказать больше… сказать, чего ей не хватает.
– Честность? Твоей честности слишком даже для нас двоих… ты пользуешься ею, как хлыстом, – Тинан отпрянул, словно она его ударила. – У меня нет никакого желания перенимать твою манеру резать правду в глаза, даже когда в этом нет необходимости!
Тинан повернулся и зашагал прочь, каждый шаг болью отдавался в ее сердце. А ведь он прав, он дал ей все – имя, положение в обществе, дом… научил получать наслаждение в постели. Имеет ли она право требовать что-то еще? Она действительно ведет себя не как жена, а как жадная, ненасытная шлюха.
Эрия сняла бархатный жакет, положила на край кровати, где уже лежали перчатки и шляпка, и рассеянно огляделась вокруг.
После того вечера у Джаггерсов, когда довелось случайно подслушать разговор о Тинане, она взглянула на него другими глазами и поняла – такой сильный и умный человек способен повести за собой людей. Конечно, он замешан в большой политике. Но если отказывается делиться с ней своими мыслями, идеями… отказывается говорить, во что верит, к чему стремится и на чьей стороне, в таком случае, она никогда не сможет стать частью его жизни и будет только делить с ним ложе.
Как хотелось проникнуть в его внутренний мир, познать душу… Пока Тинан не будет ей доверять, они никогда не станут настоящей супружеской парой. И пусть миссис Бондуэлл ведет этот проклятый дом.
– Мисс?
Размышления прервал до боли знакомый голос. Эрия резко повернулась, увидела молодую девушку в домотканом поношенном платье и стоптанных башмаках, и ее глаза стали круглыми от изумления.
– Это я, мисс. ВЫ меня помните?
– Левайна? Не могу поверить, – прошептала Эрия, мысленно возвращаясь в прошлое.
– Я ваша новая горничная, мисс, – Левайна сокрушенно поморщилась и залилась краской. – Мне очень жаль, мисс, – она понурилась и повернулась, чтобы уйти.
– Подожди! – Эрия пришла в себя и схватила девушку за руку. – Ты? Ты моя горничная?
– Я ему говорила, мисс Эрия… сказала, что ничего не умею. Но он сказал…
– Эта бестолочь не должна выходить за пределы кухни, ваша милость, – миссис Бондуэлл величественно вплыла в спальню, багровая от раздражения. – С тех пор, как она здесь, я держу ее на кухне. В жизни не встречала такой невежественной особы, да еще к тому же такой упрямой… Совершенно не подходит, чтобы быть вашей горничной, ваша милость. Я подберу кого-нибудь более представительного. У меня есть девушка на примете…
Эрия выпрямилась, чувствуя, как в душе закипает гордость. Миссис Бондуэлл уже пятнадцать лет верховодит в этом доме и, похоже, собирается заправлять всем и дальше. Эрия была даже счастлива предоставить ей возможность командовать, но лезть в свои личные дела не позволит.
– Левайна, как ты оказалась в Обероне?
– Его сиятельство, мисс, нанял меня через мистера Парнелла. Я здесь уже почти три месяца. Сегодня утром господин послал за мной и сказал, что я буду вашей горничной.
– Вот видите, миссис Бондуэлл, – Эрия смерила экономку холодным взглядом. – Левайна служила в доме моих родителей. Не сомневаюсь, его сиятельство решил, что знакомое лицо поможет мне быстрее почувствовать себя здесь, как дома. Да, Левайна почти ничему не обучена, но я не собираюсь обижать мужа… и, в конце концов, сама могу научить ее обязанностям горничной.
– Как скажете, мадам, – процедила экономка сквозь зубы, недовольно поглядывая на Левайну. – Я не могла об этом знать.
– И первым ее поручением будет оказание вам помощи в подготовке комнат.
Экономка кивнула и удалилась.
Эрия вздохнула. Почему она решила, что Тинан хотел как лучше? А что, если он и здесь пытается диктовать свои условия? С чего это она вдруг стала на его сторону? Или просто ей с первого взгляда не понравилась миссис Бондуэлл?
– Я выучусь, мисс Эрия, обещаю, – улыбнулась Левайна, и у Эрии стало светлее на душе.
– Конечно, ты всему научишься, – Эрия поняла, как все же хорошо иметь рядом хотя бы одного знакомого человека из прошлого.
