– Но зачем тебе было говорить ему?Эрмангардина в отчаянии начала раскачиваться взад и вперед, словно яростный ветер сотрясал все ее тело. Распущенные волосы девушки не скрывали ее лица – оно было искажено страхом. Этот страх был знаком Авизе. Где-то в желудке у нее возникло тягостное ощущение, будто он был полон прокисшего молока.– Эрмангардина? – окликнула она уже мягче. Девушка подняла голову, и Авиза увидела лицо, залитое слезами.– Эрмангардина, скажи мне, что произошло между тобой и Гаем Ловеллом?– Он пытался... Он зажал меня в углу и... – Она прикусила нижнюю губу, и слезы снова потекли по ее лицу.– Понимаю.Авиза обняла дрожащую девушку и прижала к себе. Она не хотела, чтобы Эрмангардина видела ее лицо – оно было искажено гневом. Авиза положила конец пошлым домогательствам Гая, ударив его так, что он свалился без чувств. Эрмангардина была вынуждена прибегнуть к другому способу, и Авиза не осуждала ее за то, что девочка рассказала ему все, чтобы он только оставил ее в покое.– Мы уедем завтра, как только взойдет солнце, – сказала Мавиза.– Да. – Авиза пригладила волосы Эрмангардины и отвела их от лица, залитого слезами. – Я буду скучать, но вам действительно слишком опасно оставаться здесь.– А ты не поедешь с нами? – спросила Эрмангардина, продолжая всхлипывать.– Моя задача еще не выполнена.Девушка обхватила ее руками:– Мне так жаль.– Знаю. – Поцеловав девушку в лоб, Авиза сказала: – Идите и приходите завтра утром попрощаться перед отъездом.Мавиза кивнула и, обняв Авизу, поспешила через холл. Авиза не тронулась с места до тех пор, пока они не исчезли в толпе. Потом она выскользнула из холла.Одна.Кристиан поднимался по лестнице. В коридоре верхнего этажа не было ни души, потому что домочадцы де Соммервиля, напившись, с головой ушли в празднование Рождества.Кристиан ощущал не только дыхание праздника. Его терзало предчувствие того, что распря между королем и архиепископом в конце концов пожрет саму Англию.«Вот почему королева послала меня удерживать тебя подальше от Кентербери. Если бы король призвал своих людей помешать архиепископу поднять народ против короля, она понимала, что ты ответил бы на этот призыв».Это были слова Авизы. Кристиан мог бы пренебречь этим предупреждением, но не болью, которой был проникнут ее голос. Потому что она не смогла добиться успеха в деле, порученном ей королевой. И дело было не только в том, что она подвела королеву... Однако Кристиан не хотел об этом думать. Он хотел пить эль до тех пор, пока не допьется до такого состояния, когда больше не сможет ни видеть, ни думать, ни чувствовать.Но все его усилия были напрасными. Кристиан представлял лицо Авизы, когда вступил в пререкания с ней, и все еще думал о ее испуге и отчаянии, когда уходил от нее. Он все еще представлял тепло ее шелковистой кожи под своими пальцами.Открыв дверь, Кристиан сделал всего один шаг в комнату, прежде чем осознал, что голод его тела подвел его. По ошибке он вошел в ту комнату, где спал с Авизой и где узнал, насколько сильна ее страсть.Кристиан открыл дверь, собираясь войти, и вдруг услышал:– Постой.– Авиза?Она выступила из темноты от кровати, и свет камина соткал золотое сияние вокруг ее волос, рассыпавшихся по плечам. Тонкая льняная сорочка Авизы больше открывала соблазнительных изгибов ее тела, чем скрывала, и Кристиан мог видеть под ней очертания грудей.– Пожалуйста, не отсылай меня, – сказала она.– Тебе нужно уехать.Он не должен испытывать боли из-за нее.– Я не могу спать. Не прогоняй меня!– Ты не можешь здесь находиться, – повторил Кристиан.– Я уйду, но прежде позволь мне открыть тебе правду. Всю правду.– Я знаю правду.– Только ее часть.Авиза высоко вскинула подбородок, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заплакать.– Мне надо открыть тебе все, даже если я тем самым погублю аббатство Святого Иуды. Может быть, тогда ты поймешь, почему я сделала то, что сделала, и почему тебя следовало удерживать вдали от Кентербери.– Я слушаю, – ответил Кристиан и закрыл дверь.Авиза принялась рассказывать ему о своей жизни в аббатстве, отвечая на вопросы, от которых старалась увильнуть с момента встречи с Кристианом. Она наблюдала за его лицом в надежде увидеть признак того, что он хочет ее выслушать. Выслушать по-настоящему.