Не знаю, куда она скрылась. Возможно, отправилась на север, чтобы отплыть из другого порта.
Хамил молча, в глубоком раздумье слушал его.
— Вы один, Адам Уэллз? — спросил он наконец.
— Нет. Со мной двое моих людей и… и юнга.
— И вы направляетесь в Оран? — Да.
— Лорд Сент-Айвз и его люди перейдут на борт моей шебеки. Продолжай путь, Альварес, но возьми курс на Кадис, не бросая якоря в Оране. Насколько я понимаю, лорд Сент-Айвз, нам многое надо обсудить. Клянусь, что благополучно доставлю вас всех в Оран.
Он протянул руку, и Адам пожал ее.
— Признаюсь, повелитель, — сказал он, — я рад, что вы живы.
— Но не больше, чем я, — усмехнулся Хамил.
Молчаливый слуга зажег свечи в каюте Хамила, и тот кивком отпустил его.
— Теперь мы остались наедине, милорд. Садитесь и спокойно поговорим. Да отошлите вашего юнгу.
Рейна тихонько охнула и подвинулась ближе к Адаму.
— Прошу, повелитель, пусть останется, — решительно отказался Адам. Хамил улыбнулся и внимательно оглядел Рейну.
— Хорошенький мальчик, — заметил он. — Может, вы продадите его мне? У меня есть друг… питающий слабость к красивым юнцам, чьи гладкие лица не уродуют колючие усы. Да, я куплю его у вас.
— Я должен отказать вам, повелитель, — вежливо откликнулся Адам. — За этой милой внешностью скрывается капризный и непостоянный нрав. Он непокорен, дерзок и не даст наслаждения человеку, о котором вы упомянули. Боюсь, что уже через месяц его хозяин превратится в глубокого старика.
— Я уверен, — возразил Хамил, опустив глаза, — что мой друг сделает его куда более покладистым. Столь скверный характер прекрасно лечится кнутом. Поверьте, милорд, это надолго его усмирит, и уж тогда мой приятель смилостивится и будет хорошо с ним обращаться.
Адам, стиснув зубы, почувствовал, как Рейна в страхе теребит его за рукав.
— Этот мальчик, несмотря на свою внешность, не станет служить игрушкой человеку с подобными склонностями, повелитель. Мне не хотелось бы быть свидетелем его унижения.
— Так, значит, — спросил Хамил, не поднимая головы, — сам парнишка предпочитает девушек?
— Повелитель, — терпеливо повторил Адам, — пусть мальчик останется у меня на службе. Я несу за него ответственность. Ну а теперь, если позволите, нам о многом нужно поговорить.
— Конечно, — согласился Хамил, указывая на подушки, разбросанные вокруг низенького круглого столика сандалового дерева. — Садитесь, милорд. Что же касается мальчика, пусть остается, но его одежда оскорбляет мой взор. В знак дружбы я велю найти для него одежду побогаче.
— Нет! — взвизгнула Рейна. Хамил улыбнулся:
— Я считал, что мальчик старше, милорд, однако голос у него совсем детский. И вы, видимо, правы. Как смеет ваш слуга говорить без разрешения!
Он пожал плечами, отвернулся и, налив две чаши вина, предложил одну Адаму. Адам взял чашу, опустился на подушки и, знаком велев Рейне устроиться рядом, без предисловий начал:
— Повелитель, графиня приказала похитить мою сестру и отослать в Оран, впрочем, не знаю, по какой причине. Но ваши люди захватили в этом году три наших корабля, а графиня продавала в Неаполе грузы. Я разоблачил ее, но не сумел наказать. Моя сестра пропала. Кто эта женщина, повелитель?
— Ни один из кораблей не был уничтожен до моей предполагаемой гибели, — заметил Хамил.
— Верно.
— Эта графиня, милорд, — мать моего сводного брата, Камала, человека, который теперь правит Ораном.
Несколько минут Адам не мог вымолвить ни слова от удивления.
— Но она итальянка! — с трудом пробормотал он наконец.
— Да. Двадцать шесть лет назад ваш отец прислал ее из Генуи моему отцу, Хар эль-Дину. Тогда ее звали Джованной Джиусти.
— Мой отец? — потрясенно выговорил Адам. — Я чувствовал, что он знает, в чем дело. Но почему, повелитель? Почему мой отец совершил подобный поступок?
— Тогда я был очень молод, — признался Хамил, — но помню, как отец рассказывал, будто она вместе со своим сообщником замышляла недоброе против жены графа Клера. Мой отец получил от вашего сундук золота в благодарность за услугу.
— Все эти годы, Адам, — внезапно вмешалась Рейна, подавшись вперед, — она ждала случая отомстить графу Клеру!