* * *
Ближе к вечеру, благодаря стараниям миссис Бондуэлл, небольшая гостиная перед спальней была почти полностью обставлена. Эрия осмотрела комнату, обошла кругом и потрогала все, что в ней находилось: обшитые золотистым шелком кресла и диванчики, сверкающий столик из красного дерева, тяжелые персидские ковры, изящные вазы… Нагнулась и поправила загнутый уголок пушистого ковра – тот послушно лег на пол. Эрия невольно улыбнулась и вздохнула – вот бы мужья были такими податливыми!
Из спальни доносились крики миссис Бондуэлл, распекавшей служанок. Эрия стиснула зубы – она не будет делать замечания старой ведьме в ЕГО доме. Какое ей дело до всего этого?
Вскоре преобразилась и спальня. На окнах висели шикарные золотистые портьеры, такая же золотистая тафта обрамляла кровать, на которую положили матрасы и подушки, застеленные великолепным шелковым бельем. Служанки только что раскатали темные с золотом ковры и принялись полировать шкафы и комоды.
Очень красиво… пожалуй, великолепие этих комнат превосходило великолепие «Королевских Дубов». Но «Королевские Дубы» остались в прежней жизни, и теперь существовали только в воспоминаниях. Эрия всегда будет любить родной дом и никогда не полюбит другой. Впрочем, может быть, и не совсем так. Ей нравилось здесь все, за исключением миссис Бондуэлл, и внутренне она была готова к тому, чтобы принять и полюбить этот дом.
Эрия повернулась на каблуках и пошла бродить по второму этажу, заглядывая в каждую комнату. Здесь были спальни для гостей, гостиная и несколько небольших, соединенных между собой комнат. Везде грудой стояла не расставленная по местам мебель, пахло краской и воском.
Возвращаясь назад через анфиладу комнат, Эрия с горечью напомнила себе, что Тинан ждет от нее усердных трудов, а сам в это время будет пропадать неизвестно где и заниматься неизвестно чем. Он так ревниво скрывает от нее свой внутренний мир, что волей-неволей приходится чувствовать себя чужой в этом доме и вообще рядом с ним. И вдобавок ко всему навязал в экономки эту старую каргу, а в качестве горничной привез неотесанную девчонку, которая скорее подоит корову, чем зашнурует корсет, не говоря уже, чтобы сделать приличную прическу.
* * *
Поздно вечером, отослав Левайну, Эрия с ногами забралась в высокое кресло перед камином и уставилась на танцующее пламя. Она впервые надела прозрачную бледно-розовую ночную рубашку, которая больше обнажала соблазнительное тело, чем скрывала его. Тинан заказал ночное белье по своему вкусу, но Эрия и не думала перечить, хотя поначалу чувствовала себя не совсем уютно, но договор есть договор, и все, что касалось интимных отношений, Эрия выполняла беспрекословно и… с желанием.
Вот и сейчас глаза поминутно останавливались на роскошной кровати. Мягкие матрасы и гладкие простыни манили к себе. Хотелось забраться под одеяло и…
Одиночество начинало тяготить. Эрия почувствовала напряжение, от которого никак не могла избавиться. Звук поворачиваемой дверной ручки заставил вздрогнуть. Тинан буквально ввалился в комнату и тяжело прислонился к дверному косяку. Немного постояв, нетвердой походкой направился к кровати, не спуская с нее остекленевшего взгляда. Возле кровати остановился и засунул в проймы жилета большие пальцы. Эрия могла поклясться, что он покачивался.
– Жена! – хрипло взревел Тинан. Когда Эрия поднялась с кресла, с трудом сфокусировал на ней взгляд. – Иди ко мне!
Эрия никогда еще не видела его в подобном состоянии, до сих пор он никогда не выпивал больше одной-двух рюмок, поэтому не знала, как Тинан поведет себя дальше, и опасливо остановилась на почтительном расстоянии. Даже отсюда чувствовался острый запах перегара, буквально ударивший в нос.
– Где ты был? – она поморщилась.
– Выполнял настоящую мужскую работу – чинил стойла в конюшне, – гордо заявил он. – Со мной был Акр и еще один конюх.
Тинан покачнулся, и Эрия, отбросив всякую осторожность, подошла и помогла сесть на край кровати. Тинан бесцеремонно облапил ее за плечи.
– Дай я сниму сапоги, – она решительно отвела его руки и один за другим стащила грязные сапоги. Затем сняла бархатный сюртук, весь в соломе, и принялась расстегивать жилет и рубашку.
Тинан покорно позволил себя раздеть, затем, будто о чем-то вспомнив, схватил жилет и что-то выудил из кармана.
– Ложись, – Эрия толкнула его на постель и попыталась выдернуть из-под него одеяло, но Тинан привлек ее к себе, а затем ловко перекатился и оказался сверху… как это бывало десятки раз прежде.