Она много часов терзалась, не зная, стоит ли рассказывать ему правду. И хотя королева Алиенора хотела скрыть существование аббатства, она ведь дала Авизе право любой ценой удержать Кристиана и не дать ему погибнуть.Внезапно Кристиан схватил Авизу и, прижав к себе, принялся целовать в губы. Она пыталась увернуться и сказать ему много больше того, что он уже знал. Но Кристиан не выпускал ее и медленно, шаг за шагом, оттеснял к постели.Когда он поднял Авизу и уложил на кровать, она обхватила его за плечи и привлекла к себе. Его ловкие и нетерпеливые пальцы стянули с плеч длинные рукава ее сорочки и спустили ниже груди. Авиза испустила тихий крик восторга, когда язык Кристиана принялся ласкать ее тело. Когда Кристиан срывал с нее сорочку, ткань треснула под его нетерпеливыми пальцами. Он отбросил сорочку прочь и снова завладел ртом Авизы.Прикосновение его языка к губам и груди привело ее в экстаз. Язык Кристиана ласкал ее живот и внутреннюю сторону бедер, прежде чем погрузиться внутрь ее естества и ощутить вкус ее женственности. Эти ощущения захватили Авизу, и она затрепетала под искусными ласками Кристиана. Он оторвался от нее только на мгновение, чтобы сбросить с себя одежду.Авиза подняла на Кристиана глаза.– Мне было ненавистно то, что приходилось тебе лгать, – прошептала она.Он с ворчанием зажал ей рот поцелуем. Этот поцелуй был требовательным и околдовывающим. Не давая возможности Авизе передохнуть, Кристиан вошел в ее тело, и под этим отчаянным натиском она полностью сдалась на его милость. Ураган страсти ворвался в нее, произведя взрыв глубоко в ее теле, и этот момент был восхитительным и прекрасным.Кристиан оглянулся на постель, на которой все еще спала Авиза, утомленная их любовными объятиями. Звездный свет лишил ее волосы их обычного цвета, будто звезды позавидовали их золотистому блеску. Этот свет был холодным, но кожа Авизы была восхитительно теплой. Подушка Кристиана была примята ее грудью. Ему до боли захотелось поправить подушку, переложить ее. Может, ему следовало остаться? Всего на одну еще ночь.Но ведь за одной ночью последует еще одна, а он не мог долго находиться здесь, рядом с ней.Застегнув наглухо свой плащ, Кристиан взял мешок с доспехами. Он наденет их там, где звон металла не сможет ее разбудить. Кристиан вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Авиза обнажила перед ним душу, но он почти не слушал ее рассказ, потому что изо всех сил боролся с желанием сжать ее в объятиях. И проиграл, потому что выиграл последнюю ночь восторгов.Рука Кристиана замерла на щеколде. Неужели он покинет Авизу, не сказав ей, почему уходит? Ее отец назвал его трусом. Возможно, лорд де Вир был прав, возможно, он и есть трус. Но остаться здесь и видеть потрясенное лицо Авизы он тоже не может. Как сказать ей, что все, что она сделала для него, было бессмысленно и ничего не дало?!Кристиан сделал шаг и споткнулся о кого-то, лежащего в проходе. Услышав ворчание, он стал гадать, кто из праздновавших Рождество допился до бесчувственного состояния. Он опустил на пол свой мешок и склонился над пьяным, пытаясь его разбудить.– Болдуин! – воскликнул он. – Что ты здесь делаешь? Почему ты не в постели?Мальчик сел.– Ты тоже должен быть в постели, сэр.Заставив себя подняться на ноги, Болдуин вздрогнул и зажал бок рукой в том месте, где еще не затянулась рана.– Ты не можешь оставить ее здесь, сэр. Ее отец отдаст Авизу в жены другому.– Она принадлежит аббатству Святого Иуды.Кристиан запнулся. Он не был уверен, что Авизу с радостью примут назад, раз она нарушила обет целомудрия. Или все-таки примут?.. Он не помнил, чтобы Авиза говорила ему, что приняла постриг. Он упустил многое из того, что она ему сказала, потому что наслаждался, созерцая ее в льняной сорочке.– Авиза принадлежит тебе. – Паж топнул ногой. – Если ты оставишь ее здесь, то при вашей следующей встрече она уже будет женой другого. Ты ведь понимаешь, что лорд де Вир никогда не позволит ей вернуться в аббатство. После того как он увидел, насколько она красива, он принял решение выдать ее замуж за того, кто поможет ему приумножить свою власть.– Довольно, Болдуин! – бросил Кристиан тоном, которым крайне редко говорил с мальчиком.