— Кстати, синьорина, — заметил Хамил, — почему бы вам не снять этот дурацкий колпак? Рабыня не вправе пить вино в присутствии хозяина, в отличие от молодой дамы.
Рейна охнула и невольно схватилась за голову.
— Полагаю, — вздохнул Адам, — вы сразу поняли, что мой юнга не тот, за кого себя выдает.
— Я не слеп, милорд. Даже в этом одеянии… достаточно увидеть ее походку… — Хамил заразительно рассмеялся. — Прошу прощения, синьорина, но у меня было так мало поводов для шуток и веселья последние несколько месяцев.
Адам улыбнулся, и Рейна поспешно стащила колпак. Рыжевато-каштановые волосы рассыпались по плечам.
— Повелитель, это Рейна Линдхерст, моя невеста.
— Очень рад, синьорина.
Хамил налил вина в чашу и протянул девушке. Та, раскрасневшись, дрожащей рукой приняла ее.
— Я… мне так стыдно, — пробормотала она.
— Мало того, что она непокорна, — сухо сказал Адам, — но еще и уверена, что без ее защиты и покровительства я ни на что не способен. Она прокралась на борт «Малека», а когда я все узнал, было уже слишком поздно поворачивать корабль.
— У меня есть еще один друг, милорд, — сообщил Хамил, — питающий пристрастие к белокожим рыжеволосым женщинам. Может, вы согласились бы…
Хохот Адама заглушил испуганный возглас Рейны.
— Нет… пожалуй, я оставлю ее себе, — решил он. — К тому же я согласен с Рейной: графиня жаждет мести.
— Приятно хотя бы иногда слышать мудрые слова из уст женщины, — заметил Хамил.
Адам рассеянно улыбнулся: очевидно, его мысли были далеко.
— Верно. Моя сестра станет приманкой. Приманкой для отца.
— По-видимому, так.
— Но почему, повелитель, вы не вернулись в Оран, чтобы занять подобающее вам место?
Хамил мрачно уставился в чашу с вином.
— Я всегда любил своего брата Камала, но теперь сомневаюсь, не участвовал ли он в предательском заговоре своей матери. Прежде чем вынести приговор, я должен все выяснить. Кроме того, моя жена в Оране, в дворцовом гареме. Я слышал, что она все еще жива, и постараюсь оградить ее от опасности. — И, вскинув голову, Хамил гордо объявил: — Она носит мое дитя.
— Но если графиня послала Арабеллу своему сыну, — охнула Рейна, — значит, он, возможно, виновен.
— Да, синьорина, — кивнул Хамил.
— А графиня скорее всего вернется в Оран, — добавил Адам.
— Несомненно.
— Что, если Камал убьет Арабеллу? — пробормотала Рейна.
Мужчины обменялись недоуменными взглядами.
— Да, в жилах моего брата течет кровь корсаров, — вымолвил наконец Хамил, — но он долго учился и жил в Европе. Трудно представить, что он способен… причинить зло нежной благородной леди из хорошей семьи…
Адам свирепо выругался:
— Моя сестра так же нежна, как самум в пустыне.
— Сирокко, — поправил Хамил и, заметив встревоженный взгляд Адама, счел за лучшее успокоить молодого человека. — Я разделяю ваши чувства, милорд, но вы должны понять мои. Я надеялся захватить графиню и вырвать у нее правду, но, поскольку потерпел неудачу, остается одно — поговорить с Камалом наедине, застав его врасплох, и все выведать. Если он заодно с матерью, я не могу рисковать благополучием жены и ребенка. — Он стремительно вскочил. — Теперь я покину вас, друг мой. Надо приказать капитану взять курс на Оран.
Хамил вышел из каюты, оставив Адама с Рейной в полной растерянности.
— Возможно, — с надеждой прошептала Рейна, — Арабелла не осмелится прогневать этого Камала.
— Скорее всего, мне придется просто прикончить его, — мрачно предсказал Адам.
Камал осторожно повел плечом и поморщился от боли. Всемогущий бей в который раз попробовал отогнать стоявшее перед глазами лицо Арабеллы, все в слезах после неудачной попытки убить его. Странно, ему упорно кажется, будто она колебалась, прежде чем нанести удар. Что она за женщина? По-видимому, он окончательно потерял разум, если снова захотел ее увидеть.
Арабелла переступила порог спальни. Гордая, вызывающе спокойная. Роскошные волосы свободно ниспадали почти до узкой талии. Бархатные, темные, как полночь, глаза невозмутимо смотрели на него. Неудержимое желание захлестнуло Камала при одном взгляде на ее упругую грудь. Девушка стояла неподвижно, хладнокровно вынося его осмотр.