– Эрия, любовь моя… ты такая красивая, – пробормотал он, уткнувшись лицом в ее шею.
– Тинан, ты пьян.
– Не слишком, – он крепко поцеловал ее. Эрия поняла – пьян он или нет, но поцелуи действуют на нее одинаково. Горячая волна желания прокатилась по всему телу, и она с готовностью подставила его губам шею и грудь.
– Нет, не слишком пьян…
Он что-то пробормотал, и Эрия взяла его лицо в свои ладони.
– Что ты сказал? – казалось, ее сердце забилось быстрее.
– Почему ты мне так нужна? У меня такое чувство, что я не смогу прожить без тебя и дня. Странное чувство… Я должен постоянно тебя касаться, любить тебя… – он ткнул себя пальцем в грудь. – Здесь… это чувство.
Сердце Эрии на мгновение остановилось, затем забилось с такой бешеной силой, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.
– Вот… – Тинан приподнялся на локте и разжал ладонь. Не давая возможности что-либо разглядеть, схватил ее за руку и…
Эрия в изумлении ахнула – на безымянном пальце левой руки сверкало кольцо с большим изумрудом, окруженным мелкими бриллиантами. То самое кольцо, которое он заказал для нее в Рейли. На глазах показались слезы.
– Я н-намеревался подарить тебе его в первую н-ночь на нашей с-собственной кровати, в нашем доме. Я ведь обещал тебе б-большую кровать, не так ли?
– Да, – Эрия сморгнула набежавшие слезы, мешавшие смотреть.
Веки Тинана тяжело опустились, хотя было видно, что он изо всех сил борется со сном.
– Эрия, будь моей женой. Скажи, что будешь… моей женой… – он расслабленно замолчал и повернулся на бок. Эрия выскользнула из-под тяжелой руки, но он схватил ее за плечо, цепляясь за остатки сознания. – Будь моей настоящей женой, дорогая Эрия… и… люби меня…
– Я буду любить тебя, Тинан, – прошептала она, кусая губы. – Я люблю тебя, – Тинан разжал пальцы и закрыл глаза.
Это хорошо, – чуть слышно пробормотал он, засыпая.
Эрия сидела на коленях посередине огромной кровати и сквозь пелену горячих слез смотрела то на пьяного мужа, то на кольцо. Наконец… наконец, он попросил стать его женой и признался, что нуждается в ее любви. Но будет ли помнить об этом завтра?
Эрия задула свечи и, свернувшись калачиком, уснула, обливаясь слезами.
ГЛАВА 24
Эрия потянула ручку запыленной двери, и удивительно, но та поддалась. Подгоняемая любопытством, она проникла в небольшую комнату на третьем этаже. Сквозь давно не мытые окна проникал слабый дневной свет, позволявший разглядеть сваленную в углу старую мебель, подсвечники, картинные рамы и прочий пыльный хлам.
Скорее всего, сюда принесли все, что сталось от прежних хозяев, решила она, осторожно обходя старые вещи и оглядываясь в поисках чего-нибудь интересного. Внимание привлекла книга, но едва перевернула первую страницу, как старинный томик стихов буквально рассыпался в руках. Эрия вздохнула, с тоской думая о дне, когда такая же молодая жена будет рыться в ее вещах, заброшенных на чердак.
Перед тем, как уйти, еще раз осмотрелась и вдруг заметила картину, небрежно брошенную на самый верх поставленных друг на друга ящиков и сундуков. Она подошла ближе, желая рассмотреть, поскольку золоченая рама и сдержанные темные тона навели на мысль о семейном портрете. Но картина оказалась слишком высоко, необходимо залезть на сундуки, чтобы до нее добраться. Эрия решительно подняла юбки и забралась на первый сундук, попыталась встать на ящик, но ей показалось, что тот шатается, и в нерешительности застыла на месте.
– Какого черта ты тут делаешь! – в мертвой тишине заброшенного этажа голос Тинана прозвучал особенно громко.
Эрия вскрикнула, покачнулась и упала вниз, прямо в сильные руки мужа. Отплевываясь от пыли, поднявшейся вокруг, гневно уставилась на Тинана.
– Ты испугал меня до смерти! – она негодующе вспыхнула, толкнула его в грудь и сделала шаг назад.
– Что ты здесь делаешь? – требовательно спросил Тинан и взглянул на гору вещей, догадавшись, что именно туда она лезла. – Ты могла удариться…
– Благодаря тебе! – Эрия принялась отряхивать пышную юбку из золотистой каламенки. – Почему ты на всех так орешь?