Он не удивился реакции пажа. Не далее чем в прошлом году сестру Болдуина обручили с человеком вдвое старше ее. К тому же она его никогда не видела.Мальчик покорно умолк.– Ступай в постель, – приказал Кристиан, поднимая с пола свой мешок.– Но ты уезжаешь. Я должен ехать с тобой.– Со мной поедет Гай. – Кристиан поморщился, представив, как вытаскивает брата из постели женщины, которую тот успел очаровать. – Я хочу, чтобы ты оставался здесь следи Авизой. В Кентербери назревает смута, и скоро она, возможно, распространится на всю Англию. Я доверяю тебе, Болдуин. Ты будешь охранять Авизу.– И доставлю ее в аббатство Святого Иуды?Почему столь простой вопрос вонзился в него, как нож? Кристиан понятия не имел, что будет хуже – то ли что полная жизни женщина окажется запертой в монастыре, то ли что она послужит честолюбию своего отца и окажется в постели его союзника.Станет ли Авиза вспоминать его, пока муж будет наслаждаться ее прелестным телом? Но что бы ни случилось – будет ли она заперта в четырех стенах в аббатстве или окажется в объятиях другого мужчины, – он потеряет ее навсегда, если не докажет, что достоин того, чтобы получить в жены дочь де Вира. Он докажет всем, что отважен, и тогда никто больше не сможет порочить его имя и семью! И Авиза будет принадлежать ему. Глава 21 Авиза проснулась и тотчас же поняла, что она одна. Она не хотела этому верить, но Кристиана не было. Один только взгляд в пустой угол, где он держал свой меч, подтвердил это.Единственное, что осталось после него, рубаха, лежащая в изножий кровати. Она натянула ее себе на голову и зашнуровала. Рубаха сохранила запах Кристиана, и Авизе захотелось зарыться в нее лицом. Но нет, она хотела его самого, а не кусок ткани.Авиза завернулась в одну из шкур и переступила через свою разорванную сорочку.Отворив дверь в соседнюю комнату и не увидев там никого, Авиза поспешила в третью из отведенных им комнат. На постели лежал Болдуин и смотрел на планку, поддерживавшую полог кровати. Сердце Авизы преисполнилось радости.Если паж все еще в замке, значит, наверняка и Кристиан здесь. Может, ее рассказ об аббатстве Святого Иуды йотом, почему королева основала его, убедил Кристиана в том, что Авиза оказалась в отчаянном положении.Мальчик повернулся и посмотрел на Авизу. Когда она увидела, какое отчаяние выражает его лицо; ее надежда молниеносно испарилась.– Кристиан уехал? – спросила она.– Да, миледи.Болдуин сел, свесив ноги с кровати.Авиза отвернулась, не желая, чтобы кто-нибудь, даже Болдуин, видел ее боль. Она не думала, что Кристиан покинет ее после ночи, полной таких восторгов. Гай мог, но не Кристиан.Глубоко вздохнув, Авиза тотчас же расслабилась, увидев Болдуина.– Куда он отправился?– Он приказал мне не говорить о месте его назначения. – Мальчик смотрел куда-то мимо Авизы, будто не мог вынести ее взгляда. – Он велел мне оставаться с тобой и оказывать тебе всяческую помощь и охранять тебя.– От чего?Плечи мальчика напряглись.– Знаю, что я не такой великий воин, как сэр Кристиан. – Он снова взглянул на Авизу и тотчас отвел глаза. – Или как ты, миледи, но я готов защищать тебя даже ценой своей жизни.Авиза подошла к камину. Нагнулась, чтобы помешать угли, потом сказала:– Не умаляй своих достоинств, Болдуин. Ты уже достиг многого. Если бы ты изучал воинские искусства под моим руководством, ты давно дрался бы лучше меня.– Так ты наставница? Я думал, ты послушница аббатства Святого Иуды.– Аббатство Святого Иуды особенное.Авиза не дала Болдуину задать следующий вопрос.– Гай вместе с Кристианом?Болдуин кивнул, и лицо его выразило беспомощность.– Да, он взял с собой Гая и оставил меня.– Кристиан знает, что тебе можно доверять. Потому что ты человек чести.– О!Авиза едва не рассмеялась, глядя на то, как смутился мальчик. Только сегодня ей было не до смеха.– Куда поехал Гай? – спросила она.– Но, миледи, я ведь сказал тебе, что дал клятву не...– Я же не спрашиваю, куда поехал Кристиан. Я спрашиваю о другом.Она посильнее запахнула мех на плечах, ежась от холодного ветра, задувавшего в ставни.– Я прошу тебя сказать мне, куда отправился Гай. Или Гай тоже велел тебе хранить секрет?Глаза мальчика заблестели.