— Подойди, — мгновенно охрипшим голосом попросил Камал. — Я хочу поговорить с тобой.
Арабелла кивнула, чувствуя, как у нее захватило дух, направилась к уставленному блюдами низкому столику и опустилась на мягкие подушки. Стройный нубийский мальчик-раб налил вино в ее чашу. Арабелла быстро выпила, надеясь, что страх немного уймется, а решимость окрепнет. Чашу тут же наполнили до краев. Девушка подняла глаза на Камала, медленно отхлебывая сладкий нектар.
— Полагаю, сегодня ты не прячешь оружия, — заметил он.
— Нет. А если бы и прятала, какая разница?
Камал криво улыбнулся, поняв, что девушка старается вином поддержать силы.
— Это я должен опасаться тебя, — негромко сказал он. — Не знаю, какую казнь ты себе воображала, но заверяю, совершенно ни к чему напиваться до потери сознания.
— Почему нет? — дерзко бросила девушка.
— Я в жизни не принуждал женщин. И не собираюсь начинать сейчас.
С уст Арабеллы невольно сорвалось:
— Наверное, но ведь у рабыни не может быть собственного мнения, не так ли?
Дура! Зачем ты его дразнишь?!
— Конечно, — весело согласился Камал. — Но я никогда не обращался жестоко с женщинами, даже с невольницами.
Арабелла искоса взглянула на него, обрадовавшись, что бей не рассердился. Впервые она увидела в нем мужчину, человека, который, возможно, уже сегодня возьмет ее невинность. Девушка невольно вздрогнула. Как он похож на воина-викинга… сверкающие голубые глаза, бронзово-золотистые волосы, мощное, сильное тело. Она представила его обнаженный торс, бугристые мышцы груди и немного побледнела. Вчера он показал ей, как ловок и могуч… как умеет отражать предательские удары.
Сегодня же перед ней предстало само воплощение мужественности, идеально сложенный великан из плоти и крови. Арабелла не могла оторваться от созерцания высоких скул, прямого носа, квадратного чисто выбритого подбородка.
— Ну? Как я тебе нравлюсь? — насмешливо осведомился Камал.
Девушка встрепенулась и поспешно опустила голову, но их взгляды на мгновение встретились и застыли.
— Прежде я не смотрела на вас как на мужчину, — искренне призналась она.
— А теперь?
— Теперь об этом невозможно не думать. Вы слишком большой, а комната совсем маленькая, — язвительно пробормотала Арабелла, взволнованная неожиданно ласкающими, вкрадчивыми нотками этого низкого голоса.
— Вижу, — протянул он, откидываясь на подушки. — На столе нет ножа, а зубья вилок тупые. Если ты снова намереваешься расправиться со мной, то предупреждаю, это не удастся. Я просто сверну твою прекрасную шейку!
Арабелла бессознательно поднесла руку к горлу.
— Нет, — покачала она головой, — я не собираюсь причинять вам зла. Вчера я поняла, что не способна на убийство.
Она гордо вздернула подбородок, не желая показать ему, что нервничает.
— Наконец-то мне повезло — у тебя проснулась совесть, дорогая моя. Странно, но когда ты вот так поднимаешь подбородок, кажешься настоящей королевой. Ледяной королевой, — с плохо скрытым сарказмом сообщил Камал.
Арабелла зябко поежилась.
— Умоляю! Я не стану препираться с вами. Прошу вас понять и поверить, что вы ошибаетесь относительно моих родителей, — они совсем не те, за кого вы их принимаете.
Камал поднес к губам чашу, пристально следя за выражением измученного, побледневшего лица Арабеллы.
— Слушаю, — обронил он.
— Лелла сказала, что вы много лет прожили в Европе и не похожи на других… мусульман, что вы добры.
— Ах, моя кроткая Лелла, — хмыкнул Камал. — И ты презираешь ее за то, что она меня защищает?
— Пожалуй, — кивнула Арабелла. — Во всяком случае, я ей не поверила. Вы бесчеловечно обошлись со мной.
— Скажи, как бы ты отнеслась к свирепому созданию, осыпающему тебя ругательствами и оскорблениями, на которые отважатся лишь немногие мужчины?
— Вы смеетесь надо мной, — напряженно пробормотала Арабелла. — Интересно, что сталось бы с вами, проведи вы неделю в темном, грязном трюме, в обществе крыс? Думаю, — с горечью добавила девушка, — стоит поблагодарить вашу мать за то, что она позаботилась придать мне обличье старой ведьмы, иначе ваши достойные соплеменники, конечно, изнасиловали бы меня.
— Да, — задумчиво протянул Камал. — Кажется, она все-таки проявила некоторое милосердие, не так ли? Непонятно почему — матерью движет только одно желание — отомстить.