– Я ору не на всех, – он посмотрел на ее перепачканное пылью лицо. – Я…
– Полагаю, ты орешь только на меня. Какая честь!
Тинан схватил жену за руку и уставился на кольцо. Он был гладко выбрит и, как обычно, элегантно одет, но покрасневшие глаза выдавали, что вчерашнее опьянение не прошло бесследно.
– Ты его надела. – Эрии казалось, он ничего не помнит о вчерашней ночи.
– Ты подарил мне его вчера вечером, – Эрия отняла руку. – Перед тем, как провалиться в пьяный сон, – сверкнула глазами и вздернула подбородок.
Чертыхнувшись, Тинан подумал, что совсем не так хотел преподнести жене свой подарок. Они должны были утонуть в блаженстве, испытывая неземную страсть, а вместо этого он напился, как последний негодяй, и пропустил ночь, которая должна была стать самой прекрасной в жизни.
Эрия выпрямилась. Видя на него лице недовольство, решила – он недоволен, что она надела кольцо.
– Ты хочешь, чтобы я его вернула… – резко сказала она, пытаясь снять кольцо с пальца.
– Что за нелепость! – он схватил ее за руки. – Ты же знаешь, оно предназначено для тебя, – Тинан не мог скрыть раздражения и вдруг с ужасом понял – Эрия принимает его злость на свой счет. Поэтому у нее такое выражение лица, словно ее сердце пронзила острая боль. – Кольцо твое, – он отпустил ее руки.
Эрия отвернулась и опять посмотрела на картину. Смахнув с плеча паутину, решила попытаться зайти с другой стороны.
– Ты ее хотела достать? – спросил Тинан, перехватив взгляд. – Оставь этот хлам. У тебя полно дел внизу, – но все же дотянулся до картины, и Эрия сразу же вцепилась в нее мертвой хваткой.
– Мне она нравится, – Эрия прижала картину к груди. – И я надеялась, семейный портрет, даже неизвестных людей, поможет почувствовать, что я действительно живу в ДОМЕ. Но теперь вижу, что ошибалась. Не знала, что мне запрещено ходить по ТВОЕМУ дому, – она с трудом сдерживала слезы.
– Не будь смешной! – разозлился Тинан и отобрал картину. – Оставь всю пыльную работу слугам, а сама иди вниз, где и есть твое место.
– С радостью. Я ничего не буду трогать в твоем драгоценном доме и не стану вмешиваться в дела миссис Бондуэлл. Я знаю свое место и мне не нужно так часто напоминать об этом, – она резко повернулась и вышла.
– Эрия! – Тинан хотел с силой отшвырнуть картину, но что-то удержало его. Он посмотрел на нее испепеляющим взглядом и пошел за Эрией.
Не успел спуститься по узкой лестнице, как где-то на втором этаже с грохотом захлопнулась дверь. Тинан остановился, прислушался и решительно направился вниз по центральной лестнице. Погруженный в свои мысли, едва не налетел на экономку, которая бесшумно появилась невесть откуда.
– Возьмите, – он вручил ей запыленную картину. – Пусть вычистят и повесят в гостиной.
– Слушаюсь, ваше сиятельство, непременно, – миссис Бондуэлл слащаво улыбнулась, и ее желтые глаза превратились в узкие щелочки. Растянутые в улыбке губы обнажили ряд испорченных зубов. – Мы вовремя подготовили гостиную, сэр. Там вас дожидаются два джентльмена, живущие по соседству.
– Джентльмены? – Тинан нахмурился. – Вы расставили по местам мебель?
– Да, ваше сиятельство, эффект просто потрясающий. Должна сказать, ваше сиятельство, вы обладаете изысканным вкусом, – экономка опять расплылась в улыбке.
Тинан холодно улыбнулся в ответ. В голове созрела новая идея.
– Посмотрим, что вы сделали. Но как только уйдут посетители, вы должны собрать всю мебель в центре комнаты… как и было. Леди Рутланд сама распорядится, куда и что поставить. И впредь, миссис Бондуэлл, ничего не должно быть предпринято без ее разрешения… и только в ее присутствии. Я ясно выразился?
Миссис Бондуэлл внезапно побледнела, затем в лицо бросилась краска.
– Да, сэр… я… как скажете, ваше сиятельство…
* * *
Эрия возмущенно меряла шагами свою золотую гостиную. Неожиданно она остановилась перед Левайной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Твою честность… – Руки Тинана судорожно сжались, и на ее глазах показались слезы, помешав сказать больше… сказать, чего ей не хватает.