– Он не приказывал мне скрывать это, миледи. Он отправляется в Кентербери.– Зачем? На свадьбу Филиппа де Буаверта? Желудок Авизы свело судорогой, потому что она уже догадалась, каким будет ответ.Лицо мальчика снова помрачнело.– Прошлой ночью в зале лорд де Соммервиль объявил, что по всему югу страны прокатился призыв готовиться к битве, если Бекет решит сражаться, как это было до того, как он получил сан архиепископа.– Как мог Кристиан совершить такую глупость? Она надеялась, что королеве не придется беспокоиться о своем крестнике, но вышло иначе.Болдуин еще больше нахмурился и, как никогда прежде, стал похож на своего кузена.– Неужели ты не понимаешь, миледи? Он ведет себя глупо, потому что знает, что твой отец никогда не отдаст тебя в жены человеку с сомнительной репутацией.– Когда он уехал?– В два часа ночи.– Почти на рассвете... Если мы...Дверь открылась, и в комнату вошел лорд де Вир. Он оглядел всю комнату, прежде чем его взгляд остановился на Авизе.– Я рад, что ты не спишь, – сказал он с улыбкой. Авиза склонила голову.– Счастливого Рождества, милорд.Он расцеловал ее в обе щеки.– И тебе счастливого Рождества, дочь. Я принес тебе радостные вести в этот особенный день. Надень свое самое красивое платье и ступай за мной в зал. Я собираюсь объявить о твоей помолвке со старшим сыном лорда Фитц-Аллена.– Помолвке?! – задыхаясь, переспросила Авиза. – Но как вам удалось договориться о помолвке так быстро?– Лорд Фитц-Аллен потерял брата в бесславном сражении, когда трусость Ловелла унизила самого короля. Он знает, как я хочу избавить свою доверчивую дочь от влияния его сына. – Он не обратил ни малейшего внимания на недовольное ворчание Болдуина, возмущенного этим оскорблением. – Его сын приближен к королю. Твой брак вернет нашей семье уважение.– Ты хочешь о помолвке объявить немедленно? – спросила Авиза, пытаясь сообразить, как отсрочить это событие настолько, чтобы успеть сбежать из замка.– А что тянуть? Это будет лучший способ отпраздновать Рождество.– Я еще не ходила к мессе.– С мессой можно повременить до свадьбы.Авиза покачала головой:– Сегодня Рождество – главный из всех праздников. Я не могу пренебречь этой особой службой.– Сейчас ты не в аббатстве.– Пожалуйста! – Авиза опустилась на колени и протянула руки к отцу. – Это так много значит для меня!Отец сжал ее руки.– Ну хорошо. Грисуолд подождет в коридоре, чтобы проводить тебя к мессе, а потом в зал.– Благодарю тебя.Авиза уперлась взглядом в пол, чтобы лорд де Вир не заметил ее ужаса. Отец не доверял ей, и следовало признать, что он был достаточно умен, чтобы предвидеть действия дочери. Улизнуть из замка оказалось много сложнее, чем надеялась Авиза.– Мне надо одеться и сменить повязку Болдуина, прежде чем я отправлюсь к мессе.Лорд де Вир хмуро посмотрел на пажа и кивнул. Затем помог Авизе подняться на ноги и снова поцеловал ее в обе щеки.– Сын Фитц-Аллена – хороший человек. Ты будешь с ним счастлива.– Благодарю, милорд.Авиза не поднимала глаз, пока не услышала, что дверь за отцом закрылась.– Прощай, отец, – прошептала она.Она сомневалась, что в случае если ей повезет, он когда-нибудь снова признает ее своей дочерью. Болдуин спрыгнул с кровати.– Леди Авиза, ты не можешь серьезно относиться к этой помолвке!– Тише! – Она приложила палец к губам. – Ты умеешь ездить верхом?– Сумею, если понадобится, но у нас нет лошадей.Авиза улыбнулась:– Отец и его люди захватили с собой добрых коней ради столь длинного путешествия. Должно быть, лошади уже отдохнули.– Но какая польза от этого нам?– Не нам. Тебе. Если ты поскачешь вслед за Кристианом, ты можешь нагнать его и сказать, что мне нужна его помощь.– Не могу. Я обещал оставаться с тобой.– Но...Авиза вздохнула, понимая, что не сможет уговорить мальчика, раз он принес клятву.– Ладно. Тогда попытаемся найти другой выход.– Какой? Ты же под неусыпным надзором.Шагая по комнате, Авиза обдумывала вопрос. Когда дверь снова открылась, она напряглась и оцепенела. Но тотчас же расслабилась, потому что в комнату вошли ее сестры из аббатства Святого Иуды. Они были в плащах и с котомками.Эрмангардина стояла, уставившись в пол, как и накануне, но Мавиза выступила вперед:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31