Арабелла подалась вперед, готовая умолять этого человека сжалиться над ее родителями, но, прежде чем она успела открыть рот, Камал ехидно сообщил:
— Не обольщайся, она скорее всего просто не хотела, чтобы ты меня заразила. Правда, нельзя быть уверенным в том, что твои… развлечения при дворе окончились благополучно и ты не подхватила какую-нибудь весьма неприятную хворь.
Арабелла, словно обжегшись, отпрянула. Случайно взглянув на свои руки, она заметила, что кулачки побелели от напряжения. Какая же она слабая и беспомощная!
Почему в этих огромных глазах стынет такая боль, словно он смертельно ранил ее? Камал недоуменно нахмурился.
— Ты по-прежнему не хочешь взглянуть правде в глаза? — резко бросил он. — Продолжаешь разыгрывать невинную девственницу? Женщина, если хочешь, чтобы я тебя выслушал, перестань притворяться!
Арабелла тяжело вздохнула и смахнула слезы обиды и отчаяния каким-то детским жестом. Камал внезапно проникся горячим сочувствием к этому обиженному ребенку. Нет, не сочувствием, а нежностью, и это его сильно тревожило.
— Не надо было мне приказывать привести тебя сегодня, — вздохнул он.
— Нет… я должна… должна была увидеть вас. Она казалась такой искренней, такой бесхитростной! Камал покачал головой: плечо ныло и настойчиво напоминало о ее коварстве.
— Зачем? Снова просить о пощаде? Завлечь меня своими чарами, заставить потерять голову?
— Ничего подобного, — заверила она, и Камала вновь потрясли ее удивительное чистосердечие и сияющие невинностью глаза.
Арабелла с отчаянием подумала, что позволила вовлечь себя в бессмысленный спор. Глубоко вздохнув, она попыталась сосредоточиться.
— Я не хотела разгневать вас, — объяснила она, беспомощно пожав плечами, — просто не знаю, как поступить.
— И чего же ты добиваешься, Арабелла?
Девушка чувственно провела языком по пересохшим губам, так, что плоть Камала вмиг напряглась и восстала. Он презрительно сощурил глаза, понимая, что Арабелла задумала очередную хитрость. Интересно, на что она надеется?
— Хочешь лечь со мной? Сравнить пирата-дикаря со своими другими завоеваниями?
К немалому удивлению Камала, Арабелла не набросилась на него с яростными ругательствами, а с молчаливой покорностью, словно признавая его волю, наклонила голову. Кровь закипела в жилах Камала, голова пошла кругом. Проклиная про себя ту загадочную власть, которую девушка приобрела над ним, мужчина грациозным прыжком вскочил на ноги.
— Пойдем, Арабелла, — велел он, злобно усмехаясь. — Я тоже желаю сравнить тебя со своими… женщинами.
Арабелла безмолвно подняла смертельно бледное лицо и снова быстро облизнула губы.
— Вы не сделаете мне больно? — прошептала она с трудом.
— Нет, даже если бы это доставляло тебе наслаждение. Арабелла ответила непонимающим взглядом.
Будь проклята она и ее деланная наивность!
Камал протянул девушке руку. Несколько мгновений Арабелла смотрела на его сильные пальцы с чуть закругленными кончиками, поросшие бронзовыми волосами.
При одной мысли о том, что сейчас эти руки станут ласкать ее, Арабелла затрепетала и прикрыла глаза, пытаясь найти в себе силы для неизбежного испытания. Ей нечем платить, кроме как собственным телом, и только тело он получит. Никому не подвластны ее чувства, душа и сердце! Девушка встала на колени, вложила в его огромную ладонь свою, маленькую и хрупкую, и Камал легко поднял ее с пола.
— Твоя рука холодна, Арабелла, — шепнул он, осторожно притягивая ее к себе.
— Мне очень жаль, — мягко ответила она, вздрагивая от неуемного озноба. Камал легко провел руками по ее спине, понимая, что эта дрожь вызвана не желанием, а боязнью.
— Успокойся, Арабелла, — пробормотал он, чуть коснувшись губами ее виска. — Я подарю тебе блаженство. Ведь именно этого ты хочешь, не так ли?
Его руки стиснули ее бедра, и Камал тотчас подхватил девушку.
— Ваше плечо, — охнула она.
— Ерунда.
Арабелла обняла его за шею и спрятала голову на широкой груди. Камал мрачно усмехнулся. Теперь она превратилась в нежную и покорную невольницу!
Он положил девушку на постель и выпрямился.
— Ты создана для наслаждения, — прохрипел он, жадно обшаривая глазами ее тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38