– Честность? Твоей честности слишком даже для нас двоих… ты пользуешься ею, как хлыстом, – Тинан отпрянул, словно она его ударила. – У меня нет никакого желания перенимать твою манеру резать правду в глаза, даже когда в этом нет необходимости!
Тинан повернулся и зашагал прочь, каждый шаг болью отдавался в ее сердце. А ведь он прав, он дал ей все – имя, положение в обществе, дом… научил получать наслаждение в постели. Имеет ли она право требовать что-то еще? Она действительно ведет себя не как жена, а как жадная, ненасытная шлюха.
Эрия сняла бархатный жакет, положила на край кровати, где уже лежали перчатки и шляпка, и рассеянно огляделась вокруг.
После того вечера у Джаггерсов, когда довелось случайно подслушать разговор о Тинане, она взглянула на него другими глазами и поняла – такой сильный и умный человек способен повести за собой людей. Конечно, он замешан в большой политике. Но если отказывается делиться с ней своими мыслями, идеями… отказывается говорить, во что верит, к чему стремится и на чьей стороне, в таком случае, она никогда не сможет стать частью его жизни и будет только делить с ним ложе.
Как хотелось проникнуть в его внутренний мир, познать душу… Пока Тинан не будет ей доверять, они никогда не станут настоящей супружеской парой. И пусть миссис Бондуэлл ведет этот проклятый дом.
– Мисс?
Размышления прервал до боли знакомый голос. Эрия резко повернулась, увидела молодую девушку в домотканом поношенном платье и стоптанных башмаках, и ее глаза стали круглыми от изумления.
– Это я, мисс. ВЫ меня помните?
– Левайна? Не могу поверить, – прошептала Эрия, мысленно возвращаясь в прошлое.
– Я ваша новая горничная, мисс, – Левайна сокрушенно поморщилась и залилась краской. – Мне очень жаль, мисс, – она понурилась и повернулась, чтобы уйти.
– Подожди! – Эрия пришла в себя и схватила девушку за руку. – Ты? Ты моя горничная?
– Я ему говорила, мисс Эрия… сказала, что ничего не умею. Но он сказал…
– Эта бестолочь не должна выходить за пределы кухни, ваша милость, – миссис Бондуэлл величественно вплыла в спальню, багровая от раздражения. – С тех пор, как она здесь, я держу ее на кухне. В жизни не встречала такой невежественной особы, да еще к тому же такой упрямой… Совершенно не подходит, чтобы быть вашей горничной, ваша милость. Я подберу кого-нибудь более представительного. У меня есть девушка на примете…
Эрия выпрямилась, чувствуя, как в душе закипает гордость. Миссис Бондуэлл уже пятнадцать лет верховодит в этом доме и, похоже, собирается заправлять всем и дальше. Эрия была даже счастлива предоставить ей возможность командовать, но лезть в свои личные дела не позволит.
– Левайна, как ты оказалась в Обероне?
– Его сиятельство, мисс, нанял меня через мистера Парнелла. Я здесь уже почти три месяца. Сегодня утром господин послал за мной и сказал, что я буду вашей горничной.
– Вот видите, миссис Бондуэлл, – Эрия смерила экономку холодным взглядом. – Левайна служила в доме моих родителей. Не сомневаюсь, его сиятельство решил, что знакомое лицо поможет мне быстрее почувствовать себя здесь, как дома. Да, Левайна почти ничему не обучена, но я не собираюсь обижать мужа… и, в конце концов, сама могу научить ее обязанностям горничной.
– Как скажете, мадам, – процедила экономка сквозь зубы, недовольно поглядывая на Левайну. – Я не могла об этом знать.
– И первым ее поручением будет оказание вам помощи в подготовке комнат.
Экономка кивнула и удалилась.
Эрия вздохнула. Почему она решила, что Тинан хотел как лучше? А что, если он и здесь пытается диктовать свои условия? С чего это она вдруг стала на его сторону? Или просто ей с первого взгляда не понравилась миссис Бондуэлл?
– Я выучусь, мисс Эрия, обещаю, – улыбнулась Левайна, и у Эрии стало светлее на душе.
– Конечно, ты всему научишься, – Эрия поняла, как все же хорошо иметь рядом хотя бы одного знакомого человека из прошлого.
* * *
Ближе к вечеру, благодаря стараниям миссис Бондуэлл, небольшая гостиная перед спальней была почти полностью обставлена. Эрия осмотрела комнату, обошла кругом и потрогала все, что в ней находилось: обшитые золотистым шелком кресла и диванчики, сверкающий столик из красного дерева, тяжелые персидские ковры, изящные вазы… Нагнулась и поправила загнутый уголок пушистого ковра – тот послушно лег на пол. Эрия невольно улыбнулась и вздохнула – вот бы мужья были такими податливыми!
Из спальни доносились крики миссис Бондуэлл, распекавшей служанок. Эрия стиснула зубы – она не будет делать замечания старой ведьме в ЕГО доме. Какое ей дело до всего этого?
Вскоре преобразилась и спальня. На окнах висели шикарные золотистые портьеры, такая же золотистая тафта обрамляла кровать, на которую положили матрасы и подушки, застеленные великолепным шелковым бельем. Служанки только что раскатали темные с золотом ковры и принялись полировать шкафы и комоды.
Очень красиво… пожалуй, великолепие этих комнат превосходило великолепие «Королевских Дубов». Но «Королевские Дубы» остались в прежней жизни, и теперь существовали только в воспоминаниях. Эрия всегда будет любить родной дом и никогда не полюбит другой. Впрочем, может быть, и не совсем так. Ей нравилось здесь все, за исключением миссис Бондуэлл, и внутренне она была готова к тому, чтобы принять и полюбить этот дом.
Эрия повернулась на каблуках и пошла бродить по второму этажу, заглядывая в каждую комнату. Здесь были спальни для гостей, гостиная и несколько небольших, соединенных между собой комнат. Везде грудой стояла не расставленная по местам мебель, пахло краской и воском.
Возвращаясь назад через анфиладу комнат, Эрия с горечью напомнила себе, что Тинан ждет от нее усердных трудов, а сам в это время будет пропадать неизвестно где и заниматься неизвестно чем. Он так ревниво скрывает от нее свой внутренний мир, что волей-неволей приходится чувствовать себя чужой в этом доме и вообще рядом с ним. И вдобавок ко всему навязал в экономки эту старую каргу, а в качестве горничной привез неотесанную девчонку, которая скорее подоит корову, чем зашнурует корсет, не говоря уже, чтобы сделать приличную прическу.
* * *
Поздно вечером, отослав Левайну, Эрия с ногами забралась в высокое кресло перед камином и уставилась на танцующее пламя. Она впервые надела прозрачную бледно-розовую ночную рубашку, которая больше обнажала соблазнительное тело, чем скрывала его. Тинан заказал ночное белье по своему вкусу, но Эрия и не думала перечить, хотя поначалу чувствовала себя не совсем уютно, но договор есть договор, и все, что касалось интимных отношений, Эрия выполняла беспрекословно и… с желанием.
Вот и сейчас глаза поминутно останавливались на роскошной кровати. Мягкие матрасы и гладкие простыни манили к себе. Хотелось забраться под одеяло и…
Одиночество начинало тяготить. Эрия почувствовала напряжение, от которого никак не могла избавиться. Звук поворачиваемой дверной ручки заставил вздрогнуть. Тинан буквально ввалился в комнату и тяжело прислонился к дверному косяку. Немного постояв, нетвердой походкой направился к кровати, не спуская с нее остекленевшего взгляда. Возле кровати остановился и засунул в проймы жилета большие пальцы. Эрия могла поклясться, что он покачивался.
– Жена! – хрипло взревел Тинан. Когда Эрия поднялась с кресла, с трудом сфокусировал на ней взгляд. – Иди ко мне!
Эрия никогда еще не видела его в подобном состоянии, до сих пор он никогда не выпивал больше одной-двух рюмок, поэтому не знала, как Тинан поведет себя дальше, и опасливо остановилась на почтительном расстоянии. Даже отсюда чувствовался острый запах перегара, буквально ударивший в нос.
– Где ты был? – она поморщилась.
– Выполнял настоящую мужскую работу – чинил стойла в конюшне, – гордо заявил он. – Со мной был Акр и еще один конюх.
Тинан покачнулся, и Эрия, отбросив всякую осторожность, подошла и помогла сесть на край кровати. Тинан бесцеремонно облапил ее за плечи.
– Дай я сниму сапоги, – она решительно отвела его руки и один за другим стащила грязные сапоги. Затем сняла бархатный сюртук, весь в соломе, и принялась расстегивать жилет и рубашку.
Тинан покорно позволил себя раздеть, затем, будто о чем-то вспомнив, схватил жилет и что-то выудил из кармана.
– Ложись, – Эрия толкнула его на постель и попыталась выдернуть из-под него одеяло, но Тинан привлек ее к себе, а затем ловко перекатился и оказался сверху… как это бывало десятки раз прежде.
– Эрия, любовь моя… ты такая красивая, – пробормотал он, уткнувшись лицом в ее шею.
– Тинан, ты пьян.
– Не слишком, – он крепко поцеловал ее. Эрия поняла – пьян он или нет, но поцелуи действуют на нее одинаково. Горячая волна желания прокатилась по всему телу, и она с готовностью подставила его губам шею и грудь.
– Нет, не слишком пьян…
Он что-то пробормотал, и Эрия взяла его лицо в свои ладони.
– Что ты сказал? – казалось, ее сердце забилось быстрее.
– Почему ты мне так нужна? У меня такое чувство, что я не смогу прожить без тебя и дня. Странное чувство… Я должен постоянно тебя касаться, любить тебя… – он ткнул себя пальцем в грудь. – Здесь… это чувство.
Сердце Эрии на мгновение остановилось, затем забилось с такой бешеной силой, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.
– Вот… – Тинан приподнялся на локте и разжал ладонь. Не давая возможности что-либо разглядеть, схватил ее за руку и…
Эрия в изумлении ахнула – на безымянном пальце левой руки сверкало кольцо с большим изумрудом, окруженным мелкими бриллиантами. То самое кольцо, которое он заказал для нее в Рейли. На глазах показались слезы.
– Я н-намеревался подарить тебе его в первую н-ночь на нашей с-собственной кровати, в нашем доме. Я ведь обещал тебе б-большую кровать, не так ли?
– Да, – Эрия сморгнула набежавшие слезы, мешавшие смотреть.
Веки Тинана тяжело опустились, хотя было видно, что он изо всех сил борется со сном.
– Эрия, будь моей женой. Скажи, что будешь… моей женой… – он расслабленно замолчал и повернулся на бок. Эрия выскользнула из-под тяжелой руки, но он схватил ее за плечо, цепляясь за остатки сознания. – Будь моей настоящей женой, дорогая Эрия… и… люби меня…
– Я буду любить тебя, Тинан, – прошептала она, кусая губы. – Я люблю тебя, – Тинан разжал пальцы и закрыл глаза.
Это хорошо, – чуть слышно пробормотал он, засыпая.
Эрия сидела на коленях посередине огромной кровати и сквозь пелену горячих слез смотрела то на пьяного мужа, то на кольцо. Наконец… наконец, он попросил стать его женой и признался, что нуждается в ее любви. Но будет ли помнить об этом завтра?
Эрия задула свечи и, свернувшись калачиком, уснула, обливаясь слезами.
ГЛАВА 24
Эрия потянула ручку запыленной двери, и удивительно, но та поддалась. Подгоняемая любопытством, она проникла в небольшую комнату на третьем этаже. Сквозь давно не мытые окна проникал слабый дневной свет, позволявший разглядеть сваленную в углу старую мебель, подсвечники, картинные рамы и прочий пыльный хлам.
Скорее всего, сюда принесли все, что сталось от прежних хозяев, решила она, осторожно обходя старые вещи и оглядываясь в поисках чего-нибудь интересного. Внимание привлекла книга, но едва перевернула первую страницу, как старинный томик стихов буквально рассыпался в руках. Эрия вздохнула, с тоской думая о дне, когда такая же молодая жена будет рыться в ее вещах, заброшенных на чердак.
Перед тем, как уйти, еще раз осмотрелась и вдруг заметила картину, небрежно брошенную на самый верх поставленных друг на друга ящиков и сундуков. Она подошла ближе, желая рассмотреть, поскольку золоченая рама и сдержанные темные тона навели на мысль о семейном портрете. Но картина оказалась слишком высоко, необходимо залезть на сундуки, чтобы до нее добраться. Эрия решительно подняла юбки и забралась на первый сундук, попыталась встать на ящик, но ей показалось, что тот шатается, и в нерешительности застыла на месте.
– Какого черта ты тут делаешь! – в мертвой тишине заброшенного этажа голос Тинана прозвучал особенно громко.
Эрия вскрикнула, покачнулась и упала вниз, прямо в сильные руки мужа. Отплевываясь от пыли, поднявшейся вокруг, гневно уставилась на Тинана.
– Ты испугал меня до смерти! – она негодующе вспыхнула, толкнула его в грудь и сделала шаг назад.
– Что ты здесь делаешь? – требовательно спросил Тинан и взглянул на гору вещей, догадавшись, что именно туда она лезла. – Ты могла удариться…
– Благодаря тебе! – Эрия принялась отряхивать пышную юбку из золотистой каламенки. – Почему ты на всех так орешь?
– Я ору не на всех, – он посмотрел на ее перепачканное пылью лицо. – Я…
– Полагаю, ты орешь только на меня. Какая честь!
Тинан схватил жену за руку и уставился на кольцо. Он был гладко выбрит и, как обычно, элегантно одет, но покрасневшие глаза выдавали, что вчерашнее опьянение не прошло бесследно.
– Ты его надела. – Эрии казалось, он ничего не помнит о вчерашней ночи.
– Ты подарил мне его вчера вечером, – Эрия отняла руку. – Перед тем, как провалиться в пьяный сон, – сверкнула глазами и вздернула подбородок.
Чертыхнувшись, Тинан подумал, что совсем не так хотел преподнести жене свой подарок. Они должны были утонуть в блаженстве, испытывая неземную страсть, а вместо этого он напился, как последний негодяй, и пропустил ночь, которая должна была стать самой прекрасной в жизни.
Эрия выпрямилась. Видя на него лице недовольство, решила – он недоволен, что она надела кольцо.
– Ты хочешь, чтобы я его вернула… – резко сказала она, пытаясь снять кольцо с пальца.
– Что за нелепость! – он схватил ее за руки. – Ты же знаешь, оно предназначено для тебя, – Тинан не мог скрыть раздражения и вдруг с ужасом понял – Эрия принимает его злость на свой счет. Поэтому у нее такое выражение лица, словно ее сердце пронзила острая боль. – Кольцо твое, – он отпустил ее руки.
Эрия отвернулась и опять посмотрела на картину. Смахнув с плеча паутину, решила попытаться зайти с другой стороны.
– Ты ее хотела достать? – спросил Тинан, перехватив взгляд. – Оставь этот хлам. У тебя полно дел внизу, – но все же дотянулся до картины, и Эрия сразу же вцепилась в нее мертвой хваткой.
– Мне она нравится, – Эрия прижала картину к груди. – И я надеялась, семейный портрет, даже неизвестных людей, поможет почувствовать, что я действительно живу в ДОМЕ. Но теперь вижу, что ошибалась. Не знала, что мне запрещено ходить по ТВОЕМУ дому, – она с трудом сдерживала слезы.
– Не будь смешной! – разозлился Тинан и отобрал картину. – Оставь всю пыльную работу слугам, а сама иди вниз, где и есть твое место.
– С радостью. Я ничего не буду трогать в твоем драгоценном доме и не стану вмешиваться в дела миссис Бондуэлл. Я знаю свое место и мне не нужно так часто напоминать об этом, – она резко повернулась и вышла.
– Эрия! – Тинан хотел с силой отшвырнуть картину, но что-то удержало его. Он посмотрел на нее испепеляющим взглядом и пошел за Эрией.
Не успел спуститься по узкой лестнице, как где-то на втором этаже с грохотом захлопнулась дверь. Тинан остановился, прислушался и решительно направился вниз по центральной лестнице. Погруженный в свои мысли, едва не налетел на экономку, которая бесшумно появилась невесть откуда.
– Возьмите, – он вручил ей запыленную картину. – Пусть вычистят и повесят в гостиной.
– Слушаюсь, ваше сиятельство, непременно, – миссис Бондуэлл слащаво улыбнулась, и ее желтые глаза превратились в узкие щелочки. Растянутые в улыбке губы обнажили ряд испорченных зубов. – Мы вовремя подготовили гостиную, сэр. Там вас дожидаются два джентльмена, живущие по соседству.
– Джентльмены? – Тинан нахмурился. – Вы расставили по местам мебель?
– Да, ваше сиятельство, эффект просто потрясающий. Должна сказать, ваше сиятельство, вы обладаете изысканным вкусом, – экономка опять расплылась в улыбке.
Тинан холодно улыбнулся в ответ. В голове созрела новая идея.
– Посмотрим, что вы сделали. Но как только уйдут посетители, вы должны собрать всю мебель в центре комнаты… как и было. Леди Рутланд сама распорядится, куда и что поставить. И впредь, миссис Бондуэлл, ничего не должно быть предпринято без ее разрешения… и только в ее присутствии. Я ясно выразился?
Миссис Бондуэлл внезапно побледнела, затем в лицо бросилась краска.
– Да, сэр… я… как скажете, ваше сиятельство…
* * *
Эрия возмущенно меряла шагами свою золотую гостиную. Неожиданно она остановилась перед Левайной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38